- Вы сама галантность, капитан. - Роберта слегка поправила широкополую шляпу, позволяя доктору полюбоваться ее тонким аристократическим профилем. Она знала, как красивы ее точеный нос и высокие скулы, как выразительны пухлые губы. - Я проезжала мимо и, зная, каково вам сейчас приходится, решила пригласить вас на обед. Мужчинам нельзя голодать - верно, капитан? Я знаю одно чудное местечко на Вье-Карре, где подают восхитительные креветки. Не хотите ли составить мне компанию? - Она с замиранием ждала ответа. Об этой встрече Роберта втайне мечтала всю неделю и теперь смертельно боялась отказа.
- Вынужден извиниться, мисс Крэгхью, меня ждут раненые, в противном случае я бы с удовольствием присоединился к вам.
Роберта подавила вздох разочарования и попробовала пустить в ход еще одну уловку:
- Тогда, надеюсь, сегодня вы приедете к нам поужинать?
Ее настойчивость вызвала у Коула улыбку.
- А что скажет ваш отец, мисс Крэгхью? У меня сложилось впечатление, что он не одобряет знакомство дочери с янки.
Роберта ответила ему кокетливой гримасой.
- Право, капитан Латимер, мне показалось, что мнение моего отца вас ничуть не смущает.
Коул рассмеялся:
- Напротив, мисс Крэгхью, меня очень интересует его мнение. А что касается вашего приглашения… Я предпочел бы, чтобы о моем визите стало известно заранее.
- О, об этом не беспокойтесь! И вот еще что: Дульси готовит чудесный буйабес - вы непременно должны попробовать его.
- Если обстоятельства не изменятся, вечером я буду свободен.
Сердце Роберты затрепетало.
- Тогда я с нетерпением буду ждать новой встречи, капитан. А теперь не смею больше вас задерживать. - Она сделала паузу, надеясь услышать протесты, но была вынуждена удовольствоваться тем, чего ей уже удалось добиться. Нежно коснувшись ладонью пальцев Латимера, Роберта прибавила: - Надеюсь, вы простите меня? Я мало что знаю о работе врачей и потому считала, что вы сами себе хозяин…
- Увы! - Коул вздохнул и, проводив гостью на крыльцо, помог ей сесть в экипаж. - И все же вы сумели скрасить этот тяжелый день.
- Значит, до вечера.
- До вечера. - Коул с улыбкой помахал ей рукой, круто развернулся и почти бегом направился к зданию госпиталя.
Роберта смотрела ему вслед, представляя, как этот потрясающий мужчина вводит ее в бальный зал. А его деньги! При этой мысли ее пронзила сладостная дрожь, но она тут же одернула себя и постучала зонтиком по плечу кучера:
- Джедедайя, прежде чем мы вернемся домой, провези меня по площади Джексона. Я целую вечность не каталась в коляске!
Глава 6
Майор Магрудер, сложив руки за спиной и широко расставив ноги, поджидал капитана на верхней площадке лестницы.
- Ну и милашку вы подцепили, Латимер!
- Ее зовут мисс Крэгхью, - сообщил Коул, откровенно забавляясь любопытством майора.
- Должно быть, одна из потаскушек-южанок.
- Потаскушка? Вряд ли. Южанка - да, разумеется. Это кузина Эла, и я предпочел бы, чтобы вы отзывались о ней более уважительно, иначе вам придется иметь дело с этим отчаянным сорванцом. - Коул улыбнулся при мысли о том, что вышло бы из столкновения невысокого и плотного майора с миниатюрным кузеном Роберты.
- Подумаешь! - Магрудер фыркнул. - Какая-то ничтожная рвань!
- Отнюдь, майор, - возразил Коул. - Эл раньше жил на ферме, расположенной выше по реке. Во время войны он потерял родителей…
- Что-то вы слишком рьяно встаете на защиту мятежников, - съязвил майор. - Чего доброго, вы еще начнете сочувствовать генералу Ли!
Коул твердо взглянул на собеседника:
- Я сочувствую всем пострадавшим и именно по этой причине стал врачом. Свою клятву я считаю священной.
