- Я прочту записку Этель, и мы поговорим. - Он снял пальто и набросил широкополую шляпу на рога лося, висевшие на стене. Потом с поцарапанного старого обеденного стола взял листок бумаги. - Садись, - он показал на видавшую виды софу.
Джей-Джей села. Не потому, что он предложил. Прежде чем уйти, она собиралась кое-что сказать Люку Ремингтону. Пока он читал записку, она разглядывала комнату. Горы бумаг, журналов и книг лежали на полках и на каждом свободном месте. Компьютер, телефон, маленький телевизор, стопки газет, корзинка для почты, грубоватая большая кружка, заполненная ручками и карандашами. Окна справа от Люка выходили на строения ранчо, позади виднелись горы.
Люк бросил записку, обошел стол и будто навис над Джей-Джей.
- О'кей, дом не отвечает твоим изысканным вкусам, но едва ли это причина для паники. Я думал, ты пробудешь в нем немного больше, чем пять минут.
- Паники! - Она глубоко вздохнула. Если кричать, у Люка может возникнуть впечатление, будто ее это волнует. А чего нет, того нет. - Я не паникую. Как только я увидела Берди, я поняла, что мне нет необходимости оставаться на три недели. - И все же, не в силах сдержаться, Джей-Джей почти крикнула: - Люк, ведь она еще ребенок!
- Кто, Берди? Наверно, ей семнадцать или восемнадцать. Но какое отношение Берди или ее возраст имеют к твоему отъезду?
У Джей-Джей чуть не отвисла челюсть. Она с трудом взяла себя в руки.
- Я вышла замуж, почти ничего о тебе не зная, - медленно проговорила она. - Но я думала, что представляю, какого рода ты мужчина. - Она рывком встала с софы, мышцы неохотно подчинялись командам мозга. - Я ошибалась.
- Как по-твоему, куда ты идешь? У нас есть договор, помнишь? - Люк перехватил ее у порога и загородил путь.
- Никакого договора больше нет. - Теперь Люк Ремингтон ничего для нее не значит, как, очевидно, и она для него. Не нужно оставаться здесь на три недели и даже на три минуты, чтобы понять: ее короткая безумная страсть была ужасной ошибкой. Как только Бартон услышит о Берди, он согласится с ней. Джей-Джей не может любить лживого, аморального кота. Интересно, сколько женщин перебывало в его постели после их случайного брака? - Ты против развода и хочешь вытащить мое имя на газетные полосы - не выйдет. Я раздавлю тебя. Наш импульсивный брак был глупостью и идиотизмом. Но твои шантаж и угрозы ничего не стоят после того, как я узнала о Берди.
- Что ты узнала о Берди?
- Она беременна, - в ярости прошипела Джей-Джей.
- Знаю, что она беременна, не слепой. - Еще не договорив последнего слова, Люк расхохотался: - Ты думаешь, от меня? Я ей в отцы гожусь!
- Вот именно.
- Леди-адвокат, ты слишком много проводишь времени среди аморальных людей. - Люк уперся руками в дверь по обе стороны головы Джей-Джей. - Не имея никаких доказательств, ты решила, будто я отец ребенка Берди. Почему, О'Брайн? Только не говори, что ревнуешь.
Джей-Джей не понравились его поддразнивания. Еще меньше ей нравилось массивное тело, нависшее над ней. И голос, на низких нотах звучавший искушающе. Она презирала свои вдруг ослабевшие колени. Но не колени предавали ее. Предателем был мозг.
- Если отец ребенка не ты, почему Берди так боится, что я не позволю ей остаться?
- Берди очень робкая девочка. - Люк пробежался пальцами по рукам и плечам Джей-Джей. Ладонью обнял шею. - Она жила у Этель и помогала ей по хозяйству. Наверно, она беспокоится, что ты все здесь изменишь.
- Долго я здесь не пробуду и не собираюсь ничего менять.
- Я никогда не спал с Берди, и ты пробудешь здесь три недели. - Он обхватил ее подбородок, пальцы коснулись щеки. - Разочарована?
