Ритуальная церемония началась ровно в пять часов. Родители Бена постарались превратить ее в торжественное и незабываемое празднество. Чтобы защитить участников от палящего солнца, специально был построен восьмиугольный шатер из бело-голубого шелка. Пол был выложен мозаичной плиткой. Старый шейх выглядел очень представительным в традиционном арабском наряде, включая алую феску с черной кисточкой. Он обнял Бена за плечи и что-то сказал ему по-арабски, тот рассеянно ответил.
Эмили была прелестна в своем свадебном платье. Самая красивая из всех присутствующих жен, самая красивая из всех жен вообще. И она была его, Бена, жена. Он не мог отвести от Эмили глаз. Он крепко держал ее за руку, а прикосновение кружев ее платья казалось ему нежнейшей из ласк. На Бена нахлынули воспоминания об их свадьбе - обеты, поцелуй. Маленький оркестр заиграл национальные мелодии. Сердце Бена билось все быстрее по мере приближения их очереди.
Он видел, как бледна Эмили под золотистым загаром. Он крепче сжал ее руку, волнуясь, как никогда в жизни, - боялся, что лживые слова застрянут у него в горле, как кость, пусть даже эта ложь во благо, как он считал.
Наконец настал их черед. Бен произнес слова брачного обета сначала по-арабски, затем повторил по-английски. Он поклялся любить Эмили вечно, она поклялась в том же самом. И вдруг наступило прозрение - Бен понял, что больше не лжет, не притворяется. Он хочет, чтобы Эмили осталась с ним навсегда. "Пока смерть не разлучит нас".
Словно тяжеленный груз упал с его плеч. Ему хотелось смеяться, кричать о своих чувствах, может, даже запеть! Он поцеловал Эмили со всей страстью, накопившейся в нем за прошедший месяц мучительного одиночества. И снова, как в день их венчания, он почувствовал волну дрожи, прокатившуюся по ее стройному телу. В ее глазах стоял немой вопрос. Много вопросов. Бену захотелось немедленно рассказать ей обо всем, просить, молить остаться его женой навсегда, разорвав на мелкие клочки злосчастное соглашение.
Заключительным аккордом церемонии стали сотни голубей, выпущенные в небо. Все стали поздравлять друг друга, обниматься, целоваться. Одна из тетушек оторвала от него Эмили, и Бену показалось, что он лишился руки или ноги. Нет, он лишился сердца. Он поискал жену глазами и увидел, что ее окружили тетушки и сестры, осыпая солью и рисом, как принято в его стране.
Затем были танцы, и снова Бен был разлучен с Эмили, поскольку мужчины танцевали в одном кругу, а женщины - в другом. Он только успел заметить, что Эмили с удовольствием разучивает национальные танцы, приводя в восторг его родню. После танцев все прошли к накрытым столам. В центре шатра стояла ледовая скульптура лебедей, символа вечной верности. Он должен найти Эмили, сказать ей… Но тут с ним решил поговорить отец, мама пожелала сказать ему спокойной ночи, тетушки… Когда Бен пришел в отведенную для них спальню, Эмили спала на своей стороне кровати. Он не стал будить ее, они поговорят завтра, ведь впереди у них вся жизнь.
Весь обратный перелет Эмили проспала в своем кресле, и Бен снова был вынужден отложить разговор. Он должен выбрать подходящее время и подходящее место. Спать он не мог, расслабиться тоже. Снова и снова он думал о том, что сказать Эмили:
- Нам хорошо вместе.
- Мы ладим и в офисе, и дома.
- Я хочу тебя и знаю, что ты тоже хочешь меня.
- Мне нравится быть женатым. Я и сам не ожидал, но это так. Я хочу оставаться женатым. Я не хочу развода.
Бен пытался представить реакцию Эмили. Ее улыбку, слезы радости. У них будет настоящий медовый месяц. Бен не заметил, что прошагал взад и вперед по проходу почти весь полет, а Эмили все спала. Как она может спать, когда с ним происходит такое?!
