- Здесь - столовая и кухня, на втором этаже - гостиная и кабинет, а дальше - две спальни. Вот видите, дом невелик, но вполне удовлетворяет мои нужды.
- А кроме него у вас есть еще поместье в Корнуолле? Насколько я понимаю, большую часть времени вы проводите там?
Он провел меня в гостиную с большими окнами от пола до потолка. Светло-зеленые шторы были вышиты золотом, а обивка мебели выдержана в темно-зеленых тонах. Вся обстановка была очень элегантной.
- Позвольте, я помогу вам снять плащ, - предложил Джейк и, сделав это, бросил его на спинку кресла. Мы стояли и смотрели друг другу в глаза, и вдруг неожиданно он обнял меня и поцеловал.
В первый момент я даже не сопротивлялась, забыв обо всем. Я испытывала такое ощущение, какого мне не доводилось чувствовать никогда. Затем я высвободилась, стараясь вести себя так, будто ничего не произошло, но это было всего лишь притворство.
- Нет смысла делать вид, что между нами ничего не существует, не так ли? - спросил Джейк.
- Разве? - резко спросила я.
- Разве этого не было с самого начала? Вы были еще ребенком, но я сразу почувствовал влечение к вам! Конечно, тогда это казалось забавным: маленькая девочка и мужчина, бросивший все, чтобы странствовать с цыганами! Вы помните?
- Смутно! Вы сидели под деревом, на вас была оранжевая рубашка, а в руках - гитара… Вы и сейчас играете на ней?
- Время от времени… Тогда я играл роль - роль цыгана!
- У вас в ушах были золотые кольца…
- Да, пришлось и об этом подумать! Увидев вас, я сразу понял, что никогда не встречал ничего похожего. И тогда я подумал: "Мне не следовало знакомиться с ней таким образом! Это должно бы произойти на балу, и она должна еще вырасти. Ей должно быть лет семнадцать, это был бы ее первый бал, и свой первый танец она танцевала бы со мной!" И тогда я понял, что наделал, отвергнув прежний образ жизни, отказавшись от своего происхождения, от всего… ради каприза!
- Я не верю в это!
- Клянусь, это чистая правда!
- Но тогда вы не вернулись к себе домой!
- Но вы же знаете эту юношескую гордость! Человек предпринимает какой-то шаг и потом отказывается признать, что сделал это просто по глупости! Я продолжал вести тот же образ жизни, но не мог забыть вас… А потом… Вы знаете, что случилось. А вы явились, чтобы спасти меня! Разве это не доказывает, что мы созданы друг для друга?
- Я не слишком разбираюсь в таких вещах. Но думаю, что мы сами делаем свою собственную судьбу!
Джейк медленно произнес:
- Теперь, когда я нашел вас, не хочу больше упускать!
- Уверена, что вы будете бывать у нас. Ведь вы - отец Тамариск. Вы хотите видеть ее, да и она, вероятно, привяжется к вам.
- Я думал вовсе не об этом… Я люблю вас! И всегда любил! Постоянно думал о вас, находясь на этом ужасном корабле и позже, в своей хижине. Я привык по ночам выходить наружу и глядеть на звезды, воображая, что вы тоже глядите на них. Хотя их рисунок отличается от того, который видел я: мы находились на противоположных концах света. А нам следовало всегда быть вместе!
- Думаю, мне пора идти! Давайте быстро осмотрим дом, и я пойду!
Джейк встал, взял меня за руки и прижал к себе. Секунду мы стояли так. Я почувствовала, что меня охватывает слабость. Я не знала, что это может означать, но восприняла как своего рода предупреждение: мне следовало как можно быстрее покинуть этот дом!
Мы поднялись по лестнице, Джейк шел впереди.
- Дом небольшой, как я уже говорил, но очень удобный!
Мы добрались до лестничной площадки, и он открыл какую-то дверь. Это была спальня с кроватью под пологом. Полог был сделан из зеленого бархата, который хорошо сочетался со шторами, да и ковер тоже был выдержан в зеленых тонах.
- Судя по всему, ваш брат любил зеленый цвет?
- Да, похоже. А вам нравится?
