- Хорошо, - охотно согласился он. - Больше никаких игр. Ваш Симон - богатый человек. Я дал ему сопровождение и отослал к принцу Эдуарду, который отправит его в Англию, а потом запросит за него хороший выкуп.
- Но…
- У него все цело: сердце, голова, конечности, если вы хотите спросить меня именно об этом.
- Адриан…
- Хватит о Симоне! - твердо заявил он.
Даниэлла замолчала, прикусив язык. Когда они въехали во двор крепости и Мак-Лахлан спустил ее на землю, графиня, не дожидаясь мужа, побежала к замку, чтобы скорее выпить вина и успокоить расшатавшиеся нервы. В главном нале ее ждал Рем.
Спустя несколько минут в зал вошел Адриан в сопровождении своих самых близких людей. Даниэлла почувствовала себя оскорбленной, когда среди сопровождения Адриана она увидела своих дам, леди Жанетт и Монтейн, которые весело смеялись и болтали с воинами.
Она не ела весь день, и вино обожгло желудок и ударило в голову. Даниэлла сидела за столом рядом с Адрианом, и все плыло у нее перед глазами. Мужчины не переставали восхищаться ее мастерством в стрельбе из лука. Графиня заставляла себя отвечать на их комплименты, пыталась есть и старалась забыть, что Адриан сидит с ней рядом, но это ей никак не удавалось. Раньше это был ее зал. Адриан сделал его своим. Как только ужин закончился, она поспешила к себе в комнату.
В комнате все было прибрано. Кровать была застелена чистым бельем, в камине весело горел огонь. Даниэлла расположилась у камина, то и дело поглядывая на дверь. Адриан все не шел.
Наконец она разделась и, порывшись в сундуке, достала самую подходящую, на ее взгляд, рубашку: из теплой фланели, с длинными рукавами и глухим воротом, прекрасно согревавшую в холодные ночи. Она быстро переоделась, ожидая, что Адриан придет с минуты на минуту, но он так и не пришел.
Совершенно измученная, Даниэлла легла в постель, не сомневаясь, что долго не сможет заснуть.
Однако сон пришел сразу.
Проснувшись от какого-то внутреннего толчка, она увидела перед собой золотистые глаза Адриана. Отсвет огня в камине падал на его широкие загорелые плечи, и они блестели в полумраке. Адриан пристально смотрел на нее.
- Не смейте отталкивать меня, - сказал он. - Мне вовсе не хочется причинять вам боль, но, если вы будете сопротивляться, я сделаю это невольно.
Даниэлла вздохнула, к глазам подступили слезы. Она устала, все вокруг казалось отвратительным. Комната блестела от огня в камине, и этот огонь отражался в золотистых глазах Мак-Лахлана.
- Скорее всего это я сделаю вам больно, - упрямо ответила она.
- Не смейте со мной бороться, - снова предостерег ее он.
- Я не могу изменить себя!
- Тогда перестаньте меня ненавидеть.
- Я не испытываю к вам ненависти, - взволнованно сказала Даниэлла, заметив на губах Адриана нежную улыбку.
- Ах, миледи, ваши слова воодушевляют меня. Как бы мне не стать жертвой вашей красоты, - прошептал он.
- Адриан… - начала она, возмущенная его насмешливым тоном, но улыбка уже исчезла с его лица и оно стало серьезным.
- Никаких битв на сегодня, - заключил он, и по выражению его лица Даниэлла не могла понять, то ли это требование, то ли просто скромная просьба.
Хотя какое это имело значение! Она сама была сейчас не в настроении спорить с ним, и, когда его губы коснулись ее губ, Даниэллу охватил огонь желания. Адриан сорвал с нее ночную рубашку. С таким же успехом графиня могла надеть на себя латы, он бы легко сорвал и их. Все произошло очень быстро и без борьбы.
