После того как Надаль отметил свое 25-летие победой над Энди Марреем в первом полуфинале, все ждали, что финал Надаль-Джокович увенчает серию из сыгранных ими до этого четырех финалов в турнирах Masters. В своем полуфинале Джокович вышел на корт против Федерера, зная, что победа выведет его на первое место в мировом рейтинге. Однако в тот день, в одном из самых важных для него матчей теннисного года, Федерер словно вдохнул в свою пошатнувшуюся карьеру новую жизнь. Он не только хорошо подавал, но и имел в распоряжении продуманный план игры, который с точностью реализовал. Когда 13 месяцев спустя, в июле 2012 г., Федерер стал чемпионом "Уимблдона", он отметил, что его путь к возрождению начался с победы над Джоковичем в Париже, которая помогла ему поверить, что он еще способен играть наравне с лучшими.
История сохраняет упоминание о том, что для Федерера это была победа в четырех сетах, однако умалчивает, как на самом деле был близок к выигрышу Джокович. Отдав два первых сета, он отыграл третий, а когда подавал на сет в четвертом при счете 5–4, дневной свет померк настолько, что противники столкнулись с реальной перспективой продолжить матч в субботу утром, чтобы решить исход поединка в решающем сете. В этом случае Джокович был бы явным фаворитом, но до этого дело не дошло. Федерер блестяще сделал обратный брейк, и поскольку его уровень игры рос по мере угасания дневного света, ему хватило нервов выиграть тайбрейк 7–5 на третьем матчболе.
Джокович проиграл с достоинством. Он понимал, что его победная серия должна когда-нибудь закончиться и что он стал частью великолепного спортивного зрелища. И тем не менее ему было обидно проиграть в таком важнейшем матче. Серия сплошных выигрышей завершилась, но одной из отличительных черт карьеры серба всегда была его способность забыть о поражении, вновь собраться и вернуться на корт еще более сильным. Он разумно рассудил, что после Парижа ему нужна передышка, поэтому отказался от участия в турнире Queens Club в Лондоне и в следующий раз появился на корте в "Уимблдоне".
Его сетка там не была легкой. Кевин Андерсон, Маркос Багдатис и Микаэль Льодра – все они имели возможности доставить Джоковичу много неприятностей. Однако он добрался до четвертьфинала, проиграв по дороге только один сет. Победа в четырех сетах над 18-летним австралийцем Бернардом Томичем должна была привести к своеобразному повтору парижского полуфинала с Федерером, но швейцарец уступил Жо-Вильфриду Тсонге, хотя взял первые два сета матча.
Уже во втором турнире Большого шлема подряд Джокович играл в полуфинале, зная, что победа обеспечит ему первое место в мировом рейтинге. На этот раз он уверенно обыграл француза в захватывающем матче из четырех сетов и вышел в финал, где его ждал Надаль, который, несмотря на неудачное начало, выиграл у Энди Маррея во втором полуфинале. Высшее место, о котором Джокович мечтал с детства, уже принадлежало ему, но оставался вопрос, сумеет ли он отпраздновать это достижение с величайшим теннисным трофеем в руках или останется в звании финалиста "Уимблдона".
Этот матч стал действительно венцом предыдущих четырех финалов серии Masters 1000. Помогло и то, что Джокович продемонстрировал свой лучший теннис в первых двух сетах; во втором сете розыгрыш некоторых очков был таким, что захватывало дух. Временами казалось, что Джокович дразнит Надаля, а когда счет стал 6–4, 6–1 в пользу серба, все стало похоже на сон. Но сколько этот сон мог продолжаться? Уровень игры Джоковича заметно упал в начале третьего сета. В этом нет ничего постыдного: мало кто из теннисистов был бы в состоянии сохранить тот уровень, который Джокович показывал в первый час матча. Но Надаль воспользовался ситуацией и сделал брейк. А когда он в очередной раз взял подачу Джоковича и выиграл третий сет со счетом 6–1, все выглядело так, будто он сможет повторить свои блестящие двойные победы "Париж – Уимблдон" в 2008 и 2010 гг.
