- Его отец владеет авиамоторным заводом, тем более, что девушки Бишопа выходят замуж за состоятельных людей, - Вильям внимательно наблюдал за сменой выражений лица Джастина, замечая, как его раздражает такая новость.
- И что она в нем нашла, - Джастин не скрывал своего раздражения.
- Джастин, это не наше дело, - Вильям осторожно перешел на новую тему, после делового разговора Джастин ощущал еще хуже.
Он снова оказался на той же лестничной площадке, Зоя сиротливо прижалась у стене, не видя его. Она достала из бархатной сумочки пачки сигарет, закурила в затяг, испытывая, как нервозность пропадает.
- Зоя, ты снова сделаешь вид, что не помнишь меня? – Джастин одним широким шагом настиг ее.
- Джастин, - прошептала она.
- Вот наконец-то вспомнила, - в его голосе скользила легкая злость, - что ж будьте счастливы с Трейси, - он резко развернулся, собираясь выйти на улицу. Он уже успел вдохнуть осеннего воздуха, как он услышал:
- Джастин, - позвала она его, - Джастин… Я не хочу замуж за него, так решили родители, я засиделась в невестах.
- А меня не рассматривала на роль жениха? – этот вопрос, прогремел словно гром среди ясного неба, повисая в уличной суматохе.
- Мы мало знаем друг друга, ты на войне, ты молод…
- Зато я закален, - гордо произнес он, - что ж до скоро, Cherie.
- Джастин, - он остановился, давая ей возможность догнать его, - постой же! Джа…, - она оборвалась на полуслове, его сильные руки схватили ее плечи крепко прижимая к себе, губы молниеносно впились в ее полуоткрытый рот. Она лишь смогла ахнуть, и прекратить свое сопротивление. Они целовались по среди улицы, не замечая никого, - Джастин.
- Передумала, Зоя? - девушка вновь слышала в его голосе нежность и теплоту, - а я не переставала думать о тебе.
- Я тоже… я… - Зоя осеклась, - у меня нет слов…
- Ничего, потом найдешь, - он отпустил ее, - мне пора, - она кивнула ему, долго провожая его взглядом.
Купив простой букет полевых цветов, Джастин помчался домой. Он, как ветер, вбежал в дом, пронесся мимо Марии, не слыша ее. Он должен завоевать Зою, вернее, он должен ее отвоевать у Трейси Битсона. Зоя нужна ему, как воздух и вода. Как она отвечала на его поцелуй, он интересен ей, если бы это было не так, то она бы не оправдывалась перед ним. У него осталось три недели для осуществления своего плана, иначе не нужно будет избегать смерти на войне. Джастин решил встретить девушку после работы и проводить ее до Ганновер-сквер, а если ее будет встречать еще и Трейси, то он выпустит весь свой гнев на этом мажоре, а для этого ему нужны его друзья: Арнольд Кершоу и Питер Грин. С ними он учился в школе, с ними он служил, хотя в последние месяцы жизнь их разбросала по разным заданиям. Они посидят в засаде, пока он будет провожать Зою.
Мария не поняла, что же произошло с их сыном, он так быстро ушел из дому, что она толком не успела задать ему вопросов. Вечером дождавшись Вильяма, она все-таки задала свой вопрос, что снедал ее вес день:
- Что твориться с Джастином? – Мария легла на софу, положив голову на грудь Вильяма.
- Наш сын влюбился, - ответил Вильям, - вот и все.
- И кто же она? – Мария прижалась губами к бьющейся на шее Вильяма жилке.
- Зоя Бишоп, - она отпрянула от него, возмущенно глядя на него.
- Он с ума сошел! Она выходит замуж! – Мария не заметила, как повысила голос.
- Я говорил ему это, но его не переубедишь, Мария, - Вильям оставался спокоен, - ты же знаешь его.
- Где его благородство?! – Мария прикрыла глаза ладонью, - какой скандал…
- Он истинный Хомс, всегда получает то что хочет, - заключил он, - он не Кевин, который вряд ли бы совершил такой поступок. Не мешай ему, потому что Зоя сама тянется к нему.
