Вместо ответа он произнёс:
- Это дело решённое, Натали. Всё образуется, если ты мне доверишься.
Снаружи послышался голос конюха.
Севастьян набросил на себя мокрую рубашку, потом потянулся за пальто.
- Я скажу твоему отцу, что мы вместе. Когда он будет с тобой говорить, скажи ему то же самое.
Просто. Ясно. Навсегда.
Жить в новой стране, в новом мире, с мужчиной, которого я едва знаю. И я не была уверена, что эта новая жизнь будет лучше моей старой.
- Довериться тебе - и всё образуется? Это просто другой способ сказать: "я знаю, как для тебя лучше". Или, что ещё хуже, "я умнее тебя".
- В этом случае - так и есть. У тебя нет достаточного опыта, чтобы понять, что произошедшее здесь - или в кладовке, или на самолёте - редкое исключение, а не правило.
Я ощетинилась.
- И снова ты говоришь, что лучше знаешь.
- Ты умная девочка. Когда заново обдумаешь то, что мы сделали, то придёшь к тому же заключению, что и я. - Он наклонился, чтобы поцеловать меня в щёку и ниже.
- И к-какое же это заключение? - Когда он понял, насколько чувствительная у меня шея? Особенно в одной точке…
Его губы прижались точно там, где на шее пульсировала жилка, отчего колени у меня стали ватными.
- Eto ne izbezhno dlya nas.
Сфокусируйся, Натали! Почему, несмотря на это невыносимое своеволие, я всё равно его хочу?
- Астероид, летящий на землю - вот неизбежность! Или извержение действующего вулкана. Неизбежно только плохое.
Чуть отстранившись, он смотрел на меня сверху вниз.
- Нет, только великое, - произнёс он, взяв меня за руку - чтобы вывести в реальный мир.
У главного входа в Берёзку Севастьян проводил меня до дверей. Суета вокруг нас внезапно меня насторожила. Мне показалось или все охранники замедлили шаг, чтобы поглазеть на нас?
Из дома вышли два бригадира. Они тут же остановились и уставились на мой растрёпанный внешний вид - пока угрожающий взгляд Севастьяна не заставил их исчезнуть.
Повернувшись снова ко мне, Севастьян произнёс:
- После ужина я собираюсь поговорить с Паханом. - Я по-прежнему была в полусне.
- Я не давала согласие на это. И на тебя.
- Доверься мне, зверёк. - Приподняв за подбородок, он демонстративно меня поцеловал.
В этом и заключался его план. Я думала, это будет короткий прощальный поцелуй, цена, которую я готова была нехотя заплатить, чтобы быстренько юркнуть в дом.
Вместо этого, Севастьян, кажется, готовился вновь разжечь во мне огонь. Он яростно завладел моим ртом, скользя внутри горячим, ищущим языком. Это был грязный поцелуй с одной целью: сломить моё сопротивление.
Что и случилось.
Его руки спустились к моим бёдрам, крепче прижимая к себе. Наши языки переплетались, пока я не схватила его плечи, пытаясь подобраться как можно ближе к его всесокрушающему жару.
Как обычно, его поцелуй лишил меня мыслей, заполнив ощущением, что всё хорошо - хоть я и знала, что на самом деле всё хреново…
Когда, наконец, он отпустил меня, трясущуюся и задыхающуюся, то, усмехнувшись, добавил:
- Можешь обманывать себя сколько угодно, но ты точно меня приняла.
От него исходили волны мужского удовлетворения. Его поведение как раз подошло бы для олимпийского пьедестала.
Триумфатор. Победитель.
Может, поэтому я не могла избавиться от чувства проигрыша?
Когда я, открыв дверь, нетвёрдо шагнула внутрь, он ущипнул меня за задницу. Обернувшись, я бросила на него изумлённый взгляд, удивившись и этому знаку внимания, и неожиданно игривой стороне Севастьяна.
- Иди внутрь и согрейся, Натали. И расслабься, всё будет хорошо.
