Он подошел к окну. Но окна гостиной выходили в сад, и Сет не мог увидеть следившего за ним незнакомца. Однако он знал, что тот все еще там, он почти физически ощущал его присутствие. Неужели так будет всегда?
Продолжая смотреть в окно, Сет первым прервал наступившее молчание:
- Выйдя за меня, ты пошла на огромный риск. Ведь я мог оказаться кем угодно. Недаром твоя кузина и твой друг обеспокоились. Кто знал, какая информация будет в этом письме?
Лорел через силу улыбнулась.
- Но разве мой риск не оправдал себя? Теперь я жена наследника железнодорожных компаний. - Голос ее дрогнул.
Все еще не глядя на Лорел, Сет продолжал:
- Почему ты пошла на это, Лорел?
Она не ответила. Не смогла. Сердце билось так сильно, что стало трудно дышать. К тому же она не нашла нужных слов. Что-то было не так. Лорел читала это во взгляде Сета, он весь напрягся. Что-то изменилось, Сет словно гнал ее от себя. Лорел же отчаянно тянулась к нему, хотела помочь и… боялась его потерять.
Лучи послеполуденного солнца проникали сквозь стекло, рассеянные густыми зарослями в саду. Сет стоял неподвижно и смотрел во двор. Наконец он заговорил:
- Это не тайна, что мы вступили в брак при весьма необычных обстоятельствах. Для меня это было только игрой, которую я собирался закончить через несколько месяцев. Ты наверняка об этом догадывалась.
Сердце, казалось, сейчас выскочит из груди Лорел.
Она судорожно вцепилась в спинку дивана, чтобы не упасть. Хотела заставить его замолчать, но не могла произнести ни слова.
- Я знал, что ты понимаешь, на что идешь, что ты разумная женщина и не стала бы закрывать глаза на реальность. Но ты и представить себе не могла, чем это кончится. Я тоже. Но так случилось. Я не хочу больше вести игру. Возможно, никогда не хотел, но не отдавал себе в этом отчета. Я не хочу с тобой расставаться. До конца дней своих.
У Лорел камень с души свалился. Глаза затуманились слезами радости.
- О Сет, - прошептала она и направилась было к нему, но он мотнул головой:
- Нет, выслушай меня до конца. Ты должна узнать все. - Сет снова отвернулся к окну. - Я говорил тебе о том, кто подобрал и вырастил меня. Но главного не сказал. Ты не знаешь, зачем я сюда приехал. Это он перед смертью велел мне отправиться в Чарлстон. Он был другом твоего отца, Лорел, самым близким другом. Они вместе воевали.
Сет не обернулся, когда Лорел издала возглас удивления.
- Оба понимали, что война проиграна, ограбили поезд, который вез казенные деньги, и скрылись. Там было золота на несколько сот тысяч долларов. Вскоре им пришлось расстаться. Так случилось, что золото осталось у твоего отца. Он закопал его в Чайнатри, но вернуться туда ему не пришлось. Видимо, он считал, что полковник погиб, и не сообщил ему, где спрятано золото. Полковник сбежал на Запад, а перед смертью велел мне отправиться сюда.
Сет умолк. У Лорел закружилась голова, она задыхалась.
- Мой отец, герой войны, не был вором. Он не мог… просто не мог совершить того, о чем ты говоришь.
Сет наконец повернулся к Лорел. Лучи заходящего солнца упали ему на лицо, выражавшее глубокую печаль. В то же время, рассказав Лорел правду, он испытал облегчение.
- Я и сам не очень верил в эту историю, пока не приехал сюда. Сейчас я понял, что полковник сказал правду. В этом я убедился, когда прочел предсмертное письмо твоего отца. Золото действительно спрятано в Чайнатри. Подобраться к нему я мог, лишь сблизившись с тобой.
- Значит, ты женился на мне ради денег? - Лорел была близка к истерике.
Сет не возражал.
- Я счел это честной сделкой.
Лорел тряхнула головой и отвернулась от Сета.
- Нет-нет! Мой отец не был вором. Этот… этот твой полковник лгал, и ты лжешь! Нет никакого золота! Неужели ты думаешь, что отец, обладая таким богатством, допустил бы, чтобы мы жили впроголодь и носили залатанную одежду? Неужели не рассказал бы нам об этом золоте?
