- Целых два дяди, - с улыбкой сказал ей Росс.
- Три, - поправила его Изабель.
- А еще у тебя есть две тетушки, мамина мачеха, бабушка, бабушкина сестра - и еще много-много двоюродных и троюродных родственников! - добавил Джон.
- Ну и толпа! Что-то тесновато становится! - засмеялся Росс.
Лили тоже засмеялась и сообщила:
- А весной у меня еще будут братик и сестричка!
- Братик или сестричка, детка, - поправила ее Изабель.
- Какая разница? - простодушно спросила Лили. Все рассмеялись. Лили добавила: - И еще есть Джунипер и Доббс!
- А как же я?…
К удивлению братьев, Лили и Изабель одновременно повернулись к лестнице, словно их кто-то позвал.
- И еще Гизела! - сказала Лили. - Только вы ее не видите, потому что она ангел, а она сидит ступеньке лестницы!
- Вот так-то лучше, - довольно сказала Гизела.
Джон вздохнул: Лили, к сожалению, передались все странности Изабель. Но ей придется отучиться от бесед с невидимыми ангелами, если она хочет стать членом его семьи, а впоследствии войти в высший свет.
- Ты готова? - спросила Изабель у девочки. Та кивнула.
- Ловко, сестрица, - одобрительно прошептал Росс и обратился к Лили: - Я был очень рад увидеться с тобой. Обещаю, что скоро снова приду в гости!
- А как мне вас называть? - спросила Лили.
- Дядя Росс, конечно. - С этими словами он вышел.
- Галлахер уже ждет нас, - сказал Джон. - Пойдем?
- Как хорошо, что у меня такая большая семья! - сказала Лили, когда они вышли. - Вот только жаль… - она замялась.
- Что жаль, милая? - тут же спросил Джон.
- Жаль, что пони нету!
- Сказать тебе один секрет? - Джон улыбался.
- Я очень люблю секреты! - воскликнула Лили.
- Как и все женщины, - заметил Джон, покосившись на Изабель. - Слушай: как только мы вернулись в Лондон, я приказал привезти для тебя пони в Эйвон-Парк. Так что он уже ждет тебя там!
- Поедем туда! - попросила Лили.
- Нет, - сказал Джон, - у меня еще есть дела в городе. Ты сможешь подождать несколько дней?
Лили кивнула в знак согласия, и они сели в экипаж.
В Гайд-парке было очень красиво: по яркому синему небу проплывали облачка, под ногами шуршали опавшие листья. Солнце светило ярко, и было еще тепло.
На одной из аллей Джон обратил внимание Лили и Изабель на ряд фонарей.
- Эти фонари приказал повесить король Вильгельм Третий. Он любил прогуливаться по этой дорожке, и на "route du roi", то есть "королевской дороге", появилось первое в Англии уличное освещение.
- Я не знала этого, - сказала Изабель.
- Я тоже, - добавила Лили.
- Король говорил, что на освещенной дороге можно будет не опасаться грабителей, - продолжал Джон. Лили тут же потребовала объяснить, что такое грабители, и, растолковав ей новое слово, Джон сказал: - А еще в этом месте прошли сотни дуэлей.
- Дуэлей? Это что? - снова не поняла Лили.
- Иногда, - начал объяснять Джон, - два джентльмена, поспорив о чем-то, никак не могут прийти к согласию, и тогда они берут пистолеты, и…
- По-моему, Лили это не очень интересно, - перебила его Изабель. - Господи, ну почему вы, мужчины, только так умеете решать свои споры? Почему у женщин никогда до этого не доходит?
- Потому что вы…
- Умнее мужчин! - подхватила Изабель и осеклась: рядом с ними появился, словно материализовавшись из ниоткуда, Уильям Гримсби.
- Доброе утро, ваша светлость, - насмешливо протянул он. - Как приятно видеть единение семьи!
Джон обернулся: Уильям ехал верхом рядом с их экипажем. Изабель побелела от гнева, но ничего не сказала.
- А это кто у нас? - спросил Гримсби, бесцеремонно заглядывая в экипаж и уставившись на Лили.
- Доброе утро, Уильям, - сказал Джон, с трудом изображая улыбку. - Это Лили, моя дочь.
