Мы свернули направо, прямо на проезд к Килмарту.
- Смотрите-ка, не один вы тут ранняя пташка, - сказал он, когда показался дом. - Одно из двух: либо миссис Коллинз приехала так рано из Полкерриса, либо у вас гости.
Я увидел бьюик с открытым багажником, до верха набитым вещами. Сигнал гудел без перерыва, и два мальчика, держа над головой плащи, бежали через сад по ступенькам к дому.
Я не мог поверить своим глазам, но вскоре с тоской понял неотвратимость судьбы.
- Это не миссис Коллинз, - сказал я, - это моя жена и дети. Они приехали из Лондона - вероятно, всю ночь провели в пути.
Глава десятая
Проехать к черному ходу мимо гаража было невозможно. Почтальон, улыбаясь во весь рот, остановил машину и открыл мне дверцу, к тому же дети меня все равно уже увидели и махали мне руками.
- Спасибо, что подвезли, - сказал я ему, - правда, я не совсем готов к торжественному приему.
Я взял письмо, которое он мне протянул, пошел навстречу своей судьбе.
- Хай, Дик! - закричали мальчики, сбегая по ступенькам. - Мы тебе звонили, звонили, а ты все не отвечал. Мама ужасно сердится.
- И я тоже. Я вас не ждал сегодня.
- Это сюрприз, - сказал Тедди. - Мама думала, что так будет интереснее. Микки спал на заднем сиденье всю дорогу, а я нет. Я был штурманом.
Машина перестала сигналить. Из бьюика вылезла Вита, одетая, как всегда, безукоризненно - хоть сейчас на Лонг-Айленд. У нее была новая прическа: то ли завивка помельче, то ли еще что-то - в общем неплохо, правда, лицо из-за этого казалось полнее.
Лучшая форма защиты - нападение, решил я. Ну что ж, приступим.
- Ей-богу, - начал я. - Надо же предупреждать!
- Я не виновата, - сказала она. - Это все мальчики - просто извели меня. Во всем вини их.
Мы поцеловались, а затем, отстранившись немного, стали настороженно разглядывать друг друга, точно боксеры на ринге, выбирающие удобный момент, чтобы нанести обманный удар.
- И сколько же времени вы здесь торчите? - спросил я.
- Почти полчаса. Обошли все кругом, но так и не смогли попасть в дом. Мальчики уже отчаялись дозвониться и даже пробовали бросать в окно комки земли. А в чем дело? Ты промок до нитки.
- Просто я очень рано проснулся и пошел прогуляться, - сказал я.
- Что? В такой дождь? Ты, наверное, спятил. Да ты посмотри на себя: брюки порваны, на пиджаке дыра. - Она схватила меня за руку, а мальчики подбежали к нам и стояли, вытаращив глаза. Вита засмеялась. - Откуда это ты в таком виде? - спросила она.
Я отстранился от нее.
- Послушай, - сказал я, - давай лучше разгружать вещи. Но здесь не место: парадная дверь заперта. Садись в машину, надо объехать вокруг - к черному ходу.
Мы с мальчиками пошли вперед, а она следовала за нами в машине. Когда мы подошли к черному ходу, я вдруг вспомнил, что дверь закрыта изнутри: я ведь выходил из дома через дворик-патио.
- Подожди здесь, - сказал я, - сейчас открою дверь.
Вместе с мальчиками, которые неотступно следовали за мной, я обошел вокруг и проник во двор. Дверь в котельную была распахнута настежь - через нее, видимо, я и вышел, следуя за Роджером и остальными заговорщиками. Я все время уговаривал себя не волноваться и, главное, ничего не путать. Если в голове начнется путаница со временем, я пропал.
- Какой старый, смешной двор! А что в нем делают? - спросил Микки.
- Сидят и загорают, - ответил я. - Когда солнце выглянет.
- На месте профессора Лейна я бы устроил здесь бассейн, - сказал Тедди.
Они потопали за мной в дом, и через старую кухню мы вышли к черному ходу. Я отпер дверь. Вита уже нетерпеливо ждала снаружи.
- Входи, не стой под дождем, - сказал я. - А мы с мальчиками пока перетащим вещи.
- Сначала покажи дом, - произнесла она мрачно. - Вещи подождут. Я хочу сама все осмотреть. Только не говори, что вот это - кухня.
- Конечно, нет, - сказал я. - Когда-то здесь в подвале была кухня, но ею давно уже не пользуются.
Все дело в том, что я не собирался показывать им дом с этой стороны. Начало было явно неудачным. Если бы они приехали в понедельник, все было бы в полном порядке: я встречал бы их на крыльце у главного входа, шторы были бы раздвинуты, окна открыты. Но неугомонные мальчишки уже мчались по лестнице наверх.
- А где наша комната? - кричали они. - Где мы будем спать?
О Боже, молил я, дай мне терпения. Я повергнулся к Вите, с улыбкой наблюдавшей за мной.
- Извини, дорогая, - начал я, - но, честно говоря…
- Честно говоря - что? - спросила она. - Я сгораю от любопытства не меньше их. Что ты так нервничаешь?
Она еще спрашивает! Я вдруг совершенно бессознательно подумал, что Роджер, если бы он показывал Изольде Карминоу какую-нибудь усадьбу, справился бы с этим намного лучше, чем я сейчас.
- Нет, ничего, - сказал я, - пошли…
Первое, что заметила Вита, войдя в настоящую кухню, это остатки моего ужина. На углу стола стояла грязная сковорода, на тарелке недоеденная яичница с колбасой. Везде горел свет.
- О Господи! - воскликнула она. - Ты сам себе готовил завтрак перед тем как отправиться на прогулку? Это что-то новенькое.
- Я хотел есть, - сказал я. - Не обращай внимания на беспорядок. Миссис Коллинз все уберет. Идем дальше.
Я быстро прошел вперед и повел ее в музыкальный салон - там раздвинул шторы, поднял жалюзи, - затем через холл, в малую столовую, оттуда - в библиотеку. Но piece de resistànce - вид на залив из окна - мне показать не удалось: все было скрыто завесой моросящего дождя.
- В хорошую погоду все выглядит гораздо лучше, - заверил я.
- Здесь очень мило, - сказала Вита. - Не думала, что у твоего профессора такой хороший вкус. Правда, было бы лучше, если бы диван стоял у стены, а на том, что у окна, лежали бы подушечки. Но это легко исправить.
- Ну вот, на первом этаже - все, - сказал я. - Пошли наверх.
Я чувствовал себя словно агент по недвижимости, который изо всех сил старается всучить съемщикам малопригодное жилье. Мальчики уже взбежали вверх по лестнице и перекликались друг с другом, проносясь через комнаты. Мы с Витой поднялись следом. Все в этом доме уже изменилось! Тишина и покой покинули его. Не осталось ничего от того, что связывало меня с Магнусом; с его родителями - в не столь уж давние времена моего студенчества - и с Роджером Килмертом шесть столетий назад. Теперь так будет всегда.
Экскурсия по второму этажу завершилась, и началась работа по выгрузке многочисленного багажа. Было уже почти половина девятого, когда наконец мы закончили, и на велосипеде подъехала миссис Коллинз. Сердечно поприветствовав Виту и мальчиков, она приступила к своим обязанностям. Все удалились в кухню. Я пошел наверх и налил воды в ванну: сейчас бы лечь и утопиться!
Приблизительно через полчаса в спальню вошла Вита.
- Ее сам Бог послал, не иначе, - сказала она. - Мне ничего не придется делать: она превосходно со всем справляется. И возраст подходящий - ей, вероятно, не меньше шестидесяти. Наконец я могу вздохнуть свободно.
- Вздохнуть свободно? Ты о чем? - спросил я из ванной.
- Когда ты так упорно пытался удержать нас в Лондоне, я уже вообразила нечто юное и кокетливое, - сказала она и вошла в ванную, как раз когда я вытирался. - Я ни на йоту не верю твоему профессору, но по крайней мере теперь мне ясно, что дело не в прислуге. Ну а сейчас, когда ты такой чистый, можешь еще разок поцеловать меня, а потом наполни мне ванну. Я чуть жива - семь часов за рулем!
Я и сам, но в другом смысле, был мертв для того мира, в котором жила она. Да, я мог механически двигаться и слышал, будто сквозь сон, как она сняла с себя одежду, бросила ее на кровать, надела халат, расставила на туалетном столике все свои кремы и лосьоны - и попутно болтала без умолку: о дороге, о том, как она провела день в Лондоне и какие события происходили в Нью-Йорке, о делах ее брата, и о многом другом, что и составляло, в сущности, ее жизнь, нашу жизнь. Но ко мне все это не имело никакого отношения. Что-то вроде музыкального фона, если тихонько включить радио. Я хотел вернуть ощущение прошедшей ночи: кромешная тьма, ветер с долины, шум прибоя под горой, где стоял дом Полпи, глаза Изольды, когда она смотрела на Бодругана из окна экипажа…
- …но даже если они все-таки сольются в одну компанию, то, во-первых, это произойдет не раньше осени и, во-вторых, никак не повлияет на твою работу.
- Да, конечно.
Я отвечал машинально - просто реагировал на интонации ее голоса. Но внезапно она обернулась: на лице у нее была маска из крема, на голове - тюрбан.
- Ты меня совсем не слушаешь! - сказала она.
Ее тон заставил меня сосредоточиться.
- Почему? - возразил я.
- Хорошо, тогда о чем я только что говорила? - с вызовом спросила она.
Я вынимал из шкафа в спальне свои вещи, чтобы освободить место для ее тряпок.
- Ты что-то говорила о фирме твоего брата, - ответил я, - о слиянии компаний. Извини, дорогая, я сейчас уйду и не буду тебе больше мешать.
Она выхватила из моих рук вешалку, на которой висел мой лучший летний костюм, и швырнула ее на пол.
- Я вовсе не хочу, чтобы ты уходил! - крикнула она, и ее голос достиг той тональности, которой я так боялся. - Я хочу, чтобы ты был здесь и внимательно меня слушал, а не стоял как истукан. Что с тобой происходит? У меня такое ощущение, будто я разговариваю с пришельцем, из другого мира.
Если бы она знала, как она права! Я понимал, что бессмысленно отражать ее атаку. Нужно было смириться и терпеливо ждать, когда ее совершенно справедливый гнев пройдет сам собой.
- Дорогая, - сказал я, опускаясь на кровать и усаживая ее рядом, - давай постараемся не омрачать этот день. Ты устала, и я устал. Если мы начнем ссориться, мы еще больше устанем и испортим настроение мальчикам. Если я рассеян и невнимателен, это все только из-за переутомления. У меня была бессонница, и я решил прогуляться сегодня утром, а в результате я не только не пришел в себя, но, кажется, еще больше раскис.
- Потому что надо быть полным идиотом, чтоб согласиться… Ты должен был наперед знать… А кстати, почему у тебя бессонница?
- Все, хватит! Давай прекратим, ладно?
Я встал с постели, захватил с собой сколько мог своего белья и, толкнув дверь ногой, вышел в гардеробную. Она осталась в спальне. Я слышал, как она выключила воду и залезла в ванну, при этом раздался громкий плеск - вода явно перелилась через край.
Прошло несколько часов. Вита не появлялась. Я тихо приоткрыл дверь в спальню - она лежала в кровати и крепко спала. Тогда я снова закрыл дверь и отправился вниз обедать с мальчиками. Они болтали без остановки: мои "да" и "посмотрим" их вполне устраивали. Без Виты они были очень непритязательны. Дождь лил не переставая, и о крикете или пляже не могло быть и речи. Поэтому я повез их в Фауи и там дал им насладиться вволю: накормил мороженым, мятными леденцами, накупил вестернов в ярких обложках и картинок-загадок.
Около четырех дождь прекратился, и на небе сквозь серую пелену едва проглядывало тусклое солнце, но мальчикам и этого было достаточно - они бросились к городскому причалу и потребовали боевого крещения на море. Как говорится, чем бы дитя ни тешилось, к тому же и я сам был непрочь оттянуть возвращение домой, и поэтому нанял маленькую лодку с подвесным мотором, и мы, тарахтя, прокатились по заливу. Лодка прыгала на волнах, мальчики хватали в воде все, что попадалось под руку, и мы все вымокли с головы до ног.
Домой мы вернулись около шести, и ребята сразу уселись пить чай со всевозможными сладостями, которые приготовила для них заботливая миссис Коллинз. Я поплелся в библиотеку, чтобы налить себе виски, и нашел там ожившую улыбающуюся Виту собственной персоной - слава Богу, от её утреннего настроения не осталось и следа. Вся мебель в комнате была переставлена.
- Знаешь, дорогой, - сказала она, - мне начинает здесь нравиться. Я уже чувствую себя почти как дома.
Я рухнул в кресло (в руках у меня был стакан с виски) и стал вполглаза наблюдать, как она переставляет горшки с гортензией, которые с таким старанием расставляла миссис Коллинз. Отныне моя стратегия должна была заключаться в том, чтобы все одобрять, а когда нужно - молчать, в общем, все время подыгрывать и, главное, не допускать ссоры.
Я уже пил вторую порцию виски и совершенно потерял бдительность, когда в библиотеку вбежали мальчики.
- Дик, Дик - закричал Тедди, - а что это такое страшное?
В руках у него была банка с эмбрионом обезьяны. Я вскочил как ужаленный.
- Черт! - вырвалось у меня. - Какого дьявола вы туда залезли?
Я выхватил у него банку и ринулся к двери. У меня совсем вылетело из памяти, что, когда я на рассвете выходил из лаборатории, приняв дополнительную дозу препарата, я не положил ключи в карман, а оставил их в дверях.
- Мы ничего там не трогали, - обиженно сказал Тедди. - Мы только хотели посмотреть пустые комнаты в подвале. - Он повернулся к Вите. - Там такая маленькая темная комната, а в ней разные банки, прямо как у нас в школе в химической лаборатории. Мам, пойдем посмотрим, ну пошли скорей! А в одной банке там знаешь что? - дохлый котенок…
Я уже вылетел из библиотеки и по маленькой лестнице, ведущей из холла в подвал, сбежал вниз. Дверь лаборатории была распахнута настежь, горел свет. Я быстро оглядел все вокруг. За исключением банки с обезьяной все было на месте. Я выключил свет, вышел в коридор, запер дверь и положил ключ в карман. Не успел я это сделать, как через старую кухню вбежали ребята, за ними вышагивала Вита. Вид у нее был встревоженный.
- Что они натворили? - спросила она. - Разбили что-нибудь?
- К счастью, нет, - ответил я. - Сам виноват: забыл запереть дверь.
Стараясь заглянуть поверх моего плеча, она смотрела на дверь в коридоре.
- А все-таки, что там такое? - спросила она. - То, что притащил оттуда Тедди, это просто мерзость какая-то!
- Согласен, - сказал я. - Только мне бы хотелось напомнить, что это дом профессора биофизики, и здесь в подвале, в небольшой комнате, у него оборудована лаборатория. Если только я поймаю кого-нибудь из мальчиков около этой комнаты - убью на месте!
Дети попятились, лепеча что-то, а Вита развернулась ко мне лицом.
- Мне кажется, - сказала она, - со стороны профессора довольно-таки безответственно держать в доме лабораторию со всеми этими научными препаратами, если он не может проследить, чтобы она была надежно заперта.
- Давай не будем начинать все с начала, - сказал я. - Я несу ответственность перед Магнусом и заверяю тебя, что подобное больше не повторится. Если бы ты приехала на следующей неделе, а не сегодня черт знает в какую рань, когда тебя никто не ждал, этого бы не случилось!
Она, остолбенев, смотрела на меня.
- А что тебя так трясет? Можно подумать, там у него динамит.
- Очень может быть, - ответил я. - Неважно. Будем надеяться, что это хороший урок для мальчиков.
Я выключил свет в подвале и пошел наверх. Меня действительно трясло, и неудивительно. В голове проносились разные картины, одна кошмарнее другой, - ведь они могли натворить таких дел! Например, взяли бы да открыли пузырьки с препаратом, перелили бы содержимое в мензурку или попросту вылили бы все в раковину. Ни в коем случае нельзя оставлять ключ без присмотра! Я еще раз сунул руку в карман и проверил, на месте ли он. И подумал, что, наверное, стоит сделать запасной ключ и держать их оба при себе. Так будет надежнее. Я прошел в музыкальный салон и стоял там, уставившись в одну точку и теребя в руке ключ.
Вита поднялась наверх и прошла в спальню. Я тут же услышал, как звякнул телефон в холле. Это значит, что она разговаривает по параллельному аппарату наверху. Я вымыл руки в нижней ванной, затем пошел в библиотеку. Сверху из спальни доносился голос Виты: она все еще разговаривала по телефону. Вообще-то не в моих правилах подслушивать телефонные разговоры, но сейчас какой-то инстинкт заставил меня подойти к аппарату в библиотеке и поднять трубку.
- …Я просто не знаю, что и думать, - говорила Вита. - Он раньше никогда не повышал голоса на мальчиков. Они очень расстроены. И выглядит он тоже ужасно… Глаза ввалились. Жалуется, что плохо спит.
- Ты вовремя приехала, - прозвучало в ответ, и я узнал эту манеру растягивать звуки: на проводе была ее подружка Диана. - Что я тебе всегда говорила: за мужиком нужен глаз да глаз, а не то он быстро налево. Уж я-то знаю, жизнь с Биллом меня кое-чему научила.
- Так то Билл, - сказала Вита. - Всем известно, что его нельзя отпустить ни на шаг. Но не знаю… Будем надеяться, все обойдется, и мы все-таки сможем немного отдохнуть и подышать свежим воздухом. Кажется, он договорился насчет парусной лодки.
- Ну что ж, это очень здоровый отдых.
- Да… Надеюсь, что профессор не втянул Дика в какую-нибудь историю. Я не верю этому человеку. Никогда не верила и не поверю. И я знаю, он меня не любит.
- Догадываюсь почему, - засмеялась Диана.
- Ну, не будь дурой. Может быть, он и такой, но Дик-то совсем другой - полная противоположность.
- Наверно, поэтому он и нравится профессору, - сказала Диана.
Я тихонько положил трубку на место. Вся сложность общения с женщинами состоит в том, что круг их интересов слишком ограничен и мышление удивительно примитивно: поведение любой особи мужского пола, будь то человек, собака, рыба или червяк, сводится к одному единственному стремлению - с кем бы ему совокупиться. Временами начинаешь сомневаться, думают ли они когда-нибудь о чем-то другом?
Вита болтала со своей подружкой Дианой еще, наверное, минут пятнадцать, не меньше, а когда спустилась вниз, настроение ее явно улучшилось благодаря полезным советам подруги, и она не стала вспоминать сцену в подвале, а, надев передник довольно причудливой расцветки - сплошные яблоки со змеями - и весело напевая, принялась готовить к ужину мясо, обильно сдабривая его маслом с петрушкой.
- Сегодня все ляжем пораньше, - объявила она мальчикам, которые за ужином сидели притихшие: глаза у них слипались, а рот не закрывался от зевоты - семичасовое путешествие в машине и прогулка на лодке доконали их.
После ужина она устроилась в библиотеке и стала зашивать дыры на моих брюках. Я сел за письменный стол Магнуса, бормоча что-то невнятное о том, что надо проверить счета, на самом же деле я хотел еще раз просмотреть список имен в Переписной книге Тайуордретского прихода за 1327 год. Там были и Джулиан Полпи, и Генри Трифренджи, и Джеффри Лампетоу. Когда я читал список в первый раз, эти имена мне ничего не говорили, но они могли невольно отпечататься у меня в голове. Возможно, эти фигуры все же были лишь призраками, которые привели меня в долину, где до сих пор фермы сохранили их имена.
На столе я увидел нераспечатанное письмо. Это было то самое письмо, которое утром мне вручил почтальон. Я был так возбужден неожиданным появлением моего семейства, что совершенно забыл о нем. В конверте лежала записка, отпечатанная на машинке лондонским следопытом.