За все время этого незатейливого обеда они едва ли обменялись парой слов. Особый мерцающий взгляд, который то в дело останавливал на Мэган ее возлюбленный, сводил ей внутренности сладкой судорогой, отбивал всякий аппетит.
Нервы ее были натянуты как струны, мысли и чувства взбудоражены до предела. Утром наступал Рождество - день, который всегда приноси ей только боль и разочарование. Кайл скоро должен был уехать.
Она уже слышала отдаленный звук могучих бульдозеров, расчищавших от снега их узкое, всего в две полосы, шоссе.
После обеда, пока он мыл посуду, она принимала ванну, искренне надеясь, что горячая вода смоет печаль с ее души. Завернувшись в полотенце и не заботясь о рубашке и трусиках, она спустилась в гостиную. Из-под обмотанного вокруг головы полотенца выбивались завитки влажных волос.
- Иди сюда. - Стоя на коленях перед камином он протянул ей руку. Терпкий запах древесного дыма смешивался с волнующим запахом его тела. Он был не брит, и пробивающаяся щетин затеняла подбородок и придавала темный оттенок глазам. В камине, потрескивая, вспыхивали дрова, и пламя наполняло комнату особым, интимным сиянием.
Она подошла, вложила свою руку в его ладони тоже опустилась на колени. Он начал медленно покрывать поцелуями ее шею, затем, спускаясь все ниже, принялся с томительной неторопливостью понемногу обнажать плечи, целуя каждый оголившийся участок тела, и что-то полыхало в его глазах, словно отражая пламя очага. Страсть. Теперь, когда она стояла перед ним совсем нагая, он не спеша подтянул в изголовье несколько подушек и взбив их, уложил ее на кушетку. Рука Мэган потянулась к его восставшей плоти, восхитительно твердой и одновременно податливой.
- Мэган… - глухо простонал он, схватил упакованный презерватив и в горячке выронил его. Она поспешила поднять оброненный пакетик и сама сорвала обертку.
- Можно мне? - взволнованно спросила она.
- Конечно… - Это прозвучало глухо, напоминая стон, потому что она уже принялась за дело и медленно, аккуратно его завершила. Наконец, совершенно истомленный, он вошел в нее. Она с готовностью встречала каждое его движение, легким вскриком отзываясь на самые глубокие проникновения. Но ей все было мало, она хотела больше, еще больше!
Он достиг удовлетворения раньше и, приподнявшись на локтях, посмотрел на нее сверху.
- Теперь твоя очередь.
- Но… я же… ведь раньше я…
Лицо его выражало непреклонность. Ухватив обе ее руки одной своей, он закинул их ей за голову. Когда его жаркое дыхание опалило ей груди, тело ее инстинктивно напряглось, и она со всей страстью потянулась к нему, отчаянно стараясь слиться с ним и не отпускать никогда. Это стремление пугало ее более всего.
Уверившись в ее насыщении, Кайл прижал ее к себе. Должно быть, она уснула, потому что внезапно была разбужена странным звуком, нарушившим ночную тишину.
- Это отопление, - успокаивающе проговорил Кайл, крепче обнимая ее.
- Электричество дали? - моргая спросонья, беспокойно спросила она.
- Да.
Значит, им больше не придется согреваться, завернувшись в одно одеяло в импровизированной постели перед камином, подумала Мэган. Она судорожно перевела дыхание.
Скоро Кайлу вообще незачем будет оставаться здесь.
Конечно, это глупо и малодушно с ее стороны… Но факт состоит в том, что она не хочет его терять… особенно сегодня, когда вместе с утренней зарей наступит Рождество… На сердце навалилась свинцовая тяжесть.
Разбуженный Снежок опять зашуровал на кухне, раскидывая банки из буфета. Мэган встала и потянулась за халатом.
Ей хотелось потихоньку уйти. Побыть одной. Через минуту в кухню вслед за ней, в незастегнутых джинсах и с хмурым выражением на лице, притащился Кайл.
- Что-то случилось?
Она постаралась напустить на себя непринужденный вид.
- Ничего. Просто хотела покормить собаку.
- Мэган!