Домой они вернулись глубокой ночью. Бен внес их сумки в гостиную и опустил на пол. Эмили взяла почту и направилась в свою комнату.
- Постой, я хочу поговорить с тобой.
Эмили обернулась и зевнула. Неужели она не выспалась в самолете?
- Это не может подождать до завтра, Бен?
- Нет. - Бен преградил ей дорогу. - Мы не разговаривали почти два дня, с самой церемонии.
- А что мы можем сказать друг другу? - тихо спросила Эмили. Бену показалось, что она дрожит.
- А вот что! Я хочу продлить наш контракт. Вернее, я хочу разорвать его на мелкие части и начать сначала. Я хочу, чтобы мы оставались женатыми, пока смерть не разлучит нас. Я прошу, молю тебя об этом и надеюсь, что ты хочешь того же.
Эмили побледнела, колени ее подогнулись, комната поплыла перед глазами. Она ожидала чего угодно, только не этого. Он хочет, чтобы их брак был настоящим. Но почему?
- Почему, Бен?
- Почему? Потому что ты нужна мне. Я хочу, чтобы ты оставалась моей женой. Я не хочу разводиться в конце года. Я не смогу без тебя.
- Но ведь я буду рядом. Я по-прежнему буду твоей помощницей.
- Ты мне нужна не как помощница, я всегда могу найти другую. А вот другую жену мне не найти. Во всяком случае, такую, как ты.
- Это церемония на тебя так подействовала, да? Ты почувствовал себя виноватым? Ты произнес клятву и теперь считаешь, что должен ее выполнить, чего бы тебе это ни стоило?
- Нет. Да. В какой-то степени… Церемония заставила меня прислушаться к себе, переосмыслить многие вещи. Помогла осознать, чего же я хочу. Но не это главное. Все дело в тебе. Ты - это то, что я хочу. Навсегда. Скажи, что ты тоже хочешь меня, хочешь, чтобы я навсегда остался твоим мужем.
Эмили слушала, тщетно надеясь, что Бен скажет те самые, главные слова - что он любит ее. Повисла напряженная тишина, Бен ждал.
- Ты мне тоже очень нужен, - произнесла она, - но я не могу выйти замуж без любви. Я не могу жить с человеком, который меня не любит, который не верит в любовь.
- Неужели эта романтическая чушь так важна для тебя? - нахмурившись, спросил Бен.
- Да. И именно жизнь с тобой показала мне, как важна эта чушь в браке. В нашем контракте мы не учли самого главного. Да, Бен, любви. Она есть у твоих родителей, у твоего кузена Ахмеда. Я тоже хочу жить в любви, испытать ее. Когда-то я думала, что мне это не суждено, но теперь знаю, что это не так. И знаешь, кто меня переубедил?
Бен пристально смотрел на нее сузившимися глазами.
- Ты. Ты, Бен. Ты сделал так, что я почувствовала себя красивой, желанной, особенной, любимой, даже зная, что ты не любишь меня. Не представляю, как тебе это удалось. Может, сказались долгие годы тренировки? В конце года я уйду и начну искать мужчину, за которого выйду замуж по-настоящему, потому что он полюбит меня. Теперь я знаю, что заслуживаю этого. - Эмили была рада, что сумела скрыть дрожь в голосе. Она посмотрела в глаза Бену долгим, спокойным взглядом, хотя ее сердце ухало, как паровой молот, а руки дрожали.
- Нет! - протестующе воскликнул он.
- Да. Я долго размышляла об этом, а ты своими словами облегчил мою задачу. Ты сам сказал, что найти другого помощника - не проблема. Действительно, незаменимых людей нет. Кроме того, мне тоже понравилось быть замужем.
- Отлично! Вот и оставайся моей женой.
- Не могу.
По тому, как на скулах Бена заходили желваки, Эмили поняла, что он в ярости.
- Что ж, решено. В конце года жду твое заявление об отставке. Я напишу тебе рекомендательное письмо в самых восторженных выражениях, так что ты без труда найдешь другую работу. Кстати, для твоего нового мужа я могу написать отзыв о тебе как о жене. Хочешь?
