Я не могла видеть Тамариск, не вспомнив о цыгане Джейке: она была очень красива, хотя и не обычной красотой. У нее были огромные выразительные черные глаза, темные ресницы и брови, а черты лица можно было назвать совершенными. Ее волосы не вились, но были такими густыми, что с ними ничего нельзя было поделать. Жанна была просто в отчаянии от этого: она, конечно, предпочла бы мягкие локоны. Жанна сама стригла ее в соответствии с единственным, по ее словам, возможным фасоном: это была короткая стрижка с челкой на лбу, так что Тамариск напоминала очень хорошенького мальчика. Для своих лет она была довольно высокой, длинноногой и грациозной, но характер у нее был непокорный. Моя мать и Клодина объясняли это тем, что ее испортила тетушка Софи, не чаявшая души в своей приемной дочери. Мать заявила, что никогда в жизни не видела Софи столь счастливою, благодаря этому капризному ребенку.
Тамариск была очень живой, умной и уже научилась читать. Но характер! Если ей было что-то не по душе, она могла впасть в гнев. Если кто-нибудь раздражал ее, она смотрела на этого человека своими огромными глазищами и говорила низким голосом: "Ты еще пожалеешь". Жанна то радовалась, то отчаивалась из-за этой девочки.
- Ума не приложу, что из нее получится, когда вырастет? - говорила она. - Уже сейчас она никого не слушается! Гувернантка сказала, что этот ребенок - сущее наказание! Бедняжка пробыла в доме всего лишь месяц, а ее предшественнице удалось выдержать только шесть недель!
Кто-то из служанок заметил:
- С цыганским ребенком ничего не поделаешь! Вы же знаете, чья кровь в ее жилах? Из нее может получиться и ведьма!
К несчастью, Тамариск услышала эти разговоры, и вместо того, чтобы огорчиться, обрадовалась.
- Я - ведьма! - постоянно напоминала она всем. - Ведьмы умеют напускать порчу!
Она совершила в Эндерби настоящую революцию: дом перестал быть приютом отшельницы и ее служанки, а Тамариск была в этом доме центром всеобщего внимания.
- Я не хочу, чтобы меня придерживали! - между тем кричала она. - Я хочу ездить сама!
- Привет, Тамариск! - сказала я. Сверкающие глаза остановились на мне.
- У тебя настоящая лошадь, - выпалила она, - а почему я не могу ездить на ней?
- Когда станешь постарше, ты будешь ездить также, - мягко объяснила ей Амарилис.
- Мне не нужно быть старше, я хочу сейчас!
- Ну, может быть, когда тебе исполнится семь лет…
- А я хочу сейчас!..
- Да уж, достается вам! - сказала я, сочувствуя, бедняге-конюху.
Тамариск опять взглянула на меня.
- Мы хотим повидаться с тетушкой Софи, - продолжила я. - С ней все в порядке?
- Я не хочу ездить на маленькой детской лошадке! Я не младенец!
- Младенцы вообще не ездят верхом, - заметила Амарилис.
- Некоторые ездят, я ездила!
- Пойдем, Амарилис! - сказала я, спешиваясь. - Этот ребенок просто невыносим!
- Бедняжка, ей нелегко живется!
- Нелегко? Тетушка Софи души в ней не чает, а Жанна постоянно потакает ей!
- И все-таки…
- Ну, ты найдешь смягчающие обстоятельства и для дьявола. - И я направилась в дом.
Тетушка Софи была в гостиной, хотя до рождения Тамариск она лишь изредка выходила из своей комнаты. Она выглядела почти хорошо, точнее, выглядела бы, если бы не ее необычные капюшоны, прикрывавшие изуродованную часть лица. Сегодня у нее был бледно-голубой капюшон в цвет платья. Рядом с ней сидела Жанна.
- Мы, наконец, решили, когда устроить день рождения, - объяснила я, - и ездили в Грассленд, чтобы пригласить хозяев в гости.
Тетушку Софи мы не приглашали. Мы знали, что она не захочет приехать, а если вдруг каким-то чудом изменит свое решение, то приедет без приглашения.
Она расспросила нас о здоровье моей матери и Клодины, что было чистой формальностью, поскольку накануне они навещали ее.