Вероятно, Джоковичу немного повезло, когда ему удалось взять подачу Надаля в начале четвертого сета, но самым примечательным было то, что случилось потом. Надаль, как всякий человек, делает ошибки, но он не делает их на самых важных очках – просмотрите запись первых четырех геймов любого сета, сыгранного Надалем, – вы увидите несколько ошибок, но в последних двух геймах любого сета их будет очень мало. Однако по ходу четвертого сета он ошибался все чаще и чаще. Джокович играл неплохо, но так и не вернулся к уровню двух первых сетов. Казалось, вся предварительная работа, проделанная Новаком в четырех финалах Masters 1000, психологически надломила Надаля, и некогда почти несокрушимый противник сломался сам.
"Я все время возвращался мыслями к тем четырем матчам, в которых выиграл у него, – объяснял позднее Джокович. – и пытался играть так же: агрессивно, рискованно, не давая ему возможности контролировать ситуацию". Легко сказать, гораздо труднее сделать. Исход четвертого сета зависел от того, у кого из теннисистов осталось больше сил. Стоны игроков были слышны тем чаще, чем сильнее росло напряжение. Несколько раз Джокович рвал ритм и бил чуть слабее с задней линии, и в большинстве таких случаев Надаль отвечал слишком агрессивно и посылал мячи в аут. Давала о себе знать ментальная травма, которую Джокович нанес испанцу победами в предыдущих четырех финалах. Надаль даже сделал брейк и мог сравнять счет, подавая на 3–4, но Джокович снова взял подачу соперника, и, таким образом, его подача должна была решить судьбу этого матча и титула "Уимблдона-2011".
При счете 5–3, 30–30, после долгого обмена ударами с задней линии, усыпившего бдительность Надаля, Джокович сменил тактику. После косой подачи он вышел к сетке и сыграл бекхендом с лета в открытую часть корта. Если бы эта стратегия не сработала и он проиграл бы подачу и матч, люди указали бы на эту смену тактики как на явную ошибку, приведшую к поражению. Такое вполне могло случиться, но в тот момент Джокович понимал, что соперник уже прижат к стенке, а значит, стоит рискнуть и в полной мере использовать свое преимущество. На следующем очке он снова вышел в сетке, хотя и не после подачи, но играть с лета ему не пришлось, так как бэкхенд Надаля ушел в аут.
Джокович рухнул на газон и даже цапнул ртом траву – потом он утверждал, что "чувствовал себя животным".
Может, именно так он все это себе и представлял семилетним мальчишкой, когда нашел пластмассовую вазу и сделал вид, что это трофей "Уимблдона"? Джокович был не единственным ребенком, мечтавшим выиграть "Уимблдон", однако одним из тех немногих, кому хватило решимости и целеустремленности, чтобы осуществить свою мечту. Так думал ли он о ней в момент победы? "Думал, – говорит он. – Когда матч закончился и я набивал рот травой, все детство пронеслось перед моими глазами – все, через что я прошел, воспоминания, первые теннисные корты, на которых я вырос, дни, проведенные в Белграде. Это было прекрасно".
Час спустя, на пресс-конференции после матча, он говорил более обдуманно, но по-прежнему экспрессивно:
"Для этого я и родился – чтобы стать теннисным чемпионом. Я только что беседовал со своими братьями, другими родственниками и с моей командой в раздевалке, вспоминал дни тяжелого труда в Германии и в Сербии, когда мне было восемь, девять, десять, одиннадцать лет, и все мои мечты. Это в самом деле прекрасно. Я имею в виду этот успех, благодаря которому мысленно возвращаешься к прежним временам, назад в детство, и вспоминаешь, как добирался до нынешнего этапа. Путь был нелегким, но, наверное, необходимым, чтобы побороться за то, к чему стремишься. Все мы знаем ситуацию в нашей стране, знаем о войнах и так далее. Стать профессиональным теннисистом было по-настоящему трудно, тем более что теннис не относится к самым популярным видам спорта у меня на родине. У него нет никакой истории. Но, в конце концов, если задуматься, именно это нам и нужно. Не только я, но и Иванович, Янкович, Типсаревич, Зимонич, – все эти игроки, успешно выступавшие последние пару лет в мужском и женском теннисе, все мы проделали трудный путь, чтобы пробиться сюда. И благодаря этому стали ментально сильнее".