- Прошу тебя, Бен…
- Просишь о чем? Чтобы я извинился за то, что предложил тебе остаться моей женой?
- Бен, не надо так. Я очень польщена твоими словами, но это ничего не изменит. Мы ждем от брака совсем разного. Ты же не станешь это отрицать?
- Не стану. И что же нам делать? Пожать друг другу руки и сделать вид, что между нами ничего не было?
- Если это то, чего ты хочешь… - Эмили протянула руку.
Бен взял ее протянутую руку и резко дернул на себя. Эмили упала ему на грудь, и он так крепко прижал ее к себе, что она не могла вздохнуть. Немного спустя Бен ослабил объятия, взял ее за подбородок и приподнял лицо. Несколько долгих секунд они смотрели друг другу в глаза, а затем он накрыл своими губами ее рот. Бен целовал ее, как будто в последний раз в жизни. Словно хотел выжечь на ее губах клеймо, которое она не сможет стереть до конца жизни.
Эмили думала, что готова к поцелую Бена, но ошиблась. Никакого намека на нежность. В его горьком поцелуе слились еле сдерживаемая ярость, разочарование, страсть и обида. Она пыталась противостоять, но тщетно. Эмили вернула поцелуй, наполненный той же горечью, разочарованием и страстью, потому что понимала, что это конец. Затем, упершись обеими руками в твердую грудь Бена, оттолкнула его. Не говоря ни слова, он развернулся и вышел из комнаты. Эмили ушла в свою, где, упав на кровать, расплакалась самыми горькими за всю свою жизнь слезами.
Она удивлялась себе. Как у нее хватило сил сказать "нет"? Видимо, помогло понимание того, что ее сердце просто этого не выдержит.
Взяв себя в руки и решив немного отвлечься, Эмили принялась разбирать почту. Счет из питомника за цветы, высаженные на террасе Бена. Письмо от родителей. Они написали, что их проверяет аудитор из Главного налогового управления, и умоляли помочь разобраться со счетами и документами. Эмили без колебаний решила ехать немедленно. Но тут возникла проблема - обручальное кольцо словно вросло в ее палец и ни в какую не хотело сниматься. Значит, придется рассказать родителям о своем замужестве и объяснить, почему она не сообщила им. С другой стороны, у нее появилась веская причина сбежать от Бена хоть на время. Она побудет несколько дней дома, в кругу семьи, поможет им и соберется с силами, чтобы доиграть этот мучительный фарс под названием "брак".
Эмили уехала ранним утром. На видном месте она оставила для Бена записку, в которой объясняла необходимость своего отъезда, подхватила сумку и на цыпочках прокралась к двери, каждую секунду опасаясь, что появится Бен и снова захочет с ней поговорить. Она представляла, что он скажет. Попросит не уезжать. Скажет, что не может без нее обходиться. Эмили не хотела спорить с ним, у нее не осталось на это сил. Она не хотела, вернее, не могла видеть его. Ей нужно было сменить обстановку, чтобы набраться сил и выполнить данное ему обещание. А в конце года она будет свободна. Горькие слова Бена звучали у нее в ушах.
…Для твоего нового мужа я могу написать отзыв о тебе как о жене…
В такси по пути в аэропорт на Эмили нахлынули сожаления. Сожаления по поводу того, что она согласилась выйти за него замуж, что допустила ту ночь. Но было и чем гордиться. Ей удалось удержать свои чувства в секрете, и Бен даже не заподозрил, как сильно она его любит. Любит даже сильнее, чем раньше.
Эмили не стала звонить своим из аэропорта, решив сделать сюрприз. Кроме того, ей нужно было время, чтобы придумать, что сказать о своем браке. Она села в пригородный автобус, затем воспользовалась такси.
Не успело такси затормозить у старого дома в пригороде Портленда, как вся семья высыпала на крыльцо. Хелен увидела такси из окна и оповестила всех громким кличем. И началось…
- Она приехала! Она здесь! - кричала Хелен, хватая чемодан Эмили.