- Но он вам рассказал, - перебил ее Сет. - В своем последнем письме написал твоей матери, что оно лежит под скамейкой, где они впервые поцеловались. Помнишь? Если бы твоя мать имела возможность заняться поисками, золото нашли бы, раскопав могилу, и все сложилось бы иначе.
- Ты лжешь, Сет Тейт, - хриплым от волнения голосом твердила Лорел. - И полковник твой лгал. Иначе быть не может!
- Я говорил тебе о нем, когда мы впервые встретились. Это из-за него я приехал в Чарлстон, он знал твоего отца.
Голос Сета оставался спокойным, что придавало убедительность каждому его слову.
- Мой отец ни за что не связался бы с вором! Ни за что! - Лорел говорила уже не так уверенно.
- Но это произошло, Лорел. Они забрали золото. Твой отец спрятал его в Чайнатри.
- Нет! - Лорел заткнула уши. - Я не желаю слушать эту мерзость!
- Твой отец, Огастес Синклер, закопал золото в Чайнатри, - повторил Сет. - Я точно это знаю, Лорел, поверь мне.
Лорел почти поверила, беспомощно опустила руки и посмотрела на Сета. Но в следующий миг гнев вспыхнул в ней с новой силой.
- Ты собирался его украсть! - крикнула она. - Золото, которое, как ты утверждаешь, взял мой отец! Ты приехал только ради денег!
- Сначала да, - признался Сет. - Но потом, когда мы… Я решил отыскать его для тебя. Именно этим я и занимался в Чайнатри.
- Ты женился на мне из-за золота! - Ее голос срывался от злобы и возмущения. - Ты поверил какому-то бандиту, оклеветавшему моего отца!
Лорел сжала кулаки. Глаза сверкали, как две льдинки. Лицо побледнело.
- Убирайся! Ты наглый лжец!
- Я никогда тебя не обманывал.
- Просто использовал.
- Так же как и ты меня.
- Я поверила тебе, - прошептала Лорел. - Считала тебя своим мужем, забыла, что заставило меня стать твоей женой.
Боль исказила лицо Сета, он шагнул к ней.
- Лорел…
- Нет. - Она жестом остановила его. В ее глазах пылала злоба. - Не смей ко мне приближаться! Я не желаю видеть тебя! Слушать твою гнусную ложь! Оставь меня в покое!
- Ты должна выслушать меня до конца.
- Хватит с меня и того, что ты сказал! Ни слова больше! Убирайся отсюда немедленно!
Лорел подхватила подол, взлетела вверх по лестнице. Ворвалась в спальню, захлопнула дверь и задвинула засов.
* * *
Редакция "Газетт" располагалась на Брод-стрит, в старом тесном здании, видавшем лучшие дни. Летом там было жарко, зимой гуляли сквозняки. Стоило открыть окна, как уличный шум влетал внутрь комнаты, заставленной письменными столами. Редакторам и репортерам было не до бурлящей снаружи жизни. Комната, где обрабатывались городские новости, жила в своем особом бешеном ритме. Этажом ниже монотонно стучали типографские станки. Частенько раздавались окрики: "Переписать! " или "Эй, курьер! " Это редактор отдавал распоряжения из крошечного кабинета за перегородкой.
Репортеры сновали туда-сюда, писали и переделывали заново статьи для следующего номера.
Питер Бартон с детства мечтал стать журналистом. Это, разумеется, не входило в планы его родителей. Его отец, Лукас, надеялся, что сын продолжит семейную традицию и станет компаньоном фирмы "Бартон и К°. Продажа хлопка". Питер родился вскоре после обстрела форта Самтер, и тогда его отец еще не знал, что война многое изменит. В том числе и его планы на будущее. Особенно после отступления Роберта Ли.
Лукас отправился на войну, сражаться на стороне Конфедерации и в 1865 году вернулся домой с ранением в ногу, но, к счастью, живой. Чарлстон находился в плачевном состоянии. То янки, то отступавшие войска жгли поля, лишая людей хлеба, а хлопковые плантации так и не удалось восстановить. Лукас устроился клерком в порту и считал это большой удачей. Бартоны занимали в обществе не менее высокое положение, чем Синклеры, и перемены в своей судьбе переносили с таким же достоинством и мужеством, как и все остальные семьи. Никогда не жаловались, жили как могли.
