- Поверь, это совершенно искренне. Ты была права, а я, глупец, не хотел верить. Я расскажу тебе о причине такой перемены своего мнения. Девочке действительно угрожает опасность. Я не бессердечный злодей, Дельфина, и не хочу для нее судьбы ее несчастной матери. Мэйзи может остаться, если ты так хочешь. Кроме того, - шутливо сказал он, - можешь взять сколько хочешь бездомных и набить ими наш дом до самой крыши. Я тебе разрешаю все.
Дельфина, все еще не понимая причины такого благородства, с забившимся от радостного волнения сердцем произнесла благодарно:
- Спасибо, Стивен. Мне была невыносима мысль оставить ее в городе одну. Но почему…
- Но что я не могу и не хочу тебе позволить - это посвятить все твое время этой сироте. У тебя доброе сердце, Дельфина, ты готова на самопожертвование, но нельзя забывать о себе, я не позволю. Хотя и восхищаюсь твоим благородством. Ты подумала обо мне? Что я должен сделать, чтобы добиться твоего внимания? Пойти и поступить в сиротский приют на Уотер-Лейн, объявив себя сиротой?
Она невольно улыбнулась:
- Ты слишком взрослый для этого. Они тебя не пустят и на порог. Если только, - ее улыбка стала лукавой, - ты не придешь туда с хорошим пожертвованием.
- Я сделаю больше. Я куплю для твоего приюта более просторный дом. Только не подумай, что таким образом я хочу избавиться от Мэйзи.
Дельфина, не в силах поверить, заглянула в синие глаза, светившиеся неподдельной нежностью:
- Ты серьезно? Ты сделаешь это - для меня?
- Разумеется.
- Но… Почему?
- Потому, что я в состоянии это сделать, и потому, что это делает тебя такой счастливой.
- Но я хочу, чтобы ты делал это и ради бедных сирот. Но как же счастлива будет тетя Селия! Приют не может больше принимать сирот, он переполнен, и она давно ищет средства, чтобы найти для них подходящее место.
- Я прекрасно понимаю ее положение.
- Но каким образом? - Удивлению ее не было предела.
Он улыбнулся и встал совсем близко, заглядывая в ее глаза.
- Потому, моя дорогая жена, что я провел собственное расследование о положении дел приюта на Уотер-Лейн. Как видишь, я не такое уж бессердечное животное, каким ты меня считала, и способен на поступки христианина. Но есть условие - если я дам денег на приют, ты обещаешь, что в последний раз играешь роль Феи милосердия? Больше никаких приемных сирот. Обещаешь?
- Да, Стивен. Благодарю тебя.
- В Корнуолле полно сирот и бедных, о которых можешь заботиться. И они оценят твое благородство не меньше.
У нее внезапно подступили слезы и сжало в горле. Ей так хотелось обхватить его за шею, выразить горячо свою благодарность, но что-то удерживало. Позже, когда пройдет много лет, она осознает, что именно в этот момент по-настоящему полюбила его.
Улыбаясь, с выступившими слезами, она подняла голову, глядя на него такими счастливыми и любящими глазами, что он растрогался. Для Дельфины вдруг все расцвело яркими красками, впервые за долгое время. Она увидела, как прекрасен день, как ярко светит солнце, как неожиданно и чудесно все завершилось.
- Мэйзи может ехать с нами в Корнуолл. Но пока она не должна выходить из дому. Ты была права. Кто-то, похожий на Уилла Келли, если следовать твоему описанию, только что вел наблюдение за нашим домом, лохматый вульгарный здоровяк, явно не из этого района. Светлые волосы, неряшливая одежда… Это его портрет?
Кровь заледенела у нее в жилах.
- Да, это он. Так ты видел его около нашего дома? Он все еще там?
- Он ушел. Но думаю, должен вернуться. Такие, как он, настойчивы и добиваются своего. Но не волнуйся, я уже дал приказание слугам, они будут начеку, Мэйзи в безопасности, пока она не выходит из дому.
- Я сейчас пойду и проверю, как она…
Он удержал ее за руку:
- Нет, Дельфина. О Мэйзи хорошо позаботятся. Она будет под опекой Оакли, и уверяю, он относится очень ответственно к моим поручениям.