Все последующие дни Адриан проводил в поле. С парапета Даниэлла часто наблюдала, как мужчины оттачивают мастерство обращения с разными видами оружия: мечами, копьями, булавами, военными топориками и даже арбалетами. Арбалеты стали грозным оружием. Для маленького лука требовался деревянный станок и ворот для натяжения тетивы. К тому же арбалетчик должен был обладать недюжинной силой. Воины, владевшие этим видом оружия, были хорошо осведомлены о том, что использование арбалетов сопряжено со значительной опасностью, так как их скорострельность значительно ниже, чем у луков. Каждый арбалетчик работал в паре с помощником, в обязанности которого входило держать большой щит, чтобы защитить себя и напарника от стрел неприятеля, пока перезаряжается арбалет. Из разговоров мужчин Даниэлла знала, что Адриан строго следит, чтобы каждого арбалетчика защищал щит, так как, по мнению известных стратегов Европы, причиной разгрома генуэзских арбалетчиков при Креси явилось отсутствие у них щитов.
Мужчины постоянно обучались военному делу, поскольку каждый вассал, живший на земле сеньора, был обязан нести воинскую повинность, защищая своего господина, так же как и господин защищал своих вассалов. Чтобы обеспечить свое будущее, мужчины с усердием овладевали военным искусством, но, тренируясь с Адрианом, они просто превосходили самих себя. После состязания в стрельбе из лука и злополучной ссоры из-за Симона Даниэлла старалась держаться подальше от Адриана. Она лишь наблюдала за ним на расстоянии. Ее любопытство все возрастало, а вместе с ним и чувство тревоги.
Адриан также старался днем избегать Даниэллу. Он рано просыпался и уходил, когда она еще спала. Все дни он проводил со своими воинами, кузнецами или каменщиками. Он приходил на ужин в главный зал лишь с наступлением темноты. Шотландец держался с женой учтиво, однако старался не давать ей повода забрасывать его вопросами. Покончив с едой, он сразу исчезал из зала и спешил заняться делами: осмотреть захромавшего коня, проверить оружие, встретиться с кузнецом. Даниэлла несколько раз пыталась не ложиться спать, желая дождаться прихода мужа, но, когда Адриан приходил глубокой ночью, он всегда был нетерпелив и у него не было времени отвечать на ее вопросы. Независимо от того, спала она или бодрствовала, все всегда кончалось одним и тем же. Если ей удавалось не заснуть до его прихода и она пыталась поговорить с ним, его золотистые глаза сразу же загорались каким-то голодным волчьим блеском и он быстро укладывал жену в постель, не обращая внимания на ее протесты. Когда же Мак-Лахлан заставал ее спящей, у нее вообще не оставалось времени на расспросы: он будил ее своими ласками, тихим шепотом, и, не успев опомниться, она оказывалась в его объятиях. Прежде чем она могла что-либо сообразить, он уже занимался с ней любовью.
Как-то раз Даниэлле удалось не заснуть, и, едва муж появился на пороге, она засыпала его вопросами относительно планов на будущее Авийя, но Адриан только вздохнул и нетерпеливо ответил:
- Какие еще планы, Даниэлла? Просто мы поженились, и теперь пришло время мне взять управление Авийем в свои руки.
- Для этого нет никаких причин. Я сама справлялась со всем хозяйством и не доставляла хлопот Эдуарду.
- Но вы привечали его врагов.
- Его враги остаются моей семьей.
- В таком случае я должен взять вас под свою опеку.
- Авий по-прежнему остается моим, и мои родственники могут приезжать сюда в любое время.
Глаза Адриана моментально вспыхнули от гнева.
- И вы всех их развлекаете таким же образом, как и Симона?
Даниэлла вздрогнула. Как только речь заходила о Симоне, у Адриана портилось настроение. А это, в свою очередь, начинало бесить и Даниэллу, так как она тут же вспоминала, что все прошедшие годы Адриан предавался любовным утехам и ни разу не подумал о ней.
- Адриан, на моем месте многие молодые женщины давно забыли бы о данной клятве и нашли утешение в объятиях французских кавалеров. Постарайтесь меня понять: я ничем не обязана мужчине, которого не видела долгие годы.
- Зато сейчас он перед вами.
- Если бы вы отпустили Симона, он и сейчас был бы нашим гостем! - заключила она со злостью.
- Хватит о Симоне! - предупредил он.
- Вы сами заговорили о нем.