Джокович также сделал заявление: "Я намерен отпраздновать победу, как подобает сербу", которое благосклонно приняли британцы – им понравилось, как это прозвучало, хоть они и не поняли смысла слов (мог ли изрядно подвыпивший британец вообразить себе, что Джокович будет праздновать победу, распевая сербские народные песни?!). Дома, в Белграде, около 100 тыс. поклонников собрались, чтобы поприветствовать его, на площади Республики, где был устроен концерт. Джокович проделал путь из аэропорта "Никола Тесла" до городского центра в автобусе, где был поднят верх, со своим уимблдонским трофеем, и махал болельщикам, выстроившимся вдоль улиц.
Сразу после его триумфа в "Уимблдоне" люди видели, как дети натягивали веревки между двух столбов, находили две плоских деревяшки, резиновый мячик и "играли в теннис". Было бы неправильно видеть в этих действиях появление в Сербии нового популярного вида спорта, однако они свидетельствовали о появлении национального героя, а дети всегда подражают своим кумирам. Этот конкретный кумир занимался спортом, практически не известным в Сербии, но какая разница? Величия кумира это не умаляло.
Слава на родине, конечно, греет честолюбие, но достижения Джоковича потрясли весь теннисный мир. Оглядываясь на эпоху Федерера-Надаля-Джоковича, начавшуюся в 2004–2005 гг., легко забыть, какую важнейшую роль сыграл выигрыш "Уимблдона" Джоковичем. После почти случайной победы Гастона Гаудио на Открытом чемпионате Франции в 2004 г. всего три человека (Марат Сафин, Хуан Мартин дель Потро и Джокович) смогли нарушить двоевластие Федерера и Надаля, завоевавших на двоих 28 титулов Большого шлема. Джокович не просто стал первой ракеткой мира, он обыграл Федерера и Надаля восемь из девяти раз за предыдущие шесть месяцев. Он сорвал банк Федерера-Надаля.
К тому времени, как Джокович покинул "Уимблдон" в 2011 г., он сыграл 49 матчей и выиграл 48 из них. Поскольку он достиг двух величайших из своих целей в последние три дня "Уимблдона" (первого места в рейтинге и уимблдонского титула) и еще трех – в предшествующие семь месяцев, считая вместе с Кубком Дэвиса, в оставшуюся часть года он слегка расслабился, что вполне простительно. Но после "Уимблдона" он заявил: "Я хочу выиграть больше турниров Большого шлема, я ни в коем случае не остановлюсь на достигнутом", и свой первый турнир после "Уимблдона" – Canadian Masters в Монреале – он легко выиграл, а победить на турнире Masters в Цинциннати ему помешала только травма плеча, из-за которой он снялся в матче против Энди Маррея при счете 0–3 во втором сете.
После этого на протяжении пары дней высказывались сомнения в том, сможет ли человек года участвовать в Открытом чемпионате США, однако Джокович прервал матч в Цинциннати главным образом из предосторожности, а спустя неделю, к началу Открытого чемпионата США, снова был в форме. Более того, он опробовал новое устройство для поддержания здоровья. В период проведения Открытого чемпионата США Wall Street Journal сообщал, что Джокович проводит три сеанса в неделю по 20 минут каждый в "барокамере яйцеобразной формы размером с бобслейные сани". Многие игроки проводят время в условиях повышенного давления, где в кровь попадает больше кислорода, позволяющего быстрее оправляться после изнурительных матчей, но на этот раз речь шла об аппарате, значительно превосходящем заурядную барокамеру. Его изготовила калифорнийская компания CVAC Systems, утверждающая, что это изобретение стоимостью 75 тыс. долларов способно повысить результативность спортсменов, "улучшая кровообращение, повышая насыщенность кислородом красных кровяных клеток, выводя молочную кислоту и, возможно, даже стимулируя митохондриальный биогенез и выработку стволовых клеток". Получился увлекательный сюжет, и Джокович с удовольствием рассказывал, как пользуется барокамерой, но когда 16 месяцев спустя его спросили, взял ли он ее с собой в Австралию, он ответил, что лишь "ограниченно" применял капсулу в США.
