У Александры стало очень тяжело на душе. Такое сердечное приглашение оказывало ей честь и одновременно очень сильно ранило. Как это похоже на богатых - забывать о том, что бедные не могут принимать подобные подарки. Может, они ожидают, что она будет жить при кухне и гулять по Лондону в компании слуг? Нет. Такого ей не позволит гордость. Лучше просто мечтать о Лондоне, чем увидеть его, испытывая при этом стыд и позор.
Девушка помахала на прощание рукой, глядя, как экипажи отправляются стройной процессией, увозя гостей Драмма назад в их невыразимо прекрасную жизнь. Они уезжали с веселым смехом, под гудки рожков. Александра посмотрела на окно, гадая, о чем сейчас думает ее гость. Может, он чувствует себя одиноким, словно на необитаемом острове, и мечтает поехать за ними, чтобы снова оказаться среди людей своего сословия?
Ну что ж, она, пожалуй, пошлет кого-нибудь из мальчиков к доктору, чтобы попросить или купить бутылку вина графу к ужину, подумала девушка, поворачиваясь к дверям. Можно испечь ему на десерт малиновый торт. Чтобы немного поднять ему настроение и отвлечь от горьких мыслей.
Александра пошла на кухню, чувствуя в горле комок, а в груди тяжесть и думая, почему желание Драмма поехать в Лондон угнетает ее сильнее, чем свое такое же желание.
Глава 10
Вскоре после отъезда компании вернулись из школы мальчики. Они сделали уроки, пообедали и теперь сидели в сарае, разговаривая с камердинером и слугами Драмма. Миссис Тук приняла приглашение доктора и его жены проехаться и навестить внучек. В доме воцарилась необычная тишина, которая устанавливается сразу после ухода гостей, и Александре казалось, что повсюду слышатся отголоски их смеха.
Впервые за несколько месяцев не было необходимости разжигать камины. Девушка подошла к дверям и увидела, как надвигающиеся сумерки оттеняют закат солнца. Она немного постояла, пока растущие тени не напомнили ей, что приближается ночь. Александра подумала, что, должно быть, ее гостю еще более одиноко, и поднялась по лестнице, чтобы посмотреть, чем он занят.
Драмм сидел в кресле, глядя в окно. Когда она вошла в комнату, он заговорил, не поворачивая головы:
- Я снова переворошил всю вашу мирную, спокойную жизнь, верно? Вот видите, как вам отплатили за милосердие. Теперь вы как следует подумаете, прежде чем приютить какого-нибудь бродягу.
- Не знаю, есть ли у меня выбор, - задумчиво ответила девушка. - Здесь по дорогам валяется столько раненых мужчин, что, если я не буду подбирать их, они заполонят все окрестности.
Драмм рассмеялся и повернулся к ней.
- Серьезно, Алли, я прошу прощения за то, что вы пережили в лапах этих дураков из Лондона. И еще простите, что навязал вам такую большую компанию. Я вам слишком дорого обхожусь, правда? И хотел бы возместить расходы.
Александра заморгала. Он назвал ее Алли, так, как мальчики. Граф явно не осознал всей фамильярности такого обращения и решил, что ее лицо приобрело удивленное выражение из-за его предложения.
- Я знаю, что вы гордая, и уважаю ваши чувства. Никогда не понимал, почему гордыня считается смертным грехом, - размышлял он. - Наверняка это просто досадное качество характера. Мой отец - очень хороший человек, но гордости у него хватит на все население Британских островов. Но вы должны понять - у меня тоже есть гордость, и это означает, что я всегда плачу долги. Пожалуйста, не отказывайтесь взять с меня плату.
Александра поправила какие-то мелочи на его столе, чтобы выиграть время и успеть обдумать ответ. Потом сложила на груди руки и стала смотреть в окно на пустой двор внизу.
