- Хватит. Забудь об этой чепухе. Покрывало - единственное, во что я могу завернуть портрет. - Капитан начал затягивать утлы в узел, но изящная ткань рассыпалась в его руках на мелкие лоскутки. - Вот видишь, что могут сделать морская сырость и соль с реликвиями…
Пощечина обожгла щеку Брайна вместо ответа; он схватил девушку за запястье. Мгновение они глядели друг на друга, сильные руки ослабли, и, прижав девушку к себе, Брайн крепко ее поцеловал.
Оголив плечо, он стал покрывать поцелуями белоснежное тело красавицы, оставляя на коже щекотливо-будоражащий след, от которого все нервы Селены напряглись. Капитан нежно шептал: "Очаровательная… Безумно очаровательная". Осторожно прогибаясь под уверенной рукой, Селена почувствовала спиной прохладу постели. Освободив прекрасные волосы от шпилек, Брайн раскидал их по подушке.
При каждом прикосновении ловких пальцев и горячих губ невыносимое томление разливалось во всем теле девушки. Когда он начал мять ее полные, налитые груди и целовать упругие соски, она забыла обо всем…
На мгновение колыхнулся страх, Селена хотела подняться, но, тут же забыв об этом, вновь исступленно прижала к своей пышной груди голову Брайна.
Уверенно лаская ее, Брайн искусно высвобождал из глубокого заточения девственного тела давно созревшее возбуждение. Тихий стон слетел с губ девушки. Словно погружаясь в темный, затягивающий водоворот, она покорно позволяла швырять себя в чувственные потоки, все сильнее прижимаясь в головокружительном плавании ласк и желаний к мужчине, который…
Мысли перемешались. Селена пыталась собрать их, выхватывая из вихря ощущений. Она не любит этого человека. Она даже не знакома с ним как следует. Как же тогда он смог разбудить в ней такую страсть?
Порыв морского ветра, ударив в балконную дверь, настежь распахнул окна. Дребезжащий удар вернул молодых людей в действительность. Прерывисто дыша, Брайн оторвался от Селены.
Взглянув в его глаза, девушка заметила что-то еще, кроме возбуждения. По своему опыту она знала, как смотрит мужчина, охваченный желанием; она видела, как белизна юной кожи, чувственные губы тронули его. Но было что-то еще… И этого она понять не могла.
- Поднимайся! - грубо приказал Брайн. - Мы уходим. Не медленно!
Ветер налетел с новой силой, казалось, что окна вот-вот сорвет с петель, по крыше забарабанил крупными каплями дождь.
- Поздно… Шторм уже начался, - проговорила девушка, пытаясь прикрыть голую грудь блузкой.
- Селена, послушай… Ты… Ты никогда не была раньше с мужчиной… Я думаю, ты даже не знаешь…
Брайн отвернулся и пошел закрывать окна, демонстрируя упругие мускулы под тонкой рубахой. Когда преграда ветру была установлена, он вернулся и с такой силой хлопнул по простыне, что кровать жалобно скрипнула.
- Иди вниз! Я поставлю экипаж прямо к крыльцу! - И, увидев, что со стороны девушки не последовало ни одного движения, он прикрикнул: - Делай, что я говорю!
Селена была уже готова повиноваться ему, но неожиданно для себя с ее губ слетело дрожащее:
- Дождь… Давай переждем его здесь…
Брайн возвысился над ней:
- Дождь не повредит тебе…
- А ты? - Девушка волновалась и дрожала от темноты, внезапно упавшей на округу. - Ты повредишь мне, Брайн?
С минуту помешкав, Брайн опять оказался на кровати.
- Думаю, нет… Попытаюсь не повредить…
И вновь его губы обожгли ее тело, а руки нетерпеливо освобождали от одежд. Борясь между страхом и желанием, Селена накинула простыню.
- Нет… подожди…
Если бы только мама или гувернантка хотя бы раз обмолвились, что бывает между мужчиной и женщиной. В очередной раз молния озарила комнату, и в розовом сиянии Селена увидела лицо капитана. Она жаждала поцелуев Брайна, его прикосновений, но сейчас она была в ужасе: что должно случиться дальше?