Я сказала:
- Эдвард Барригатон озабочен волнениями на фабрике: рабочие угрожают разбить машины.
Жанна бросила на меня укоряющий взгляд. В присутствии тетушки Софи не полагалось вести такие разговоры. Они напоминали ей о переживаниях и испытаниях, через которые пришлось пройти во время революционных беспорядков во Франции.
Чтобы отвлечь тетушку Софи от неприятных размышлений, Амарилис быстро проговорила:
- По пути мы видели Тамариск.
- Она хорошо держится в седле! - добавила я.
- Поразительный ребенок! - довольно сказала тетушка Софи.
- Слишком своевольный! - вставила Жанна.
- У нее есть характер, - продолжала тетушка Софи, - и я рада зтому… Я не хотела бы, чтобы она была размазней!
- Тамариск злилась на то, что ее пони водят на страховочном поводе, - заметила я.
- Она из тех, кто хочет бегать еще до того, как научится ходить! - заключила Жанна.
- Она. полна жизни! - воскликнула тетушка Софи.
Некоторое время мы болтали о погоде и предстоящем дне рождения, а потом около дверей послышалась какая-то возня.
- Нет, я войду! Я хочу поговорить с Амарилис и Джессикой! Они там с тетушкой Софи. Пусти меня, я тебя ненавижу! Я на тебя напущу порчу, я - ведьма!
После этих слов послышался грохот.
- Пусть она войдет, мисс Аллен! - крикнула тетушка Софи. - Все будет в порядке!
Дверь с грохотом отворилась, и на пороге появилась Тамариск - красавица в платье для верховой езды, со сверкающими глазами и волосами, похожими на шапочку из черного дерева.
- Здравствуй, mon petit chou! - вскричала тетушка Софи.
Тамариск повернулась к нам.
- Petit chou - кочанчик капусты, а по-французски это значит, что я - милая и драгоценная! А вы, наверное, думали, что меня сейчас будут ругать, да?
- Я ничего подобного не думала! - улыбнулась я.
- Думала, думала!
- А откуда ты знаешь, что я думала?
- Я знаю, потому что я - ведьма!
- Тамариск, - укоризненно пробормотала Жанна, но тетушка Софи улыбалась, явно довольная тем, как не по годам развита ее подопечная.
- Чем ты сейчас занимаешься? - спросила она, обращаясь к Тамариск.
- Я езжу верхом! Я умею ездить верхом и не хочу, чтобы Дженнингс держал моего пони! Я хочу ездить верхом сама!
- Когда ты станешь большой…
- Я хочу сейчас!
- Маленькая моя, это только потому, что мы боимся, что ты можешь упасть!
- Я не упаду!
- Ну, милая моя, ты же не хочешь, чтобы бедная тетушка Софи боялась того, что ты можешь упасть, верно?
- Мне все равно! - искренне ответила Тамариск. Тетушка Софи рассмеялась. Я посмотрела на Жанну, которая лишь пожала плечами.
Тетушка Софи, казалось, совсем забыла о нашем присутствии, поэтому я сказала, что нам пора идти, и Жанна проводила нас до двери. Тамариск продолжала объяснять тетушке Софи, как хорошо она держится в седле и что ей следует ездить верхом самостоятельно.
Я сказала Жанне:
- Этот ребенок становится просто неуправляем!
- Она с самого рождения была такой! - отозвалась Жанна.
- Ее портит тетя Софи!
- Она так любит ее! Ребенок перевернул всю ее жизнь.
- Это вредно для ребенка!
- Я уверена, что тетушка Софи очень жалеет ее, - сказала Амарилис Бедняжка Тамариск… Это просто ужасно - не иметь ни отца, ни матери!
- Ни с одним ребенком так не носятся! - напомнила ей я.
- Да, но все-таки - иметь родителей… Я хорошо понимаю чувства тетушки Софи!
- Хорошо, что мы перебрались сюда! - задумчиво сказала Жанна. - Нам пришлось оставить дом, родину… все! Вначале появился этот дом, и это пошло Софи на пользу, а теперь еще этот ребенок! Я даже и не надеялась на то, что она настолько изменится, и все из-за этой девочки!
