- Прекрасная мысль, - объявил Дрю, красноречиво глядя на Бойда, словно намекая, что младшему брату как раз пристало отправиться в буфет. Но Бойд ответил столь же многозначительным взглядом и даже кивнул на дверь, предлагая старшему сделать то же самое.
Габриела уловила этот молчаливый обмен мнениями и вздохнула.
- Не трудитесь вставать. Я сама пойду, - бросила она, поднимаясь.
Дрю немедленно вскочил.
- Еще лучше! Я иду с вами.
- И я тоже, - вторил Бойд.
Габриела сдержала улыбку и вышла, не дожидаясь братьев. Внизу она, к своему восторгу, узрела достопочтенного Уилбура Карлайла, махавшего ей рукой. Они медленно пошли навстречу друг другу, с трудом пробираясь сквозь толпу.
- Как приятно вновь видеть вас, Уилбур.
- А я так просто счастлив, мисс Габби. Я пытался привлечь ваше внимание, но вы были слишком увлечены пьесой… и сидевшими рядом джентльменами.
Что прозвучало в его голосе? Любопытство? Или осуждение?
Но девушка тут же сообразила, что он просто не знал, кто такие Дрю и Бойд. Оглядевшись, она заметила, что они потеряли ее в толпе и сейчас пытаются разыскать. Значит, у них с Уилбуром совсем немного времени.
- Я приехала с Мэлори, Уилбур. И эти джентльмены - братья леди Мэлори.
- Вот как? Я, кажется, слышал о них. Судоходная компания, не так ли?
- Да, вся их семья владеет "Скайларк шиппинг". Но скажите, - кокетливо прощебетала она, - почему вы не попытались навестить меня?
Уилбур неожиданно смутился.
- Я хотел, но… Пропади все пропадом… Должен признаться, что Джеймс Мэлори и есть та причина, по которой я не посмел приехать.
- Вы с ним знакомы?
- Вовсе нет. Но я так много о нем слышал… и… понимаете, отчаянно пытался набраться храбрости, чтобы ступить в его владения. Но я наберусь, обязательно наберусь. Мне нужно еще несколько дней, чтобы убедить себя, что слухи редко бывают правдивыми и что он, возможно, совершенно безвреден…
- Далеко не безвреден, - заверил возникший рядом Джеймс.
Габриела едва не рассмеялась. Джеймс выглядел ужасно оскорбленным, и не без основания: трудно удержаться, когда натыкаешься на людей, обсуждающих тебя, да еще не в слишком благожелательном тоне. Она не знала только, что при других обстоятельствах он, возможно, схватил бы несчастного Уилбура за шиворот и выкинул из ближайшего окна. Но сегодня он старался вести себя как можно цивилизованнее исключительно из-за девушки и еще из-за того, что этот тип, очевидно, был одним из ее поклонников. Поэтому кинжалы его остроумия были упрятаны в ножны, по крайней мере на сегодняшний вечер.
Габриела заметила, что бедняга Уилбур покраснел до корней волос. Джеймс, тоже увидев это, заверил:
- Я пошутил, Карлайл. Пожалуйста, без церемоний приезжайте навестить Габриелу на этой неделе. Пока она способна сказать о вас только хорошее, вы желанный гость в моем доме.
Приглашение и предостережение в одной фразе! Поразительно, как Мэлори это удается! Но Габриела была уверена, что он пригласил Уилбура только ради нее. А Уилбур, похоже, не заметил предостережения. Оправившись от волнения, он забыл о страхах, поблагодарил Джеймса и заверил, что будет счастлив заехать с визитом.
- Не слишком храбр, не находите? - усмехнулся Джеймс, едва Уилбур отошел.
- Как всякий мужчина в вашем присутствии, - выступила Габриела в защиту поклонника.
- Туше, дорогая, - рассмеялся Джеймс. Но его смех привлек внимание Андерсонов, и, видя, что они оба устремились к ним, добавил: - Все, кроме этих двоих, хотя я желал бы, чтобы все было наоборот.
- Ты нашел ее! - воскликнул Бойд, успев добраться к ним чуть раньше Дрю.
