Упрямица - Марш Эллен Таннер 25 стр.

Рэйвен кивнула, в душе тяготясь присутствием де­вушки. Хоть бы она поскорее оставила ее в покое. Рэйвен прекрасно знала подобного склада людей – таким ничего не стоит часами болтать на любую тему, их ничем не остановишь. Беттина являлась классической красавицей – с облаком золотистых кудрей вокруг сердцевидного личи­ка и огромными голубыми глазами. Ей было лет пятнад­цать-шестнадцать, не более, но она так туго затянула корсет, что ее маленькая грудь походила на грудь взрос­лой женщины. Беттина при разговоре выпячивала свои пухлые розовые губки, что придавало ей вид капризного ребенка. Рэйвен подумала о том, что любящие родители, наверное, избаловали Беттину, потакая её капризам. А став постарше и решив, что "капризное выражение" очень ей к лицу, она довела его до совершенства, тренируясь перед зеркалом.

– Я пришлю служанок, чтобы вам помогли одеться, – сказала девушка и, к величайшему облегчению Рэйвен, выпорхнула в коридор.

Несколько минут спустя в комнату бесшумно вошли шесть девушек-служанок. Две из них сразу занялись одеждой Рэйвен, третья принесла тазик с горячей водой, четвертая принялась расчесывать длинные волосы Рэй­вен, пятая начала заправлять постель, а шестая поставила перед гостьей поднос и тотчас же налила в чашку горячего чая.

Полковник Роджер Бейтмэн, сидя у себя в кабинете, делился с Шарлем последними новостями о событиях в Пенджабе. Бейтмэн провел в Индии много лет и прекрас­но владел как хинди, так и пенджабским диалектом. Его уважали не только коллеги-англичане, но и индусы, и он имел весьма точное представление о том, что происходит в стране.

Именно по этой причине Шарль и решил остановить­ся у полковника, а не в каком-нибудь бунгало у дороги. Надежная информация очень много значила в эти тре­вожные дни. Во время своего первого вояжа в Индию он и Дмитрий поневоле оказались втянутыми в военные дей­ствия: Британия ввела свои войска в Афганистан, чтобы воспрепятствовать расширению русского влияния в регио­не. Сталкиваясь с политическими интригами, постоянно рискуя жизнью, Шарль понял, что его стихия – море, оно принесет ему счастье и богатство.

Возвращаясь через Пешавар к ожидавшему их кли­перу, Шарль и Дмитрий вынуждены были сражаться с бандой взбунтовавшихся патанов. Спасли их подоспев­шие британцы, но тем показалась подозрительной наци­ональность Дмитрия, и ему пришлось просидеть некоторое время в тюрьме по подозрению в шпионаже. Если бы не вмешательство майора Роджера Бейтмэна, командира 70-го пехотного полка, расквартированного в Пешаваре, то русского, возможно, расстреляли бы. Майору очень пон­равился Шарль Сен-Жермен, и он убеждал своего но­вого друга поступить на службу в британские войска. Однако Шарль, к тому времени уже осознавший, что карьера военного не для него, вежливо отклонил предложение Бейтмэна. Он никогда не забывал кровавую рез­ню в Кабуле, которая часто виделась ему в ночных кош­марах.

Вот и сейчас, сидя в большом кожаном кресле перед столом полковника, Шарль был напряжен, как струна. Бейтмэн вглядывался в худое загорелое лицо гостя и га­дал о причинах странной нервозности всегда такого невоз­мутимого Шарля. Только очень внимательный наблюдатель смог бы заметить эту "странность", ибо взгляд Шарля был по-прежнему спокоен, а длинные пальцы уверенно держали чашечку из тончайшего фарфора, – они пили чай с бренди.

Полковник не забыл, каким жадным до жизни и при­ключений был сидевший перед ним молодой англичанин, и, видимо, в этом он не изменился. Однако появилось и нечто новое: полный контроль над своим темпераментом. Глядя в сияющие зеленые глаза Шарля, полковник испы­тывал какой-то необъяснимый страх. Да-а… не дай Бог иметь такого врага!

– Лорд Гаф, главнокомандующий нашей армии, лич­но возглавил войска в битве под Рэмнаггаром, – говорил полковник своим необычно высоким для такого крупного мужчины голосом.

