Тревор хмыкнул и неопределенно пожал плечами. Ему все меньше нравилось сотрудничество с леди Тальен. Ясно, что у прекрасной охотницы были на уме в первую очередь свои интересы, которых мистер Митчел не понимал. Но идея обсудить все с мистером Перси ему понравилась. Тревор знал старого лиса не один год и доверял ему. Кроме того, после столь неудачного визита к Джеку он окончательно понял, что в одиночку ему с этим делом никак не справиться.
Джек и Венера, предоставленные после неудачного набега визитеров самим себе, чудесно провели следующие несколько дней. Они наслаждались друг другом, гуляли, катались на лодке, купались, а порой просто резвились словно дети. Но между тем не забывали и о делах.
В сопровождении управляющего они объехали несколько поместий маркиза, почти в каждом нашли подходящие помещения, и наметили, как переоборудовать их под больницы.
В Каслро было решено открыть родильный дом. Венера обошла едва ли не всю деревню, поговорила с женщинами, осмотрела нескольких детей. Потом они вместе ездили в Челтенхем нанимать докторов и сиделок для будущей больницы.
Джек не переставал удивляться широте интересов и образованности мисс Дюруа, ее неистощимой энергии. Венера разбиралась в финансах и строительстве, в акушерстве и медицинской технике. Он не спорил с ней по деловым вопросам, почти во всем соглашался, все больше убеждаясь, что она знает множество таких вещей, о которых он понятия не имел.
Вечерами, на закате, они обычно сидели на веранде, Венера рассказывала ему, где успела побывать за свою жизнь, что видела. Джек слушал, словно завороженный и все меньше стеснялся этого.
Мисс Дюруа успела повидать мир. Еще в юности она объехала с отцом чуть ли не всю Европу, побывала на Ближнем Востоке, видела многих знаменитостей. Джек только завистливо вздыхал, когда она рассказывала о пирамидах или Парфеноне.
Но больше всего поразило маркиза, что Венера разбиралась в биржевой игре. Этого, с его точки зрения, просто быть не могло. Но оказалось, что мисс Дюруа не только понимала причины колебания валютных курсов, она умела рассуждать, предугадывать, даже ставить финансовую нестабильность в зависимость от мировой политики.
– Ты порой разговариваешь совсем как мужчина, – заметил он с улыбкой, после того как Венера описала ему политическую ситуацию в Китае и ее возможное влияние в ближайшие месяцы на мировую и европейскую экономику.
– Нет, милый, я разговариваю как нормальная современная женщина, – ответила она, взглянув на него серьезно. – Ты привык относиться к женщинам как к существам недалеким, годным только для удовлетворения плотских желаний… Прости, но даже в блестящем, так называемом высшем обществе это едва ли не единственная точка зрения. Благовоспитанные лощеные аристократы смотрят на это именно так и не иначе! Что уж говорить о людях простых и необразованных?
Джек неторопливо налил себе бренди, сделал глоток и уставился куда-то в пространство, скорее всего, чтобы скрыть смущение.
– Ты, как всегда, права, – наконец отозвался он задумчиво. – Странно, мне казалось, я знаю о женщинах очень много. Во всяком случае, достаточно… И вот получается, что ничего не знаю… Я никогда не встречал такой женщины.
– Не в тех местах искал, наверное, – отозвалась она с легкой насмешкой.
– Но наконец, нашел… И очень этому рад.
– Спасибо тебе. – Венера в который раз с невольным замиранием сердца окинула маркиза взглядом. Сейчас его цыганские глаза, смотревшие куда-то мимо, казались огромными и бездонными. Но не пугали – в них была сосредоточенность на какой-то невысказанной мысли и грусть. – Я никогда не забуду этих прекрасных дней в Каслро…
– А ты что, собралась в Лондон? Мы же договаривались, что поживем в Каслро до самых скачек?..
Рука его, тянувшаяся к графину, застыла на полпути.
– Успокойся, куда же я от тебя денусь? – улыбнулась Венера. – Раз уж обещала.
– Это хорошо… Это мне нравится.
