- Ну-ну, дорогая, давайте без театральных эффектов. Никто не собирается вас губить. Я могу похвастаться определенными умениями хранить тайны, - скромно возразил Люсьен. - Никто никогда не узнает, что вы были здесь. Даю слово.
- Ваше слово - слово Дракона? Не смешите меня! - Элис указала на дверь. - Люди в холле меня видели, что, если они вернутся в Лондон и расскажут всему свету, что я здесь?
- Во-первых, они не вернутся в Лондон. Они разъедутся каждый в своем направлении, вернутся в свои загородные дома - вы знаете, что осенью высший свет разъезжает по всей стране. Во-вторых, даже если они вас и узнали, им не больше, чем вам, хочется, чтобы упоминали их имена. Здесь, в Ревелл-Корте, мы соблюдаем конфиденциальность. Вам нечего бояться.
- Не делайте этого, Люсьен, умоляю вас. Вы же знаете, что это невозможно!
- Почему? Или вы думаете, что мне есть дело до осуждения света? - резко спросил он, внезапно потеряв терпение, поскольку ее очевидный отказ все-таки уязвил его. - Жизнь чертовски коротка, чтобы играть по их правилам. Я беру то, что хочу, а хочу я, чтобы вы остались здесь. Так выбирайте же, черт побери!
Элис потрясенно уставилась на него. Люсьен стойко выдержал ее взгляд, желая напомнить ей, как она млела в его объятиях, как открылась его поцелую. Как она погрузилась в свою собственную яростную страсть, когда начала целовать его в ответ, охваченная сладостной, мучительной похотью.
Элис отвернулась и пошла к двери.
- Я еду домой к Гарри, и вы не сможете меня остановить. Леди Гленвуд, прошу вас, пойдемте.
- Мои слуги получили приказ! - крикнул Люсьен ей вслед, и тело его напряглось от волнения. - Они не позволят вам выйти без моего разрешения.
Кейро осталась стоять на месте, внимательно вглядываясь в него. Люсьен молча бросил на нее взгляд, а потом пошел за своей добычей в коридор. Честно говоря, он с трудом поверил, что она еще не сказала "нет". Она не отказалась напрямик и не возложила немедленно задачу на Кейро, как он ожидал. Вместо этого Элис старалась вообще избежать принятия решения, хотя в глубине души понимала, что ее натура взывает к ней, требуя поступить достойно.
Элис тем временем очень скоро обнаружила, что путь ей преграждают два стражника в черных плащах, стоящие у передней двери.
- Выпустите меня отсюда! - крикнула она им, но те и глазом не моргнули.
- Убедились? - спросил Люсьен, подходя к Элис и останавливаясь у подножия лестницы.
Она круто повернулась и сердито посмотрела на него, стиснув кулаки.
- Будь мой брат жив, он вызвал бы вас за это на дуэль.
- Жизнь, милочка, существует, чтобы жить. Она заглянула ему в глаза.
- Почему вы так со мной поступаете?
Люсьен напрягся, почувствовав себя голым под этим взглядом. Его нервировало то, как она проникала в самую его сущность и оценивала его. Он уклонился от ее испытующего взгляда, улыбнувшись самой надменной из всех своих улыбок.
- Потому что меня это забавляет! Перестаньте уклоняться от ответа, Элис. Вы или Кейро? - Он вынул свои карманные часы и посмотрел на них, пора уже увеличивать ставки. - Если через десять секунд я не получу ответа, я оставлю здесь вас обеих, и бедному Гарри придется страдать в одиночестве.
- Идите к черту! Я не желаю вас слушать! - Элис пошла было по другому коридору, но снова дорогу ей преградили угрожающего вида стражники.
- Отзовите их, Люсьен.
- Нет.
- Вы не можете так поступить!
- Если вам нужен лучший из двух близнецов, вам следовало поехать к Деймиену. Десять! Девять! Восемь!
- Кейро! - Элис повернулась к невестке, которая тоже подошла к ним. - Этот человек безумен! Он не желает слушать никаких увещеваний! Вы должны остаться с ним!
