– Ты госпожа Стентона и не забывай об этом! – отрезала Элсбет. Альберт согласно кивнул.
– Мы все живем с нашими семьями, – сообщил он, – а теперь, миледи, когда вы вернулись, выстроим вам хороший дом.
– Хватит с меня и небольшого коттеджа, – покачала головой Адэр. – Не стоит снова привлекать внимание тех, кто разрушил Стентон-Холл!
– А пока поживете со мной и моей сестрой. Теперь она вдова, а дочери вышли замуж и уехали. Места всем хватит, миледи, – объявила Элсбет.
– В таком случае все улажено, – жизнерадостно улыбнулась Адэр. – А пока я немного прогуляюсь, поставьте в стойло мою бедную кобылку.
Адэр пошла по улицам деревни, то и дело здороваясь с жителями. Довольно много времени прошло, прежде чем она очутилась в лугах. До чего хорошо вновь оказаться дома! Сейчас самое главное – помочь людям выдержать последний удар. Пусть дом уничтожен, но все остальное осталось целым. И у нее есть крыша над головой.
Она присела на плоский валун, чтобы немного отдохнуть. К ее руке неожиданно прижался чей-то холодный нос.
– Бейст! – воскликнула Адэр, нежно гладя престарелого волкодава. – Бедный мальчик! Ты потерял свой чудесный теплый очаг? Но к тому времени как начнутся морозы, у тебя будет новый! О, Бейст, мне так грустно! Эндрю погиб. Дома больше нет. И я так устала все начинать заново только для того, чтобы у меня в очередной раз все отняли! – Она тихо заплакала, и пес положил большую голову ей на колени, глядя на нее темными печальными глазами. Адэр почесала его за ушами и смахнула слезы, падавшие на густую шерсть.
– Сам знаешь, я должна быть храброй ради них. Они не знают, что делать без меня. Но я и сама растерялась. Надеюсь, никто не предъявит прав на землю и я вполне могу здесь остаться. Кто-то должен приглядеть за здешними жителями.
Пес тихо зарычал, словно соглашаясь с хозяйкой. Адэр улыбнулась сквозь слезы.
– Ты всегда знаешь, как меня утешить, – сказала она собаке, вставая. – Пойдем назад, пока не стемнело. Поживем у Марджери, сестры Элсбет. Правда, она такая неприветливая, что в детстве я ее боялась.
– Значит, вы с собакой обо всем договорились? – спросила Элсбет, когда Адэр переступила порог.
– Откуда ты знаешь, что я говорила с Бейстом? – удивилась Адэр.
– Когда ты была совсем малышкой, – хмыкнула Элсбет, – ты обсуждала дела с Бейстом, особенно когда расстраивалась или огорчалась. Думаешь, я ничего не замечала?
Адэр невольно рассмеялась.
– Ты видишь меня насквозь, верно, нянюшка?
– Уж это точно, – согласилась Элсбет. – Итак, что ты решила?
Адэр уселась у камина.
– Будем продолжать прежнюю жизнь. Не знаю, что еще делать. Король не может помешать нам. Сейчас почти середина лета. Поля зеленеют, скот пасется на пастбищах. Следовательно, приступим к тому, что всегда делаем в это время года: заготовки на зиму и мыло. Ты, надеюсь, спасла мою аптечку? Нужно посмотреть, чего не хватает, и собрать необходимые травы для мазей, бальзамов и лекарств.
– Вы благоразумная женщина, миледи, – резко бросила Марджери, сестра Элсбет, некоторое время прислушивавшаяся к разговору. – Здешние люди должны знать, что для них ничего не изменилось. В конце концов, мы простые люди и нам не важно, графиня вы или нет. Вы наша госпожа. А теперь скажите – вы голодны? У меня почти готово кроличье рагу.
К своему удивлению, Адэр обнаружила, что довольна простым существованием деревенской жительницы. Лето шло, и стены нового коттеджа медленно росли. Он был немного больше других домов, но Адэр не возражала, понимая, что всегда будет считаться выше по положению, чем остальные жители деревни. Все же она не успокоится, пока не будет знать наверняка, что никто не сможет отнять у нее земли.
