Капитан отвернулся. Чтобы овладеть девушкой, ему требовалось больше смелости, чем для того, чтобы пойти в атаку на врага. Наконец он решительно произнес:
– Запри дверь.
Дейдра повиновалась, хотя для того чтобы повернуть ключ в замке, ей понадобилось несколько секунд, так сильно дрожали у нее руки. Она положила ладонь на дверь, пытаясь немного успокоиться.
– Иди ко мне, дорогая.
Глаза капитана потемнели от желания. Девушка обхватила себя дрожащими руками и направилась к постели. Она боялась неизвестного и вместе с тем жаждала окунуться в него.
Кристиан протянул руку, остановив ее в нескольких футах от кровати:
– Дейдра… ты еще можешь уйти.
Но та знала, что, несмотря на рану, страхи и опасения, Кристиан уже не отпустит ее.
Только не теперь…
– Я не хочу уходить. Ни сейчас, ни вообще когда-нибудь…
– Дейдра, – пробормотал он, когда она легла рядом, – вопреки моим принципам, вопреки правилам и морали… Словом, ты победила меня…
Забыв о стыде, девушка осыпала поцелуями его щеки, подбородок, уголки рта.
– Господи, я уж и не надеялся, что такое случится, но ты, девочка, воскресила меня, – взволнованно сказал Кристиан.
Сгорая от желания, он начал ласкать ее грудь, соски, потом снял с нее рубашку и штаны. От холода кожа Дейдры сразу покрылась мурашками, и она прижалась к Кристиану, наслаждаясь их близостью и наготой, ощущая на лице его горячее дыхание. Внутри у нее словно вспыхнул и начал распространяться огонь, тело сгорало от нетерпения.
– Твое плечо… – прошептала она.
– Черт с ним. Я знаю, на что способен.
Дейдра таяла от удовольствия. Волосы на его груди щекотали ей кожу, твердая плоть упиралась в ее живот. Она дотронулась до нее, но Кристиан убрал ее руку, бормоча, что торопиться не следует.
– …Если бы ты знал, как я люблю тебя…
– И я люблю тебя, давно люблю. Успокойся, – пробормотал он, вспомнив, что перед ним девственница. – Расслабься. Ты учила меня, как обнимать, улыбаться, доверять… А сейчас я хочу, чтобы ты почувствовала, что такое быть обожаемой… желанной… любимой…
Поцелуй, сначала нежный, становился все более страстным, и девушка испугалась: вдруг она сделает что-то неправильно, отчего Кристиан потеряет уверенность в себе. Но похоже, его это не заботило.
– Теперь я поцелую тебя, Дейдра, – заявил он.
– Разве ты не целовал меня?
– Я только начал, дорогая.
Его губы снова прикоснулись к ее рту, перешли на лоб, брови, нос, мочки ушей, трепещущие ресницы, черные кудри. Затем Кристиан поцеловал одну, потом другую ладонь, запястья, сгибы локтей, провел языком по ложбинке между грудями, слегка прикусил розовый сосок.
Дейдра вскрикнула.
– Лежи спокойно.
– Ты собираешься целовать меня там?
– Да, любимая. Я собираюсь целовать тебя везде.
– Не знаю, следует ли это делать, Кристиан. Прошло уже пять лет, может, ты забыл, в какие места надо целовать женщину?
Рассмеявшись, Кристиан провел языком по другому соску.
– Ничего я не забыл. Или тебе не нравится?
– Я… боюсь…
– Мне остановиться?
– Не-ет.
Он улыбнулся, и Дейдра подумала, что никогда в жизни не видела такого красивого мужчину. Его язык опять начал играть с сосками.
– Кристиан… я боюсь.
– Все хорошо, успокойся. – Горячая ладонь кругами ласкала ее живот, затем приблизилась к сокровенному месту, где, как показалось Дейдре, сейчас билось сердце.
– Не стесняйся, – пробормотал он. – Твоя красота сводит меня с ума, она совершенна.
– Кристиан, я не знаю, что делать.
– Тебе не надо пока ничего делать… В следующий раз, может, ты включишься в игру, а сегодня позволь командовать твоему капитану, хорошо?