- Но Льюис не одобрит! Он лейборист, а ты консерватор, - Вильям засмеялся, - это не смешно, дорогой.
- Это глупая причина, - он потрепал жену по щеке, прижимая покрепче к себе.
Встретив Зою, Джастин Трейндж сразу же заключил ее в свои объятья, целуя в податливые губы. Она совсем забыла, что обещал приехать Трейси, зачем ей Трейси, когда у нее есть Джастин. Он обнимал ее слишком долго, она теряла счет минутам.
- Зоя, кто этот козел? – услышали они, Джастин схватил Зою за руку, видя, как из машины выпрыгивает Трейси Битсон. И чего в нем привлекательного? Глубоко посаженные темные глаза, крупный нос, дурацкие русые волосы, если так можно назвать этот цвет. Зато одет с иголочки и шикарная машина.
- Джастин Трейндж, - ответил он, Трейси заметил его военную форму.
- Отойди от моей невесты, - приказал Трейси.
- Я не твоя невеста, - вставила Зоя, сильнее хватаясь за Джастина.
- Ты, юнец проваливай, - Трейси подошел к ним, придавая своему взору устрашение.
- Знаешь, а мне тебя жаль, - начал Джастин, - пока ты просиживал здесь штаты, дрожа, как листок, я проливал кровь за Родину. Пойдем Зоя, - Джастин подал знак друзьям, они с Зоей пошли по мощенной улице на встречу своему Лондону.
₪
Три месяца пролетели, как три дня, и Джастину снова надо было уезжать, теперь уже во Францию, помогать освобождать Францию. Эти три месяца он наслаждался обществом Зои. Трейси Битсон разорвал помолвку в девушкой, сказав, что влюбился в другую, по всей видимости он испугал армейской закалки Джастина. Родители Зои решили ненадолго оставить ее в покое, считая, что бедняжке нужно оправиться после разрыва с женихом. Но Зоя не скучала, почти каждый день она проводила с Джастином. Он доказал ей свою зрелость и свою осознанность, он показал ей целый невероятный мир о существование, которого она даже и не подозревала. Лондон открылся для нее с другой стороны, на этих улицах он впервые признался ей в любви, и она ответила ему взаимностью. Три месяца прошли, как сказка.
- Зоя, ты будешь меня ждать? – она вздрогнула, когда услышала вновь этот вопрос. Джастин подлил ей еще вина, - я ведь снова опять уеду.
- Конечно, буду, а куда я денусь, - прошептала она, скрывая горечь в голосе.
- Тебе не нравиться твой статус? – сдержанно сказал он.
- Дело не в этом, а вдруг ты погибнешь, это же война, - он нежно провел пальцем по ее ладони.
- Ты меня будешь оберегать, - он замолчал, а потом серьезно сказал, - выходи за меня замуж.
- Ты… я не знаю, что сказать, - ее голова упала на сложенные руки, - а если я соглашусь?
- Да, хоть завтра поженимся.
Свадьбу они сыграли поспешную. Бишопы пришли в ярость, когда узнали, кто жених дочери, но потом остыв и оценив положение Трейнджов в обществе, согласились на этот брак. Зоя плакала в объятьях Джастина в последнюю ночь, она не хотела его отпускать, боялась, что там с ним что-нибудь случиться, его брат погиб, не дай бог, чтобы с ним такое случилось. С ним она познала любовь и силу, рядом с ним по ночам она плыла по волнам страсти, пылая и плавясь, как свинец, приобретая нужную ему форму. Гнев остывал, когда он приходил, гнев вспыхивал, когда он задерживался. В доме Трейнджов Зоя ощутила себя своей, не было контроля, не было вечных расспросов о ее личной жизни. Мария совсем не вписывалась в тот тип свекровей, каких ей обрисовала ее мать Лорен Бишоп. Правда Зоя иногда думала, что Мария такая только пока Джастин в Лондоне, а как он уедет, то она будет доставать ее своими придирками.