- Не волнуйся. - Голос Брайна был нежен. - Я знаю, дорогая, что ты еще не готова. - Капитан поднялся, но на этот раз лишь для того, чтобы расстегнуть рубашку. Закрыв глаза, девушка замерла в ожидании.
Брайн вытянул из ее пальцев простыню, и голое, мощное тело легло на Селену. Она попыталась приподняться из-под крепкой груди, бедер, длинных тяжелых ног и чего-то еще, более пугающего…
Вскрикнув от ужаса, Селена чувствовала, как вниз неумолимо движутся его руки, изучая мягкие изгибы девичьего тела. Когда пальцы проникли в ее лоно, девушка вскрикнула, отчаянно пытаясь отодвинуться.
- Не стесняйся… это незачем… незачем, моя любимая… - Слова подействовали убаюкивающе: действительно, зачем стыдиться, когда двое любят друг друга, - и она расслабилась. Но когда сильные мужские руки стали раздвигать стройные ноги девушки, Селена вновь испугалась.
- Нет, Брайн… Пусти… Нет же…
Капитан мягко, но настойчиво продолжал ласкать бедра, упругие ягодицы… Горячий рот нежно покусывал розовые соски…
Брайн контролировал тело девушки, возбуждая, утверждая, доказывая мастерством пальцев свою власть. И неожиданно для самой девушки, бедра ее изогнулись аркой, встречая настойчивые прикосновения.
Страстное желание впервые наполнило нетронутое до этого женское тело. Вначале робко, затем увереннее ее рука начала поглаживать крепкие плечи, скользя по мускулистой спине вниз, к бедрам.
- Да, любимая… О, да… - хрипел Брайн.
- Я хочу сделать тебе приятное, но… Я не знаю как… - смущенно прошептала Селена.
Мягко улыбнувшись, Брайн осторожно начал руководить ее рукой.
- Вот так… - Она слышала его резкое, неровное дыхание. - И вот так… О, моя Селена…
Он поднялся, и два взгляда, коснувшись, встретились, застыв в немом разговоре, отвечая на незаданные вопросы.
- Я боюсь, - шептала девушка. - Брайн, я боюсь… - Но даже произнося это, она обнимала его плечи, льнула к нему, слушая мягкое мурлыканье, успокаивающие нежности.
Брайн опустился на колени, фиолетовые глаза покорно закрылись…
Первый удар - тяжелый и жесткий - опалил нестерпимой болью все существо. Ошарашенная, Селена вскрикнула, пытаясь высвободиться от источника боли, сбитая с толку внезапной переменой Брайна от нежности к грубости, испуганная жестоким насилием. Но он проникал все глубже и глубже, пока они, наконец, не воссоединились, пока он не стал частью ее.
И едва он приостановился и боль начала затихать, девушка почувствовала, как нуждается в настойчивости, которую вынужден сдерживать этот сильный, страстный мужчина. Перестав сопротивляться, она обняла его.
- Да, Брайн… О, да… - шепнула она, когда он вновь начал проникать в нее, останавливаясь лишь для того, чтобы поцеловать налитые груди и шею. И ее тело, поднимаясь бедрами и опускаясь назад, вновь поднималось, встречая его удар, подстраиваясь под его ритм… И когда с женских губ опять слетел крик, это был уже крик наслаждения. Крик чрезмерного, почти невыносимого удовольствия.
Теперь она приветствовала его голод, его насилие, его частые удары. Обвив длинными, изящными ногами крепкое тело, возбужденная девушка желала, чтобы плоть мужчины проникала еще глубже. Прижимаясь лицом к крепкому плечу, она позволяла увести себя за пределы блаженства.
Удовлетворение нахлынуло с такой разрушающей силой, что в какой-то момент девушка едва не лишилась сознания. Истощенное и одновременно пресыщенное тело обмякло в крепких руках. И где-то в глубине своего сознания, в недрах расслабленной плоти, Селена знала, что стала другой, что Брайн изменил ее, сделав своей. Навсегда…
Придя в себя, Селена увидела, что они накрыты простыней. Лежа на боку, Брайн прижался к ней мощным телом, положив голову девушки себе на руку. Селена смутно понимала, что шторм утих, рычание грома превратилось в тусклые раскаты далеко у горизонта. Девушка сильнее прижалась спиной к мужчине. Губы коснулись ее шеи сзади, теплое дыхание пощекотало кожу.