– Хорошо, учи меня. – Закрыв глаза, Дейдра вытянула руки вдоль тела и стала ждать.
Она почувствовала, как рука Кристиана, ласкавшая ее тело и опускавшаяся все ниже, вдруг замерла.
– Могу я продолжать, миледи? – наконец спросил он.
– Да, но сначала… выполни одну мою просьбу.
Приподнявшись на локте, Кристиан вопросительно посмотрел на нее:
– Я тебя слушаю.
– В какой стороне… Ирландия?
– Ирландия? – ошарашенно переспросил он.
– Да. Я хочу знать, где она, чтобы в самый важный момент повернуться лицом к родине.
Губы у Кристиана дернулись от восторженного изумления, и он засмеялся.
– Второй такой женщины на всем белом свете не найти. Ирландия далеко за линией горизонта, в той стороне, где сейчас твои ноги. Ты хочешь еще о чем-то попросить меня, дорогая? – ласково спросил капитан.
– Да. – Дрожащая рука прикоснулась к его щеке. – Я хочу, чтобы ты продолжал целовать меня.
Он припал к нежному рту, сознавая, что долго не вытерпит. Пять лет у него не было женщины. Кристиан поморщился: сейчас опять появится укоризненное лицо покойной жены. Но увидел лишь фиалковые глаза, которые с обожанием смотрели на него.
Зарывшись лицом в черные кудри, он стал гладить живот Дейдры, опуская руку к темному треугольнику, прикрывавшему ее лоно.
– Откройся, любовь моя, – прошептал он, – позволь мне дотронуться до тебя.
– Мне… щекотно, Кристиан, – призналась девушка, раскрываясь перед ним, как цветок.
"Не торопись", – говорил он себе.
– Ты уверен, что все делаешь правильно? Ты ничего не забыл?
– Уверен, я не сделаю тебе больно. – Его пальцы скользнули внутрь, и Дейдра застонала.
– Да, Кристиан, да? Мне так хорошо, так приятно… Только не останавливайся…
– Сейчас будет еще приятнее.
– Нет, – бессвязно шептала она, – не верю, что будет еще приятнее, это невозможно…
Тяжело дыша, капитан ласкал ее до тех пор, пока по щекам Дейдры не потекли слезы радости.
– Люблю тебя, Кристиан! – в исступлении выкрикнула она.
"Помоги мне, Господи!" – взмолился тот, успев заметить старинное распятие, до того как мир поплыл у него перед глазами.
– Тебе не будет больно, Кристиан?
Серые глаза, затуманенные страстью, приоткрылись.
– Нет, девочка… Больно может быть тебе.
– Ничего, делай что нужно, – умоляла она.
– Я постараюсь осторожнее…
– Не старайся, просто возьми меня скорее! Скорее!
Дейдра закричала, прижимая его к обнаженной груди, не замечая боли, целиком отдаваясь наслаждению, которое он дарил ей, проникая все глубже. Она выгнулась навстречу, и вдруг в ней словно вспыхнули мириады огоньков.
Потом Дейдра увидела торжествующую улыбку капитана, а через мгновение его тело содрогнулось, с губ сорвался хриплый стон, и Кристиан упал на кровать рядом с нею, тяжело дыша. Она не могла понять, плачет капитан или смеется. Наконец он властно обнял ее за талию и прижал к груди.
– Дейдра! – В глазах у него были слезы. – Благодарю тебя!
Глава 21
– Понятия не имею, чем они там занимаются, но, думаю, тебе стоит пойти к капитану и сказать ему, что по правому борту видна земля.
– Я-то знаю, Сканк, – важно ответил Йен. – Этим они занимаются уже пять дней, отстань от них. Нашему капитану сейчас нужна женская ласка.
Отвернувшись, лейтенант посмотрел на океан. Фрегат скользил вверх и вниз по волнам, белая пена и мелкие брызги летели на палубы. Да, матросы не ошиблись: земля…
Пока два младших гардемарина махали чайке, кружившей над головой, команда начала собираться у поручней, а офицеры раскрыли подзорные трубы, спеша увидеть побережье американских колоний.