- А вы ее потеряли? - ухмыльнулся Джеймс.
- На несколько минут. Не так бесповоротно, как ты ухитрился потерять Джорджи тогда, на Карибском море, - съязвил Дрю, подходя к Габриеле.
- Я не потерял ее, осел ты этакий, ты просто уплыл с ней.
- Прямо у тебя под носом, - злорадствовал Дрю.
- Осторожнее, янки. Я еще не сквитался с тобой за тот случай.
Габриела сжалась от страха, в полной уверенности, что любой при виде выражения лица Джеймса немедленно удрал бы куда глаза глядят. Но американцы только расхохотались и выглядели при этом крайне довольными. Они действительно не боялись Джеймса Мэлори! Потому что он их зять? И пока они продолжали поддразнивать его, она поняла: дело в том, что они уже успели схватиться с ним раньше и остались целы и невредимы.
- Мэлори, ты поразительно умеешь доказывать свою правоту кулаками! - воскликнул Бойд с подлинным восхищением.
- Только не упоминай об этом при моем братце Тони, - отмахнулся Джеймс. - Он считает, что еще не известно, кто лучший на ринге.
- Хотел бы я посмотреть на этот бой, - продолжал хитрец. - Кажется, наш Уоррен брал у него уроки?
- Ну да, - кивнул Джеймс. - Ваш старший брат был исполнен решимости задать мне трепку.
- И исполнил свою заветную мечту еще до того, как сообразил, что влюблен в твою племянницу? - поинтересовался Дрю.
- Совершенно верно. Тот бой так и остался одним из моих самых прекрасных воспоминаний.
- Уоррен всегда умел здорово работать кулаками. Нам с Дрю редко удавалось его побить. А ты застал его врасплох в тот раз, когда поколотил нас всех в нашем же доме, в Бриджпорте.
- Обязательно нужно говорить об этом именно сейчас? - сухо бросил Джеймс.
- Просто вспомнил, как ты вытер им все полы в последней схватке, - хмыкнул Бойд.
- Ты не отдаешь должное собственному брату. Он совсем неплохо держался.
- Но все же проиграл?
- Конечно.
- Кому вы перемываете косточки? - полюбопытствовала Джорджина, присоединяясь к компании.
Джеймс решительно отказался отвечать. Он вопросительно поднял брови и уставился на братьев. Бойд объяснил, в чем дело, и, как, возможно, и ожидал Джеймс, Джорджина немедленно отчитала и его, и Бойда за то, что посмели обсуждать столь бесчеловечные вещи при Габриеле.
- Дочери пирата давно бы следовало привыкнуть к вещам и похуже, - заметил Дрю то ли шутя, то ли серьезно. - Не так ли, милая?
Девушка с трудом растянула губы в улыбке.
- О, разумеется. Только кулаками жертву не прикончишь. Для этого больше годятся шпаги, - парировала она и отошла, прежде чем он сообразил, что оскорбил ее, и про себя поблагодарила Джорджину за то, что та немедленно принялась читать Дрю очередную нотацию. Но сегодня он то и дело обзывал ее пираткой, пока не слышала сестра. Зачем? Чтобы довести до белого каления? Или чтобы напомнить Бойду о ее происхождении? Кто знает? Но она не забудет вчерашнего разговора и фразу Бойда о том, что, когда он остепенится, ни в коем случае не приведет в семью дочь пирата.
Очевидно, хотя Бойд не разделял отвращения Дрю к женитьбе, все же терпеть не мог пиратов. Хотя какая разница? Она находила его довольно красивым, а он явно увлекся ею, несмотря на отношение к пиратам, но он не вызывал такого предательского трепета в желудке, как его несносный братец.
Но несмотря на бесчисленные обиды, Габриела неподдельно увлеклась пьесой. И ей все равно, почему Дрю здесь. Главное, что он приехал. Впрочем, она была рада и Бойду. В бесчисленных перепалках и попытках затмить друг друга братья волей-неволей открывали ей такие подробности о жизни Андерсонов и Мэлори, каких в обычной обстановке она наверняка не услышала бы.
