Впрочем, его беспокоило еще и воспоминание о покушении. Неужели Уильям Гримсби ненавидел его до такой степени, что решился выстрелить в него? Или этот идиот, де Джуэл, приревновал его к Изабель? Кроме Гримсби и де Джуэла, у него, как и у любого удачливого и богатого человека, было множество врагов. Но одно Джон знал точно: здесь, в горах Шотландии, его не найдет никто. А вернувшись в Лондон, он обязательно разыщет преступника…
С этими мыслями Джон заснул.
Утром первое, что услышала Изабель, был голос мужа.
- Просыпайся, любимая, - тихо позвал он.
Но она только улыбнулась и, не открывая глаз, завернулась в одеяло.
Впрочем, через несколько минут она уже совершенно проснулась. Из окна лился яркий солнечный свет; Джон сидел в одних брюках на краю постели с тарелкой в руках. До ее носа донесся аппетитный запах.
- Доброе утро, - поприветствовал Джон жену. - Я приготовил для тебя овсяную кашу.
Изабель села в кровати, откинувшись на подушки. Она натянула одеяло и тряхнула толовой, чтобы убрать с лица пряди длинных волос.
Она взглянула на Джона и неожиданно почувствовала, что хочет вернуть эту волшебную ночь…
Вспыхнув на мгновение от нахлынувших на нее воспоминаний, Изабель взяла из его рук тарелку с овсянкой. Как только она поднесла ко рту ложку, одеяло соскользнуло с плеч, обнажив грудь. Джон тут же протянул руку и принялся ее ласкать. Изабель покраснела еще сильнее, но уже было поздно: под пальцами Джона ее соски затрепетали. Аппетит сразу пропал, Изабель с удовольствием бы ответила на его ласку.
- Любимая, всему свое время, - поддразнил ее Джон. - А сейчас хочешь научиться готовить кекс из овсянки и ячменя?
Изабель машинально кивнула головой и спросила:
- Где моя ночная рубашка?..
Джон огляделся, но рубашки нигде не было. Подняв с пола свою собственную черную сорочку, он предложил Изабель надеть пока ее и поднялся с кровати.
- Я пока задам лошадям корма, - сказал он, выходя.
Изабель встала, поспешно оделась и подошла к окну, но вспомнила, что Джон войдет с минуты на минуту, и быстро умылась холодной водой. Когда Джон вошел в дом, она уже сидела за столом и доедала кашу.
- Учиться надо, делая все под чьим-то руководством, - наставительно сказал он. - Поэтому следуй моим инструкциям.
- Хорошо, - кивнула Изабель.
- Чтобы испечь кекс, сначала нужно развести огонь в очаге, потом поставить на огонь сковороду, в которой собираешься печь. - Джон зажег огонь и достал сковороду. - Проверь ее температуру через несколько секунд. Только ни в коем случае…
Он не успел договорить: Изабель, следуя его наставлениям, дотронулась пальцем до раскаленной сковороды и вскрикнула от боли.
Джон метнулся к ней и окунул ее руку в холодную воду.
- Я только хотел сказать - нельзя дотрагиваться до нее пальцем! Когда готовишь что-нибудь, не приближай руку к огню ближе чем на дюйм. - Джон осмотрел ее палец. - Да, придется мне испечь кекс самому… А ты смотри внимательно и запоминай, что и как я делаю.
Изабель так и сделала. Она наблюдала за Джоном и в то же время недоумевала: кто бы мог сказать, что блистательный герцог Эйвон чувствует себя на кухне так же уверенно, как и в светском салоне? Впрочем, никто не знал и того, что он носит черное белье…
- Знаешь, я уже соскучился по болтовне Лили, - сказал Джон, когда кекс был готов и они сели за стол.
Изабель улыбнулась.
- Я тоже, - призналась она. - Может быть, вернемся домой?
- Нет, не так скоро, - сказал Джон. - Несколько дней, пока мы будем здесь, Джунипер отлично присмотрит за ней.
Когда Изабель встала и обошла стол, чтобы положить тарелку в воду, Джон притянул ее к себе и усадил на колени.
- Что мы сегодня будем делать? - спросил он. - Может быть, собирать ягоды? Или рвать цветы?
