Он не уставал возносить хвалу нашему дому. "Великолепный образец елизаветинской эпохи", - он называл его. Ему хотелось узнать как можно больше обо всем нашем семействе.
- Именно этого не хватает тем, кто решает обосноваться за границей, - сказал он. - как я вам завидую!
Питер внимательно изучил портреты в фамильной галерее и задал несколько вопросов, касающихся их. Он объездил все имение с Амарилис и мной и был любезен с нами обеими.
Потом вместе с матерью мы отправились осматривать Эндерби. Было любопытно, что он подумает о доме, который выглядел мрачным, особенно зимой.
Я внимательно следила за Питером, пытаясь понять, какое впечатление на него произведет холл, этот угрюмый старый холл с галереей для менестрелей и с высокой сводчатой крышей.
- Здесь своеобразная атмосфера, - заметил он. - Не столь величественная, как в Эверсли, но все же по-своему благородная.
Мы поднялись по лестнице и осмотрели спальни.
- Довольно большой дом для одинокого джентльмена, - сказала мать.
- Да, это семейный дом, - согласился он.
- Это дом, которому нужны люди! Его последняя обитательница, моя родственница, жила здесь вдвоем со служанкой. Перед этим дом довольно долго стоял пустым.
- Надеюсь, вы не боитесь привидений? - спросила Амарилис.
- Не думаю, что мистер Лэнсдон чего-нибудь боится! - улыбнулась мать.
- Чего-нибудь я, наверное, боюсь, - ответил он, - но уж никак ни привидений!
- До чего интересно осматривать старый дом! - произнесла Амарилис Следует признаться, мне никогда не нравилось это место!
- Вы пытаетесь отговорить меня? - спросил Питер.
- О нет, нет… решать, конечно, вам. Вообще, я думаю, одно и то же место по-разному действует на разных людей.
- Вы, действительно, подумываете о возможности приобретения этого дома?
- Он расположен как нельзя лучше для моих целей. - Питер открыто улыбнулся мне и Амарилис.
- Значит, вы решили осмотреть окрестности, собираясь прикупить земли?
- Думаю, это просто идеальное место!
- Конечно, - сказала мать, - покупать поместье - непростое дело! Принять окончательное решение можно только пожив некоторое время в этих местах.
Мы прошлись по комнатам.
- Как их много! - проговорил Питер.
- А кроме всего прочего, есть страшно интересная вещь - переговорная труба, соединяющая спальню и кухню! Нужно непременно показать ее вам! - сказала я.
- Очень любопытный дом! Хотелось бы взглянуть на него еще раз, если можно.
- В любое время! - ответила мать. - Девушки проводят вас, хотя, возможно, вы предпочтете сделать это в одиночку? Когда мне нужно принять решение, я предпочитаю делать это в уединении.
Весь день мы обсуждали Эндерби.
- Вы говорите мне лишь о недостатках этого места! - заметил Питер.
- В общем-то, в нем нет особых достоинств, так что рассказывать нечего, - ответила я.
- Есть, по крайней мере, одно!
- Какое же?
- У меня будут очаровательные соседи!
Еще до отъезда он принял решение арендовать на некоторое время Эндерби. Я была уверена в том, что он сделал это не потому, что ему понравился дом. Просто он влюбился в меня и хотел жить рядом.
Питер въехал туда перед Рождеством. Это не доставило ему особых хлопот, поскольку дом был обставлен и находился в том виде, каком его оставила тетушка Софи. Мы проводили много времени в Эндерби, а Питер часто бывал у нас в Эверсли. Мы с Амарилис помогали ему украшать дом к Рождеству, а он настоял на том, что примет нас в День подарков, поскольку приехал, как-никак, на Рождество.
Мать сказала, что Эндерби в праздничном убранстве выглядит очень трогательно. Когда здесь жила тетушка Софи, ничего подобного не устраивалось, а до этого дом был и вовсе заброшенным. Мы принесли полено для Сочельника и повесили возле двери рождественскую корзинку, раздобыли падуб и омелу и украсили дом плющом.