Так, Габриела узнала, что один из предков Мэлори был цыганом. Такие слухи ходили много лет, но братья подтвердили, что это чистая правда. Они называли Джеймса бывшим пиратом, но тон был шутливым, поэтому Габриела не поверила. Они намекали, что глава клана Мэлори Джейсон Мэлори, третий маркиз Хаверстон, женился на своей экономке! Габриела не поверила и этому. Дрю и Бойд толковали и о своих братьях, называя их узколобыми обитателями Новой Англии, хотя Бойд поддразнивал Дрю, утверждая, что тот не вписывается в общую картину. Этому Габриела поверила без труда.
Она также сделала первые шаги к прекращению вражды между ней и Дрю. Не бросила ни единого хмурого взгляда в его сторону и умудрялась не реагировать на бесчисленные уколы. Даже когда он посоветовал брату не извиняться за каждое ругательство, срывавшееся с губ, поскольку "пираты любому дадут сто очков вперед в этом искусстве", Габриела едва сдержалась, чтобы не отплатить ему той же монетой, хотя пришлось стиснуть зубы и только что не зажать себе рот.
Последний акт был так же остроумен, как первые два. Речь шла об английской семье, пытавшейся выдать замуж дочь. Она совсем не связывала сюжет с собственным положением, да это ей и в голову бы не пришло, если бы Дрю не прошептал ей на ухо:
- Кого, по-вашему, выберет героиня? Пристойного, благополучного лорда, хотя, черт бы его побрал, крайне неуклюжего? Или злодея, по которому она обмирает?
Ей следовало ответить ему по достоинству… Впрочем, он просто подшучивал над ней, над ее собственной ситуацией, поскольку сам он, очевидно, усмотрел в ней сходство с сюжетом комедии.
- Лощеный подлец, к сожалению, победит, - не задумываясь, бросила она. И услышала, как он затаил дыхание, прежде чем опомниться и спросить:
- Почему?
- Причины очевидны! Она его любит, - усмехнулась девушка. - Хотите пари?
- Нет, вы, возможно, правы, - раздраженно прошипел он, - но ведь это всего лишь комедия. И героиня, по-видимому, не имеет и грана здравого смысла, во всяком случае, недостаточно, чтобы сообразить: женщина не может быть счастлива с распутником.
- Вздор, - возразила она. - Героиня может прожить всю жизнь, так и не поняв, с каким негодяем живет, или, даже узнав, махнуть на все рукой. В конце концов, счастье - это состояние сердца.
- Неужели? Воображаете, что будете счастливы, если влюбитесь?
Вряд ли был смысл и далее делать вид, что речь идет не о ней.
Все время, пока они шептались, склонив друг к другу головы, она не отрывала глаз от сцены. Но сейчас повернула голову и ахнула, увидев, что он придвинулся ближе, чем она ожидала. Их губы почти соприкасались, и его взгляд был таким напряженным, что почти завораживал.
Но все же она едва слышно выдохнула:
- Я в это верю. Свято верю.
- Откуда вам знать, Габби?
- Если человек, которого я люблю, тоже полюбит меня, ничто не помешает нашему счастью. Это неизбежно. И кроме того, если он не сделает меня счастливой, я всегда могу заставить его пройтись по доске отцовского корабля.
Дрю расхохотался. Хорошо еще, что публика в это время тоже смеялась над какой-то шуткой и никто ничего не заметил.
Позже, когда Марджери помогала ей отойти ко сну, Габриела высоко оценила собственное поведение сегодняшним вечером. Пришлось, разумеется, противиться справедливым порывам воздать Дрю по заслугам за бесчисленные уколы, но она держала себя в руках и просто улыбалась. Ничего, она обязательно изменит его мнение о ней… если не прикончит раньше.
Глава 16
Этой ночью Габриела легла в постель с улыбкой на губах. Не то что вчера! Но вечер в театре прошел поистине великолепно. Конечно, было и несколько неприятных моментов, когда ее терпение подверглось жестокому испытанию, но она выполнила все, что задумала. Дала понять Дрю, что их маленькая война закончена, по крайней мере с ее стороны. Теперь, если он заварит собственные пушки…
Наутро Габриела и Марджери спустились вниз, чтобы встретиться с Джорджиной, которая пообещала проводить их в контору поверенного. Девушке не очень хотелось видеть Уильяма Бейтса и объяснять угрюмому ворчуну, почему она исчезла три года назад, когда он хотел отдать ее под присмотр распутника опекуна. Поэтому и попросила Джорджину поехать с ней на случай, если он попытается сказать или сделать какую-то гадость или не выдаст наследства под предлогом того, что птичка улетела из клетки.