- Насколько я понимаю, это милое дитя еще доставит массу трудностей и себе, и тетушке Софи! - заметила я.
- Дорогая Джессика! - вмешалась Амарилис Ты сама в детстве была, мягко говоря, не совсем послушной! Я хорошо помню, как ты лежишь на полу и стучишь ногами, потому что тебе не дали того, что ты требовала! А смотри, какой ты выросла?
- Значит, я исправилась?
- Немножко!
- Мы делаем все, что можем, - продолжала Жанна, - и мисс Аллен, и я. Нам приходится нелегко: это, и в самом деле трудный ребенок. Временами мне хотелось, чтобы она была менее сообразительной: она все впитывает в себя, не упуская ничего! Мисс Аллен говорит, что Тамариск очень умна, а я хотела бы, чтобы она была немножко спокойней!
Мы вернулись домой.
- Ну, так приедут к нам Баррингтоны? - спросила мать.
- Всем семейством… за исключением Айрин, которая в очередной раз ждет ребенка, - сказала я.
- Я так и думала, - ответила мать, улыбнувшись.
Проезжая мимо леса, я столкнулась лицом к лицу с Пенфолдом Смитом. Я сразу же узнала его, как до того узнала его дочь. Я поздоровалась с ним, а он, немного поколебавшись, снял шляпу и поклонился.
- Вы - мисс Френшоу? - спросил он.
- Да, вы правы. В последний раз мы встречались в Ноттингеме.
- Шесть лет назад!
Я заметила, что он постарел. В его черных волосах появились седые пряди, лицо было испещрено морщинами и стало более обветренным, чем раньше.
- Мы никогда не забудем того, что вы сделали для нас! - добавил он.
- Это мой отец!
- Да, но вы тоже приложили к этому руку. Я думаю, что именно вы уговорили его сделать это!
- Вы довольно много знаете о нас!
- Цыгане лучше разбираются в жизни: эти странствия, встречи с разными людьми…
- А мне казалось, что вы нигде не задерживаетесь так долго, чтобы успеть завести какие-то знакомства! Несколько дней назад я встретилась с вашей дочерью.
- Да, она хорошая девушка.
- Она замужем, я полагаю? - Он покачал головой.
- Нет, Ли не вышла замуж… Она вообще не желает встречаться с мужчинами!
- Она очень красива… Просто поразительно красива!
- Мне тоже так кажется, и временами из-за этого я просто боюсь за нее. Но она сумеет позаботиться о себе… теперь! - его глаза блеснули.
- А вы ничего не слышали о…
- Вы имеете в виду Джейка? - он покачал головой. - Нет, но с ним все в порядке!
- Откуда вы знаете?
- Ли знает! У нее есть способности, что-то вроде второго зрения! Она и тогда знала, что нам угрожает беда. Бедняжка только не знала, откуда она грянет! Но теперь она развила свои способности, хотя с самого рождения была необычным ребенком. Она была моим седьмым ребенком, и ее мать тоже. А по цыганским поверьям, седьмой ребенок седьмого ребенка рождается со способностями предвидеть будущее!
- Я думала, что у многих цыган есть такие способности! Ведь они, говорят, умеют предсказывать судьбу?
- У Ли это особый дар! Она сказала, что ей хотелось бы взглянуть на вашу ладонь.
- Ли сказала это вам?
- Да, после того, как увиделась с вами. Она сказала, что вас окружают могучие силы!
Я невольно оглянулась, а он улыбнулся.
- Простым глазом вы их не увидите! Ли сказала, что вы ее очень заинтересовали. Вторая юная леди тоже, но вы в особенности!
- Я уверена, что Амарилис с радостью согласится, чтобы ей погадали, да и я тоже. Скажите Ли, пусть она приходит к нам домой завтра во второй половине дня. Если будет хорошая погода, мы будем в саду. Но если только слуги услышат, что она предсказывает судьбу, они ее в покое не оставят!
- Я передам ей.
- Вы говорите, что и тогда она предсказала… эту ужасную трагедию?
- Ну, некоторым образом… Ли чувствовала, что Джейку угрожает опасность, но не знала, что это произойдет из-за нее. А теперь она чувствует, что с Джейком все в порядке. "Он вернется", - говорит она.