Жар от прикосновения проник под кожу, распространился по всему телу и сосредоточился где-то в самой сердцевине. Джей-Джей хотелось слиться с прочной деревянной дверью за спиной. Прошел год, все изменилось. И ничего не изменилось. Простое прикосновение - и слепая, безумная страсть снова лишает ее воли. Он что-то спросил.
- Ты боишься. - Он взял ее лицо в ладони. - Твои глаза стали зеленее.
- Цвет моих глаз не имеет отношения к страху. Они принимают цвет одежды, которую я ношу.
- Должно быть, на тебе и белье зеленое. - Губы изогнулись в медленной улыбке. - Остальное, что ты носишь, не вызывает ничего, кроме отвращения.
Он и раньше дразнил ее за костюмы. За деловые костюмы. Не за белье. Он не смеялся над ее бельем. Засверкавшие серо-желто-зеленые глаза говорили, что она не одна это вспомнила. Кожа стала влажной, дыхание - частым. Все повторилось. Как в первый раз. Он ничего собой не представляет, в отчаянии напомнила себе Джей-Джей. Только набор черт. Раскосые глаза, черные ресницы, слишком густые и длинные для мужчины. На подбородке шрам, и там не растет борода. Упрямо сжатые челюсти, обветренная, загорелая кожа, темно-русые волосы, спадающие на лицо. И губы, которыми он целовал ее…
Джей-Джей уперлась ладонями в дверь за своей спиной и смотрела на поношенную черную рубашку в нескольких дюймах от своего бежевого пальто. Она приехала доказать, что ее дурацкая страсть к Люку Ремингтону - всего лишь минутное затмение сознания. И она докажет. Джей-Джей решительно встретила его взгляд.
- Нам нужно выработать несколько основных правил, если я останусь здесь на три недели. И первое правило…
- Первое правило - правила устанавливаю я.
- Первое правило - ты до меня не дотрагиваешься.
- А мне нравится трогать тебя. - Люк переместил руку на ее затылок и забрался пальцами в волосы. - Тебе обычно нравилось, когда я тебя трогал. Или ты считаешь, что все изменилось?
- Мы собираемся развестись, - почти прошептала она. - Я хочу выйти замуж за другого.
- За Александра? - Темная бровь вопросительно изогнулась. - Он уже передумал. Понял, что не подходит тебе. - Люк наклонился.
Его руки держали в плену ее голову. Но она знала, что, если начнет возражать, Люк отпустит ее. Лучше позволить ему поцеловать. Пусть он увидит, что его поцелуи для нее ничего не значат. И тогда он больше не будет приставать.
Его рот плотно закрыл губы Джей-Джей. Может, она и забыла его вкус, но рот помнил. И, вспоминая, раскрылся. Люк придвинулся ближе, его тело почти касалось ее. Их разделяли слои одежды, в том числе и ее теплое пальто, а Джей-Джей чувствовала каждый удар его сердца, каждый вдох.
Каким-то образом Люк понял, что она воспламенилась. Не отрывая рта, он стянул пальто с ее плеч и рук. Когда тяжелое пальто застряло между бедрами и дверью, он притянул ее ближе. Груди налились, она прижалась к нему и обхватила за шею. Они всегда в совершенстве соответствовали друг другу, хотя он выше на шесть дюймов. Пальто медленно скользнуло по бедрам и упало на пол.
Вслед за пальто по тем же местам двинулись руки Люка, оглаживая округлости бедер. Потом он быстро ущипнул ее пониже спины, поднял голову и отступил назад.
- Я хотел это сделать с той секунды, как увидел тебя на открытии галереи.
- Ущипнуть? - хмыкнула Джей-Джей. Холодный воздух заполнил пространство между ними. Она не могла посмотреть ему в глаза. В треугольном вырезе рубашки на груди виднелись остатки летнего загара.
- Поцеловать, - засмеялся Люк. - Я с трудом остановился. А то смахнул бы все со стола и уложил тебя, чтобы проверить, правда ли, что на тебе зеленое белье.
Жаркое желание вихрем закрутилось вокруг Джей-Джей и исчезло, будто быстро проходящий шторм. Он поцеловал ее. Она это пережила.
- Все в порядке. Ты поцеловал меня.
