12
Следующую неделю Кэтрин прожила, словно во сне. Казалось, все ее чувства умерли. У Кэтрин было такое ощущение, будто ее душа куда-то отлетела, и здесь, на земле, осталась лишь одна телесная оболочка. Да и оболочка эта таяла с каждым днем. Потому что у Кэтрин совсем пропал аппетит. Единственным продуктом, который она употребляла в огромных количествах, был кофе. Кэтрин пила его раз шесть за сутки, и утром, и днем, и вечером. При таком режиме питания она стала хуже выглядеть, и это не укрылось от зорких глаз Мэри.
- Что с тобой происходит, девочка? - спросила она как-то раз. - Ты больна? Или, может…
Кэтрин отлично поняла значение этого "или, может", и ее сердце болезненно сжалось. Она прекрасно знала тайные упования своей покровительницы. Мэри надеялась, что Кэтрин забеременеет от Джонатана, и уж тогда он непременно женится на ней. Потому что такой честный, порядочный человек просто не может поступить иначе.
Как хорошо, что я не сказала ей про его предложение руки и сердца, подумала Кэтрин.
Действительно, если бы Мэри знала, что Джонатан предложил Кэтрин выйти за него замуж и получил отказ, она посчитала бы Кэтрин сумасшедшей. Поэтому нужно было скрывать истинное положение вещей. И не говорить о том, что она порвала с Джонатаном. Ведь тогда пришлось бы объяснить причину, а этого Кэтрин не могла сделать. Чем может помочь ей Мэри? Она не в силах оградить ее от преследований Рона. Тогда зачем заставлять ее понапрасну переживать?
- Нет, Мэри, я не беременна, - сказала Кэтрин. - Просто я действительно неважно себя чувствую.
- Ты слишком изнуряешь себя работой, - сочувственно заметила Мэри. - Так нельзя, дорогая. Я очень удивляюсь, что Джонатан не замечает, как ты устаешь. Но, возможно, это потому, что он влюблен в тебя и для него ты хороша любая. Думаю, мне стоит намекнуть ему…
- Нет-нет! - испуганно возразила Кэтрин. - Нет, Мэри, я решительно запрещаю тебе делать это. У Джонатана хватает своих проблем, и не стоит обременять его моими.
Мэри возмущенно фыркнула.
- Какие глупости ты говоришь, Кэтти! Если он по-настоящему любит тебя, ему не должно быть в тягость заботиться о тебе.
- Может быть, но очень тебя прошу, предоставь мне самой решать, как вести себя с Джонатаном!
Мэри вздохнула.
- Хорошо. Как знаешь.
Бедная, добрая Мэри, сокрушенно подумала Кэтрин. Как ужасно, что мне приходится обманывать тебя.
Рон напомнил о себе в субботу вечером. Кэтрин как раз уложила Тони в постель, когда он позвонил.
- Привет, кошечка, - раздался в трубе его бодрый голос, полный оптимизма и светлых надежд. - Ну как твои дела? Тебе уже удалось раскрутить Торпа на бабки?
Прежде чем ответить, Кэтрин плотно прикрыла дверь. Не дай бог, Тони еще не уснул и услышит их разговор!
- Увы, Рон, у меня для тебя плохие новости, - сказала она. - Дело в том, что Джонатан бросил меня.
- Что? - В голосе Рона послышалась растерянность. - Эй, малышка, я что-то не совсем понимаю, о чем ты толкуешь! Бросил? В каком смысле?
- В самом прямом. Он сказал, что возвращается к своей бывшей подружке, к женщине, с которой встречался до меня.
- Дьявол! - Далее последовала серия отборных ругательств. - Ничего себе сюрпризик! А как же мои бабки?
- Разумеется, никак. Откуда я теперь их возьму?
Какое-то время Рон молчал и тяжело сопел в трубку.
- Я тебе не верю, - наконец сердито сказал он. - Ты врешь. Врешь, потому что не хочешь делиться со мной денежками своего хахаля.
- Я говорю правду, Рон.
- Но ведь я же видел на том банкете, что он просто без ума от тебя! Он не мог на тебя наглядеться, дышать на тебя боялся. Куда же все это подевалось, черт возьми?!