Джек старался скрыть, как доволен этим известием, но Венера давно уже научилась читать все на его лице.
– Я останусь до скачек "Дерби". Кроме того, ты мне обещал, что я смогу поучаствовать… Но потом все равно нужно возвращаться домой. Без меня никто в Париже госпиталя не построит… Но пока давай об этом не думать. Я очень хочу посмотреть, как победит твой вороной. Даже поставлю на него…
– Да? – с улыбкой спросил маркиз. – Он обязательно победит, но лучше тебе на него не ставить… Тогда я буду чувствовать какие-то обязательства перед тобой. Ты что, начинаешь давить на меня?
– И не думала! – рассмеялась Венера. – Вот как, оказывается, ты этого не любишь! Нужно запомнить на всякий случай. А пока лучше готовься к настоящему давлению. На "Дерби" после известия о нашей помолвке мы точно окажемся в центре внимания.
– А может, я на это и рассчитывал?
Джек рассмеялся и на всякий случай отодвинулся от Венеры.
– Провокатор! Только представь теперь сотни оценивающих, недоверчивых, завистливых взглядов!
Венера передернула плечами.
– Это же здорово! Наша помолвка станет главным событием года. О нас будут писать все газеты! По-моему, мы будем неплохо смотреться на фотографиях…
– Ты, оказывается, ко всему еще и тщеславен. – Венера укоризненно покачала головой. – Предупреждаю: за все будешь отдуваться сам! Я стану твоей бессловесной тенью, притворюсь даже, что английского языка не знаю.
– Тогда я тоже притворюсь, что не знаю. Все с ума сойдут!
Венера весело рассмеялась, встряхивая головой. Джек смотрел, как посверкивают бриллианты в ее сережках, и чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.
В Лондоне известие о помолвке лорда Рэдвера вызвало настоящую бурю слухов и сплетен. Весь город сразу поделился на два лагеря – женский и мужской. Первый возглавляли почтенные матроны – матери потенциальных невест, которые, успокаивая рыдающих дочек, в единодушном негодовании осуждали этот поступок. Их можно было понять: с ярмарки женихов уплывал самый ценный приз. Решение маркиза расценивалось как глупое, поспешное и даже в каком-то смысле бестактное. Лучшие семейства Англии десятками лет растили цветущих, наделенных всевозможными добродетелями невест, а этот эгоист вдруг выбрал француженку.
В мужском лагере царили изумление и растерянность. В клубах даже в разгар карточных баталий нет-нет, да и возникали разговоры, что если уж, повинуясь инстинктам, сдался такой неприступный бастион холостяцкой жизни, как Джек Фицджеймс, что оставалось делать прочим?
Однако Гарольда Перси, в кабинете которого сошлись леди Тальен и Тревор Митчел, такие риторические вопросы не мучили. Ему нужна была конкретная информация.
– Вы уверены, что Рэдвер готов пойти до конца? – задал вопрос стряпчий сразу обоим. – Мне лично это кажется ловким тактическим ходом… Или простой отговоркой.
Тревор пожал плечами. Зато леди Белла смерила поверенного таким взглядом, словно не была уверена в его дееспособности.
– Да при чем тут наша уверенность? Это вполне может быть и предлог, и отговорка, и все что угодно! Нам нужно придумать, как воспрепятствовать этому в любом случае!
– Вот именно, – включился в разговор несколько пристыженный решительностью Беллы мистер Митчел. – Как только подумаю, сколько из-за этого потеряю, просто кровь стынет в жилах… И нужно до конца выяснить наши позиции. – Он холодно посмотрел на леди Тальен: – Вы все еще намерены женить кузена на вашей племяннице? Тогда нам с вами не по пути и я предпочту справиться с этим делом сам.
– Да она просто глупая девчонка! – отмахнулась леди Тальен. – Неужели вы думаете, что Джека можно заставить жениться на ней?
– Прекрасно, – взял ситуацию в свои руки мистер Перси. – Наши позиции и намерения ясны. Теперь нужно решить, что делать… Управлять маркизом, насколько понимаю, очень сложно. Практически невозможно. Любая попытка вызовет ответную реакцию, которая, судя по тому, что мне известно о маркизе, может оказаться довольно бурной, – закончил стряпчий, очень довольный своей тирадой и тем впечатлением, которое она произвела на слушателей.