И ушёл, оставив меня с опухшими губами и раздраем в мыслях. Я задумчиво побрела наверх…
И вздрогнула, когда на лестнице мне путь преградил Филипп. В его глазах пылал гнев.
- Развлеклась со сторожевой собакой?
Глава 22
- Я так за тебя волновалась! - воскликнула Джесс, когда я позвонила ей вечером.
- Правда? - Пару часов назад я сама за себя волновалась, когда Филипп при мне потерял самообладание. - А что такое?
- Господи, я не знаю, может, дело в том, что какие-то мафиози охотятся за моей лучшей подругой?
Ах, это…
- А почему ты не позвонила мне на новый номер, который я тебе дала?
- А как, блин, звонить в Россию из Греции? Всё равно, что выучить теорию ёбучей относительности. И всё равно я посвятила этому несколько раундов. Греческой водки. Нет, реально, ты даже не представляешь, как меня тревожит твоя судьба. Всё свободное время в Греции я заедала стресс.
Я нахмурилась.
- Обычно ты его не заедаешь.
- Членами, Натали. Я заедала стресс членами. Ну вот, ты заставила меня проболтаться, довольна?
- Опа! Шлюшка.
- Сучка.
Несмотря на мрачный настрой, я едва сдержала улыбку.
- Я так понимаю, путешествие удалось?
- Конечно, удалось. Но я не о себе хочу поговорить. Я хочу знать, что ты в безопасности.
А что такое "безопасность"?
- Я в полном порядке.
Она поверила на слово.
- Требую подробностей! Расскажи мне о своём гангстерском отпуске.
С чего же начать? Я сидела за туалетным столиком, глядя на своё отражение в зеркале.
Я снова была прежней Натали - ни намёка на Наталью - но если придраться, можно заметить, что глаза стали более… проницательными.
- Это может оказаться не просто отпуск. Ковалёв хочет, чтобы я осталась.
Любая женщина с радостью бы убила ради возможности жить в подобном месте, чтобы получше узнать своего отца и продолжить учёбу в новом университете. И встречаться с таким великолепным и сексуальным мужчиной, каким был Севастьян.
На стороне Джесс установилось радиомолчание. И вот, наконец:
- Ты всерьёз обдумываешь эту идею?
- Я чувствую, что меня… ээ… склоняют к этой мысли. - Я рассказала ей о двух прошедших неделях, сумасшедшем количестве подарков, моей усиливающейся фобии относительно кучи денег и нависающей угрозе.
Она прокомментировала мой рассказ:
- Ты не упомянула сражающегося в клетке единорога.
- Ну, ты бы назвала это… связью. - Как объяснить эту неловкую ситуацию? Сложную натуру Севастьяна? - С ним всё экстремально. - Как и говорил Пахан. - Это невозможно сексуальный, сложный и выводящий из себя мужчина. Порой мне кажется, что я в него уже влюблена, а иногда чувствую, что должна бежать от него куда подальше. Короче, я совершенно сбита с толку. - Я посвятила её в подробности нашей связи, рассказав и о перспективе связать себя узами постоянных отношений, а затем досконально описала всё, что произошло в bane.
- Это так круто! Я прям потекла. Фап-фап-фап.
- Ты можешь быть серьёзной? Разговоры о бондаже и порке даже не заставили тебя приподнять бровь?
- Ой, умоляю. Меня совершенно не волнует, чем по доброй воле занимаются двое взрослых людей. - И следом, как обычно, она села на любимого конька. - Ты ПО-ПРЕЖНЕМУ носишь свою бородавку? Да ладно, Нэт, это уже нелепо. Ты вагиной, что ли, думаешь?
- Нет!
- В этом-то и проблема.
- Джесс, я рассчитывала получить реальный совет. Меня пугает то, что из-за этого вышибалы я изменилась, стала другой. Но вот в чём дело: мне кажется… мне кажется, что он тоже мог измениться.
- Ты действительно сдержалась?
- Как-то умудрилась. Этот парень сказал, что если станет моим первым любовником, то будет и последним.
Джесс кашлянула.
- Это действительно круто.