Однако от леди Маргариты так и не пришло весточки.
Зерно наливалось спелостью. Пришла пора жатвы. Правда, лето выдалось довольно дождливым и житницы, были не так полны, как хотелось бы Адэр. Все же по опыту она знала, что зиму они протянут.
Наступил день ее рождения. Адэр исполнился двадцать один год. Из Хиллвью приехал Роберт Линбридж и сообщил, что королева родила крепкого сынишку, получившего при крещении имя Артур. Хотя Адэр написала ему о своих несчастьях, он все же расстроился при виде места, где когда-то стоял дом. И ему не понравилось, что Адэр живет в коттедже.
– Поедем со мной в Хиллвью, – молил он. – Эллис будет рада тебе. Ты женщина благородная, хорошего воспитания, и не пристало тебе жить как простая крестьянка. Дед умер, и теперь в доме воцарилось спокойствие.
– Спасибо за предложение, Роб, но мне здесь хорошо. Мой новый домик почти закончен, и, как видишь, он вдвое больше любого коттеджа. Это мои люди. Я их госпожа независимо от того, осталась ли графиней Стентон или нет. Мое место здесь.
– Но шотландцы наверняка уже узнали, что ты беззащитна, – предупредил Роберт.
– Что еще они могут мне сделать, Роб? Украсть скот? Пусть… но я больше никогда не покину Стентон, – заупрямилась Адэр.
– Пообещай, что передумаешь, – уговаривал он. – И если тебе будет грозить опасность, немедленно посылай за мной! Я приеду со своими людьми и сумею тебя защитить.
После его отъезда Элсбет заметила:
– Тебе все же следовало бы поехать на зиму в Хиллвью. Никто не подумает ничего дурного.
– Говорю же, что больше не покину Стентон. Именно дом и его сокровища приманивали шотландцев. Вряд ли им нужна маленькая деревушка.
Но Адэр недооценила своих соседей. Прохладным сентябрьским утром большой отряд приграничных шотландцев спустился с холмов в деревню Стентон. Здесь в основном оставались старики и женщины. Большинство мужчин либо собирали яблоки в садах, либо пасли скот. Жителей согнали на площадь, и шотландцы быстро отделили калек и стариков, приказав им вернуться в дома и взять с собой маленьких детей.
Адэр отважно выступила вперед.
– Кто здесь главный? – повелительно спросила она.
– А кто хочет это знать, красавица? – спросил высокий мужчина, плотоядно ухмыляясь.
– Госпожа Стентона, вот кто, приграничная шваль! – рявкнула Элсбет.
– Да ты горячая штучка! – хмыкнул шотландец. – Пожалуй, сумеешь согреть мужчину в холодную зимнюю ночь!
Он пощекотал Элсбет под подбородком, но тут же с воплем отдернул окровавленную руку: женщина успела полоснуть его ножом.
– Сука! – проревел он. – Ты за это заплатишь!
– Джок! – одернул его пожилой мужчина среднего роста, с седыми волосами и властным видом. – Не покалечь пленников! Я не потерплю насилия!
– Значит, сэр, вы здесь главный? – спросила Адэр.
– Совершенно верно. Я Уильям Дуглас. А кто ты?
– Адэр Радклифф, госпожа Стентона. Полагаю, вы пришли за скотом? Берите его и оставьте нас с миром.
– Ваш скот, ваше зерно, которое вы так заботливо собрали, и пленников, миледи, – любезно ответил Дуглас. – Конечно, скот стоит дороже. Но на границе существует прекрасный невольничий рынок. На ярмарке в Михайлов день можно продать и купить кого угодно. Я, разумеется, буду счастлив получить за вас выкуп, если сообщите, к кому мне обратиться. Где ваш муж?
– Недавно погиб.
– А дети?
– Мы прожили совсем немного.
– Ваши родители?
– Лежат на склоне холма, сэр.
– Но хотя бы родственники!
– Увы, в живых никого не осталось.
– Может, у вас где-то спрятано золото? – вежливо осведомился он.
– Будь у меня золото, сэр, какие гарантии, что вы возьмете его и уйдете?
