Эви действительно намеревалась остановиться в отеле, но, очевидно, капитан Грант знал, что говорил. Однако, хотя Эви до сих пор и не считалась с предупреждениями Симоны, на этот раз она решила отнестись с уважением к мнению подруги.
- Мы хотели навестить старую подругу моей матери.
Капитан с сомнением посмотрел на нее:
- Хорошо, в таком случае пара моих матросов проводит вас. Город стал совсем другим, мисс.
- Уверена, все будет в порядке, капитан Грант. Я часто навещала ее, когда мы жили здесь.
Город сильно изменился, мисс, - настойчиво повторил капитан. - Теперь тут довольно опасно, к тому же подруга вашей матери могла и уехать. Шесть лет - немалый срок.
- Я так не думаю, капитан. Уверена, что улицы по-прежнему безопасны для порядочных женщин.
- Дело в том, мисс Макгрегор, что порядочные женщины в этом городе не выходят ночью на улицу.
- И все же мы рискнем, капитан, - быстро вставила Симона, опасаясь, что Эви проявит слабость.
- Как хотите, леди. - Он вернулся в рулевую рубку наблюдать за швартовкой корабля.
Эви и Симона взяли свой багаж и снова вышли на палубу, ожидая высадки на берег. Пристань кишела людьми в разноцветной одежде. Здесь были мексиканцы в ярких пледах и широкополых сомбреро, китайцы, снующие взад-вперед в широких блузах и соломенных шляпах, золотоискатели в мешковатых штанах, красных фланелевых рубашках и высоких сапогах, а также холеные торговцы в плащах и цилиндрах. Все с интересом наблюдали за прибытием парохода. Однако в толпе на пристани не было ни одной женщины. Буквально ни одной.
Прошло достаточно много времени, прежде чем пароход причалил и подруги смогли сойти на берег. Появление двух девушек вызвало гораздо большее любопытство среди собравшихся на пристани, чем груз, который привез "Сенатор".
Внимание Эви привлек мужчина, прислонившийся к стене здания. Казалось, он изучал ее с особым интересом. Она заметила, что Симона также наблюдает за ним.
Незнакомец был на один или два дюйма выше шести футов, с бронзовым цветом лица и темными глазами. По углам рта свисали черные усы.
Он выпрямился и подошел к ним.
- Могу я предложить дамам экипаж? Походка и стать незнакомца говорили, что он провел много времени в седле. И хотя говорил он без всякого акцента, Эви догадывалась о его иностранном происхождении. У него были немного широкий нос и резко выделяющиеся скулы - в общем, такое лицо нельзя было назвать красивым, черты его казались слишком резкими. И еще Эви ощущала таинственную ауру вокруг него, как будто веяло смертью. И одежда на нем была не вполне обычная. Простая муслиновая рубашка, темные штаны и жилет из оленьей кожи, широкополая шляпа из тех, что носят кавалеристы. На какое-то мгновение Эви подумала, что он служит в армии, пока не заметила на бедрах два револьвера. В голове ее мелькнула догадка. Он стрелок-профессионал.
- Благодарю вас. Очень любезно с вашей стороны, мистер… - Эви ждала, когда он назовет свое имя.
- Монтгомери. Сэм Монтгомери. - Он вежливо раскланялся и отошел от них.
Обе женщины обменялись недоуменными взглядами, однако, прежде чем они успели что-либо сказать друг другу, таинственный незнакомец вновь появился с экипажем. Едва Эви произнесла слова благодарности, как мужчина исчез в толпе.
Пока их экипаж двигался по улицам, Эви отметила, как мало было сходства между бурлящим городом и тем небольшим селением, в котором она провела детство. Вокруг когда-то пустынного порта выстроились высокие кирпичные здания. Обширное бесплодное пространство, что лежало прежде между разбросанными домами, теперь было забито палатками, сараями, лачугами и прочими деревянными строениями. Ни одного свободного места.
Из некоторых палаток доносились громкий смех и музыка. Подруги с любопытством украдкой выглядывали в окно, проезжая мимо палаток, с изумлением отмечая обилие казино с роскошной внутренней отделкой.