Похоже, у нее не получается. Скрывать эмоции - это не для нее.
- Ты опять сбежала. Ты малодушно бежишь всякий раз, когда почему-либо не хочешь смело посмотреть мне в глаза.
- Я просто…
- Мэган! - перебил он. Голос его сделался жестким и неумолимым. - Не увиливай. Я хочу услышать правду. - Он щелкнул выключателем, наполняя кухню ярким электрическим светом.
- Скажи, разве нам только что не было хорошо вместе?
Она нервно сглотнула.
- Было.
Мозг ее лихорадочно работал. Ложь он все равно почувствует и отвергнет. Но она не может сказать правды - и без того тяжело.
- И тебе не меньше, чем мне, верно?
Лицо ее сделалось пунцовым.
- Тогда объясни, в чем дело.
Она с готовностью кивнула.
- Давай разберемся вместе. - Он скрестил руки на груди.
Только не это, почуяла опасность Мэган. Ведь будущего все равно не изменишь. И ничто, ничто не может залечить разбитое сердце!
- Мэган, я жду.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Молодой человек барабанил пальцами по кухонной стойке, наблюдая, как на лице Мэган отображается, словно на экране, весь спектр чувств. Она глядела на него своими широко распахнутыми глазами. Пряди светлых волос нежно обрамляли лицо; сейчас она казалась еще более кроткой и уязвимой, чем всегда.
Пальцы Мэган нервно теребили ткань халата. Видно было, что она в нерешительности. Но Кайл верил, что, когда она решится заговорить, в словах ее будет та же искренность, что читалась в глазах.
Он ждал.
Ветки, раскачиваемые ветром, назойливо бились в стекло, добавляя томительной напряженности.
Мэган несколько раз в волнении моргнула. На лбу собрались морщины, плечи напряженно ссутулились. Кайл отчетливо видел происходящую в ней жестокую борьбу. Было очевидно, что ей инстинктивно хочется уберечься от объяснений, но она понимает: он не отступится и не удовольствуется полуправдой.
Почти с самого начала они были предельно честны друг с другом. Это был своего рода союз доверия, и оба дорожили им.
- Ты меня покидаешь, - наконец проговорила она.
Внутри у Кайла все сжалось. Стало трудно дышать. Точно он получил удар в солнечное сплетение.
Слова ее были точны и безжалостны, как разящий клинок.
Он крепко зажмурился, лоб прорезала глубокая морщина.
Что ж получается? Он хотел подарить ей Рождество - светлый праздник, наполненный сердечной радостью, волшебным предвкушением счастья. А вместо этого принес новую печаль и страдания, хотя поклялся, что ей никогда больше не придется их испытывать.
Но ведь он обещал отцу к Новому году вернуться в Чикаго и принять руководство компанией. И он сдержит слово. Даже ценой операции на собственном сердце. Остается только починить свой "харлей".
Но надрывающая сердце боль была не так мучительна, как застывшее выражение ее глаз. В них словно навеки запечатлелось переживаемое ею предательство.
Кайлу хотелось бы стереть всякий след о нем из ее души вместе со всеми прочими горестями. Но получалось, что того единственного, в чем она нуждалась больше всего, он как раз и не мог ей дать. Не мог дать ей будущего. И потому теперь он, еще больше, чем когда-либо, не хотел возвращаться домой… не хотел терять Мэган.
- Едем со мной в Чикаго!
Глаза ее изумленно расширились, боль сменилась в них потрясением.
Он и сам был не меньше удивлен своим скоропалительным предложением. Но теперь, когда оно прозвучало, стало ясно: сделать это необходимо. Кайл хотел, страстно хотел, чтобы она уехала с ним - насовсем, навсегда! Чтобы всегда любить ее и заботиться о ней, голубить и лелеять… и все такое прочее, что прежде казалось ему глупой сентиментальщиной.
- С тобой в Чикаго?
Кайл кивнул, и сердце у него замерло от вспыхнувшей надежды вперемешку с боязнью быть отвергнутым.
Из уголка ее глаза выкатилась слеза и медленно потекла по щеке. Так же медленно Мэган покачала головой.
