Конечно, сходство было несомненным. На портрете король, изображенный в день его коронации, был как две капли воды похож на всадника, которого Сидония видела днем в парке. Значит, сам Георг был поклонником обитательницы Холленд-Хауса! С трудом веря всему этому, Сидония начала читать его биографию.
"Георг Уильям Фредерик, король Великобритании и Ирландии, курфюрст Ганноверский, родился в Лондоне 4 июня 1738 года и был сыном Фредерика, принца Уэльского, и внуком Георга II". Затем следовал параграф о воспитании принца, а потом - нечто чрезвычайно важное: "Юный принц Уэльский опасался тяжести королевских забот и всецело полагался на советы своего ментора, графа Бьюта. Этот ловкий придворный управлял наследником как марионеткой, поэтому, когда принц влюбился в пятнадцатилетнюю сестру герцога Ричмондского, он обратился за советом опять-таки к Бьюту".
Сидония медленно закрыла книгу. Неужели девушка с портрета Джошуа Рейнольдса и та пятнадцатилетняя сестра герцога - одно и то же лицо? И если так, кем был тот бойкий юноша, который галопом уезжал от нее?
"Завтра, как только откроется библиотека, проверю это", - решила Сидония и направилась спать в таком возбуждении, что только мимоходом пожалела о размолвке с Финнаном.
Они решили помириться одновременно. Он пришел к ней с огромной охапкой цветов, и она чуть ли не с первой минуты сообщила о своем открытии.
- Прости меня за вчерашний вечер, - сказал Финнан. - Я чувствовал себя подавленным и выжатым как лимон.
- И ты прости - я вела себя как избалованный ребенок. Пожалуйста, прости меня.
- Конечно. Мы пойдем поужинать?
- Почему бы нам не поужинать дома? Знаешь, мне надо так много тебе рассказать. Кажется, я знаю, кем был мой призрак!
- Тогда подожди, я приму душ и буду у тебя.
Когда он ушел, Сидония, которая весь день ждала его прихода и поэтому не нуждалась в особых приготовлениях, обвинила себя в эгоизме.
"Должно быть, он до смерти наговорился в больнице, а я не нашла ничего лучшего, чем предложить ему болтовню о пустяках! Так нельзя поступать с друзьями, Сидония Брукс".
Старательно избегая разговоров о себе, за ужином она спросила:
- Сегодня день был такой же трудный, как вчера?
- Нет, получше. Видишь ли, мои пациенты-гемофилики оказались зараженными вирусом иммунодефицита… - Финнан помолчал и добавил: - Кстати, возможно, скоро я смогу получить очень интересную работу по этой, теме в Канаде.
Сидония беспомощно взглянула на него:
- Значит, тебе придется туда поехать?
- Да, но это будет только в том случае, если все решится. Пока еще не было сказано ничего определенного.
Внезапно Сидонию охватил озноб. Она поняла, что за короткое время слишком привязалась к нему.
- Но ты надеешься, что поедешь? - спросила она, стараясь говорить медленно и отчетливо.
Финнан наклонился над столом, и Сидония заметила воодушевление в его глазах. Она подумала, что он так же горячо влюблен в свою работу, как она - в свою, и почувствовала, что до сих пор не понимала его.
- Конечно, это прекрасная возможность, - улыбнулся ей Финнан. - Но тебя, кажется, это расстроило. Иметь в друзьях гематолога немного утомительно. В будущем я постараюсь поменьше говорить с тобой о подробностях моей работы.
- Нет, не думай об этом - мне стыдно за себя, - ответила Сидония дрогнувшим голосом. - Жаль, что я зашла слишком далеко. Я только пыталась представить, как я буду жить здесь без тебя.
- Думаю, неплохо. У тебя постоянные поездки. Ты даже не заметишь, что я уехал.
Если не прекратить этот разговор, подумала Сидония, он может ошибочно решить, что я от него без ума, поэтому она сделала над собой усилие и сменила тему:
- Ты хочешь услышать, что случилось вчера?
- Конечно.
- Время опять вернулось в прошлое, и я видела в парке всадника. Финнан, это был Георг III.