Магрудер хмыкнул:
- Ладно, ладно, не будем ссориться. Я разыскивал вас затем, чтобы предложить составить нам компанию. - Заметив тень удивления на лице Латимера, майор пожал плечами: - Так предложил Митчелл. Мы собираемся к Сейзераку - отпраздновать нашу очередную победу. Вы что-нибудь слышали о поражении конфедератов у Броуд-Ран?
- О поражении? Хм, не больше, чем о так называемом "тактическом отступлении" старины Роузи у Чикамоги.
- Мы празднуем только победы, - пояснил майор. - До конца войны мы еще успеем воздать проклятым мятежникам по заслугам.
- Пока мне ясно только одно… - Коул принялся деловито смывать пот с лица. - Кто бы ни победил, впереди нас ждет еще очень много крови.
- А вы, я вижу, сентиментальны, капитан! Коул потянулся за полотенцем:
- Нет, майор, нет. Просто, на мой взгляд, все это бесполезная трата времени, сил и человеческих жизней.
- Так вы отказываетесь отпраздновать победу вместе с нами? - Магрудер насторожился.
- Сейчас я должен осмотреть ослепшего юношу и выяснить, чем можно ему помочь, а вечер уже обещал мисс Крэгхью - она пригласила меня поужинать вместе с ее родителями.
- С этим мальчишкой вы только зря потратите время. Он умрет прежде, чем наступит ночь. - Магрудер вздохнул. - На вашем месте я бы пораньше покинул госпиталь, чтобы насладиться обществом леди.
Коул повесил полотенце и надел свежий халат.
- Что бы его ни ждало, майор, я остаюсь верен клятве. Это самое меньшее, что я могу сделать.
- А по-моему, капитан, вы только причините этому раненому лишние страдания. И потом, вам потребуется помощник…
В этот момент в комнату заглянул ординарец:
- Капитан, мы перенесли пациента в операционную и дали ему хлороформ.
Кивнув, Коул обернулся к Магрудеру:
- Доктор Брукс уже согласился помочь мне.
- Брукс? Этот старый мятежник? Не спускайте с него глаз, иначе он улучит минуту и перережет парню горло.
- Он принес ту же клятву, что и я, - спокойно возразил Коул, - и относится к ней не менее серьезно. - Взявшись за ручку двери, он задумчиво добавил: - К тому же он вовсе не мятежник: высказавшись в пользу выхода из Союза, он потерял нескольких друзей. - Капитан открыл дверь. - Прошу прощения, майор, меня ждут дела.
Магрудер мрачно последовал за ним: его всегда раздражала невнимательность молодежи к его советам. И тут, как назло, возле операционной он заметил мальчишку-уборщика с тряпкой в руке. Майор уже не раз сетовал на то, что доллары Союза уплывают в карман этого грязного чертенка.
- А ну-ка немедленно берись за работу! - прикрикнул он. - И без того ты целый день проболтался без дела.
Оглянувшись через плечо, Коул хотел что-то сказать, но передумал и, поймав вопросительный взгляд Эла, отпустил его кивком головы.
- Не понимаю, с чего вам взбрело в голову взять в госпиталь какого-то бродягу? - не унимался Магрудер. - Надеюсь, больше такого не повторится. Этому оборванцу нельзя доверять.
Коул благодушно улыбнулся:
- Не знаю, не знаю, майор. Я просто стараюсь не поворачиваться к нему спиной. - Он пожал плечами. - С другой стороны, что плохого этот заморыш может натворить?
- Маленькая мошка, зато больно кусает, - проворчал Магрудер. - Причем обязательно выбирает самое уязвимое место.
На этот раз Коул никак не отреагировал на шутку: он только внимательно посмотрел на своего сослуживца.
- Что ж, я запомню это, майор. А теперь мне действительно пора.
Прошло почти три часа, прежде чем слепого солдата на носилках вынесли из операционной.
- Осторожнее! - предупредил Коул санитаров. - На нем больше швов, чем на стеганом одеяле!
Доктор Брукс устало потер руки.
- Как вы думаете, мы сделали все возможное?