- Я не могу. Вы тоже должны понять это. Любой подарок покажется окружающим подозрительным. Любая плата будет еще хуже, и не только из-за того, как относится к этому общество. - Она покачала головой. - Я знаю, эти два хлыща, приехавшие, чтобы поиздеваться надо мной, - еще не все общество, но думаю, их мнение тоже придется учитывать. Кроме того, мне будет неудобно, если вы заплатите мне за дело, которое я должна была сделать бесплатно. Пожалуйста, примите мои поступки просто как помощь нуждающемуся. Самой лучшей платой будет, если вы когда-нибудь, вспомнив меня, поступите так же. - Она внезапно рассмеялась. - Нет! Я не такая уж святая. Если вам хочется что-нибудь сделать, то найдите какую-нибудь славную вещицу, когда вернетесь в Лондон, и пришлите ее мальчикам. Это бы мне понравилось. И может быть, добавьте бутылочку спиртного, чтобы я отдала ее доктору, потому что сегодня вы пили его вино, а я тоже возвращаю свои долги. А больше ничего не надо.
- Нет, надо, - тихо сказал он.
Александра не могла больше спорить, но и согласиться тоже не могла, граф знал это. Поэтому оба молчали. Этот момент близости ни один из них не хотел прерывать. Драмм украдкой взглянул на девушку. Она произвела впечатление на его друзей, хотя ничего не делала специально для этого. Они отметили ее обаяние и ум, и ее внешность, хотя хозяйка дома совершенно не ожидала их приезда и была так занята, что не успела переодеться, проходив весь день в одном и том же старом платье.
То, которое было на ней сейчас, казалось таким же изношенным, но более симпатичным. Оно выцвело до светло-шафранного цвета, и Александра завязала свои блестящие волосы подходящей желтой лентой. Это ей шло. Но даже горничные в выходной день одеваются лучше, с нежной жалостью подумал Драмм. Он не раз видел, как по воскресеньям служанки стайкой гуляют в парке, напоминая букетики хорошеньких цветов различных оттенков. Граф сомневался, что даже самое лучшее платье Александры выглядит так хорошо. Почему?
Они с мальчиками живут скромно, но едят досыта. Братья всегда прилично одеты. Конечно, у нее достаточно денег, чтобы заказать себе новое платье. Или каждый цент сберегается для братьев?
Драмм считал себя знатоком человеческой природы. Даже дикари одеваются так, чтобы произвести впечатление друг на друга, хотя бы татуировкой. А она - нет, не желает или не может. Всегда есть какая-то причина, логически объясняющая поведение человека. Его подруга Джилли одевалась как мальчишка, когда была маленькой. Это возмущало спокойствие общества, но было разумным способом защитить себя от нападения в трущобах. Когда его кузен Юэн стал ее опекуном, Джилли с огромным удовольствием перешла к женской одежде, которую носила с присущим ей стилем и щегольством.
Если Александра Гаскойн ходит в старье по необходимости, то из-за того, что живет на грани нищеты, это можно понять. Она не равнодушна к своей внешности, поскольку всегда аккуратна и чистоплотна. Но не пытается выглядеть лучше, чем есть на самом деле. Граф заметил, что девушка делает только одну уступку своему тщеславию - пользуется духами. От нее всегда пахнет жимолостью. По дивному запаху он, сидя спиной к двери, узнает, что она вошла в комнату.
Но почему она никогда не наряжается и не прихорашивается? - гадал Драмм. Может быть, Александра не вышла замуж, потому что ее отец был таким привередливым, что разогнал всех женихов. Но почему у нее сейчас нет ни одного обожателя? Наверняка в округе имеются одинокие мужчины. Неужели девушка считает, что не может никому понравиться? Или не умеет это делать? Наверное, она безжалостно вычеркнула любовь и замужество из своей жизни. Драмм задумался, почему так произошло. Вряд ли потому, что ее совсем не интересуют мужчины. Он видел, как девушка иногда на него смотрит. Дело не в самомнении, просто он знает, когда интересует женщину. Или она старается побороть увлечение так же, как он, и по той же причине?
