* * *
Все было так, как я себе и представляла. Он был полон иронии:
- Это сумасшествие! Вы… едете во Францию? Даже если бы вы были абсолютно здоровы, и то это было бы невозможно. С чего вы начнете, поделитесь со мной?
- Я найду кого-нибудь, кто бы доставил меня во Францию.
- Каким образом?
- Я найму корабль.
- У кого?
- Это я еще должна выяснить.
- Вы понимаете, что между нашей страной и Францией идет война?
- Во Франции боев нет.
- Здесь вы правы, но, как вы думаете, примут англичанку во Франции?
- А я и не собираюсь ходить на приемы, я поеду прямо в Париж… и найду этот дом.
- Вы говорите, словно дитя малое. То, что вы предлагаете, абсолютно невыполнимо, вы же ничего не знаете.
Грэнтхорн наградил меня презрительным, взглядом.
- Я подумала, что вы, может, посоветуете мне что-нибудь? Вы знаете Францию, вы жили там…
- А я и даю вам совет - забудьте об этом! Покажите письмо своему отцу, вам сразу надо было это сделать. А где тот человек, что доставил вам письмо?
- Он уехал.
- Вам надо было задержать его. Вы могли бы уехать вместе с ним. Конечно, это тоже было бы чистым безумием, но, насколько я понимаю, здесь здравым смыслом и не пахнет.
- А насколько я понимаю, вы не собираетесь давать мне никакого совета.
- Я даю вам совет: покажите родителям письмо. Они скажут вам то же самое, что и я. Сделать ничего нельзя - только ждать, пока закончится война. Тогда вы сможете послать за девочкой.
- И сколько, вы думаете, эта война продлится? Он промолчал.
- Кроме того, - продолжала я, - вы советуете мне бросить девочку одну. Откуда я знаю, что с ней может случиться?
- Насколько я знаю, у нее был знатный отец, а у него есть друзья.
- Ничего вы не понимаете! Все так таинственно! Это, наверное, чума всему виной или еще что-то. Моя сестра, такая молодая, сильная, ей еще бы долго жить, а она пишет мне это предсмертное письмо. Она просит меня позаботиться о ребенке, и вы предлагаете смотреть на это сквозь пальцы?
- Я предлагаю вам ждать, вести себя разумно и учитывать все трудности.
- Если бы каждый учитывал все трудности, встающие на его пути, никто бы ничего не достиг.
Я поднялась со стула, дрожа от гнева, вышла из дома и направилась туда, где меня ждал Томтит. Я чувствовала себя глубоко несчастной, я возлагала на Джереми больше надежд, чем сама себе представляла.
Когда я садилась на лошадь, то заметила, что он вышел из дома вслед за мной.
- Погодите минутку! - окликнул он. - Вернитесь!
- Нам больше не о чем говорить! - ответила я.
- Вы слишком торопитесь, вернитесь! Я не договорил.
Я вернулась, огромное облегчение охватило меня. Я взглянула на него, зная, что глаза мои блестят от слез. Грэнтхорн отвернулся, расстроенный моим видом, затем отвел меня в гостиную, где мы сели друг против друга.
- Это возможно, - заявил он. Я радостно стиснула руки.
- Это безумно опасно, - продолжал он, - но возможно. А теперь, прошу вас, оставайтесь спокойной. Как вы намереваетесь найти человека, который бы вас переправил во Францию? Это первое препятствие.
- Не знаю. Навела бы справки… Ведь есть люди, которые владеют лодками, кораблями…
- Моя дорогая Дамарис, никто не ходит среди владельцев лодок и не расспрашивает, как бы попасть на вражескую территорию. Как вы думаете, что сейчас творится, учитывая недавний рейд якобитов? Но я знаю одного человека…
- О, благодарю вас, спасибо…
- Но учтите, не знаю, согласится ли он… К нему надо подходить с особой осторожностью.
- И вы можете найти к нему подход? Он заколебался:
- Возможно.
- Это будет дорого стоить, но я готова заплатить. У меня много ценных вещей, я могла бы продать их.
- Это потребует еще времени. Меня охватило разочарование.
- Вы мне потом отдадите долг.
Я была так счастлива, что ничего не могла с собой поделать. Я наклонилась вперед, схватила его руку и прижалась к ней губами. Нахмурившись, Грэнтхорн отдернул ее.
- О, прошу прощения! - воскликнула я. - Но вы так добры! Умоляю… продолжайте. Видите ли, я очень люблю эту девочку и места себе не нахожу при мысли, что может случиться с ней.
- Ничего, - ворчливо сказал он. - Я могу дать вам письма к моим друзьям, которые бы приняли вас, как только бы вы оказались во Франции. Вы говорите по-французски?
- Немного, - ответила я.