Он уехал в начале декабря, с фронтов приходили чаще всего радостные вести. Год заканчивался относительно не плохо. Мария не изменила своего отношения к невестке, она не относилась ревностно к ее прогулкам с подругами по Лондону, не критиковала за не за хозяйственность, а наоборот учила многим вещам. Поддерживала в том, что Зоя не оставила работу, чтобы хоть как-то скоротать время, ожидая мужа. Да, лучшей свекрови ей было не найти, а Вильям относился к ней, как к дочери. Через месяц Зоя стала уставать, казалось сон постоянно преследовал ее, девушки в министерстве стали шептаться, что она не досыпает из-за любовника, и это очень расстраивало Зою.
- Что-то ты побледнела, Зоя, - как-то утром сказала Мария, ставя на стол джем и поджаренный хлеб.
- Не знаю, что со мной просто твориться, - проговорила девушка, вяло отпивая кофе.
- А я знаю, - Мария широко улыбнулась, присаживаясь за стол, - Зоя ты просто ждешь ребенка.
Джастин получив письмо из дома, жалел, что его нет рядом с женой. В июле Зоя родила недоношенную красивую девочку, которую сразу же крестив, назвав Вивьен Мишель. Девочка выжила, озарив новым счастьем Трейнджов, но самым был счастливым Джастин, вернувшись снова в Лондон, он уже начал мечтать остаться там окончательно. Ждать осталось недолго.
₪
Осень 1944.
Они встречали еще одну осень, эта пятая осень в Аргентине лишь напоминала о том, что сейчас в Англии пестрый листопад. Диана села в кресло на улице, глядя на просторы. Она скучала вдали от дома, первый год письма из Лондона приходили часто, и то это были в основном финансовые отчеты с фирмы Виктора. Она давно перестала ждать вестей с Родины, теперь ожидая звонка или краткого письмеца от сына. Джордж, как самый примерный сын, часто писал или звонил. По его голосу ей становилось ясно, что он стал зрелее и взрослее. Диана всегда знала, что Джордж отличается от своих сверстников, его не интересовали авантюры, он всегда ко всему подходил с холодной головой. Но где-то там билось горячее сердце, это Диана чувствовала.
На короткое время Октавия оставила свои желания при себе, но сейчас вновь возобновила свои попытки. Диана вздохнула, увидев, как эта дама идет к ней. Она уткнулась в книгу, совсем не хотя с ней разговаривать. Она старела, этого уже не отменишь. Скоро ей будет сорок, в детстве ей часто казалось, что в сорок все женщины старые и не интересные для своих мужей, но только сейчас она поняла, что это глубокое заблуждение. Виктор любил ее по-прежнему с тем же пылом, что и много лет тому назад. Он наслаждался ее красотой, научил ее не стесняться седых волосков в каштановых волосах, не понимая зачем она закрашивает серебряные нити. Теперь требовалось чуть больше крема для лица и чуть больше косметики, чтобы скрыть легкие морщинки у глаз. Радом с таким мужчиной, как Виктор приходилось быть ослепительной, иначе в одно прекрасное утро он посмотрит на нее, и захочет другую.
Октавия села во второе плетенное кресло, у нее в одной руке был бокал с белым вином, а во второй длинная дамская сигарета. Диана предпочла сделать вид, что она ее не видит. Октавия кашлянула, словно обращая на себя внимание, но Диана вновь осталась безучастной. Похоже это вызывало бурю отрицательных эмоций у Октавии.
- Ваш муж не любит вашего общества, - начала она свое наступление.
- Вы так хорошо осведомлены о нашей семье? – Диана захлопнула книгу, направляя взор на соперницу. От этого загадочного взгляда у Октавии встал комок в горле.
- Достаточно, - дерзко ответила аргентинка.
- Вот как?! – Диана повела бровью, - новы ничего не знаете.
- Я сплю с ним! – неожиданно для Октавии Диана нервно рассмеялась.
- Потрясающе, милочка, - и Диана удалилась, повергнув свою собеседницу в шок. Тогда-то Октавия и поклялась, что сделает очень больно этой самовлюбленной англичанке, заставит ее страдать.