- Ты уверена, что знаешь, куда мы едем? - спросила Симона, по мере того как экипаж удалялся от порта. Толпы исчезли, лишь время от времени попадались шатающиеся пьяные.
- Кучер уверил меня, что знает, где расположена кондитерская Бриггса. Тетушка Ханна живет над ней. Я даже не могла представить, как все здесь сильно изменилось за шесть лет. Раньше тут не было ни одной из этих построек. Кондитерская тетушки Ханны была единственным строением из кирпича.
- Почему ты не переехала жить к тете, когда умерла твоя мать? - спросила Симона.
- О, Ханна Бриггс мне не родственница. Я называю ее так потому, что она была лучшей подругой мамы.
Карета остановилась, и обе девушки прильнули к окну, напряженно вглядываясь в темную пустынную улицу. Кучер спрыгнул вниз и открыл дверцу.
- Я подвез вас так близко, как только мог, леди. Сегодня шел дождь, и дорогу развезло - дальше экипаж увязнет. - Он указал рукой вперед, на ряд серых строений в следующем квартале. - Кондитерская там. Идите по доскам, чтобы не испачкать ноги. - Он передал им багаж, развернул лошадей и уехал.
Они со вздохом взяли свои саквояжи и не успели пройти и половины квартала, как из тени возникли два человека, преградив им путь на узкой деревянной дорожке.
- Что делают здесь такие хорошенькие бабенки? - спросил низкорослый мужчина с грудью, похожей на бочку. Его спутник был повыше и потоньше. У обоих на голове были шляпы в форме котелка.
За последние два года Эви достаточно закалилась, участвуя в стычках с Адамом Ролинзом, и потому не собиралась поворачивать и убегать от этих двоих.
- Отойдите в сторону, джентльмены, - сказала она решительным голосом.
Коротышка коснулся руки своего товарища.
- Слышишь, Дикки, прояви хорошие манеры. Перед нами очень важная персона, не так ли?
Его спутник прогудел что-то в знак согласия, обнажив несколько зияющих дыр в ряду передних зубов.
- Что вам надо? - резко спросила Эви.
- Дикки и я решили помочь поднести ваши вещи. Худощавый снова фыркнул в подтверждение его слов.
- Мы не нуждаемся в вашей помощи, и потому уйдите с дороги, - потребовала Эви.
- Тогда, девочка, я и Дикки сами заберем их. - Он попытался схватить саквояж, который несла Эви, а его спутник бросился к Симоне. Женщины пронзительно закричали, крепко вцепившись в ручки саквояжей и отпихивая воров.
Эта возня привлекла чье-то внимание. С дальнего конца улицы к ним поскакал всадник, на ходу стреляя из револьвера в воздух. В дверях домов начали появляться люди.
Симона уступила свою ношу нападавшему, но Эви все еще продолжала бороться. Коротышка сжал кулак и ударил ее по скуле. Она разжала руку и выпустила саквояж. Он раскрылся, и все содержимое вывалилось наружу, а Эви упала в грязь.
- Ах ты, проклятая сука! Мы еще встретимся, - прорычал коротышка. Они убежали только с вещами Симоны.
Эви села, голова ее кружилась.
- Ты в порядке, дорогая? - озабоченно спросила Симона, склоняясь над ней.
Сознание Эви начало проясняться, и она осторожно прикоснулась к лицу. Челюсть болела, но, кажется, не была сломана. Вокруг них собралось несколько человек. Симона с удивлением увидела, что всадник, подскакавший к ним, был не кем иным, как Сэмом Монтгомери. Неужели он следовал за ними?
- Я видел, кто напал на них. Это парочка из числа "сиднейских уток", - проворчал один из мужчин в толпе.
- Кто такие "сиднейские утки"? - спросила Симона.
- Должно быть, вы не здешние, леди. У нас "утками" называют проклятых каторжников из Австралии. Некоторое время они пытались работать на приисках, но для воров это оказалась неподходящая работа. Поэтому сейчас они снова занялись воровством и доставляют много неприятностей местным жителям. Все они живут в Сидней-тауне, южнее Телеграф-хилла.
Сэм Монтгомери протянул руку, чтобы помочь Эви встать.