У Александры Гаскойн много тайн. Очень плохо, что Драмм обожает тайны. Чем лучше он узнавал се, тем больше она его интересовала. Он бы хотел знать о ней больше, но, кроме того, в нем пробуждали непреодолимое желание гладкость ее кожи и вкус ее рта, который, может быть, по сладости сравним с нектаром из цветов жимолости. Это просто желание? Или нечто сильнее? Жаль, что невозможно понять.
Без сомнения, если бы она была благородного происхождения, он бы с удовольствием взял ее в жены. Для мужчины, не способного любить, не самый худший вариант жениться на женщине, к которой его сильно влечет. Но лорд не может жениться на женщине из низшего сословия, в этом вся беда. Если бы он ее любил - но это совсем другая история. Однажды он предложил Джилли выйти за него замуж, хотя та не принадлежала вообще ни к какому сословию. К счастью, девушка поняла, что граф сделал это не из-за любви, и не приняла его галантное предложение.
Александра смотрела в окно, как будто знакомая сцена захватила все ее внимание. Но сейчас Драмм испытывал смущение. Он не мог больше продолжать подобные отношения. Девушка близка ему здесь и сейчас, но потом придется расстаться. Слишком велики различия в их положении. Следующие недели будут очень трудными, поскольку она так близко и нет других женщин, чтобы отвлечь его. Надо будет все время напоминать себе, что Александра кажется ему такой привлекательной в основном из-за этого.
Драмм обрадовался, что она выбрала именно этот момент для разговора, так как мысли о грядущем расставании угнетали его.
- Я знаю, вам наверняка тоскливо, что ваши друзья уехали, - сказала Александра, увидев выражение его лица. - Скоро вы сможете присоединиться к ним.
Он рассмеялся.
- Вы считаете меня таким же маленьким, как Кит или Роб? Бедный мальчик, так? Не беспокойтесь. Я и раньше разлучался со своими друзьями. Мне их не хватает, но должен сказать, что свободы передвижения не хватает гораздо больше.
- Скоро вы будете прыгать на костыле. Но еще не сейчас, - торопливо добавила она, заметив, как загорелись его голубые глаза. - Вам нельзя даже пробовать ходить, пока доктор не разрешит. Это по меньшей мере еще несколько недель. - Его разочарованный вид вызвал у нее чувство жалости и непонятной нежности. - Тут требуется время, и вам еще повезло. Знаете, что доктор Пэйс сказал: во времена молодости его отца вам бы просто отрезали ногу из-за переломов? Просто ужас! Тогда даже не пытались фиксировать поломанные конечности! Вам повезло жить в настоящее время. Доктор считает, что провел лечение правильно и вам не грозят никакие последствия - если будете осторожны.
- Вы действительно считаете, что я не старше Роба. - Он улыбнулся. - Обещаю, буду вести себя хорошо. Мне не терпится начать ходить, но еще меня волнует, что я продолжаю оставаться для вас тяжелым бременем. У вас не было ни минуты покоя и отдыха с той поры, как я свалился с лошади, можно сказать, прямо вам на голову.
- Никакое это не бремя. Мне жаль, что вы пострадали, но, по правде говоря, ваше появление очень оживило наше существование. - Ее щеки покраснели, это было заметно даже при тусклом сумеречном свете. - Да, это так, - словно защищаясь, продолжала она. - Я не хотела бы говорить, что вы правы и у нас не было ни минуты покоя после вашего появления, поскольку для нас с мальчиками ваше присутствие стало чудесным подарком! До этого наша жизнь текла скучно, изменялись только времена года. И мы не понимали, как однообразно живем, пока не приехали вы. Так что, думаю, все справедливо, нас надо было встряхнуть и показать, насколько широк мир. Мальчики учатся быть джентльменами, и за короткое время я встретила больше людей, чем за годы.