Все произошло через месяц, когда Даниель отмечал свое день рожденье. Приехало множество гостей, и Октавия легко могла притворить задуманное. Она надела очень сексуальное платье, чтобы даже не хотя ее мозгом, Виктор бы хотел ее другим органом. Выбрав удачную минуту, она подсыпала в его бокал слабое снотворное, от которого еще никому не становилось плохо. Ее жертва выпила зелье, и ощутив, что его тело деревенеет она повела его в спальню. Октавия и ее подруга Клара раздели Виктора, Октавия сама скинула с себя всю одежду, приникая обнаженным телом к мужчине своих грез. Клара вышла из комнаты, бегая глазами по комнате, ища Диану. Диану сегодня можно было легко отличить от других. Красивое платье цвета увядшей розы оттеняло ее светлую кожу, а на груди блестели персидские бриллианты, все дамы мечтали заполучить такие, и завидовали Диане. Клара протиснулась через толпу гостей у бара, подходя к Диане.
- Мой муж ищет сеньора Виктора, - Клара мягко улыбнулась, - его никто не может найти.
- Да, я найду его, - Диана сначала решила осмотреть дом. Она повернула на лево, в строну гостевых спален на первом этаже. Диана увидела приоткрытую дверь, откуда лился мягким свет и доносились женские стоны. Октавия успела пробудить важную часть тела Виктора, и оседлать ее. Диана заглянула в комнату. Это была Октавия, по полу хаотично разбросали вещи, у порога валялся смокинг Виктора с бутоньеркой из розы. Диане стало плохо, отчаяние и ревность затопили ее с такой силой, что она ее чуть не смыло этим потоком боли. Она хотела было уйти, как услышала:
- Давай же, Виктор просыпайся! Снотворное уже перестало действовать! – Ах, она дрянь! Диана с силой распахнула дверь, метнувшись к Октавии. Превратившись в фурию, она легко скинула соперницу за волосы на пол.
- Пошла вон, дрянь! – Диана кинула ей в лицо ее платье, выталкивая с силой эту дамочку.
- Тщеславная англичанка! – крикнула Октавия.
- За то гордая, женщина у которой есть гордость никогда так не поступит! – Диана захлопнула перед ней дверь, беспокоясь, что снотворное плохо подействует на Виктора.
Она не поддаться на провокации. Дочь Джорджины Грандж будет бороться за свое счастье и просто так никому его не отдаст. "Господи, скорее бы в Англию, я устала… так устала, что сил просто нет", - размышляла Диана, после долгого разговора с мужем. Из-за такой глупости ссориться? Да, ни за что! Не для этого родилась Диана Хомс.
₪
Весна 1945.
Прошло почти три года, но все чувства остались все также мертвыми. За это время можно было научиться дышать по-новому, можно было начать все с чистого листа, но это было чертовски сложно сделать. Каждое утро просыпаясь с первыми лучами солнца, не отпускало гнетущее чувство вины. Когда любовь рассеваться, как пыль над морем, то остается только чувство пустоты. Когда приходит вроде бы решения всех проблем, то оно кажется ужасным и диким. Все чувства вступают в спор, и тогда путь твой становиться совсем не ясным, только чувство вины терзает еще сильнее.
"Хомс и Ко" лишилась своего лучшего фармацевта, а Вера Сван своего мужа. Она уже давно его не любила, она уже давно подумывала уйти из семьи, но осталась Елена, которая любила отца, и тогда Вера решила вывести дочь в свет, выдать ее замуж, чтобы она не знала бед. Она сделает все чтобы она получила образование и хорошие манеры, чтобы она всегда очаровательно выглядела, мужчины будут на нее засматриваться постоянно. Елену исполнилось восемнадцать, она превратилась в прелестную девушку, такая манящая, как мед, что просто порой нельзя оторвать глаз от нее. Маленького роста с точеной фигуркой, с кожей медового оттенка, янтарными глазами и цвета червонного золота волосами уже будоражила уму молодых людей. Она поступила легко на искусствоведа, Вера это одобрила, молодой девушке нужно быть осведомленной в этой сфере. Елена не будет работать, как она, поскольку будет вхожа в свет. Дочь не повторит всех ее ошибок. Во всех поступках Елены проявлялась рассудительность, она не была совсем сумасбродкой, достойное продолжение династии Лебедевых, Лидия или Петр гордились бы внучкой.
