Щеки невольной свидетельницы вспыхнули, однако она не отвела глаз. Латимер прижал Роберту к груди и впился в ее алые губы со страстью, от которой Элайна задохнулась. Никогда в жизни она не видела подобного поцелуя и теперь чувствовала себя незваной гостьей на чужом празднике. Одновременно ее охватило непривычное возбуждение: при мысли, что Коул Латимер способен так поцеловать и ее, у нее закружилась голова. А когда он коснулся груди Роберты, грудь Элайны затрепетала под тонкой тканью ночной рубашки.
- Приходите, капитан! - умоляюще прошептала Роберта. - Неужели вы оставите страдающую женщину в одиночестве?
- Увы, у меня дежурство, - шепотом отозвался Коул, касаясь губами ее щеки.
- Дежурство? - разочарованно протянула Роберта. - Разве вы не можете хоть ненадолго забыть о работе? Завтра я буду дома совсем одна: мама уезжает в лавку, а Дульси собралась на рынок. Я прошу вас… - Ее лилейно-белая ручка накрыла ладонь капитана, грудь высоко вздымалась под вырезом платья. - Мы проведем вдвоем целый день…
Элайна не могла понять, как Роберта может оставаться такой прагматичной, принимая ласки красавца капитана, тогда как сама она, будучи всего лишь зрительницей, дрожала, словно лист на ветру. Приятное тепло запульсировало в глубине ее тела, из чего Элайна нехотя заключила, что в объятиях Коула она уже давным-давно лишилась бы чувств.
В холле послышались шаги, и Роберта, высвободившись, поспешно пригладила волосы.
- Мне пора, - прошептал Коул.
- Так я жду вас завтра, - нежно улыбнулась Роберта. Отвернувшись, Коул помедлил и затем произнес:
- Простите, дорогая, но я не могу пренебречь своими обязанностями.
Он ушел, даже не оглянувшись на Роберту. Элайна не сомневалась, что, оставшись наедине с капитаном, ее кузина наверняка сумела бы ускорить ухаживания и заманить жертву в сети брака. Поскольку Лила собиралась провести в лавке не больше двух часов, вернувшись, она скорее всего застала бы капитана в обществе дочери, притом в весьма смелой позе.
- Папа! - неожиданно крикнула Роберта, обернувшись к дому. - Мне срочно необходимо новое нарядное платье!
- Ну как тебе не совестно! - проворчал Энгус, показываясь в дверях. - У меня нет лишних денег! Ты же знаешь, с каким трудом мне достаются даже те жалкие гроши, на которые мы живем сейчас!
- О, папа, зачем так волноваться? Завтра Элайна заплатит тебе, и я уверена, мадам Анри согласится подождать, если ты пообещаешь платить ей каждую неделю.
- Роберта, так нельзя!
- Папочка, в кои-то веки мне попался богатый жених, - деловито разъяснила юная леди. - Здесь просто необходима твоя помощь. Если он увидит меня в лохмотьях, то решит, что я охочусь за его деньгами.
- Так ты имеешь в виду этого янки? - Энгус не скрывал своего гнева. - Пусть он хоть трижды богач, я больше не желаю видеть его! Сегодняшний вечер расстроил твою мать. И потом, что скажут соседи?
- Вот еще, какое мне дело до соседей! Подумаешь, свора старых сплетников!
- Ты должна относиться к ним с уважением, Роберта, - с упреком заметил Энгус.
- Знаю, знаю… - Роберта тяжело вздохнула. - Но мне так надоело беречь каждый грош!
- Пойдем спать, детка. Незачем забивать головку пустыми мечтами.
- Сейчас приду, папа. Здесь так чудесно! Я хочу побыть на веранде еще немного.
- Хорошо, только не засиживайся допоздна.
Негромко напевая, Роберта закружилась по веранде. Она уже представляла себя на великолепном армейском балу, который собирался устроить Бэнкс, в роскошном платье и, разумеется, в сопровождении видного кавалера.
Увидев на лестнице Элайну, она ахнула.
- Эл? - прошипела Роберта. - Что ты здесь делаешь? Я думала, ты у себя…
- Меня зовут Элайна, - поправила ее младшая кузина и, развернувшись, стала подниматься по лестнице. - Будь любезна запомнить это раз и навсегда.