Насмешка исчезла с лица Гримсби. Он был в ярости - так непереносимо было для него зрелище чужого счастья.
- Когда мы приедем домой, папа подарит мне пони! - закричала Лили, которой и невдомек было, что чувствуют сейчас взрослые. - А весной мама родит мне братика и сестричку!
- Братика или сестричку, солнышко, - снова поправила ее Изабель. - Запомнила?
- Мои поздравления, ваша светлость, - сказал Гримсби, обращаясь к Изабель. - Точно так же он убил мою сестру! - И, не дав им опомниться, Гримсби ускакал прочь.
- Я убью его, - прошипел Джон.
- Успокойся, успокойся, - говорила Изабель, перегибаясь к Джону через плечо девочки и поглаживая его по руке. - Гримсби просто несчастный человек и завидует нам. Вот он и говорит разные гадости, но бояться его не нужно.
Джону потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Наконец он обернулся к жене и кивнул ей.
- Граф мне не понравился, - объявила Лили.
- Это он привез тебя в Эйвон-Парк? - спросил Джон.
- Он привез меня к тебе, папа! - ответила девочка, и Джон рассмеялся.
- Ты - большая оригиналка! - сказал он, обняв и поцеловав ее.
- Спасибо, папа, - ответила Лили, весьма довольная собой.
- А я? - спросила Изабель.
- А ты, любимая, - вообще вне конкуренции!
- Спасибо, муженек, - засмеялась Изабель.
- Не за что, женушка!
Джон ожидал посетителя у себя в кабинете.
- Садитесь, барон, - пригласил он вошедшего Чарлза Хэнкока.
- Спасибо. - Тот явно нервничал и не понимал, о чем Джон хочет с ним говорить.
- Не хотите ли виски? - предложил Джон, доставая бутылку и два стакана.
- Спасибо, ваша светлость.
Джон налил две порции и протянул стакан гостю.
- За ваше процветание! - сказал Джон.
- И за ваше, - добавил барон.
Они выпили, и Джон приступил к разговору, ради которого пригласил Хэнкока к себе.
- Я хотел бы знать, каковы ваши намерения по отношению к мисс Рут, - сказал он, своим пронзительным взглядом словно пригвоздив Хэнкока к стулу.
- Я… я очень ув-важаю мисс Рут… - пробормотал Хэнкок.
- Тот, кто женится на ней, получит хорошее приданое. Кроме приличной суммы денег, в него входит и доля в моем бизнесе, - сказал Джон, не сводя глаз с барона. - Так как я давно знаю вас и считаю глубоко порядочным человеком…
- Вы? - в изумлении воскликнул Чарлз Хэнкок. Услышать такие слова из уст первого герцога в Англии - не шутка, и он невероятно обрадовался.
Джон с трудом сдерживал смех, наблюдая за поведением Хэнкока.
- Я бы очень хотел, чтобы вы стали ее мужем, - продолжал он. - Возможно, по нынешним меркам Рут нельзя назвать красавицей, но…
- Мисс Рут - само совершенство! - с энтузиазмом воскликнул Хэнкок. - Если вы позволите, я буду просить ее руки сегодня же!
- Я не только позволяю, но и целиком одобряю это намерение. Скажите, какие чувства испытывает девушка к вам?
- Она… она уважает меня и ценит. Я сделаю ей предложение этим же вечером!
Джон удовлетворенно улыбнулся: выйдя замуж, Лобелия и Рут перестанут наконец завидовать сестре и оставят ее в покое! Но даже если что-то и сорвется, Джон сумеет заставить их молчать.
Он поднялся, давая гостю понять, что прием окончен. Барон тоже встал, и они пожали друг другу руки.
- Мне приятно думать, что скоро мы станем родственниками, - сказал Джон, провожая гостя до дверей.
- Ваша светлость, обещаю, что вам никогда не придется сожалеть о своем выборе! - С этими словами Чарлз Хэнкок вышел из кабинета и почти бегом направился к выходу.
"Вот подонок, - подумал Джон, снова садясь в кресло. - Ради денег и связей семьи Сен-Жер-мен этот барон готов немедленно жениться на любой девице, которую ему подсунут!"
Джон выглянул в окно. В саду Лили весело скакала, изображая лошадку, а Изабель устроилась на скамье поодаль. Рядом с ней сидела какая-то пожилая женщина.