"Ага, вот оно", - подумал Люсьен, скрывая под усмешкой разочарование.
- Но вы же знаете, Элис, что я нужна Гарри. Разве не ради этого вы сюда приехали? Я его мать, и я должна быть с ним.
- Теперь вы, наконец, решили позаботиться о нем? - воскликнула девушка.
- Как вы смеете? Я люблю сына! Все дело в вас, Элис. Это вы всегда стояли между нами!
- Семь, шесть, - считал Люсьен. Задыхаясь от возмущения, Элис воззрилась на баронессу.
- Это вздор! Вы убежали и забыли о его существовании. Если бы не я, у ребенка никого не было бы, кроме слуг.
- Пять, четыре… - "Если бы кто-нибудь осмелился вот так поговорить с моей матерью, когда мне было столько же лет, сколько сейчас Гарри", - язвительно подумал Люсьен. Тогда и он, и его братья, наверное, росли бы в совсем другой обстановке.
- Вы обращаетесь с ребенком просто безобразно, - продолжала Элис. - Известно ли вам, в каком он остается смятении после очередного вашего отъезда? Да, он начинает плакать, когда вы уезжаете, - но разве вы не понимаете почему?
Зачарованный игрой чувств на ее лице, Люсьен начал считать помедленнее:
- Три…
Кейро уставилась на Элис, потом опустила голову и отвернулась.
- Разрешите мне побыть с моим малышом один раз, и обещаю вам, что все будет совсем по-другому.
- Вы мне обещаете? - с горечью повторила Элис.
- Да.
- Два…
Последовало долгое молчание. Элис испытующе смотрела на невестку.
- Один. - Когда Люсьен захлопнул свои карманные часы, негромкое щелканье прозвучало как пушечный выстрел среди осязаемого молчания, воцарившегося в коридоре.
Люсьен затаил дыхание.
- Ну что ж, хорошо, - чуть слышно проговорила Элис. - Останусь я. - Она повернулась к нему так неожиданно, что он едва успел скрыть недоверчивый взгляд. - Но если вы против моей воли посмеете прикоснуться ко мне, я не остановлюсь ни перед чем, чтобы добиться вашего ареста, и обязательно выдвину против вас обвинения. Если вы так жаждете скандала, милорд, вы его получите!
Люсьен покачал головой, приходя в себя от изумления.
- Считаю, что я должным образом предупрежден.
- Закона он не боится, - заметила Кейро, бросив на него уничтожающий взгляд. - Нет, дорогая, если он причинит вам вред, мы не станем терять времени и звать констебля. Мы все расскажем Деймиену.
Упоминание о его благородном брате заставило Люсьена внезапно остановиться. Он бросил на Кейро презрительный и сердитый взгляд. Перед его мысленным взором мелькнуло лицо полковника - честное и открытое. Он почти услышал голос брата: "Не смейте задерживать эту девушку. Вы убедились в своем предположении - теперь отпустите ее". Люсьен понимал, что исполнение этого воображаемого приказания брата было единственным достойным поступком, который он мог совершить. Пусть он изображает из себя Дракона, но добро от зла он еще способен отличить. Но мысль о том, что он потеряет Элис, внезапно испугала Люсьена. Как же он может теперь позволить ей уехать, узнав, что она настоящая? Он никак не мог выговорить слова о том, что она свободна. Он не мог отпустить ее.
Элис Монтегю оказалась редчайшим цветком, прекрасной цельной женщиной. Человеком, которому он со временем, возможно, осмелится довериться. Люсьен обшарил весь свет в поисках такого человека. Он крепко держит ее. Как же можно дать ей выскользнуть из рук? Это глупо, упрекнул его здравый смысл, ему нужно заниматься делом. Разве Клод Барду не жив и не на свободе?
Именно сообщение о том, что Барду воскрес, ужас, охвативший Люсьена при воспоминаниях о пережитом, ослабили его, заставили потянуться к этой девушке. Он больше не мог оставаться с прошлым один на один. С того мгновения, когда он заглянул в ее небесно-голубые глаза, его охватила жгучая потребность в ком-то чистом, добром и непорочном. Подобное отчаянное желание, Люсьен ощутил в той черной адской дыре, когда ему хотелось пить, а люди Барду не давали ему воды два дня.