На лице доктора промелькнуло любопытство.
- Георг III? Откуда ты знаешь?
- Я узнала его по портретам. Я видела его молодым, почти в том же возрасте, когда произошла его коронация. Знаешь, мне он понравился, показался таким простодушным. Интересно, почему он, в конце концов, сошел с ума?
- На мой взгляд, он не был сумасшедшим, - ответил Финнан.
Сидония удивленно уставилась на него:
- Тогда что с ним случилось?
- Это только предположение, но я думаю, он страдал метаболическим заболеванием, так называемой порфирией. Я был абсолютно убежден в этом, поскольку еще студентом изучал записи о ее симптомах.
- Но разве он не был подвержен лунатизму?
- Конечно, был, и я уверен, что именно это, в конце концов, привело к нервному срыву, убившему его. Его лечили двое злобных ублюдков, пара врачишек-шарлатанов, отец и сын. Они изобрели смирительную рубашку и постоянно держали в ней несчастного. Знаешь, даже принц-регент, который отнюдь не был любимцем отца, не одобрял их методов.
Сидония покачала головой:
- Об этом я не знала. Слишком уж я глубоко закопалась в ноты.
- Каждому свое, любимая. Так устроен мир. - Финнан погладил ее руки. - Неужели мы такие разные?
- Совершенно, - ответила Сидония и засмеялась, чтобы обратить разговор в шутку.
Ирландец нахмурился:
- Мне кажется, мой призрак был его подругой, - продолжала она, чтобы скрыть беспокойство.
Финнан выглядел раздраженным:
- Той самой, на которой он хотел жениться?
- Да, ее звали Сара Леннокс.
- Если бы нам удалось помочь этому браку, могла бы измениться вся английская история.
- Почему?
- Она бы избавилась от этих шарлатанов любым способом. С такой умной девчонкой шутки были плохи. Но почему ты считаешь, что это Сара? Разве она жила в Холленд-Хаусе?
- Этого я еще не успела выяснить. Ее брат, герцог Ричмондский, имел поместье в Гудвуде. А где жила Сара, я не знаю.
- Если мне не изменяет память, она выросла в Ирландии. Там остались потомки ее родственников.
- Должно быть, она выросла такой же красивой, как ты, Финнан, - улыбнулась Сидония.
Он ответил ей улыбкой:
- Несмотря на то что я погряз в медицине?
- Это мне даже нравится.
Доктор улыбнулся вновь, на этот раз слегка вопросительно.
- Давай забудем об этом. Иди сюда и поцелуй меня.
- С радостью, - отозвалась Сидония, вставая со своего места и усаживаясь к нему на колени.
- Я устраиваю тебя в постели, верно?
- Ты устраиваешь меня как собеседник, - ответила она, но Финнан уже не слушал, расстегивая ей одежду. В ту ночь Сидония заснула с досадным ощущением, что, хотя они сблизились телесно, духовный мир друг друга остался для них за семью печатями.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Еще облаченный в вышитый ночной халат, в малиновом колпаке на бритой голове - там, где обычно красовался огромный белый парик, Генри Фокс с облегчением взял перо и записал в дневнике:
"Вопрос тщеславия разрешен, и со щенком наконец-то покончено. Леди Сара, разумеется, была в истерике. Вчера, в субботу, лорд Джордж Леннокс и его супруга, позабыв о чести и пренебрегая мнением всех своих родственников, выманили леди Сару из дома леди Кэролайн Фокс (не говоря об этом ни ей, ни леди Килдер) и увели в парк, где было назначено свидание с лордом Ньюбаттлом. Было решено, что он попросит согласия на брак у своего отца. Этим утром, в воскресенье, лорд Ньюбаттл по указанию своих родителей написал леди Саре письмо, в котором он плакался и говорил, что должен то, обязан се и т.д. Это уязвило гордость леди и до глубины души удивило ее!"
- И сослужило добрую службу этой глупой девчонке, - удовлетворенно добавил Фокс, глядя в окно на начинающийся день веселыми глазами.