Во "Флашинг Медоуз" он определенно выглядел так, словно находился на пике формы, и отдал в первых трех встречах всего 12 геймов. Потом стало сложнее: у Александра Долгополова он выиграл 16–14 на тайбрейке, у Янко Типсаревича (своего товарища по Кубку Дэвиса) – в четырех напряженных сетах в четвертьфинале, а в полуфинале провел очередной изматывающий матч из пяти сетов против Роджера Федерера.
Второй год подряд Джокович спас два матчбола, но победа получилась почти украденной. Федерер доминировал в первых двух сетах, которые и выиграл, а Джокович изо всех сил пытался найти свой ритм. В пятом сете Федерер сделал брейк и повел 5–3, а на счете 5–4, 40–15 имел два матчбола. На первом из них Джокович рискнул принять подачу мощным ударом справа на вылет, который не оставил сопернику шансов. Во время послематчевых пресс-конференций стало понятно, что именно этот удар на вылет психологически надломил Федерера. Может, дело было в том, что Джокович вскинул обе руки, обращаясь к зрителям и пытаясь заручиться их поддержкой – после того как большинство из них с самого начала откровенно болели за Федерера. А может, в том, что риск оправдался, или в ехидной улыбке Джоковича перед приемом подачи на втором матчболе. Как бы там ни было, Федерер угодил форхендом в сетку, и его участь была решена. На своей пресс-конференции после матча Федерер почти намекал, что так рисковать при матчболе невежливо. Его комментарии, вероятно, не стоит воспринимать буквально, поскольку разочарование швейцарца наверняка было слишком велико, но из них следует, что Джокович психологически переиграл не только Надаля, но и Федерера. "Я не хотел, чтобы он поступил со мной здесь так же, как на Открытом чемпионате Франции", – объяснял Джокович.
Все это привело к очередной встрече с Надалем, второму подряд финалу и на Открытом чемпионате США, и на турнирах Большого шлема. К счастью для Джоковича, этот злополучный Открытый чемпионат США, организаторам которого пришлось иметь дело с землетрясениями, ураганами и просачиванием воды сквозь трещины в поверхности кортов, затянулся на третий понедельник, в итоге у Джоковича было больше времени, чтобы оправиться после пяти сетов против Федерера, а в очередном физически напряженном матче дополнительное время играло решающую роль. В Уимблдоне Надаль озвучил зловещее предостережение. "Когда кто-то обыгрывает меня пять раз, это возможно потому, что моя игра ничуть не тревожит его, – заявил он после финала. – Моя задача – найти решение, этим я и намерен заняться". Надаль действительно занялся поиском "решений" (он часто использует это слово в английском языке), но этот процесс затянулся до следующего года. В сущности, финал Открытого чемпионата США прошел почти по той же схеме, что и финал "Уимблдона".
Согласно истории, Джокович выиграл у Надаля со счетом 6–2, 6–4, 6–7, 6–1, но эти цифры не рассказывают ни о тяжелейшей физической борьбе, ни о затяжных обменах ударами, от которых захватывало дух. Этот теннис чем-то напоминал боксерский поединок, и хотя мельбурнский финал этих же соперников четыре месяца спустя получился гораздо более длительным, с точки зрения физического напряжения этот матч на "Флашинг Медоуз" был зрелищем посильнее, хотя продолжался "всего" четыре часа с небольшим.