- В точности мои мысли. Я решила, что для курортного романа он идеален, но мафиозные правила гласят, что для Нэт это не вариант.
- Давай проясним - ты сказала, что секс будет только с одним мужчиной всю жизнь?
- Когда ты так говоришь - это звучит ужасно. С каким количеством парней ты переспала, Джесс? Серьёзно?
- Четырёхзначное число? Население небольшого городка? Орда?
- Но жалеешь ли ты хоть об одном?
- Не-а. Каждый ставил на стол что-то новое.
Стоило признать, что в случае с Севастьяном на столе был целый банкет. И всё же…
- Но ведь будет глупо, если я буду с ума сходить по тому, чем мы занимались. Он командовал и скрутил меня, как индейку на день благодарения.
- Я прямо это представила. Пища для моих фап-фап-фап иссякла. Как бы то ни было, я из школы феминисток, чей девиз "если мамочка хочет - значит, мамочка получит". Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты тоже оттуда.
Я вздохнула.
- Так и есть. - Я никогда не испытывала подобного удовольствия, разве можно плохо к этому относиться? Устранив, таким образом, меньшее сомнение, я перешла к более крупному. - Я понимаю, почему Севастьян не хочет рассказывать о себе - у него тёмное прошлое - но меня это не радует. Невеста по переписке - и та знает больше о партнёре, чем я о потенциальном… женихе или как его там. Мне нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах. Джесс, завтра я должна поговорить с Паханом, вся эта ситуация меня просто убивает. Деньги, угроза, этот вышибала - от всего этого я готова волосы на себе рвать.
- Ни разу не слышала, чтобы ты была так расстроена.
Потому что я ни разу и не была!
- Я согласилась на эту жизнь, - так или иначе, - и, наверное, буду расплачиваться, если облажаюсь.
В каком-то роде этот преступный микрокосм был целым государством, с собственными границами и таможней, а я находилась внутри. Я попыталась объяснить:
- Я вошла в новый мир, где действуют свои законы. Как бы я к ним не относилась, мне придётся их соблюдать. Кроме того, меня недвусмысленно предупредили о последствиях. И всё равно я нарушила правила.
- Да-да, расскажи мне о том, как именно ты в этот мир вошла! Какой-то русский закинул тебя на плечо и свистнул из дома! Он лапал тебя на кукурузном поле, задурив голову, но ты всё равно сопротивлялась - после чего запихнул тебя в самолёт мафии. Так что не рассказывай мне, что согласилась соблюдать какие-то там грёбанные законы.
Задурив голову? Точнёхонько.
- Но потом я почувствовала себя на своём месте. - Очарованная Севастьяном и Берёзкой. Убаюканная смехом отца…
- Знаешь что? Забей большой моржовый, - объявила Джесс. - Тебе двадцать четыре,
Нэт. Пусть обязательства на всю жизнь принимают на себя те, кому недолго осталось. Пятидесятилетние и иже с ними. И если девушку твоего возраста заставляют принимать подобное решение, то, как бы, подразумевается, что твоя жизнь будет короткой. - Она перевела дыхание, затем добавила, - Извини. Забыла, что тебя могут накрыть в любой момент.
Я сглотнула.
- Наверное, мне стоит об этом помнить. И вести себя так, будто мне остался всего месяц жизни. Несмотря ни на что, я бы хотела провести с Севастьяном больше времени.
Что всё равно не означало вечность.
- Да ты послушай себя! Прими успокоительное и немного поразмысли, куколка. Попытайся улизнуть, а я встречу тебя в Европе. Мы будем отстреливаться и разбивать сердца.
- Мне бы этого очень хотелось.
Когда я думала, как отреагирует Севастьян, если я сбегу, в ушах у меня звучали его слова "Сбежишь снова - я тебя поймаю. А потом перекину через колено и выпорю твою роскошную задницу, пока не поумнеешь".
Только теперь я знала, что он действительно мог это сделать. От этой мысли я вздрогнула.
- Я здесь застряла на какое-то время.
- Скажем, ты согласилась на здоровяка. Скажем, опасность миновала. Ты будешь там счастлива?