Лил сильный дождь, потоки воды заливали парк и внешние строения, так что железная ограда и порталы Иниго Джонса были едва различимы вдалеке. Но казначею день казался ясным и радостным, поскольку никакой дождь не мог испортить его торжествующего утреннего настроения.
За завтраком, когда семья пила утренний шоколад, пришел посыльный, одетый в ливрею графа Анкрамского, и вручил леди Саре Леннокс письмо. Разбуженный камердинером Фокс ждал поблизости, надеясь перехватить новость. Краткий вскрик объяснил все, и сердце политика возрадовалось, когда его родственница за закрытой дверью своей комнаты разразилась потоком слез.
- Вот это радость, Кэро! - торжествующе зашептал он. - Наш бравый петух дал ей от ворот поворот. Надеюсь, лорд Анкрамский как следует оттрепал сына за уши. Прекрасный конец для такой отвратительной связи! - И он прошелся в танце, подхватив жену за талию.
Кэролайн усмехнулась:
- Да, теперь с этим покончено. Те, кто помогал парочке, не обрадуются.
- Те, кто помогал? Что вы хотите этим сказать?
- Вчера Джордж и его жена провели Сару в парк на свидание с Ньюбаттлом. Боже, какая подлость, мистер Фокс! Меня предал собственный брат!
- Вероятно, он так не считает, - сухо заметил ее супруг. - Несомненно, леди Джордж вбила в его голову романтические бредни. Что за скверная женщина! Я бы с удовольствием отказал ей от дома.
- О, прошу вас, не надо! - поспешно ответила Кэролайн. - Семейные склоки - это так утомительно, сейчас у меня нет сил выдержать еще одну. Я извелась до предела, пытаясь разобраться с глупостями Сары!
Фокс усмехнулся:
- Вы настоящая ворчунья, Кэро. Вечно жалуетесь на жизнь. Только не ждите, что я буду вежливым с ними. Я бы вообще отделался от семейки Джорджа…
- Генри, право, вы грубеете день ото дня.
- Вы правы, как всегда, - ответил он и поцеловал жену в нос.
Теперь, когда неприятности с Ньюбаттлом благополучно завершились, Фокс чувствовал, что готов к действиям. Захлопнув дневник и сунув его в ящик стола с потайным замком, Генри вышел из кабинета и отправился наверх переодеваться. Неторопливо натягивая чулки, панталоны длиной до колен и рубашку, он обдумывал ситуацию, заключив, что наступил тот самый сложный и тонкий момент, из которого еще можно извлечь пользу. Как неглупый человек, Фокс был уверен, что король слышал о флирте Сары с Ньюбаттлом - граф Бьют не уклонился от своего долга.
- Да, но как он отреагирует, вот в чем вопрос!
- Сэр? - удивленно переспросил камердинер, стряхивая случайную пылинку с бордового камзола Фокса.
- Нет, ничего. Просто обмолвился вслух, думая, подстегнет ли присутствие соперника мужчину в том случае, когда ему намекнут о надежде.
- Это зависит от самого мужчины, сэр.
- Да, верно, - ответил Фокс. - Но как узнать, что он за человек?
- Кто, сэр?
- Король Англии, вот кто, - решительно ответил Фокс и направился в столовую.
Несмотря на воскресенье, в Сент-Джеймсском дворце был устроен прием, и, по мере того как приближалось время отъезда, Фокс обнаружил, что он нервничает все сильнее. Поведение Сары было донельзя тревожным - по крайней мере, с его точки зрения, но для женщин в нем не было ничего удивительного. После получения письма Сара ушла в свою спальню и не отвечала ни Кэролайн, ни Эмили, которые по очереди стучали в дверь. Джордж и его жена с оскорбленным видом уже покинули Холленд-Хаус - Фокс открыто обвинил их в попытке вмешаться и в лицо назвал леди Джордж пустоголовой дурой. Предгрозовая атмосфера, распространившаяся в доме, заставила даже слуг говорить шепотом.
- Вы должны заставить ее встать, - сердито потребовал Фокс у Кэролайн, когда часы пробили полдень. - Я намерен отвезти ее сегодня ко двору.