- Еще чего! Ты всегда была больше похожа на мальчишку, чем на девочку.
Услышав это язвительное замечание, Элайна небрежно пожала плечами:
- Зато по крайней мере я не вешаюсь на шею проклятым янки.
- Да ты просто завидуешь! - вспылила Роберта. - Завидуешь потому, что тебе никогда не подцепить такого мужчину, как Коул Латимер! Он просто поднял бы тебя на смех!
Услышав беспощадные слова Роберты, Элайна вздрогнула, отлично понимая, что в них заключается изрядная доля истины.
- Это еще не все, Элайна Макгарен, - воодушевленно продолжала Роберта. - Капитан Латимер скоро женится на мне! - Она торжествующе улыбнулась.
- А что ты скажешь в свое оправдание, когда он обнаружит, что ты не девственница?
Роберта испуганно ахнула.
- Как ты узнала? - Ее голос понизился до шепота. - Откуда?
Элайна хмыкнула:
- Просто однажды услышала, как Чед Уильямсон похвалялся перед братьями Шатлер. Само собой, все они давно мертвы, и, похоже, эта тайна известна только мне.
Роберта стиснула кулаки.
- Попробуй только проболтаться Коулу, и, я клянусь, твою собственную тайну узнает весь город! - Роберта постепенно успокоилась, сознавая свою власть. - К тому же это было так давно и случилось только однажды. - Она с отвращением поморщилась. - Не хочу вспоминать все эти вздохи и возню… Я так намучилась, что потом целую неделю не могла даже сидеть!
- Капитан Латимер врач. Возможно, он и так поймет… Роберта прервала ее:
- Я придумаю убедительное оправдание. Он поверит мне!
- Вряд ли он настолько неопытен.
- Я заставлю его поверить, вот увидишь! Это проще простого! В сущности, он уже проглотил приманку…
Элайна задумчиво закивала:
- Может быть, твой замысел окажется удачным и ты даже заманишь его в постель. Но не знаю, будешь ли ты счастлива по-настоящему, Роберта.
- Не глупи, конечно, буду. У него есть деньги… Элайна пренебрежительно рассмеялась.
- Ты думаешь, счастье в деньгах? Жена должна делить с мужем радость и горе, супружеское ложе, дарить ему детей…
- Детей? Вот еще! Я вовсе не собираюсь портить фигуру!
Элайна с жалостью взглянула на кузину:
- Если бы ты и вправду любила этого человека, то захотела бы иметь от него детей.
- Глупая гусыня! Будь рада, если хотя бы какой-нибудь калека соизволит взглянуть на тебя!
- Если ты закончила, - Элайна с трудом сохраняла самообладание, - то спокойной ночи. Завтра мне рано вставать.
- Ну разумеется! Отныне ты всю жизнь будешь только мыть полы. Кстати, Коул говорил, что ты отлично справляешься с этой работой!
Не сомневаясь, что ее последняя стрела попала в цель, Роберта поспешно повернулась и вошла в дом, а Элайна еще долго стояла неподвижно, чувствуя, как ресницы слипаются от слез. Затем она медленно поднялась к себе и потушила лампу. Оскорбления Роберты пугали ее прежде всего потому, что те же мысли неотступно преследовали ее и укрыться от них ей было негде.
Глава 8
Утро пятницы прошло для Элайны в беспорядочной суете. Она проспала, и с самого раннего утра все покатилось кувырком. Щеткой она орудовала на редкость неловко и даже наткнулась на полное ведро грязной воды, забрызгав себя и выплеснув мутную жижу на пол.
Потирая ушибленный локоть и чертыхаясь себе под нос, девушка с трудом поднялась на ноги. Краем глаза она заметила, что в коридор, видимо привлеченный шумом, вышел капитан Латимер. Элайну так и подмывало вылить воду из ведра ему на голову. Когда капитан снова ушел к себе, она усмехнулась и попыталась, не снимая, выжать мешковатые штаны.
Ближе к полудню Элайна улучила минуту, чтобы навестить Бобби Джонсона. Ему дали большую дозу морфина, чтобы облегчить страдания. Убедившись, что он еще жив, она вздохнула с облегчением.