Особое сходство с "Уимблдоном" финалу придавало то, что Надаль сдал в четвертом сете, хотя у него имелись все возможности выровнять игру. В третьем сете Джокович вышел подавать на чемпионский титул при счете 6–5, но Надаль отыграл подачу, демонстрируя лучшую игру в матче, и вел в счете в течение всего тайбрейка. Тогда в конце третьего сета Джокович взял медицинский тайм-аут, чтобы расслабить мышцы спины. После третьего сета у Надаля имелись и физические, и психологические возможности выровнять матч, но он проиграл. И не из-за ошибок, которые стали причиной его коллапса в четвертом сете "Уимблдона", а потому, что позволил Джоковичу играть в свою игру, и серб в полной мере воспользовался этой возможностью. Сыграв на вылет обратным кроссом справа победный мяч, он рухнул на спину на корт, как бы подтверждая заявление, сделанное в Уимблдоне, что он лучший в мире и что он не только присоединился к достижениям Федерера и Надаля, но и превзошел их.
В оставшиеся два с половиной месяца ничего примечательного не добавилось к достижениям, составившим золотой год Джоковича.
Ситуацию несколько усугубляли проблемы с расписанием – понятные, но создающие неудобства. Несколько лет тому назад Международная федерация тенниса выясняла у игроков, в какие недели для них предпочтительнее играть матчи Кубка Дэвиса. В большинстве ответов назывались недели, следующие сразу за турнирами Большого шлема, что было логично, поскольку даже удачное выступление на каком-нибудь турнире Большого шлема означало, что ко второму вторнику игроки уже будут свободны, и в итоге у них останется еще 10 дней на подготовку к матчу за свою страну. Понимая, что теннисисты должны быть ее союзниками, МФТ согласилась и назначила проведение двух кругов Кубка Дэвиса в году на уик-энды, следующие сразу за турнирами Большого шлема.
Но эта неделя стала кошмаром для именитых игроков: уже через несколько дней после полуфиналов и финалов Большого шлема в пятницу, субботу и воскресенье (а иногда и в понедельник), им приходилось играть важнейшие одиночные матчи, зачастую на другом покрытии и даже другом континенте. Так, выиграв свой первый Открытый чемпионат США в зверском четырехчасовом финале в понедельник вечером, Джокович вынужден был появиться на корте всего тремя днями позже – в Белграде, где Сербия сошлась с Аргентиной в полуфинале Кубка Дэвиса. Ходили многочисленные слухи, что он получил травму, но не надо быть сторонником теории заговора, чтобы понять, как мудро было поручить Янко Типсаревичу и Виктору Троицки в день открытия турнира играть синглы, чтобы дать Джоковичу два лишних дня на восстановление.
Проблема для Сербии заключалась в том, что Троицки имел рейтинг выше, чем Типсаревич, поэтому играл под первым номером, однако пик его спортивной формы уже прошел. Когда Давид Налбандян обыграл его в четырех сетах, Сербия оказалась в тяжелом положении, особенно после того, как Хуан Мартин дель Потро, как и ожидалось, выиграл у Типсаревича. Победа Троицки и Зимонича в парном разряде помогла продолжить борьбу и проложила путь для Джоковича, которого встретили как героя, помня о его достижениях в этом году.
В тот воскресный день на Белградской Арене ему был оказан прием, какого удостаиваются лишь немногие. С гордостью и почти с вызовом демонстрируя красную майку сербской сборной, он вышел на арену по сухому льду, освещаемый одиноким прожектором, под аккомпанемент "Кармины Бураны" и неистовые крики 17 тыс. болельщиков. Такой прием обычно приберегают для поп-звезд и знаменитых боксеров. Если кто-нибудь и мог решить исход полуфинального матча в пользу Сербии, то это был лишь Джокович.
В первом сете все шло неплохо, но Джокович никак не мог оторваться от рослого аргентинца. Чтобы выигрывать у дель Потро, необходимо успешно принимать его подачи, а выигрышные ответные удары Джоковича улетучились неизвестно куда. Обычно он мог пробегать час-другой и войти в ритм, но сколько еще топлива оставалось у него в баках? Сет перешел в тайбрейк, и хотя Джокович отыграл мини-брейк и сравнял счет 4–4, тайбрейк он проиграл 7–5.