- Скоро узнаем. - Коул начал стаскивать окровавленный халат. - А пока остается только надеяться, что нам удалось предотвратить дальнейшее ухудшение.
- Мальчику просто повезло, что вы согласились осмотреть его.
Коул покачал головой:
- С таким же успехом его могли бы прооперировать и без моей помощи.
- Не уверен. - Доктор Брукс вынул часы. - Уже скоро шесть. Надо бы еще раз пройтись по палатам, а затем заняться припасами. Полагаю, вы вряд ли согласитесь составить старому болвану компанию и поужинать с ним.
- Дело в том, что я уже пообещал провести вечер с одной юной леди, - улыбнулся Коул.
Брукс понимающе кивнул:
- В таком случае вам повезло. - Он направился к лестнице, но вдруг остановился: - Этот юноша, который убирает здесь… Вы не против, если я воспользуюсь его услугами?
- Вы имеете в виду Эла?
- Я не знаю его имени и даже не представляю, как он выглядит. Каждый раз проходя по госпиталю, я застаю его на четвереньках.
- Ладно, не возражаю. - Латимер усмехнулся.
- Тогда, если встретите, пришлите его наверх.
Коул кивнул и повернулся к двери. Выйдя из госпиталя, он начал отвязывать жеребца и тут обнаружил у коновязи Эла. Капитан удивленно прищурился.
- Что ты делаешь здесь так поздно? - Он огляделся вокруг. - И где то существо, которое ты именуешь лошадью? Только не говори, что эта кляча сбросила тебя!
- Сегодня она досталась не мне. - Элайна сломала ветку и бросила обломки в пыль. - Роберта потребовала коляску, а Энгусу пришлось запрячь Тар в повозку.
- Стало быть, домой тебе придется возвращаться пешком?
- Пустяки. Найду свободное место в уличном дилижансе и как-нибудь доеду до лавки - дядя наверняка еще там.
- А если он уже уехал? - продолжал допытываться Коул.
- Я вовсе не прошу вас об услуге! - При мысли о поездке вдвоем с капитаном Элайну бросило в дрожь - в прошлый раз, не будь между ними плетеного саквояжа, ей пришлось бы нелегко.
- Тогда чего же ты здесь ждешь? - Коул вставил ногу в стремя.
- Просто хочу узнать… - Элайне было нелегко признаться в том, что ее беспокоит судьба янки. - Что станет с тем солдатом, которого вы осматривали последним?
Она стыдливо потупилась.
Коул усмехнулся:
- Ты меня удивляешь, Эл.
- Так он выживет? - Прикрывая лицо ладонью от лучей заходящего солнца, Элайна попыталась заглянуть ему в глаза.
- Пожалуй, да. - Коул минуту поколебался. - Если Бобби Джонсон не умрет в ближайшие несколько дней, он вернется домой.
- Это все, что я хотел узнать. - Спускаясь с перекладины коновязи, Элайна уронила тяжелые башмаки и теперь пыталась надеть их. Эти унизительные попытки быстро закончились - не удержав равновесия, она плюхнулась в пыль и тут же вскрикнула от боли. Жеребец Коула заплясал на месте. Опасаясь быть раздавленной копытами, Элайна, моментально забыв о боли, вскочила.
Коул, не выдержав, расхохотался, за что и был удостоен презрительного взгляда Эла.
- Что это вы так развеселились, а? Я знаю, вы были бы рады, если бы ваша кляча затоптала меня насмерть!
- Полно, Эл! - Коул перестал смеяться. - Все дело в том, что ты напугал Серджа, а я ни в чем не виноват.
Элайна потерла пострадавшее место, от души жалея, что, будучи Элом, ей нельзя застонать от боли.
- Ты наверняка ушибся, - примирительно заметил капитан, - и если согласишься принять помощь от врача-янки, я могу принести мазь, которая тебе поможет…
- Ну уж нет! - Элайна тряхнула головой. - Я не стану снимать перед вами штаны! - Слова эти были произнесены так громко, что наверняка разнеслись на весь квартал.
Латимер вздохнул и прикрыл глаза.