Адриан встал с постели и подошел к узкому окну. Оставшись одна на широкой кровати, Даниэлла почувствовала внезапный озноб и натянула одеяло до подбородка. Она стала наблюдать за мужем, отметив про себя, что игра света и тени особенно подчеркивает рельеф его мускулов. Все его тело отливало медью и бронзой, начиная от пушистых волос на груди животе и кончая пушком на сильных стройных ногах. Даниэлла подтянула колени к подбородку, злясь на себя за то, что восхищается мужем и от этого ее сердце бьется чаще. Однако надо честно признаться себе, что Адриан - превосходнейший рыцарь, он красив, и тело его совершенно. Ей будет очень тоскливо без его объятий. И все же, судя по всему, у него нет никакого желания поделиться с женой своими мыслями. Сейчас он скорее всего думает о Джоанне, которая была бы для него идеальной супругой, ведь она была такой доброй, послушной, разумном и устраивала Адриана во всех отношениях. Джоанну он любил. Он не покидал ее на рассвете и не возвращался ночью, когда она уже спала. И он бы разговаривал с ней, делился бы своими мыслями и планами…
Адриан резко обернулся и заметил, что Даниэлла наблюдает за ним. Взгляд его стал задумчивым. Он нахмурился.
- Даниэлла, уже поздно. Пора спать.
- Пора спать! - возмутилась она. - Уж не думаете ли вы, что можете приказывать мне даже в этом? Мне кажется, вы возомнили себя королем, который может завладеть всем, на что упадет его взгляд. Нет, сэр, я не принадлежу вам. Я не…
Даниэлла вздрогнула, и слова замерли у нее на губах, так как Адриан, крадучись словно кот, направился к кровати. Он опустился рядом с женой, заключил ее в объятия и силой уложил на подушку.
- Хорошо, миледи, пусть будет по-вашему. Можете не спать. Но если вы не устали и не хотите спать, то, может, мы…
- Я совершенно измучена! - закричала Даниэлла.
Он засмеялся и прижал ее к груди.
- Тогда спите. У меня нет сил воевать с вами.
- Как странно! Вы почему-то все время ищете повод для ссоры.
- Я, миледи? Нет, любимая, это вы постоянно возражаете мне и скоро сведете меня в могилу.
- Я честна по отношению к вам, а вот вы…
- Вы меня уже утомили. Наши пререкания могут продолжаться до бесконечности. Давайте отложим их на другое время.
Даниэлла промолчала. Она тихо лежала в объятиях Адриана, чувствуя тепло его тела.
Ее удивило и в то же время встревожило новое ощущение: лежать в его объятиях, где так тепло и уютно, было необычайно приятно. Адриан еще крепче прижал ее к себе. Закрыв глаза, она вдыхала запах мужского тела и чувствовала себя в полной безопасности.
Но ведь Адриан опять так и не поговорил с ней…
Глава 15
На следующий день Даниэлла решила послушать, о чем рассуждают мужчины во время боевой подготовки. Они тренировались с мечами во дворе замка, и графиня под разными благовидными предлогами по нескольку раз проходила мимо них на безопасном, как ей казалось, расстоянии. Но Мак-Лахлан, по всей видимости, догадался о ее намерениях и сразу сообразил, что она наблюдает за ними. Когда Даниэлла с томиком латинских стихов в очередной раз пересекла двор якобы для того, чтобы вернуть книгу в церковь - а за этот день она появилась во дворе шестой раз, - перед ней внезапно возник Адриан. Даниэлла вздрогнула от неожиданности и в испуге посмотрела на рыцаря, державшего в руках свой великолепный, сделанный в Толедо меч, острие которого было направлено прямо ей в горло. На какой-то момент ей стало страшно, но скоро страх сменился злостью, и Даниэлла, гордо вздернув подбородок, смело посмотрела Адриану в глаза:
- Что это за новая игра, милорд?
Не удостоив ее ответом, Адриан обратился к обступившим их воинам:
- Мои дорогие друзья, я абсолютно уверен, что миледи из скромности не решается заговорить со мной, ее лордом и хозяином этой крепости, но, сдается мне, графине что-то не нравится в наших занятиях.
Адриан улыбнулся, и его глаза загорелись веселым блеском. Точным движением меча он срезал крошечный крючочек с ее лифа.