– Я человек слова, – с абсолютной серьезностью объявил Дуглас, – но если у вас нет золота, мне ничего не остается, кроме как забрать вас и продать на ярмарке в Михайлов день. Я бедный приграничный житель и зарабатываю на хлеб чем могу.
– Сэр, умоляю, отпустите нас, – тихо попросила Адэр. Уильям Дуглас мягко улыбнулся. Его лицо, по контрасту с седыми волосами, казалось совсем молодым. Приподняв подбородок Адэр, он посмотрел ей прямо в глаза.
– Мадам, сожалею, что должен отказать такой красавице, но приходится.
Его голубые глаза были холоднее льда. Отвернувшись, он бросил Джоку:
– Ну что, все готово?
– Да, милорд, я велел привести телеги. Здесь много сильных женщин и ребятишек. Вас ждет хорошая прибыль.
Слыша наглые речи, Адэр вдруг подумала: "Почему я стою и позволяю свершиться несправедливости?"
Оторвавшись от толпы, она помчалась по деревенской улице.
– Бегите! – кричала она. – Бегите!
Послышался топот: очевидно, остальные последовали ее примеру. Шотландцы сыпали проклятиями, женщины визжали. Но где же мужчины?! Почему никто не подумал прийти к ним на помощь?
Адэр едва успела добраться до коттеджа Марджери, как Дуглас подхватил ее и бросил поперек седла.
И тут, к ее ужасу, из коттеджа со свирепым рычанием вырвался Бейст и попытался вцепиться в горло коня. Но старый пес промахнулся. Все же преданность Адэр побуждала его спасти хозяйку. Но когда он снова набросился на лошадь, Уильям Дуглас выхватил саблю и одним ударом снес Бейсту голову. Адэр еще успела увидеть тело верного пса, пока Уильям догонял фургоны, с воющими женщинами и детьми обоих полов. Он бесцеремонно толкнул ее в первый же фургон, и тут, к полному изумлению остальных, Адэр разрыдалась. Женщины, раскрыв рты, уставились на госпожу, не понимая столь внезапного взрыва скорби.
Им было невдомек, что Адэр плакала не потому, что весь их мирок перевернулся. Она скорбела по всему, что случилось с ней за последние пятнадцать лет. По матери и отцу, так жестоко убитым, по так резко оборвавшемуся детству. По Ричарду Глостеру, любимому дяде Дикону, так заботливо опекавшему ее. По Эндрю, мужу, которого она полюбила. Даже по бедному Фицтюдору, прожившему так недолго по вине тех же проклятых шотландцев. И по Бейсту, верному другу, умершему не рядом с теплым очагом, как он того заслуживал, но в благородной попытке спасти госпожу.
Загрохотали телеги, удаляясь от Стентона, в огромном облаке пыли, поднятой угоняемым скотом. За скотом катились телеги с награбленным зерном. Набег был хорошо продуман и спланирован. Когда они проезжали мимо сада, женщины подняли отчаянный крик: среди деревьев валялись тела убитых мужчин.
Элсбет сунула в рот кулак, чтобы не завизжать при виде трупа Альберта, лежавшего рядом с корзиной яблок. Она не должна сдаваться! Ей нужно быть сильной ради Адэр, которая плакала по тем, кого любила.
Служанка обняла госпожу за плечи и прижала к себе.
– Плачь, девочка, плачь, – вздохнула она. – Одному Богу известно, что с нами теперь будет.
Глава 9
Конал Брюс, лэрд Клайта, с подозрением уставился на содержимое корки каравая, стоявшей на высоком столе.
– Что это, черт возьми? – угрюмо поинтересовался он, ворочая ложкой в серой слизистой массе.
– Думаю, это овсянка, – сообщил его старший и единокровный брат Дункан Армстронг.
– Да, и к тому же подгоревшая, – вставил младший брат Мердок.
– Кто сегодня готовит? – буркнул Конал.
– По-моему, Сим, – пробормотал Мердок.
– Конал, нам нужна кухарка, – заявил Дункан. – Это больше не может продолжаться только потому, что ты отказываешься видеть женщин на кухне!