Слезы облегчения и благодарности затуманили ее взор.
- О, вот теперь я уверена, что она в полной безопасности. Как же я тебе благодарна. У нее была ужасная жизнь с тех пор, как мать привезла ее в Лондон. А смерть Мег и то, как это случилось, потрясли ее. Но теперь у нее впереди другая судьба.
Он с улыбкой смотрел на жену.
- Ты просто сама доброта, мой ангел, я это понял давно. А твое отношение к обездоленным детям внушает уважение.
От его похвалы она невольно растаяла, ей казалось, она всегда ждала его одобрения. Хотя стала бы отрицать это даже перед собой.
А он продолжал:
- Может быть, я имею право на некоторое вознаграждение? Я никогда не забуду о тех незабываемых моментах, которые ты подарила мне, когда мы встретились. - Она вспыхнула до корней волос, а он продолжал вкрадчиво: - Можем мы забыть на время о сиротах и о Мэйзи? Мне кажется, что нам пора побыть всем вместе, ты, я и наша дочь. Мы собирались на пикник в Хэмстед, ты не забыла?
Она улыбнулась. Идея провести время на воздухе с мужем и дочерью теперь показалась особенно привлекательной, когда забота о судьбе Мэйзи свалилась с плеч. На пикнике можно не спеша все обсудить.
- Я иду за Лоуэнной, - сказала она весело.
Стоял один из тех погожих лучезарных дней, когда деревья радуют глаз разноцветными красками осени - оранжевым, красным, багряным. Золотая осень, голубое небо и яркое солнце. Они сели в легкий открытый двухколесный кабриолет, запряженный только одним, но высоким, сильным, белым жеребцом. Солнце еще стояло высоко, и Стивен опустил кожаный верх. Радостно возбужденная Лоуэнна, в нарядном белом платье, с красной лентой в волосах, шляпке с такими же лентами, надетой поверх черных локонов, так и светилась радостью, сидя между родителями. Сзади поставили корзину с едой и напитками для пикника. Дельфина чувствовала себя так, как будто вырвалась на свободу после долгого плена.
Стивен сам правил кабриолетом, - они быстро выехали из центра, направляясь к зоне отдыха.
Дельфина тщательно продумала свой наряд - платье из муслина цвета слоновой кости, легкое, с небольшим вырезом и рукавами в три четверти, с кружевной отделкой. Такого же цвета шляпка в тон платью, с задорно торчавшими белыми перьями, сидела на ее каштановых волосах с небрежным изяществом.
Стивену хотелось пустить лошадь вскачь, чтобы коляска понеслась как ветер, только ради того, чтобы увидеть, как вскрикнет в притворном ужасе Дельфина, как посмотрит на него восхищенно своими сияющими от восторга глазами, но сдержался, поскольку с ними была Лоуэнна. Хэмстед-Хэд был популярным местом отдыха у горожан, любивших пикники на свежем воздухе, подальше от задымленного Лондона. Стивен выбрал безлюдное место около пруда, под тенью большого раскидистого дуба. Он нес большую корзину с провизией, а Дельфина шла следом, наблюдая за дочерью, которая с восторгом устремилась за ромашками.
- Какое прелестное место. - Дельфина уселась и с удовольствием вытянула ноги. Она сняла шляпу и, закрыв глаза, подставила лицо солнцу.
Стивен сел рядом.
- Да. Место замечательное, - согласился он. - Я сначала хотел повезти вас в Уоксхолл, на другой берег реки, но подумал, что Лоуэнне будет лучше здесь, на лоне более естественной природы.
- Здесь гораздо лучше, чем в Уоксхолле, - Дельфина глубоко вдохнула свежий воздух, - здесь почти безлюдно, и ты прав - природа более естественная, напоминает сельскую местность.
И заметила, как опасный огонек зажегся в его синих глазах.
- Берегись, Дельфина. Мы здесь совершенно одни, а природа навевает мысли о естественных удовольствиях иного рода.
Она не сдержала кокетливой улыбки, поддерживая игривый тон мужа. У нее было прекрасное настроение.