- Мы поцеловались.
- Мы поцеловались, - согласилась она, надо уступить хоть в такой мелочи. - Признаюсь, мне даже приятно целоваться с тобой. Но это ничего не меняет. Брак строится на любви, а не на поцелуях. Выйти замуж за человека, которого знаешь несколько дней! Мы думали только о физическом наслаждении. Касаться тебя, целовать тебя, заниматься… ммм…
- Любовью, - подсказал Люк.
- Пусть будет так, за неимением лучшего выражения. Я не занималась любовью ради твоего наслаждения. Я делала это для себя. Затягивая друг друга в постель, мы заботились только об удовлетворении собственных эгоистических нужд. Но люди не могут всю жизнь провести в постели.
- Мы не всегда были в постели.
Джей-Джей вспыхнула. С Люком она стала игривой, чувственной, изобретательной, любящей наслаждения. А главное - импульсивной. Женщиной, которая прыгает в постель к малознакомому мужчине.
- Мы не говорили о будущем, - попыталась она объяснить. - Я ничего не знала о твоей семье, где ты вырос, на что надеешься, о чем мечтаешь. А ты не знал, какая я на самом деле.
- Черт, О'Брайн, мы прожили меньше недели. Слишком мало для раскрытия семейных тайн.
- За несколько дней можно поделиться многим. А ты разделял только мое желание.
- Я рассказал бы тебе все, что ты хотела знать!
- Ты не виноват, это я не задавала вопросов. - Джей-Джей покраснела. - Меня ничего не интересовало. Ты смотрел на меня, ласкал меня, улыбался, а я могла думать только о наслаждении, которое ты давал. - Она с трудом сглотнула. - Не могу выразить, как мне стыдно и как я сожалею о случившемся. Но я не любила тебя тогда и не люблю сейчас.
- Конечно, ты не любила меня, - нетерпеливо повторил он. - Влюбляться - это для подростков. Взрослые объединяются для общего будущего. Они прилагают усилия, чтобы построить совместную жизнь. А любовь - это награда за их старания. Нас влекло друг к другу. И я думал, что ты женщина как раз того рода, с какой я хотел бы прожить до последнего дня. Я думал, мы сумеем построить общее будущее. Но ты не хочешь разделять с мужчиной жизнь. Ты хочешь, чтобы он тянулся в хвосте за тобой.
Братья Джей-Джей проклинали ее, когда им не удавалось заставить ее поступить так, как они хотели. Люк Ремингтон такой же, как они.
- Мы с Бартоном будем вместе строить наше будущее, - упрямо проговорила она. - У нас много общего: одинаковые интересы, нам нравятся одни и те же фильмы, музыка, искусство. Мы верим друг другу.
- О'Брайн, для леди-адвоката ты настолько же глупа, насколько испорченна. - У Люка даже губы скривились от отвращения.
- По-твоему, любой, кто не согласен с тобой, глупый. Ты хотел, чтобы ради тебя я бросила то, чему училась, о чем мечтала. А что ты собирался бросить ради меня?
- Я предложил тебе половину всего, что у меня есть, но тебе было мало. Ты хотела, чтобы все шло по-твоему. - Он пожал плечами. - Может, Бартон и согласен быть у тебя под каблуком, но мне такая позиция не подходит.
- Для твоего сведения: я забочусь о Бартоне и он заботится обо мне. Я знаю все его прошлое, знаю, какие у него планы на будущее. Я знаю, что нужна ему. И у него нет задних мыслей.
Люк долго изучающе смотрел на нее.
- Бартон не даст тебе счастья, потому что думает, будто ты та женщина, которую ты изображаешь и костюмы которой носишь. Ведь ты ни разу не дала ему увидеть, какая ты на самом деле. Ваша совместная жизнь будет сплошной игрой и фальшью. - Люк закрыл ей ладонью рот, видя, что она хочет возразить. - Как он может знать? Ведь ты и сама не знаешь. Пока не знаешь, леди-адвокат. Но я делаю тебе одолжение. - Он усмехнулся ее очередной попытке возразить. - Я даю тебе три недели, чтобы ты поняла, кто ты и чего хочешь. Может быть, за эти три недели мне удастся ответить и на собственные вопросы. - Что-то сверкнуло в глубине его глаз. - Я лежал ночами без сна и размышлял: какого черта я женился на тебе? Ответ на этот вопрос может получиться интересным, ты не думаешь, О'Брайн? - Он оторвал ладонь от ее рта и провел пальцем по нижней губе.