- Рон! Я говорю, что он помирился со своей бывшей подружкой. Что тут удивительного? Разве так не бывает?
- Но ведь он же был влюблен в тебя!
- Да, был. Но эту женщину он любит сильнее. Потому что мы встречались совсем недолго, а с ней он встречался несколько лет.
- Проклятье! - прорычал Рон. - Знаешь, что я тебе скажу, Кэтти? Ты дура! Просто форменная дура, раз не смогла удержать мужика при твоей внешности и сексуальности! И вот еще что… - В голосе Рона послышались угрожающие нотки. - Если ты вздумала водить меня за нос, предупреждаю: у тебя ничего не выйдет. Я буду бдительно следить за тобой, и, если замечу обман, тебе не поздоровится. - Он повесил трубку.
Кэтрин бессильно опустилась на стул и попыталась осмыслить разговор с Роном. Поверил ли он ей? Кажется, не совсем, хотя она и старалась быть убедительной. Но, если она и впредь будет держаться подальше от Джонатана, Рон совершенно уверится, что между ними все кончено. И тогда он оставит ее в покое. Что ж, по крайней мере, ее сын не будет страдать. И не узнает, что его отец - мерзавец. Что же касается ее самой, то ей, как видно, придется испить горькую чашу до дна. Но это было не так страшно. Главное, оградить ребенка от преследований Рона. А также сберечь его душевный покой. Хотя… душевный покой Тони уже был в какой-то мере разрушен. Из-за того, что Джонатан, к которому мальчик привязался всей душой, больше не звонил ему и не приходил к ним в гости. Кэтрин с ужасом ждала момента, когда Тони начнет задавать вопросы. Потому что просто не представляла, что на них отвечать.
- О господи, и за что мне все это?! - в отчаянии воскликнула она.
Джонатан тоже прожил эту неделю, словно в бреду. Чем бы он ни занимался, мысли о Кэтрин и их последнем разговоре преследовали его. Десятки раз за эти дни он вспоминал все, что она наговорила ему в кафе, и каждый раз заново переживал боль, разочарование и глубокую обиду. А главное - весь этот кошмар никак не укладывался у него в голове.
Кэтрин сказала, что никогда не любила его и не чувствовала себя рядом с ним счастливой. Джонатан при всем желании не мог этому поверить. Не чувствовала счастливой? Но ведь все поведение Кэтрин говорило о том, что она довольна и счастлива! Неужели она так искусно притворялась, что он даже не заподозрил подвоха? Притворялась даже в постели! Но разве она могла притворяться, что ей хорошо, когда он ласкал ее, сонную? Это казалось Джонатану невозможным, абсурдным.
Ну хорошо, допустим, она все это время изображала влюбленную женщину. Джонатан в отчаянии был готов смириться даже с таким нелицеприятным для него положением вещей. Но ведь отсутствие настоящей любви - еще не повод, чтобы порывать с ним всякие отношения. И тем более отказываться от замужества, которое принесло бы Кэтрин и ее сыну массу очевидных выгод. Тысячи женщин во всем мире живут с мужьями, к которым не испытывают страстной любви, и при этом они довольны своей жизнью. В самом деле, разве лучше быть одной? Выматываться на работе, считать каждый цент и в одиночку бороться с жизненными трудностями? Не лучше ли выйти замуж за человека, который не чает в тебе души, и переложить на его плечи свои проблемы?
Мучительные мысли настолько одолели Джонатана, что он даже решился переговорить на эту тему с некоторыми из знакомых женщин. Все они полностью разделили его мнение. Да, говорили они в один голос, лучше выйти за надежного человека, чем жить одной, теряя здоровье в борьбе с невзгодами, лишениями и бедностью. Тем более что взаимная любовь встречается так редко… Но, черт возьми, почему же тогда Кэтрин решила бесповоротно с ним порвать?! Ее поведение казалось Джонатану лишенным всякой логики. Хуже того, Кэтрин вела себя безответственно по отношению к собственному сыну, которого она, по ее словам, беззаветно любит. Потому что Тони нужен заботливый отец, который поможет ему встать на ноги. Разве Кэтрин способна обеспечить сыну хорошие жизненные условия, дать ему приличное образование? Нет, даже если она будет работать с утра до ночи, без праздников и выходных.