Бейтмэн, краснолицый, с густыми бакенбардами, вы­глядел добродушным дядюшкой, но Шарль прекрасно знал, что этот грузный на вид мужчина передвигался с лег­костью кошки, во время рукопашной схватки его точные удары были так же смертельны, как укус кобры.

– Но эта битва не внесла решающего перелома в кампанию. – Полковник взял из позолоченной табакерки понюшку табаку. – Черт бы их побрал! Мы просто вы­нуждены довести дело до конца и разобраться с сикхами раз и навсегда. Лорд Дэлхуси и Джон Компани призвали примерно наказать мятежников.

– Войска и сейчас ведут активные действия? – по­интересовался Шарль совершенно безразличным тоном; даже сидевший рядом Дмитрий не понял, как относится его друг к последним новостям.

Громко чихнув, полковник отставил табакерку в сто­рону. Он вытер нос огромным носовым платком и пожал мясистыми плечами.

– Вся армия либо участвует в маневрах, либо мар­ширует, но я не могу даже предположить, когда и где состоится следующее сражение. Я и сам получил приказ выйти в Чиллианваллах в конце недели.

В беседе ненадолго возникла пауза – Шарль и Дмит­рий обдумывали услышанное. Затем Дмитрий спросил:

– А как насчет Пенджаба, полковник? Вы не хуже нас знаете, что здесь родина сикхов, их дом. Может ли европеец без опаски ходить по улицам Лахора?

– Всегда найдутся недовольные или ожесточившиеся люди, – медленно проговорил офицер. – Но сикхи – гордый народ, и они не унизятся до убийства женщин и детей.

– И все же вы не совсем в этом уверены, – заме­тил Шарль. Полковник Бейтмэн тяжело вздохнул:

– Армию сикхов поддержала афганская кавалерия. Большинство из них африди. Уж вы-то помните, что это за народ.

Зеленые глаза Шарля сузились, превратившись в щелки.

– Конечно, я их не забыл, – пробурчал он. Африди, атаковавшие "Звезду Востока" и едва не погубившие Рэйвен, были наркоманами, а посему лиши­лись своей гордости и утратили боевое искусство. А вот если бы Рэйвен захватили настоящие воины гор, непред­сказуемые и готовые умереть за свободу, она бы просто не выжила. При этой мысли Шарль невольно вздрогнул, его глаза сверкнули.

– Да, полковник, я их хорошо помню, – произнес он; его зеленые глаза вперились в нарядный мундир бри­танского офицера. – Но и им вряд ли придет в голову гоняться за беззащитными британскими подданными по улицам Лахора. Как это не приходит в голову их союзни­кам сикхам.

– Да, пожалуй, – кивнул полковник. – Можно даже сказать, что Лахор безопасен… пока безопасен. Но я уверен: однажды они попытаются вернуть себе этот город, ведь он когда-то был столицей империи сикхов.

– По крайней мере мы здесь долго не задержимся, – пробормотал Дмитрий.

Шарль же думал об алмазе "Кохинор". Он усомнил­ся в том, что им удастся найти бесценный алмаз в стране, объятой войной. Неожиданно в дверь постучали.

– А-а… Пенелопа, – ласково улыбнулся жене пол­ковник. – Обед уже готов? Должен признаться, что мне не терпится познакомиться с мисс Бэрренкорт. Ведь Дмит­рий столько мне о ней рассказал…

– Она и Беттина уже ждут вас в гостиной, – отве­тила миссис Бейтмэн.

Черные ресницы хозяйки по-девичьи затрепетали над выгоревшими голубыми глазами. Она улыбнулась капита­ну. При дневном свете он казался еще красивее, чем ночью, в мерцающем свете фонарей и свечей. Миссис Бейтмэн была уверена, что даже лейтенант Дэвид Таит, которого она считала превосходной партией для Беттины, вряд ли мог соперничать с Шарлем Сен-Жерменом. Более того, Роджер сообщил ей вчера, что этот человек – граф. Перспектива отхватить для Беттины заодно и титул пред­ставлялась весьма заманчивой.

Если бы не расплывшаяся талия и чрезмерное увлече­ние косметикой, Пенелопу Бейтмэн можно было бы даже назвать красивой. Шарль вежливо предложил ей руку, когда они покинули кабинет полковника. Почувствовав пальцами каменную твердость его руки, Пенелопа неволь­но вздрогнула. Пожалуй, он не подходит Беттине, решила она. Слишком уж горд и строг… Миссис Бейтмэн нахму­рилась.