- Я не могу, - с трудом прошептала она. Рыдание перехватило ей горло. - Моя жизнь - здесь.
Кайл почувствовал, как невыносимая боль рассекает прочную стену его здравомыслия. Мэган прижала руку к груди, как бы в стремлении не поддаться соблазну невозможного.
- Я больше не могу жить в большом городе… Я пережила это однажды… Не смогу заново проходить через все это. - Она моргнула. - Пожалуйста, не проси меня пытаться еще раз.
И Кайл понял: он не имеет права снова подвергать ее такому испытанию.
- Ничего страшного, - продолжала Мэган, стараясь придать голосу бодрость. - Ведь ты ничего не обещал.
- Мэган, ты не…
- Все в порядке, - перебила она. - Мы оба одиноки, и такое приключение было вполне естественно. Это не то чтобы…
- Перестань! - злость, досада, горечь разочарования охватили его с такой силой, как никогда в жизни. Он крепко стиснул ей запястье, другой рукой схватил за плечо. - Не смей принижать и обесценивать то, что мы с тобой пережили вместе… то, что переживаем сейчас. Не смей называть это приключением!
Она выдержала его яростный взгляд храбро, не моргнув. Кайл настолько же был восхищен ее выдержкой, насколько возмущен словами.
- Тогда скажи, как ты это называешь, - негромко проговорила она.
- Будь я проклят, Мэган, это больше, чем приключение!
- Разве?
Пожалуй, Кайл не отважился бы определить свои чувства как нечто более глубокое. Но тут он вдруг представил себе следующие рождественские праздники - без Мэган. Еще одна карусель приемов и вечеринок. Ну и конечно же, Пэм с Марком пригласят его в гости. Он будет играть с Рэймдом и Уитни и качать их на коленях. И все равно каждую секунду ощущать, что они не в силах заполнить то свободное пространство в сердце, которое должно быть отдано его собственным детям.
Словно издалека, Кайл услышал голос Мэган и, моргнув, очнулся от своих дум.
- Давай просто возьмем из этого времени все хорошее, и пусть наши воспоминания останутся с нами навсегда. - Она оказалась сильнее. - Это было замечательное время. И я благодарна тебе за то, что ты подарил мне его.
Подняв Мэган на руки, Кайл понес ее в гостиную, гася по дороге свет.
На сей раз их любовь была совсем иной. Это был акт, исполненный то нежности, то безрассудного отчаяния, но неизменно страстный.
Когда же накал страсти угас, у Кайла осталось только одно чувство - сожаление. Сожаление о том, чтб могло бы быть, но никогда не случится. Сожаление, что каждому из них уготовано следовать своим путем.
Он прижал ее к себе и вдруг почувствовал каплю влаги на своей груди. Мэган молча плакала.
- Ты останешься обедать?
- Если ты приготовила для двоих, - невесело улыбнулся Кайл.
Мэган обрадовано вздохнула.
У нее в холодильнике лежала небольшая индейка. Мэган купила ее ко Дню Благодарения, да так и не приготовила, решив, что, в общем-то, нет смысла устраивать праздник для самой себя.
Хорошо, что индейка сохранилась до сегодняшнего дня - ее первого в жизни настоящего рождественского обеда.
Впрочем, и этот обед не станет подлинно рождественским, мешать будет привкус одиночества, который уже ощущается в воздухе.
В сущности, этот обед обещал быть худшим из всех.
- Твой… - Она осеклась, но, собравшись с силами, продолжила: - Твой мотоцикл завелся?
- Да. С первой попытки.
Мэган сама не ожидала, что так защемит сердце. Она снова вспомнила минувшую ночь и подумала, что эта память останется с ней навсегда.
Когда Кайл предложил ей уехать с ним в Чикаго, она была так близка к тому, чтобы согласиться! Но здравый смысл, предостерегавший ее о подводных камнях на этом пути, оказался сильнее. И все-таки, если бы он вдруг сказал, что любит ее, тогда уже ничто - ничто! не бы не удержало. Ради его любви она пошла бы на все!