– Каждый раз, когда я привожу в замок женщину, один из мужчин награждает ее ребенком, после чего она уходит, а отец ребенка чаще всего следует за ними. Я больше не могу терять обученных солдат, черт побери! – прогремел Конал.
– О, есть простое решение! Найди женщину постарше! – посоветовал Дункан. – Спокойную, здравомыслящую, из тех, кому мужчины ни к чему. Кстати, Уилли Дуглас пригнал английских рабов. Завтра в Михайлов день он выставит на ярмарке всех до одного на продажу. Если приехать пораньше, у нас будет неплохой выбор. Уилли – человек добросовестный. Он выбирает только сильных и здоровых.
– Что же, по крайней мере можно взглянуть, – вздохнул лэрд. – Я устал вечно ходить голодным, а если еще раз приду на обед к Агнесс Карр, она снова попытается склонить меня к помолвке.
– Красивая и сговорчивая женщина наша Агнесс, – вставил Дункан.
– Да, пожалуй, даже слишком сговорчивая, – согласился лэрд. – Если я и женюсь, то лишь на женщине, в верности которой не смогу усомниться, – женщине, которая будет только моей. Интересно, остался хоть один приграничный житель, который бы не лежал между прелестными пухлыми бедрами Агнесс?
Собеседники понимающе рассмеялись и дружно кивнули.
– Может, если подбавить сливок, овсянка станет более съедобной? – предложил Мердок. – Тогда хоть наедимся. И это все, что Сим сготовил на ужин? По-моему, мужчины пытаются что-то сказать тебе, Конал.
– В таком случае пусть перестанут набивать кухаркам чрево, – кисло пробормотал граф.
– У нас есть хлеб и масло. И немного джема! – жизнерадостно воскликнул Дункан. – Да и эль тоже.
– Ешьте скорей, пока овсянка не закаменела, а потом ложитесь спать, если хотите пораньше поспеть на ярмарку, – проговорил Конал Брюс, выливая на овсянку густые сливки. Сунув ложку в рот, он немного пожевал, а потом мрачно объявил: – Не помогло, но ничего не поделаешь. Дункан, намажь мне маслом хлеб. Если повезет, мы найдем рабыню уродливее болотной жабы, которая при этом готовит как ангел. И не забудьте помолиться перед сном, братья, и тогда Господь удостоит нас этим чудом.
Дункан и Мердок засмеялись.
На рассвете все трое отправились в путь. Ярмарка обычно устраивалась на солнечной поляне, рядом с деревней Грейсмур. Стоял конец сентября, и солнце грело уже не так сильно, но день все же выдался светлым и теплым. Самое время встретиться с соседями, купить и продать скот и другие товары, поесть и выпить, а может, даже заключить с девушкой брачный договор на год. Шатры уже были раскинуты, и в воздухе весело развевались флажки. Собравшиеся радостно приветствовали хорошо известных всей округе братьев. У всех троих была одна мать. Дункан Армстронг был ее младшим сыном от первого брака и приехал вместе с ней в Клайт, когда та вышла замуж за Джеймса Брюса, его отчима. Он был всего на два года старше единокровного брата Конала, лэрда Клайта, и на семь лет старше Мердока Брюса, самого младшего. Джеймс Брюс был убит во время одного из набегов. Мать умерла в прошлом году.
Братья привязали коней и отправились на поиски Уильяма Дугласа. Оказалось, он согнал рабов в центр поляны, под большой навес.
– Конал Брюс, рад тебя видеть! – почтительно приветствовал он лэрда. – Хотите что-то купить? У меня есть товар на любой вкус. Только что пригнал из-за границы. В два счета уйдет!
– Мне нужна кухарка, Уилли, – пояснил лэрд. – Благоразумная пожилая женщина, которая не станет раздвигать ноги для обитателей моего замка, чтобы потом оказаться с раздутым чревом!
– У меня есть как раз то, что тебе нужно! – заверил Дуглас. – И не одна женщина, а две. Одну продам по дешевке, другую приберег для жены. Захватил их с собой, потому что они сильны и здоровы. Элсбет, встань и дай лэрду хорошенько на тебя взглянуть.
Конал Брюс подошел к явно чем-то рассерженной женщине.
– Можешь приготовить овсянку так, чтобы не подгорела?