- Спи, моя дорогая, - сказал Брайн мягко и коснулся ласково ее щеки. - Моя дорогая…
Розовым золотом растекался тропический рассвет по горизонту, когда Селена открыла глаза. Все ее чувства обострились, стали четче до такой степени, что запахи травы, цветущих кустарников, моря, столь привычные до этого, смешавшись теперь в один аромат, опьяняли. Не обнаружив Брайна поблизости, она села и увидела, как он, накинув на тело жилетку, рассматривает сквозь открытые дверцы сад.
- Теперь я понимаю, почему ты так сильно любишь это место, - проговорил он, взглянув на свою подругу. - Оно прекрасно! - И, улыбнувшись, добавил: - Как ты, Селена…
Воспоминание о случившемся заставило девушку смутиться. Но когда Брайн в мгновение ока перепрыгнул через кровать и, запрокинув голову девушки, одарил ее долгим страстным поцелуем, неловкость ушла. Голая женская рука обхватила крепкую шею, и теплые обнаженные груди возбужденными сосками вдавились в широкую грудь капитана.
- Если мы будем продолжать в таком же духе, мы никогда не вернемся в Нассау.
- Мне все равно, - улыбнулась ему Селена. - Можно наловить на завтрак рыбы и запечь ее на костре, а потом искупаться… - Мечтательная, игривая улыбка угасла. - Ты разве не хочешь этого, Брайн?
- Конечно, хочу. Но после обеда у меня деловая встреча в Нассау.
- Могу я спросить, по какому поводу?
- Я продаю "Хирон"…
- Но, Брайн! Ты не должен продавать "Хирон" никому!
Брайн с грустью посмотрел на девушку.
- Я должен продать до отъезда с Багам…
- Ты не можешь! Ты не должен уезжать! С "Хироном" мы откроем спасательную компанию, как у папы. У нас есть собственный док, прямо здесь. Я покажу…
- Полагаю, что мне не удастся осуществить этот великолепный план, любовь моя, - нежно перебил капитан девушку. - У меня нет никакого желания оставаться на Багамах… Я отправляюсь в Англию.
- Но почему?!
Резко поднявшись, Брайн бросил на девушку отчужденный взгляд.
- Одевайся. Я сейчас отнесу твои вещи в экипаж.
- Ты не ответил, - попыталась протестовать Селена.
- Я и не собираюсь этого делать. В конце недели я отправляюсь в Ливерпуль на "Девонширской Деве" и хотя лучшие каюты уже распроданы, я могу найти и тебе место, если ты, конечно, поторопишься с решением.
Селена встала с кровати, резко отшвырнув в сторону простыню. Желание вновь промелькнуло во взгляде Брайна, но он поспешил отвернуться.
- И когда же мы прибудем в Ливерпуль?
- Как только приплывем, - явно раздражаясь, ответил Брайн. - Я отведу тебя в отель твоего дядюшки и отправлюсь дальше по своим делам. Селена, я извиняюсь…
- Извиняюсь?! Это все, что ты можешь сказать после всего, что с нами произошло этой ночью? После того, как мы…
- Прошедшая ночь была восхитительна. Ты дала мне все, о чем в плавании мечтает мужчина. Но никакого будущего у нас нет.
- Нет будущего?
Селена торопливо одевалась. Нет будущего? Минувшей ночью она охотно отдала себя этому человеку и теперь хочет лишь одного - провести остаток своей жизни с ним.
- Брайн, не оставляй меня! Ты не можешь… - Девушка порывисто шагнула в сторону Брайна. - Мы будем счастливы здесь. Поинзиана может стать нашим домом.
Серые глаза Брайна ничего не выражали.
- Мой дом - море.