Больше он не узник. Он свободен действовать, спасти себя любыми доступными способами - даже если это означает проклясть себя, швырнуть в огонь то, что еще оставалось от его благородства. Завоевать ее тело и душу - оно того стоит.
Чтобы успокоить совесть, Люсьен решил, что если не управится за неделю, то отпустит Элис. Конечно, он прекрасно умеет вести переговоры, чтобы добиться гораздо большего, чем на самом деле рассчитывает получить.
- Я отошлю ее домой в моей карете через две недели, не причинив ей никакого вреда.
- Две недели! - в ужасе ахнула Элис. - Совершенно исключено! Самое большее - один день!
Люсьен повернулся к ней.
- Десять дней.
- Два!
- Ах, бросьте! Это будет забавно, милочка. Останьтесь на восемь дней.
- Три, и ни часом больше! - крикнула она.
- В таком случае - одну неделю. И я не стану особенно стараться соблазнить вас, - предложил Люсьен с порочной полуулыбкой.
- Неделю? - в отчаянии повторила Элис.
- Лучше соглашайтесь, дорогая. Если он твердо решил… - Кейро многозначительно вздохнула.
Очевидно, раздраженная ее бодрым голосом, Элис обернулась к золовке.
- Вам все это кажется очень забавным, верно?
Та пожала плечами.
- Я не просила вас приезжать сюда, не стоило этого делать.
Элис воззрилась на нее в недоумении.
- Ведь я приехала, чтобы помочь вам! - воскликнула она.
- Что ж, вы только поставили нас обеих в затруднительное положение.
- Как вы можете позволять ему так со мной обращаться? Это вы должны остаться!
- Возможно. - Кейро посмотрела на потолок и сказала, тщательно выбирая слова: - Откровенно говоря, Элис, будучи старше и опекая вас, я нахожу, что вы относитесь ко мне без должного уважения. Это весьма раздражает, и я не вижу человека, который лучше научит вас знать свое место, чем Люсьен Найт. Мне смертельно надоело видеть рядом с собой святошу. Вы считаете, что гораздо лучше меня, но мы еще посмотрим, какая вы возвышенная и сильная, когда он с вами разделается.
- Вы… я… вы еще хуже, чем он!
- Вот как? Ладно, - мягко сказала Кейро, - не будем забывать, милочка, кто дал вам приют и кормит вас. - Она взглянула на Люсьена. - Что же до вас, дорогой, то играть с человеческими жизнями - милое дело, но давайте четко обговорим следующее…
- Что именно, милочка? - спросил Люсьен, оборачиваясь к ней.
- Если она забеременеет, вы на ней женитесь.
Улыбка исчезла с его лица, стук сердца отдавался в ушах. В течение одного томительного мгновения Люсьен внимательно смотрел на Кейро, изо всех сил стараясь сохранить маску пресыщенной беспечности.
- Это, в общем, справедливо, - согласился он.
Его самого испугало, что он сказал об этом как о решенном деле, а Элис просто пришла в ужас.
Она едва не упала в обморок. Когда Люсьен осторожно посмотрел на нее, девушка резко повернулась, подобрала юбки и, промчавшись мимо него, взлетела вверх по лестнице.
Кейро бросила на Люсьена презрительный взгляд и пошла прочь, крича, чтобы ей подали карету. Люсьен сунул руки в карманы панталон и с сомнением устремил взгляд на лестницу в том направлении, куда ушла Элис, радуясь втайне своей победе и удовлетворенно веселясь, что, в конце концов, он настоял на своем.
Глава 5
Влетев в свою комнату, Элис захлопнула дверь, заперла ее, забаррикадировав к тому же еще и деревянным креслом. С сильно бьющимся сердцем она запустила руки в волосы и принялась взволнованно расхаживать взад-вперед по комнате. "Этого не может быть! И что мне теперь делать?"
- Проклятие! - вскричала она, и жаркие слезы ярости хлынули из ее глаз. Элис подошла к своей подушке и принялась дубасить ее кулаками, охваченная негодованием, отнюдь не приличествующим леди. Вот если бы это была не подушка, а самодовольное, красивое лицо Люсьена Найта! Жестокий, безжалостный, порочный человек! Пройдя несколько раз взад-вперед по комнате, Элис, в конце концов, остановилась и прижалась лицом к столбику кровати. Как он мог решиться на такой скандальный поступок? Впрочем, чего еще ожидать от Дракона? Тысячи вопросов вертелись у нее в голове. "Если она забеременеет, вы на ней женитесь… женитесь…" Эти ужасные слова отдавались у нее в голове как удары колокола. И он еще посмел ответить, что это справедливо. По отношению к кому? Да, ей хотелось со временем иметь ребенка, но ведь не от этого принца преисподней!
Вскоре Элис услышала под окном стук колес по брусчатке. Она подняла голову и подбежала к окну. Увидев, как ее карета выезжает за чугунные ворота Ревелл-Корта, она вцепилась в подоконник. Ее кучер Митчелл, не останавливаясь, оглянулся через плечо с хмурым и обеспокоенным видом. Элис попробовала помахать рукой, чтобы привлечь его внимание, но он уже устремил взгляд на дорогу. Элис оставалось только удивляться, какую сказку сочинила их слугам эта предательница Кейро, объясняя, почему Элис не едет с ними.
Она в полном расстройстве смотрела в окно, пока карета не проехала по деревянному мосту через речку и не начала подниматься в гору, после чего исчезла из виду среди деревьев. Элис долго еще стояла у окна, медленно осознавая, что в Ревелл-Корте, затерянном в укромной долине, царит глубокая тишина. Гости уехали, везде было спокойно. По дому, выстроенному в тюдоровском стиле, беззвучно двигалась армия вышколенных слуг. Теперь здесь остались только лорд Люцифер и она. Девушку охватила дрожь. Элис в смятении огляделась, потирая руки. Как она соскучилась по лепету Гарри! Лучше уж самые дурные вспышки раздражения племянника, чем эта жуткая тишина. Она подошла к кровати, села, прислонившись к изголовью. Подняла колени и обхватила их руками, решив оставаться в своей комнате, пока этот дьявол с серебристыми глазами не утратит к ней интерес. Если ей повезет, она найдет способ убежать.
Внезапный шум в коридоре заставил ее устремить взгляд на дверь спальни. Быстрый, безжалостный ритм тяжелых шагов пронзил оглушительную тишину. Шаги приближались со стороны коридора. Как быстро он пришел! Конечно, она не может вечно запираться от него. Элис молча скользнула с кровати, озираясь в поисках оружия, которым можно было бы защитить свою добродетель, если понадобится. На цыпочках девушка подошла к камину и взяла в руки кочергу, потом подкралась к забаррикадированной креслом двери. Шаги приближались, Элис затаила дыхание. Люсьен тихо постучал.
- О, Элис, крошка моя, выходите поиграть, - вежливо позвал он.
Она покрепче стиснула кочергу вспотевшими руками.
- Убирайтесь! Я не желаю вас видеть!
- Тсс, дорогая, я знаю, что вы упрямы, но…
- Упряма? - воскликнула Элис, с негодующим видом шагнув к двери. Она осмелела, считая, что он не сможет до нее добраться, а если все же и сумеет, она размозжит голову этому наглецу. - Это слово не соответствует тому, что я чувствую, Люсьен Найт! Что я должна думать о вас? То вы целитесь в меня из пистолета, то тут же начинаете читать мне стихи!
- Но я решил, что вы любите стихи!
- Вы прекрасно понимаете, что дело не в этом. Вы узурпировали контроль над моей жизнью и полагаете, что я упаду в обморок у ваших ног?
- Ну, это было бы недурно…
- Как вы смеете обращать все в шутку? - закричала Элис, и лицо ее покрылось пятнами от негодования.
Последовало продолжительное молчание, потом она услышала его раздраженный вздох.
- Вы собираетесь всю неделю прятаться в своей комнате, трусиха?
- Говорите что угодно, мерзкий наглец! Я не собираюсь оставаться здесь целую неделю.
- Понятно! Ну что же, если вы намерены оскорблять меня, дорогая, а также нарушить вашу клятву, выйдите, по крайней мере, и скажите мне об этом прямо в лицо.
- Ха! - возразила Элис. - Вы думаете, я настолько глупа? Я прекрасно знаю, чего вы от меня хотите. Если я открою дверь, вы меня изнасилуете!
- Послушайте, - упрямо возразил Люсьен, - я никогда в жизни не прикасался к женщине против ее воли. Или вы боитесь именно того, что это произойдет не против вашей воли? Что вам самой захочется?
- Вы меня шокируете, сэр! Вам должно быть известно, что я вас презираю.
Он лениво рассмеялся и вздохнул:
- Ну ладно! Будь что будет, но пожалейте меня, Элис. Выходите, я вас не укушу. А еще лучше - позвольте мне войти.
- Войти сюда? - изумилась она. Вдвоем с ним, наедине, в спальне? Как такое могло прийти ему в голову? За кого он ее принимает? Своим поклонникам Элис не позволяла даже коснуться ее обнаженной руки. И она немедленно решила, что не позволит Люсьену Найту ухаживать за собой, даже если он будет ее умолять, стоя на коленях.
- Выходите ко мне, золотце! Обещаю вести себя примерно, - донеслись до нее льстивые слова из-за крепкой дубовой двери. Элис сердито сверкнула глазами. - Пойдемте со мной в сад. Таких теплых дней, как нынешний, немного уже осталось до наступления холодов. Вы смотрели в окно? Листва пылает, трава как изумруд, небеса синие, как ваши глаза. Неужели вас это не прельщает? Мы здесь свободны, Элис, совершенно свободны.
"Свободны?" - удивилась она. Что это значит? Элис пыталась устоять перед его опасным очарованием и оглянулась на окно, а потом ее вдруг осенило.
- Если у вас найдется для меня лошадь, мы могли бы проехаться верхом.
- Очень ловко, - укоризненно проговорил он. - Если я посажу вас на лошадь, вы ускачете в Гэмпшир, как жокей в Ройял-Аскоте.
Уголки ее губ мрачно напряглись, но Элис не могла не улыбнуться, представив себе такую картину. Потом покачала головой, упрекая себя за такое предательское желание, потому что ей отчасти хотелось быть с ним. И она продолжала сопротивляться.
- Знаете, - с вызовом произнесла Элис, - я хотела сказать вам одну, вещь относительно нашего разговора вчера ночью.
- Вот как?
- Да. Мы говорили о том, кому мы дороги. Вы помните?
- А, да… или об отсутствии таковых.
Элис положила кочергу на деревянное кресло вниз наконечником, глаза ее сверкали.
- Чтобы вы знали - у меня есть несколько совершенно очаровательных поклонников.
Последовало молчание.
- Я в этом уверен, милочка, - сказал Люсьен, и в голосе его прозвучало вежливое превосходство.
Она весело улыбнулась, радуясь, что ей удалось пробить брешь в его надменности. Настало, наконец, время ей поиздеваться над ним!
- Первый - Роджер Маннерз, племянник герцога Ратленда. Он делал мне предложение трижды. Совершенства его натуры слишком многочисленны, чтобы их перечислять, и у него очень красивые темные глаза - от них я просто таю. Потом есть еще Фредди Фоксхем, он потрясающе модный и ужасно забавный, и к тому же близкий друг красавца Браммела…
- Да, есть чем похвастаться!
- И еще Том де Вер, который завоевывает хвост всякий раз на охоте на лису. Мои поклонники хранят мне верность с того вечера, когда я в первый раз появилась в свете. Они-то совершенные джентльмены, они-то никогда не похитили бы меня.
- Они не вожделеют вас так, как я! - жарко прорычал Люсьен в дверную щель.
Ее глаза широко раскрылись, сердце екнуло.
- Их предложения по крайней мере были приличными!
- Вот как? Тогда почему же вы до сих пор не приняли ни одно из них?