- Очаровательно! Так свежо… Покажите мне следующую комнату, а то мне пора идти!
Но Джейк обнял меня и посадил на кровать.
- Что же вы делаете со своей жизнью? - Я принужденно засмеялась.
- Полагаю, - ответила я, - то же самое, что большинство: просто живу!
- Вы живете неполноценной жизнью, Джессика, вы отгородились от реальности!
- Моя жизнь достаточно реальна!
- Но вы лишь существуете! Зачем вы сделали это? - Я повернулась к нему и довольно сердито бросила:
- Я была вынуждена сделать это! Зачем вы покинули свой дом и стали цыганом? Почему вы убили человека ради спасения девушки, чуть не потеряв при этом свою жизнь?
- Да, мы совершаем иногда такие поступки. Но разве, сделав это, мы должны потом вечно страдать?
- Вы не должны, вам удалось пережить все ваши несчастья! Никогда не забуду, как вы выглядели на балу у Инскипов! Кто бы мог подумать!
- Никто не обязан вечно расплачиваться за свою ошибку! Вы не имеете права отрезать себя от мира! Вы не должны бесполезно увядать!
- Я вовсе не увядаю, а живу весьма полноценной жизнью!
- Теперь, когда я нашел вас, неужели вы думаете, что отпущу?
Я была потрясена: мне хотелось слушать его! Мне следовало уйти, но я не могла, более того, мне хотелось остаться! Я ответила:
- Я сама, как говорится, "стелила постель", и теперь сама должна спать в ней!
Джейк покачал головой:
- Вы и я должны найти счастье вместе!
- Но как это может быть?
Он привлек меня к себе и стал целовать.
"Нет", - говорила мне совесть, но какой-то голос шептал: "Оставайся! Почему бы и нет? Кому это повредит?" Повредит! Ведь я была замужем за Эдвардом! "Эдвард ни о чем не узнает".
Это было сигналом опасности. На самом деле, я внушала себе, что Эдвард не должен ничего узнать. Я сознавала, что делаю плохо, но ничего не могла с собой поделать. В этот момент я сознавала, что готова поддаться искушению.
Джейк продолжал целовать меня.
- Это должно произойти! - шептал он. Я не пыталась освободиться.
- Пожалуйста, Джессика, я мечтал об этом столько лет! Это поддерживало меня, помогало выжить! Однажды я найду ее - повторял я себе, и больше никогда не отпущу!
Я любила Джейка! Как это отличалось от тех чувств, которые я когда-то питала к Питеру Лэнсдону! Меня ошеломляло безудержное желание быть с этим человеком, и я понимала, что никогда не буду счастлива без него.
- Я знаю, ты любишь меня!
- Не могу, не имею права!
- Нельзя говорить, что не можешь, если ты любишь!
- Джейк! - взмолилась я. - Джейк, я обязана помнить о своем долге! До сих пор я не понимала, какую ужасную ошибку совершила, но она сделана, и это моя ошибка! Я обязана жить с ней!
Пока я произносила эти слова, он начал спускать платье с моих плеч. Я чувствовала, что не в силах сопротивляться.
Итак, это произошло! Я была ошеломлена и взбудоражена случившимся. Мне казалось, что это сон, но Джейк был здесь, рядом со мной. Я понимала, что люблю его, любила всегда и буду любить.
Джейк нежно поцеловал меня;
- Не грусти. Это должно было произойти: ты не могла продолжать жить так, если я рядом с тобой. Ты не должна бояться!
Я могла лишь ответить:
- Я совершила… по отношению к Эдварду…
- Эдвард понял бы! Я покачала головой:
- Он не должен узнать об этом!
- И не узнает.
- Я предпочла бы умереть! Ведь он такой хороший! Этот несчастный случай… и с таким человеком! Я обязана заботиться о нем всю оставшуюся жизнь!
- Не всегда дела будут обстоять так. Нам надо подумать, что делать.
- Мы больше не должны встречаться!
- Об этом не может быть и речи!
- Я знаю, что жены бывают неверны своим мужьям, а мужья - женам, но это не имеет никакого отношения ко мне! Речь идет не о каком-то муже и о какой-то жене: это Эдвард и я!