Были приглашены Баррингтоны, и мне показалось, что миссис Баррингтон не очень довольна, поскольку в канун Рождества она собиралась устроить праздничный вечер у себя и пригласить нас.
Когда мы танцевали в Грассленде с Эдвардом, он напомнил мне о своем предложении, но я вновь ответила, что еще не приняла решения. Он казался довольно хмурым, видимо, был озабочен тем, что в моей жизни появился Питер Лэнсдон. Мне было жаль Эдварда и хотелось утешить - ведь сейчас у него была тяжелая пора. Но я не знала, как потактичнее отказать ему.
В этот раз Клер Карсон решила, наконец, заговорить со мной:
- Какой привлекательный мужчина - ваш новый друг из Лондона!
Я согласилась.
- Интересно, надолго ли он задержится в Эндерби?
- Он еще присматривается к тому, чем заняться после возвращения в Англию: недавно он продал свои владения на Ямайке.
- Как интересно! Я полагаю, вы выйдете за него замуж?
Я покраснела:
- Почему вы так решили?
- Мне показалось, что он хочет именно этого… так же, как и вы!
- Значит, вам известно больше, чем мне.
Она рассмеялась, а я вдруг вспомнила, что это с ней бывает очень редко.
- Я буду удивлена, если этого не произойдет! - ответила она.
Я подумала про себя: "Неужели так заметно? Или просто Клер сильно этого хочет?"
Петтигрю проводили Рождество в Эверсли. Мой отец очень любил встречаться с Джонатаном. Конечно, ведь он был наследником, а мой отец из тех, кто любит заглядывать далеко вперед. Он питал к Джонатану своеобразные чувства - некую смесь зависти и восхищения, полагаю, оттого, что видел во внуке многие собственные черты.
Питера Лэнсдона очень интересовали родственные связи в нашем семействе:
- Все так сложно. Постоянно приходится вспоминать, кто есть кто. Мне, например, кажется странным, что Джессика ваша тетя, Амарилис!
- О да! - согласилась Амарилис Это давало ей такое чувство превосходства, когда мы были детьми, что можете быть уверены - она пользовалась этим преимуществом!
- Джессика всегда будет пользоваться преимуществом!
Мы шли домой из церкви пешком. Было рождественское утро, и у меня в голове продолжали звучать рождественские гимны, которые я обожала. Я была такой счастливой, что мне хотелось петь. Я сказала:
- Можно подумать, что я жадная и хитрая! Вы, действительно, так обо мне думаете?
Питер повернулся ко мне и взял за руку:
- Простите, я хотел лишь сказать, что вы полны энергии и желания наслаждаться жизнью, что, собственно говоря, естественно!
- Это правда! - подтвердила Амариллис. - Джессика, как бы это выразиться поточней, уверенная, что ли! Я же склонна колебаться, более доверчива, возможно - глупа?
- Я не позволю вам говорить о себе такие вещи! - теперь Питер обратил все внимание на нее. - так же, как и Джессика, вы очаровательны!..
- Хотя мы совсем разные, - она.
- Вы обе… такие, как надо!
- Вы хотите сказать, что мы - совершенство, - сказала я, - но это не соответствует действительности… даже в отношении Амарилис!
- Я продолжаю настаивать на своем мнении!
- Возможно, вам придется изменить его, когда вы познакомитесь с нами поближе.
- Я уже достаточно хорошо знаю вас!
- Люди вообще не знают друг друга по-настоящему…
- Вы имеете в виду так называемые тайники души? Ну что ж, возможно, именно поэтому люди так интересны. Вы это имели в виду?
- Возможно…
- Я все еще немножко "плаваю" с. вашими родственными отношениями. Кем является этот энергичный юный джентльмен?
- Вы имеете в виду Джонатана?
- Да, Джонатана. Кем он вам в точности приходится?
- У моего отца от первого брака были сыновья-близнецы - Дэвид и Джонатан. Джонатан женился на Миллисент Петтигрю, и юный Джонатан - это их сын. Дэвид женился на дочери моей матери от ее первого брака - Клодине, и Амарилис - ребенок от этого брака!