В конце концов Джонатан пришел к выводу, что ему нужно хотя бы еще раз встретиться с Кэтрин и поговорить. Может, за эту неделю она одумалась и пожалела о своем поспешном решении? Джонатан очень на это надеялся. Должна же у Кэтрин быть хоть капля благоразумия, думал он. Про то, как ему больно сознавать, что она не любит его, он старался не думать. Главное, чтобы она была с ним.
13
В понедельник Кэтрин, как всегда, отправилась на работу. Несмотря на то что вчера был выходной, она совсем не чувствовала себя отдохнувшей. К тому же Кэтрин очень плохо спала этой ночью. Поэтому она с трудом выдержала долгий рабочий день и, выходя из здания типографии, едва держалась на ногах. Разумеется, Кэтрин не смотрела по сторонам и, когда перед ней словно из-под земли вырос Джонатан, ужасно растерялась.
- Привет, - сказал он с натянутой, какой-то жалкой улыбкой.
Сердце Кэтрин неистово забилось. Она вдруг почувствовала себя мышкой, неосторожно забежавшей в мышеловку. О боже! Она совсем не была готова к такому обороту дела. После всего, что она наговорила Джонатану в кафе, Кэтрин была уверена, что он не станет искать с ней встречи. Ведь должна же быть у него гордость! И теперь Кэтрин просто не могла сообразить, как ей держаться с Джонатаном. Вдобавок стоило ей немного прийти в себя, как на нее нахлынула отчаянная, трепетная радость. Она снова видит его… Только огромным усилием воли Кэтрин удалось взять себя в руки и напустить на лицо строгое, неприступное выражение.
- Что ты здесь делаешь, Джонатан? - сухо спросила она. - Зачем ты пришел? Я ведь уже все объяснила тебе неделю назад.
Из его груди вырвался глубокий, тяжкий вздох, а глаза сразу сделались печальными. Такими несчастными и печальными, что Кэтрин вновь почувствовала себя преступницей.
- Давай сядем в машину, отъедем куда-нибудь и поговорим, - сказал он. - По-моему, тут не подходящее место для выяснения отношений.
- Нам нечего выяснять, Джонатан, мы уже все выяснили.
- Нет, есть! - упрямо воскликнул он. - Идем в машину!
- Я не сяду в твою машину.
- Какого черта, Кэтти? Ты что, боишься, что я украду тебя?
Кэтрин поняла, что он не отстанет, поэтому она подошла к машине Джонатана и села на переднее сиденье.
- Куда мы поедем? - спросил он, когда они выехали на дорогу.
- Мне все равно, - безжизненным голосом ответила Кэтрин. И, чуть подумав, добавила: - Останови машину где-нибудь поблизости от моего дома. Только не возле подъезда!
Он бросил на нее хмурый, пытливый взгляд.
- Почему ты не хочешь, чтобы я довез тебя до самого дома? Боишься, что меня увидит Тони?
- Да, Джонатан. Ему совершенно незачем с тобой встречаться.
- Почему? - возмущенно спросил он. - Что плохого, если мы с Тони останемся друзьями?
Зеленые глаза Кэтрин сердито сверкнули.
- Потому что, - произнесла она с расстановкой, - ты не можешь испытывать к моему сыну искреннего интереса после того, как мы с тобой расстались. Ты неизбежно должен охладеть к нему после того…
- После того как охладел к тебе? Но я не охладел к тебе, Кэтрин.
- Все равно это скоро случится. Поэтому Тони не следует слишком сильно привязываться к тебе.
- Но он уже ко мне привязан. Так же, как и я к нему.
- Я знаю. Поэтому для него будет лучше, если он как можно скорее забудет тебя.
Остановив машину, Джонатан повернулся к Кэтрин и пытливо всмотрелся в ее лицо.