- Моя милая Джессика, ты живешь не в монастыре! Жизнь дается для того, чтобы наслаждаться ею! И это наше свидание не станет последним. Зная, что на самом деле представляет собой твой брак, никто не посмеет осудить тебя за это!
- Я сама себя осуждаю!
- Я сумею переубедить тебя.
Он вновь обнял меня, и мы опять стали заниматься любовью… на этот раз неторопливо, нежно. Я и не пыталась сопротивляться.
Я понимала, что с этого момента наступил перелом в моей жизни. Знала я и то, что я не смогу сопротивляться этому. Я собиралась обречь себя на двойную жизнь.
ШАНТАЖ
Если бы все на этом кончилось, наверное, меня еще можно было бы оправдать. Но это было только началом. Я чувствовала какое-то опьянение и постоянно искала каких-то оправданий: ведь я была женщиной с естественными влечениями, а Эдвард никогда не смог бы удовлетворить их. Я завела любовника, хотя это и произошло случайно! Я страстно любила и была любима. Теперь я была уверена в том, что всегда любила Джейка. Чувство возникло между нами с самой первой встречи, и, увидев его вновь, я поняла, что мы созданы друг для друга.
Я продолжала оправдываться перед собой. Эдвард понял бы меня: его всегда беспокоило, что мы ведем неестественную жизнь. Я могла бы загладить свою вину перед ним: стать еще более заботливой и внимательной! Убеждая себя в том, что никогда больше не войду в дом Джейка, все-таки не удержалась от соблазна. Мы решили провести в Лондоне еще четыре дня. Еще четыре дня вместе! Я ничего не могла с собой поделать, я искала возможности побыть с Джейком!
Я понимала, что истосковалась по любви. Иногда меня переполняло счастье, а иногда я ощущала горькое раскаяние. С глубокой печалью я наблюдала за Амарилис, чья жизнь сложилась так удачно, жизнь счастливой жены и матери. Я часто думала о том, такой счастливой была бы и я, выйдя замуж за Джейка.
Что же касается Джейка, чувство вины угнетало его меньше, чем меня. Иногда казалось, что он не испытывал его вовсе: в конце концов, ведь это я обманывала своего мужа. Джейк постоянно утешал меня, настаивая на том, что мой брак - совершенно особое дело. С самого начала было ясно, что это рано или поздно произойдет. Если Эдвард даже и узнал об этом, он понял бы.
- Он никогда не должен узнать об этом! - с жаром воскликнула я. - Эдвард и без того достаточно пострадал!
- Он понял бы…
Я покачала головой:
- Он добрый, понимающий, всепрощающий, но, узнав о нас, он бы глубоко страдал. - И добавила:
- Я не должна больше приходить сюда.
Повторяя это, я, тем не менее, продолжала приходить вновь. Целыми днями я искала возможности проскользнуть в дом на Блоур-стрит.
Странными были эти дни: часы летели с небывалой скоростью, и в то же время эти четыре дня показались мне годом. Я так много пережила, я стала взрослой, во всяком случае, так казалось Я, наконец, перестала быть невинной девушкой, я стала женщиной, полной жизни, ищущей встреч со своим любовником. Потом вдруг я спохватывалась - что же я делаю?
Мне казалось, что чувство вины написано на моем лице, и это должны замечать все. Но странно, никто ничего не замечал, даже мать.
Однажды, когда Джейк провожал меня домой, на Альбемарлстрит мы лицом к лицу столкнулись с Питером Лэнсдоном.
Джейк вел меня под руку, и я тут же вырвала свою руку. Наверное, я покраснела.
- Питер! - воскликнула я. - Вот уж не ожидала встретить тебя! Я и не знала, что ты в Лондоне.
Он улыбнулся мне:
- Дела! Кое-какие неприятности на одном из складов.
- Это сэр Джейк Кадорсон! Сэр Джейк - это Питер Лэнсдон, муж моей племянницы!
Мужчины обменялись рукопожатиями.
- Я как раз возвращалась домой, - начала оправдываться я, - и встретила сэра Джейка.