- Что ты имеешь в виду? Не понимаю, о каких удовольствиях ты говоришь. На что ты намекаешь, Стивен?
- Не надо изображать невинную овечку, - добродушно отозвался он, сняв с себя куртку и отложив ее в сторону. Потом тоже вытянул перёд собой длинные ноги, обутые в сапоги. - Так что готовься к сельским утехам.
- Твое предложение не слишком уместно в данной обстановке, рядом Лоуэнна, ты не забыл? Может быть, надо было действительно поехать в Уоксхолл, там тебя вряд ли посетили бы столь низменные желания.
Он снова улыбнулся:
- Ты думаешь, я притащил тебя сюда с тайным умыслом?
- Удивлюсь, если это не так. Ты знаешь, что я думаю о тебе. - Она принимала предложенный шутливый тон.
Он освободил узел галстука и посмотрел на ее стройные лодыжки в чулках, видневшиеся из-под платья. И сразу представил их обнаженными. Знакомая тяжесть в чреслах напомнила о долгом воздержании, особенно мучительном при ее близости. Он поспешно перевел взгляд на пруд:
- Какие бы мотивы мною ни руководили, любовь моя, согласись, провести день здесь - хорошая идея.
Она охотно согласилась. Они сидели рядом на разостланном покрывале. Волнуясь, Дельфина почувствовала знакомый запах его одеколона, пульс участился, теплота разлилась по всему телу. Она поспешно оглянулась, отыскивая взглядом Лоуэнну.
- Какие у тебя планы на завтра? - спросил Стивен.
- Мы собираемся навестить родителей после обеда, а утром я свободна.
- Отлично. Нам представилась возможность прокатиться по магазинам и сделать покупки.
- "Нам"?
Он озорно, по-мальчишески, усмехнулся:
- Ты же не думаешь, что я отпущу тебя одну? Пока мы находимся в Лондоне, я хочу, чтобы ты полностью обновила свой гардероб. На следующей неделе мы приглашены на два бала, и тебе понадобятся два новых платья. Я пойду с тобой, чтобы ты не выбрала что-нибудь коричневое или серое.
Она в шутливом негодовании возразила:
- Не все мои платья унылых цветов. У меня есть даже розовое, - неожиданно призналась она. И вспомнила, как увидела в витрине дорогого магазина в Плимуте розовое платье и купила его к приезду Стивена из Испании. - Знаешь, я приобрела его в Плимуте, когда мы ездили туда с миссис Кроуч.
Он не мог понять, почему покупка в провинциальном городе вызвала сейчас такой мечтательный блеск в ее глазах, это было так несвойственно Дельфине, но ему понравилось это выражение. Он наблюдал тихонько за ней, пока она задумчиво смотрела вдаль, а потом ласково поправил выбившийся из прически локон. Кажется, его жена, как и все молодые женщины, не была лишена слабости, раз не смогла устоять перед красивым платьем. Ему очень нравилась новая Дельфина, и он подумал, что она очень изменилась, перед ним была другая женщина, не та, которую он оставил, уезжая в Испанию.
- Это неожиданно и приятно слышать. Ты его взяла с собой?
Она покачала головой:
- Нет, мое розовое платье осталось в шкафу в Тамаре.
Он улыбнулся:
- Этот неожиданный поступок выявил тебя с другой стороны, дорогая моя жена.
- С какой?
- Теперь я знаю, что ты не лишена обычных женских слабостей, так что наше путешествие по магазинам, скорее всего, окажется приятным времяпровождением.
Их разговор прервала подбежавшая Лоуэнна, она держала в кулачке несколько сорванных ромашек и отдала букетик матери. Дельфина поцеловала дочь, и та радостно побежала за новыми ромашками. Дельфина понюхала цветы:
- Говорят, что цветы имеют свой язык. Они умеют говорить, ты в это веришь?
- Может быть. Об этом даже написано в книгах, правда, я их не читал.
- Говорят, можно выражать свои чувства с помощью цветов.
- Лоуэнна будет такая же мечтательница, как ее мама.
- Но какой приятный способ рассказать о своих чувствах, - и она с улыбкой взглянула на мужа, - а мне впервые подарили сейчас букетик цветов.
- Ты любишь цветы?