- Куда это вы, черт побери, направляетесь, леди? - проворчал он, обращаясь к Симоне.
- Мы ищем Ханну Бриггс.
- Вы сказали, Ханну Бриггс? - Из толпы вышла тучная женщина. - Я Ханна Бриггс, точнее, была ею до вчерашнего дня, пока не вышла замуж. Теперь меня зовут Ханна Миллер. Чем могу вам помочь?
- Тетушка Ханна. Это я, Эвлин Макгрегор! - воскликнула Эви, увидев женщину.
Женщина присмотрелась к ней.
- О Боже, Эви, дорогая! Я бы никогда не узнала тебя. - Она крепко обняла девушку, чуть не сломав ей ребра. - Пойдем ко мне, я хочу получше разглядеть тебя. Это совсем рядом.
Ханна Миллер обняла Эви за плечи пухлой рукой и повела ее к себе. Толпа разошлась по домам, проклиная бывших каторжников, терроризирующих порядочных людей.
Симона и Сэм Монтгомери остались одни. Девушка благодарно улыбнулась:
- Спасибо за помощь, мистер Монтгомери. - Она начала собирать разбросанные вещи.
- Позвольте мне, - сказал он, наклоняясь, чтобы помочь ей.
Француженка замерла, удивленно глядя на него. Она не ожидала такого внимания со стороны незнакомца. Обычно мужчины не замечали ее.
- Это вы стреляли, мистер Монтгомери? Стрелок кивнул:
- Я не мог рисковать и не стал стрелять в них, опасаясь попасть в кого-нибудь из вас.
- Спасибо за помощь. - Снова повторила Симона и застенчиво покраснела, ей было трудно беседовать с мужчиной. Сделав несколько шагов, она оглянулась через плечо. Сэм Монтгомери поднял саквояж Эви и последовал за ней.
К тому времени, когда они подошли к крошечной кондитерской, Ханна Миллер зажгла масляную лампу, усадила Эви за небольшой стол в углу комнаты и убежала на кухню.
Симона внимательно осматривала распухшую щеку Эви, когда женщина вернулась, неся таз с водой и кусок мыла.
Она радушно улыбнулась Симоне:
- Садись, милая. Я принесла мыло и воду, чтобы смыть грязь. Проклятые "утки"! Их надо вешать, тогда прекратится воровство и хулиганство.
Ханна с любопытством посмотрела на Сэма Монтгомери, который стоял у открытой двери с саквояжем Эви.
- А этот что здесь делает?
- Мистер Монтгомери помог нам, - сказала Симона.
Ханна бросила на него недовольный взгляд:
- Поставь саквояж в угол и проваливай.
Эви удивленно раскрыла глаза, а Симона в замешательстве уставилась в пол, шокированная столь грубым замечанием.
- Тетя Ханна, мистер Монтгомери старался помочь нам. Кто знает, что сделали бы эти хулиганы, если бы он не подоспел на помощь?
- Я хочу задать вам, леди, только пару вопросов, - сказал Монтгомери.
- Тогда задавай и уходи. Я не люблю метисов. Эви удивленно посмотрела на него. Значит, он наполовину индеец. Этим объяснялся необычный цвет его лица.
Казалось, мужчина остался равнодушным к враждебным выпадам пожилой женщины.
- Могли бы вы описать этих двух людей?
- Они отвратительны. - Возбужденная усмешка Эви быстро сменилась гримасой боли. Она приложила мокрое полотенце к распухшей щеке.
Симона застенчиво посмотрела на него:
- Один из них высокий и худощавый. Его звали Дикки. У него нет нескольких передних зубов.
- А что вы можете сказать о другом? И как они были одеты?
Симона покачала головой:
- Кажется, на них были красные рубашки, но я не уверена. Было слишком темно.
- Мужчина, который ударил меня, маленького роста и мускулистый, - сказала Эви. - Я запомнила их шляпы. У них обоих на голове были черные или коричневые котелки.
Сэм молча раскланялся и оказался уже за дверью, прежде чем они осознали, что он уходит.
- Пожалуйста, подождите, мистер Монтгомери! - крикнула Симона и выбежала вслед за ним. Он остановился. - Вы собираетесь идти к шерифу?