- Полагаю, вы скоро возвращаетесь в Эверсли?
- А ты уже был на Альбемарлстрит?
- Нет, я только что приехал и решил отправиться прямо на склады.
- Питер - очень занятой человек, - сказала я Джейку.
- Неприятности имеют свойство накапливаться, - заметил Питер. - Что ж, нужно идти, есть еще кое-какие дела. Позже я загляну на Альбемарлстрит.
Мы распрощались.
- Как ты думаешь, он понял? - спросила я. - Наверное, сразу в глаза бросается, что мы вместе?
- Думаю, у него одно на уме - собственные дела.
- Он действительно очень занят, - облегченно согласилась я. - Я испугалась. Думала, что наши лица могут выдать нас.
- Тебя, моя дорогая, конечно, мучают угрызения совести? Все будет в порядке!
Но Питер Лэнсдон не забыл тот случай.
Эдвард был рад мне.
- Разлука показалась мне такой долгой! - произнес он.
- Не так уж долго мы не виделись!
- Как празднества?
- Все прекрасно! Люди были счастливы!
- Любопытно, долго ли продержится это настроение?
- Наконец-то воцарился мир! Думаю, люди надолго запомнят это.
- У людей короткая память!
- Эдвард, ты стал пессимистом! - Он рассмеялся:
- Ну что ж, в любом случае очень приятно вновь видеть тебя!
- Джеймс, как всегда, проявил себя с лучшей стороны?
- О да, мы много играли в покер. Я начал обучать его игре в шахматы, и, судя по всему, Джеймс будет неплохим игроком!
- Чудесно!
- Джессика, ты стала какой-то другой!
Я почувствовала, что мой голос слегка дрожит:
- Другой? Какой другой?
Он взглянул на меня, слегка склонив голову набок:
- Ты хорошо выглядишь, прямо светишься! Очевидно, празднества пошли тебе на пользу!
- Да, пожалуй! Это возбуждение… Герцога просто обожают, и знаешь, такие вещи захватывают!
- Что ж, пока все складывается удачно. Будем радоваться тому, что все идет именно так.
Помолчав немного, я добавила:
- Да, знаешь, произошло интересное событие! На балу у Инскипов мы познакомились с сэром Джейком Кадорсоном. Угадай, кем он оказался? Даю тебе три попытки, - я нервно рассмеялась, изображая веселье. Должно быть, это звучало фальшиво.
- Кто-нибудь из делового мира?
- Нет… не совсем.
- Я хотел сказать, кто-нибудь из друзей Питера?
- Нет уж, лучше я расскажу тебе. Ты помнишь цыгана Джейка?
- Цыгана? Да, я никогда не забуду его. Ведь именно благодаря ему мы и познакомились с тобой!
- Так вот, он и стал сэром Джейком!
- Как ему это удалось?
- На самом деле он не был цыганом, он убежал из дома и присоединился к табору. По происхождению Джейк из старого корнуоллского рода. Его сослали в Австралию, там он отбыл свои семь лет, а потом узнал, что стал наследником поместья в Корнуолле и титула тоже. Вот он и появился на балу у Инскипов чуть ли не почетным гостем.
- Я никогда не видел его. Ты его узнала?
- Не сразу. Мы поговорили с ним… несколько раз, отец пригласил его в гости.
- Это, должно быть, интересно!
Я радовалась, что сижу спиной к свету.
- Ты же знаешь, что он - отец Тамариск?
- О, Боже, верно! Конечно, Долли…
- Мне пришлось пригласить его сюда, он хочет видеть свою дочь.
- Ну, это естественно!
- Я думаю о том, как изложить все это Тамариск? Не знаю, как девочка воспримет это известие? Что ты думаешь по этому поводу?
- Тамариск непредсказуема!
- Я хочу, чтобы она немного привыкла к мысли, что у нее есть отец, до его приезда.
- Конечно! А что он за человек?.. Этот цыганский барон?
- Полагаю, ему далеко за двадцать, возможно, тридцать… Он темноволосый…
- Я имел в виду не внешность.
- Он… ну… очень хорошо вписался в общество у Инскипов.