- Совершенно верно, - ответила она. - Граф Гленвудский ведет себя весьма неучтиво, угрожая безоружной даме.
- Да, миледи! - выкрикнул кто-то из толпы.
- Какое безобразие! - согласился Дейлин, подыгрывая Даниэлле. - Его надо проучить, миледи!
Дейлин протянул ей свой меч. Даниэлла взяла его и сразу почувствовала, что он превосходен: как-никак Дейлин был правой рукой Адриана. Меч Дейлина был гораздо легче меча ее мужа с клинком из тяжелой толедской стали. Это оружие вполне соответствовало росту и весу графини.
Заметив веселые искорки в глазах Адриана, Даниэлла поняла, что он нарочно спровоцировал ее. Тем хуже для него: она принимает его вызов. Она готова к поединку и совершенно спокойна. Адриан работал мечом в неполную силу, и Даниэлла это отлично знала. Вот когда ей пригодятся навыки, полученные во время боевых тренировок вместе с королевскими отпрысками: за это время она научилась хорошо владеть мечом.
- Никогда не бойтесь более тяжелого, сильного, но неуклюжего противника! - крикнула она мужчинам, ловко уклоняясь от ударов Адриана.
- Неуклюжего? - возмутился последний, удивленно подняв брови.
- Неповоротливого! - уточнила она, сморщив носик. Адриан в мгновение ока оказался рядом с ней. Ловко уворачиваясь, Даниэлла отражала удар за ударом. Ей удалось зайти Адриану за спину, но он в один миг снова оказался перед противницей. С быстротой молнии она взмахнула мечом, и его острие задело ему щеку, на ней сразу выступили капли крови. Мужчины весело смеялись, подбадривая графиню. Глаза Адриана искрились весельем, на лице сияла улыбка.
- Хорошо сработано, - сказал он, аплодируя жене. Даниэлла снисходительно кивнула и, не скрывая удовольствия, заметила:
- Ловкость всегда побеждает силу!
- Но сила, умение и воля всегда одерживают верх даже над самой ловкой из женщин! - ответил Адриан.
Незаметное движение руки - в воздухе что-то блеснуло, и меч выпал из рук Даниэллы. Сила удара была такой, что она ощутила ее всем своим телом.
Что ж, ясно - Адриан все это время играл в поддавки.
И все-таки она чертовски хорошо сражалась!
- Я могу побороть любого мужчину, - упрямо заключила Даниэлла.
- Любого, но не меня, - последовал ответ.
- По-моему, это именно у вас кровь на щеке.
- Только потому, что я сам это допустил.
- Если бы я захотела, то нанесла бы вам более сильный удар, и тогда крови было бы гораздо больше, - парировала она.
Заметив, что Адриан нахмурился, Даниэлла решила ретироваться как можно быстрее. Взяв у одного из воинов свою книжку, которую тот взялся подержать во время состязания, графиня стала прощаться.
- Желаю удачи! - сказала она с улыбкой.
Мужчины одобрительно загудели, и Даниэлла с гордо поднятой головой направилась к церкви.
На следующее утро Даниэллу разбудил какой-то странный звук, похожий на взрыв. Она вскочила с постели, завернулась в простыню и, подбежав к узкому сводчатому окну, посмотрела вниз. Во дворе собралась большая толпа, но понять, что там случилось, было невозможно. Среди собравшихся Даниэлла заметила рыжую, золотом отливающую на солнце голову Адриана. Он был одет в простую рубашку, короткую тунику и плотно обтягивающие ноги бриджи. Значит, он пока не приготовился ехать в поле, где собирался проводить занятия верхом. На какое-то мгновение Даниэлле показалось, что перед ее глазами разыгрывается спектакль. В руках Адриан держал палку, нацелив ее на закрепленную на стене мишень. Он поднес к палке фитиль, из которого вырвался огонь, и все вокруг сотряс взрыв. Даниэлла отшатнулась от окна, но в это время Адриан посмотрел вверх и успел заметить ее. На его лице появилась усмешка. "Дьявольская", - мелькнуло в голове у Даниэллы.