- Немного вам не поможет. В вас сразу признают англичанку, стоит вам только ступить на их землю, - Он пожал плечами.
- Я знаю, вы считаете это безумием, но это дитя нуждается во мне, это моя племянница. Я люблю эту девочку, и ради ребенка на такое должен пойти всякий.
- Вы понимаете, что ввязываетесь в опасное дело?
- Я все понимаю, но я сделаю это. Я должна отыскать Клариссу, мне нужно добраться до этого дома и забрать ее.
- Я сделаю все, что будет в моих силах.
- О, спасибо вам, большое спасибо! Даже не знаю, как мне благодарить вас!
- Подождите, пока вернетесь с девочкой на английскую землю, прежде чем благодарить. Говорю вам: вы лезете прямо в пасть льву.
- Я вернусь с девочкой, обещаю вам.
- Если я смогу найти судно, которое переправит вас во Францию, вы должны рассказать все своим родителям.
- Но они сделают все возможное, чтобы остановить меня.
- Именно на это я и надеюсь.
- А я думала, что вы помогаете мне.
- Чем больше я думаю об этом, тем более сумасшедшей кажется мне ваша затея. Вы не годитесь для такого путешествия, оно будет очень опасным и трудным, а вы устаете даже после легкой прогулки на лошади.
- Сейчас я чувствую себя совсем иначе. Вы можете понять это? Я чувствую себя, как раньше… до того, как со мной случилось это… эта болезнь. Я могу оставаться в седле весь день, если потребуется. Совсем другое дело, когда у вас есть цель, назначение… Я снова чувствую себя хорошо, и я сделаю это, поможете вы мне или нет.
- Хорошо, тогда давайте договоримся так: если я помогу вам, вы должны будете оставить родителям записку с объяснением. Оставьте письмо, которое написала вам сестра, и допишите им, что я все устроил и сделал все возможное, чтобы доставить вас до места целой и невредимой.
- Я все сделаю! - воскликнула я. Я стояла перед ним, и в эту минуту меня охватило огромное желание обнять Грэнтхорна.
Я заехала на следующее утро, но Смит сказал, что его нет дома. Немного позже, уже днем, я снова направилась в Эндерби-холл. К тому времени он вернулся.
- Я обо всем договорился: вы отплываете завтра вечером. На заходе солнца вы покинете Англию. Попутного ветра!
- О… Джереми!.. - воскликнула я и в ту же секунду поняла, что впервые назвала его по имени, а я ни в коем случае не должна была раскрывать перед ним, не должна была показывать свою благодарность.
- Возвращайтесь, - ответил он, - и собирайтесь в дорогу, а я подыскал вам кое-кого в попутчики. Приезжайте сюда завтра, под вечер, я отвезу вас туда, где будет ждать корабль. Он весьма невелик, и даже в спокойную погоду пересекать пролив будет опасным делом, но, как только вы окажетесь во Франции, станет гораздо легче. По пути в Париж вы будете останавливаться в безопасных местах. Если соблюдать осторожность, у вас все получится, но делайте, что скажет ваш спутник. И не забудьте написать своим родителям записку Лучше, если они будут знать, что вы собираетесь сделать, хотя ваша затея и заставит их порядком поволноваться, но все-таки они не подумают, что вы просто исчезли.
Я пообещала ему сделать в точности так, как он мне наказал, и готова была задолго до того, как пришло время отправляться.
Вечером я направилась в Эндерби, где Грэнтхорн меня уже ждал. Мы обсудили наши планы и то, как я должна буду действовать. Человек, который будет сопровождать меня, доставит меня обратно, я могла ему довериться.
При наступлении сумерек мы выехали и через некоторое время достигли побережья. Когда мы выехали на берег, к нам подъехал какой-то человек. Я решила, что это мой напарник по путешествию, но это был Смит Мы привязали лошадей и пошли к воде. На волнах покачивались лодка с человеком в ней.
- Ну вот, - сказал Джереми Смиту, - тебе все ясно?
- Да, сэр, - кратко ответил Смит.
- Ты все понял, что должен сделать?
- Да, сэр.
- Прекрасно! Благодарение Господу за спокойное море! Мы должны отправляться.
Я ступила в лодку. Джереми сел следом. Я повернулась, чтобы попрощаться.
- Я буду молиться за вас всю жизнь.
- Будем надеяться, что я еще долго смогу слушать эти молитвы! ответил он. Смит стоял на гальке.
- Все, - сказал Джереми, - поехали!
- Вы..? - непонимающе посмотрела на него я.
- Смит отведет назад лошадей. Ну конечно, я еду с вами!