- Ли его ждет, - заметила я. - Поэтому и не выходит замуж?
- Возможно, она умеет хранить свои секреты. Но… она ждет и знает, что в один прекрасный день он вернется!
- Я надеюсь, Джейк понял, что я не собиралась предавать его?
- Я уверен, он все понял. Джейк знал, что вы там были и изо всех сил старались спасти его. Он знал, что для него сделал ваш отец и понимал, что обязан ему жизнью.
- Но попасть на каторгу, в такое место, не зная, что произойдет потом, по прибытии…
- Имейте в виду, что он был готов умереть на виселице! Все остальное было уже пустяками по сравнению с этим. Жизнь прекрасна, и он ее сохранил. Он везде сумеет выжить и должен благодарить вас за это!
- Как жестоко обошлась с ним жизнь… только из-за того, что он оказался там…
- Он спас Ли! Я думаю, если бы не Джейк, этого мерзавца пришлось бы убить мне!
- Если он вернется сюда, то обязательно разыщет вас, - сказала я. - Когда вы встретитесь, передайте ему, пожалуйста, что я не виновата в его аресте! Я ехала туда предупредить, что его разыскивают и собиралась помочь ему! Я не представляла, что за мной ехали…
- Я скажу, но, думаю, он и сам об этом знает.
- Я молюсь о том, чтобы жизнь его не была невыносимой!
- Он выживет, что бы ни произошло!
- Вы так уверены в этом?
- Моя дочь уверена, а она умеет видеть то, чего не видят обыкновенные люди!
- В таборе у вас все в порядке?
- Спасибо, мы хорошо устроились. Ваш отец был очень добр к нам. Он разрешил нам остановиться здесь на несколько недель, но мы задержимся ненадолго.
- Вы направляетесь в западные графства? Ваша дочь говорила мне об этом. Вы напомните, что мы ждем ее завтра?
Я тронула лошадь.
Когда я сообщила Амарилис, что Ли придет к нам погадать по руке, она была заинтригована. А кому бы не хотелось узнать собственную судьбу? Даже мужчины хотели бы этого, подумалось мне, хотя они, само собой разумеется, любят это отрицать.
На следующий день к нам пришла Жанна и принесла с собой вышивку, изготовленную ею по просьбе моей матери. К моему удивлению, вместе с ней пришла и Тамариск. Она желала видеть новорожденных щенков Лабрадора, и, пока мы с Амарилис были заняты с Ли, одна из служанок повела ее на псарню.
Когда появилась Ли, мы с Амарилис были в саду. На Ли были красная юбка и простая белая блуза. Волосы были уложены в высокую, напоминающую корону, прическу, а в ушах сверкали золотые кольца. Она была подпоясана толстым кожаным ремнем, но выглядела просто по-королевски. "Цыганская королева", - сказала я Амарилис, когда увидела приближающуюся Ли.
- Надо найти какое-нибудь уединенное место в саду. Если слуги узнают о том, что вы предсказываете судьбу, они от вас не отвяжутся, - объяснила я Ли.
- Я люблю гадать, когда мне есть, что сказать человеку, - ответила она.
- Давайте зайдем туда! - предложила Амарилис.
- Скорее всего, о нас нечего будет сказать, - предположила я.
- Будет, я в этом уверена! - ответила Ли..
- И про меня? - спросила Амарилис.
- Будет видно! Вокруг вас - сплошная чистота, а это, несомненно, к лучшему, это обещает счастье. Но часто счастье и означает, что рассказывать, собственно, не о чем!
Мы уселись в кресла в летнем домике. Между нами был небольшой стол с белой крышкой. Когда Ли садилась, я заметила, что к ее кожаному ремню Прикреплены ножны. Она носила с собой кинжал. Я вспомнила, как ее отец говорил о том, что она теперь умеет постоять за себя. Этот кинжал составлял поразительный контраст с ее воздушным обликом. "Все это понятно, - подумала я. - Если бы со мной произошло подобное, то я, наверное, носила бы на поясе кинжал".