Для команды, покинувшей Англию, пылая ненавистью к своему новому капитану, перемена в отношении к нему была ошеломляющей. Победив французов, они почувствовали гордость и за себя, и за корабль. Вахтенные начали петь старинную английскую песню, Хибберт все чаще появлялся в выстиранной, правда, мятой форме, Сканк больше не ворчал, что ему приходится драить по утрам палубу, Тич добровольно взял на себя заботу о Тилди и щенках, а Йен ежедневно проводил учения по стрельбе из пушек.
Слух о том, что педантичный капитан влюбился, быстро разнесся по фрегату, и каждый следил за романом, обсуждая его во всех подробностях. Как ни странно, эти грубоватые люди с трепетом относились к чувствам, которые возникли между английским капитаном и прежде ненавидевшей его ирландкой. Все они были моложе лорда и хозяина, однако считали себя хранителями новой любви.
Капитан встал на их защиту в бою, а они защищали его любовь к девушке, и обе стороны начали испытывать друг к другу уважение. Больше того, команда полюбила капитана, о чем Кристиан мечтал и чему безмерно радовался.
– Кому-то пора было растопить Ледяного капитана, – заметил Тич, прислонившись к одной из шлюпок, и усмехнулся. – Подумать только, даже нашей умелице Дилайт это не удалось.
– Я слыхал, она пыталась, – ответил Милтон Ли.
– И у нее не вышло.
– Дилайт не та женщина, – махнул рукой Сканк.
– Капитан и Дейдра подходят друг другу, – вставил Элвин. – Надо быть глупцом, чтобы не заметить этого.
– А ведь как хорошенькая ирландка ненавидела капитана, – почесал бороду Йен. – Страшно вспомнить!
– Мы все ненавидели его, – добавил Тич со стыдом и удивлением.
Все опустили глаза, даже Сканк смущенно пнул ногой палубу.
– Но девчонка как нельзя лучше подошла ему, – наконец вымолвил он. – Она заставила его улыбаться, капитан больше не кажется бесчувственным.
– А я даже слыхал, как он смеется, – подал голос Родс, глядя на полоску земли. – Можете себе это представить?
– Йен, послушай-ка, – сказал Венам, – если хочешь увидеть нашего капитана счастливым, пошли сообщить ему, что мы увидели землю. Насколько я понял, – добавил он, глядя на карту, – мы увидели Кейп-Код. Он наверняка захочет привести корабль в порядок и подготовиться к встрече с адмиралом.
– Подготовиться к встрече? – удивился Йен, вспомнив о своих обязанностях. – Каким образом?
– Приветствия и тому подобное. – Родс насмешливо приподнял брови.
Сканк важно кивнул:
– Ну да, он-то знает, как проводить всякие церемонии. Мы же ничего в этом не смыслим.
– Разумеется, – покраснел шотландец. – Хибберт!
Гардемарин смотрел в подзорную трубу на марс, куда Дилайт отправилась с одним из матросов на "пикник".
– Хибберт! – заорал Йен, багровея от злости. – Не выводи меня из терпения! Быстро ко мне, или я вытрясу из тебя все потроха!
Гардемарин поспешил к первому лейтенанту фрегата.
– Да?
– Ты должен говорить "Да, сэр!". Подними капитана, передай ему мое почтение и скажи, что мы приближаемся к Кейп-Коду.
Хибберт лениво отсалютовал и, бросив завистливый взгляд на марс, удалился.
– Куда он, интересно, глядел? – пробормотал Сканк, задирая голову, но увидел только надутые ветром паруса, которые уверенно несли фрегат его величества в гавань Бостона.
– Кристиан…
Ей не хотелось будить его, однако настойчивый стук в дверь не прекращался.
– Кристиан! – позвала Дейдра чуть громче.
Святая Мария! Он спал мертвым сном! Осторожно выскользнув из-под его руки, она поцеловала его в плечо, на котором белела свежая повязка, и нежно погладила по щеке. Одного взгляда на Кристиана ей было достаточно, чтобы почувствовать тяжесть внизу живота.
– Кристиан! – Она слегка потрясла его и вдруг осознала, что любимый больше не мечется во сне от кошмаров.
Стук продолжался.
– Капитан! – закричал Хибберт.