- Стало быть, Амарилис и Джонатан - кузены?
- Да, а я прихожусь тетей Джонатану и Амарилис!
- Правда странно, какие сложные отношения мы умудрились выстроить? - спросила Амарилис.
- Мой отец любит, когда Джонатан приезжает сюда, - сказала я. - Я уверена, в один прекрасный день он унаследует Эверсли - конечно, после смерти Дэвида.
- Не нужно говорить об этом! - тихо бросила Амарилис.
- Это будет еще не скоро. Ведь, в конце концов, это случится со всеми нами! - беспечно заметила я.
- А у Петтигрю нет имения, предназначенного Джонатану?
- У них есть прекрасный дом, но это не поместье в полном смысле этого слова, - ответила Амарилис.
- Для Джонатана, разумеется, предназначен Эверсли, - вновь вмешалась я. - Мой отец настоит на этом. Ему повезло, что сыновья оказались столь разными. Дэвид всегда интересовался делами имения, а его брат Джонатан, похоже, не имел к этому ни малейшей склонности. У него всегда была куча каких-то таинственных дел, и умер он насильственной смертью… Думаю, именно по этой причине! Возможно, Джонатан вырастет похожим на своего отца?
- Моя мать говорит, что он очень напоминает отца, - Амарилис.
- Ваш отец производит впечатление человека, который точно знает, чего хочет, - сказал Питер, - и наверняка умеет этого добиться!
- Вы совершенно правильно охарактеризовали его! - ответила я. - Не знаю, что будет, если Джонатан не оправдает его надежд. Отец всегда говорил, что жалеет о том, что у Дэвида не было, кроме тебя, Амарилис, еще и сына. Он очень любит тебя, но предпочел бы, конечно, чтобы ты была мальчиком. Он считает, что сын Дэвида был бы… ответственным человеком!
- Вот видите? - воскликнула Амарилис У меня репутация человека, который легко поддается чужому влиянию!
- Это не совсем так, - ответила я. - Амарилис умеет быть твердой, но склонна идеализировать людей!
- Какой милый комплимент отпустила тетушка своей племяннице! - улыбнувшись, сказал Питер. Он взял под руки нас обеих, и мы пошли к дому.
Питер распрощался с нами и отправился в Эндерби, пообещав участвовать вечером в празднике.
Собралась очень веселая компания, когда за рождественский стол уселись семейство Баррингтон с Клер Карсон, Питер Лэнсдон, семья Петтигрю и все наши. Кроме того, пришли доктор с женой и поверенный из соседнего городка, занимавшийся делами моего отца в Эверсли. В течение нескольких лет все эти люди были нашими гостями, и единственным новичком оказался Питер Лэнсдон. Этим он и выделялся среди остальных, и мы приложили все усилия, чтобы он чувствовал себя, как дома. Похоже, он очень понравился Клер Карсон, но я считала, что нравится он ей только потому, что, якобы, собирается на мне жениться, и я питаю к нему ответные чувства.
В последнее время я много размышляла об Эдварде, и пришла к выводу, что будет прекрасно, если Клер выйдет за него замуж. Она заботилась бы о нем, делила его трудности, да и в делах она немножко разбиралась, поскольку жила с его семьей в Ноттингеме с раннего детства. И почему люди отдают свое сердце не тем, кому надо?
За обедом я разговаривала с Эдвардом и спросила, как обстоят дела в Ноттингеме. Он ответил:
- Несомненно, вы слышали, что луддиты все чаще прибегают к насилию? Идет волна по всей стране. Эта проклятая французская революция во всем виновата!
- Да уж, эта Франция…
- Такие события не могли не прокатиться эхом по всему миру!
- А что будет с теми, кто разбивает машины?
- Нужно более жестоко наказывать преступников: это единственный способ решить проблему!
- Вы имеете в виду… каторгу?