Джон не поверил своим глазам, зажмурился, тряхнул головой и снова посмотрел в сад. Теперь на скамье рядом с его женой никого не было, а Изабель разговаривала с пустотой…
Да нет, нет, убеждал себя Джон, чепуха, нет у Изабель никакого ангела-хранителя! Нет и быть не может!
Вошел Доббс.
- Ваша светлость… - Джон с усилием отвернулся от окна, и Доббс доложил: - Пришли ваш брат и мистер Мэтьюз.
- Пригласите их.
Мистер Мэтьюз, один из адвокатов Джона, и Росс не замедлили явиться. Они сели в кресла, напротив письменного стола.
- Ты узнал что-нибудь новое о покушении? - спросил Джон брата. Тот отрицательно покачал головой, и Джон повернулся к адвокату. - Мистер Мэтьюз, я пригласил вас сюда потому, что хочу удочерить свою родную дочь. Но проблема в том, что в свидетельстве о рождении ее мать не указала имени отца.
- Откуда вы знаете, что это ваша дочь? - спросил Мэтьюз.
- Лили - моя дочь, я уверен в этом. - В голосе Джона зазвенел металл.
- Что ж, вы скорее всего правы, - согласился адвокат. - Вы хотите, чтобы я составил бумагу для представления в суд?
Джон наклонил голову.
- Также я хотел бы, чтобы вы составили бумагу на имя ее матери с требованием предоставления временной опеки…
Вдруг дверь резко открылась. На пороге стоял смущенный Доббс.
- Лизетта Дюпре желает немедленно видеть вас, - обратился он к Джону.
Тот постарался не выдать удивления и тревоги. Может быть, удастся уговорить ее подписать бумаги прямо сегодня.
- Проводите ее сюда, Доббс. А вы, джентльмены, подождите, пожалуйста, в малой гостиной. Разговор с этой дамой не займет много времени.
Доббс вышел, за ним последовали Росс и мистер Мэтьюз. Через несколько секунд в кабинет вошла Лизетта Дюпре.
Она сняла плащ - без всякого приглашения - и осталась в платье самого смелого покроя. Это платье из полупрозрачной материи, с низким вырезом, напоминало скорее ночную рубашку…
Джон с удивлением и горечью вспомнил, что когда-то считал эту женщину самой красивой в мире… Теперь же он смотрел на нее с презрением и отвращением. Он взглянул ей прямо в глаза; у Лили были такие же глаза, но мать и дочь казались совершенной противоположностью друг другу, словно дьявол и ангел. Джон подумал - интересно, была ли сама Лизетта хоть когда-нибудь таким же чистым, невинным существом?..
- О, Джон, как я рада снова видеть тебя, - с хрипотцой прошептала Лизетта, наклоняясь к нему. - Не правда ли, я сегодня неплохо выгляжу…
- Мадам, я не давал вам позволения называть меня по имени, - холодно сказал он. - Что вам нужно?
- Как - что? Я пришла за своей дочерью! - Лизетта мгновенно поняла, что ее номер не пройдет, и заговорила по-другому: - Немедленно позовите Лили!
- Ее воспитываю я.
- Воспитываете чужого ребенка?
- Она моя дочь! - взорвался Джон. - И более того, две сотни свидетелей готовы подтвердить, что вы бросили ее в моем доме!
- Она не ваша дочь!
- Мне не важно, кто ее зачал! Я все равно удочерю ее!
- Лили должна жить со своей матерью, - не сдавалась Лизетта.
- Она нашла другую мать, которая любит ее и заботится о ней.
- Никто не заменит ребенку настоящую мать. Она обожает меня!
- Не сказал бы, - сквозь зубы ответил Джон.
- Что ж… Я оставлю ее у вас, если вы заплатите мне тысячу фунтов.
- Она уже живет у меня!
- Закон на моей стороне! - взвизгнула Лизетта.
- Убирайтесь из моего дома, мадам, пока я сам вас не вышвырнул!
Этого Лизетта уже не могла вынести. Она бросила уничтожающий взгляд на Джона и выбежала из кабинета, захлопнув за собой дверь.