- Очень. Особенно те, что приятно пахнут. Интересно, что на языке цветов означают ромашки?
- Не знаю, но они тебе подарены с любовью. - Он протянул руку, вытащил одну ромашку из букетика и воткнул в волосы Дельфины. - Вот. Теперь ты настоящая Фея ромашек. Кажется, мне следует по примеру дочери начать дарить тебе цветы. Каждый день - разные. Может быть, это верный путь к твоему сердцу.
Она искоса взглянула на него сквозь ресницы:
- А ты хочешь меня завоевать?
- Еще как. Начну, пожалуй, с роз. Чтобы смягчить твое сердце, потом - лилии, чтобы одурманить тебя их ароматом, и так далее. Постепенно дойду до тропической флоры. Эти цветы как будто и сами пылают страстью, они, утонченные и яркие, как нельзя лучше расскажут о моем пылком обожании.
Она отвернулась, чтобы он не заметил, как она покраснела.
- Никогда не видела представителей тропической флоры, поэтому не узнаю, если ты их подаришь.
- Ничего, я объясню. А плоды таких цветов могут подействовать на тебя самым волшебным образом. - Взгляд его стал многозначителен.
И взгляд и тон, которым он произнес эти слова, действовали не хуже самого загадочного плода, потому что кровь прилила к ее лицу, а тело охватила дрожь, нахлынули воспоминания о его поцелуях, горячих ласках.
- Боже мой, - прошептала она, - кажется, я уже чувствую симптомы. - Она пыталась шуткой отвлечь его внимание от своих дрожащих коленей, чувствуя на себе его настойчивый, проницательный взгляд. - Ты пытаешься соблазнить меня своими экзотическими рассказами о цветах, внушающих страсть…
- Если это единственный путь заманить тебя в мою постель, любовь моя, я позаботился бы, чтобы ты ела плоды страстного дерева каждый день. Мы с тобой ведем непрерывную войну, Дельфина. Когда я вернулся из Испании и ты заявила, что не хочешь, не можешь быть со мной, я смирился и даже обещал не трогать тебя. Я дал тебе возможность привыкнуть ко мне после разлуки, а теперь это доставляет мне адовы муки, потому что мы жили вместе, но ты все время была недосягаема. Я помнил твою страсть, чувственные ласки, на которые ты способна, и знаю, что и сейчас они тлеют в тебе, глубоко запрятанные. Разве ты не замечаешь, что уже поработила меня?
Она заглянула внимательно ему в глаза, как будто хотела проверить, говорит он правду или просто хочет ее поддразнить. То, что она в них увидела, заставило облизнуть внезапно пересохшие губы.
- Я не чувствую, что обладаю властью над тобой. Даже наоборот.
Он осторожно убрал за ухо ее локон, упавший на щеку.
- Ты не подумала, какие мучения я испытываю, потому что мне запрещено прикасаться к тебе. Я - мужчина, со всеми здоровыми инстинктами и потребностями, и ты понимаешь, что мне нужна, я не могу перестать желать тебя. Ты думаешь, я сделан из камня?
Слабея под его натиском, она отвела глаза.
- Ты хочешь сказать, что я была жестока, когда просила тебя не дотрагиваться до меня.
- Да. Я так думаю. Посмотри на меня, Дельфина. - Он повернул ее лицо к себе. - Если я обидел тебя, прости, но и ты заставила меня страдать, и теперь мы оба испытываем боль. Либо мы продолжим эту пытку, и тогда неизвестно, чем все кончится, либо мы попытаемся прекратить ее и научимся жить вместе. Что ты выбираешь?
Теперь, когда она видела его глаза, она понимала, насколько серьезно то, что он говорит. Ее глаза повлажнели, она виновато произнесла:
- Я никогда не хотела с тобой воевать, Стивен.
Он взял ее руку и прижал к губам.
- Вот и хорошо. Значит, решено.
- Да, - пробормотала она, - решено.
Ее спасла Лоуэнна, которая подбежала с новым букетом; она увидела ромашку в волосах мамы, и это ее рассмешило. Дельфина сплела маленький венок и надела на головку дочери. Некоторое время Лоуэнна сидела, боясь пошевелиться, чтобы венок не упал с головы, потом увидела игрушечный кораблик, который они взяли с собой, забыла про венок и вскочила.