Леди Белла вздохнула, Тревор уныло кивнул и попытался грызть ноготь, но, натолкнувшись на ее полный презрения взгляд, быстро спрятал руки за спину.
– Значит, нужно сосредоточить наши усилия, – мистер Перси сделал тонко рассчитанную паузу, – на француженке.
– Но как? – Леди Тальен была явно заинтригована невозмутимым оптимизмом стряпчего. – Вы говорите так, словно она какая-нибудь прачка! Сунуть ей десять гиней и сказать, чтобы убиралась на континент?
– Что вы, право!.. Но можно обвинить ее в чем-нибудь. Как вы думаете?
У мистера Перси уже давно и навсегда сложилось мнение, как нужно действовать в таких случаях. Сейчас он старался натолкнуть на конкретные мысли самих клиентов и этим обеспечить себе некоторое прикрытие. На всякий случай. Адвокат не мог не понимать, с каким противником они вступают в схватку и чем это может обернуться в первую очередь для него.
– Можно намекнуть мисс Дюруа, что в Англии ей находиться попросту небезопасно, – подсказал мистер Перси, так и не дождавшись предложений. – Или предпринять некие действия в этом направлении…
– Перси, когда вы поднялись до таких высот? – с невольным изумлением спросила леди Тальен. – Это же чистая уголовщина… Я была о вас лучшего мнения.
– Цель, милая леди, оправдывает средства, – безмятежно ответил стряпчий. – Не я это сказал, и с этим трудно спорить. Если вы подумаете, то согласитесь со мной.
– Кроме того, родственники мисс Дюруа могущественные люди, – опять решил вставить слово Тревор Митчел. – Лучше бы с ними не связываться. Неприятностей потом не оберешься…
– Какие вы оба умные, – медоточивым тоном отозвался стряпчий, понимая, что заручиться разрешением на свободу действий не получится. – Все-то вы знаете… Только того не понимаете, что именно могущественной семье мисс Дюруа и надо намекнуть, – мистер Перси торжествующе посмотрел на собеседников, весьма довольный тем, как сумел все в единый миг перевернуть с ног на голову, – что их дорогой дочери угрожает здесь опасность. Во всех смыслах…
Леди Тальен несколько секунд обдумывала эти слова, потом окинула адвоката проницательным взглядом. На губах ее змеилась тонкая, едва приметная улыбка.
– Мистер Перси, я не зря всегда верила в вас… Но для начала можно поговорить с самой мисс Дюруа. Она женщина, насколько я поняла, решительная, но и у нее наверняка есть свои слабые струны…
– Вот вы об этом и побеспокойтесь. У вас как у женщины это получится гораздо лучше.
– А если они уже… – опять вмешался Тревор, сидевший с угрюмым видом плакальщика над телом собственной судьбы, – уже зарегистрировали брак там… в Каслро?
– Маркиз не испрашивал у ее величества разрешения на брак, это я знаю точно, – саркастически усмехнулся Гарольд Перси. – Так что об этом пока забудьте. Кроме того, неужели вы думаете, что я стал бы все это затевать, если бы знал, что дело уже свершилось? Тогда вам, мистер Митчел, действительно осталось бы только горевать об утраченном.
– Иногда начинает казаться, что Бог все-таки есть, – с облегчением пробормотал Тревор. – Значит, нам тем более нужно действовать быстро и решительно.
Леди Белла и мистер Перси обменялись при этих словах понимающими и даже сочувственными взглядами. Не было в этих взглядах лишь взаимного доверия. Слишком хорошо они понимали друг друга.
Глава 12
Лишь одному визитеру было позволено вторгнуться в родовое поместье маркизов Рэдверов, несмотря на протесты Венеры.
– Миссис Причетт все равно уже сидит в малой гостиной, так что тебе лучше повидаться с ней, – хитро улыбаясь, доложил Джек. – И не делай таких удивленных глаз! Я же говорил, у нее кое-что есть для тебя.