- Попытайтесь, если вам угодно. Она отказывается есть и пить, мечется, плачет и кричит, как фея смерти.
- Передайте ей, что если она сию же минуту не сойдет вниз, то будет плакать еще сильнее от моей взбучки. Больше я не намерен терпеть ее капризы.
Фокс и в самом деле был решительно настроен. Под напудренным париком его лицо казалось багровым, и Кэролайн поняла, что это опасный признак.
- Обещаю вам, она будет внизу через час.
- Ладно. И чтобы никакого зареванного лица или опухших глаз! Она должна выглядеть такой же милой и скромной, какой была до появления этого нахального выскочки.
- Я позабочусь об этом, - сказала его жена и поспешила уйти.
Мимоходом взглянув на часы в гостиной, Кэролайн поняла, что Сара плачет непрерывно уже четыре часа и следует предпринять решительные действия, чтобы заставить девушку сопровождать Фокса ко двору. Придав своему лицо строжайшее выражение, Кэролайн ворвалась в спальню сестры как маленький, но бесстрашный воин.
- Довольно! - со всей возможной убедительностью произнесла она. - Сара, слышишь, довольно! Тебе пора умыться и переодеться - приближается время отъезда.
- Никуда я не поеду. Мое сердце разбито…
- Оно будет еще не так разбито, если ты не выполнишь приказание сестры, - пригрозил Фокс, внезапно возникая на пороге. Цвет его одежды и лица делал Фокса похожим на переспелый плод. - Вставайте, леди Сара, пока я не потерял терпение!
Юная родственница одарила его самым злобным из взглядов, но медленно поднялась с постели, на которой лежала ничком, и направилась в гардеробную, где уже ждала перепуганная горничная.
- Постойте, - сказал вслед ей Фокс. - Вы ослушались меня, Сара, продолжая видеться с Ньюбаттлом и после того, как я предупредил, что не намерен снисходительно относиться к такому поведению. Поэтому запомните хорошенько: если с вашей стороны будет совершен хотя бы один проступок, я немедленно сделаю то, что собирался: вы уедете подальше от Лондона, к своему брату, герцогу, в Гудвуд.
- Давно пора, - вставила Кэролайн. - Мне осточертели твои выходки.
Но, хотя она сказала то, о чем думала, в экипаже, который двигался по направлению к Сент-Джеймсскому дворцу, Кэролайн пожалела о своих словах. С каждой милей лицо Сары становилось все мрачнее, она забилась в угол и наотрез отказывалась говорить.
"Одно неверное движение, - в отчаянии думал Фокс, - одно слово не к месту, и все благополучие семьи будет уничтожено! О Боже, только бы эта негодница ничего не испортила!"
Но угрюмое выражение лица, с которым его родственница присела перед королем, не обещало ничего хорошего. Однако его величество, по-видимому, не заметил ничего подозрительного, ибо он очаровательно улыбнулся и произнес:
- Как приятно видеть вас, леди Сара! Позволите предложить вам руку?
И юная парочка немедленно отошла подальше от непрошеных слушателей, оставив Генри Фокса только смотреть им вслед, гадая, известно ли Георгу о Ньюбаттле и как он воспринял этот слух.
Но за высоким лбом короля, в голове, полной замыслов, странностей и причуд, скрывалась детская уверенность в том, что объект его чувств следует покорить и завоевать. Он был страшно уязвлен при виде тайного свидания своего соперника с Сарой Леннокс, и, тем не менее, воспылал желанием добиться ее внимания. Принцесса Августа и граф Бьют еще не знали, что их план оказал обратное действие. Его величество собирался сделать предложение Саре.
- Скажите, ваша подруга леди Сьюзен уже уехала в Сомерсетшир? - спросил он, отводя Сару к нише огромного окна.
- Да, ваше величество. Две недели назад.
- И перед отъездом она говорила с вами?
"Начинается, - с раздражением подумала Сара. - Он опять вспоминает об этом дурацком разговоре с Сьюзен - нет, больше я этого не вынесу! Какого дьявола он не может сказать прямо то, о чем думает?" Но вслух она переспросила:
- Говорила, ваше величество?..
