- Вас обвел вокруг пальца девятилетний карманник, а потом вы погнались за ним как последняя дурочка и оказались среди городских трущоб, в самом опасном районе. Неужели вы не видели, куда бежите? Никогда не преследуйте вора. Он заманит вас в глухое место и убьет. Так совершается большинство убийств в Лондоне. Посмотрите на себя! Вы одеты как принцесса и разгуливаете по улицам с набитым золотом кошельком. Одного этого уже достаточно, чтобы убить вас. Не говоря о бриллиантах. Этот мальчишка мог бы легко и просто распотрошить вас, как рыбу. Черт подери, женщина, знаешь ли ты, что было бы с тобой, если бы тебя нашел не я, а О'Делл?!
- Давайте, давайте, продолжайте возмущаться, - спокойно сказала Джесинда, скрестив на груди руки. - Скоро вы угомонитесь и упадете в обморок от потери крови.
Блейд прищурился. Потом склонил голову и, подняв рубашку, взглянул на свою рану. Длинные русые волосы упали ему на лоб и закрыли лицо.
"Неудивительно, что Люсьен любит и ценит этого человека", - подумала Джесинда. Блейд своим властным характером походил на ее братьев. Увидев, что вся левая сторона его рубашки пропиталась кровью, она вздрогнула.
- Надо послать за хирургом, - промолвила Джесинда обеспокоенным тоном.
- Сам справлюсь, - буркнул Блейд и, зажав в зубах сигару, скинул куртку. - В чайнике есть горячая вода. Налейте ее в таз, он стоит там, на комоде. Надеюсь, моя просьба вас не слишком затруднит и вы не сочтете, что выполнить ее ниже вашего достоинства?
- Для вас я сделаю исключение.
Радуясь тому, что он по крайней мере прекратил свои расспросы, Джесинда готова была сделать все, что было необходимо для обработки раны. Услужливость леди Найт потрясла бы, конечно, ее гувернантку, достопочтенную мисс Худ.
Подойдя к комоду, девушка взяла таз и украдкой бросила взгляд на висевшее на стене полотно Каналетто. Эта дорогая картина выглядела в убогом разбойничьем логове странно. Обернувшись, она увидела, что Блейд снимает через голову пропитавшуюся кровью рубашку.
Джесинда замерла на месте, чуть не выронив таз из рук. Пламя свечи бросало отблески на широкую грудь, мощные плечи и плоский живот Блейда. Его первобытная красота ошеломляла. Кровавая рана в боку свидетельствовала о необузданности нрава и напоминала о том полудиком образе жизни, который вел этот человек. Узкие бедра были стянуты ремнем, на котором висело оружие в кобурах и ножнах. Небрежно бросив перепачканную кровью рубашку на пол, Блейд закрыл нижнюю половину лица синим шейным платком и подошел к стоявшему у кровати старому деревянному сундуку с резной крышкой.
Расстегнув застежки на кожаных ремнях, он открыл сундук. Джесинда оцепенела, чувствуя, как у нее перехватило дыхание. Вся спина и плечи Блейда были покрыты татуировкой.
- Вы, наверное, говорите по-французски? - спросил Блейд, роясь в сундуке.
Джесинда не сразу смогла ответить.
- К-конечно, - наконец с трудом произнесла она. Девушка была заворожена его боевой раскраской. Большинство образовательных предметов ей преподавали на французском языке. Но сейчас она могла вспомнить лишь то, что французский традиционно считался языком любви.
На гладкой смуглой коже Блейда были изображены самые разнообразные рисунки, в которых причудливо сочетались фантазия и юмор. Джесинда с нескрываемым любопытством рассматривала их. Правый бицепс мужчины украшали перекрещенные меч и пистолет, обрамленные лавровым венком; на левом был изображен огнедышащий дракон. На левой лопатке красовался флаг Соединенного Королевства, на правой была вытатуирована пышногрудая русалка. Но самым крупным рисунком на спине было изображение взлетающего из пламени феникса с расправленными крыльями.
