Изабель не могла успокоиться несколько дней, пытаясь понять, что же все-таки произошло в Гайд-парке тем солнечным апрельским утром. Что привело Джона в такую ярость? Только ли встреча с Гримсби? Не похоже. Скорее всего он разозлился, увидев темноволосую красотку… Изабель точно знала, что видела ее впервые и никогда не встречала на балах и светских раутах. Кто же она такая? И почему одна встреча с Лизеттой так подействовала на Джона? Может быть, дело в том, что он неравнодушен к ней и ему неприятно видеть ее в обществе Гримсби?.. Но о каких еще сюрпризах она говорила? И почему, собственно, Джон нарушил правила этикета?..
Изабель знала, что может спросить обо всем этом Джона или кого-нибудь из его семьи, но… она не решалась. В глубине души она понимала, что не хочет слышать ответов и боится, что они причинят ей боль…
Дни шли за днями, и Изабель с нетерпением ждала свадьбы. Она то и дело теряла веру в будущее - но снова обретала, взглянув на кольцо. Это кольцо подарил ей Джон, и в нем она черпала силу так же, как в золотом медальоне с портретом покойной матери.
Что бы ни происходило, Джон - предсказанный ей самой судьбой принц. Да, временами он бывал далек от того образа, что явился Изабель много лет назад, но у девушки уже не было сомнений: сама судьба предназначила их друг для друга. Изабель давно простила Гизеле "первоапрельский розыгрыш" и жалела лишь об одном: на свадьбе не будет Майлза и некому будет отвести ее к алтарю… Ну что ж! Она привыкла быть одна, и несколько шагов от входа до алтаря тоже пройдет одна.
По случаю помолвки Джона и Изабель в доме герцогини Тессы был устроен роскошный прием. В этот вечер Изабель тщательно выбрала наряд: шелковое платье серо-голубого цвета обтягивало ее фигурку, на ногах были атласные туфельки - специально для танцев.
Она стояла перед зеркалом, пытаясь натянуть белые лайковые перчатки на дрожащие от волнения и нетерпения руки. В доме почти никого не было: и Дельфиния, и ее дочки уже отправились в особняк герцога.
Но вот туалет был полностью закончен, и Изабель не спеша спустилась по лестнице вниз. Там ее уже ждал Джон: в нетерпении он расхаживал по холлу. Стоило ему увидеть Изабель, как раздражение сошло с его лица, уступив место неподдельному восхищению и радости - радости от того, что это прекрасное создание скоро будет безраздельно принадлежать ему.
- Я не напрасно ждал, - сказал он, почтительно целуя руку невесты. - Ты сегодня красива как никогда, Изабель.
Она улыбнулась.
- Ты тоже прекрасно выглядишь, - сказала она. Действительно, во фраке и белоснежной рубашке он казался еще более привлекательным, чем обыкновенно. - Боже, как неприлично опаздывать на свою собственную помолвку! - вздохнула Изабель, когда они вышли.
- Матушкин дом совсем недалеко, - успокоил ее Джон. - К тому же без нас не начнут.
Когда они прибыли, почти все гости были уже в сборе. В углу бального зала расположился небольшой оркестр - пианист, виолончелист и два скрипача.
- Неужели в оркестре не будет флейты? - разочарованно спросила Изабель.
- Какое упущение со стороны матушки! Похоже, она совершенно забыла, что это наш любимый инструмент!
- Мы приехали позже всех. - Изабель нахмурилась.
- Улыбнись скорее, не то все решат, что мы поссорились! - предостерег ее Джон.
Она не успела ничего сказать в ответ.
- Его светлость герцог Эйвон и леди Изабель Монтгомери! - громко, на весь зал, объявил дворецкий.
Две сотни присутствующих гостей обратили взгляды на прибывших. Изабель казалось, что она вот-вот упадет в обморок.
- А вот и мой брат, - сказал Джон.
К ним подошел Росс. Он пожал руку Джону и почтительно поприветствовал Изабель, поцеловав ей руку.
- Матушка отменила кадриль, - сообщил он. - Так что приготовьтесь танцевать бессчетное количество вальсов!