– Могу, – сухо обронила Элсбет.
– Откуда тебя увели?
– Из Стентона. Я всю свою жизнь прислуживала графине.
– У тебя есть мужчина?
– Мертв, благодаря заботам этого проходимца и его людей.
– А ты можешь готовить еще что-нибудь, кроме овсянки? – не унимался лэрд.
– Все, что угодно, сэр. – Этот шотландец на вид – человек порядочный. Хоть бы так оно и было на самом деле, подумала Элсбет.
– В моем замке нет других женщин, – продолжал Конал. – Наша мать умерла, а с тех пор каждая кухарка умудрялась наработать себе огромное брюхо. Ты способна держаться подальше от мужчин?
– Мне не нужен ни один мужчина, кроме моего Альберта! – отрезала Элсбет. – И я убью всякого, кто попытается мной овладеть!
– Я возьму ее, – решил Конал. – Что ты за нее хочешь, Уилли? Похоже, она добрая женщина, которая умеет повиноваться и честно исполнять свои обязанности.
– Серебряного пенни вполне достаточно, – отозвался Уилли.
– Полпенни, и это вдвое больше, чем следовало бы. Господь один знает, сколько еще проживет эта женщина. Согласись, она совсем не молода. Так что я делаю тебе одолжение. По закону срок ее службы продлится ровно год. После этого она может меня покинуть.
Уильям закрыл глаза и глубоко вздохнул.
– Будь по-твоему, – согласился он. – Полпенни.
– Я не могу идти с вами, – возразила Элсбет. – О, сэр, вы кажетесь человеком справедливым и, уверена, будете хорошим хозяином. Но я никуда не пойду без моей госпожи. Я была рядом с самого ее рождения и сейчас не оставлю!
Гордо подбоченившись, она глянула ему в глаза.
– Прошу вас, сэр, купите мою госпожу.
– Но зачем мне вторая женщина в замке? – удивился лэрд.
– Видите ли, сэр, – схитрила Элсбет, – нужно же кому-то следить за порядком. Кто убирает в замке? Кто стирает вашу одежду? Судя по цвету вашей рубашки, ее уже давно не стирали как следует. Кто льет свечи, варит мыло, делает заготовки на зиму, а также сиропы, бальзамы, мази и лекарства, необходимые, чтобы лечить ваших же людей? Еще одна женщина составит мне компанию. Поверьте, одиночество часто ведет к искушению, и вдруг я ему поддамся?!
Лэрд и его братья рассмеялись над недвусмысленной угрозой.
– И все же она права, Конал, – вмешался Дункан. – Замок мало чем отличается от свинарника, а если Элсбет будет постоянно возиться на кухне, за стряпней, у нее не останется времени на все остальное.
– Так и быть, – решил лэрд. – Куплю еще одну женщину. Уилли, сколько ты за нее хочешь? Только не говори "три серебряных пенни", потому что я откажусь. И если Элсбет не захочет пойти без нее, поищу кухарку в другом месте.
Прежде чем ответить, Дуглас долго размышлял. Наконец он, решившись, вытащил из толпы рабынь невысокую женщину. Такую же грязную, как и остальные, со спутанными черными волосами. Вот только лицо ее распухло и было покрыто синяками, а ноги оказались скованными. Она тут же отпрянула как ошпаренная кошка, осыпая Дугласа непристойностями.
– Ее зовут Адэр, и я проклинаю тот день, когда схватил ее. С того самого момента я не видел от этой ведьмы ничего, кроме неприятностей. Если ты купишь ее, то уж точно меня не поблагодаришь!
– Шотландская шваль! – взвизгнула Адэр. – Чуматебя побери! Погоди, я еще прикончу тебя!
– И прикончит, если сумеет, – вздохнул Дуглас. – Трижды пыталась бежать, поэтому пришлось сковать ее.
– Но что с ней случилось? – удивился лэрд. – Бедняга с головы до ног покрыта синяками. – Очевидно, с ней плохо обращались, и все же она не сломлена.
– Пришлось ее побить, – неохотно признался Дуглас. – Иначе с ней не сладишь. В жизни не видел такой фурии, как эта!