Днем Эл вновь стал предметом пристального внимания доктора Латимера. Элайна мыла последнее из окон, как вдруг заметила, что капитан задумчиво наблюдает за ней, и это ее встревожило. Очевидно, его сильно раздражала ее грязная одежда.
Заметив, что Коул направился к ней, она бросила на него подозрительный взгляд.
- Не бойся, я не собираюсь отшлепать тебя, - насмешливо заверил он. - По крайней мере прямо сейчас.
Элайна вытерла нос рукавом, сопроводив этот жест презрительным фырканьем.
- Папа строго-настрого запретил мне поворачиваться спиной к синебрюхим. - Она окинула собеседника презрительным взглядом.
- Должно быть, тебе нелегко выполнять отцовский наказ, когда вокруг столько северян, - саркастически отозвался Коул.
- Это по-твоему, янки. - Она сунула руку в задний карман, выудила грязную тряпку и громко высморкалась в нее. - Хотя госпиталь и вправду кишит северянами.
- Если ты закончил, у меня есть для тебя другая работа, хотя я предпочел бы поручить ее кому-нибудь еще.
- Так я и знал! - притворно простонала Элайна. - Вы или упрекаете меня за неряшливость, или даете новую работу. Ну что там на этот раз? Снова придется убирать блевотину?
От последнего слова ее передернуло, а Коул лишь усмехнулся. Неизменная ершистость Эла могла бы утомить кого угодно, но он давно привык считать все это бравадой. Мальчишка сам напрашивался на упреки и наказания, и Коул находил удовольствие, отказывая ему и в том, и в другом.
- Пожалуй, это будет кое-что похуже, - сдержанно произнес он.
Элайна насторожилась. Она знала, что слова капитана - не пустая угроза, и поклялась, что если он попросит ее убрать в комнате, где проводили ампутации, она откажется наотрез: к подобному испытанию она никак не была готова.
- Иди за мной. - Коул направился к двери, но обернулся, не слыша за собой шагов. Он окликнул ее резко и повелительно: - Ну-ка пошевеливайся!
Это Элайне совсем не понравилось.
- Я-то думал, сегодня днем вы отправитесь навестить Роберту. С какой стати вы торчите здесь?
Капитан удивленно приподнял брови:
- Похоже, тебя кто-то обманул.
Элайна пожала плечами:
- Я же видел, как вы примчались в дом Крэгхью вчера вечером, вот и решил, что вам захочется снова повидаться с кузиной.
- Меня направили сюда прежде всего для того, чтобы лечить раненых, а не ухлестывать за юными особами, как бы мне это ни нравилось. А твое дело, - глаза капитана из голубых стали стальными, - убирать в госпитале. Идем.
Они поднялись на третий этаж, где Элайне прежде еще не доводилось бывать. День выдался жарким, в коридорах царила духота. Казалось, пот лился из каждой поры, пропитывая грубую рубашку, прилипшую к плечам и спине девушки. Капельки влаги стекали по ложбинке между ее грудей, и ей отчаянно хотелось почесаться. Даже Коул, вышагивающий по коридору в надраенных до блеска сапогах и безукоризненно вычищенном мундире, явно изнывал от жары, а на его спине проступило большое влажное пятно.
Элайне пришлось поторопиться, чтобы поспеть за капитаном. Из большого коридора они свернули в другой, где за письменным столом сидел сержант. Коридор заканчивался полуоткрытой дверью, за которой несколько северян играли в карты. Рядом с сержантом навытяжку стоял солдат. Здесь воздух был еще больше сперт, от солдат разило потом. Увидев Латимера, сержант вытер лоб красным платком и встал, чтобы отпереть дверь.
Глазам Элайны предстала просторная палата - она была вдвое больше, чем палаты внизу. Здесь на погнутых койках лежали солдаты Конфедерации, которых она узнала по лохмотьям серых мундиров, висевших у изголовий. Некоторые из них неподвижно глядели в потолок, другие стонали и корчились от боли. Юноша на койке у самой двери то и дело кашлял. Услышав скрип двери, он повернул голову и криво усмехнулся, но тут же снова закашлялся. Элайна сразу поняла, что это пленники, которых отправили сюда подлечиться, прежде чем увезти на Шип-Айлснд или в Форт-Джексон.