Сердце мое запело, и мной овладело такое волнение, которого я не знала никогда в жизни. Я хотела сказать Джереми, что это для меня значит, но я лишь взглянула ему в лицо, строгое и молчаливое. Оно выражало неодобрение моего замысла, но, тем не менее, он решился помочь мне в этом отчаянном приключении.
Мне быстро довелось узнать, что без Джереми у меня бы ничего не вышло. Он бегло говорил по-французски, а его угрюмость и отталкивающие манеры мигом пресекали все вопросы.
Порой мы останавливались на ночь в гостиницах, где он требовал хороших покоев для себя, племянницы и слуги, и каждый раз получал свое. Если находилась только одна пригодная комната, в ней спала я, а он и человек, которого он звал Жаком, проводили ночь в общем зале. Часто нам приходилось останавливаться в разных местах, потому что, несмотря на всю свою решимость и восстановленные силы, долго ехать я не могла, да и он мне не позволял. Если же я настаивала на продолжении пути, Джереми напоминал о моем обещании повиноваться приказам, а он был не такой человек, которого легко было ослушаться.
Путешествие пошло на пользу нам обоим. Он то и дело улыбался, а что касается меня, то я самой себе удивлялась Я совсем не уставала, что бы там ни говорил Джереми. Мне ничуть не требовалась та забота, с которой он следил за мной.
Я не понимала себя: апатия моя куда-то подевалась, каждое утро я встречала с радостью, и как прекрасно было сознавать, что с каждым днем расстояние между мной и Клариссой уменьшается.
Я начала много размышлять о себе: ведь до этого чудесного выздоровления, я была такой больной. Скорее всего, причина крылась не в болезни, а в том, что я просто не хотела встречаться с людьми и жить нормальной здоровой жизнью.
Наконец, вдали показался Париж. Меня переполняли чувства, и мне не сиделось на месте от нетерпения. Для меня Париж был самым прекрасным городом в мире, но только потому, что где-то в нем сейчас находилась Кларисса.
Мы прибыли в Париж уже под вечер. Я посмотрела вдаль, туда, где розовые лучи заката отражались на шпилях и башнях, и увидела очертания Дворца Правосудия, колокольни и башни собора Нотр-Дам. Мы пересекли мост, и я почувствовала, как меня охватила волшебная атмосфера этого города.
Я взглянула ва Джереми. На его лице отражалось мрачное удовлетворение. Нам удалось многого достичь. Он неоднократно говорил, что очень удивлен тем, насколько спокойно проходит наше путешествие, а я отвечала, что на самом деле вовсе не удивлена этим Так же, как и я, он прекрасно понимал, что, если человек твердо настроен на достижение какой-то цели, он непременно добьется своего, а мы были полны решимости вернуть Клариссу в Англию - Мы подыщем гостиницу на ночь, а потом направимся в квартал Марэ.
- Можно остановиться в "Ле Паон", монсеньор, - сказал Жак. - Это лучше всего для нас - Сначала давайте найдем тот дом! - выпалила я.
- Сначала - в гостиницу, - возразил Джереми. - Мы не можем ехать в дом, в таком виде Посмотрите на ваши испачканные юбки, и лошади устали Они ненавидят парижскую грязь, это самая мерзкая грязь в мире - Мы должны ехать сразу домой к Клариссе - пыталась настоять я. Жак покачал головой.
- Мадемуазель, ночью на улицу лучше не выходить Я почувствовала отчаяние, но понимала их правоту.
Гостиница была украшена изображениями павлинов, от которых и взяла свое название Она была очень удобной, и мне быстро подыскали комнату с окнами на улицу. Несколько минут я стояла у окна, наблюдая за проходящими внизу людьми. Было невозможно обуздать нетерпение, но я понимала, что должна подождать: завтра утром мы должны появиться в доме Клариссы в подобающем виде. "В это время, завтра, - пообещала я себе, - Кларисса будет со мной".
Часы превратились в вечность. Я не знала, как переживу эту ночь. Я была здесь, в Париже, я была на пороге успеха, и как-то я должна провести эти часы до наступления утра.
Мы поужинали, но я была слишком взволнована, чтобы думать о еде Джереми был спокоен и всячески пытался смирить мое нетерпение, но я ни на чем не могла сосредоточиться. Я просто ждала, пока пройдет время.
Той ночью я никак не могла заснуть Я сидела у окна и смотрела на улицу. Странно, как меняется ее облик с наступлением темноты. Хорошо одетых людей сменили бедняки и нищие. Я поняла, что Джереми был прав, когда сказал, что мы должны подождать до утра.
Я видела нищих, которые жалостливо протягивали руки к прохожим. Я видела, как какая-то женщина вышла из кареты, ведя с собой юную девушку, и зашла с ней в дом. Потом она вышла одна и уехала прочь. Что-то в этой картине напомнило мне собственное приключение в Лондоне. Я поняла, что девушку привезли в дом на любовное свидание, а та женщина в карете была сводней.
