Тезей не мог быть ее братом. Иначе она почувствовала бы их связь, родство по крови, но в ней горело лишь непреодолимое желание проучить самозванца.
- Ты слишком много говоришь, - заметила она. - Лучше докажи свое бахвальство на деле.
Он поднял бровь.
- Вы только послушайте. Ты кто такой, чтобы так говорить со мною?
- Я Ика, слуга главного военачальника мессалонской царской охраны, и… - она запнулась, - настоящее дитя Посейдона.
Тезей снова засмеялся.
- Да, я вижу, наш папаша был лентяй. Ну, Ика, покажи на что ты способен. Посмотрим, на самом ли деле ты один из его отпрысков.
Они принялись ходить по кругу, пританцовывая и глядя друг другу в глаза. Ика наблюдала предыдущие поединки, и у нее было преимущество: она знала, что Тезей сделает сейчас ложный выпад, затем вытянет ногу, чтобы сделать подножку и опрокинуть своего соперника, но он не имел ни малейшего представления о ее планах.
Подпрыгнув, она устремилась вперед, прежде чем он мог ее схватить. Она низко наклонилась, стараясь своими плечами сдвинуть с места его ноги; когда он тоже наклонился, она перепрыгнула через него подобно тому, как критские прыгуны перелетают через быка.
Тезей посмотрел на нее холодными, пустыми глазами дикого животного; его бахвальство исчезло, уступив место единственному желанию - победить. Он смотрел на нее, как торговец на покупателя перед сомнительной сделкой.
На этот раз, делая выпад, он не поддался на ее обманное движение, а бросился в сторону в самое последнее мгновение. И хотя ей опять удалось ускользнуть от его захвата, он вцепился в ее тунику и разорвал ее до повязок на груди.
- Эй, да ты… - начал было он, но Ика, испугавшись, что он сейчас откроет ее секрет толпе, жадно следящей за схваткой, тут же ударила изо всех сил по его ногам с обратной стороны. Не ожидая такого поворота событий, Тезей повалился назад; она толкнула его в грязь и упала сверху.
- Вот тебе, павлин, - прошептала она ему в ухо. - Каково тебе быть под девчонкой?
- Ты надула меня, - прошипел он в ответ.
- Пусть так, но я все равно возьму мешок с золотом.
- Забирай, - в его голосе послышалась просьба, - только не нужно позорить меня. Мои поданные будут смеяться надо мной всю жизнь, если я сейчас сдамся.
Она усмехнулась.
- Ну, если ты сможешь выпутаться из такого положения, то я забираю мешок, а победа пусть достанется тебе.
Не успела она и глазом моргнуть, как Тезей вскочил и поднял ее за руки.
- Отойдите, - крикнул он грубо толпе. - Дайте нам воздуха. Этот малый чуть не упал в обморок от духоты и напряжений.
- Но ведь он…
- Он упал, и я его подхватил, чтобы он не расшибся, - ловко врал Тезей, предотвращая дальнейшее обсуждение. - Пожалуйста, оставьте нас, я окажу помощь этому гордецу.
Толпа, поворчав, разошлась. Ика изо всех сил сдерживала смех.
- Ты искусный лжец, - сказала она ему, когда он наконец отпустил ее. - Это божественный дар или результат долгих тренировок?
- Я многое умею, - ухмыльнулся он, - если захочу.
- Невозможный хвастун!
- Кто? Я? - он казался удивленным. - Я никогда не говорил, что я лучше, чем есть на самом деле. А ты можешь сказать это о себе, сестричка?
- Я думаю, мои способности не хуже твоих.
- Ну, конечно, Надула меня. Но теперь у тебя так не получится. - Он подбоченился и посмотрел на нее с плохо скрываемым изумлением.
- Не получится? - огрызнулась она. - Я могу сто раз вызвать тебя на поединок, и результат будет тем же!
- Не всегда. Природа скоро покажет твою непригодность к борьбе. Я вырасту и стану только сильнее, а ты, женщина, станешь мягче и будешь не способна ни к чему, кроме рождения детей.
- Никогда!