В этом-то и вопрос.
- Переехать в другую страну к мужчине, начать учёбу в новом университете - слишком много переменных сразу. Потребуется принять много решений, - подчеркнула я. - И есть ещё кое-что.
Я рассказала ей про Филиппа.
Этим вечером я даже не успела спросить его, о чём хотел поговорить Пахан, как он отрезал:
- Севастьян от тебя не отлипал у парадного входа. Ублюдок всё равно что объявил о том, что теперь ты принадлежишь ему.
Филипп выглядел уязвлённым, словно всё произошедшее его явно задело. Но никаких глубоких чувств я в нём не замечала. Да, он со мной флиртовал, но, по-моему, он флиртовал бы и с любым надушенным камнем.
- Разве это тебя касается? - спросила я, думая, не пьян ли он.
- Но я беспокоюсь о тебе. Действительно беспокоюсь. - Он потёр своё бледное лицо, и я обратила внимание на его покрасневшие глаза, в которых скрывался затаившийся гнев. - Севастьян обвёл тебя вокруг пальца. Он всё подстроил. Сейчас он расхаживает, расправив плечи, и ухмыляется - потому что стал на миллиард долларов богаче. А ты такая наивная. Ты ведь даже не в его вкусе - знаешь?
Да. Да, я знала. И всё равно ответила:
- Это всё чушь, Филипп. Я не должна перед тобой оправдываться, но Севастьян хочет меня. - Только вот он не объяснял, почему именно я. Он просто сказал, что пойдёт на всё ради обладания мной.
- Тобой манипулирует жулик, бывший зэк. Молодцом, сестрёнка!
Дальше Филипп добавил выражение, которое заставило меня поморщиться и поскорее убраться в свою комнату. Я даже к ужину не вышла.
Верила ли я его словам о Севастьяне? Нет. Но обвинения Филиппа подтвердили то, что мне уже было известно. Я абсолютно не знала Севастьяна…
- Ну и мудак, - подытожила Джесс, с ходу охарактеризовав Филиппа. - Я хотела было сказать, что кто-то должен промыть тебе мозги. Но потом вспомнила, как ты себя ведёшь, когда тебя загоняют в угол.
- И как же?
- Выбираешься оттуда, расталкивая всех локтями, - ответила она. - Ты добрая, пока не приходит время стать злой.
- Ты цитируешь "Дому дороги"?
- Ну, либо его, либо мой последний любовный роман. - Это была не слишком тщательно скрываемая страсть Джесс. Она любила саму идею любви, так что её вкусы были очевидны. Время от времени она пыталась всучить очередной роман и мне. - Ты хотела мой честный совет, Нэт? Так вот - не совершай ничего безвозвратного. И, чёрт возьми, лучше вообще ничего не делай, пока мы не увидимся вновь.
Глава 23
Я не удивилась, когда на следующее утро от Пахана пришёл вызов. Я не выспалась и с трудом функционировала после двух чашек крепкого чая.
Большую часть ночи я провела, шагая из стороны в сторону, размышляя, как это я умудрилась вляпаться в эту неразбериху. Поочерёдно сваливая вину сначала на себя, потом - на Севастьяна, я остановилась на последнем.
Он был гораздо опытнее и явно куда беспощаднее. Но как он умудрялся с такой лёгкостью мною манипулировать? И к чему это могло привести?
Этим утром Пахан захочет услышать ответ. Он расскажет про закон.
В его кабинет я шла, как на казнь, каблуки громко стучали по мраморному полу. Поправила воротник нефритово-зелёной водолазки, потом тёплыми ладонями пригладила джинсы. Я точно знала лишь то, что дико вымоталась и устала от бесконечных недомолвок.
Я прошла мимо Глеба, одного из бригадиров, заметив у него пистолет в расстёгнутой кобуре. Как у Севастьяна. Мужчина кивнул мне, но от предыдущего приветливого отношения ничего не осталось.
Реакция Глеба напомнила мне прощальные слова Филиппа:
- Бригадиры поспорили, окрутит тебя Сибиряк или нет. Мне надо было тоже сделать ставку. Но ты сказала, что между вами ничего нет! И всё время давала понять, что хочешь меня.