Потом я заметила еще одну женщину, стоящую у дверей того дома, в который зашла девушка. Оттуда появился прилично одетый человек. Женщина схватила его за руку, а он оттолкнул ее.
Той ночью я многое видела, потому что сон не шел ко мне. Я прилегла на кровать, но никак не могла заснуть, поэтому снова села к окну. Напротив располагался дом, явно пользующийся определенной славой Потом я увидела нечто ужасное внезапно из дома выбежала девочка Она была полуодета - без туфель, без чулок, на ней была лишь коротенькая сорочка. Девочка бежала, словно от чего-то невыносимо страшного, но, как только она выскочила на середину улицы, из дверей вслед за ней выбежала какая-то женщина, схватила ее, упирающуюся, я потащила обратно.
На какое-то мгновение лунный свет озарил лицо женщины. Я отшатнулась на нем отражалась такая злоба, какой я никогда не видела. Мне стало дурно, и в голову закрались ужасные мысли. Кларисса была в этом городе, в этом жутком городе! Я кое-что знала о больших городах, так как сама столкнулась с их извращенностью в подвале "Доброй миссис Браун". Тогда мне повезло, а могло произойти гораздо худшее.
Я отвезу Клариссу домой, буду заботиться о ней, буду любить ее! Я должна быть стойкой и мужественной, потому что я нужна Клариссе! Я сделаю это, я должна. Кларисса ждет меня Наступило утро. Я была уже одета и готова к выходу. Щеки мои пылали от волнения, и никто по моему виду не сказал бы, что я провела бессонную ночь Я с нетерпением ждала прихода Джереми Он пришел минута в минуту, но все равно я не могла усидеть на месте. Он улыбнулся мне, и мы вышли на улицу.
Мы пришли к дому, где жила Карлотта с лордом Хессенфилдом и Клариссой. Это был огромный дом - высокий и внушительный.
Мы поднялись по ступенькам к парадному подъезду. Появилась служанка Это сестра леди Хессенфилд, - представил меня Джереми.
Женщина внимательно изучала меня.
- Леди Хессенфилд умерла, - наконец, сказала она.
- Ее дочь… - начала я объяснять. Следующие ее слова ужасом отозвались в моем сердце.
- Она здесь больше не живет.
- Но, может, служанка… Жанна.
- Вас, вероятно, примет мадам Делин, - проговорила служанка.
- О да, пожалуйста! - с пылом воскликнула я. Нас провели в салон, где сидела хозяйка дома. Джереми изложил причины нашего прихода, и, хотя она ответила нам по-французски, большую часть я поняла и без перевода.
Лорд и леди Хессенфилд скончались от какой-то таинственной болезни, что-то вроде чумы, потому что леди, которая навестила их незадолго до этого, некая мадам де Партьер, тоже скончалась от той же самой болезни. Это было так ужасно!
- У леди Хессенфилд была дочь, - пояснил Джереми - Именно за ней мы и прибыли сюда, чтобы вернуть семье.
- Ах да - сказала мадам Делин. - Была какая-то маленькая девочка, но. - Она нахмурилась. - Я не знаю, что случилось с ребенком.
- А что с Жанной, служанкой?
- Монсир, когда мы въехали сюда, мы привезли своих слуг.
- А что стало с теми, кто раньше служил здесь? Мадам Делин пожала плечами:
- Наверное, ушли в другие дома. Мы не могли взять их к себе, у нас и своих хватает.
- Вы помните эту Жанну? Она снова задумалась.
- Молодая девушка?.. О да, что-то припоминаю. Мне кажется, она вернулась к своему прежнему занятию, чем она занималась до того, как поступила сюда на службу.
- А что с ребенком? Вы слышали о девочке?
- Нет, я ничего не слышала о девочке. Мадам Делин была очень дружелюбно настроена к нам и всем сердцем хотела помочь, но было ясно, что больше она никакими сведениями не располагает. Я никогда не забуду, как я выходила из этого дома. Безысходное отчаяние охватило меня: мы столько преодолели и не нашли Клариссу. Что же делать?
Джереми, который был настроен очень пессимистично, когда у нас все шло хорошо, теперь дышал оптимизмом:
- Надо найти эту Жанну, вот и все.
- Но… где?
- Что мы знаем о ней?
- Что она родом из бедной семьи и раньше продавала цветы…
- Тогда мы должны опросить каждую цветочницу Парижа.
Я была полна сомнений, но Джереми вселил в меня надежду.
- Мы должны немедленно начинать! - воскликнула я.
Джереми взял мою руку и пожал ее. Это было первое выражение внимания, какое он мне когда-либо выказывал.
- Мы найдем ее! - заключил он.