Но в холле их ожидал Дрю и, когда девушка подняла брови, небрежно объяснил:
- Один из близнецов заболел. Сильная простуда, ничего серьезного, но вы же знаете, каковы эти заботливые мамаши! Джорджи не отходит от него и попросила меня сопровождать вас сегодня. Решила, что вы не станете возражать. Упомянула что-то насчет того, что я куда лучше ее умею укрощать адвокатов.
- Она объяснила, в чем может состоять проблема?
- Вы не последовали совету этого типа?
- Только это был не совет. В действительности он собирался отдать меня на попечение распутника, пользующегося дурной славой, хотя я объяснила, что мой отец жив и в опекуне я не нуждаюсь. Но Бейтс не желал слушать никаких доводов.
- Поэтому вы просто сбежали из Англии?
- А что бы сделали вы в подобных обстоятельствах? - парировала Габриела.
- Возможно, то же самое, - улыбнулся он. - Ну что, едем?
Они добрались бы до адвокатской конторы довольно быстро, не заметь Марджери на тротуаре очередную старую подругу, после чего попросила на несколько минут выпустить ее из кареты. Они терпеливо ждали, но, похоже, Марджери и не думала прощаться со своей собеседницей.
- Вы всегда так нетерпеливы, когда речь идет о поверенных? - осведомился Дрю, заметив, что носок туфельки выбивает частую дробь по полу кареты.
- Я только однажды была у него, и… - Девушка помедлила. - Бейтс был поверенным моей матери. В детстве она часто брала меня с собой, когда отправлялась к нему, и припоминаю, что он был довольно груб с ней. И обращался снисходительно, как с малым ребенком.
- Мой старший брат Клинтон, который ведает финансами нашей компании, рассказывал о спесивых, наглых адвокатах, но упоминал, что не все они такие. Почему она не наняла другого?
- Хороший вопрос, - улыбнулась Габриела. - Возможно, просто не догадалась. Он вел дела ее отца. Должно быть, именно поэтому она его терпела. Кроме того, она нечасто посещала его. Но это только мои предположения. Она не обращала внимания на его грубость. В отличие от меня. Я всегда терпеть его не могла, возможно, поэтому сейчас нервничаю.
- В таком случае пора покончить с этим. И служанка вам не понадобится. Как родственник вашего поручителя, я достаточно приемлемый компаньон для вас. Пусть она порадуется встрече с подругой.
Габриела даже не задумалась. Представить только, что они с Дрю сейчас останутся одни, пусть впереди и ожидает неприятное дело. Какой неожиданный подарок судьбы. И заодно прекрасная возможность узнать его получше. К тому же сегодня он ни разу не съязвил. Ни одного оскорбления, ни одной сомнительной шуточки! Может, прошлая ночь тоже подействовала на него, и он наконец готов объявить перемирие?
Она окликнула Марджери, объяснила, что та может не торопиться и провести побольше времени с подругой, и велела кучеру ехать дальше.
Они свернули за угол, и лучи утреннего солнца, ударив в окно кареты, зажгли огнем кончики волос Дрю, казалось немедленно загоревшиеся каплями золотой росы… Боже, как он красив!
Она ощутила почти непреодолимое желание коснуться его. Он выглядывал в окно и даже не смотрел на нее. Почувствует ли он, если она положит руку ему на плечо? Ну конечно, почувствует, и как тогда она это объяснит? Наверное, не сможет. Ее поймают на месте преступления, и тогда позора не оберешься. Или он схватит ее в объятия и поцелует…
- Мы на месте, - бросил он.
- Где? - растерялась Габриела.
Он ответил понимающим взглядом и очередной чувственной улыбкой. Господи, не мог же он прочитать ее мысли?!