- Это воля богов, Ика. У тебя нет выбора, - он с сожалением махнул рукой, подражая царям, каковым и он скоро будет.
Какая надменность!
- Что ты можешь знать? - возмутилась Ика. - Судьба наделила тебя прекрасным домом, громким именем и процветающим царством, но заслужил ли ты все это? Если бы ты был настоящим героем, ты бы сам искал свое место в мире, а не сидел здесь и не похвалялся бы перед своими придворными.
Тезей тщетно искал слова протеста.
- Я думаю, тебе хочется только подразнить меня, - сказала Ика, прежде чем он успел вымолвить слово, - а отдавать мне приз ты и не собираешься.
- Вот, бери, - предложил он неохотно, - но наш поединок не закончен. Мы еще встретимся, сестричка. Я в этом уверен.
Ика почувствовала дрожь в коленях; смутное видение пробуждалось в ней. В глазах потемнело, будто густой дым расползался вокруг.
- А на прощание, - сказал он, резко оборвав ее видение, - ты должна подарить мне поцелуй, - Он схватил ее, и его глаза заблестели.
- Я же мальчишка. Ты что, забыл? - нахмурясь, она выскользнула из его объятий.
- Успокойся, сестричка, я никому не выдам твою тайну. - Тезей похлопал ее по плечу, как воин воина. - Я думаю, ты гораздо больше походишь на меня, чем сама догадываешься.
Ика отстранилась; он не нравился ей все больше и больше. Она не похожа на него и никогда не будет такой, как он.
- Но если ты хочешь сохранить секрет, - ухмыльнулся он, - я советую тебе в дальнейшем избегать поединков.
Довольный собой, Тезей удалился по направлению к группе молодых людей, которые поджидали его; они с жадностью прислушивались к каждому слову, когда он рассказывал им басню о своем сопернике, "упавшем в обморок".
Но Ике нужно было приобрести травы. С удовольствием подумав о том, как много она может приобрести полезных лекарств, девочка открыла мешок, но он был наполнен камнями.
"Обманщик! Жалкий, ничтожный хвастун и обманщик!". Она собиралась закричать ему это вслед, но за ее спиной раздался кашель.
Ика обернулась и увидела Небо в десяти шагах от себя. Лицо его было мрачным, а взгляд направлен на повязки вокруг ее груди.
Дамос слышал, как отряд высадился на берег, и решил, что ему представился случай бежать. Охранники были ленивы; они любили вздремнуть, когда капитана не было поблизости. Если ему удастся развязать веревки, то можно будет прыгнуть через борт, прежде чем кто-нибудь его заметит.
Распутать узлы не представляет для него ни малейшего труда - когда-то один фокусник научил его этому делу, но нужно хорошо продумать все движения. Ошибка грозит смертью.
Он хотел захватить с собой и Язона, но тот был без сознания и не мог идти. Нет, лучше сейчас убежать одному, а затем, когда флот прибудет на Крит, помочь бежать и Язону.
Распутывая узлы, Дамос подумал, что должен исключить из своих планов Ику. Как ни горько это признавать, но она предала их. Он помнит, что Язон прокричал со скалы перед тем, как упасть. "Грязный предатель", крикнул он, и, принимая во внимание последующие события, нельзя сомневаться в правдивости этих слов. К тому же с Икой уж слишком хорошо обошлись. Кому еще было позволено разгуливать на вражеском корабле? И кого еще могли отпустить на берег за покупками?
Дурак он, что вовремя не разобрался в девчонке. Кровь его кипела при мысли о том, как ей удалось обхитрить его, встать между ним и Язоном. Любовь, закончившаяся разочарованием, - опасное чувство, и лучше забыть о ней. С этого мгновения он будет думать только о Язоне, как и следовало с самого начала.
Дамосу наконец удалось распутаться, и он глубоко вздохнул, пытаясь избавиться от мыслей об Ике. Следя за двумя матросами, дремлющими на носу корабля, он прошмыгнул к бортику. В волнах радостно сияло отражение солнца, словно приглашая его.
Он перевалился через борт и стал медленно спускаться по веревке. Впереди его ждала свобода.
Ика сидела на палубе, пытаясь развязать веревки, которыми Небо приказал связать ее. Гнев его был ужасен, но не понятно было, что разгневало его больше - поединок с Тезеем или то, что она оказалась девчонкой. А тут еще и Дамос сбежал. Небо приказал перенести Язона на головной корабль, словно он был виновник всего происшедшего. Его жестоко отхлестали кнутом и привязали к мачте как раз над навесом, где он и оставался в качестве напоминания всем, кто осмелится противоречить капитану.
Ика протестовала, говорила, что виновата одна она, а не Язон, но Небо еще больше разозлился. Она поняла, что им движет не просто гордыня, - разгневанный человек остается глух ко всему, - и девочка замолчала. Лучше придумать что-нибудь. С помощью богов ей удастся придумать способ сбежать им обоим.
- Не старайся, узлы завязаны прочно. Я сам их завязывал.
Небо говорил с площадки для гребцов. Ветра давно уже не было, его команда не покидала скамеек и налегала на весла всю ночь, поочередно отдыхая. На рассвете он выглядел уставшим и, казалось, даже сожалел о содеянном. Вздохнув, он прошелся по палубе, несколько матросов за его спиной устало потянулись.
Небо посмотрел на мачту и нахмурился.
- Я причина твоего гнева, - сказала Ика. - Язон ничего не сделал.
- Не сделал?
- Оставь его в покое, я прошу тебя, - холодный взгляд Небо пугал ее. - Или я… я…
- Ну да. И что же ты сделаешь?
- Я попрошу своего отца, и он разгневается на тебя.
И сразу же пожалела о своем гневе. Она вспомнила о том, что стало с Шабаром.
- Ну, давай, проклинай меня, - сказал Небо. - Твои боги не имеют здесь власти. Мать Земля охранит моряка.
- Осторожней, - предупредила Ика, взволнованная его ересью. - Посейдон безжалостной рукой правит на море. Он может разбросать по волнам весь твой флот и превратить его в груду обломков. Ты этого хочешь?
Некоторые матросы пробормотали проклятья и, скрестили пальцы, защищаясь от сил зла, как это принято на Крите.
- Предрассудки, - посмотрел на них Небо и, ухмыльнувшись, обернулся к Ике. - Если Посейдон твой отец, то почему он до сих пор не спас тебя?
Над этим вопросом Ика сама размышляла всю ночь.
- Как всякий хороший отец, - ответила она, - он хочет, чтобы я самостоятельно шла по жизни. Он вмешается, если я попрошу о помощи.
- Я тебя останавливать не буду, - он вытащил свой нож и разрезал веревки. - Зови своего бога. Мне даже любопытно посмотреть на его ответ.
Моряки опять принялись что-то бормотать, некоторые улыбались.
- Смейтесь над гневом моего отца, - сказала она, потирая руки. - У нас на Мессалоне есть поговорка. Только глупец смеется над богами.
- Ну ладно, продолжай, зови его, - сказал капитан, грубо махнув рукой. - Нашли на нас гнев твоего отца.
Ика поднялась на ноги, расправила плечи. Ей было обидно, что они не воспринимают ее всерьез.
- Если не можешь, тогда ты хвастунишка, - добавил Небо.
Матросы засмеялись. В ее сердце закралось сомнение - второй раз за день ее называли хвастуньей. Да и море слишком спокойно, и небо такое синее, что трудно поверить, что она может вызвать бурю.
Если она не сможет, значит, Посейдон ей не отец, а она простая женщина, и нечего надеяться стать героем. Ика должна показать Небо, всем им показать, что она настоящее дитя богов.
- Я не обезьянка, чтобы забавлять вас, - сказала она, напуская на себя смелость. - Я хочу знать, что я получу взамен.
Небо подавил улыбку.
- О! Может, ты сама предложишь нам свои условия?
- Дайте мне вылечить Язона. Перевязать раны от ударов плетки, осмотреть его голову.
- Ты еще и целительница? - он и его команда принялись хохотать. - Делай все, что сможешь, - он поднял руку, требуя тишины. - Но смотри, чтобы мы успели увидеть знаки гнева до заката солнца.
- Вы их увидите.
Ика достала амулет и внимательно посмотрела на строгое лицо Посейдона. Она мысленно извинилась за беспокойство и прибавила, что просит не для себя, а для Язона.
Когда просьба была сформулирована, она почувствовала пристальные взгляды капитана и матросов. Ика поняла, что критяне ожидали более впечатляющего зрелища.
Пусть будет так. Подняв руки, девочка начала петь. Она сама не понимала, что делает, но зрители ее не должны были этого знать.
- О, мой всемогущий отец, - придумывала она на ходу, - я взываю к тебе и прошу опуститься на нас в гневе и поставить на колени этих неверных! Подуй ветрами, поднимись волнами, о могучий Посейдон! Покажи неверным свою силу. Докажи, что я твоя дочь.
Ей понравилось такое начало, и она продолжала бы и дальше, но Небо схватил ее за руку.
- И Кассандра не смогла бы лучше, - сказал он сухо, - но ведь нам нужно управлять кораблем, так, может, ты закончишь сегодня?
Напряженно улыбнувшись, он отпустил ее. Ика продолжала:
- И покажи этим глупцам, отец мой и повелитель, что боги заботятся о своих.
Опустив руки, она вызывающе посмотрела на Небо. Улыбка его была тиком, и ничем больше.
- Спасибо, - сказал он мрачно. - Немного ветра не помешает. Мои люди уже устали грести.
Коротким жестом он приказал команде вернуться на место. Представление было окончено, все опять принялись за работу. Ика осталась одна и смотрела на спокойное море.
Сомнения одолевали ее. Неужели так и не будет ни малейшего ветерка? Ика посмотрела на парус, такой же обмякший и всеми забытый, как и человек, привязанный под ним.
Небо стоял на корме и разговаривал со своим кормчим. Они были озабочены штилем и не обращали на нее внимания.
Не думая о последствиях своего отчаянного шага, девочка поднялась по веревочной лестнице и взобралась на навес. Планки трещали под ее ногами, но на этом громадном корабле часто можно было слышать скрип дерева, так что никто не заметил ее.
Приблизившись к Язону, Ика увидела, что его глаза открыты, но взгляд пуст. Она опустилась на колени и, погладив его по щеке, прошептала: "О, Язон".
Ответа не последовало. Нужно что-то сделать. Что-то сделать самой, а не надеяться на гнев Посейдона.
Достав амулет, Ика подержала его в руках, приложила к своим губам. Ей тяжело было расстаться со своим талисманом, но Язону он был нужнее.
Быстро, чтобы не передумать, она надела амулет ему на шею и поправила его, как мать поправляет постель засыпающему ребенку.
- Так лучше, - сказала Ика и отвела с его лба прядь волос. - Да сохранят тебя боги.
Вдруг снизу донесся голос Небо: он выкрикивал ее имя. Она в последний раз оглянулась на Язона и поползла через навес.
Когда Ика спускалась по лестнице, корабль неожиданно вздрогнул. Она обернулась и посмотрела на море. Запахло свежим, соленым ветром.
Кажется ей это, или ветер поднялся на самом деле?
Небо не хотел показывать Ике своего раздражения.
- Кажется, ветер усиливается, - сказал он сухо. - Наверху теперь небезопасно. Лучше бы тебе перейти в трюм к царевне.
- Только после того, как ты развяжешь Язона.
Небо нахмурился. Глупый ребенок, неужели она не понимает, каких усилий ему стоило сдержаться и не ударить плетью, обнаружив ее на навесе?
- Делай что тебе говорят, Ика. Спускайся вниз, или я не отвечаю за последствия.
- Ты должен освободить его, - умоляла она, хватая его за руку. - Ты же видишь, как опасно шатается мачта. А вдруг она упадет в море? Ведь Язон тогда утонет!
- Почему ты не просишь своего отца развязать его веревки? Или, лучше, попроси его умерить свой гнев.
- Ты все еще смеешься надо мной?
- Глупый ребенок. Этот шторм - простое совпадение.
- Неужели? Разве ты не видишь в нем гнева Посейдона?
- Ну, если даже и так, - нехотя сказал он, - это ничего не значит. - Лучше гнев твоего бога, чем ярость Миноса, когда он узнает, что Язону удалось сбежать.
- Но ты обещал мне. Ты сказал, что я смогу подлечить его.
- Да, я и сейчас обещаю, когда будет поспокойнее.
- Но ведь Язон в опасности сейчас! Если его не отвязать от мачты, он может умереть!
Сам не желая того, но он все-таки восхищался ею. Девчонка могла дрожать от страха, но продолжала сражаться как львица, защищающая своих детенышей. О нем самом так никто никогда не заботился.
- Пока его не отвяжут, - продолжала она упрямо, - гнев моего отца не стихнет.
- Мы все делаем то, что должны.
Небо отвернулся, немного раздосадованный. Он предпочитал мальчиков, а вот какая-то девчонка заставляет его грустить и рисковать своим именем и положением в обществе. И ради чего? Она ведь все равно всецело предана одному лишь Язону.
Ика стояла, упрямо сложив руки на груди. Он хотел поговорить с ней, объяснить, что им обоим не миновать тяжелых последствий, но понимал, что она не обратит на это ни малейшего внимания. Ее судьба, как и его собственная, должна быть отдана в руки богини.
Ика вышла из люка вслед за капитаном Небо. Моросил дождь, и ей приходилось часто моргать, чтобы вода не слепила глаза.
Небо стоял возле навеса, прикрывая глаза рукой. Палуба качалась, словно маятник под его широко расставленными ногами - вверх по гребню одной волны и вниз по другой. На скамьях сидели гребцы и бешено работали веслами, стараясь подчинить себе разбушевавшуюся стихию. Глаза их были широко раскрыты, черты лица суровы - они спешили выполнять яростные приказы капитана.
Их страх мог заразить и более стойкого матроса. Ика же вовсе не была стойким матросом, она пришла в ужас от последствий своего необдуманного проклятия.
Ох, уж этот Небо, почему он не поверил ей?
Послышался треск, и сердце ее ушло в пятки. Она прикрыла глаза рукой и увидела - о, слава богам! - что мачта чудом уцелела. Но долго так продолжаться не может, ветер качает ее с ничем не сдерживаемой яростью.
Ика мысленно оценила расстояние между нею и Язоном - оно было слишком велико: очень мало шансов, что ее не смоет волной, пока она будет добираться до мачты. "Но выбора у меня нет", - подумала она, оценив опасность, грозящую Язону.
Схватив длинную веревку, Ика одним ее концом обмотала себя, а другой привязала к бортику корабля. К этой веревке нужно будет прикрепить Язона, после того как она отвяжет его от мачты.
Огромная волна перехлестнула через корабль, когда она подошла к лестнице. Едва не захлебнувшись, девочка посмотрела на своего героя. Он тоже порядком промок, но мачта устояла.
- Он тебе не достанется, - крикнула она морю, - я тебе его не отдам!
С новой решимостью Ика взобралась по веревочной лестнице на навес. "Язон - стучало у нее в голове, - я должна спасти его!".
И вот перед нею знакомое лицо. Глаза его были пусты, на плече виднелись ужасные полосы - следы суровых побоев. Как, Должно быть, он мучается - ведь морская соленая вода то и дело омывает его раны.
Ну нет, Небо теперь не запретит ей лечить своего героя. Нужно перенести его в трюм и укрыть от неистовой ярости моря. Что будет дальше, Ика не представляла.
Оставалось развязать последний узел, когда послышался громовой треск. Она посмотрела вверх, и мысли вихрем закружились в голове.
- Пощади его, отец, - взмолилась она вслух. - О боги, умерьте ваш гнев!
Мачта наклонилась, словно порядочно выпивший человек, и замерла в ожидании последующих событий.
- Он тебе не достанется! - снова крикнула она морю и принялась изо всей силы дергать веревки.
Но каждому моряку известно, что у моря свое на уме. Не ожидая, пока не развяжется последний узел, оно швырнуло в корабль очередную волну. Навес разломился, мачта раскололась надвое. Осталось только расщепленное основание - остальное унеслось в море вместе с Язоном.