- Это Эл, - объявил Коул. - Он будет убирать у вас в палате. - Капитан попытался подтолкнуть Элайну вперед, но она сердито передернула плечами.
- Не трогай меня, янки! - крикнула она.
Какой-то солдат громко расхохотался.
- Вот это задира! Где вы нашли такого мальчишку, капитан?
- Отбил его у пехоты, - насмешливо отозвался Коул. - Откуда мне было знать, что я спас солдат от верной гибели?
Из глубины палаты раздался голос дюжего детины:
- Эй, молокосос, зачем ты работаешь на янки? Или мать в детстве ничего не объяснила тебе?
Элайна пожала плечами:
- Голод не тетка…
Ее собеседник откинулся на подушку и задумчиво почесал подбородок.
- Сдается мне, они жалеют для тебя харчей, и все-таки ты уже не настолько мал, чтобы не понимать: порядочные люди скорее согласятся умереть с голоду, чем выносить помои за синебрюхими!
Элайна небрежной походкой приблизилась к койке раненого и выразительно уставилась на пол.
- Помоев синебрюхих здесь нет, мистер. Только грязь сообщников мятежника Джонни.
Солдат нахмурился, но Элайна не отвела взгляда. Кто-то из раненых приглушенно засмеялся, а ее оппонент хмуро приказал:
- Ладно, берись за тряпку, пока я не отшлепал тебя! Элайна заметила, что к одной ноге солдата примотаны длинные лубки.
- Только попробуй, Джонни, и тебе понадобятся лубки для второй ноги.
Все беспокойства Коула за судьбу паренька развеялись, пока он слушал эту перепалку. Эл держался как полный задора маленький, но драчливый петух.
Отвернувшись, Элайна увидела, что в палату вошел пожилой седовласый мужчина, и сразу узнала в нем доктора Брукса, врача семейства Крэгхью.
- Капитан Латимер! - позвал Брукс. - Я хотел бы услышать ваше мнение по одному вопросу… - Врач приблизился к койке и, что-то произнеся приглушенным шепотом, приподнял простыню.
Элайна на всякий случай попятилась и чуть не наткнулась на капитана.
- Эл! - воскликнул тот, придерживая ее. - Что это с тобой?
Девушка поспешно отскочила в сторону.
- Это от духоты.
- Тогда снимай куртку, иначе изжаришься живьем. - Латимер протянул руки, словно собираясь расстегнуть ей пуговицы, но Элайна оттолкнула его ладонь.
- Я же говорил: не смейте трогать меня! - взвизгнула она.
В коридоре послышался топот сапог, и в палату ворвался охранник, а за ним следом сержант - оба выглядели так, словно были готовы сию же минуту вступить в рукопашную схватку.
Коул недовольно покачал головой.
- Успокойся, Эл, это я уже слышал, - процедил он сквозь зубы.
- Я предупреждал, верно? Не распускайте руки! Вы не послушались, значит, теперь пеняйте на себя.
- Послушай, парень, ты хотя бы представляешь себе, насколько с тобой трудно? - На скулах Коула заходили желваки, потемневшие глаза сузились. Он обратился к старшему из вошедших: - Все в порядке, сержант. Последите за этим сорвиголовой, пока он здесь, иначе мальчишка затеет еще одну войну.
Бросив на Элайну предостерегающий взгляд, Коул тут же о чем-то заговорил с доктором Бруксом, а девушка, старательно отводя глаза от обнаженного худого солдата и его раны, начала убирать в палате и тут обнаружила под койкой, стоящей у самой двери, несколько томиков стихов.
- Эй! - окликнул ее солдат, который был слишком слаб, чтобы приподнять голову. - Ты, часом, не из здешних мест?
- Да, с верховьев, - отозвалась Элайна, собирая книги. - Это в окрестностях Реда.
- Деревенщина, - мрачно процедил дюжий верзила. На этот раз Элайна даже не оглянулась.