– Любимый, проснись, ты нужен команде, тебя зовут.
Но тот, не открывая глаз, привлек ее к себе.
– Не уходи от меня…
– Проснись! – настойчиво повторила девушка, желая отлупить гардемарина за то, что он помешал им.
Наконец Кристиан повернулся и с восхищением посмотрел на Дейдру.
– Что случилось? Зачем тревожишь мои сны, женщина?
– Твои сны? – насмешливо возмутилась Дейдра. – Я надеялась, что в твоих снах лишь я одна.
Кристиан поймал черный локон и прижал к губам.
– Конечно, мне снилась ты. Признаюсь, ты стала владычицей моих ночных грез.
– А ты – властелин моих, – улыбнулась девушка. – Остановись, Кристиан! – воскликнула она, почувствовав, что он тянет ее к себе. – Хибберт ждет за дверью.
Стук уже превратился в настоящий грохот.
– Капитан! Вы здесь?
– Черт бы тебя побрал, Хибберт, какого дьявола тебе нужно?
– Мистер Макдаф велел передать вам свое почтение, сэр, и сообщить, что по правому борту видна земля. А мистер Венам говорит, мы сейчас входим в Бостонскую гавань.
Кристиан застонал: ему вдруг захотелось, чтобы плавание длилось вечно.
– Поблагодари лейтенанта и передай, чтобы он готовил корабль с таким рвением, как если бы нас ждал сам король. Устроим непокорным колониям настоящее представление, мистер Хибберт?
– Да, сэр! Покажем колониальным выскочкам, что мы не какое-нибудь торговое суденышко, а настоящий королевский фрегат.
Кристиан расхохотался, прогоняя остатки сна.
– Мы сделаем это, парень. А теперь ступай, не трать зря время, я скоро поднимусь на палубу.
– Бостон! – воскликнула Дейдра, обнимая капитана. – Как мне тебя благодарить? Подумай, там мой кузен, я столько лет его не видела. Он непременно поможет разыскать брата, непременно.
– Я тоже приложу к этому все усилия, – серьезно добавил Кристиан.
Возможно, лишь губернатор, английские солдаты, расквартированные в Бостоне, да старый адмирал обрадовались прибытию грозного фрегата. Зато остальные жители были весьма недовольны этим обстоятельством.
Впрочем, не пугающая активность мятежников занимала сэра Джеффри Ллойда, который мечтал поскорее уйти в отставку. Вчера он получил тревожное известие о том, что королевский фрегат "Смелый" встретил в море Ирландского Пирата, когда тот в компании с французским флибустьером напал на английское судно. Хотя королевский фрегат, похоже, разгромил французов, Ирландцу удалось скрыться.
Морской пехотинец, дежуривший у каюты сэра Джеффри, постучал мушкетом в палубу, отрывая адмирала от размышлений.
– К вам капитан "Алкионы", сэр.
– Пусть войдет, – пробормотал контр-адмирал.
Дверь распахнулась, и капитан Меррик уважительно снял шляпу перед сэром Джеффри.
– А-а, Брендан, составь мне компанию и пообедай со мной.
Капитан "Алкионы", стоявшей недалеко от флагманского корабля, был красивым, умным и расторопным молодым человеком, быстро продвигавшимся по служебной лестнице.
– Наверное, вы будете рады узнать, сэр, что фрегат его величества "Смелый" замечен у входа в гавань? – сообщил Брендан.
– Черт возьми, Меррик, фрегат пришел вовремя, – оживился адмирал, даже забыв про обед. – Теперь мы наконец узнаем, что произошло между ним и Ирландцем. Думаю, капитан фрегата готов объяснить, почему не догнал пирата и не поймал его. А что до самого фрегата… Он будет хорошим дополнением к нашему флоту. Не так ли?
– Да, сэр, – задумчиво произнес Брендан.
Оба знали о дурной славе фрегата, но в послании контр-адмирала Эллиота Лорда говорилось много хорошего о капитане "Смелого".
С давно забытой легкостью поднявшись со стула, адмирал похлопал молодого человека по спине.
– Капитан Лорд – прекрасный офицер, с длинным послужным списком, знающий и умелый. Его, правда, не любят матросы, но, думаю, он сумеет должным образом привести корабль в гавань.