Монтгомери усмехнулся:
- Я не совсем в ладах с шерифами.
- Но не будете же вы сами искать этих двоих? Это же очень опасно.
В ответ он небрежно пожал плечами:
- Это мое дело.
- Но кто-то сказал, что эти бандиты имеют свою колонию. Не пойдете же вы туда один.
- Вы хотите, чтобы ваши вещи вернулись назад?
- Нет, если при этом вам придется рисковать жизнью.
Он повернулся и пошел, ничего не ответив.
Симону охватила грусть. Она еще долго наблюдала за одинокой фигурой, пока та не исчезла в темноте.
Глава 7
Ханна и Эви сидели за столом, когда к ним присоединилась Симона. Пожилая женщина прикладывала к глазам полотенце.
- Значит, все эти годы Мэри была уже мертва. Я должна была догадаться, что с ней что-то случилось, так как она ни разу не навестила меня. - Ханна печально покачала головой. - О, моя деточка, твоя мать была святой.
Слова женщины вызвали нежную улыбку на лице Эви. Ханна высморкалась, наклонилась вперед и похлопала ее по руке.
- Но ты только посмотри на себя. Какой хорошенькой ты стала. Мэри Макгрегор гордилась своей дочкой.
- Благодарю, тетя Ханна, - сияя, промолвила Эви. - Теперь скажи, я правильно поняла, что ты вышла замуж?
Женщина разразилась громким смехом:
- Значит, ты все-таки поверила? Я ведь слишком безобразна, чтобы какой-нибудь мужчина захотел жениться на мне. - Она быстро взглянула на Симону. - Большинство мужчин ничего не видят, кроме хорошенького личика, и не пытаются заглянуть в душу. - Симона покраснела и отвела глаза в сторону. - Однако женщин в этих краях довольно мало, поэтому я и нашла себе мужа. Чарли открыл большое месторождение золота, и завтра я уезжаю в Плейсервилл. Если бы вы приехали на день позже, то не застали бы меня.
- Завтра! - воскликнула Эви. - Так скоро?
- Да. Я заехала домой только для того, чтобы взять некоторые вещи.
- А как же кондитерская? - спросила Эви, с интересом оглядывая помещение.
- Теперь она мне не нужна.
Эви и Симона обменялись многозначительными взглядами, поскольку каждой в голову пришла одна и та же мысль.
- А вы не хотите продать нам дом, тетя Ханна?
- Продать? Черт побери, можешь забирать его, милая. Он мне ни к чему. И деньги мне не нужны. Твоя мама была моей лучшей подругой, и я рада помочь тебе. - На мгновение Ханна нахмурилась. - Не понимаю, однако, что ты будешь делать с ним. Я думала, твоя мать вышла за богатого человека с севера.
- Это действительно так, тетя Ханна, но мне ничего не досталось от его богатства. Симона и я приехали сюда, чтобы начать свое дело. Эта кондитерская идеально подходит нам. Симона была во Франции помощником повара, да и я всегда помогала маме на кухне, когда она работала. Мы справимся. - Эви взволнованно повернулась к Симоне. - Как ты думаешь?
Симона тоже была в восторге:
- Господи, это решило бы все наши проблемы. Мне нравится печь.
- Должна сказать, девушки, что вам не следует беспокоиться, если даже у вас не будет кондитерской. Вы обе можете достаточно легко найти здесь себе мужей.
В голове Эви возникло лицо Адама Ролинза.
- Сейчас мне меньше всего хотелось бы этого, тетя Ханна.
- А что скажешь ты, француженка? У тебя никогда не будет лучшего шанса найти себе мужа.
- Меня это тоже не интересует, миссис Миллер, - ответила Симона.
- В таком случае будем считать, что договорились, - сказала Ханна. - Необходимые документы я оформлю.
Когда она вышла из комнаты, девушки обнялись, потом взялись за руки и начали кружиться, весело смеясь. Такой поворот событий превзошел самые их смелые ожидания. Ночное происшествие было забыто.
- Мы повесим на окна новые занавески, - с восторгом сказала Симона.
- И заново покрасим полы и стены, - добавила Эви.