- Ты, случайно, не знаком с юной леди, живущей в десяти милях от Александрии? - продолжал хриплым шепотом расспрашивать солдат, в глазах которого блеснула надежда. - Хорошенькая, ростом не выше тебя. Однажды она накормила нас до отвала, а потом пустила переночевать в амбаре. - Он с трудом сглотнул. - Ее имени я так и не узнал, но у нее был чернокожий слуга, который не отставал от нее ни на шаг. Она звала его Саулом…
Элайна отвернулась, пробормотав через плечо:
- Оттуда все давно уехали. Должно быть, и она тоже.
- Жаль… - Солдат снова закашлялся. - А я надеялся, что, когда кончится война и меня освободят, я смогу вернуться туда. Она показалась мне настоящей леди и к тому же поделилась с нами последним. Я хотел бы отплатить ей тем же.
У Элайны задрожали руки. Этот юноша мечтал о том, что скоро стены тюрьмы останутся позади. Как она могла объяснить ему, что та девушка теперь превратилась в истощенного, лохматого паренька?
Неожиданно на ее плечо легла чья-то рука. Обернувшись, она увидела, что доктор Брукс в упор смотрит на нее.
- Значит, ты и есть тот самый сорванец, о котором предупреждал меня капитан Латимер? - Он усмехнулся.
Сердце Элайны дрогнуло: ну конечно, он узнал ее. Доктор часто бывал в доме Крэгхью, когда она с родными гостила там, и иногда поддразнивал ее, как мальчишку.
Повернувшись к Коулу, Брукс увлек его к двери, и оба офицера вышли в коридор. Элайна осторожно перевела дыхание. Она не сомневалась, что Брукс будет хранить ее тайну так же ревностно, как и жизнь конфедератов, лежащих в этой палате.
Неожиданно налетевший ветер заставил ее вздрогнуть. Только тут Элайна сообразила, что здесь прохладнее, чем в любой другой палате госпиталя. Подняв голову, она увидела высоко над головой небо - именно оттуда долетал свежий ветерок.
- Чертовы янки до сих пор так ничего и не поняли, - хмыкнул тощий солдат, заметив, что паренек разглядывает отдушину на потолке. - Нас упрятали сюда, чтобы мы не сбежали в окно, и даже не подумали, что это самая прохладная комната во всем госпитале.
Элайна, усмехнувшись, вспомнила о сержанте, потеющем в душном коридоре. Теперь даже такая маленькая победа над янки казалась ей значительной.
Вернувшись в комнату, доктор Брукс строго взглянул на нее.
- Когда ты закончишь с уборкой, нам надо будет поговорить наедине, Эл, - негромко произнес он.
В субботу Элайна трудилась в лавке Энгуса под присмотром Роберты. Поскольку с работой в госпитале она справилась к вечеру в пятницу, капитан Латимер согласился дать ей выходной. Узнав об этом, Роберта заявила родителям, что Элайна сама вызвалась помочь ей в лавке - весь день она бдительно следила за поведением кузины и сама демонстрировала живость ума, склонившись над гроссбухами и подсчитывая цифры. Сидя за отцовским столом, она довольно часто привлекала внимание приходивших в лавку солдат-янки и получала громадное удовольствие, когда кто-нибудь из них отталкивал с дороги оборванного мальчишку, моющего пол.
Воскресенье издавна считалось днем посещения церкви и визитов. Поскольку Элайна не спешила привести себя в порядок, чтобы сопровождать семейство Крэгхью, ей выпал случай на несколько часов ускользнуть от бдительного взгляда и бесконечных шпилек кузины. Дульси с семьей тоже отправилась в церковь, и в распоряжении Элайны остался весь дом. Она как следует вымылась, побрызгала себя духами и надела старенькое муслиновое платье, чтобы хоть на время снова почувствовать себя женщиной.
Выглянув в окно, она, к своему ужасу, увидела подъезжавшего к дому Коула Латимера. В панике Элайна бросилась к себе в комнату - ей нельзя было терять ни минуты! Быстро сбросив платье и туфельки, она натянула ненавистные штаны и рубашку, растерла по лицу пригоршню грязи, а на чисто вымытые волосы нахлобучила шляпу - заново испачкать их она просто не могла. Ее ноги снова утонули в огромных башмаках.