Джон некоторое время смотрел на дверь, пытаясь понять: что он мог найти когда-то в этой ведьме? Герцог проклял бы их недолгий союз, если он не дал жизнь малышке Лили…
Все это время Лили и Изабель были в саду. Хоть окна кабинета и были прямо над ними, они не видели и не слышали ничего из того, что там творилось: Изабель играла на флейте, а Лили танцевала под музыку. Когда танец закончился, Лили подобрала с земли несколько ярких опавших листьев и подбросила их в воздух. Ветерок закружил листья, и девочка в восторге закричала: "Ура-а!"
Тут что-то привлекло ее внимание, и она спросила у Изабель:
- Что это?
- Это? - Изабель проследила направление ее взгляда. - Это плоды клена. Они обычно растут по два. Внутри у них клейкая жидкость, и, если раскрыть стручок, можно приклеить его к носу - вот так! - Изабель показала Лили, как это делается, приклеив к носу большой зеленый стручок.
- Я тоже так хочу, - сказала Лили. Изабель раскрыла второй и наклеила его девочке на носик. Обе весело засмеялись.
- Я сейчас обойду дом и позвоню в парадную дверь, - придумала Лили. - То-то Доббс удивится, когда меня увидит!
- Иди, - разрешила Изабель. - Я подожду тебя здесь. Только не заговаривай по дороге с незнакомыми людьми.
- Не буду, - пообещала Лили и убежала.
Изабель села на скамью и о чем-то задумалась.
- Беги за ней! - рядом с ней появилась Гизела.
- Что-что? Куда бежать? - не поняла Изабель.
- Беги, Лили в опасности, - повторила Гизе-ла и исчезла.
Изабель вскочила со скамьи и бросилась в дом. Приблизившись к парадному подъезду, она услышала голос Лили:
- Мама, мама, помоги!
Она обернулась к воротам. Поздно! Лизетта уже заталкивала девочку в экипаж, не обращая внимания на ее плач.
- Помогите! - закричала Изабель, бросаясь к экипажу. - На помощь! Надо догнать ее!
Но экипаж уже тронулся, и бедная Изабель осталась стоять на дороге.
Джон, Росс и мистер Мэтьюз сбежали по лестнице почти сразу же, как услышали крик Изабель.
- Лизетта похитила Лили!
- Мэтьюз, - сказал Джон, не замедляя шага, - помогите моей жене! - Он увидел удаляющийся экипаж и бросился за ним, но Росс удержал его.
- Отпусти меня! - прорычал Джон, вырываясь. Но Росс держал его крепко. - Что ты делаешь, идиот! Эта тварь увезла моего ребенка!
- Ты что, хотел гнаться за ней бегом? Хочешь, чтобы тебя признали помешанным? - поинтересовался Росс. - Тогда тебе точно не дадут опеки над Лили!
У Изабель вырвался вздох облегчения, когда Джон перестал вырываться и Росс ослабил хватку. Как ни было ей сейчас страшно, как ни хотелось скорее забрать Лили у этой ужасной женщины она понимала: Джону нельзя сейчас никуда идти Если бы он догнал Лизетту, он мог бы в порыве гнева ранить ее или даже убить. И что они тогда стали бы делать?..
- Она ударила тебя? - Джон уже совладал с собой и теперь тревожился за Изабель.
- Нет-нет, со мной все в порядке, - заверила она его.
Все четверо вошли в дом и остановились, чтобы обсудить дальнейшие действия.
- Мы должны руководствоваться только законом, - внушительно сказал мистер Мэтьюз.
- Плевать я хотел на все законы! - вскипел Джон. - Лучше уж я заплачу этой шлюхе, чтобы ни я, ни Лили ее больше не видели!
- В таком случае Лизетта придет еще раз и снова будет требовать денег, - сказал Росс.
- Двести человек на свадьбе слышали, как Лизетта назвала Лили вашей дочерью, и были свидетелями того, как она отказалась от нее, - сказал адвокат. - Мы заявим об этом в суде и на этом основании будем ходатайствовать о предоставлении вам, ваша светлость, опеки над девочкой. Я почти уверен, что уже к вечеру ваша дочь будет здесь. Что касается Лизетты, то я буду настаивать на тюремном заключении для нее.
Джон коротко кивнул.
- Мы скоро вернемся, любимая, и привезем Лили домой, - сказал он Изабель и поцеловал ее в лоб.