Он поднял руку, призывая собравшихся к тишине, и громко произнес:
- Леди и джентльмены! Я имею честь сделать официальное объявление. Сегодня мы празднуем помолвку герцога Джона Сен-Жермена и леди Изабель Монтгомери!
Зал разразился аплодисментами.
- Пойдем, - пригласил невесту Джон. Они были первой парой в танце. Вскоре зал заполнился танцующими.
- Ты прекрасно танцуешь, - сказал Джон.
- Мы часто танцевали с моим ангелом-хранителем, - ответила Изабель, желая поддразнить жениха.
- Ты неисправима, - вздохнул Джон. - В качестве подопечной ты доставляешь мне немало хлопот, но я очень надеюсь, что роль жены тебе подойдет больше и ты наконец прекратишь эти разговоры об ангелах. Молю бога, чтобы за нашими собственными детьми я смог смотреть лучше, чем за тобой…
- Это что, комплимент?
- И еще я молю его о том, - Джон не удостоил Изабель ответом и продолжал, - чтобы наша будущая дочь унаследовала твою прелесть, а будущий сын - мое терпение.
- А, тот самый сын, которого назовут Грех Сен-Жермен?
Они оба рассмеялись, привлекая к себе внимание танцующих рядом с ними. Жених и невеста были словно окружены каким-то ореолом радости и счастья, и всякий, кто видел их, не мог удержаться от улыбки.
- Я вижу, Лобелия и барон Спьюинг не отходят друг от друга, - заметила Изабель. - Не удивлюсь, если он сделает ей предложение!
- Разве? Я и не заметил.
Снова оглядевшись вокруг, Изабель заметила, что Чарлз Хэнкок танцует с какой-то незнакомой дамой, а Рут, понурившись, стоит рядом с матерью.
- В чем дело? - спросил Джон.
Изабель едва заметно кивнула на сводную сестру.
- Мне ее жалко, - сказала она. - По-моему, у них с Хэнкоком что-то не ладится.
- Никто не знает, что преподнесет нам будущее, - ответил Джон. - Милая, я вижу, что ты совершенно не волнуешься сегодня. Ты ни разу не тронула медальона!
- За это я должна быть благодарна тебе. - Глаза Изабель блеснули аметистовым светом. Она понизила голос, словно поверяя ему важную тайну: - Знаешь, когда мы входили в зал, я представила всех этих блестящих гостей в одном нижнем белье!
Джон от души рассмеялся.
- Озорница!
- Ну, у меня прекрасный учитель, - ответила Изабель.
- Спасибо за комплимент, любимая.
Джон и Изабель протанцевали еще три вальса, а затем направились в другой зал передохнуть и выпить шампанского. По дороге Изабель задержалась, встретив Рут.
- Что ты грустишь? - спросила она сводную сестру.
- Чарлз ни разу не пригласил меня за весь вечер! - едва сдерживая слезы, ответила Рут. - Вот Спьюинг вообще не отходит от Лобелии!
- Никогда не знаешь, что преподнесет нам будущее, - ответила Изабель словами Джона. - Откуда ты знаешь, чем закончится этот вечер?
- Тебе хорошо говорить, - всхлипнула Рут. - У тебя-то свадьба с герцогом через два месяца!
- Подожди-ка… - Изабель, казалось, не услышала последних слов сестры. - Кажется, я все-таки знаю, как заглянуть в будущее!
- О чем ты? - заискивающе спросила Рут, глядя на Изабель полными слез глазами.
- Помнишь нашу старую кухарку? Она знала множество старинных примет.
- Помню…
- Так вот. Сегодня двадцать третье апреля - канун Дня святого Марка. Завтра вечером, на закате, ты должна испечь пирог из пшеничной и ячменной муки. Разбей яйцо, насыпь в скорлупку соли и добавь ее в тесто. Когда пирог будет готов, открой дверь кухни и жди: придет твой суженый, чтобы отведать пирога!
- Я обязательно попробую! - воскликнула Рут, мгновенно повеселев.
- Попробуй. Все равно ничего плохого не случится.
- А что, если никто не придет? - вдруг спросила Рут, опять готовая заплакать.
- Не глупи. У каждой девушки есть суженый, - ответила Изабель. - Правда, тебе, может быть, он совсем не понравится…
Но Рут не слышала ее последних слов. Окрыленная надеждой, она поспешила поделиться с матерью своей радостью.