Изабель не удержалась и бросила взгляд на постель.
- Этим мы тоже можем заняться, - сказал Джон. - И прямо сейчас…
Неделя промелькнула незаметно. Джон и Изабель наслаждались каждым мгновением, проведенным в уединенном охотничьем домике. Дождь шел лишь один раз за все это время, и в тот день они никуда не выходили. Именно этот день оставил самые яркие воспоминания…
В день отъезда Джон и Изабель все утро провели в постели. Они выехали только после полудня.
Их путь лежал через вековой лес. Скоро деревья стали редеть, и вот уже показалось озеро, а за ним - и стены замка Килчерн. В свете солнечных лучей замок казался волшебным, и грусть от того, что с охотничьим домиком пришлось расстаться, постепенно испарилась из сердца Изабель, уступив место дотоле незнакомому ей чувству: то была радость возвращения домой, к своей семье и домочадцам. Ей не терпелось поскорее увидеть Лили, Джунипер и даже Доббса.
Когда они с Джоном спешились около замка, к ним поспешили слуги. Они тут же отвели лошадей на конюшню.
- Вы вернулись! - тотчас же услышала Изабель звонкий голосок. К ней со всех ног бежала Лили.
Изабель крепко обняла девочку.
- Я так боялась, что вы не приедете! - восклицала Лили, не выпуская Изабель.
- Ну что ты, - ответила Изабель, - как же мы могли не вернуться к тебе? Скажи, ты скучала?
- Очень! - Лили еще крепче прижалась к Изабель и прошептала ей в самое ухо: - Доббс и Джунипер ничего не понимают в верховой езде, они не разрешали мне кататься на пони…
Изабель улыбнулась. В это время из дома вышли Доббс и Джунипер.
- Добро пожаловать домой, ваши светлости, - сказал он, и Джунипер повторила:
- Добро пожаловать домой!
- Спасибо, - искренне поблагодарила их Изабель. - Это так чудесно - снова оказаться дома! - Она обратилась к Лили: - Вы все съели или оставили нам что-нибудь на обед?
- Оставили, - заверила ее Лили, и все рассмеялись. Джон и Изабель взяли девочку за обе руки, и втроем они пошли прямо в столовую. Няня и дворецкий чинно шли за ними, но, едва войдя в дом, оставили хозяев и занялись своими обязанностями.
Официант принес телятину, овощи под соусом и сливочный крем на десерт.
- Вам было весело? - спросила Лили. Весь обед она не сводила с них глаз, словно не веря, что они наконец вернулись.
- Очень, - ответила Изабель. - Но самого главного ты еще не знаешь: в будущем месяце мы поедем туда все втроем!
Лили захлопала в ладоши и тут же спросила, обращаясь к Джону:
- А что вы там делали?
- О, - засмеялся Джон и бросил взгляд на жену, - много чего! Мы очень интересно проводили время!
- Леди Белли, - обеспокоенно посмотрела на нее Лили, - вам нехорошо? Вы вся такая красная!
Джон не смог сдержать смеха, но Изабель сердито посмотрела в его сторону и ответила Лили:
- Нет, я просто устала.
- Тогда вам нужно лечь в постель, - заметила девочка.
- Она от этого и устала, - вставил Джон.
- Тысяча чертей! От этого люди не устают! - фыркнула Лили.
Услышав это ругательство, Изабель укоризненно взглянула на мужа. Тот пожал плечами и вопросительно поднял брови. Обед продолжался.
Уводя Лили наверх, Изабель обнаружила, что и вправду очень устала. Но усталость была приятной; войдя к себе в спальню, она переоделась в рубашку и, даже не причесавшись, скользнула в постель.
Неожиданно на краю постели появилась Гизела.
- Да, твой медовый месяц оказался прекраснее любой мечты, - сказала она. - Герцог уже знает о ребенке?
- О ребенке? Каком ребенке? - Изабель непонимающе уставилась на Гизелу.
- Следующей весной ты станешь матерью, - сказала она.
- Поверить невозможно! - воскликнула Изабель.
- Разве я когда-нибудь лгала тебе?
Изабель покачала головой.