Семья сумела оплатить Питеру годичный курс в университете. Вернувшись в Чарлстон, он был полон решимости работать, поднакопить денег и уехать на Запад в поисках приключений и богатства. В нем сочетались живое воображение, мечтательность и кипучая энергия.
Репортером в газету Питер устроился без труда. Работа была трудоемкая, а платили мало. Однако Питер так ею увлекся, что жить без нее не мог.
После войны газеты в Чарлстоне процветали. Девять изданий конкурировали между собой, пытаясь завлечь подписчиков. "Газетт", конечно, не имела такого влияния, как "Ньюс", где редакторам удавалось помещать рассказы таких знаменитостей, как Томас Харди и Марк Твен, но она была занимательной и в ней работала решительная команда.
Питер хорошо справлялся со своей работой и знал себе цену. Сейчас ему не хватало только сенсации, чтобы прославиться. Именно поэтому Питера так заинтриговала история Сета Тейта, если, конечно, это можно назвать историей. За последние пять лет у Питера хорошо развилась интуиция, и она подсказывала ему, что в прошлом Сета Тейта есть что-то еще, помимо утраченной семьи из Саванны. Он снова сел за стол, в который раз изучая досье Сета Тейта, перебирая в памяти все просьбы и возражения Кэролайн. Она должна понять, что он старается и ради нее тоже. Если Питеру удастся создать шумиху вокруг Сета Тейта, он решит сразу две проблемы. Во-первых, избавится от этого человека, спасет Лорел, пока Тейт не разбил ее сердце. Во-вторых, докажет Кэролайн, что он настоящий мужчина и способен о ней позаботиться.
- Эй, Бартон! - окликнул его кто-то. - Тебе телеграмма из Вайоминга. Сообщение о каком-то Пиче Брейди.
* * *
Лорел сидела на краю постели, кипя от злости и плотно сжав губы, пытаясь справиться с сотрясавшими ее тело рыданиями. До чего же она глупа! А ведь считала себя умной, рассудительной… Он все это время смеялся над ней. Говорил, что для него главное - дом и покой. А думал только о золоте, в существовании которого сомневался. Ради золота и женился на йен.
Ей и в голову не могло прийти, что она влюбится. А Сет ответил предательством. Все мужчины вероломны. Даже отец!
Нет! Только не отец! Боже, только не он. Не легендарный Огастес Синклер, образованный, истинный джентльмен, герой, сражавшийся за великое дело. Он не мог похитить золото, когда его товарищи погибали в бою. Отец был человеком чести, высоких принципов, заботился о своей семье.
Но внутренний голос нашептывал другое. Лорел старалась этого не слышать, однако голос звучал все громче, все явственнее. Умирая, отец думал о семье и ее благосостоянии. Его последнее письмо…
Ради этого письма Сет и женился на ней. Просьба похоронить его в определенном месте, в присутствии только членов семьи… слова умирающего в муках человека. Он писал не о золоте, нет.
Но что, если… если это правда? Если ее отец и полковник похитили золото? Если отец закопал его, а теперь, спустя годы, его откопают, будто нарочно, чтобы разбить ей жизнь?
Возможно, сотни и тысячи долларов покоятся в земле. Лорел вспомнились годы нищеты, полуголодное существование. Деньги были совсем рядом, а она ничего не знала о них. А Сет? Лорел доверилась ему, думала, что нужна ему так же, как он ей. Он знал о существовании клада и скрывал это от Лорел, хотел ее ограбить.
Она все сильнее и сильнее сжимала спинку кровати, до тех пор, пока не заболела ладонь. Она с трудом сдерживала готовый вырваться крик. Ей хотелось все ломать и крушить, как разрушили только что мир, в котором она жила. Но почему теперь Сет рассказал обо всем? Теперь, когда все могло наладиться? Когда можно было праздновать начало новой совместной жизни?