После ужина и еще нескольких вальсов гости начали понемногу расходиться. В конце концов остались лишь самые близкие друзья дома; они собрались в комнате для карточных игр и негромко беседовали. Изабель решила, что ей пора домой.
- Я провожу тебя, - сказал Джон, заметив, что Изабель собирается уходить.
- Не стоит: у тебя еще есть гости, - запротестовала Изабель.
- Они тоже собираются уходить.
Изабель не стала спорить. Она накинула плащ и прошла с Джоном к парадной двери.
Галлахер ждал их в экипаже напротив дома. Увидев хозяина, он натянул было вожжи, чтобы развернуться, но Джон жестом остановил его.
- Изабель! - раздался вдруг громкий крик.
Они вздрогнули и обернулись: на крыльце стояли Лобелия и Спьюинг. Лобелия кричала в полный голос, от радости позабыв все правила приличия.
- Изабель! Стивен сделал мне предложение! Возвращайтесь! Мы…
И тут раздался выстрел.
Джон схватил Изабель, словно готовясь защитить ее собой, и вместе с ней упал на мостовую. Прогремел еще один выстрел. Мимо них на огромной скорости проскакал одинокий всадник. Он исчез в тумане, и рассмотреть его никому не удалось.
- Ты не ранена? - Джон помог Изабель встать.
- А ты? - спросила она, не в силах унять нервную дрожь.
- Нет.
Джон не получил ни царапины, но пылал яростью и гневом. Мускул на его щеке задергался.
Лобелия, стоя на ступенях лестницы, орала так, будто ее режут. Спьюинг засуетился вокруг нее, одновременно пытаясь понять, не пострадали ли Джон и Изабель.
Галлахер перебежал дорогу, чтобы узнать, что с хозяином. Росс и те, кто еще оставался в доме, тоже выбежали, услышав выстрелы и крики.
- Что случилось? - спросил Росс.
- В нас стреляли. - Джон обернулся к вознице. - Галлахер, немедленно сходи за полицией!
Галлахер ушел, и Джон обратился к Изабель:
- Ты переночуешь здесь. Наутро вернись в Монтгомери-хауз и собери все вещи - я хочу, чтобы ты немедленно уехала из Лондона.
Все вошли в дом. В холле стояли герцогиня Тесса и ее сестра.
- Матушка, - сказал Джон, - я хотел бы, чтобы Изабель уехала в Эйвон-Парк и жила там до свадьбы.
- Я понимаю.
- И ничего не бойся, - добавила тетушка Эстер. - Мы готовы ради нее на все, да-да!
Изабель не знала, плакать ей или смеяться: она вообразила, как обе пожилые леди пытаются защищать ее от вооруженных преступников. Но она не нуждалась ни в какой защите: она не знала, кто стрелял, но не сомневалась, что убийца целился не в нее, а в Джона. Как она может уехать и оставить его одного в опасности!
Девушка собралась заявить, что никуда не поедет, но Джон, не дав ей и рта раскрыть, сказал матери:
- Если она будет сопротивляться, просто заприте ее в комнате… - Изабель молчала, и Джон продолжал: - Проводите ее наверх.
- Но тебя хотели убить! - Изабель больше не могла сдерживаться. - Я не могу покинуть тебя! Я нужна тебе!
- Изабель, я понимаю твои чувства и благодарен тебе. - Джон понизил голос. - Но мне будет спокойнее, если ты будешь находиться в безопасности. - Он поцеловал Изабель в губы. - Сейчас мне нужно поговорить с братом, обсудить все произошедшее. Мы будем в кабинете матушки.
- Но завтра…
- Завтра ты должна уехать в Эйвон-Парк. Понимаешь, мне гораздо труднее жить в постоянной тревоге за тебя.
- Да, я понимаю. Я не в восторге от того, что придется уехать, но я не буду спорить. Только обещай, что будешь беречь себя!
Джон обнял ее и прошептал ей в самое ухо:
- Помни: ты в любую минуту можешь расторгнуть помолвку.
Разумеется, это была просто шутка. Так же тихо Изабель прошептала Джону:
- Если что-то случится с тобой, меня силой выдадут замуж за де Джуэла. Так что будь осторожен!..