- Спускайтесь сюда! - крикнул он. - Хотя мне лучше самому подняться к вам.
Едва дыша, Даниэлла отошла от окна. Она бросилась к сундуку и стала искать, во что бы одеться, но Адриан уже вошел в комнату. В руках он по-прежнему сжимал дымящуюся палку - странную штуковину, одна половина которой была деревянной, а вторая - металлической.
- Это ружье, аркебуза, огнестрельное оружие, - сказал он, продолжая улыбаться все той же дьявольской улыбкой. - Идите сюда, и я покажу вам его.
Даниэлла слышала об огнестрельном оружии, оно существовало еще до ее рождения. Ей даже приходилось видеть пушки и огромные железные ядра к ним, но она никогда не видела такого маленького оружия. Любопытство взяло верх над испугом, и Даниэлла подошла ближе, чтобы получше рассмотреть то, что муж протягивал ей.
- Его сделал один из ваших кузнецов, - сказал Адриан.
- Тимоти? Он мастер на все руки. Это он делал пушки, которые стоят на парапетах рядом с подъемным мостом, - напомнила она.
- Он также изготовил черный порох.
- Четыре части калиевой селитры, одна часть древесного угля и одна часть серы, - тут же быстро произнесла Даниэлла.
- Гмм, - хмыкнул Адриан. - Мне следовало бы знать, что вы хорошо разбираетесь в оружии. Наступит день, и эта маленькая штучка вытеснит все наше неуклюжее вооружение, все эти доспехи, шлемы, щиты. Она станет грозной силой в руках человека. Однако пока любое оружие стреляющее с помощью пороха, остается очень опасным требует к себе особого внимания.
- Вы собираетесь взять его с собой на войну? - осторожно спросила Даниэлла.
- Ах вот что вас интересует! Мои военные планы, не так ли?
Ружье перестало дымиться, и Мак-Лахлан положил его на стол.
- Какая потрясающая догадка для человека, который старается уклониться от моих вопросов!
- Я не уклоняюсь. Просто я еще не готов обсуждать с вами мои намерения.
- Но если вы решили показать мне ружье, то не должны удивляться, что у меня возникло желание побольше узнать о нем.
- Гмм. Оно действительно очень опасное, но не страшнее, чем вы, моя любимая.
- Что это значит? - спросила Даниэлла.
Адриан сел на кровать, и она поплотнее натянула простыню на плечи. Заметив ее движение, Адриан рассмеялся, оперся на локоть и протянул к ней руки.
- Идите сюда, - сказал он, - и я покажу вам, что это значит.
- Сейчас утро, - ответила она с достоинством, - и очень светло.
- Я люблю, когда светло. Ну, идите же ко мне. Вам приказывает ваш муж и хозяин, миледи жена. Он просто сгорает от желания поскорее встретиться с вами.
И опять в его глазах был дьявольский блеск. Он явно искушал ее, прекрасно понимая, как она смущается.
- Дорогой хозяин, - ответила она с достоинством, - постарайтесь обуздать свои желания!
Даниэлла развернулась и решительно направилась к двери, отлично понимая, что не решится выйти в коридор в одной лишь простыне.
В то же время она была уверена, что муж и не позволит ей это сделать. В мгновение ока он оказался рядом и, подхватив ее на руки, прижал к груди. Огонь страсти, горевший в нем, ласковые прикосновения разбудили в Даниэлле ответное желание. Он положил ее на постель и отвернул простыню. Прохладный воздух заставил графиню вздрогнуть от холода. Несмотря на многие ночи, прошедшие со времени свадьбы, ее охватил внезапный стыд, так как сейчас она лежала совершенно обнаженной под лучами солнечного света, пробивавшегося в узкие окна. Она посмотрела на мужа и тут же закрыла глаза, почувствовав нетерпеливую ласку его рук на своем теле. Она уже не сопротивлялась и лежала тихо. Ласки внезапно прекратились, и она открыла глаза. Адриан смотрел на нее и улыбался.
- Даниэлла, мне пришло в голову, что тебе вовсе не противно заниматься со мной любовью, просто ты боишься признаться себе, что мои ласки доставляют тебе удовольствие.
- О! - выдохнула она. - Это уж слишком!