Старый индус склонил голову в низком поклоне, ког­да они прошли мимо него по покрытому коврами коридо­ру. Он же распахнул перед ними двери в гостиную. Пенелопа остановилась на пороге, чтобы представить Шарлю свою дочь. Но гость, казалось, даже не заметил моргающую от смущения Беттину. Он уставился на Рэйвен Бэрренкорт, которая стояла у французского окна, гля­дя на тусклый зимний сад.

Бледные лучи послеполуденного солнца освещали её черные волосы, причесанные опытной рукой служанки и сколотые двумя гребешками из перламутра, на вид очень старыми и весьма дорогими, как мгновенно определила Пенелопа Бейтмэн. Розовые губки Рэйвен Бэрренкорт чуть приоткрылись, а тени на впалых щеках придавали обворожительную утонченность аристократическим чертам ее лица. На ней было светло-коричневое атласное платье, поблескивавшее в лучах солнца. Юбки же украшала вели­колепная вышивка шелком. Лиф плотно облегал пышную грудь, а кружевная оборка на скромном вырезе у горла лишь намекала на то, что скрыто под ней.

Услышав шаги, Рэйвен повернулась. Пенелопа заме­тила, как порозовели щеки девушки, а золотистые глаза расширились, когда она увидела Шарля Сен-Жермена. На сей раз он разыгрывал роль светского денди. На нем были прекрасно сшитые светло-коричневые бриджи из телячьей кожи и длинный желтый пиджак с белоснежным шелковым галстуком, закрепленным булавкой со сверкаю­щим сапфиром.

Рэйвен, видевшая Шарля "при полном параде" лишь раз в жизни, на борту "Звезды Востока", была поражена его щегольской внешностью. Она во все глаза смотрела на Шарля, пытаясь увидеть знакомого ей морского волка. Пенелопа заметила, как девушка нахмурилась, а затем улыбнулась, увидев, что волосы у Шарля все те же, буй­ные и непокорные; да и загар, покрывавший его сильные руки, сразу же бросался в глаза – ни один лондонский денди не мог похвастать таким загаром.

– Капитан, позвольте представить вам мою дочь, – улыбнулась Пенелопа.

Но улыбка миссис Бейтмэн тотчас же померкла – она увидела, что Шарль не проявил никакого интереса к ее дочери, лишь вежливо поклонился. Пенелопа нахмури­лась. Этот капитан был первым мужчиной, не потеряв­шим дар речи при виде Беттины.

"Теперь я понимаю, что означает выражение "ло­паться от злости", – подумала Пенелопа Бейтмэн. Ка­питан не сделал Беттине ни одного комплимента; он тотчас же отвернулся и взял Рэйвен Бэрренкорт за руку, чтобы подвести ее к улыбающемуся Роджеру, который даже не заметил, что его собственную дочь только что самым гнус­ным образом проигнорировали!

Пенелопа не отрываясь смотрела на красавца капита­на и черноволосую богиню, стоявшую рядом с ним. Оба были высокого роста и завораживающе красивы – вне всякого сомнения, идеальная пара. Неуемная энергия Шарля, мощь его мускулистого тела ничуть не пугали эту тигрицу со сверкающими глазами. Боже, да у них, похо­же, полный разлад! И оба слишком горды и упрямы! Хм, пожалуй, у Беттины еще есть шанс, надо только, чтобы она умело разыграла свои козыри.

Пенелопа незаметно кивнула дочери, и на лице Бет­тины расцвела обольстительная улыбка. Гордость пере­полнила сердце миссис Бейтмэн. Ни один мужчина не сможет отвергнуть такое очаровательное существо, заве­рила она себя. А уж сколько часов она провела с Беттиной перед зеркалом, помогая дочери довести все приемы обольщения до совершенства. Конечно, подобная улыб­ка больше уместна в вечерней гостиной, но Роджер ска­зал ей, что капитан и его огромный русский друг задержатся в городе по делам и не будут присутствовать на ужине.

– Капитан, почему бы вам не сесть рядом со мной? – кокетливо улыбнулась Беттина, когда настало время уса­живаться за стол.