Брендан нахмурился:
– Извините, сэр, я служил на "Лондонце" под командованием капитана Лорда и не заметил, чтобы его не любили.
– Прости, Брендан, я совсем забыл о его… м-м-м… неприятностях, связанных с гибелью жены… Это может превратить самых веселых людей в чудовищ. – Брендан никогда не видел адмирала таким счастливым. Обычно мрачный, тот прямо светился от восторга. – Да, именно "Смелый" нужен бостонцам. Капитан Лорд проявит здесь свое умение, показав, как надо устанавливать дисциплину. Он будет примером не только для наших людей, но и для колониальных мятежников, которые считают, что английские моряки – лишь горстка самодовольных идиотов. Здешние мужланы сами накликали на себя неприятности, ты согласен со мной? Они высмеивают наших моряков, нашего губернатора, наши попытки навести порядок. – Сэр Джеффри поднял руки, позволяя стюарду надеть на себя мундир. – Не этот, Перри, другой, парадный. И лучшую шпагу, пожалуйста. Я встречу капитана Лорда в подобающем виде.
Сверху послышались радостные крики: это команда флагманского корабля приветствовала фрегат.
– Брендан, проследи, чтобы "Смелый" был встречен по правилам. Все офицеры должны выйти в своей лучшей форме, а каждый матрос должен находиться на своем месте. Все суда эскадры пусть дадут залп в честь фрегата, и когда он окажется на расстоянии ружейного выстрела от моего корабля, наши моряки должны выкрикнуть громкое приветствие капитану Лорду. Ты понял меня, Брендан?
– Да, сэр, – кивнул тот.
– Отлично! Тогда займись этим, не теряя времени.
Молодой офицер быстро вышел из каюты. За три года капитан "Алкионы" сжился с командой, его любили и уважали, многие называли по имени и на ты. Обычно этой привилегии редко удостаивались матросы и лишь немногие офицеры. Впрочем, Брендан Джей Меррик отличался от других капитанов флота его величества.
Старшина шлюпки, ирландец и друг капитана (оба выросли в Коннемаре), схватил Брендана за локоть, указывая ему на фрегат:
– Боже праведный, только взгляни! Не раздуваешься от гордости, думая, что именно ты принимал участие в создании этого красавца?
– Если фрегат и выглядит красавцем, Лайэм, то похвалы заслуживает его капитан, а не я, – пожал плечами Брендан.
И все же, несмотря на скромность, молодой человек ощущал гордость за свою причастность к созданию подобного чуда.
Обернувшись, капитан увидел сэра Джеффри. Лицо у старика сияло, как у мальчишки, проницательные глаза блестели от радости.
– Поддались искушению, сэр? – улыбнулся Брендан.
Подозвав испуганного гардемарина, адмирал выхватил у него подзорную трубу и поднес ее к глазам.
– Может, я и старик, но еще не настолько стар, чтобы вид быстрого, красивого военного корабля с дисциплинированной командой не вызвал у меня слез радости. Черт возьми, до чего хорош! – Он вручил трубу Брендану. – Оставим капитану Лорду честь продемонстрировать нам искусство, которым может гордиться Королевский флот.
С адмиральского корабля грянул приветственный залп, в ответ рявкнули пушки "Смелого". Брендан, чуть повернув трубу, увидел гордого офицера, стоящего на квартердеке, и улыбнулся. Капитан Лорд учил его мореходному искусству, командованию кораблями и морским традициям.
– Именно это нужно для того, чтобы показать мятежным болванам, что такое настоящий королевский фрегат! – Голос адмирала дрожал от гордости. – А вот и сам Лорд! Блестящий английский офицер! Черт возьми, Брендан, почему только ты смотришь в трубу? Пожалей старика, который почти ничего не видит!
Молодой капитан вдруг побледнел, медленно опустил трубу, моргая от удивления, которое быстро перешло в ужас. Он посмотрел на сэра Джеффри, потом снова направил трубу на фрегат, испытывая желание выбросить ее за борт, пока адмирал не увидел того, что уже успел заметить он сам.
И, судя по воплям с берега, заметил не только он.