Дрю помог ей спуститься, взяв за руку и обняв за талию, чтобы она не упала. Совершенно обычная вещь… и все же она едва не лишилась чувств. Ей не хотелось никуда идти, не хотелось, чтобы он разжал руки. Они стояли так близко. Понимает ли он, как она жаждет его поцелуев? Должно быть, желание, которое испытывала Габриела, каким-то образом отражалось на ее лице. Но они уже стояли перед нужным домом. Дрю с самым деловитым видом повел ее в здание и на второй этаж, в контору Бейтса.
Девушка ужасно разочаровалась, особенно еще и потому, что Дрю так понимающе смотрел на нее и улыбался. Она немного слишком резко назвала клерку Бейтса свое имя. И возможно, она не станет церемониться с адвокатом, когда ей позволят войти.
Но Габриелу попросили сесть и подождать, заверив, что мистер Бейтс скоро ее примет.
Габриела и не подумала сесть и вместо этого стала мерить шагами комнату. Дрю, понаблюдав немного, последовал ее примеру. Сообразив, что он делает, она остановилась и фыркнула. Напряжение сразу растаяло. Она даже села на один из стульев вдоль стены.
Не прошло и пяти минут, как клерк попросил ее войти, но при этом объявил:
- Вашему спутнику, если он не родственник, придется остаться здесь.
Однако Дрю, проигнорировав клерка, повел ее в кабинет. Уильям Бейтс восседал за письменным столом и даже не подумал подняться при виде клиентки. Он совершенно не изменился: все такой же громоздкий, с огромным брюхом, почти лысый, с нездорово румяными щеками. И с таким же кислым выражением, как во время их последней встречи.
- Вы, надеюсь, понимаете, мисс Брукс, что я мог объявить вас мертвой?
Она изумленно уставилась на него, но не потому, что он снова пытался ее запугать. Потому, что она нисколько его не боялась. Просто поверить невозможно, каким устрашающим казался он ей в молодости!
Чудо еще, что у нее хватило мужества противостоять ему и оставить страну! Оказалось, что перед ней всего лишь старый жирный индюк, которому нравится воображать, будто он пуп земли.
- Вздор, - отмахнулась Габриела. - Я послала вам письмо, в котором сообщала о решении покинуть Англию и жить с отцом.
- И просто предположили, что я его получил?
- Получили или нет, это совершенно не важно. Я уехала, потому что вы пытались отдать меня на милость человека, недостойного быть ничьим опекуном.
- Но вы были несовершеннолетней!
- Но не круглой сиротой!
- Ваш отец не жил в Англии.
Девушка оперлась ладонями на край стола, подалась вперед и сухо улыбнулась:
- Нам совершенно ни к чему спорить, мистер Бейтс. Главное, что я вернулась в Англию и уже достаточно взрослая, чтобы предъявить права на наследство, так что если у вас есть какие-то документы на подпись, покажите их сейчас. И немедленно начинайте передачу материнского имущества мне, - велела девушка и, вынув из ридикюля карточку, положила на стол. - Это название банка, куда вы переведете мои деньги.
- Но послушайте…
- Делайте, как говорит леди, и переведите все ее деньги, - повторил Дрю.
- Кто вы, сэр? - вскинулся Бейтс.
- Дрю Андерсон, родственник лорда Мэлори. Должен ли я при этом перечислить титулы?
Уильям неловко откашлялся.
- Нет… разумеется. Нет! Семья хорошо известна в этом городе. Я приложу всяческие усилия, чтобы все было сделано в срок. Доброго вам дня, мисс Брукс.
Он кивнул и почтительно встал, когда она поднялась и покинула кабинет в сопровождении Дрю.
Когда они сели в карету, она поблагодарила его за помощь. Дрю, хмыкнув, покачал головой:
- Да вы шутите! Судя по тому, что наговорила Джорджи, я думал, что придется разбить пару голов. Но вам не понадобилась никакая помощь. Вы вели себя так уверенно, словно каждый день имели дело с адвокатами.
Девушка стыдливо покраснела.
- Он оказался вовсе не таким грозным, каким я его помнила.