– А вы, мистер Сергеев, просто обязаны открыть мне тайну… Как вы оказались на стороне англичан? – спросила миссис Бейтмэн, подводя бородатого казака к креслу, в котором должен был бы сидеть Шарль.

Полковник, заметив маневр супруги, вопросительно взглянул на нее и нахмурился. Но Пенелопу не смутили такие мелочи, она жаждала увидеть, как этот красавец капитан возьмет ее дочь под руку и поведет к столу. Миссис Бейтмэн даже не приходило в голову, что капитан, воз­можно, никогда не заинтересуется фарфоровой куклой вроде Беттины. Таких куколок надо холить и лелеять, баловать их и укутывать в нежнейшие шелка и бархат. Но в силь­ных мозолистых руках мужчины, уверенно ведущего Беттину к столу, было слишком много беспокойной энергии, и полковнику Бейтмэну это было ясно как никому друго­му. Он-то сразу понял, что его драгоценная дочурка и суровый капитан совершенно несовместимы.

Хотя полковник обожал свою дочь и считал ее дово­льно миловидной, он не закрывал глаза на то, что она была девицей легкомысленной и пустоголовой. Кроме того, справа от него сидела такая красавица, что его дочь на ее фоне казалась дурнушкой. Едва лишь Бейтмэн увидел Рэйвен Бэрренкорт, заметил огоньки в ее кошачьих гла­зах и грациозную стройную фигуру, он сразу же понял, что именно забота о ее безопасности заставила Шарля лично сопровождать девушку в Лахор. В отличие от своей жены с ее чисто женской интуицией он не уловил выра­жения, которое промелькнуло на прекрасном лице Рэй­вен, когда она увидела Шарля в облике денди. Зато полковник приметил огоньки гнева, сверкнувшие в пре­красных глазах, когда Шарль взял девушку за руку, и пожалел, что молодой человек, которого он успел искрен­не полюбить и которым восхищался, не мог назвать эту красавицу своей женой.

Обед оказался для Рэйвен невыносимой мукой; стои­ло ей поднять глаза от тарелки – и перед ней представа­ла отвратительная картина: Беттина Бейтмэн отчаянно флиртовала с Шарлем. Еще омерзительнее было испыты­ваемое Шарлем удовольствие от бесстыдного кокетства наглой девчонки. Рэйвен почувствовала, что у неё от гне­ва запылали щеки. Она впервые видела этого безжалос­тного варвара в образе столичного франта. Как он был вежлив и внимателен!.. Он с интересом выслушивал удру­чающе скучные рассказы Беттины о жизни в гарнизоне. Хуже всего, однако, были его дьявольские улыбки в ответ на её кокетство и хихиканье. Рэйвен едва зубами не скре­жетала от злости.

Было очевидно, что миссис Бейтмэн просто в востор­ге от происходящего за столом. Она наблюдала за до­черью чуть ли не со слезами умиления. Рэйвен едва не стошнило от отвращения. "Ну что ж, – думала она, – если Шарлю Сен-Жермену нравится болтовня такой фарфоровой пустышки, как Беттина Бейтмэн, то с Богом. Пусть упиваются своим счастьем". Хотя подаваемые за столом блюда были великолепны по сравнению со скудной пищей последних дней, Рэйвен не ощущала вкуса того, что ела. Она находилась в таком состоянии, что съела бы и опилки, не заметив этого. Ей очень хотелось расспросить полковника Бейтмэна о последних политических событиях в Пенджабе, но она так и промолчала весь обед – ведь сто­ило ей поднять голову, и она видела перед собой мило бес­едующих Шарля и Беттину.

– Не хотите ли еще вина, мисс Бэрренкорт? – спросил полковник Бейтмэн, когда подали десерт.

– Благодарю вас, не хочется, – пробормотала Рэйвен. Она смотрела на Беттину: та приподнялась, чтобы шепнуть Шарлю что-то на ухо, её приоткрытые губы на­ходились в миллиметрах от худой щеки Шарля… Рэйвен резко поднялась. – Вы не сочтете меня невежливой, если я не останусь на десерт? Я бы хотела заглянуть к миссис Дэниэлс.

– Что вы, что вы, – поспешно проговорила Пене­лопа Бейтмэн, хотя Рэйвен обращалась не к ней, а к полковнику.