Джей-Джей подавила желание обхватить его палец губами.
- Я знаю ответ на этот вопрос. - Кончик ее языка коснулся подушечки его пальца. - Ты хотел спать со мной.
- Не думай, ты, О'Брайн, не единственная, кто воздерживается от внебрачных связей. После тебя у меня никого больше не было. - Люк сделал шаг в сторону и открыл дверь. - Я отнесу вещи в твою комнату.
- Разве одинокие работники на ранчо живут не в трейлерах? - удивилась она, поднимаясь вслед за Люком.
- Ванная здесь. - Люк кивнул направо, а сам свернул в комнату налево. - Нам придется пользоваться одной ванной. Моя комната напротив через холл. А это твоя.
- Твоя комната? Ты живешь в доме Стирлингов? - Джей-Джей остановилась на пороге просторной спальни.
- Зейн Стирлинг умер почти пять лет назад. Я живу один. - Люк поставил чемоданы на потертый ковер возле постели. Наверно, когда-то ковер был белым. - А моя жена живет в Денвере.
- Я не сноб, - в сотый раз убеждала себя Джей-Джей, разделывая цыпленка. В прошлом году Люк говорил, что он ковбой. Любой, кто увидел бы его потрепанные джинсы, обшарпанные ботинки и побитый пикап, тотчас бы догадался, что у него в кармане нет и двух центов. Почему же он не упомянул, что управляет семейным ранчо, пятьдесят пять процентов которого унаследовал от дяди? Но это не имеет значения. Нож, как у мясника, громко ударил по доске. Он может быть хозяином ранчо размером с Техас, и все равно у них не будет ничего общего.
- Что ты делаешь? Где Берди? Что это? - Люк вошел в кухню через черный ход с подгоревшей сковородой, которую Джей-Джей выставила на снег.
- Берди в доме Этель, собирает свои вещи. - Джей-Джей ответила только на второй вопрос. - До возвращения Этель она будет спать в маленькой спальне возле кухни. Комнату можно использовать не только как кладовку. Я там все расчистила.
- Хочешь быть и дуэньей и кухаркой, да, О'Брайн? - Люк поставил обуглившуюся сковороду в раковину и прислонился к буфету.
- Берди нервничает, не хочет оставаться одна в пустом доме, - спокойно пояснила Джей-Джей.
- Я наконец дозвонился Этель. - Люк наблюдал, как Джей-Джей обмакивает кусочки цыпленка в панировочные сухари и специи. - Ей придется остаться в Вайоминге на неделю или на месяц или даже больше. Я успокоил ее, что мы продержимся. Короче говоря, Этель скоро не появится. И, по-моему, не стоит ожидать многого от Берди. Боюсь, готовить придется тебе.
Джей-Джей разложила кусочки цыпленка на противне, делая вид, что не замечает изумления Люка. Он явно помнит, что в те дни, когда они жили вместе, еду им доставляли на дом, и теперь решил, что это Джей-Джей по неопытности сожгла сковороду. Но стоит ли объяснять, что вовсе не она, а Берди забыла сковороду на плите?
Спустя час с небольшим она с радостью увидела на лице Люка удивление, когда он сел за безукоризненно сервированный стол. Отлично подрумянившиеся в духовке цыплята, воздушное картофельное пюре, запеченная в тесте кукуруза, оладьи с яблочным сиропом и салат из помидоров. Раскладывая на коленях салфетку, она готова была держать пари, что он скорее умрет от голода, чем признается в ошибочности своих суждений о ней.
- Где Берди? - спросил Люк.
- Я пригласила ее пообедать с нами, но она взяла поднос и пошла в свою комнату.
- Этель обычно делает густую подливку из сока жареных цыплят.
Джей-Джей поджала губы.