– Джек, ну зачем все это? Мы ведь обсуждали… Я думала, ты, наконец, понял, что я не желаю иметь дел… – Венера запнулась, подыскивая слово, – с провинциальной портнихой. Может, для тебя это покажется несколько неожиданным, но я очень серьезно отношусь к своему гардеробу. – Она с сожалением взглянула на чашку с горячим шоколадом, которую держала в руке. – Кроме того, она такая правильная! Все время смотрит на меня осуждающе… Я понимаю, что помимо воли. Но мне это неприятно.
– Если бы у нас было больше времени, я выписал бы сюда всех парижских модисток. – Джек смотрел на Венеру в упор. Иногда ее несговорчивость начинала выводить его из себя. – Но сейчас просто доверься мне… Один раз, и ты никогда больше не увидишь миссис Причетт. Она только что закончила несколько платьев, и я хочу их для тебя купить.
– Я сама в состоянии купить себе платье!
– Давай хоть об этом не будем спорить! Мне так приятно хоть что-то подарить тебе. Неужели ты не понимаешь?
– Но она опять будет смотреть на меня… как на проститутку. Джек, мне это неприятно.
– Не будет, я тебе обещаю! – Джек подошел и взял ее за руку. – Кроме того, я уже взглянул на то, что она принесла, и пара платьев мне очень понравилась. Миссис Причетт, по-моему, превзошла себя. Разве она стала бы так стараться ради кого-то другого? Особенно одно платье – темно-вишневое, шелковое. Оно обязательно тебе понравится.
– Вот уж в темно-вишневом я буду точно как проститутка.
– Ну не спорь, пожалуйста, хоть сейчас. – Он нежно поцеловал ее в щеку. – А потом проси у меня что хочешь!
– Ладно, – отозвалась она, бросив на него лукавый взгляд. – Я согласна.
– Вот и прекрасно! – Джек мигом развеселился и потер в предвкушении руки. – Подожди здесь, я сейчас вернусь.
Что он говорил портнихе в малой гостиной, так и осталось неизвестным, только она явилась с такой радушной и доброжелательной улыбкой на лице, что Венера не поверила своим глазам. Праведная строгость куда-то исчезла, и почтенная миссис Причетт смотрела на француженку как на местную святую.
Джек стоял позади, продолжая радостно потирать руки.
– Миссис Причетт заверила меня, что ее визит займет не более двадцати минут… Я не ошибаюсь?
– Девочки! – громко позвала портниха, и в комнату явилось несколько горничных. В руках они держали накрытые коленкоровыми чехлами платья. – Нам нужно спешить! Вы, леди, станьте, пожалуйста, сюда… А вы, маркиз…
Она с недоумением посмотрела на Джека, который сел в кресло и уходить явно не собирался.
– Я очень интересуюсь модой, миссис Причетт, – сообщил он с самой невинной и очаровательной улыбкой. – Я ведь говорил вам… Мисс Дюруа тоже, полагаю, не станет возражать.
Венера колебалась всего секунду, но потом решила, что так для полноты впечатления будет даже веселее.
– Оставайтесь, если хочется, – отозвалась она, потупив глаза.
Посмотреть на миссис Причетт Венера все же не решилась. Та побагровела, но, вспомнив слова Джека, а возможно, и нечто более материальное, обещанное маркизом, смирилась.
– Если мисс Дюруа соблаговолит выбрать платье, с которого мы могли бы начать…
– Я думаю, для начала – красное. – Джек выразительно посмотрел на портниху.
– А мне нравится зеленое, – мягко и вежливо перебила его Венера, но вместе с тем в ее голосе прорезались такие нотки, от которых маркиз потупился.
Девушки быстро сняли чехол с платья, расправили все складки и принялись надевать на Венеру. Джек тем временем болтал с портнихой о погоде, о последних модах, о ботанической выставке в Челтенхеме.