- Не могу поверить! - вторила Робин, обнимая сестру.
- Почему ты не позвонила из аэропорта? - сердито спросил отец.
- Что ты с собой сделала?! - Брат Пол замер с открытым ртом.
Эмили улыбалась, качала головой, даже не пытаясь ответить на сыпавшиеся со всех сторон вопросы. Ответы могут занять не один час. Главное, она поняла, что сильно изменилась за это время, а ее родные не изменились ни на йоту и что она по ним ужасно соскучилась. Отец уже варил кофе, Хелен восторгалась ее прической, одна мама молча взяла ее руку и пристально посмотрела на кольцо.
Вся семья уселась на кухне за круглым дубовым столом и приготовилась слушать. Эмили выдала им сжатую версию своего фиктивного брака, рассказала о боссе, о работе, о желании помочь Бену. Но о любви не было сказано ни слова.
- Если ты вышла замуж за босса, а твой босс - шейх, значит, ты замужем за шейхом? - Глаза Робин сияли от восторга. - И ты нам ничего не сказала?!
Эмили снова и снова повторяла историю о фиктивном браке по расчету, который закончится разводом в конце года, но видела, что родные не верят. Романтики до мозга костей, они верили в счастливое "навсегда". Их фантазия рисовала дворцы, короны и любовь до гроба. Как бы Эмили хотелось тоже поверить в эту сказку со счастливым концом!
Затем наступил их черед. Они рассказали о пьесах, которые сейчас репетируют, о местах, где подрабатывают, об аудиторах… Эмили поняла, что так можно просидеть целый день, поэтому решительно встала и направилась в подвал, чтобы разобрать бумаги, хранившиеся, насколько она помнила, в страшном беспорядке, в коробках из-под обуви.
Проработав несколько часов со старыми счетами и расписками, Эмили решила передохнуть и отправилась в сад. Она не удивилась, увидев заросли сорняков, и, переодевшись в старые шорты и майку, вытащила садовые инструменты из сарая и принялась за работу. Она была неутомима, чувствуя себя нужной, желанной, любимой. И в то же время чувствовала, что изменилась. Стала взрослее, мудрее и печальнее.
После обеда мама взяла ее за руку и увела в глубь сада. У забора, несмотря ни на что, буйно цвели розы, посаженные Эмили много лет назад.
- Этот твой брак… по расчету, - начала мама, усаживаясь под раскидистым вязом. - Я могу тебя попросить?
Эмили сорвала желтую розочку с карликового куста.
- Конечно.
- Расскажи мне о своем муже.
Эмили собиралась сказать, что Бен - ее босс и она попросту сделала ему любезность, выручив в щекотливой ситуации, но сочувствие в материнских глазах, забота в ее голосе растопили лед в сердце Эмили, и она призналась во всем. В многолетней безответной любви, в твердом решении навсегда расстаться с Беном по истечении этого года…
- Ты очень его любишь, детка? - сочувственно спросила мама.
Глаза Эмили наполнились слезами. Неужели это так очевидно? Кто еще заметил? Его родители? Бен?
- Что мне делать, мам? - Эмили, уткнувшись, как в детстве, в мамины колени, разрыдалась.
- А ты уверена, что он тебя не любит?
- Абсолютно. Он вообще не верит в любовь.
Ее мать загадочно улыбнулась.
- Тяжелый случай. Зато когда такой мужчина влюбляется, то на всю жизнь.
- Бену это не грозит. - Эмили подняла на мать заплаканные глаза. - Если он и влюбится когда-нибудь, то точно не в меня. Он найдет себе женщину под стать. Но это буду не я.
Мама посмотрела на нее долгим понимающим взглядом, потом поцеловала в мокрую от слез щеку.