- Но прошлой ночью ты говорил совсем другое! Ты говорил…
Что говорил Брайн прошлой ночью? Обнимая и шепча нежности, он даже не заикался о планах на будущее. С горечью Селена вспомнила, как Брайн, едва начался дождь, пытался уговорить ее оставить дом и вернуться в Нассау, предупреждая, что может стать поздно…
Только упрямая гордость не позволила броситься в объятия этого ужасного человека и разрыдаться. Застегивая пуговицы дрожащими пальцами, Селена заставила себя сказать:
- Возьми в конюшне корзину или коробки. Я быстро упакую вещи. А ты, может быть… - Ее голос предательски задрожал, но, глубоко вздохнув, она справилась с волнением и продолжила уже спокойно: - Может, ты устроишь меня на какой-нибудь склад в Нассау? Думаю, легче остаться с вещами здесь, чем тащить их вместе со мной в Ливерпуль.
- Позволь мне самому это решить!
Поколебавшись с минуту, капитан оставил девушку одну.
Успокаивая себя мыслью, что путешествие в Ливерпуль необходимо, Селена пригладила, наконец, топорщащуюся юбку и начала закалывать волосы. В конце концов, выбора не было. К тому же это последнее желание Марка. В конце концов…
В конце концов, она не позволит Брайну уйти из ее судьбы, пока не заставит этого грубого, циничного человека перемениться и полюбить ее. Может быть, Иветта де Реми и любовница, но она останется в Нассау, а Селена поплывет с Брайном на одном корабле.
Полные губы изогнулись в насмешливой улыбке. Отец был игроком. Теперь играет его дочь. Играет ради единственной ценной ставки - любви Брайна.
5
Солнце уже садилось, когда "Девонширская Дева" снялась с якоря. Селена, стоя рядом с Брайном у поручней парохода, старалась не думать о том, как больно покидать место, которое она всегда называла своим домом. Заходящее солнце оставляло золотую дорожку на чистой зеленой воде и вспыхивало на спинах летучих рыб, плещущихся вокруг корабля.
Селена смотрела, как остаются за кормой привычные ей остров Атолл, отмель Поттера, низкие белые стены форта Мантагю… Глаза девушки наполнились непрошеными слезами.
- Прошу прощения, я не смог предоставить вам каюту побольше, - заговорил Брайн. - Но вам повезло, что эта каюта отдельная. Корабль битком набит.
- Похоже, что так, - сказала Селена, оглядываясь на толпу пассажиров. Некоторых сопровождали черные слуги, нагруженные багажом. - Неужели все эти люди направляются в Ливерпуль по делам?
- Не все. - Брайн покачал головой. - С тех пор как Нью-Орлеан достался янки, самые гордые из старых креольских семей предпочли отъезд унизительной жизни в оккупированном городе. Думаю, из Ливерпуля они отправятся в Париж.
- Почему в Париж? - спросила Селена.
- У многих там родственники. К тому же Париж сейчас - самый изысканный город Европы, где всем заправляют Луи Наполеон и императрица Эжени. К тому же, император не скрывает своей симпатии к Конфедерации.
- Но если он за дело Конфедерации, почему же он не пошлет войска на помощь Югу? Дулайн всегда говорила, что французская армия - лучшая в мире.
- Все не так просто, дорогая моя. Свои войска Наполеон отправляет в Мексику и в Алжир. Он хочет убедиться, что у Юга есть реальный шанс выиграть войну, прежде чем самому вступать в нее. И, разумеется, тем временем принимает делегации и с Севера, и с Юга.
- Брайн, ты говоришь, как будто… Но ты ведь подвергался риску.
- И отлично на этом заработал, - сказал Брайн. - Причем золотом, а не деньгами конфедератов.
Селена с возмущением смотрела на капитана, пораженная его холодной расчетливостью. Как она могла полюбить такого человека? Неожиданно Селена вспомнила слова портовой проститутки, назвавшей Брайна "бессердечным ублюдком".
Но он не такой! Селена знала это, хотя его безразличие к судьбе Юга тревожило ее.
- Вы, конечно, не собираетесь сами уехать в Париж, чтобы потратить ваши деньги и… пересидеть войну?.. - От волнения девушка вновь перешла на "вы".
- Есть места получше, чтобы сделать это, - ответил он.
- Неправда! Вам не все равно, какая из сторон победит!