- Теперь, когда все глазеют на нас и предполагают самое худшее, ты, надеюсь, удовлетворен?
Элайна хмыкнула и, засунув большие пальцы за пояс штанов, подошла ближе к лошади капитана.
- Мне-то что! А знаешь, что я тебе скажу? - Она надменно взглянула на янки. - Я еще посмеюсь, когда тебя повесят!
- Майор Магрудер не зря предупреждал, что с тобой надо держать ухо востро, - сухо отозвался Коул. - Видимо, мне следует прислушаться к его совету.
- А я так терпеть его не могу!
- И все-таки, если хочешь попасть домой, нам по пути. Только придется заехать ко мне, чтобы я мог переодеться…
Элайна подозрительно прищурилась.
- Вы едете к Роберте?
- Она пригласила меня поужинать. - Коул помедлил. - Мне ни к чему допытываться, согласен ли ты на это - твои чувства более чем очевидны.
Элайна с раздражением скрестила руки на груди.
- Меня нисколько не волнует, кого приглашает Роберта - она вечно якшается со всяким сбродом. И потом, это не мой дом. Так что не думайте, что я сяду за один стол с вами…
- А я ничего такого и не думаю, - нетерпеливо перебил Коул. - Так ты едешь?
- Еще чего! Что за радость трястись на крупе этого зверя! - Элайна поморщилась и потерла ягодицы.
- Ладно, дома я запрягу его в коляску. Впрочем, как угодно. - Коул прищурился. - По-моему, такому изнеженному мальчишке больше подошло бы платье, а не штаны. Кстати, - он указал на босые ноги Элайны, - даже у леди редко бывают такие миниатюрные ступни.
Смутившись, девушка быстро поджала покрытые пылью пальцы ног.
- Так вы и вправду хотите подвезти меня в коляске? Коул кивнул:
- Считай, что я уже пообещал.
- Тогда встретимся возле вашего дома.
Элайне вовсе не хотелось принимать одолжения от янки, но это помогло бы ей сэкономить пару центов, а каждая монета казалась ей теперь целым состоянием.
- Если тебя не будет у дверей, когда я выйду, - предупредил Коул, вскакивая в седло, - ждать я не стану.
- Так и быть, я приду вовремя, янки.
Она явилась даже раньше назначенного времени. Не сводя глаз с окон капитана, Элайна вышагивала по площади, когда какой-то подвыпивший солдат грубо оттолкнул ее. В сгущающихся сумерках девушка гневно посмотрела ему вслед, а затем обернулась и с ненавистью уставилась на слова, которые генерал Батлер приказал высечь на постаменте памятника Эндрю Джексону: "Союз должен быть и будет сохранен".
- Чего еще следовало ждать от янки? - процедила она сквозь зубы и тут же услышала ритмичное цоканье копыт и грохот колес экипажа. Обернувшись, Элайна без труда узнала капитана, сидевшего на козлах, и помахала ему рукой. Коляска притормозила.
- А я уж думал, мне придется ждать тебя.
- Как видите, я уже здесь. И что вы потребуете теперь за услугу?
Коул извлек из кармана длинную тонкую сигару.
- Сдается мне, Эл, - он чиркнул спичкой и выпустил облачко дыма, - тебе пора научиться держать язык за зубами - если, конечно, ты не хочешь в конце концов лишиться его.
Элайна возмущенно запротестовала:
- Это ведь вы предложили подвезти меня домой! Я ни о чем не просил, разве не так?
Капитан крепче сжал вожжи.
- Если тебе не хочется ехать со мной…
- Стойте! Так и быть, я составлю вам компанию. Коул кивнул:
- Тогда садись.
Элайна собралась взобраться на запятки, предназначенные для багажа, но хозяин коляски резко окликнул ее:
- Куда это ты? - Он решительно похлопал по сиденью. - Сядешь здесь, чтобы я мог присматривать за тобой. Отныне я буду тщательнее следовать совету Магрудера.
Не скрывая недовольства, Элайна уселась рядом с капитаном. Ее тревожила его близость, особенно чистый и свежий запах; из-за этого она острее ощущала вонь, исходившую от ее волос.