- Разве мои предсказания когда-нибудь не сбывались? - строго продолжала ее охранительница. - Верь мне, дитя мое: весной у тебя появится свой ребенок.
Глаза Изабель сияли от счастья: скоро она станет матерью двоих детей - Лили и того, кто родится…
- Это будет мальчик или девочка? - спросила она.
Гизела пожала плечами и ничего не ответила.
- Ты же знаешь, кто это будет! Зачем ты меня дразнишь?
- Интереснее не знать до последней минуты, - ответила Гизела. - Даже и не проси меня сказать тебе заранее!
- Спасибо и на этом, - сухо сказала Изабель.
- Но вот и твой принц… - Гизела растаяла в воздухе, и тут же в комнату вошел Джон.
Он подошел к Изабель и поцеловал ее.
- Вообще-то мне нужно раздеться, - сказал он, заметив, что она слегка разочарована таким началом.
Изабель покраснела, но все равно не смогла удержаться, чтобы не следить за ним, пока он раздевался.
- Знаешь, - сказал Джон, ныряя в постель, - каждый раз при виде Лили я представляю тебя маленькой… Я действительно полюбил ее, словно родную дочь!
- Я тоже очень люблю ее. - Изабель смотрела ему в лицо своими огромными сияющими глазами. - Как могла Лизетта бросить ее!
Джон погладил Изабель по щеке.
- Я принял решение. Как только мы вернемся в Лондон, я удочерю Лили, и тогда никто не отнимет ее у нас, даже Лизетта!
Изабель, приподнявшись на локте, посмотрела ему в глаза… Потом она нашла его губы, и они слились в долгом поцелуе…
- Спи, моя фиалка на снегу, - сказал Джон.
- Но я не хочу спать, - запротестовала она.
- Зато я очень хочу. Боже мой, как же утомительно иногда бывает наслаждение!
Изабель нежно, но настойчиво провела ладонью по его груди и животу.
- Ну пожалуйста, не засыпай прямо сейчас… - Ее длинные пальцы упрямо продвигались все ниже.
- Хорошо, - сдался Джон. - Я попробую.
Он нежным движением перевернул ее на спину, и она ощутила на себе тяжесть его тела…
Джон проснулся с рассветом и тихонько поднялся, чтобы, по обыкновению, совершить верховую прогулку. Он направился к конюшне, которая находилась во внутреннем дворике, и вдруг увидел Джуниггер. Она шла навстречу ему из домашней часовни. Няня приложила палец к губам, призывая его к молчанию, и, заглянув в часовню, Джон увидел там Лили: девочка стояла на коленях у алтаря.
- В чем дело? - шепотом спросил Джон.
- Лили сказала, что хочет поговорить с богом, - так же тихо ответила Джунипер.
Джон уже собирался уйти, когда услышал голос Лили.
- Господи! Господи, ты здесь? Ты слышишь меня? - спросила она.
Джон сделал шаг и оказался внутри. Он сжимал губы, чтобы не рассмеяться - так забавно выглядела Лили на коленях в пустой часовне.
- Это я, Лили, - сказал он, овладевая собой.
Молчание. Джон позвал:
- Лили Дюпре!
Девочка снова ничего не ответила.
- Господи, - наконец сказала она, - я знаю, ты думаешь, я снова хочу у тебя что-нибудь попросить. Но это не так… То есть, - поправила она саму себя, - я, конечно, очень хочу пони, но могу обойтись и без него. Я пришла поблагодарить тебя за то, что ты ответил на одну мою молитву. Помнишь, сколько ночей подряд я просила тебя послать мне папу?
Джон больше не улыбался. Он слушал, затаив дыхание.
- Господи, спасибо, что у меня теперь есть такой замечательный папа, - продолжала Лили, складывая руки. - Жаль только, что он требует, чтобы я говорила ему "ваша светлость"… Но я не жалуюсь, господи, хотя… - Она остановилась, раздумывая: продолжать или она уже сказала достаточно.
Джон приблизился к ней, и наконец девочка заметила его. Он опустился на колени и так же, как она, спросил, глядя вверх:
- Господи, ты слышишь меня?
- Он слышит, ваша светлость, - шепотом заверила его Лили.
Джон кивнул.