Ничего не говоря, Брайн смотрел мимо Селены на высокую темноволосую женщину, направлявшуюся к ним. Ее широкие, как колокол, юбки грациозно покачивались. Иветта де Реми!
Селена с испугом посмотрела на Иветту.
- Вы знали, что мисс Иветта поедет на этом корабле? - спросила она у Брайна.
- Конечно, знал, - спокойно ответил капитан.
Почти все женщины на палубе, включая Селену, были одеты в обычные дорожные костюмы черного, коричневого или серого цветов, простую прочную одежду, подходящую для такого путешествия. Но у Иветты платье было из плотного белого шелка, ниспадающего изящными складками. Когда ловким движением руки Иветта приподняла юбку, Селена мельком увидела нижние юбки в золотую и зеленую полоску и прозрачные зеленые шелковые чулки, обтягивающие стройные лодыжки. Высоко взбитую прическу Иветты завершала маленькая модная шляпка из зеленого бархата о белыми и зелеными страусовыми перьями.
Селене было больно сознавать, что на ней вовсе не такое элегантное платье, а серое хлопчатобумажное, с высоким, как у школьницы, воротником и длинными рукавами, поношенная шаль и немодная соломенная шляпка.
Когда Иветта подошла к ним, ее темные глаза равнодушно скользнули по лицу Селены. Если бы ее взгляд выражал негодование, это было бы куда менее унизительно.
- Брайн, - сказала Иветта своим низким, хрипловатым голосом. - Дорогой, я думала, что никогда не отыщу тебя в этой толпе…
Красавица положила изящную руку в зеленой перчатке на плечо Брайна, приблизив свое хорошенькое личико к нему.
Селена не могла этого вынести. Развернувшись, она стала пробираться сквозь толпу, надеясь найти убежище в каюте. Захлопнув за собой дверь, она сорвала с себя потрепанную шляпку и швырнула ее на кровать.
Только теперь Селена поняла, как безнадежны были мечты о том, что Брайн будет принадлежать ей одной все эти две недели путешествия. Она постоянно представляла, как завоюет его любовь, как станет ему нужна настолько, что он не сможет ее покинуть никогда.
Шагая по каюте, Селена едва ли чувствовала работу двигателей и движение корабля, который, миновав пролив, вышел в открытое море, оставив за собой последние лучи заходящего солнца.
Собирался ли Брайн переждать войну в Париже вместе с Иветтой? Сердце Селены разрывалось, когда она вспоминала интимность голоса Иветты, ее уверенность, с которой она положила свою руку на его плечо. Брайн и Иветта. Как близки были они тогда, в Нью-Орлеане? Она тоже была там изгоем… Так сказал Брайн. Может быть, одиночество свело их вместе? Ревность терзала Селену. Она плотно сжала губы.
"Наверняка Брайн захочет оставить меня в Ливерпуле, - думала она. - Он выполнит последнюю просьбу Марка и не будет чувствовать дальнейшей ответственности".
Селена продолжала шагать по каюте. Не похоже, что Брайн чувствует себя виноватым из-за того, что занимался с ней любовью.
В конце концов, он ведь не изнасиловал ее.
Нет, Селена сама предложила себя так свободно и бесстыдно, как девицы, которые занимаются этим на Бай-стрит. Сгорая от стыда, она закрыла пылающее лицо руками, но не могла изгнать воспоминания об экстазе, который испытала с Брайном.
Селена вздрогнула, услышав обеденный гонг на палубе. Первым желанием девушки было остаться в уединении.
Нет, она не может так поступить! Гордость не позволит ей. Селена задержалась перед маленьким зеркалом, чтобы привести прическу в порядок. Выпустив на виски несколько золотисто-рыжих локонов, пощипав щеки, чтобы придать им цвет, и распрямив плечи, она вышла из каюты и быстро пошла к обеденному салону.
- Селена, я боялся, что ты не придешь к обеду. - Брайн подошел к ней и взял ее под руку. - Я подумал, что у тебя может быть морская болезнь.
Девушка гордо вскинула голову.
- У меня никогда в жизни не было морской болезни.
Войдя в наполненный обеденный салон, Брайн провел Селену к маленькому столику. Он сел напротив нее, и стюард принес первое блюдо - густой гороховый суп.