В воздухе уже ощущалось ощущение скорого мира. Русские быстро продвигались к Берлину, и со дня на день, этот город должен был пасть, и тогда в Европе наступит мир. Денег в стране толком не было, но Вера перебралась в тесную квартирку в Гринвиче, сдав двум семьям свой дом. Прежде всего Вера ничего не хотела иметь общего с прошлым, так она просто отсекла его. Ведь именно "Хомс и Ко" отняло у нее мужа. Друзья давно перестали быть поддержкой, и она разочаровалась в них. Вера не хотела с ними общаться, первые месяцы после смерти Фредерика она избегала их, а потом сменила место жительства. Такая встряска совсем не помешала Елене. Так война развела их в разные стороны, разбив, похоже навсегда. Кто знает, как сойдутся их пути-дороги? Может жизнь сплетет очередное сложное кружево, а может в саду жизни появятся новые английские розы?
₪
- Джулия, - девушка перевернула картошку на сковороде, оборачиваясь к Джейсону. Она посолила фасоль на другой сковороде, прося Флер нарезать хлеба к столу.
- Да, пап, - отозвалась она.
- Мы поедем в Лондон, - вдруг услышала она, - послезавтра, так что давай паковать вещи, мы возвращаемся в нашу квартиру.
За окном шумел май. Германия еще не выбросила белый флаг, но вся Европа затаив дыхание ждала этого. Прожив в Кенте два года, Джулия научилась самостоятельности. На нее легло множество обязанностей, Джейсон много работал в одной из больниц Кента, и поэтому дома он бывал очень редко. На Джулии лежал весь дом и сестра. Ей пришлось научиться готовить и делать уборку. Джейсону многие завидовали, вдовец, а одет всегда, как с иголочки. Он гордился ей, из нее получится хорошая жена. По утрам она просыпалась раньше всех, чтобы приготовить завтрак для всех, провожала в школу Флер и на работу Джейсона, а потом шла в студию к одному старому, но именитому фотографу Блейку Лори. Он учил ее находить полусвета, искать причудливые моменты и улавливать, то что не видели другие. Вечером Джулия ждала всех со свежим ужином.
Через четыре месяца ей исполнится двадцать, и рядом с ней еще не было того единственного за которого бы она пошла бы замуж. Книжонка Джорджины ее многому научила, и впервые это умение проявилось, когда через восемь месяцев после ее отъезда из Беверли-Холл, приехал Эверт. У него родился сын Лайон, это все, что Джулия слышала о нем. Он разыскал ее в городе, поджидая у студии Блейка, накидываясь на нее с обвинениями:
- Так нужно было! – кричал он ей, но Джулия не хотела вспоминать весь тот ужас, что испытала из-за него, - а ты нашла другого себе!
- Слушай, проваливай, - спокойно без истерики ответила девушка, - и не появляйся здесь, - но сердце ее бешено билось, она не забыла тот страх и предательство, но не перестала его любить.
- Я люблю тебя, - пылко сказал он.
- А я нет!
- Ты врешь, Джулия, - он хотел ее обнять и поцеловать, но она вырвалась из кольца его рук, убегая от него.
Он уехал, в следующий раз Джулия увидела летом 1944. Тогда она испугалась своих чувств, просто сбежав от него. Эверт говорил ей долгожданные для ее сердца слова, ласково гладя ее руки, целуя за ухом, прося чего-то большего, и она начала таять, почти забыв, что предательство редко прощают. Осенью он снова оказался в Кенте, надеясь, что Джулия вернется, но было уже поздно, она понемногу забывала о нем. Зимой до нее дошли слухи о новой беременности Морион, это еще крепче укрепило ее мнение о нем. И вот сейчас весной 1945 года она возвращалась в Лондон. Она оторвется от него навсегда, вырвет с корнем свою любовь к Эверту. Он возможно перестанет преследовать ее, даст ей жить без него.