Мужчины вышли. Изабель несколько секунд стояла, закусив губу, а потом резко повернулась и, не обращая внимания на Доббса и Джунипер, которые вышли в холл, привлеченные криками, побежала наверх. Она вошла в спальню, заперла дверь и без сил рухнула в кресло.
Ее мысли были самыми мрачными. Что, если суд отклонит ходатайство? Если судья будет занят и вообще не сможет рассмотреть иск сегодня? Неужели Лили придется ночевать где-то в другом месте?
Внезапно Изабель словно услышала голос: "Когда я буду тебе нужна, лишь позови - и я явлюсь…"
- Гизела, - негромко сказала она. - Ты здесь?
Ответа не было.
- Гизела! - Изабель уже кричала. - Гизела, ты нужна мне!
18
- Тише, тише, дитя мое. Не кричи так.
Изабель подняла глаза: Гизела сидела в своем любимом кресле у камина. Изабель вскочила и, бросившись к ней, порывисто схватила ее за руку.
- Лизетта увезла Лили, - торопливо заговорила она. - Мой муж пошел к судье, он будет требовать временной опеки, но я не могу ждать! Если судья не займется этим сегодня же, Лили придется ночевать не дома, и она решит, что ее снова бросили! Ты поможешь мне?
- Помогу, - спокойно ответила Гизела.
Она отвернулась и воззрилась на огонь камина, словно желая в нем найти какую-нибудь идею. Изабель нервно покусывала губу и думала, что, если бы Джон догнал Лизетту, девочка уже была бы дома… Но что будет, если Гизела не сможет ничего придумать?
- Ты не веришь в меня? - спросила Гизела, словно услышав мысли Изабель.
Та почувствовала себя неловко.
- Нет, - ответила она. - Верю, прости меня.
- Прощаю. - В синих глазах Гизелы сверкнули искорки, и она громко сказала: - У меня есть план!
- Я знала, что ты придумаешь, как нам помочь! - воскликнула Изабель. - Что мне нужно делать?
- Иди сейчас на Гроувенор-сквер. Поторопись!
- На Гроувенор-сквер?..
- Да. Поскольку одной тебе не справиться с Лизеттой, ты должна попросить герцогиню и ее сестру пойти с тобой.
- Но герцогиня - пожилая женщина! Что она сможет сделать?..
- Ты напрасно думаешь, что пожилые люди ни на что не годятся, - ответила Гизела.
- Все равно, - стояла на своем Изабель, - я не могу втягивать ее светлость в этот скандал!
- Все-таки вы, смертные, порой меня удивляете. - Гизела начала раздражаться и говорила совсем не ангельским голосом. - Ты рыдаешь, молишь о помощи, и вот я здесь, чтобы помочь тебе. Но тебе снова что-то не нравится!
- Прости меня. - Она просила прощения вполне искренне, но была твердо настроена не перекладывать ни на кого свои проблемы. - Герцогиня Тесса…
- Герцогиня Тесса, если хочешь знать, имеет большой жизненный опыт и понимает в таких делах гораздо больше твоего. Дитя мое, - Гизела заговорила мягче, - не сомневайся в моих словах. Герцогиня еще не раз удивит тебя.
- Откуда ты знаешь? - Изабель сузила глаза.
Гизела усмехнулась.
- Ты собираешься весь вечер просидеть у себя в комнате? Может, все-таки пойдешь позовешь герцогиню и отправишься на помощь Лили?
- Хорошо, я сделаю все, как ты скажешь. - Изабель встала. - Ты пойдешь с нами?
- А как же! Ни за что не откажусь пропустить такое интересное зрелище… - И Гизела исчезла.
Изабель достала черный плащ с капюшоном и приложила ухо к двери. В коридоре было тихо. Она выскользнула из комнаты, бесшумно прикрыв за собой дверь, и по черной лестнице сошла вниз. На кухне было шумно - там готовили ужин. Все слуги в изумлении уставились на вошедшую Изабель, но она приказала им вернуться к обычным обязанностям и вышла.
На крыльце Изабель остановилась и закуталась в плащ, опустив капюшон на лицо. Она собиралась с силами, чтобы продолжить путь, как вдруг услышала голос Гизелы:
- Ну как, ты идешь?
Изабель прижала палец к губам, и Гизела рассмеялась.