Рэйвен исчезла за дверью с невыразимым облегчени­ем. Шурша юбками, она прошла по коридору к комнате Дэнни, где старая гувернантка отсыпалась и приходила в себя после изнурительного пути. Беттина тоже вздохнула с облегчением, избавившись от единственной соперницы в борьбе за внимание Шарля Сен-Жермена. Повернувшись к капитану, она возобновила беседу, но, к ее величайшей досаде, он потерял к ней всякий интерес. Взглянув на дверь, за которой исчезла Рэйвен, он заговорил с полковником о политике – о вероятности новых столкновений с сикхами.

Довольная тем, что Дэнни крепко спала, Рэйвен ушла к себе и принялась мерить шагами комнату, то и дело подходя к дверям, ведущим на веранду. С веран­ды открывался вид на сады, так что Рэйвен так и не узнала, что представляет собой гарнизон, – дом пол­ковника со всех сторон окружали любовно ухоженные садики. Рэйвен невольно подумала, что жизнь в гарни­зоне невыносимо скучная и однообразная, а единствен­ные развлечения – поездки в Касур, на базар, и визиты офицерских жен. Беттина упомянула за обедом, что они с матерью редко выезжают в город, потому что бри­танские женщины, живущие в гарнизоне, привыкли де­лать покупки, не сходя с веранды. Торговцев пропускают на территорию гарнизона, и они подъезжают со своими товарами прямо к веранде.

Значит, Эдгар Мерроу оказался прав, подумала Рэй­вен, вспомнив слова славного человечка, с которым она подружилась на борту "Индийского облака". Как же дав­но это было! Но его голос до сих пор звучал у неё в ушах: "Жизнь в Индии может быть поразительно скучной и однообразной и ничуть не отличаться от жизни на родине, если предпочитаешь путешествовать по Индии от одного гарнизона до другого". Она очень надеялась, что кузен Филипп покажет ей хоть что-нибудь из экзотики и пыш­ной роскоши, о которых она мечтала перед отъездом в Индию.

Стук подков тут же привлек внимание Рэйвен. Она выглянула в окно и увидела выходившего из конюшни индуса-кули с двумя норовистыми лошадьми, которых он ловко удерживал за уздечки. Это были высокопородистыс бестии, совершенно непохожие на жалких кляч, которых они приобрели в Хасангее. На веранде послышались тя­желые шаги, которые могли принадлежать только Дмит­рию и Шарлю. Сердце девушки на мгновение остановилось, когда она увидела, как они спускаются по ступеням.

Оба уже переоделись. Дмитрий был в старенькой бурке и высоких морских ботинках, Шарль – в кожа­ных бриджах в обтяжку и в плотном темном плаще-накидке. Белозубый темнобородый Дмитрий сверкнул ослепительной улыбкой и взлетел в седло. Зеленые гла­за Шарля засияли – он предвкушал скачку на велико­лепнейшем жеребце. Глядя, как мужчины уезжают в Касур, Рэйвен чувствовала себя безмерно одинокой. Наверняка они отправились в Касур, чтобы распоря­диться насчет грузов для "Звезды Востока". Она пре­зирала Шарля Сен-Жермена, это чудовище, и вместе с тем завидовала его жизнелюбию и энергии. И он мог позволить себе вести тот образ жизни, который был ему по душе. Как бы ей хотелось принять участие во всех его приключениях… Хотя бы для того, чтобы развеять эту тоску и одиночество!

Она тотчас же напомнила себе, что Шарль с Дмитри­ем отправились на поиски алмаза, то есть пошли на пово­ду у своей алчности. И вообще Шарль Сен-Жермен – человек безжалостный, способный на убийство, только бы завладеть вожделенным алмазом. Господи, как же ты поз­волил наивной девчонке влюбиться в такого? Почему не оградил от его медоточивых речей и нежных прикоснове­ний? И сколько же таких обманутых девственниц этот мерзавец заманил в свою постель?

Девушка проводила всадников тоскливым взглядом.

– Рэйвен!

Она нехотя повернулась на голос Беттины.

– Да?

– Мама сказала, что поскольку мы остались в доме одни, то можем сыграть в карты. – Беттина хихикнула. – Папа ушел к майору Пелграму, так что ничего не узнает. Вы не хотели бы составить нам компанию?

Меньше всего Рэйвен хотелось сейчас играть в кар­ты, особенно если хозяину дома это не нравилось. Но она побоялась огорчить хозяйку дома.

– Я приду через минуту.