- Похоже, он нигде не пропадет, верно? - рассмеялся Эдвард.
- Вероятно. Он рассказал мне о том, как убежал из дома и присоединился к цыганам из-за того, что поссорился с семьей.
- А теперь, видимо, он занял подобающее ему место в обществе?
- Тамариск должна обрадоваться тому, что у нее такой отец. Интересно, захочет ли Джейк забрать ее с собой?
- Лучше спросить: захочет ли она уехать?
- Да, Тамариск непредсказуема. Я уверен в одном - ты найдешь правильное решение, удовлетворяющее всех!
Эдвард мягко улыбнулся мне, и в этот момент я ощутила, что бремя моей вины почти невыносимо!
Я осторожно приступила к разговору с Тамариск:
- Ты никогда не переживала, что у тебя нет отца? - Девочка удивленно взглянула на меня, задумалась, а потом сказала:
- Нет!
- А что бы ты сказала, если бы вдруг обнаружилось, что у тебя есть отец?
- Он мне не нужен!
- Почему?
- Он будет командовать мной! Старый мистер Френшоу до сих пор приказывает молодому мистеру Френшоу, что делать, а он уже совсем взрослый!
Я рассмеялась:
- Ну, старый мистер Френшоу вообще любит приказывать! Тебе понравился бы твой отец.
- Думаю, он мне не нужен.
- Ведь иметь отца очень хорошо!
- А зачем?
- Ну, у всех должен быть отец…
- А у меня не было!
- Если бы не было отца, ты не появилась бы на свет.
Она озадаченно взглянула на меня, а я, чувствуя, что ступаю на зыбкую почву, продолжила:
- В общем, у тебя есть отец!
- Где?
- В Лондоне, и он хочет встретиться с тобой! - Тамариск удивленно посмотрела на меня:
- Как он может хотеть, если он меня не знает?
- Он знает о тебе!
- А почему он тогда не живет со мной, как другие отцы?
- Это сложно объяснить… Он очень долго был в отъезде, на другом конце света… Теперь он вернулся и хочет встретиться с тобой!
- Когда?
- Может быть, на следующей неделе?
- Ага, - сказала она, быстро перескочив на другую тему: - Брауни сегодня будет есть запаренные отруби: их ей даст Стаббс. А после обеда появится Джонатан, и мы с ним поедем кататься.
Брауни звали лошадь Тамариск - главную радость ее жизни, а Стаббс был одним из конюхов. Я поняла, что перспектива встречи с отцом не очень взволновала Тамариск: у нее на уме совсем другие заботы. Прогулка верхом с Джонатаном была для девочки гораздо важней. Настолько, что ни о чем другом она и не думала.
Я волновалась и тревожилась при мысли о приезде Джейка в Грассленд, боялась того, что мы выдадим наши чувства.
Я представила Джейка Эдварду и посмотрела на них, мужа и любовника, со стороны. Эдвард был сама любезность. Поскольку Джейк откровенно, ничего не скрывая, рассказывал о своей цыганской жизни и о годах, проведенных на каторге, отсутствовали те неприятные моменты, которые появляются при попытках не затрагивать какие-то щекотливые вопросы.
Когда мы остались наедине, Эдвард заметил:
- Какой интересный человек! Полагаю, что все случившееся с ним должно создавать какую-то… не знаю, как выразиться точнее, привораживающую ауру, что ли? И то, как он убежал с цыганами… Да, у него было сложное положение, но он сумел выйти из него достойно! Думаю, ты захочешь показать ему и Эверсли?
Я сказала, что нас должны пригласить. Кроме того, следует заглянуть и в Эндерби, хотя Амарилис сейчас, конечно, не до гостей.
- Да, посмотреть Эверсли ему будет интересно, но главное, конечно, Тамариск!
Это была странная встреча. Она вошла в комнату, а Джейк встал и пошел ей навстречу. Тамариск с любопытством смотрела на него.
- Так это ты - моя дочь? - спросил он.
- Говорят, - с недоверием ответила Тамариск.
- Ну что ж, пришла пора нам с тобой познакомиться!
Она пожала плечами и отвернулась.