- Но почему так происходит? - прямо спросил он. Александра заколебалась, но не из-за прямоты вопроса, а потому что хотела ответить честно. Наступило опасное время суток. Если не хочешь наделать глупостей, надо зажечь лампы, потому что наступал вечер, а в сумерках легче раскрываются секреты. Может быть, пришло время, когда их надо раскрывать. Она ценила мнение Драмма, уважала его суждения и считала равным себе, хотя прекрасно знала, что, по мнению света, она стоит гораздо ниже. Но, в конце концов, они находятся вдали от света, и граф стал ей другом. У нее очень давно не было друзей.
Нет, решила девушка, он не совсем друг. Она видела, что граф спокойно ждал ее ответа, как будто это имело для него какое-то значение. Александра не могла поверить, что это в действительности так. Ей никогда не удавалось чувствовать себя с ним спокойно, потому что она не могла забыть: Драмм - мужчина и могущественный аристократ, Если бы он был здоров, она скорее всего онемела бы от страха и смущения в его присутствии. Ранение поставило графа на тот уровень, с которого он мог общаться с ней, но не более того. И благодаря этому стечению обстоятельств девушка обнаружила, что он обладает теми качествами, к которым всегда тянулась ее душа.
Она смотрела на Драммонда, гадая, почему он имеет такое влияние на нее. Его лицо не красиво, но весьма выразительно - незабываемое, отражающее характер, полное яркой мужской привлекательности. Он высок и худощав, хотя это не повод сомневаться в его силе. Граф бы ни за что не подошел на роль Ромео, но Александра ясно видела его в образе мудреца-соблазнителя Оберона. Он умный, смелый, обходительный, остроумный и добрый.
Девушка не боялась его, потому что не могла себе представить, что он коснется ее, хотя думала об этом каждый раз, когда смотрела на него, и могла только надеяться, что не краснеет, как случалось с ней при каких-нибудь стыдных фантазиях. Стыд в основном охватывал ее потому, что - она была уверена - это жалкие фантазии. Ее опыт близости был очень ограниченным, а знание мужчин, не слишком старых и не слишком молодых, вообще отсутствовало. Она очень хорошо понимала, что мужчина, находящийся перед нею, сосредоточивает в себе все, чего ей никогда не добиться. Он титулован, богат и недосягаем. Эта недосягаемость идет не только от его положения, в нем самом есть что-то неприступное.
Александра не ожидала, что еще когда-нибудь услышит о нем после отъезда. Когда Драмм уйдет, то уйдет навсегда. Это печально, но, может быть, не плохо, потому что делало возможной ту искренность между ними, которая не возникла бы, если бы они собирались еще увидеться. Между ними не может быть ничего, кроме, пожалуй, искренности.
К ответу на его вопрос надо идти осторожно, высвобождаться медленно, она не может сразу сказать правду.
- Почему так происходит? - тихо повторила она, избегая его взгляда и снова рассматривая собирающиеся фиолетовые тени во дворе. - Я не встречаюсь ни с кем потому, что мы живем вдали от людей.
- Здесь неподалеку есть школа, и наверняка имеются жены учителей, с которыми можно подружиться, и молодые учителя, с кем бы вы могли проводить время.
Он увидел, как Александра едва заметно криво усмехнулась.
- Мой дорогой сэр, - ответила девушка так тихо, что ему пришлось сдержать дыхание, чтобы услышать ее, - с меня вполне достаточно совместной жизни со школьным учителем. Кроме того, - быстро добавила она, - мистер Гаскойн не пользовался популярностью, даже среди своих коллег. Те, кто его ценил, не привлекают меня, а с остальными местными мужчинами у меня мало общего. - Александра горько улыбалась, ее голос стал резким и отрывистым, когда она повторила те слова, что были брошены ей в лицо перед единственной и крайне неудачной поездкой в Бат: - Я слишком хорошо образованна для своего сословия, все мои заслуги состоят как раз из этого образования и моей молодости, которая быстро проходит.
- Сколько вам лет? - спросил он так же тихо, чтобы не разрушить это странное мгновение откровенности.