Все очень просто. Лорел больше не нужна Сету. В Саванне у него семья, состояние, зачем ему жена? Он оставался рядом, пока нуждался в ней, пока надеялся с ее помощью найти золото. Но золота Сет не нашел. Лорел хотела верить, что его просто не существует. С другой стороны, Сет Тейт, конечно, лжец и мошенник, но не глупец. Он верил, что золото спрятано в Чайнатри, что ключ к нему - в последнем прощальном письме Огастеса Синклера.
Лорел смотрела прямо перед собой и вдруг различила на противоположной стене картину. Лорел медленно поднялась на ноги.
Золото было закопано под скамейкой, на которой впервые поцеловались ее родители. Но уже много лет на том месте пустырь. Трудно себе представить, что там было раньше. Все постройки разрушены, сожжены или заросли. Ничто не напоминает о прошлом Чайнатри, остались только воспоминания. И эти воспоминания мать Лорел запечатлела на холсте.
Раздались стук в дверь и голос Сета:
- Лорел!
Она, будто не слыша, подошла ближе к картине.
- Лорел, я уйду, если ты захочешь. Но выслушай меня! Открой дверь!
Лорел сняла со стены картину. Мать запечатлела не только скамейку, на которой муж впервые ее поцеловал, но и всевозможные детали, в частности Купидона с крылышками, парящего над землей. Она пыталась хоть как-то выполнить последнюю волю мужа.
Рядом со скамейкой бросалась в глаза пугающая подробность. Прежде Лорел ее не замечала. В густой высокой траве темнела надгробная плита с именем ее отца. Буквы были едва различимы. Настоящего памятника она не могла поставить и изобразила его на холсте.
Теперь Лорел совершенно точно знала, где закопано золото. Сотни раз она гуляла в тех местах.
В это время в столовой Софи наблюдала за тем, как накрывают стол к ужину. Вдруг послышались крики и шум. Софи встревожилась, когда узнала голос Лорел. Она слышала лишь отдельные слова. Услышать все было невозможно из-за толстых стен, только стук Сета в дверь спальни и громкий голос Лорел.
Сначала тетушка успокаивала себя тем, что это всего лишь ссора двух влюбленных молодоженов, глупая перепалка из-за уязвленных чувств, не так понятых слов или потраченных Лорел денег на новую шляпку. Правда, шляпку Лорел купила довольно давно, а скандал скорее походил на пушечный обстрел Чарлстона, чем на небольшое недоразумение. Софи жестом отослала кухарку в кладовую, а сама остановилась возле лестницы. Услышав, что в комнате племянницы открылась дверь, Софи метнулась в сторону, однако успела пересечь только половину зала, когда Лорел с пылающим лицом слетела вниз по ступенькам.
- Лорел, милая, могу ли я… - Но Софи едва успела произнести эти слова. Лорел стремительно пронеслась мимо в сторону конюшни.
- Лорел, Лорел! - Софи засеменила следом. - Скажи, ради Бога, в чем дело? Куда ты собралась? Что ты…
- Я уезжаю в Чайнатри! - выкрикнула Лорел, не оборачиваясь.
- В Чайнатри?! - громко кричала Софи стоя в дверях. - Верхом?! Но ты не надела шляпку! Ты сошла с ума?! Лорел, уже почти стемнело, вернись сейчас же! Ты даже не поужинала! Ты не можешь…
Лорел уже была на конюшне, а Софи, выбившись из сил, прислонилась к стене.
Она обрадовалась, когда услышала шаги Сета. Он попытался пройти мимо, но Софи поймала его за руку:
- Мистер Тейт, слава Создателю! Вы должны ее остановить. Лорел собралась в Чайнатри и даже шляпку не надела.
Сет попытался высвободиться, но Софи еще крепче сжала его руку.
- Что бы между вами ни произошло, это можно уладить, - говорила Софи, - только не позволяйте ей уехать.
- Оставьте меня, - грубо сказал Сет и вырвал руку.
В это время раздался стук копыт. Лорел неслась верхом на гнедой кобыле в мужском седле. Ее волосы развевались по ветру.
- О святые небеса! - Софи вздохнула, прижав руки к груди. - Ну что вы стоите?! Что скажут люди?!
- Боюсь, это не скоро закончится, - процедил Сет сквозь зубы и быстро зашагал в сторону конюшни.