Теперь на меня спорили. Пахан был прав; мои отношения с Севастьяном вредят моему пребыванию здесь. Живя в криминальной стране нужно соблюдать законы…
Войдя в кабинет, я поразилась добродушному выражению на лице Пахана. Он работал над часами и чудно выглядел в своих увеличительных очках.
- Доброе утро, dorogaya moya! Чаю? - Само радушие. - Выглядишь так, словно чай тебе не помешает. - Сняв очки, он отложил инструменты.
Когда я налила себе чашку, он подозвал меня к своему столу.
- Хочу тебе кое-что показать. - Он раскрыл большую глянцевую книгу на определённой странице. - Ты видела когда-нибудь такого зверя? - Он указал на фотографию чёрного волка с янтарными глазами, который готовился выпрыгнуть из-за сугроба. - Потрясающее существо, правда? Это Сибирский волк.
Я рассеянно кивнула.
- Эти волки чаще, чем другие виды, становятся одиночками. Некоторые скитаются и охотятся сами по себе. Но другие находят пару на всю жизнь. Эти хищные животные хранят нерушимую верность.
Я поставила чашку.
- Мы же не о волках говорим, не так ли?
Он покачал головой.
- Чем больше я думаю о вас с Севастьяном, тем сильнее мне это нравится. Вчера он сказал, что вы пришли к взаимопониманию? - Голос Пахана был полон надежды, и это меня убивало.
Господи, я так не хотела его разочаровывать.
- Э… ну, наверное, да? Правда я не уверена, что сегодня мои чувства не изменелись.
- Вот как. Понимаю. - Он сразу погрустнел, - но последствия всё равно остаются, моя дорогая. Зато помолвка может затянуться на неопределённый срок.
Только разорвать её я никогда не смогу. Я уже почти начала задыхаться.
- Но… но… - Я потянула свой воротник, принимаясь шагать по комнате. - Я не знаю его - не знаю достаточно хорошо для помолвки. Я не отрицаю того, что в будущем мне захочется большего с Севастьяном, но подписаться на это вот так не могу. Не сейчас.
Джесс была права. Не делай ничего безвозвратного. Никаких обязательств на всю жизнь. Эти мужчины хотят от меня слишком многого. Это слишком тяжело. Я не могу подчиняться извращённой бандитской логике.
- А мы можем просто встречаться? В штатах мы, блин, просто встречаемся!
- Здесь мы тоже так делаем, если только ты не дочь криминального авторитета, а он - не самый доверенный его боевик, и когда дело не происходит во время войны за территорию.
Когда он так это объяснил… Чёрт, я знала, что накосячила. Но это не остановило меня от попыток выкрутиться.
- Мы с Севастьяном… эээ… ничего не консумировали.
Заметив мою панику, Пахан тоже заволновался.
- Я не принуждаю тебя принимать явно неприятное решение. Алексей, видимо, неправильно тебя понял. Ты здесь не виновата. Но тогда мой единственный выход - вас разделить.
Он предложил альтернативу, и я, как утопающий, схватилась за соломинку.
- Что ты имеешь в виду?
- Мне придётся отослать его подальше от тебя. По крайней мере, до тех пор, пока всё не образуется.
- Но здесь его дом. Он обожает Берёзку.
- У него есть и другая недвижимость, - ответил Пахан. - Сейчас трудные времена. И нам приходится сделать трудный выбор. - Трудный? Просто ужасный: связать свою жизнь с человеком-загадкой или выгнать его из дома.
Я почувствовала головокружение.
- Я не хочу, чтобы он уезжал. - Мои глаза увлажнились. - Это я здесь чужая. И я должна уехать.
- Нонсенс! - Пахан подошёл ко мне, обхватив за плечи. - Ты моя дочь! Это твой дом. И всегда им будет.
Я подняла на него глаза, удивившись такому проявлению эмоций со стороны своего сдержанного отца.
Будто смутившись своей реакции, он опустил руки, отступив на шаг.