11
Целых два месяца Изабель не находила себе места от волнения. Она боялась, что в Лондоне Джону может грозить опасность: убийца так и не был найден, и, возможно, он снова повторит покушение! Изабель задавала себе один и тот же вопрос: кто хотел убить ее жениха? Николас де Джуэл? Нет, этот трусливый глупец никогда не решится на преступление, даже теперь, когда не смог заполучить ее в жены. Скорее уж стрелял Уильям Гримсби…
Да, Гримсби в своей ненависти к Сен-Жермену мог зайти слишком далеко. Изабель знала, что он тяжело переживает смерть сестры и что во всем винит Джона. Но ведь Ленора умерла от того, что у нее произошел выкидыш, и ничьей вины здесь нет - это был несчастный случай…
Как ни хотелось Изабель быть теперь вместе с любимым в Лондоне, она все же понимала: Джон прав, что отправил ее в Эйвон-Парк. Здесь она в полной безопасности, и Джону не приходится тревожиться за нее.
Но время шло, и его отсутствие становилось для девушки все тягостнее. Только теперь она поняла, как сильно и глубоко ее чувство…
Не только мысль о загадочном убийце не давала Изабель покоя. Она думала о том, почему такой блестящий джентльмен, как герцог Эйвон, решил жениться на ней - бедной деревенской девушке со странными, чуть ли не отталкивающими манерами. Со своим блестящим положением герцог мог рассчитывать на благосклонность любой благородной дамы во всей Европе, так почему же он выбрал ее, почему так спешит со свадьбой?.. Ведь прежде ни один мужчина, за исключением разве что де Джуэла, не обращал на Изабель внимания.
Время тянулось бесконечно. Апрель прошел, наступил май, и в саду Эйвон-Парка расцвели фиалки и нарциссы; кусты сирени сгибались под тяжестью белых и лиловых гроздей. Природа в эту весну проявила небывалую щедрость и не жалела ярких красок. Но для Изабель радость наступившей весны была отравлена. Прежде одиночество не было ей в тягость; но теперь ей казалось, что даже ссора с Джоном и то была бы не так мучительна, как это бесконечное, тоскливое ожидание.
Но вот наконец наступил день свадьбы.
Сердце Изабель взволнованно билось, когда солнечным июньским утром она шла - одна - к Церкви Святой Троицы. Прошедшие два месяца вдруг показались ей двумя мгновениями, и прежние волнения относительно судьбы Джона сменились другими: ^Изабель старалась представить себе, что ждет ее после свадебной церемонии. Каким окажется ее замужество? Такой девушке, как она, нечего ждать, что высший свет безоговорочно примет ее. А если она наскучит и своем мужу?..
- Девочка моя, да ты стала совсем взрослой! Какая же ты красавица! - вдруг услышала Изабель чей-то знакомый голос.
Вздрогнув от неожиданности, она обернулась: рядом с ней стояла миссис Джунипер, ее старая нянька. Изабель бросилась ей на шею; годы разлуки, казалось, испарились, и девушка снова почувствовала себя ребенком - маленькой, беззаботной и счастливой девочкой, которой не страшны никакие опасности рядом с доброй Джунипер.
- Как я скучала по тебе! - воскликнула Изабель. - Ты останешься здесь, с нами? Когда у меня будут дети, мне очень понадобится твоя помощь!
- Спасибо тебе, моя дорогая девочка! Теперь я снова чувствую, что нужна кому-то! - Пожилая женщина смахнула навернувшиеся на глаза слезы умиления и радости. - Но только я уже не молода, и его светлость…
- Не думай о том, что скажет его светлость! Ведь ты мне словно родная! Какая мать не захочет, чтобы ее детей нянчила родная бабушка? Мой муж поймет меня.
- У тебя всегда было доброе сердце, - ответила Джунипер, благодарно улыбаясь Изабель.
- Джунипер, если ты не против, мы позже подробно поговорим обо всем. Мне надо быть в церкви, а я к этому не готова.
- Конечно. Я найду Пебблса, и мы займем наши места, - кивнула Джунипер и вошла в церковь.