Надвинув поглубже шляпу, Элайна за всю дорогу не произнесла ни слова. Контраст между ней и попутчиком вызывал у нее мучительную боль, особенно в те минуты, когда она позволяла себе забыть, что капитан - янки.
Глава 7
Нарушавшие вечернюю тишину крики древесных лягушек и посвистывание сверчков порой достигали нижней гостиной, где им вторили звуки бархатистого мужского голоса. Прохладный ветер раскачивал ветви громадных дубов, шелестел в листьях, вносил сладковатый аромат в открытую дверь. Нежный, серебристый лунный свет озарял задумчивое лицо девушки, стоявшей на балконе, - она ощущала себя узницей в этом доме, и от щемящего чувства одиночества у нее сжималось сердце, однако присоединиться к общему веселью она не могла - при звуках серебристого смеха Роберты ей казалось, что стены вот-вот сомкнутся вокруг нее. Этот смех звучал безжалостно, превращая само пребывание в комнате в сплошную пытку.
Элайна прислонилась к дверному косяку и стала вглядываться в большое зеркало. Отражение не утешило ее. Одинокая фигура в зеркале вполне могла быть девичьей, но темные кудри были неприлично короткими, а свободная ночная рубашка скрадывала очертания тела.
Переведя взгляд на комод, где хранились ее скудные пожитки, девушка испытала непривычное желание одеться во что-нибудь изящное, роскошное и улыбаться, не скрывая женственности и задора, не понижать голос до хрипоты. Конечно, она сама выбрала такой маскарад, сама решила одеться мужчиной, но с каждым днем ей становилось все труднее надевать лохмотья и видеть, что они перестают быть надежной защитой. Однако еще хуже было то, что греховные мысли неотступно преследовали ее. Она представила себе капитана Латимера проходящим мимо под руку с женщиной в темно-красном шелковом платье: сперва он расточал любезности своей спутнице, а затем, опустившись на колени, начинал объясняться ей в любви. Положив ладонь на голову офицера, словно посвящая его в рыцари, женщина замерла, рука опустилась, и его губы коснулись тонких пальцев…
Внезапно видение преобразилось, и оказалось, что рука, которую целовал капитан, принадлежит вовсе не Элайне, а ее кузине Роберте.
Девушка подошла к балконным перилам, наслаждаясь прохладой ночного бриза. Она вовсе не надеялась когда-нибудь сравняться с Робертой, стать леди, притягательной для мужчин; ее удел - навсегда остаться Элом - худым, невзрачным и вечно грязным мальчишкой. Всю жизнь ей предстоит драить полы, а Роберте - мило улыбаться, ожидая, когда весь мир окажется у ее ног.
Элайна неторопливо спустилась по лестнице к нижней галерее. Луч света из окна гостиной освещал нижние ступеньки, и девушка не отважилась идти дальше, опасаясь, что ее заметят.
Смех Роберты то и дело нарушал ночную тишину, ему вторили низкий смешок капитана и неохотное покрякивание дяди Энгуса.
- Капитан, похоже, вы успели побывать всюду, - проворковала Роберта. - Какое же место стало для вас любимым - разумеется, не считая родного дома? Должно быть, Париж?
Наклонившись, Элайна заглянула в окно и увидела, как Коул улыбнулся:
- В Париже я не видел даже подобия той красоты, которая предстала передо мной сейчас, мисс Крэгхью.
Тут Элайна всерьез задумалась, не стоит ли ей помолиться о спасении души капитана.
- Но как бы я ни наслаждался вашим очаровательным обществом, мадам, - капитан бережно взял руку Роберты, - уже поздно, и мне пора. - Он запечатлел легкий поцелуй на хрупкой бледной ладони, и Элайна невольно спрятала свои покрасневшие руки за спину.
- Надеюсь, завтра вы снова навестите нас, - изображая робость, пробормотала Роберта, затем взяла гостя под руку и подвела его к парадной двери. В полутьме Элайне удалось разглядеть, как ее кузина приложила ладонь к груди капитана, а затем прильнула к нему всем телом. - Вы ведь придете, да?