- Господи, спасибо тебе за то, что у меня теперь есть такая замечательная дочь. Но прошу тебя: пусть она согласится называть меня папой!
Лили вскочила с колен и бросилась к нему в объятия.
- Папа, папа! - восклицала она, гладя его по лицу. - Мой папочка!
На лице Джона сияла счастливая улыбка.
- Могу я называть тебя просто Лили? - спросил он.
- Конечно, - ответила она. - А леди Белли позволит назвать ее мамой?
- Конечно, позволит, - раздался голос Изабель.
Лили повернулась. Изабель стояла сзади них, и Лили, не в силах сдерживать своей радости, бросилась обнимать ее. Но вдруг девочка помрачнела.
- А как же Лизетта? - спросила она встревоженно.
- Теперь у тебя две матери, - ответила Изабель. - Пойдем сядем. - Они сели на скамью в последнем ряду. - Слушай: когда мы вернемся в Англию, твой папа удочерит тебя. Это значит, что вы будете носить одинаковое имя.
- Значит, тебя тогда будут звать Лили? - спросила девочка, поворачиваясь к Джону.
- Нет, милая, - со смехом ответил тот. - Это тебя будут звать Лили Сен-Жермен, потому что мое полное имя - Джон Сен-Жермен.
- А куда же денется "Дюпре"? - не поняла Лили.
- Мама тебе все объяснит после завтрака, - сказал Джон. И, обращаясь к Изабель, спросил: - А что тебя привело сюда?
- Ангел сказал мне - поспеши в часовню, если хочешь увидеть чудо.
- А, ангел… - без особого энтузиазма откликнулся Джон.
- Лили, твой папа - невозможный скептик, - сказала Изабель.
- Это кто?
- Тот, кто не верит в ангелов, - объяснила Изабель.
- Очень плохо - не верить в ангелов! - Лили погрозила Джону пальчиком.
- Я приношу свои извинения, милые дамы, - весело сказал он. - Я постараюсь работать над собой, чтобы обрести веру в сказки и небылицы.
Изабель улыбнулась:
- А еще ангел сказал, что будущей весной у меня родится ребенок!
В глазах Джона радость смешивалась с недоверием. Он встал, поцеловал жену и торжественно сказал:
- Если это действительно случится, я больше никогда не буду сомневаться в их существовании.
17
Стоял теплый погожий сентябрь. Листья на деревьях переливались всеми оттенками красного, желтого и оранжевого; стоя у окна в своем кабинете, Джон Сен-Жермен думал о том, что эта осень отличается от всех прошлых: теперь у него есть два ангела, Изабель и Лили, и они играют друг с другом в его саду, не ведая ни о каких опасностях мира…
Он вспомнил о том, что его жена беременна. В тысячный раз задавал Джон себе один и тот же вопрос: могла ли Изабель действительно узнать об этом заранее от ангела-хранителя? Она сказала, что весной появится ребенок, - и вот она беременна. Изабель сияла от счастья, и Джон поневоле вспомнил Ленору. Он и не думал, что ожидание ребенка может доставить женщине такую радость.
Они любили друг друга, и любовь Изабель наполнила всю жизнь Джона, весь его мир. Да и она сама жила только его любовью: ей было необходимо каждый день слышать от него волшебные слова. Каждую ночь, после того как Джунипер уводила Лили наверх, они уединялись в спальне, и Джон доказывал, как сильна его любовь.
"Радость навсегда"… Надпись, выгравированная на обручальном кольце, освещала каждый день их жизни.
- Доброе утро, ваша светлость, - оторвал Джона от размышлений голос Росса.
Джон критически оглядел брата: Росс явно не ночевал дома и теперь очень напоминал помятого, но весьма довольного кота. Пиджак был чем-то испачкан, рубашка была застегнута кое-как, галстука не было вовсе…
- Надеюсь, леди стоит того, - сказал Джон с иронией.
- О да! Она заставляет забыть обо всем на свете! - воскликнул Росс. Он налил себе виски из графина и, приветственно подняв стакан, залпом опорожнил его.
- Не рановато ли - в такой час? - с сомнением спросил Джон.
- Нет, - ответил Росс с озорной улыбкой. - Скорее уж поздно - учитывая, что я сегодня не ложился… То есть нет, - поправился он, - ложился. Но вот глаз не сомкнул!