Оставшись одна, Изабель до боли закусила губу. Сегодня ее свадьба. Об этом дне каждая девушка мечтает всю свою жизнь…
Ее жених принадлежит к одному из самых благородных семейств Англии, и скоро она сама станет герцогиней. Всего через несколько минут Изабель будет шагать к алтарю на глазах у двухсот приглашенных гостей. "Хорошо бы не слышать, как будут перешептываться мачеха и сестры", - с горечью подумала Изабель.
Неожиданно позади нее раздался голос Гизелы:
- Дитя мое, в такой день непозволительно грустить.
Изабель обернулась. Ее верная покровительница, одетая, как всегда, в темный плащ, стояла рядом со входом в церковь.
- Ты не появлялась всю неделю, - сказала Изабель. - Я боялась, что ты и сегодня не придешь.
- Ты готовилась к этому дню, а я наблюдала за тобой издали.
- Знаешь, я много думала о родителях…
- Они сейчас смотрят на тебя, дитя мое. Верь мне. - Слова Гизелы прозвучали тепло и проникновенно.
Лицо Изабель осветилось радостью.
- Ты правда так думаешь?
- Любовь никогда не умирает, - ответила Гизела. - Пусть твоих родителей уже нет рядом с тобой, - но они не перестают любить тебя. Они навсегда остались в твоей душе…
Закрыв глаза, Изабель сжала в руке золотой медальон, словно для того, чтобы ощутить близость с матерью.
- Спасибо тебе за то, что не оставляла меня все эти годы, - произнесла она через секунду.
- Дитя мое, я была с тобой прежде, чем ты появилась на свет, и не оставлю тебя даже после того, как ты уйдешь. Жаль только, что у вас, смертных, слишком короткая память…
- Так значит, я никогда не буду одна? - улыбнулась девушка.
Гизела молча кивнула и, помедлив, спросила:
- Ты веришь, что Джон Сен-Жермен - это тот самый принц?
- Я, по крайней мере, надеюсь, - улыбнулась Изабель. - Иначе получается, что я выхожу не за того, за кого нужно!
Рассмеявшись, Гизела взяла Изабель за руку.
- Я благословляю тебя, дитя мое. Сегодня - начало новой страницы в твоей жизни… - С этими словами Гизела исчезла в воздухе.
Изабель вошла в церковь. В атласном платье цвета слоновой кости девушка была необыкновенно хороша: короткие пышные рукава оставляли руки открытыми; глубокий вырез платья был украшен россыпью мелких жемчужин. Густые длинные волосы Изабель не были собраны в высокую прическу - они свободно струились по плечам, и лишь кружевная фата покрывала их. Эту фату надевала на свое венчание мать Изабель. Традиционный букет белых цветов в руках невесты символизировал ее невинность и юную свежесть.
Изабель окинула взглядом внутреннее убранство церкви. Сотни свечей освещали дорогу к алтарю; их огоньки отражались в высоких стрельчатых окнах. Впереди же высился украшенный цветами алтарь, у которого Джон Сен-Жермен и Изабель Монтгомери скоро поклянутся друг другу в вечной любви и верности. Обвенчает их сам епископ Ковентрийский, специально прибывший в Стратфорд.
И вот раздались торжественные звуки органа. Присутствующие поднялись со своих мест и обратили взгляды на невесту. Она медленно зашагала к алтарю, где облаченный в черное жених уже ждал ее.
Да, это тот самый принц, чье лицо Изабель увидела в речном зеркале много лет назад. Не обращая внимания на незнакомые лица, Изабель улыбнулась и встретилась с ним взглядом. В этот взгляд каждый из них вложил всю свою любовь, и Изабель с трудом удержалась, чтобы не ускорить шаг.
И тогда девушка услышала, как в мощное звучание органа вплетается нежный голос флейты. Эта мелодия заставила ее сердце затрепетать; она подняла голову и улыбнулась лучезарной улыбкой, благодаря Гизелу - ибо это она сидела на хорах и играла на флейте - за чудесную музыку.
И вдруг по лицу Джона Изабель поняла, что он тоже слышал флейту Гизелы. В изумлении она снова взглянула на хоры - и в следующее мгновение уже подошла к алтарю и подала руку жениху.
- Я не приглашал флейтиста, - тихо прошептал Джон. - Это твое решение?