- Папа, пойдем пустим на воду кораблик. - Она потянула его за руку.
- Идите, - улыбнулась Дельфина, - я пока приготовлю стол.
Стивен встал, но не сразу отошел.
Он нагнулся и, касаясь губами ее уха, сказал:
- Пока я играю с дочерью, подумай хорошенько над тем, что я сказал.
Она, как зачарованная, смотрела в глубину синих глаз, а он пальцем нежно провел по ее щеке.
- И хотя наш брак с самого начала был неординарен, подумай, как счастлива будет наша дочь и мы все, если у нее появится братик или сестра.
Не ожидая ответа, он повел Лоуэнну к пруду, не догадываясь, что Дельфина уже давно и тяжело раздумывала, пустить ли его в свою постель. Забыть обо всех прошлых разногласиях и жить нормальной жизнью, как все. Она пыталась побороть в себе сопротивление, но как можно забыть, что он будет лежать с ней, когда в его сердце живет другая женщина, о которой он говорил в бреду. А может быть, когда она станет ему настоящей женой, появится возможность изгнать испанку из сердца мужа. Пришло время забыть страхи, наконец посмотреть правде в лицо и сказать Стивену истинную причину своей строптивости.
Глава 9
Она машинально раскладывала на скатерти соблазнительную еду, приготовленную кухаркой, продолжая размышлять. Потом, подставив лицо солнечным лучам, смотрела, как Стивен играет с Лоуэнной. Они пускали по воде маленький бело-голубой двухмачтовый кораблик, и Стивен держал веревочку, чтобы он не уплыл. Она смотрела на них, таких похожих, две головы склонились вместе, их волосы невозможно было различить. Лоуэнна смеялась, и ее смех звенел как колокольчик. Потом кораблик вытащили из воды, и отец с дочерью просто стояли рядом, смотрели на двух величественно проплывавших мимо лебедей. Стивен рассказывал дочери о пиратских кораблях и затопленных сокровищах. Лоуэнна слушала, широко раскрыв глаза, сжимая в ручках свой кораблик.
После обеда Стивен запускал разноцветного воздушного змея, и Лоуэнна хлопала радостно в ладоши, взвизгивая от восторга, когда змей взмывал ввысь, подхватываемый воздушным потоком.
- Выше, папа! - умоляла она. - Я хочу, чтобы он поднялся выше, прямо в самое высокое небо!
Дельфина, заслонив ладонью глаза от солнца, наблюдала, как змей плывет в воздухе. Но вот ветер стих, и хвостатый красочный змей упал и со стуком ударился о землю.
Огорчившись, Лоуэнна подняла его и пыталась снова подбросить вверх, но у нее ничего не получалось, и Стивен, увидев ее расстроенное личико, со смехом подхватил дочь на руки, посадил на плечи и пообещал:
- Если будешь хорошей девочкой, мы зайдем к "Гунтеру" по пути домой, поесть мороженого.
У "Гунтера", в популярном кафе на Беркли-сквер, за мороженым и шербетом любили собираться сливки лондонского общества. Обещание заехать поесть мороженого сыграло роль, Лоуэнна сразу оживилась и охотно пошла с родителями к кабриолету.
На следующее утро Стивен повез Дельфину по магазинам, как и обещал накануне. Экипаж прогрохотал по мощеным улицам к Бонд-стрит. Стивен велел кучеру подождать их в конце улицы и, соскочив на тротуар, помог выйти Дельфине.
Рука об руку они влились в поток других любителей пройтись по магазинам, прогуливающихся мимо витрин. Дельфина не могла не заметить восхищенные взгляды женщин, которые те бросали на ее мужа. И понимала, почему он был предметом воздыханий каждой встречной дамы, - высокий, элегантный, красивый, она сама невольно залюбовалась им.
По обеим сторонам Бонд-стрит протянулись ряды модных магазинов, их огромные сверкающие витрины под навесами от солнца поражали последними фасонами платьев и шляп, переливались драгоценными камнями… Она смотрела на вывески и ждала, когда муж выберет магазин. Наконец он остановился.