Подчиняясь словам девушек, Венера поднимала и опускала руки, переступала с ноги на ногу, поворачивалась. Двигалась она бездумно, словно заводная кукла, прислушиваясь вполуха к светской беседе маркиза и миссис Причетт, и вдруг поймала себя на странном ощущении – все, что происходило с ней сейчас, уже когда-то было! Именно так светило солнце, разбросав яркие пятна по навощенному до ровного блеска старинному паркету, именно так звучали голоса… Но было это очень давно и далеко, в какой-то иной жизни… Или просто Венере очень хотелось, чтобы это повторялось и повторялось еще много-много раз.
Зеленое бархатное платье с кружевным отложным воротничком, каскадом оборок на юбке и розанами по рукавам пришлось почти впору, нужно было только подсобрать его в талии и поднять вырез на груди, против чего Джек энергично возражал, но в итоге сдался. Потом наступил черед легкого летнего платья из белого муслина, которое все сразу одобрили. Но Венера, критически оглядев себя в зеркале, сказала:
– Все прекрасно, но это не я… Лиф слишком высокий и жесткий, я похожа на школьницу.
– А мне нравится, – отозвался Джек. – Только представь, что ты наденешь его однажды, таким же вот солнечным утром… Я посмотрю на тебя и забуду, что ты знаешь с десяток языков, побывала, чуть ли не в Китае, и разбираешься в биржевых курсах.
– Ты можешь представлять себе все, что угодно, только это не мой стиль! – сказала Венера и сделала знак, чтобы платье сняли.
– Мы берем это платье, миссис Причетт, – настаивал на своем Джек. – Если до завтра оно тебе так и не понравится, можешь выбросить.
– Как вам будет угодно, ваша светлость.
Венера усмехнулась и сделала реверанс. Следующие несколько платьев одобрили без пререканий – Венере надоело спорить и приятно было видеть восторженные взгляды Джека. Маркиз очень напоминал ей мальчишку, которого впервые в жизни взяли на военный парад. Он изо всех сил старался делать вид, что все это ему не в новинку и нисколько не волнует, но все равно не мог скрыть своих чувств, даже щеки раскраснелись.
Темно-вишневое платье было последним. Когда все крючки и пуговицы были застегнуты, а каждая складка легла на свое место, маркиз, оглядев Венеру, на секунду задумался, потом пробормотал:
– Что-то не то… Мне показалось, когда я видел его первый раз…
Венера нахмурилась, она уже давно не наблюдала за своим отражением в зеркале, решив, что избавиться от "шедевров" челтенхемской модельерши никогда не поздно. Миссис Причетт, в свою очередь, смотрела на маркиза недоуменно, даже с вызовом, и Венера поняла ее взгляд. Разве не этого он хотел?
– Простите. – Маркиз поднялся со стула и обошел Венеру кругом. – Цвет мне очень нравится… Но вот фасон… Вы сами его придумали, миссис Причетт?
Голос его постепенно накалялся. Венере показалось даже, что в комнате становится жарко.
– Естественно, нет, маркиз! Я прекрасно понимаю, от кого поступил заказ! Это сделано по последним модным журналам из Парижа, – нервно сообщила портниха. – Можно было сшить из черного шелка, но я решила…
– Ничего не надо объяснять, миссис Причетт. – Джек еще раз обошел вокруг, смотря на Венеру так, словно видел в первый раз. – Тебе нравится, дорогая?
– Как ты скажешь, так и будет, – смиренно отозвалась она, не желая облегчать ему задачу. – Особенно, по-моему, удалось декольте…
Тут уж миссис Причетт не смогла сдержаться и раздраженно фыркнула. Но сути это не меняло. Вырез на груди был сделан таким глубоким, что большие груди Венеры при неосторожном движении могли вывалиться из платья. Теперь и Джек ясно видел это.
– Все прекрасно, – объявил он, быстро поворачиваясь к портнихе. – Мы берем и это платье. Благодарю вас, миссис Причетт… Мистер Лонгфорд ждет вас в гостиной, чтобы уладить все дела по оплате. Девушки, благодарю…
Все это говорилось таким тоном, что никому даже в голову не пришло хоть на секунду задержаться, и спустя несколько мгновений комната опустела.
Джек помолчал, усмехнулся, словно что-то представив на миг, потом еще раз оглядел Венеру.