- Я хотел узнать, передала ли ваша подруга разговор о вас?
- Да, ваше величество, - ответила Сара, уставившись в пол.
- Полностью?
- Да.
- И вы согласны? Скажите скорее, от этого зависит мое счастье!
Она подняла глаза, испытав минутную брезгливость от того, что человек, к которому она еще недавно чувствовала такую привязанность, недостаточно смел, чтобы говорить открыто, как другие мужчины.
- Мне нечего вам сказать, - бесстрастно ответила Сара.
Георг отпрянул, побледнев от столь внезапно нанесенного удара.
- "От "ничего" бывает нечего сказать", - процитировал он "Короля Лира", ощутив всю горечь измены. - Приятного вечера, мадам. - И отошел прочь - не только от Сары, но и из комнаты.
- Боже милостивый! - простонал Фокс, внимательно наблюдающий за всей сценой. - Это конец! Она уедет завтра же, я способен ударить эту негодяйку, если она немедленно не уберется с глаз моих долой!
- Но через два дня будет день ее рождения, - возразила Кэролайн.
- Меня это не волнует! Ваша сестра пренебрегла нашим гостеприимством!
С этими словами мистер Фокс вышел в буфетную и выпил большой бокал ликера.
Его жена не осмелилась возразить - в целом она была согласна с Фоксом. Но на следующее утро, несмотря на всю глупость и безрассудность Сары, Кэролайн испытывала к ней только жалость, пока помогала укладывать ее вещи, предназначенные для отправки в Гудвуд, в Сассексе, - особенно потому, что всего за час до отъезда пришло письмо. Леди Сьюзен сообщала о своем неожиданном возвращении в Холленд-Хаус вместе со своими родителями, лордом и леди Илчестер, братом Фокса и его женой.
- Я буду скучать, - прошептала Сара, пока Кэролайн усаживала ее в карету.
- Глупости. В доме Чарльза всегда весело. Во всяком случае, я уверена, что воспоминаний тебе хватит до конца сезона, - холодно добавила Кэролайн.
- Ты очень сердишься на меня?
- Ужасно. Поезжай и веди там себя прилично. Ты же знала, как неразумно было злить мистера Фокса.
Сара вздохнула:
- Скоро ли мы с тобой увидимся снова, дорогая Кэро?
- Скоро, это уж точно. Передавай привет нашему брату.
- Обязательно!
Карета неторопливо покатилась по аллее вязов и вскоре скрылась из виду. Спустя час Кэролайн, занятая подготовкой комнат к визиту своего деверя, услышала стук колес и вышла к лестнице, ведущей к главному входу в Холленд-Хаус. Оказалось, что к дому подъехала небольшая повозка - не экипаж для пассажиров, а повозка, в которой можно было перевозить мебель. На повозку был погружен какой-то объемный предмет, закрытый холщовым чехлом и по виду напоминающий клавикорды. Кэролайн с удивлением увидела по гербу, что повозка прибыла из королевского дворца; кроме того, ее сопровождал посыльный в опрятной ливрее, очевидно, везущий письмо.
- Дома ли леди Сара Леннокс? - осведомился посыльный с легким поклоном. Он слегка покраснел, ибо был слишком молод, тщеславен и старался держаться с большим достоинством.
- Она уехала сегодня утром. Но я ее сестра, леди Кэролайн Фокс. Могу ли я чем-нибудь помочь?
- Его величество поручил мне передать это письмо и подарок ко дню рождения только лично леди Саре Леннокс.
- К сожалению, это невозможно. Вы можете поручить это мне? Я позабочусь, чтобы она получила подарок.
Посыльный нахмурился и слегка покраснел.
- Но его величество настаивал…
- Видите ли, клавикордам может повредить дальняя дорога в Гудвуд - ведь это клавикорды, не правда ли? Гораздо безопаснее было бы оставить их здесь.
Молодой человек с облегчением вздохнул:
- Вы совершенно правы, миледи. Вы позволите внести их в дом?
- Разумеется.