- Я буду печь слоеные пирожки и эклеры.
- А как назывались такие вкусные штучки из сдобного теста?
- Pate feuilletee, - ответила Симона.
- Точно. И еще я не могу забыть те восхитительные маленькие сладкие пирожки, которые ты пекла с кремовой и кокосовой начинкой.
- Petites bouchees.
- О, Симона, у меня слюнки текут от одной мысли о них.
Девушки сели перевести дыхание, когда вернулась Ханна, неся тяжелую металлическую коробку. Она поставила ее на стол и тяжело опустилась на стул.
- Здесь документ о передаче кондитерской вам, девочки. Я подписала его, но вы должны завтра же представить бумаги на регистрацию, пока кто-то другой не попытался сделать заявку на освободивишися участок. Здесь следят за каждым клочком земли. Никому не позволяйте запугивать вас. Это моя собственность, а теперь будет ваша. Бумаги дают вам законное право.
Эви почувствовала, что должна еще раз попытаться предложить тетушке деньги.
- Мы настаиваем на оплате, тетя Ханна, Сколько вы просите за кондитерскую?
- Не хочу брать у тебя деньги, детка. Они не нужны мне. И кроме того, мне по душе, что ты продолжишь мое дело. Если бы я продала кондитерскую незнакомым людям, они наверняка сделали бы из нее еще один бар или казино. - Ханна поняла по лицу девушки, что та будет настаивать на своем. - Ну хорошо, милая. Я возьму двадцать пять долларов. Такую цену я заплатила, когда покупала ее. Если не можешь заплатить сейчас, я подожду. Эви широко улыбнулась:
- Сделка есть сделка, и мы заплатим сейчас. - Она достала из сумочки кошелек и отсчитала необходимую сумму из своего скудного запаса. - Мы никогда не сможем отблагодарить вас в полной мере, - добавила Эви, обнимая тетушку и целуя ее в щеку.
Пожилая женщина смутилась:
- Хорошо, а сейчас давайте я уложу вас спать. Должна сказать, вы очень бойкие девчонки, если отважились приехать в этот город, не имея крыши над головой.
Глаза Эви озорно блеснули.
- Я знала: пока у меня есть тетя Ханна, мне не о чем беспокоиться. - Перед ней снова возник образ Адама Ролинза, и лицо ее помрачнело. - Мне следовало бы приехать сюда два года назад.
Помещение наверху состояло из двух уютных гостиных и спальни. Ханна постелила себе на диване и настояла на том, чтобы девушки устроились в спальне. Когда они остались одни, Эви заметила, что настроение Симоны явно испортилось.
- Что-то не так, Симона? Ты считаешь, что мы допустили ошибку?
Симона удрученно села на край кровати.
- Я только сейчас вспомнила, что у меня больше нет ни одежды, ни единого цента. Все, что я имела, было в саквояже, который украл вор.
Эви облегченно вздохнула:
- И это все, что тебя беспокоит? А я испугалась, не передумала ли ты относительно наших планов. - Она взяла свой кошелек и высыпала его содержимое на кровать. - Половина того, что у меня есть, твоя, мы ведь теперь компаньоны. Я поделюсь с тобой и своей одеждой. - Эви весело хихикнула. - Правда, сейчас она вся перемазана грязью. Однако давай посмотрим, сколько у нас денег.
Они насчитали всего двадцать четыре доллара.
- Это немного, но скоро мы увеличим свой капитал, - уверенно сказала Эви и снова засмеялась. - Я знаю, многие предприниматели начинали, имея гораздо меньше, чем двадцать четыре доллара и саквояж с грязной одеждой.
На следующее утро они проснулись в лучах яркого солнца, освещавшего комнату. Эви соскочила с постели и подбежала к окну. На улице уже кипела жизнь. Сновали люди в разноцветных одеждах. Улица по-прежнему была такой же грязной, но каждый находил свой путь, переходя с одной стороны на другую по доскам.
- Симона, ты должна подойти и взглянуть. Разве это не волнующее зрелище?
Симона подошла босиком и несколько секунд сонно смотрела в окно.
- Да, дорогая, но это явно не Елисейские поля.
Смеясь, они отошли от окна и быстро оделись.