- Каторгу… а, возможно, и виселицу! Только глупцы не понимают, что промышленность не может стоять на месте, она обязана развиваться!
- Даже если это означает для многих потерю работы?
- Значит, им следует найти другую работу! Со временем промышленность начнет развиваться, а это обещает стране расцвет! - Он посмотрел на меня извиняющимся взглядом. - Похоже, мы нашли не самый удачный предмет для беседы за рождественским столом?..
Я положила свою руку на его.
- Бедный Эдвард! Конечно, это трудно выбросить из головы!
Он пожал мою руку. Мне показалось, Питер заметил это, и с некоторым чувством удовлетворения я подумала: "Он будет ревновать".
Я была молода, легкомысленна и полна гордыни. И не могла не ощущать радостного возбуждения от того, что в меня влюблены двое мужчин. Мне очень нравился Эдвард, я его очень жалела. Если Питер попросит меня выйти за него замуж, что я скажу Эдварду? Нельзя же вечно крутить хвостом. Мы встретились при таких странных и романтических обстоятельствах! Конечно, я собиралась выйти замуж за Питера, хотя была не уверена, что влюблена в него. Я была неопытна в том, что касалось влюбленности, но понимала, что должна быть влюблена в Питера!
Мой отец разговаривал с лордом Петтигрю, сидевшим напротив него. Я услышала, что в разговоре было упомянуто мое имя, и поняла, что речь идет о том самом событии, когда Питер спас меня.
Питер тоже внимательно прислушивался к разговору.
- Я продолжаю свое расследование, - сказал отец, - и не намерен оставлять это дело! Я собираюсь докопаться до сути!
- Это будет трудно… Вы говорите, что там пусто?
- Эта женщина, де Ларж, говорят, владелица этого дома, а я в это не верю! Думаю, не стоит ли за этим кто-то другой? Я продолжаю следить за этим домом.
Мы встали из-за стола, чтобы освободить зал для танцев.
Питер оказался хорошим танцором. Он танцевал сначала со мной, а потом с Амарилис. Я в это время танцевала с Эдвардом, который двигался, я бы сказала, прилежно - правильно, но без вдохновения.
- Вам следовало бы приехать в гости в Ноттингем, - предложил он. - Ваша мать говорит, что с удовольствием отпустит вас. Она очень подружилась с моей.
- Да, это было бы интересно, - согласилась я.
- Это действительно очень приятный дом, хотя, конечно, не такой старинный, как ваш. Но это хороший семейный дом. Совсем рядом с городом и в то же время окруженный зелеными полями…
- Возможно, и в самом деле, неплохо приехать туда весной, - сказала я. - Эдвард, я искренне надеюсь, что ваши трудности к этому времени закончатся!
- Обязательно, это не может так долго продолжаться! Следует спрашивать с луддитов по всей строгости закона, и тогда увидим изменения к лучшему.
- Ваши родители очень беспокоятся…
- Да, они беспокоятся за меня. Приходится быть в самой гуще событий.
- Ах, Эдвард… будьте осторожны! Он пожал мою руку.
- Вас это так волнует?
- Что за глупый вопрос! Ну, конечно же, волнует! Меня волнует вся ваша семья, ваши мать отец, вы и Клер. Клер, по-моему, особенно беспокоится за вас…
- О да, она же член семьи.
Я подумала, как хорошо, если бы он и Клер поженились, тогда меня перестала бы мучить совесть.
- А вы еще не приняли решения?..
Мне хотелось сказать, что я приняла решение, что выйду замуж за Питера Лэнсдона. Но как я могла сказать это, если Питер не делал мне предложения? В чем я была уверена, он волновал меня, будоражил, а обстоятельства нашей первой встречи были столь необычными, сколь и многозначительными.
Я неуверенно ответила:
- Н-нет, Эдвард, еще нет…
Он вздохнул, а мне стало неловко: он и так выглядел грустным, и нельзя было сыпать соль на рану.
Вновь показался Питер, который, закончив танец с Амарилис, направлялся ко мне. У него была легкая походка, он великолепно чувствовал ритм танца, уверенно вел меня, и я почти парила в воздухе.