Джона рассмешили эти слова.
- Как ты узнал, что мы вернулись в Лондон? - спросил он.
- Вчера вечером я встретил в клубе лорда Пенника. Он проезжал мимо нашего особняка и видел, как слуги разгружают экипаж.
- Не было никаких вестей от Джейми и Майлза?
- Нет. Я думаю, они уже в пути, поэтому и нет писем.
- Пожалуй, ты прав, - согласился Джон. - Вот интересно, как отреагирует Монтгомери на известие о моей женитьбе…
- Примет тебя в свою семью с распростертыми объятиями, я полагаю, - ответил Росс.
- Да уж, иного выхода у него не будет. Ведь скоро я стану отцом его племянника!
Росс в изумлении уставился на старшего брата.
- Прими мои поздравления! - наконец воскликнул он и снова налил виски - в два стакана, один взял себе, а другой протянул Джону. - Выпьем же за твоего будущего ребенка. От всей души я желаю ему - или ей - здоровья, богатства и счастья!
Они выпили, и Джон спросил:
- Скажи мне, брат, ты узнал что-нибудь о том происшествии? Уже известно, кто покушался на мою жизнь?
- Сегодня вечером я жду сообщения от одного человека, - ответил Росс. - Я дам тебе знать сразу же.
- Хорошо… Расскажи, что происходило в Лондоне, пока меня не было.
- Начну с дел семейных. Лобелия выходит замуж. А вот намерения Хэнкока заставляют меня сомневаться…
- Я пригласил его к себе сегодня, - вставил Джон. - Уверен, что он сделает предложение мисс Рут уже вечером.
- Николас де Джуэл живет в доме у Монтгомери с самой твоей свадьбы и не собирается уезжать оттуда, - продолжал рассказывать Росс.
- Николас де Джуэл - идиот, - заметил Джон.
- …И у него теперь есть новый друг. Я их видел вместе с Уильямом Гримсби в клубе на Сент-Джеймс-стрит.
- А, клуб одиноких страдальцев? - усмехнулся Джон.
- Я бы на твоем месте не стал смеяться. Уверен, они что-то замышляют против нас!
Джон пренебрежительно махнул рукой, но следующая фраза брата заставила его посерьезнеть.
- Лизетта вернулась в Лондон, - сообщил Росс.
- И что?
- Я заплатил этой ведьме пятьсот фунтов, чтобы она дала мне взглянуть на свидетельство о рождении. Так вот, в графе "отец" Лизетта не вписала никого. Там пусто.
- Отлично! Значит, все в порядке!
- Не понимаю… - Росс действительно не понимал, что так обрадовало Джона.
- Я решил удочерить Лили, и то, что Лизетта не вписала в свидетельство имени отца, мне на руку. Я дам ей денег и заберу Лили к себе навсегда.
- Но ты же не знаешь, кто ее отец! - запротестовал Росс.
- Лили - моя дочь, и не важно, кто зачал ее. - Взгляд Джона потемнел.
- Я целиком и полностью одобряю твое решение. Придется мне, пожалуй, половину нежных чувств к будущим племянникам отдать Лили!
- Спасибо тебе. - Джон встал с кресла. - Теперь иди к себе и ложись спать. А я обещал своим прогулку в Гайд-парк… Так Изабель надеется приучить всех к мысли, что Лили - член нашей семьи.
Братья подошли к двери. Росс сказал:
- Так я вернусь после обеда и расскажу, что удастся узнать.
Джон кивнул головой, и они вместе спустились вниз. Там уже ждали Изабель и Лили - обе принарядились, и им не терпелось отправиться на прогулку.
- Доброе утро, - сказала Изабель.
- Доброе утро, - повторила за ней Лили.
- Поздравляю вас, - сказал Росс, целуя руку Изабель. - Брат рассказал мне о ребенке.
- Благодарю вас, милорд, - улыбнулась Изабель.
Росс наклонился к Лили:
- Ты помнишь, кто я?
Девочка отрицательно покачала головой.
- Я - твой дядя Росс!
- Как здорово! Значит, у меня есть и дядя! - воскликнула Лили.