Эдгар Кэссиди пребывал в нерешительности не больше минуты. Первым его побуждением было броситься следом за Брейди и женщиной, но Кэссиди в своем экипаже не смог бы их догнать. И вместо того чтобы броситься в погоню, сыщик постучал в дверь дома Синклеров. Он не сомневался, что мисс Софи все ему расскажет.
- Лорел, слава… - Софи пошатнулась, увидев на пороге Кэссиди. Волосы упали Софи на лицо. Щеки ее горели, глаза были влажными от слез.
- Мисс Софи, у вас что-то случилось? - спросил Кэссиди, уверенный в скорой победе. - Надеюсь, не потревожил вас в неурочное время? Я ждал, пока не увидел, что ваша племянница ускакала.
- Что? О-о, нет… то есть да. Ах, мистер Кэссиди, сейчас и в самом деле не самое лучшее время для визита. Племянница поссорилась с мужем, и они куда-то умчались на ночь глядя, даже не поужинав.
Кэссиди крепче сжал руку Софи и проводил ее в гостиную. Больше всего он боялся, что его попросят уйти.
- Не надо так беспокоиться. Не желаете ли воды? Софи рухнула на диван, ломая руки:
- Я умоляла ее не ехать. Но она слушать ничего не хотела. Я никогда не видела ее в таком состоянии. Сказала, что отправляется в Чайнатри.
Кэссиди изобразил вежливую улыбку.
- Чайнатри? Боюсь, что я не… Софи печально махнула рукой:
- Старая плантация, которая давно сгорела. Туда довольно далеко ехать, а уже стемнело…
- Быть может, желаете воспользоваться моим экипажем и поехать следом за ней?
Софи несколько секунд смотрела на Кэссиди. Глаза ее снова наполнились слезами.
- О, вы очень добры! Но нет. - Софи промокнула платочком глаза. - Мистер Тейт отправился за ней. Они едва не подрались. Совершенно не представляю себе, что явилось причиной ссоры.
Кэссиди подошел к буфету, достал графинчик и налил Софи шерри. Она взяла рюмку дрожащими руками и осушила залпом.
- Мисс Синклер, не могу выразить словами, как глубоко сочувствую вашему горю. Разумеется, я не стану сейчас докучать вам делами, но позвольте мне остаться, пока вам не станет лучше. Софи запротестовала.
- Нет-нет, я настаиваю. - Кэссиди сел напротив нее, обаятельно улыбаясь.
- Ах, вы так любезны. - Софи сглотнула слезы. - Мы всегда жили тихо, мирно. А сегодня Лорел была почти что в истерике. До меня долетали лишь отдельные слова о какой-то лжи и золоте. - Кэссиди насторожился. - Потом Лорел сбежала вниз, даже не переодевшись для верховой езды. Следом за ней появился мистер Тейт, он был похож на самого дьявола.
Кэссиди продолжал улыбаться, но мелькнувшая догадка заставила его прищуриться.
- Верхом, в домашнем платье, преследуемая мужем, - тревожно вздыхала Софи. - Как нищенка какая-нибудь. Надеюсь, мистер Кэссиди, вы понимаете, что люди, подобные нам, так себя не ведут…
Зазвенел дверной колокольчик. Эдгар Кэссиди вскочил:
- Позвольте я открою, мисс Синклер.
Сказав это, Кэссиди пересек гостиную. Прежде чем он достиг двери, Кэролайн уже распахнула ее и остановилась на пороге с испуганным лицом.
- Питер… Господин начальник полиции? Что… Двое проследовали в дом и слегка поклонились Софи.
- Мисс Софи, - официальным тоном заговорил начальник полиции Хендерсон, - мне очень жаль, что мы вынуждены нарушить ваш покой, но нам необходимо переговорить с Сетом Тейтом. Он дома?
- Нет-нет, - слабым голосом ответила Софи, - они с Лорел только что уехали в Чайнатри.
- Она там с ним одна? - с тревогой спросил Питер, переглянувшись с офицером.
Софи выпрямилась и смерила Питера строгим взглядом. Она никому не разрешала плохо говорить о ее семье. Питер должен был помнить об этом.