- Двадцать четыре, - ответила она. - На выданье в нашей сельской местности и, думаю, даже в Лондоне.
Ее спокойная уверенность всегда удивляла Драмма. А сейчас он понял, с каким трудом ей дается самообладание. Она держалась прямо, но казалась такой беззащитной, стоя одиноко в надвигающихся сумерках, что он пожалел, что не может подойти к ней, обнять и успокоить.
- Но у вас наверняка имеются еще родственники, друзья, люди, которые могли бы ввести вас в более подходящее общество? - спросил он, думая о мужчинах с образованием и обхождением и с достаточным количеством денег, которые могут жениться, на ком захотят. Викарии, отставные военные, купцы, фермеры и тому подобное.
- Не думаю, что это возможно, - сказала девушка.
- Почему? - сразу же спросил он, понимая, что в эту секунду она ответит ему, а позже - нет.
Она вздохнула, открыла рот - и внезапно остановилась, увидев внизу быстро промелькнувшую тень.
- Боже мой! - воскликнула девушка со смесью досады и облегчения, - вы, должно быть, самый известный человек в Англии! К вам еще один гость. - Она вглядывалась во всадника, сквозь вечернюю дымку галопом мчащегося к дому. - Или на нас опять нападают викинги!
- Викинги?
- У приезжего светлые волосы, он очень большой и несется во весь опор на огромной белой лошади.
Драмм хрипло рассмеялся.
- Действительно, викинг. Он утверждает, что является их потомком, и сражался с такой же храбростью, когда был в армии. Но не волнуйтесь, ему больше не надо воевать, он может одним своим обаянием заставить жертву отдать любые сокровища. Это Эрик Форд, - отчаянно пытаясь не сбиться с шутливого тона, продолжил Драмм. - Брат леди Далтон. Да, черная, как цыганка, женщина и светлый, как солнце, мужчина, но они сводные брат и сестра и очень привязаны друг к другу. Она говорила, что он приедет. Не знал, что это случится так скоро. Простите, вы, должно быть, уже сыты моими друзьями.
Александра невольно поправила волосы, глядя на нового гостя.
- Нет, - заверила она, - никакого беспокойства. Я спущусь и пришлю его к вам.
Драмм, нахмурившись, смотрел, как она поспешила пригласить в свой дом высокого светловолосого незнакомца.
- Мисс Гаскойн, - произнес Эрик Форд, и ее ладошка утонула в огромной руке. - Я разминулся с сестрой, не правда ли? Но ни о чем не жалею, поскольку встретил вас.
Александра подняла глаза. Она знала, что Драмм высокого роста, хотя никогда не видела его стоящим. Но этот мужчина был гигантом. Не толстый, но большой, ширококостный. Одет небрежно, но подобающим образом - в плотно облегающую куртку, демонстрирующую замечательно широкие плечи, желтовато-коричневые бриджи, обтягивающие длинные мускулистые ноги в блестящих полусапожках. Густые волосы медового цвета обрамляют классически красивое лицо, и карие глаза искрятся теплой улыбкой, когда он смотрит на нее.
У Александры перехватило дыхание при взгляде на него, поэтому она решила не принимать всерьез его комплиментов. Такие мужчины, как он, не флиртуют с деревенскими женщинами, подумала девушка, значит, это просто его обычный способ обращения с представительницами прекрасного пола.
Но он, должно быть, вспомнил о цели, с которой приехал, Потому что улыбка сошла с его лица и он тотчас спросил:
- Граф в порядке? Он еще здесь?
- Граф Драммонд прекрасно себя чувствует. Он сильно ушибся, но уже выздоравливает. Пожалуйста, поднимайтесь, его комната наверху. Вы приехали издалека? Вы не голодны? - с запозданием поинтересовалась Александра, подумав, сколько потребуется еды, чтобы накормить такого большого мужчину.
- Я всегда голоден, - со смехом ответил он, - но не беспокойтесь, я обойдусь.