- Держу пари, что ее сестра тоже так делает. И потому ее муж в больнице с сердечным приступом от избытка холестерина.
- Только не говори, что ты помешана на здоровой пище! Мне нравится нормальная еда.
Образец сдержанности, она подвинула ему салатницу.
- Надо быть умеренным в еде. Мой отец и Кенни - врачи, мать - медсестра, а Логан учится на медицинском факультете. Я знаю больше, чем мне хотелось бы, о бляшках, закупоривающих сосуды.
- Кто такие Кенни и Логан? - У Люка на тарелке горкой высилась еда.
- Два моих брата. Есть и еще два. Блейн преподает биологию в Айове. И Бренден в университете занимается биохимией.
- Твоя семья знает, что ты замужем?
Джей-Джей сосредоточилась на куриной ножке.
- Мои родители женаты почти тридцать семь лет. Они убеждены, что потенциального мужа сначала надо привести домой, потом обручиться с ним, а потом устроить грандиозную церемонию в церкви. На свадьбу Кенни и Кейси было приглашено больше трехсот человек.
- Значит, не знают. - Джей-Джей не ответила, и Люк спросил: - А ты привозила Александра домой на Рождество познакомиться с семьей?
- Конечно, нет. Он и его дочь Кэрри провели Рождество с родителями его первой жены. Бартон - вдовец. - Она старалась не встречаться с Люком взглядом.
Часы в гостиной начали отбивать время. Когда затих последний удар, Люк мрачно спросил:
- Когда ты представила его родителям как будущего мужа?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
- С чего ты взял, что я кому-то представляла Бартона как будущего мужа? - Едва договорив фразу, Джей-Джей поняла, что вынесла себе обвинительный приговор. Ей надо было отказаться отвечать на этот вопрос. - В День благодарения Кэрри поехала с друзьями кататься на лыжах, - пробормотала она, глядя в картофельное пюре, - и Бартон прилетел в Айову, чтобы провести уикенд со мной. Но мы никому не говорили о том, что собираемся пожениться. - Конечно, ее родные строили догадки, но она трусливо предпочла не обращать на это внимания.
- Почему?
- Мама бережет свое свадебное платье для меня. Она не поймет наше с Бартоном желание просто оформить отношения в присутствии судьи.
- Когда-нибудь тебе придется рассказать ей все.
- Мы не спешим. - Джей-Джей угрюмо ела. - Сначала мне надо развестись с тобой, помнишь?
- Еще бы!
- По сей день не могу поверить, что я вышла замуж за совершенно незнакомого человека. Никто не приставлял мне пистолет к виску. Я была трезвой. Психических болезней в семье нет… О чем я думала?
- То же самое вертится у меня в голове.
- Для секса не обязательно жениться.
- Ты бы не пошла на случайный секс, - ровным тоном произнес Люк. - А я хотел тебя.
- Да, правильно. - Джей-Джей растерзала оладью до крошек. - Это все мой рот. Все говорят, что он очень сексуальный. Да еще благодаря Нике эта идиотская родинка.
- Кто такая Ника?
- Прабабка по материнской линии. Говорят, она была русской аристократкой. У мамы есть ее портрет. - Джей-Джей усмехнулась. - Папа считает, что все его дети смешаны в плохом миксере: в кувшин бросили английские, ирландские, немецкие, финские, русские, славянские, французские и индейские гены, а потом кто-то выключил аппарат раньше, чем получилась однородная масса. Мы не только не похожи друг на друга, но еще у каждого одна черта от одного предка, другая от другого. Мне повезло, что досталась пухлая нижняя губа и родинка, так что я выгляжу точно сексуальная кукла. Представляешь, как трудно при такой внешности убедить клиента-мужчину, что у меня коэффициент интеллигентности больше десяти?
- Мне нравится твой рот.
- О, конечно, тебе нравится. Все мужчины такие. Братья утверждают, будто у меня волосы как мышиный хвост, бесцветное лицо, глаза как мутная вода, а бровей практически не существует. Но мужчины видят только губы и красивую родинку.
- Так и радуйся! Если бы я не увидел привлекательную девушку, то не стал бы останавливать ту лошадь.