- Ну что ж, я, пожалуй, приведу себя в порядок перед обедом, - сказал Кайл.
Вместо того чтобы, как обычно, коснуться ее, ласково потрепать или погладить, он остановился в нерешительности. Потом, наклонившись, поспешно чмокнул в лоб. Прежний накал чувств уступил место неловкости. Они уже больше не были любовниками. Никогда уже не станут они делиться своими радостями, сокровенными мечтами или потаенными страхами.
Накрывая на стол, Мэган услышала, как шумит по трубам вода - в ванной мылся Кайл. Вся атмосфера в доме была буквально насыщена его присутствием. Взгляд ее всюду наталкивался на те или иные предметы, знаки, напоминающие о нем. Утром, когда она вошла в ванную, в глаза бросились его туалетные принадлежности, рядом с ее собственными. Все говорило, даже кричало об их недавней близости, которой осталось жить совсем недолго - часы, а может, минуты.
На миг она в отчаянии пожалела, что он не уехал тайком, покуда она спала. Нет слов, это было бы жестоко, но изводиться так, как она сейчас, было много, много тяжелее.
Мэган слила картошку, приготовила картофельное пюре и отметила, как тихо становится в доме. Даже шум воды прекратился, но Кайл, очевидно, все еще был в ванной. В кухню, постукивая когтями, понуро приплелся Снежок. Заскулив, он улегся у ног Мэган, уронив голову на лапы, будто отзываясь на ее печаль.
Но когда Кайл вошел в кухню и Мэган обернулась к нему, на губах ее играла улыбка. Несколько секунд она беззастенчиво любовалась им. Кайл побрился. Теперь яснее обозначились волевые очертания подбородка и обольстительная ямочка на нем.
Мэган знала, что сегодня все будет по-другому. Стремление спрятать собственные чувства потребует от нее громадных усилий…
- Пахнет заманчиво. Чем-нибудь помочь?
- Можешь разрезать индейку.
Скупыми, уверенными движениями Кайл разрезал птицу на порции и не спеша разложил их по тарелкам. Стараясь держаться так же непринужденно, она подала на стол картофель, клюквенный соус и кукурузу затем уселась напротив.
Кайл произнес короткую благодарственную молитву, а Мэган мысленно прибавила к ней свои собственные робкие мольбах о рождественском чуде.
- Как вкусно! - одобрил он, попробовав еду. - Отличный обед.
Чтобы не портить ему удовольствие, Мэган заставила себя тоже проглотить несколько кусочков. Но, поняв, что все равно не разбирает вкуса, опустила вилку.
Минут двадцать спустя, когда Кайл сложил салфетку, она еще раз подумала, что, оказывается, совсем неплохо умеет скрывать свои истинные чувства.
Для рождественского пирога не оказалось нужных продуктов. Мэган не хотелось вот так, сразу, отпускать Кайда, она искала повод задержать его подольше.
- Хочешь, приготовлю тебе горячего шоколада?
Взгляды их встретились, несколько секунд они смотрели друг на друга. Потом он отрицательно покачал головой. Даже ожидая отказа, Мэган не думала, что он будет для нее таким болезненным.
- Мне бы хотелось до сумерек попасть в Денвер, - сказал Кайл.
- Понимаю.
- Мэган, прости, мне очень жаль. Я вовсе не имел в виду…
- Не надо, - прервала она слабым голосом, ощутив где-то под ложечкой острые холодные льдинки.
- Я проверил телефон. Связь уже восстановлена. Позвонил Пэм, моей сестре.
Она кивнула, чувствуя при этом, что с каждым его словом из нее понемножку уходит жизнь.
- Они обещали затянуть торжество до моего приезда.
Она выдавила из себя улыбку, которая тут же и угасла.
- Прежде чем ты уедешь… в общем, у меня есть для тебя кое-что.
Он заинтересованно поднял брови.
- Подарок к Рождеству. Подожди минутку.
Мэган поднималась по ступеням медленно, стараясь растянуть каждое оставшееся мгновение. Взяла коробочку, прикрепила к ней большой атласный бант, который сама смастерила.
