– Дело не только в этом. Есть что-то еще. Ты очень изменился, – заметил Линвуд, не сводя с него глаз.
Усмехнувшись, Рэйзеби отвернулся.
– Должно быть, ты стареешь, Линвуд, иначе откуда такая тяга к драматизму? Не влияние ли это Байрона?
– Нет.
Они помолчали. Наконец Рэйзеби пожал плечами, признавая правоту друга.
– Может быть, настало время измениться. Мужчина должен взглянуть в лицо своей судьбе. Рано или поздно.
– Должен, но это не означает, что нужно делать это так, как ты.
– Поверь мне, я все делаю правильно, – с мрачной улыбкой ответил Рэйзеби.
– Ходят слухи о тебе и о Харт-стрит.
– Я не могу этому помешать, – коротко ответил он, не желая обсуждать эту тему.
– А Элис?
– Я уже сказал тебе, что между нами все кончено.
В голосе Рэйзеби явственно слышалось раздражение.
Линвуд слишком хорошо знал своего друга, чтобы продолжать и дальше его провоцировать.
Прежде чем пройти в Зеленую Комнату, как в театре обычно называли артистическое фойе, Элис заглянула в гримерку, которую Сара делила с двумя другими актрисами.
– О, Элис, а я еще не готова! Никак не могу уложить волосы. Локоны совсем развились под этим дурацким париком! Только посмотри на них! – пожаловалась Сара.
– Оставь, как есть, Сара! – сказала одна из актрис. – Иначе мы все опоздаем, и Кембл нам этого не простит.
– Вы двое ступайте в Зеленую Комнату и позаботьтесь о Кембле, а я помогу Саре с прической, – предложила Элис.
– Ты уверена, Элис?
Девушки с сомнением посмотрели на нее.
– Идите же! – улыбнулась Элис.
Хихикнув, девушки выскользнули из гримерки. Элис повернулась к Саре. Та сидела перед зеркалом, печально глядя на свое отражение. Локоны висели спутанными прядями после трехчасового пребывания под тяжелым париком.
– Тебе повезло, что я умею управляться с непослушными волосами. Давай посмотрим, что можно сделать.
Она стянула волосы Сары в конский хвост, обернула его вокруг основания и закрепила тремя шпильками.
– Элис, ты просто волшебница!
– Это уж точно, – подмигнула ей Элис. – А теперь вставай, нам пора.
Она повернулась к двери.
– Элис, пока мы здесь вдвоем… – Сара положила руку на ее плечо. – Вечеринка у Драйдена, та, о которой я говорила тебе на прошлой неделе.
– Я помню. Она состоится, не так ли?
– Да. – Сара улыбнулась и кивнула, но в ее глазах было заметно легкое смущение. – Просто… понимаешь… прошлым вечером я говорила об этом с Фаллингемом… кажется, он пригласил Рэйзеби.
Рэйзеби. Одно упоминание его имени заставило сердце Элис учащенно забиться.
Лицо Сары приняло виноватое выражение.
– Прости! Мне очень жаль…
– О чем же тут жалеть? – улыбнулась Элис. – Мне все равно, будет там Рэйзеби или нет. Я же говорила тебе, мы расстались вполне мирно.
– Правда?
– Клянусь, – заверила ее Элис.
– Очень на это надеюсь, иначе ситуация будет неловкой.
– Тебе не о чем беспокоиться, честное слово, – уверенно сказала Элис.
Да, притворяться она умеет, получается не хуже, чем на сцене.
Сара облегченно вздохнула.
– Ну а теперь пойдем. – Элис подтолкнула Сару к двери. – А то Кембл будет спрашивать, куда мы подевались. Надеюсь, ты поразишь его своей новой прической, и он не будет очень сердиться.
Сара хихикнула. Они вышли из гримерной и направились в Зеленую Комнату, чтобы блистать, дразнить и обольщать. Элис была само очарование, и ничто не выдавало ее беспокойства – завтра ей придется провести весь вечер рядом с Рэйзеби.
Глава 8
Игорный дом Драйдена был переполнен. Это было роскошное заведение, составлявшее достойную конкуренцию клубу Уайтс. Здесь каждый мог выбрать закуски по своему вкусу и кошельку. Поговаривали, что среди хрустальных подвесок люстры, висевшей в игорном зале, есть настоящие бриллианты. Проникнуть в этот дворец можно было только по приглашению, а ставки здесь считались самыми высокими в Лондоне.
Стены простороного, полного воздуха игорного зала были обтянуты тканью сливового цвета с рисунком, нанесенным настоящим золотом, а пол выложен итальянским мрамором. Черные и золотистые плитки чередовались, прекрасно оттеняя портьеры. Здесь не было лакеев, только очаровательные девушки, одетые в ливреи. Они подносили бесплатные напитки мужчинам, явившимся сюда играть.
Вдоль одной из стен располагался бар, где в любое время можно было заказать любой напиток, который гость мог только пожелать. У противоположной стены поражал своим великолепием огромный камин в палладианском стиле, выполненный из черного мрамора. Стены украшали поистине бесценные произведения искусства – картины с изображениями пышных рубенсовских женщин и причудливых экзотических пейзажей. В этом зале не было только одного – часов.
В центре комнаты бил фонтан шампанского, наполняя бокалы. В одном углу стоял стол для игры в фараон, в другом – рулетка, а между ними столики для игры в двадцать одно, кости и пикет. В дальнем углу был поставлен стол, за которым пожилые джентльмены, а также немногочисленные дамы, решившиеся вступить в этот храм, могли сыграть партию в вист.
Элис стояла рядом с Сарой, рассматривая мужчин, сидевших у стола за игрой в двадцать одно. Рэйзеби не было, и Элис обуревали смешанные чувства: с одной стороны, облегчение, а с другой… разочарование.
– Вы играете сегодня, дамы? – томно растягивая слова, поинтересовался Монтейт.
– Я присутствую здесь только в качестве талисмана Фаллингема, – ответила Сара.
Подойдя к креслу, за которым сидел Фаллингем, она положила руки на его плечи. Элис наблюдала, как виконт поднес руку Сары к губам и поцеловал ее. Этот интимный жест, проявление привязанности слишком живо напоминало ей о Рэйзеби, смущая ее. На губах Элис застыла вежливая улыбка.
– Знаете, джентльмены, я чувствую, что удача сегодня будет на моей стороне, независимо от того, что случится за этим столом, – игриво сказал Фаллингем.
Сара многозначительно улыбнулась. Монтейт и несколько мужчин понимающе кивнули.
Элис отвела взгляд.
– А вы, мисс Свитли? – повернулся к ней Монтейт. – Кому из нас улыбнется счастье? Чьим талисманом вы будете сегодня?
В его глазах читалось явное любопытство, как и в глазах остальных джентльменов. Элис знала, что назвать себя талисманом одного из присутствующих значило согласиться на совершенно определенное продолжение вечера. Нет, она ни за что этого не сделает, даже ради того, чтобы доказать Рэйзеби, что он больше ничего не значит для нее. Флирт – еще куда ни шло, но она никому не позволит коснуться себя.
– О, я буду своим собственным талисманом, – спокойно сказала она, – я буду играть сегодня, ваша светлость.
В глазах присутствующих вспыхнул неподдельный интерес. Мужчины за столом переговаривались, склонившись друг к другу. Похоже, им понравилась эта идея.
Монтейт удивленно улыбнулся, будто не ожидал, что Элис способна бросить вызов.
– Не нужна ли вам помощь, чтобы… напомнить правила игры?
Он был сама деликатность, но Элис знала, о чем он думает: он считал, что она понятия не имеет о серьезной игре в карты.
– Нет, благодарю вас, ваша светлость. Я помню правила.
Мужчины снисходительно улыбнулись.
Как будто она могла их забыть. Рэйзеби научил ее паре приемов, которые повышали шанс на выигрыш в очко – как считать и запоминать карты. Они часто играли в очко, но ставкой были не деньги. Они играли на раздевание. Рэйзеби всегда хвалил превосходную память Элис, слишком уж часто ему приходилось проигрывать.
В последний раз они играли всего три недели назад. Тогда игра закончилась тем, что они занялись любовью прямо на столе, на беспорядочно рассыпанных картах. Это воспоминание заставило ее сердце учащенно забиться, щеки Элис порозовели от смущения и гнева. Решительно отогнав нежелательные мысли, она заняла свое место за столом рядом с Фаллингемом.
Банкомет, облаченный в черную с золотом ливрею игорного дома, сел по другую сторону стола. Кресла по обе стороны от него пустовали. Одно из них мог бы занять Рэйзеби. Элис почувствовала легкий укол сожаления. В глубине души ей хотелось, чтобы он был сейчас здесь, чтобы увидел, как мало он значит для нее теперь.
– Правила вам известны. Вы готовы начать, джентльмены… и мисс Свитли? – Банкомет вежливо улыбнулся ей. – Тогда начнем.
Элис внимательно наблюдала за тем, как он раздает карты каждому из игроков, берет одну себе, а затем снова производит сдачу.
– Я не слишком опоздал, джентльмены?
При звуках глубокого бархатного голоса по спине Элис побежали мурашки. Она хорошо знала этот голос, всегда заставлявший ее сердце биться чаще. Она замерла на мгновение, прикрыла глаза, чтобы успокоиться, сконцентрироваться. Потом подняла взгляд на Рэйзеби и увидела, что он пристально смотрит на нее.
На долю секунды время, казалось, остановилось. Потом он вежливо поклонился.
– Мисс Свитли.
– Лорд Рэйзеби, – так же вежливо и равнодушно ответила Элис, словно не она шесть месяцев сгорала от страсти в его объятиях.
Игроки, сидевшие за столом, позабыв о своих картах, смотрели на Элис и Рэйзеби.
На этот раз Элис приготовилась к встрече с ним. И она была прекрасной актрисой. Она вздохнула, успокоилась и улыбнулась.
– Мисс Свитли решила играть сегодня, – провозгласил Монтейт.
Ненужное объяснение – тонкий намек Рэйзеби, как будто Элис могла его не понять. Она вспомнила, зачем пришла сюда, и улыбнулась Рэйзеби, подавая этой улыбкой только одному ему понятный сигнал.
Она бросала ему вызов. Принимая его, Рэйзеби выбрал кресло, стоявшее напротив кресла Элис.
– Надеюсь, карманы у вас глубокие, Рэйзеби, – сказала она.
Мужчины засмеялись, не понимая истинного значения этого намека.
Но Рэйзеби понял.
– Боюсь, не слишком глубокие, – ответил он и посмотрел в глаза Элис. – Может быть, нам стоит понизить минимальную ставку, учитывая, что мисс Свитли сегодня играет с нами.
Игроки согласно закивали. Они были уверены, что Элис долго за столом не продержится.
– Боитесь, Рэйзеби? – Она выгнула бровь и улыбнулась.
– О вас беспокоюсь, мисс Свитли.
Улыбка Элис стала шире. Она положила фишки на зеленое сукно.
Увидев размер ее ставки, Буллфорд склонился к ней с озабоченным выражением на лице:
– Гм… мисс Свитли, вам уже приходилось играть раньше?
– Один или два раза. Но, признаюсь, не на деньги, – беспечно ответила она и бросила взгляд на Рэйзеби.
Он не отрываясь смотрел на нее, внимательно и напряженно, видимо вспоминая, как они играли в карты не на деньги.
Буллфорд понизил голос:
– Рэйзеби – настоящая акула, когда дело касается игры в очко. Наверное, он не говорил вам.
Элис игриво улыбнулась Буллфорду, зная, что Рэйзеби наблюдает за ней, потом поманила Буллфорда к себе.
– Благодарю вас за предупреждение, милорд, – прошептала она ему на ухо, словно они были двумя заговорщиками. – Говорят, у вас репутация безжалостного игрока в очко, – сказала она, обращаясь к Рэйзеби.
– Слухи сильно преувеличены.
Его голос был мягким и вежливым, но глаза смотрели внимательно и настороженно.
– Если вы не хотите играть, Рэйзеби…
Сколько раз она говорила ему эти слова, поддразнивая и соблазняя его.
– Я хочу играть, мисс Свитли.
Его глаза чуть заметно потемнели. Он ответил так, как отвечал ей прежде.
Элис почувствовала, как возросло напряжение между ними.
Его глаза сверкнули.
– Сдайте мне карты, – обратился он к банкомету.
Две карты легли перед ним на зеленое сукно.
Его взгляд обратился к Элис.
– Надеюсь, вы знаете, что делаете, мисс Свитли.
– О, я отдаю себе отчет в своих поступках, лорд Рэйзеби, – мягко ответила она. – Не волнуйтесь.
– В таком случае… начнем.
Он улыбнулся.
Элис ответила улыбкой. Искренней улыбкой. Невозможно было сопротивляться его обаянию.
Через пятнадцать раундов в игре осталось четверо: Монтейт, Девлин, Рэйзеби и, конечно, Элис. У Монтейта и Девлина почти не осталось фишек. Гора фишек перед Элис была чуть больше той, что громоздилась перед Рэйзеби. Мужчины, игравшие за другими столами, оставили свое занятие и собрались вокруг стола, за которым сидела Элис. Образовалась небольшая толпа.
Прошло уже шестнадцать раздач.
Элис много смеялась, беспечно шутила, но за этой притворной веселостью скрывалась предельная концентрация: она внимательно наблюдала за картами, запоминая, какие карты вышли, и вычисляя, какие остались на руках у остальных игроков. Для Элис это не представляло трудности – она удерживала в памяти огромное количество информации.
Одной рукой Рэйзеби задумчиво катал по столу фишку.
– Пятьдесят фунтов, – наконец сказал он и сдвинул десять фишек в центр стола.
Элис нервно сглотнула. Ставка была чудовищно огромной.
Монтейт взглянул на три оставшиеся у него фишки и покачал головой:
– Для меня ставка слишком высока. Я выхожу из игры.
Взоры всех присутствующих, как по команде, обратились на Элис. Она оставалась совершенно спокойной. Откинувшись в кресле, она посмотрела на Рэйзеби.
Он все так же внимательно смотрел на нее, словно вместе со всеми остальными ждал, что она будет делать.
Элис улыбнулась.
– Пятьдесят фунтов, – сказала она и положила десять фишек в центр стола.
Монтейт сдавленно хихикнул:
– Тебе не напугать ее, Рэйзеби.
Элис старалась не думать о суммах ставок. Этих денег бедняку с лихвой хватило бы на жизнь. Если бы мама только знала, сколько денег проигрывается за карточными столами!.. Элис отогнала эту мысль, стараясь сосредоточиться на игре. Не важно, на что играть – на деньги или на раздевание, правила игры те же, и она вполне может выиграть, если не потеряет самообладания.
Рэйзеби ничего не сказал. Его лицо было совершенно спокойно, даже бесстрастно, лишь на губах промелькнула тень улыбки.
Девлин решил продолжить игру. Но когда перевернули карты, Девлин потерял свои фишки и вынужден был выйти из-за стола. В игре остались только Элис, Рэйзеби и банкомет.
Банкомет раздал каждому по две карты.
На этот раз ставку предлагала Элис. Она посмотрела на Рэйзеби. Их взгляды встретились. Они прекрасно знали сильные и слабые стороны друг друга в этой игре. Это была не просто схватка за карточным столом, но нечто большее.
"Никогда не показывай им, как сильно они тебя обидели".
Элис улыбнулась, вспомнив слова матери. Несчастья закаляют. Она не опустила глаза, спокойно выдержала взгляд Рэйзеби, как тогда, в вечер их первой встречи в Зеленой Комнате.
– Ставлю все. Двести фунтов, – заявила Элис, двинув вперед все свои фишки.
По толпе, собравшейся вокруг стола, пробежал изумленный ропот.
– Боже милостивый, – пробормотал Фаллингем.
Буллфорд, стоявший за креслом Элис, вынул носовой платок и промокнул взмокший лоб.
В комнате воцарилась напряженная тишина. Все ждали следующего шага. Взгляды присутствующих обратились к Рэйзеби.
Он снова посмотрел на Элис.
Притяжение между ними, казалось, усилилось.
– Как скажете, мисс Свитли, – ответил он и двинул свою гору фишек.
Воздух в зале будто накалился, присутствующие затаили дыхание. Даже девушки, разносившие напитки, подошли к карточному столу, за которым разыгрывалось настоящее сражение.
Голос банкомета нарушил тишину:
– Лорд Рэйзеби.
Рэйзеби взглянул в свои карты.
– Достаточно, – сказал он и улыбнулся Элис.
– Мисс Свитли?
Элис взяла карты.
– Твист.
Банкомет передал ей третью карту.
– Снова твист.
За третьей последовала четвертая карта.
– И снова, будьте любезны.
В толпе раздался шепот.
Банкомет взглянул на Рэйзеби:
– Прошу вас открыть карты, лорд Рэйзеби. Столпившиеся вокруг стола вытянули шеи, чтобы увидеть карты, которые Рэйзеби выложил на стол.
– Королева червей, король червей. Двадцать, – объявил банкомет.
В выпавших картах заключался скрытый намек.
Интересно, подумала Элис, понял ли его Рэйзеби. Внимательный взгляд его темных глаз был так многозначителен, что она не могла сказать наверняка.
– Откройте ваши карты, мисс Свитли.
Присутствующие внимательно наблюдали за тем, как Элис выкладывает пять карт на зеленое сукно: туз червей, двойка червей, тройка пик, пятерка бубен, королева бубен.
– Пятикарточный трик, – объявил банкомет. Собравшиеся вокруг стола одновременно и возбужденно заговорили. Потом банкомет открыл свои карты, и все на мгновение умолкли. Десятка и семерка. Он взял еще одну карту – шестерка треф.
– Перебор. – Одним быстрым движением руки банкомет смешал карты. – Мисс Свитли выиграла.
– Мои поздравления, мисс Свитли. – Рэйзеби был великодушен даже в поражении. Его темные глаза внимательно смотрели на Элис.
– Благодарю вас, лорд Рэйзеби, – скромно ответила она.
– Элис, поверить не могу! – воскликнула Сара и обняла подругу.
Джентльмены вокруг возбужденно зашумели.
– Ну и ну, мисс Свитли! – пробормотал Буллфорд, склонившись к ней.
– Поздравляю, мисс Свитли.
Девлин пожал ей руку.
– Превосходно! – Фрю завладел другой рукой Элис. – Сегодня удача была на вашей стороне.
Она улыбнулась. И Элис, и Рэйзеби прекрасно понимали: в карточной игре, особенно в двадцать одно, удача была далеко не главным фактором.
– Подозреваю, вы играли куда больше чем один-два раза, мисс Свитли, – сказал Хоуик за ее плечом.
– Может быть, – согласилась она и бросила мимолетный взгляд на Рэйзеби. – Но никогда в обществе.
– Мы должны как-нибудь сыграть вместе, – сказал Хоуик.
Элис увидела, как едва заметно сузились глаза Рэйзеби, и одарила герцога озорной улыбкой.
– Непременно, ваша светлость, – сказала она и под руку с Хоуиком пошла прочь от карточного стола.
Глава 9
Ранним утром солнце сияло над Гайд-парком, воздух был свеж и наполнен весенними ароматами. Рэйзеби с наслаждением вдыхал запахи кожи и лошадиного пота, смешанные с ароматом пробуждающейся земли и усыпанной росой травы. На мгновение он зажмурился, чувствуя на лице теплые лучи солнца.
– Кажется, сегодня у тебя настроение получше, Рэйзеби.
Рэйзеби улыбнулся:
– Прекрасное утро и рядом со мной мой друг, что еще нужно человеку для счастья?
– Я слышал, Элис была вчера у Драйдена, – сказал Линвуд, глядя прямо перед собой.
– Новости распространяются с быстротой молнии.
– Это же Лондон, Рэйзеби.
Рэйзеби усмехнулся.
– Говорят, она играла с тобой в карты и обчистила до нитки.
– Это правда, – признал Рэйзеби.
– Говорят также, что мастерством она ни в чем не уступала тебе.
Мастерство Элис значительно превосходило его собственное. Она была прилежной ученицей. Рэйзеби вспомнил, как долгими зимними ночами они лежали без сна в объятиях друг друга и разговаривали, делились секретами…
– Странно, – заметил Линвуд.
– Неужели? – поинтересовался Рэйзеби самым невинным тоном.