Наконец Блейд достал из сундука шкатулку с домашней аптечкой. Когда он вновь выпрямился и повернулся лицом к девушке, она наконец пришла в себя и вспомнила о том, что должна была сделать. Он просил ее налить горячей воды в таз из стоявшего на огне чайника. Заметив ее растерянность, Блейд рассмеялся.
- Хотите приласкать моего дракона, дорогая? - насмешливо спросил он.
- Вы настоящий грубиян, - сердито буркнула она. Блейд прошел мимо нее пружинистой походкой хищного зверя. В этот момент он был похож на большого золотистого леопарда, покрытого пятнами причудливой формы.
Ухмыляясь, он поставил шкатулку с аптечкой на комод.
- Вы меня разглядывали, - заявил он.
- Нет, я на вас не смотрела, - солгала она.
Стараясь сосредоточиться на своих действиях, Джесинда нашла на каминной полке небольшое полотенце и, свернув его, чтобы не обжечься, осторожно взялась за ручку стоявшего на горячих угольях чайника. Блейд замер у нее за спиной.
- Лгунья, - прошептал он, и у Джесинды от его низкого голоса затрепетало сердце.
Выпрямившись с чайником в руках, она вдруг ощутила, как исходящие от него пар и тепло согревают и увлажняют ее лицо и грудь. От сознания того, что полуобнаженный Блейд находится совсем близко, у Джесинды кружилась голова.
- Все хорошо, не надо отводить глаза в сторону. Я вовсе не против, если вы будете смотреть на меня, - промолвил Блейд. - Я-то гляжу на вас.
Он взял чайник из ее дрожащих рук, и, когда их пальцы соприкоснулись, Джесинда ощутила слабость в коленях.
- Не подходите ко мне близко! - воскликнула она, чувствуя, как дрожит ее голос. - То есть… я хотела сказать, чтобы вы не выходили за рамки приличий. Придерживайтесь, пожалуйста, правил этикета.
- Этикета? Хорошо. - Он бросил на нее насмешливый взгляд. - Вы только посмотрите на юную леди, занимающуюся черной работой в бальном платье! Нет, вы не созданы для тягот труда, принцесса. Позвольте, я сделаю все сам.
Его дыхание щекотало ей ухо. Даже когда он подсмеивался над ней, Джесинду охватывало непонятное волнение. Это раздражало ее. Блейд налил воду в таз и поставил чайник снова на уголья.
Придвинув стул спинкой к комоду, он сел на него верхом лицом к тазу с горячей водой и аптечке.
- Неужели вы никогда прежде не видели мужчин с татуировкой?
- Откуда у вас татуировки? - спросила она, не удостоив его ответом.
- Мне сделали их на Черч-стрит.
Прозаичность его слов удивила Джесинду. Блейд улыбнулся и объяснил:
- Там живет один старый морской волк, служивший когда-то на флоте. Надо сказать, что татуировки приносят ему неплохой доход на старости лет. Он научился этому искусству у аборигенов Таити, когда ходил к берегам этого острова на фрегате его величества.
- А больно, когда делают наколку?
- Я этого не помню, - с усмешкой ответил Блейд, почесав поросший жесткой щетиной подбородок. - Каждый раз я был мертвецки пьян.
Джесинда презрительно фыркнула и отвернулась, а Блейд занялся обработкой раны. Девушка старалась не смотреть в его сторону, хотя ей казалось, что она должна помочь ему. Рана выглядела ужасно. Но Джесинду прежде всего смущало то обстоятельство, что она находится в тесной комнате с полуобнаженным мужчиной. Что бы сказали братья, если бы увидели ее в этот момент! Она боялась даже представить себе это.
Джесинда, находившаяся в зависимости от своих многочисленных родственников, вдруг подумала о том, как повезло Блейду. Он, конечно, грубиян и бандит, но предоставлен самому себе. Он свободен как ветер, никто не вправе приказывать ему или поучать, что делать. Он рассмеялся бы в лицо тем, кто попытался бы помыкать им.
С завистью посмотрев на Блейда, Джесинда заметила, что брызги от воды летят на висевшую над комодом картину.
- Блейд! - испуганно воскликнула она. - Вы испортите произведение искусства! Это же Каналетто!
- Я прекрасно знаю, кто написал эту картину. Иначе зачем бы я крал ее?
- В таком случае перевесьте ее в другое, более подходящее место!
Джесинда решительно подошла к комоду, сняла со стены картину и поставила ее на письменный стол. Блейд с интересом следил за ее действиями. Бросив на него взгляд, Джесинда подумала, что ее лучшая подруга Лиззи Карлайл была не права, назвав Билли Блейда "отвратительным". Нет, он, несомненно, был красив. Лиззи удивляло то, что Джесинда проявляла к этому человеку особенное любопытство после того, как столкнулась с ним в вестибюле дома Найтов.
"Только мама поняла бы меня", - с горечью подумала девушка, тайком посматривая на Блейда, привычным жестом откидывавшего со лба густые золотистые волосы. Она думала, что он не замечает ее взглядов в полутемной комнате. Но он внимательно следил за ней краем глаза.
Блейд имел в ее глазах ореол бунтаря, человека, свободного от всех условностей. И все же, несмотря на то что она сознавала, какая пропасть отделяет его от лощеных денди, интуиция подсказывала Джесинде, что главарь шайки был не совсем таким, каким казался. Возможно, его отцом являлся знатный негодяй, сошедшийся с портовой проституткой. Во всяком случае, дышавшее отвагой и внутренней силой лицо Блейда свидетельствовало о том, что в его жилах текла благородная кровь. Его густые рыжеватые брови поднимались изящными дугами над внимательными, вдумчивыми глазами. Широкие скулы, крепкий решительный подбородок и благородные линии рта выдавали в нем человека аристократического происхождения.
И все же грубые нравы и жизнь в трущобах наложили на Блейда свой отпечаток. Его орлиный нос был перебит в драках и слегка изогнут, над левой бровью красовался шрам в форме звезды.
Видя, что он с ловкостью привычного к этому занятию человека начал перевязывать рану куском чистого полотна, Джесинда усилием воли заставила себя отвести от него глаза.
- Похоже, вы всегда сами заботитесь о себе, не так ли? - небрежным тоном заметила она, водя пальчиком по пыльной позолоченной раме картины.
- Я вынужден во всем полагаться только на себя. Никто другой не позаботится обо мне.
Он встал, выплеснул окровавленную воду из таза в помойное ведро и налил свежей холодной из стоявшего на полу кувшина. Наклонившись над тазом, Блейд стал умываться. Джесинда смущенно молчала, считая в уме всех тех многочисленных слуг, которые готовы были явиться по первому ее зову днем и ночью. Она не представляла, как можно жить иначе. В конце концов она же была дочерью герцога!
- А почему ваша цыганка не заботится о вас? Блейд бросил на девушку недовольный взгляд.
- Зачем мне это надо? Я всегда сам забочусь о себе. И впредь намерен так поступать.
Джесинда пожала плечами. Блейд напоминал ей маленького Эдди, слишком гордого, чтобы принять милостыню, но достаточно отчаянного, чтобы ограбить человека. Пока Блейд умывался, она сняла колье и, повесив его на угол рамы, отошла от картины.
Освободившись от бриллиантов, она почувствовала удивительную легкость во всем теле. Сцепив сзади пальцы рук, она ждала, когда Блейд закончит умываться. Джесинда изо всех сил старалась не смотреть на него, но странные рисунки, нанесенные на его смуглую кожу и менявшие свои очертания при каждом его движении, притягивали взгляд.
Разглядев, что татуировки скрывают многочисленные шрамы, Джесинда нахмурилась.
Наконец Блейд выпрямился, по его телу ручейками стекала вода. Когда он откинул со лба влажные светло-русые волосы, которые казались сейчас более темными, Джесинду бросило в дрожь и она несколько мгновений не могла отвести взгляд от его тела.
Блейд смотрел ей прямо в глаза и как будто читал ее мысли. На его длинных густых ресницах блестели капельки влаги. Джесинда лишилась дара речи. Комок подкатил к горлу, и она вспыхнула до корней волос. Взгляд Блейда завораживал ее.
Швырнув на кровать полотенце, он сделал несколько шагов по направлению к Джесинде.
- Не кажется ли вам, что пришло время признаться? - спросил он.
- В чем? - растерянно прошептала Джесинда.
- Во всем. Например, в том, кто вы на самом деле?
- Я уже сказала, что…
- Вам не удастся обмануть парня, который вырос в городских трущобах.
- Я не думаю, что вы выросли в городских трущобах, - возразила она, вскинув голову и смело глядя ему в глаза.
Блейд подошел еще ближе.
- А что, если я поцелуем попытаюсь выбить из вас правду? - хрипловатым голосом спросил он.
Джесинда затрепетала, услышав эти слова.
- Думаю, что вашей любовнице это не понравится.
- Но вопрос не в этом. Вопрос в том, понравится ли это вам.
Джесинда затаила дыхание. Взгляд его изумрудно-зеленых глаз обжигал ее. Блейд не шевелился, давая ей возможность прийти в себя и убежать. Или закричать. Или остановить его. Однако она не сделала ни того, ни другого, ни третьего.
Очарованный ее жгучими карими очами, Блейд не мог отвести от нее взгляда. Она вела себя отчаянно смело вопреки его ожиданиям. Вместо того чтобы в ужасе отшатнуться, как это сделала бы любая благородная мисс, "Джейн Смит", эта невинная искусительница, не трогалась с места, ожидая, что будет дальше. Ее грудь взволнованно вздымалась.
Она была ослепительна, как солнечные лучи, играющие на поверхности моря. И как морская пучина, она манила его, завораживала, лишала воли, усыпляла инстинкт самосохранения. Чем ближе он подступал к ней, тем бешенее билось его сердце. Блейд понимал, что ему грозит опасность, но чувства были сильнее разума. Джесинда в этот момент была похожа на плененную богиню, которую силой привели в неподобающее ее величию место. Ей не пристало находиться в этой убогой комнате, как великолепной картине Каналетто не пристало висеть в логове разбойников. Пламя свечи бросало отблески на сделанную золотыми нитями вышивку на ее белоснежном платье.
Взгляд Блейда скользнул по стройной фигуре Джесинды и застыл на ее стройных ногах, которые просвечивали сквозь тонкую ткань. Он пожирал девушку жадными глазами, чувствуя, как его охватывает безудержная страсть. Он жаждал овладеть этой женщиной. Но когда вновь поднял глаза и посмотрел ей в лицо, то понял, что не посмеет сделать это. Ее открытый взгляд сулил нечто большее, чем физическую близость, он обещал Блейду дружеские, доверительные отношения, которых ему так не хватало в жизни.
Ему необходим был человек, который вдохновлял и наставлял бы его. Человек, который проявлял бы твердость характера и стоял на своем, как бы ни бушевал и ни кипятился Блейд. Человек, с которым он мог бы поговорить о самых важных вопросах, мучивших его.
Блейд не мог найти такого друга здесь, среди разбойников. Он совсем не походил на окружавших его людей. В отличие от Нейта или О'Делла Блейд с самого начала был чужаком в преступной среде. Но как маленький карманник Эдди, в конце концов Блейд понял, что не должен выделяться на фоне остальных, если хочет выжить. Теперь он был главарем шайки, но в душе всегда чувствовал себя человеком со стороны. Блейд отдал бы жизнь за своих товарищей, однако он знал, что они никогда не смогут понять его до конца. Ответы на мучившие его вопросы Блейд искал в книгах, но ведь с ними нельзя было поговорить по душам. Кем бы ни была эта девушка, она воплощала в себе изящество и красоту, о которых Блейд мечтал, живя в страшном, жестоком мире.
"Она… искрится", - подумал он, чувствуя, что голова идет кругом. Блейд приблизился к девушке еще на шаг, но Джесинда даже не пошевелилась. Она не запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в лицо, ее взгляд был теперь устремлен на его грудь. Он не сводил глаз с ее великолепных золотистых локонов.
Чувствуя, что его сердце готово выпрыгнуть из груди, Блейд осторожно, чтобы не испугать, обнял Джесинду. Прикосновение к ее безупречной атласной коже доставило ему острое наслаждение. Он ощущал, как она дрожит, и слышал ее учащенное дыхание. Погладив девушку по обнаженным плечам, Блейд дотронулся до ее шеи и наконец прикоснулся к белоснежной груди. Закрыв глаза, Джесинда запрокинула голову, и ее розовые губы разомкнулись в порыве желания.
"Господи, как ты хороша", - подумал он, не сводя глаз с ее невинного лица, охваченного страстью. Ее губы ждали поцелуя, и, готовый припасть к ним, Блейд склонился над ней. Внезапно он замер, не смея продолжать.
"Уильям Спенсер Олбрайт, - сказал он себе, - ты не должен делать этого".
Девушка была беззащитной и очень ранимой. Он не мог воспользоваться ее неопытностью и наивностью. Она только что бежала из дома, и сейчас ей необходим человек, которому она могла бы доверять, а не грубый совратитель, пытающийся затащить ее в постель. У Блейда защемило сердце, когда он представил, какой опасности подвергается эта невинная красавица на улицах Лондона. Она понятия не имела, к чему могли привести его ласки. Взяв себя в руки, Блейд поцеловал ее в лоб. Довольный собой, он подумал о том, что порой может вести себя как джентльмен, а не как варвар.
Но тут Джесинда прильнула к нему всем телом. Прижавшись мягкой, словно крыло голубки, щекой к его груди, она вздохнула с таким облегчением, с каким вздыхает усталый путник, добравшийся наконец до дома.
Блейд задрожал, почувствовав, что Джесинда начала поглаживать его по плечу. Он дотронулся до заколки в форме звезды и, не в силах побороть искушение, расстегнул ее. Поток непослушных блестящих локонов рассыпался по плечам девушки. Она ничего не сказала, только закрыла глаза от наслаждения.
Взяв один из золотистых завитков, Блейд распрямил его во всю длину. Волосы доходили Джесинде почти до пояса. Он откровенно любовался ею. Но тут ее ресницы взметнулись вверх. Джесинда открыла глаза. Приподняв голову, она улыбнулась.
- Что вы делаете? - промолвила она мелодичным голосом, похожим на мурлыканье.
Ее взор туманился. Блейд с сожалением подумал о том, что упустил шанс заняться любовью с этим ангелом.
- Ничего… я просто играю, - пробормотал он хрипловатым голосом и выпустил ее прядь. Она тут же сжалась, как пружина, в спиралевидный локон.
Взяв ее руки в свои, Блейд поднес их к губам.
- Вы самое соблазнительное и прекрасное создание, которое я когда-либо видел, - прошептал он, целуя каждый ее пальчик. - Включая картину Каналетто.
Она снова улыбнулась, довольная его комплиментом. Ее великолепные глаза сияли, словно яркие звезды южной летней ночью.
- Однако, - продолжал он, - мне кажется, я недостаточно гостеприимно обошелся с вами..
- Да? - удивленно спросила она. - Я бы этого не сказала.
- А вы настоящая озорница, как я посмотрю, - заметил он, прищурившись.
- Не знаю. Об этом надо спросить мою гувернантку.
На губах Джесинды заиграла лукавая улыбка. Блейд едва сдерживал себя. Ему хотелось поцеловать красавицу.
- Вы очень опасны, - пробормотал он и, подведя ее к секретеру, выдвинул для своей гостьи стул.
Она села. Каждое ее движение было женственно и грациозно. Изящным казалось даже то, как она поджала ноги. Теперь Блейду не верилось, что эта благовоспитанная девица позволила ему прикоснуться к себе.
"Я нравлюсь ей", - мелькнуло у него в голове, и от этой мысли захватило дух. Радость пронзила его сердце, и он почувствовал, что теряет рассудок. Он, Билли Блейд, который смело смотрел в глаза отпетых головорезов на темных опасных улицах Лондона, который смеялся в лицо смерти и не боялся виселицы, нервничал и робел в присутствии малознакомой девушки. Как это глупо! Блейд чувствовал себя последним дураком, но ничего не мог с собой поделать.
- Что с вами? - спросила Джесинда. Ее голос вывел Блейда из задумчивости.
- Ничего, все в порядке, - сказал он, возвращаясь к действительности. Ему следовало позаботиться о том, чтобы его гостья поела и отдохнула.
- Может быть, вы хотите чего-нибудь? Чаю, например? - спросил он.