Он сказал:
- Как мне повезло в тот день оказаться у "Зеленого человека"! Вы знаете, ведь тогда я чуть было не отправился в "Кошку со скрипкой"! Представляете, что было бы? Я не оказался бы на той самой улице, не заметил бы девушку, притворившуюся слепой, не спас бы вас… и не был бы здесь сегодня, танцуя с вами!
- А что было бы со мной?!
- Не думайте об этом! Я просто удивлялся везению, благодаря которому оказался здесь. Ваш отец не забыл о том деле! Я слышал, как он разговаривал об этом с лордом Петтигрю.
- Конечно, он не успокоится, в Лондоне у него много связей. Если возможно выяснить, кто были эти люди… он выяснит!
- Может статься, они уже покинули страну?
- Вы так думаете?
- Никогда не знаешь, что происходит в мире преступников!
- Мой отец - человек, который никогда не упустит ни одной детали. Теперь, конечно, он постарел и гораздо реже бывает в Лондоне, но в свое время он участвовал в самых разных предприятиях, как и его сын Джонатан. В семье об этом всегда говорили шепотом. Боюсь, что молодой Джонатан может оказаться склонным именно к такого рода деятельности, а не к управлению имением… как, впрочем, и его покойный отец! У некоторых людей есть к этому склонность, а у других нет. У Амарилис, например, особый дар: она постоянно разъезжает по имению вместе со своим отцом, у нее мягкий характер, и народ ее любит. Я как-то слышала, что Дэвид говорил о необходимости поддерживать добрые отношения с народом, живущим в округе. Речь идет не о том, чтобы собирать с арендаторов плату и ремонтировать их дома, речь идет о чувстве товарищества! У Амарилис есть этот дар, так говорит ее отец. Ее родители вообще считают ее совершенством, и, уверяю вас, они недалеки от истины! В нашем роду встречаются добрые люди, мягкие женщины и дикие, своенравные! Мы с Амарилис - две яркие представительницы этих типов!
- Я думаю, вы обе очаровательны!
- Но по-разному!
- Ну, разумеется!
- Вы хорошо танцуете! Где вы учились?
- В Англии я ходил в школу, а потом провел целый год на севере страны со своими кузинами, которые считали, что их главная задача - научить меня вести себя в благородном обществе!
- Это было до того, как вы отправились помогать своему отцу на Ямайке?
- Конечно.
- Что ж, им прекрасно удалось справиться с поставленной задачей!
- В отношении танцев или правил хорошего тона?
- И в том и в другом! - Он сжал мою руку.
- Просто удивительно, когда вспоминаешь, что мы знакомы друг с другом так мало!
- Да, но после нашей первой встречи мы очень часто видимся.
- Мне очень нравится Эндерби!
- Как вы себя чувствуете в этом огромном пустом доме?
- Мне очень нравятся соседи!
- Вы еще долго здесь будете?
- В зависимости…
- Вы имеете в виду ваши поиски? Вы уже нашли что-нибудь подходящее?
- Сказать по правде, у меня почти не было на это времени - из-за рождественских праздников и неограниченного гостеприимства моих добрых соседей! Но мне нравится Эндерби!
- Серьезно? Удивительно, как завораживающе это место действует на людей! Взять мою тетушку Софи: она увидела его и немедленно пожелала там жить.
- Вообще-то это семейный дом!
- Конечно, он слишком велик для одного…
- Он совершенно переменится, когда заполнится детишками…
- Вы правы: нам следовало бы поискать женатую пару с целым выводком детей!
- Ну, для этого не нужно слишком долго состоять в браке, а дом может подождать с топотом крошечных ножек!
Я рассмеялась, ощутив волнение, и решила, что он собирается сделать мне предложение. Что я отвечу? Могу сказать: "Слишком уж быстро! Я еще не уверена…"
Танец закончился, и слуги начали разносить прохладительные напитки. Некоторое время мы сидели молча, а затем Питер сказал: