Судя по всему, норманн заканчивал работы над палисадом и уже отправил часть строителей возводить первый этаж цитадели. Кейдре увидала Рольфа возле решетки. Остановившись, она стала незаметно разглядывать его, пока он не почувствовал ее присутствие и не обернулся. Тут же пожалев о том, что проявила такую бесцеремонность на глазах у всего Эльфгара, она гордо выпрямилась, но рыцарь как ни в чем не бывало подошел к ней. - Доброе утро!
Кейдре ничего не могла поделать с волной жаркой истомы, прокатившейся по всему ее телу при виде загорелого обнаженного торса и длинных ног с могучими мускулами под тонкой тканью панталон.
- Ты играешь с огнем! - вполголоса заметил он. - Нельзя смотреть на меня так откровенно!
- Нечего выставляться голым напоказ всей деревне! - Произнеся эти слова, Кейдре зарделась от смущения.
- Так, по-твоему, на меня глазеет вся деревня? - Он улыбнулся, отчего девушка окончательно смешалась.
- Вы сами знаете, что это правда! - Кейдре сделала вид, что чрезвычайно внимательно разглядывает хитрое устройство для подъема решетки.
- Выходит, я им нравлюсь?
- Вряд ли… скорее, кажетесь диковиной!
- Как это?
- Ну да, диковиной! - не выдержала Кейдре. - Человек-гора, белобрысый и белокожий - настоящая диковина в наших краях!
Рольф расхохотался. Кейдре впервые слышала его смех - она и не представляла, что он будет звучать так добродушно и заразительно.
Весело блестя глазами, рыцарь заметил:
- Не всем же быть смуглыми и малорослыми, как вы, саксы!
- А что в этом плохого?
- Да как будто бы ничего. - Он протянул руку и осторожно поднял ее лицо за подбородок. - И все-таки я рад, что ты не уродилась такой же смуглой и низкорослой, Кейдре!
- Такой, как Алис?
- Ну да.
- А мне плевать, рады вы или нет! - фыркнула Кейдре. - И вообще мне пора!
- Куда это ты собралась - я же дал тебе день отдыха! Лучше постарайся восстановить силы!
- С каких пор вас так волнует мое здоровье? - Она напряженно всматривалась в его лицо, не желая отчитываться перед чужаком в своих действиях.
- И не только здоровье. - Его глаза снова полыхнули знакомым синим пламенем.
Кейдре онемела от неожиданности.
- Теперь ты тоже принадлежишь мне, - серьезно сказал Рольф, - а я привык заботиться обо всем, что считаю своим!
Ее слух больно резанул намек на ее положение рабыни в замке. Значит, Алис успела внушить ему эту ложь! А она-то надеялась, что у сестры осталась хоть капля порядочности!
- Я не рабыня!
- Ты что же, отказываешься от своей матери?
- С какой стати?
- Значит, ты вместе со всеми принадлежишь владельцу Эльфгара - то есть мне! И мне угодно знать: куда ты отправилась?
До боли стиснув кулаки, Кейдре готова была разразиться энергичной речью и выложить этому чурбану всю правду. Но с какой стати ей распинаться перед норманном? Все равно она пока не собирается бежать из Эльфгара - а до той поры пусть он думает о ней что угодно; рано или поздно ее братья вернутся, чтобы вышвырнуть наглого захватчика, и все встанет на свои места. Пока же она должна быть терпеливой и хитрой.
- Я хочу проведать Тильди. Может, ей снова потребуется моя помощь?
- И после того, что она наговорила прошлой ночью, ты все еще из-за нее переживаешь? - Рольф явно не верил в такое милосердие.
- Она плохо соображала от боли и страха. В минуты слабости человек всегда пытается обвинить в своих неудачах кого-то другого - или Господа Бога.
- У тебя невероятно щедрая душа!
- Так вы позволите мне ее навестить?
- Отчего же, ступай, если хочешь. Только не позволяй ей больше возводить на тебя напраслину; ты и я - мы оба знаем правду.
- И вы совершенно уверены в этом? - против воли поинтересовалась Кейдре.
- Если в тебе и есть что-то необычное - то это простые женские чары, а вовсе не колдовство, - рыцарь улыбнулся, - но твоя власть - власть женщины над мужчиной - древнее самых древних богов.
Кейдре замерла, зачарованная его низким, бархатным голосом, и не сразу нашлась что ответить.
- Я никого не пыталась соблазнять, - наконец слетело с ее губ.
- Вот как? - Рольф снова рассмеялся. - Ну что ж, тогда придется признать, что ты колдунья. Ты заколдовала меня - и отлично это знаешь!
- Нет! Неправда! Просто вы привыкли быть рабом своих желаний - даже теперь, когда собрались жениться на моей сестре!
- Будь я рабом своих желаний, - надменно произнес рыцарь, - я бы взял тебя прямо здесь, в грязи, на глазах у всего замка! Но я все же женюсь на твоей сестре!
- Этому не бывать! - прошипела Кейдре. От ярости у нее потемнело в глазах.
- Неужели ты вообразила, что способна помешать мне с помощью своего искусства?
- Я сделаю это во что бы то ни стало, норманн! - На глазах у Кейдре выступили жгучие слезы. - И мое искусство тут ни при чем! Я готова пожертвовать жизнью, лишь бы не видеть, как вы правите нашим замком!
- Но ты пока жива, Кейдре, - холодно констатировал он, - а я уже правлю замком. Даже думать не смей о том, чтобы строить мне козни, предупреждаю тебя раз и навсегда!
- Дайте пройти… с вашего позволения, милорд! - Брызнувшие из глаз слезы испортили весь сарказм этой горькой фразы.
- Ступай, пока я не повел себя как мальчишка и не пошел на поводу у своих желаний! И помни мои слова!
Кейдре проглотила вертевшийся на языке дерзкий ответ и, не разжимая кулаков, поспешила прочь.
Глава 16
- Как ты себя чувствуешь, Тильди? Прости, я тогда сделала все, что было в моих силах, - неуверенно произнесла Кейдре.
- Знаю, - со слезами на глазах отозвалась Тильди. - И ты меня прости за те глупости, что я наговорила. Я никогда так не думала, честное слово!
"Не думала - и все же сказала. Как только у тебя повернулся язык?" - с горечью подумала Кейдре. Но она не стала упрекать подругу и даже постаралась улыбнуться. В таких случаях было принято скреплять примирение искренними объятиями, однако обе женщины слишком сильно ощущали ту невидимую стену, что возникла между ними прошлой ночью.
- Надеюсь, тебе уже легче? - спросила Кейдре.
- Да, только слабость осталась.
Они обменялись еще несколькими незначительными фразами и поняли, что окончательно утратили былое доверие друг к другу.
Обратно Кейдре брела, не разбирая дороги, погруженная в невеселые мысли.
- Эй, постой!
У нее потемнело в глазах - это был голос Альби, самого доверенного человека Эдвина! Обернувшись, девушка увидела, что он переоделся простым крестьянином.
- О, Альби! - Ее голос дрожал от нетерпения. - Ты принес новости?
- Давай-ка прогуляемся, - предложил посланец. Он был ровесником Кейдре; отец послал его пажом в Эльфгар, когда ему исполнилось шесть лет, и они выросли вместе.
Стараясь не привлекать к себе внимания, молодые люди направились в яблоневый сад.
- Они живы? - наконец спросила Кейдре, нервно теребя поясок на платье.
- Да. Эдвина ранили стрелой в ногу, но он уже поправляется.
- С ним действительно все в порядке?
- Ты же знаешь Эда! Он силен как бык!
Кейдре улыбнулась. Ей еще сильнее захотелось увидать Эдвина и Моркара. Эдвин был румяным крепышом, унаследовавшим ястребиные черты отца, а Моркар уродился более высоким и худощавым, с каштановыми вьющимися волосами и живыми голубыми глазами; однако его выразительная улыбка говорила о той же железной воле и остром уме, каким наделила природа Эдвина. Братья были совершенно непохожи и могли спорить целыми днями, но в то же время оставались преданы один другому и стояли друг за друга горой.
- Где они? - Кейдре тревожно огляделась. В саду в этот час, кроме них, никого не было. Крестьяне трудились на полях, а норманны занимались возведением подъемного моста.
- Они на болотах. Моркар собирается побывать здесь, как только сможет, но Эдвин не отпустит его, пока не убедится, что это безопасно. Ты должна следить за каждым движением Рольфа де Варенна и держать ушки на макушке, а все, что покажется тебе важным, будешь докладывать нам.
- Я готова! - горячо отозвалась Кейдре. - У норманна отряд из пятидесяти человек - все ветераны, наемные рыцари. И я видела их в деле. - Ее передернуло при воспоминании о том, с какой легкостью солдаты вырезали мятежников в Кесопе. - Вдобавок он может вызвать подкрепление из Йорка!
- Ну, из Йорка путь неблизкий! Король назначил его наместником в Йорке - ты знаешь об этом?
- Нет, откуда?
- Вильгельм Ублюдок все еще торчит там со всей сворой - желает лично убедиться, что крепость восстановят в кратчайший срок. Рольф наверняка постоянно обменивается с ним посланиями. Сейчас нам до зарезу нужно знать, что у них на уме! Если гонцы доставляют письма - постарайся их выкрасть, если передают сообщения на словах - подслушай их доклад!
Кейдре подняла на него тревожный взгляд.
- Я обязательно постараюсь сделать все, о чем ты просишь, - без колебаний пообещала она, - но это не так-то просто. Норманн чертовски умен и хитер.
- А ты попытайся!
- Ты знаешь, что он женится на Алис?
- Только этого не хватало! Я непременно расскажу твоим братьям. Когда венчание?
- Через неделю или чуть позже. Времени осталось совсем немного…
- И оно работает против нас. Что ж, пока ты будешь нашими ушами и глазами, а мне пора возвращаться.
- Благослови тебя Бог, Альби! - Кейдре крепко пожала ему руку. - Я так за них боюсь!
- А мне порой кажется, что твои братья стали бессмертными! - Альби ухмыльнулся.
- Не смей шутить такими вещами! Бессмертен лишь наш Творец!
Юноша небрежно повел плечом и растворился в лесной тени.
Кейдре тревожно оглянулась на замок. Норманны по-прежнему возились у подъемного моста. Пожалуй, сейчас самое время отправиться на поиски королевских посланий, подумала она и пошла по направлению к дворовым постройкам.
Алис была в поварне и отдавала распоряжения по поводу обеда; воспользовавшись этим, Кейдре пробралась в замок никем не замеченной. В зале никого не было, кроме служанок, скобливших обеденный стол.
Молча проскользнув мимо них, Кейдре поднялась на второй этаж. Обмирая от страха, она вошла в хозяйскую опочивальню. Чтобы ее присутствие здесь не выглядело слишком уж подозрительным, девушка решила оставить дверь в коридор приоткрытой.
Посреди комнаты стояла огромная кровать под балдахином - здесь спал когда-то ее отец, а после Эдвин. Зато в сундуках вдоль стен наверняка были сложены все пожитки норманна. Ни у кого в Эльфгаре не было таких сундуков. Вот с них-то, пожалуй, и стоит начать.
А что, если Рольф не умеет читать? И как это не пришло ей в голову раньше? Вдобавок он умен и осторожен и наверняка уничтожает письма от короля - если они вообще существуют. Скорее всего гонцы передают приказы Вильгельма на словах. И все же не следовало пренебрегать ни единой возможностью - ведь при желании Рольф мог приказать прочесть письма деревенскому священнику. Вспомнив о преподобном Грине, Кейдре невольно усмехнулась - достойный служитель Божий почти все время был в стельку пьян или мучился от похмелья. И все равно норманн мог послать за ним в деревню или попросить кого-нибудь прочитать письмо вслух.
С бешено бьющимся сердцем она открыла первый сундук, где обнаружила ворох запасной одежды. Во втором сундуке лежали отрезы ярчайшего арабского шелка, бархата, парчи и выделанные меха, в третьем - роскошный восточный ковер и старинный меч с обломанным лезвием и рукоятью, усыпанной дивными самоцветами.
Не найдя в сундуках даже клочка бумаги, Кейдре аккуратно уложила все на место. Норманн не поленился притащить сюда свои сокровища, вот только не учел одного - Эльфгар никогда не будет его домом.
Больше держать письма было негде - если только норманн не припрятал их.
- Что ты здесь делаешь?!
Кейдре так и подскочила на месте: в задумчивости она прозевала момент, когда в комнату вошла Алис. Слава Богу, все сундуки уже были закрыты.
- Я ищу свою ладанку с травами, - как ни в чем не бывало сказала она. Конечно, это была ложь - она вернула ладанку еще прошлой ночью, когда помогала Тильди.
- Рольф знает, что ты здесь? - подозрительно спросила Алис.
- Нет, и наверняка разгневается, если узнает, что я искала свои травы.
- Нисколько в этом не сомневаюсь! - Алис злорадно ухмыльнулась.
- Но ведь ты ему не скажешь?
- Ты же сказала ему о том, что ты не рабыня!
- Он мне не поверил.
- Неужели? - Алис готова была лопнуть от счастья. - В конце концов, тебя произвела на свет рабыня, безродная шлюха. Ну как, ты нашла свои ведьмовские зелья?
- Нет.
- Ладно. А теперь скажи, чем ты занималась прошлой ночью?
Кейдре похолодела от страха: она все знает; знает, что у Тильди были тяжелые роды и ей пришлось дать роженице успокоительное!
Пока девушка судорожно пыталась найти правдоподобный ответ, Алис размахнулась и, залепив ей оплеуху, пронзительно взвизгнула:
- Шлюха!
Захваченная врасплох, Кейдре отшатнулась.
- Я видела, как он за тобой бегал! - прошипела Алис. - Ты уже успела расставить перед ним свои белоснежные ножки - или еще нет? Ты такая же тварь, как твоя мать - бесстыжая похотливая шлюха!
Уж лучше пусть Алис считает, что она была прошлой ночью с Рольфом, чем вызнает все подробности про Тильди, иначе она мигом обо всем догадается. Вот только никто не имеет права порочить ее мать!
- Мы просто вышли, чтобы поговорить! Честное слово, я не лгу!
- Он пошел за тобой в поле!
- Ну да - Рольф решил, что я хочу сбежать из Эльфгара, - на ходу сочинила Кейдре, - ведь он запретил мне покидать замок без его приказа! Но можешь поверить мне, Алис, твой жених и пальцем меня не тронул, так что нечего возводить напраслину - я не шлюха, как и моя мать! Она так любила отца, что попросту зачахла, когда его не стало, и ты отлично об этом знаешь! Ну почему ты с таким упрямством цепляешься за эту ужасную ложь?
- Твоя мать была любовницей женатого мужчины, и это делает ее шлюхой! Конечно, она любила отца - попробовала бы она его не любить; но ему было нужно от нее только одно - то, что находится между ног! Так что вы делали на поле? - неожиданно спросила Алис.
- Рольф спросил меня, куда я собралась.
- Врешь, вас не было не меньше двух часов! Кейдре, ты еще пожалеешь об этом - помяни мое слово! Я тебя со свету сживу, если ты будешь путаться у него под ногами!
Темные глаза на бледном лице горели такой лютой ненавистью, что Кейдре моментально поверила обещанию и поэтому постаралась ответить как можно убедительнее:
- Да я на дух его не выношу! Я скорее подохну, чем подпущу его к себе!
- Запомни одно, - зловеще предупредила Алис, - ты как была, так и останешься незаконнорожденной, наглое отродье, а я стану его женой!
- Алис! - с болью в сердце воскликнула Кейдре. - Ради всего святого, одумайся! Ведь ты предаешь свою семью!
- Я выйду замуж за норманна - и точка! - Алис затряслась от ярости. - А уж когда стану леди - можешь не сомневаться, найду на тебя управу! И не надейся, что я позволю себя дурачить, как моя бедная мамочка!
Глава 17
- Не угодно еще вина, милорд? - проворковала Алис.
Отрезав кусок жаркого, Рольф вежливо кивнул. Тут же ее колено как бы невзначай коснулось его. Ну и костлява! Она что, всерьез намерена его соблазнить? Слащавая назойливость невесты раздражала его все сильнее.
Алис налила вино и села. Как и следовало ожидать, этот чурбан и не подумал поблагодарить ее за услугу. Ну и черт с ним - она проживет и без хороших манер. Ее попытки кокетничать терпели поражение раз за разом. Он попросту ее не замечал, а за дальним концом стола по-прежнему торчала эта рыжая шлюха! С каким удовольствием Алис опрокинула бы посуду со всем ее содержимым на голову проклятой сестрицы!
Рольф любовался грацией, с которой Кейдре утоляла свой голод. Он правильно сделал, что велел ей вернуться за господский стол. Теперь она целиком в его распоряжении, и эта мысль всякий раз доставляла ему несказанное удовольствие. Рольф и сам не заметил, как удовольствие переросло в возбуждение, и неловко заерзал в кресле, поправляя слишком тугие панталоны.
- Милорд! - Слащавый голосок Алис перебил его мысли. Он со вздохом допил вино, и Алис тут же снова наполнила его кубок. - Милорд, сегодня я застала ее в вашей опочивальне!
- Кейдре? - Рольф насторожился.
- Да. - Алис мрачно констатировала, что умудрилась наконец завладеть его вниманием - стоило лишь упомянуть о проклятой ведьме.
- Что вы хотите этим сказать, леди Алис?
- Она без позволения зашла в вашу комнату. Хотела забрать свою ладанку. - Алис не сводила с жениха глаз.
Рольф внимательно посмотрел на Кейдре. Что она замыслила на сей раз? Он вернул ей травы, но она по-прежнему остается его злейшим врагом, и об этом ему следует помнить постоянно!
- Она будет наказана? - нетерпеливо поинтересовалась Алис.
- Наказание тоже нужно заслужить, - отрезал Рольф, всем своим видом давая понять, что тема исчерпана. При этом Алис так вцепилась в край стола, что у нее побелели пальцы.
Кейдре чувствовала себя крайне неловко на виду у всего замка - и на виду у молодой невесты. Искоса поглядывая на хозяйский край стола, она видела, как откровенно заигрывает с норманном ее сестра, и от этого ей сделалось совсем тошно - ведь скорой свадьбой чужеземец намеревался укрепить свое положение в Эльфгаре, а значит, окончательно лишить ее братьев наследства.
Казалось, трапезе не будет конца. Уж лучше надрываться от непосильного труда в поварне, чем терпеть эту публичную пытку! Но вот наконец снаружи раздалось пение рожка - это часовые предупреждали о том, что в замок кто-то приехал. Следующий сигнал означал: тревогу поднимать не нужно и солдаты могут оставаться на местах.
Когда вошедший часовой доложил Рольфу о прибытии гонца, Кейдре насторожилась.
Усталый, весь покрытый пылью солдат опустился перед Рольфом на одно колено. Так и есть - цвета Вильгельма Завоевателя! Гонец начал быстро докладывать что-то, но хозяин нетерпеливым взмахом руки велел ему замолчать и приказал всем сидевшим за столом очистить зал. У Кейдре упало сердце. Как теперь выяснять, что сообщит гонец Рольфу де Варенну, если ее выставляют заодно с остальными?
Она медлила до последнего, пропуская перед собой толпу рыцарей и слуг, при этом то и дело осторожно оглядываясь. В руках у Рольфа она увидела свиток с королевской печатью. Умеет он читать или нет? Если бы он приказал ей прочитать письмо вслух!
Рыцарь поднял глаза, желая убедиться, что остался с гонцом наедине, и заметил Кейдре возле дверей. Она торопливо потупилась и выскочила вон.
Кейдре не находила себе места, тревожно раздумывая над тем, что происходит сейчас в зале. Прочел Рольф письмо или пока только выслушал устное сообщение? Как бы то ни было, доклад закончился на удивление быстро - судя по тому, что челяди было позволено вернуться в зал. Норманн сидел, откинувшись в кресле, прихлебывая красное вино и задумчиво щурясь на пламя в камине. Гонцу также предложили место за господским столом - на его нижнем конце, как раз напротив Кейдре. Она уже давно потеряла аппетит, но не могла упустить свой последний шанс и улыбнулась гонцу самой обаятельной своей улыбкой. Тот замер от неожиданности.