- Девочка моя дорогая. Ты отличаешься от других членов нашей сумасшедшей семейки, но это вовсе не говорит о том, что ты не красивая и не очаровательная. Тебе нужно было уехать, чтобы найти себя, и тебе это удалось. Я не знаю, что этот мужчина, этот твой шейх сделал с тобой, но из неуверенной в себе девочки, покинувшей наш дом четыре года назад, ты превратилась в чудесную, очаровательную молодую женщину.
Увидев, что глаза дочери снова наполняются слезами, мать поспешно сменила тему разговора. Они заговорили о мужчинах и женщинах вообще, о любви и браке. Когда Эмили зевнула, мама пожелала ей спокойной ночи и отправила спать. В своей старой девичьей комнате Эмили впервые за последние недели крепко уснула и проспала всю ночь без сновидений.
Бен каждый день рано сбегал из офиса, потому что ему было невмоготу находиться там без Эмили. Все шло наперекосяк, и с каждым днем становилось все хуже. Он ничего не мог найти. Забывал о назначенных встречах. Его голова была занята совсем другим. Он сходил с ума, денно и нощно думая только об Эмили.
Лишь сейчас Бен осознал, как много работы взвалил на нее в офисе. Ему не хватало ее знаний, ее интуиции, ее мнения по тому или иному вопросу. Но дома было еще хуже. Эмили въелась в его кожу, сердце, мозги… Она была везде. Бен десяток раз поднимал трубку, чтобы позвонить и спросить, когда она вернется домой, узнать, как у нее дела, сказать, как скучает по ней. Но страх сжимал его сердце тисками, когда он представлял, как в ответ она говорит ему, что совсем не соскучилась, что никогда не вернется. Почему она не сказала ему в лицо, что уезжает, а оставила эту короткую записку? Почему не разбудила утром, чтобы попрощаться? Почему не хочет оставаться замужем за ним?
Эмили была самой упрямой женщиной из всех, кого он знал. Неужели она не подумала, что он почувствует утром, не найдя ее дома? Он-то считал, что знает ее. Был уверен, что она обрадуется его предложению. Но не тут-то было, она повела себя так, как будто он оскорбил ее.
В один из бесконечно пустых и тоскливых дней Бен бесцельно брел по Монтгомери-стрит, свернул на Третью улицу и дошел до гавани. Он стоял, смотрел на яхты и вспоминал, как они с Эмили ходили под парусом во время медового месяца: как неумело, но старательно она управлялась с штурвалом, как мужественно промолчала, когда ее ударило по голове. Потом они снова ходили под парусом, когда гостили у его родителей, и Эмили чувствовала себя уже заправским моряком. Бен помнил, как ветер развевал ее волосы, ласкал загоревшую кожу…
Вот в чем проблема. Яхты напоминают ему об Эмили. Розы напоминают ему об Эмили. Все вокруг напоминает об Эмили. Он сходит с ума, потому что даже если она вернется от родителей в его дом, то все равно будет упрямо отказываться оставаться за ним замужем, как бы настойчиво он ее ни уговаривал. И он будет вынужден находиться с ней рядом в офисе и дома, зная, что в конце года Эмили навсегда уйдет из его жизни. Заберет все свои вещи из его квартиры, освободит свой стол в офисе и?..
Он больше никогда не услышит ее тихий голос, не увидит маленькую, женственную фигурку, завернутую в махровый халат, и смущенную улыбку за завтраком… Бен никогда не чувствовал себя одиноким, пока Эмили не уехала. А что с ним будет, когда в конце года она покинет его навсегда? Он не может больше бездействовать, он должен что-то предпринять. Но что? Она не станет жить с ним без любви? Но как распознать эту самую любовь? И как тогда называется то, что он чувствует к Эмили?
Бен не узнавал себя. Он грустил, тосковал, чувствовал себя несчастным, не мог ни спать, ни есть. А все она, Эмили! Прекрасно обставленный пентхаус - холодный мавзолей без нее. Работа в офисе не ладилась. Бен целыми днями просиживал в кабинете, глядя в окно и ничего не делая, но домой идти тоже не хотелось.
Почему она не звонит? Почему не поинтересуется, как его дела?