Когда она вернулась в гостиную, его куртка уже небрежно лежала поперек тахты, сверху были брошены перчатки и стояла седельная сумка.
- Ну что ты… - смутился Кайл.
- Мне так захотелось.
Он взял у нее из рук коробочку. Кончики их пальцев соприкоснулись, и Мэган пронизал чувственный импульс.
Кайл аккуратно снял бант.
Время словно остановилось и нависло над ними плотным облаком - Мэган напряженно ждала приговора.
Молодой человек вытащил любовно завернутый в мягкую ткань предмет, медленно развернул его. Долго-долго не поднимал на нее глаз, лишь в глубокой задумчивости обводил пальце маленький нимб.
Мэган в волнении стиснула руки.
- Ну как? - замиранием сердца наконец решилась она.
- Мэган, это просто… - Он взглянул ей глаза и неловко кашлянул. Не для того ли, что бы скрыть чувство, отразившееся в глубин глаз? - Это замечательно! - Он снова прочистил горло. - Вылитая бабушка Агги. Как тебе удалось? - Кайл снова перевел взор на фигурку, погладил пальцем глиняный носик. В его руках ангелочек выглядел крохотным и хрупким.
- Я буду его беречь, - пообещал он и поцеловал Мэган в лоб, стараясь вложить в этот поцелуй все то, чего не мог выразить словами.
Потом снова завернул статуэтку в ткань достав из сумки свою рубашку, обернул ею - для большей сохранности.
Тут рука Кайла в нерешительности замерла над сумкой.
- У меня тоже есть для тебя кое-что. - Что-то необычное снова вспыхнуло в глубине его глаз. Затем он извлек сверток, упакованный в газету, и, чуть пожав плечами, протянул ей. - Это тебе, - неловко улыбнулся он. - К сожалению, не нашлось подходящей упаковки.
Слабая улыбка появилась на ее устах. Мэган молила Бога, чтобы он дал ей силы сохрани выдержку. Так же бережно и осторожно молод женщина развернула сверток. И ахнула от изумления. Перед ней был чудесный ангел, искусно вырезанный из дерева.
Кайл постарался на славу, ангел выглядел к живой. Крылья его состояли из замысловатых объемных перышек, которые красиво накладывались друг на друга. Кайл придал фигурке красивое, одухотворенное выражение лица, одел ее в плавно ниспадающие одежды. Ручки ангела были сложены в молитвенном жесте, а голова смиренно склонена.
- И ты это сам сделал?
- Счастливого Рождества, Мэган!
- Он просто Великолепен!
Да у него истинный талант, дар свыше!
- Внутри фигурка пустая, так что ее можно сажать на макушку елки.
- Значит, ангел будет…
- Да, он будет охранять тебя!
Она подошла к любимому и крепко поцеловала, выразив в этом поцелуе всю свою благодарность - и за подарок, и за то незабываемое время, которое они провели вместе.
- Поможешь мне водрузить его наверх?
- Ну конечно.
Мэган встала на цыпочки, Кайл наклонил к ней верхушку ели, и она аккуратно усадила на нее ангела. Отступив назад, полюбовалась им. Ангел словно охранял их обоих.
- Я люблю его, Кайл! - с жаром сказала Мэган.
Ей до смерти хотелось обратить эти слова, это признание к самому Кайлу, но не хватило духу. Нет-нет, лучше будет, если она отпустит его, не обнажая бесполезных чувств, ведь это может привести только к обоюдному смущению и неловкости.
- Знай, я помню о своем обещании помочь тебе в бизнесе.
Она кивнула, подумав про себя, что, оставив позади границу штата Колорадо, он едва ли вообще вспомнит о ней.
- У тебя есть визитная карточка?
- Нет, но я могу написать свой номер на листке бумаги.
- Погоди. - Он достал бумажник и извлек пару карточек. - Напиши вот здесь. - Когда она выполнила просьбу, он забрал у нее ручку и что-то нацарапал на другой визитке. - Это мой домашний номер. - Сжав ее плечи, Кайл продолжал: - Я хочу, чтобы ты позвонила мне, если тебе что-нибудь понадобится - что бы то ни было, понимаешь?