Сначала Ли повернулась к Амарилис и взяла ее руку. Это была очаровательная картина - две юные женские головки, одна светлая, а другая черная рядом! Двое самых красивых женщин, каких я когда-либо видела в жизни, - и такие разные. Амарилис - совершенно открытая и даже, пожалуй, наивная; Ли - задумчивая, в ее глазах - бездна, и к тому же - кинжал у пояса!
- Я вижу счастье! - воскликнула она. - Да, я сразу же это почувствовала! Ты пойдешь по жизни спокойно, как ходят по ней молодые: в душе ты молода, и это прекрасно. Есть опасности вокруг тебя, под тобой, над тобой, но ты пойдешь прямо и не будешь смотреть ни вверх, ни вниз. А поскольку ты не будешь видеть зла, то и оно тебя не сумеет коснуться.
- Как-то неопределенно, - проговорила Амарилис - Мне все-таки хотелось бы узнать эти опасности!
Ли покачала головой:
- Лучше оставить все как есть. Ты - счастливая девушка! Это все, что я могу тебе сказать.
Амарилис выглядела разочарованной, но Ли отказалась добавить что-либо еще. Потом она повернулась ко мне. Я протянула руку, и она взяла ее.
- О да…
Ли слегка прошлась по кисти моей руки и взглянула мне прямо в лицо. Ее темные глаза, казалось, пронизывали меня насквозь, и я чувствовала, как все мои тайные мысли открываются ей: моя мелочная ревность, зависть, гордыня - моя, прямо скажем, не блестящая натура.
Она сказала:
- Скоро будут просить твоей руки, и нужно сделать выбор. От этого выбора будет очень многое зависеть!
- А нельзя сказать, что мне следует делать?
- Тебе самой придется решать. Здесь линии разветвляются. Выбрав одну из них, ты окажешься в опасности!
- А как мне узнать, какая из этих линий опасна? Ли помолчала, прикусив губу.
- У тебя очень сильная воля! Что бы ни произошло с тобой, ты сама сделаешь выбор. Все может благополучно кончиться, однако тебе надо быть предельно осторожной. Ты вся окружена силами… силами зла.
- Что это за зло? Она покачала головой:
- Я с самого начала видела это… и хотела предупредить тебя. Тебе нужно быть осторожной. Не действуй поспешно, будь осмотрительна!
- Да как я могу вести себя осторожно, если не знаю, чего мне опасаться?
- Будь осторожна во всех своих действиях. Можешь быть уверена в одном - настанет время выбора! Можешь выбрать один путь - тот, на котором не встретишь зла. Можешь выбрать другой, и тогда… тогда встретишься с ним!
- Что за зло? Смерть? - Ли не ответила.
- Значит, это смерть? - настаивала я.
- Это не вполне ясно. Смерть может быть… не твоя, чья-то смерть! Это все, что я могу сказать.
- И ты поняла все это, встретив меня? Ты хотела прийти и предупредить меня?
- Я не знала, что именно я выясню. Я никогда не знаю заранее, но у меня было очень сильное желание прийти и предупредить тебя!
Ли отпустила мою руку и посмотрела на меня. В этот момент открылась дверь летнего домика. Я недовольно посмотрела в ту сторону. Меня заинтриговало гадание, и я хотела услышать еще кое-что.
В дверях стояла Тамариск. Она была одета в красное платье и легкий плащ цвета морской волны. Цвета очень красиво сочетались. В основном одежду для нее шила Жанна, и цвета она умела подбирать замечательно.
- Чего ты хочешь, Тамариск? - спросила я.
- Видеть тебя! Что вы здесь делаете? - она уставилась на Ли. - Ты цыганка?
- Да, цыганка.
- Я про тебя знаю, мне рассказали Дженни и Мэб!
- Что они рассказали тебе? - резко спросила я.
- Ну, не мне, но я слышала. Ты живешь в лесу и предсказываешь судьбу!
Тамариск подошла поближе и остановилась, внимательно разглядывая Ли. Та, в свою очередь, не могла оторвать глаз от ребенка. Я решила, что она поражена исключительной красотой девочки.
- Предскажи мне судьбу тоже, - попросила Тамариск.
- Предсказание судьбы не для детей, - заметила я.
- Для детей тоже, для всех!
Ли осторожно взяла в свои ладони маленькую ручку и мягко сказала: