- А, вот вы где, шалуньи! - воскликнула леди Сюзан Сикорт, стремительно входя в комнату и едва не путаясь в своих юбках из бледно-голубого муслина. Она была выше Дейнтри, светлее, стройнее, а также спокойнее и мягче, но в данный момент буквально кипела от негодования. - Кузина Этелинда сбилась с ног, разыскивая вас. Мы уже собирались отправить дворецкого на конюшню. Они здесь, мама, - бросила через плечо леди Сюзан. - Девочки в целости и сохранности, под наблюдением Дейнтри и тети Офелии.
В дверях появилась леди Сен-Меррин, кутаясь в многочисленные шали.
- О, слава Богу, - проговорила она слабым дрожащим голосом и, опираясь на руку застенчивой пухлой женщины с поседевшими светлыми волосами, направилась к дивану возле камина.
Чарли поспешно вскочила на ноги.
- Боже мой, бабушка, тетя Сюзан, неужели вы думаете, что мы можем потеряться? Я всегда слежу за Мелиссой и никогда не бросаю ее одну.
- Дорогая, - вздохнула леди Сюзан, - я это прекрасно знаю. Однако ты должна помнить: воспитанные девочки не убегают от старших и не делают что им вздумается, особенно если учесть, что кузина Этелинда согласилась присмотреть за вами до нашего возвращения в Сикорт-Хэд. Конечно, Чарли, будь твои родители здесь, они бы наняли для тебя новую гувернантку, но пока ты должна подчиняться кузине Этелинде. - Повернувшись к своей дочери, леди Сюзан мягко заметила: - Я поражена, дорогая, что ты идешь на поводу у шаловливой Чарли.
Мелисса молча стояла перед матерью, но глаза ее блестели от слез.
Мисс Этелиида Дэвис, которая в это время помогала леди Сен-Меррин устроиться на диване, повернула голову в их сторону.
- О, пожалуйста, не ругайте Мелиссу, кузина, это не ее вина. Нет ничего удивительного в том, что дети не любят меня. - Она засмеялась, прикрыв рукой рот, потом добавила: - Я не тиран и не умею заставить слушаться себя. Это мой большой недостаток, о котором вы тактично умалчиваете. А теперь, кузина Летиция, позвольте предложить вам подушки. Очевидно, подъем по лестнице утомил вас. О, благодарю, - улыбнулась Этелинда, когда Чарли торопливо протянула ей поднятую с пола подушку; затем женщина подложила подушку под спину леди Сен-Меррин. - Вот ваш пузырек с солью. Я позову дворецкого, чтобы он принес ширму. Вы же не любите испепеляющий жар. Мы не любим, когда наши щечки краснеют, да?
Леди Сен-Меррин приподняла руку, желая поблагодарить за заботу, а леди Офелия, с явным неодобрением наблюдавшая за происходящим, резко сказала:
- Перестань причитать, Этелинда. Летти спокойно может преодолеть один лестничный пролет, а от камина, уж точно, не растает. Одна хорошая прогулка принесет ей больше пользы, чем эти нюхательные соли. Впрочем, если ты собираешься позвать дворецкого, попроси его принести еще дров. Почему до сих пор никто не позаботился об этом? Через четверть часа в камине останется одна зола.
- Девочки, ступайте с кузиной Этелиндой и займитесь уроками, - встрепенулась леди Сюзан. - Будете себя хорошо вести, тетя Дейнтри возьмет вас.
- С удовольствием, - отозвалась Дейнтри. - Наверняка небо скоро прояснится, и мы сможем отправиться к морю.
- А мы спустимся вниз? - тут же поинтересовалась Чарли. - Мелисса говорит, что не испугается. Она даже хочет пробраться в пещеру контрабандистов.
- Это правда? - удивилась Дейнтри. - Раньшеты не была такой храброй.
- Тогда волны с грохотом набегали на берег, - смущенно пробормотала Мелисса. - Моя лошадь не любит шума, но Чарли пообещала мне помочь справиться с ней.
В глазах Чарли зажегся насмешливый огонек.
- Я могу справиться с любой лошадью в конюшне деда. Но Нежную Леди не заставить скакать галопом, даже если подложить ей пауков под седло.
- Боже, какой ужас! - возмутилась леди Сюзан.
- Ну это вовсе не значит, что я поступлю именно так, - возразила Чарли. - Конечно, я человек слова, но вот способен ли человек слова на дело? Я только хочу сказать, что Нежная Леди - настоящая улитка.
- Ох, уходи, дитя мое, - слабым дрожащим голоском проговорила леди Сен-Меррин. - Убери ее, Этелиида. Не знаю, почему вы позволяете Чарли так громко разговаривать? От ее крика у меня раскалывается голова.
Дейнтри выразительно посмотрела на Чарли. Девочку возмутило замечание бабушки, но она послушно замолчала, сделав знак Мелиссе следовать за собой. Девочки вышли из комнаты вместе с мисс Дэвис.
- Я от всей души желаю, чтобы Чарльз и Давина поскорее вернулись из Брайтона и взялись за этого ребенка, - заявила леди Сен-Меррин.
- К счастью, ни Чарльз, ни Давина не считают нужным ограничивать свободу любознательной Чарли, - усмехнулась тетя Офелия. - Что касается меня, то, признаться, мне легче справиться с ней, чем с Мелиссой. Говорят, в тихом омуте черти водятся. Твоя дочь очень скрытна, Сюзан.
- Мелисса - воспитанная девочка, - заявила леди Сен-Меррин, поднося к носу пузырек с солью. - Но именно потому, что она ведет себя как положено, ты к ней всегда придираешься. Ты несправедлива.
- Ни Чарли, ни Давина не интересуются Чарли, - добавила Сюзан. - Они наслаждаются светской жизнью, переезжая из Лондона в Брайтон, . - у регента, видите ли, день рождения. Потом начнутся охота, вечеринки, Рождество, потом они снова вернутся в Лондон. Я буду очень удивлена, если они остановятся, чтобы нанять новую гувернантку.
Да тебе самой нравится Лондон, - заметила тетя Офелия. - Ты бы наверняка поехала в Брайтон, если бы простуда не свалила тебя с ног. Поверь, дорогая, тебя никто не может упрекнуть в отсутствии внимания к дочери. Твоя любовь к ней очевидна.
Сюзан покраснела, а леди Сен-Меррин вздохнула. - Сейчас не очень модно так любить детей, да? Окружающие всегда подшучивали надо мной, когда я волновалась о своих отпрысках, и постепенно я перестала это делать. Да и Сен-Меррин этого тоже не одобрял. Конечно, было бы лучше, если бы у Сюзан появилось еще несколько детей.
Сюзан и Мелисса приехали в Таском-парк шесть недель назад, совершенно больные. Причем Сюзан пришлось особенно плохо. Теперь они выздоровели, и Сюзан снова превратилась в пышущую здоровьем женщину. Прекрасно зная злобный нрав Сикорта и его разочарование по поводу появления на свет дочери, а не сына, Дейнтри ласково сжала руку сестры.
- Ты всегда все делаешь правильно. Твоя Мелисса - настоящее сокровище.
- Правда? - улыбнулась Сюзан. - Джеффри считает, что Шарлотта - он запрещает называть ее Чарли, ибо ненавидит мальчишеские клички, - плохо влияет на Мелиссу. Однако я убедила его, что наша дочь поможет девочке избавиться от дурных привычек. Ты согласна со мной?
Дейнтри едва не рассмеялась, но сдержалась, заметив тревогу в глазах сестры.
- Если кто-то и сумеет повлиять на Чарли, то, разумеется, только Мелисса. Чарли трудный, но все-таки хороший ребенок.
- Это отродье сатаны, - возразила леди Офелия.
И слава Богу - если желаете узнать мое мнение. Женщина, которая хочет чего-то добиться, должна уметь постоять за себя.
Джеффри считает, что Шарлотте нужна строгая гувернантка, - заметила Сюзан. - Он сказал это еще до того, как ушла мисс Петтибон.
- О, ради Бога! - вышла из себя леди Офелия. - Избавь нас от комментариев Сикорта. Мы отлично знаем все, что он сказал за последние десять лет. Неужели у тебя больше нет собственного мнения, девочка? Вот уже шесть недель мы слушаем, что говорил или скажет Джеффри, хотя, по-моему, он еще не изрек ничего достойного внимания.
Снова покраснев, Сюзан закусила губу и мгновенно стала похожа на свою дочь.
- Извините, тетя Офелия, я не хотела оскорбить вас.
- Ты вовсе не оскорбила тетю, - осторожно сказала Дейнтри. - Просто она любит, когда люди высказывают собственное мнение, а не повторяют чужие слова. О Боже, в какие дебри завел меня мой язык! Наверное, я никогда не научусь понятно изъясняться. Но ты, надеюсь, знаешь, о чем идет речь, так?
- О да, - вздохнула Сюзан. - Тебя только младенец не поймет. Не ты, а я никогда не умею выразить своих мыслей - наверное, поэтому цитирую других. Если вы простите меня, я пойду наверх. Скоро вернется Джеффри, и мне нужно собрать наши вещи, чтобы Розмари упаковала их. Не дожидаясь ответа, Сюзан быстро поднялась и вышла из комнаты.
Когда за ней закрылась дверь, леди Офелия хмуро заметила:
- Зачем собирать одежду? Розмари - прекрасная горничная. Сюзан становится все больше похожей на тебя, Летти, - ужимки, гримасы, мигрень… Слава Богу, что твои дочери отличаются друг от друга, иначе я бы умерла от скуки.
Дейнтри рассмеялась:
- Тетушка, вы никогда этого не сделаете. Мы вечно попадаем в какие-то нелепые истории, а вы нас всегда спасаете. Без вас жизнь здесь превратилась бы в ад, и не вы, а мы умерли бы от скуки. Леди Офелия благодарно улыбнулась, а леди Сен-Меррин сокрушенно покачала головой Давайте подождем, пока Дейнтри выйдет за муж, тогда посмотрим, изменится ли она, как я и Сюзан. Когда-то я была живой, веселой девушкой, но брак - вещь серьезная, он подвергает испытанию обе стороны. Впрочем, вряд ли вы сможете понять меня.
Дейнтри испуганно посмотрела на тетушку, опасаясь, что та обидится, но леди Офелия, напротив, едва сдерживала смех.
- Если ты хочешь сказать, Летти, что мне следовало бы обзавестись семьей, то я с этим не согласна.
Леди Сен-Меррин, словно капризная красавица, гордо вскинула голову.
- Конечно, я не могу указывать вам, мадам, что вы должны были сделать. Однако у вас нет никакого опыта семейной жизни, и поэтому вы не имеете морального права давать советы другим.
- Иногда вовсе не требуется опыт, чтобы понять: что хорошо, а что плохо, - возразила леди Офелия. - Осознав, что у меня нет уважения к мужчинам, я не стала унижать свой дух и тело. Разве я была не права?
- Я не согласна с этим, - категорично заявила леди Сен-Меррин, откидываясь на подушки, затем посмотрела на дочь и томно произнесла: - Увидишь, моя дорогая, ты непременно изменишься, став женой виконта Пенторпа, поскольку ни один мужчина не потерпит, чтобы женщина оспаривала его мнение. Твой отец и я не раз говорили тебе, что твое дерзкое поведение и манера оспаривать суждения других не доведут тебя до добра.
Дейнтри поморщилась, вспомнив тяжелый раз говор с отцом, после которого она, скрепя сердце, дала согласие на помолвку с совершенно незнакомым человеком. Дейитри уже тогда предчувствовала, что впереди ее ждут испытания, а теперь окончательно уверовала в это. Зная, что если останется, то наговорит кучу дерзостей, она объявила о своем намерении отправиться на конюшню, чтобы приказать оседлать лошадей для прогулки. Никто не возражал.
Выйдя из комнаты, Дейнтри облегченно вздохнула, затем на минутку заглянула к себе, надела красную шерстяную накидку с капюшоном, натянула элегантные перчатки и только после этого направилась к лестнице.
В это время дворецкий открыл входную дверь, впустив посетителя - высокого широкоплечего джентльмена в элегантном сером костюме и сверкающих, несмотря на сырость, ботинках. Ступив на черно-белый мраморный пол, мужчина снял шляпу. У него оказалось красивое лицо и густые золотисто-каштановые волосы.
Граф Сен-Меррин, который как раз вышел из библиотеки, поспешил навстречу гостю.
- Держу пари, это Пенторп! - воскликнул он. - Разве не так? Боже мой, парень, я всегда узнаю тебя по шевелюре, хотя она немного потемнела с момента нашей последней встречи. Впрочем, тогда тебе исполнилось всего десять лет, поэтому ничему не приходится удивляться. Входи, входи. Ты ведь Пенторп, да? Ну, признайся же! Наконец-то ты пришел за моей дочерью!
Незнакомец потянулся к застежкам накидки, словно они мешали ему дышать, но тут заметил на лестнице Дейнтри.
Итак, вот он каков, виконт Пенторп, подумала девушка: густые брови, глубоко посаженные глаза, прямой нос, резко очерченные скулы, упрямый подбородок. Он показался Дейнтри красивым, но слишком уж большим. Между тем мужчина приоткрыл рот, обнажив ровные белые зубы, словно собираясь что-то сказать, однако, задержав взгляд на Дейнтри немного дольше, чем позволяли приличия, судорожно сглотнул, а спустя мгновение, очевидно, собравшись с духом, незнакомец ровным, спокойным голосом ответил:
- Да, сэр, я Пенторп.
Глава 3
Леди Дейнтри оказалась гораздо привлекательнее, чем ее портрет. Красота девушки настолько поразила Гидеона, что он совсем потерял голову и не успел даже обдумать ответ.
Красавица застыла на лестнице, положив на полированные перила затянутую в перчатку руку. Ярко-красная накидка подчеркивала белизну ее лица и румянец на щеках. При упоминании имени Пенторпа изящный подбородок леди Дейнтри слегка приподнялся, полные яркие губы приоткрылись, однако Гидеон не увидел при этом особой радости. Не так молодые красивые девушки встречают жениха, пронеслось у него в голове.
Из задумчивости Гидеона вывел воодушевленный возглас Сен-Меррина, с энтузиазмом трясшего его руку. Между тем дворецкий, подобострастно заглядывая в глаза, с поклоном принял шляпу гостя. Чувствуя ужасное смущение, Гидеон надеялся, что все-таки не покраснел, как застенчивый школьник.
- Рад видеть тебя, мой - мальчик. - Сен-Меррин похлопал его по плечу. - За последний месяц я не получил от тебя ни одной весточки. Знаю, знаю: как только этот проклятый Бони вновь поднял голову, ты вернулся на поле боя. Слава Богу, ты остался цел и невредим. Надеюсь, ты оформил документы и заехал в Таттерсол-Гринз?
- Да, сэр, - облегченно вздохнул Гидеон, потому что на этот раз ему не пришлось лгать.
Он тоже получил наследство, хотя и не так молниеносно, как Пенторп. Весть о трагической гибели Джека долгих шесть недель гонялась за ним по просторам Европы. Невзирая на это, Гидеон сначала все-таки заехал в Таттерсол, справедливо полагая, что дядюшка Пенторпа захочет узнать подробности смерти любимого племянника. Виконту даже не приходило в голову, что весть о кончине друга еще не дошла до родственников, но вскоре он убедился в этом. Потери при Ватерлоо составили 4о - 5о тысяч человек, и некоторые семьи так никогда и не получили официального уведомления о смерти отца, брата или сына. Многие пропали без вести и считались погибшими, но извещения об этом придут через несколько месяцев.
Эта мысль сразу отрезвила Гидеона, однако один взгляд на молчаливую красавицу и ее сияющего родителя придали ему уверенности. Разумеется, виконт был человеком чести, но как кавалерийский офицер привык идти по пути наименьшего сопротивления, принимая вызов и хватаясь за любую представившуюся возможность. Поначалу Гидеон собирался сразу открыться Сен-Меррину, но встреча с леди Дейнтри изменила его намерения. Узнай граф о принадлежности гостя к семейству Девериллов, он непременно выставил бы его. Поэтому Гидеон решил сыграть роль Пенторпа, чтобы получше узнать леди Дейнтри.
Понимая, что Сен-Меррин с нетерпением ждет новостей о дядюшке Пенторпа, Гидеон собрался с духом и произнес:
- Дядя находится в добром здравии и хорошем настроении.
- Все еще в седле, - удовлетворенно заметил хозяин. - Правда, его мучает подагра. Весной он прислал мне письмо, в котором жаловался на болезнь. Да, Олли слишком жалеет себя. Думаю, длительная прогулка верхом излечит его от всех недугов. А каким отменным охотником был старый Олли! Теперь же мой друг сидит в кресле и жалуется на подагру. Думаю, Олли искренне обрадовался твоему приезду. Он всегда был недоволен твоей привычкой откладывать дела в долгий ящик. Однако с этого момента все изменилось, верно?
- Да, сэр. Леди Тэт… э… моя тетушка тоже в порядке, - поправился Гидеон, меняя тему разговора, потому что прекрасно знал мнение собеседника об этой даме.
Сен-Меррин недовольно поморщился:
- Не выношу этой женщины. Именно она, постоянно ворча и жалуясь, превратила беднягу Олли в мелочного тирана. Кроме того, эта женщина подарила моему другу одного-единственного ребенка, а Олли уже слишком стар, чтобы завести второго. Я не раз советовал ему взять бразды правления в свои руки. Разве это дело, когда всем верховодит женщина? Помни, парень, - Сен-Меррин оглянулся на дочь, - уступишь им однажды, и они сядут тебе на шею.
Подавив смешок, Гидеон тоже посмотрел на леди Дейнтри, но обнаружил, что она вовсе не раз делает его веселья. Ее прелестные губки недовольно сжались, изящный подбородок подался вперед, выдавая упрямую, своевольную натуру своей хозяйки.
Явно заинтригованный такой резкой переменой, Гидеон все же улыбнулся девушке, затем снова обратился к графу:
- Меня не так-то легко запугать, сэр.
- Да, действительно, по внешнему виду ты не похож на подкаблучника, - удовлетворенно заметил Сен-Меррин. - Пойдем, познакомишься с новой семьей. Дейнтри, не стой как вкопанная и, черт побери, сними свою накидку! Интересно, куда ты собралась?
- В конюшню, папа.
- Глупость какая! Лучше познакомься с человеком, за которого тебе предстоит выйти замуж, и чтобы я больше не слышал о конюшне.
- Я обещала Чарли и Мелиссе, как только кончится дождь, поехать с ними на прогулку. Небо уже прояснилось.
- Пошли в конюшню дворецкого! - рявкнул Сен-Меррин, направляясь к лестнице. - Вовсе не нужно ходить туда самой. Что за плебейская привычка!
Старик распалялся все больше и больше, но Дейнтри держалась с достоинством, не делая ни малейшей попытки снять накидку или опустить глаза. В самую последнюю минуту, когда граф уже был готов взорваться, она спокойно сделала реверанс, по-прежнему не отрывая глаз от Гидеона.
- Чертова болтушка, - проворчал старик, оглядываясь через плечо на гостя, чтобы увидеть его реакцию. - Должен сразу же предупредить тебя, Пенторп, - ее голова забита всякой фемииистской чепухой. Надеюсь, скоро ты выбьешь из нее эту дурь, но все же тебе следует знать, против чего бороться.
- Разумеется, всегда нужно знать позицию противника, - согласился Гидеон. - Счастлив познакомиться с вами, леди Дейнтри.
Девушка выпрямилась.
- Да? А вы оказались выше, чем я предполагала. Я знакома с лордом Таттерсолом, но он невысокого роста. Поэтому я считала, что вы будете гораздо ниже.
- Надеюсь, вы не разочарованы?
Дейнтри изумленно округлила глаза, и Гидеон едва удержался от смеха. Сен-Меррин, не давая дочери возможности сказать очередную дерзость, рявкнул:
- Какая разница - разочарована не разочарована? Где твоя мать? Нужно представить ее Пенторпу, если, конечно, она не легла. - Граф подмигнул гостю: - Не секрет, что моя жена, как и старина Олли, постоянно жалуется на недомогания. За ней по пятам ходит кузина, и жена с пущей убедительностью демонстрирует той свои болезни. Скажу тебе честно, парень: если бы мне приходилось каждый день смотреть на уродливую физиономию кузины Этелинды, я бы наверняка молил бы Бога, чтобы он взял мою душу.
- Мама и тетя Офелия в гостиной, папа, - ответила Дейнтри и так резко повернулась, что взметнулась накидка, затем, оглянувшись, добавила: - Вы должны знать, Пеиторп, что я была помолвлена уже три раза и всегда плакала перед свадьбой. Сен-.Меррин грубо схватил дочь за руку и повернул к себе.
- На этот раз дело решенное. Не забывай об этом. Честное слово, девочка моя, я сыт тобой по горло!
Гидеон понимал, что не имеет права вмешиваться в спор между отцом и дочерью, но испытывал огромное желание встать на защиту девушки. К его удивлению, граф сам отпустил дочь. Сверкнув глазами, леди Дейнтри твердо произнесла:
- Обещаю не переживать на этот раз, папа. Но мой жених должен знать и мои дурные качества, ты ведь сам не раз говорил об этом.