- Я могу поклясться чем угодно, что мой интерес к твоему ребенку не зависит от наших с тобой отношений. Я вообще очень люблю детей, хотя пока и не обзавелся своими. И ты должна была это заметить. Поэтому тебе нечего опасаться, что Тони надоест мне. - Он закурил сигарету и продолжал, хмуро посматривая на Кэтрин: - Я и двое моих коллег собираемся открыть спортивный клуб, где будем обучать детей навыкам выживания в экстремальных условиях. Я думаю… нет, я уверен, что для Тони было бы полезно заниматься там. Ему не хватает качества характера, которое в психологии называется волевой сенсорикой. Занятия в клубе помогут ему стать более самостоятельным и уверенным в себе.
- Я думаю, Тони еще слишком мал для таких занятий.
- Ты ошибаешься. Мужчина должен с ранних лет уметь постоять за себя. А также уметь обслуживать себя без помощи нянек. Иначе он рискует вырасти неприспособленным к жизни. Если не веришь мне, поговори с психологами.
С губ Кэтрин сорвался протяжный вздох.
- Нет нужды, Джонатан. Даже если ты прав, все равно я не могу допустить, чтобы Тони продолжал с тобой общаться.
- Но почему? В чем причина твоего несгибаемого упрямства?
- Не важно. Я так решила, и все.
Джонатан раздраженно передернул печами.
- Да ты просто какая-то ненормальная, Кэтрин! Честно говоря, я в первый раз встречаю мать, которая не хочет блага собственному ребенку. Или… все объясняется очень просто? - Он наклонился в ее сторону и внимательно посмотрел ей в глаза. - Ты боишься вовсе не за Тони, а за себя. Боишься, что тебе будет больно видеть меня или слышать, как про меня рассказывает твой сын. Да, Кэтрин? Я прав?
- Да, Джонатан, ты совершенно прав, - недовольно призналась она. - Мне действительно будет все это тяжело.
- Почему? Ведь ты сказала, что я тебе безразличен! Разве можно страдать из-за человека, которого не любишь?
- Хватит! - резко сказала Кэтрин. - Довольно, Джонатан, не пытайся поймать меня в ловушку. И вообще, я совсем не обязана тебе что-то объяснять. Я ничего тебе не должна! Абсолютно ничего! А если ты считаешь иначе, то это только твои проблемы.
Она попыталась открыть дверцу и выйти из машины, но Джонатан насильно усадил ее на место.
- Что ты делаешь, черт тебя подери?! - возмущенно вскричала Кэтрин. - Что ты себе позволяешь?! Дай мне выйти из твоей проклятой машины!
Вместо ответа он нажал на кнопку, блокирующую двери.
- Все, Кэтти, - с каким-то азартным вызовом объявил он. - Теперь ты в ловушке и никуда не сбежишь.
Кэтрин посмотрела на него оторопелым взглядом. У нее просто не укладывалось в голове, что Джонатан способен так себя вести. Так дерзко и… в то же время ужасно несерьезно, ребячески. Как человек, потерявший рассудок. Или как человек, доведенный до последней точки отчаяния, внезапно пришла ей на ум мысль, от которой у нее болезненно сжалось сердце.
- Джонатан, - проговорила она, глядя на него с жалостью, раскаянием и нежной мольбой, - ну что ты в самом деле? Это же… это же просто несерьезно!
- А то, как ведешь себя ты, по-твоему, серьезно? - с горьким упреком спросил он. - Ты же убиваешь меня, Кэтти! Неужели ты не видишь, что я не могу без тебя? Не могу, понимаешь?!
- Но что я могу сделать? - простонала она. - Не могу же я выйти за тебя замуж только потому, что ты так этого хочешь! В конце концов, Джонатан, ты же взрослый мужчина! Неужели ты не в состоянии справиться со своими чувствами?
- То есть задушить в своем сердце любовь к тебе, да?
- Да, черт возьми! Задушить любовь!
Какое-то время они сидели в молчании. Джонатан - раздраженно попыхивая сигаретой, Кэтрин - беспокойно наблюдая за ним из-под опущенных ресниц. Потом Джонатан резким жестом затушил сигарету и повернулся к Кэтрин.
- Бред какой-то! - воскликнул он, сердито пожимая плечами. - Ну ей-богу, полнейший бред! Почему ты так упорно борешься со мной? Неужели это так плохо, когда тебя любят до полного забвения всего остального? Неужели плохо, когда о тебе заботятся? Честно говоря, я совсем не понимаю тебя, Кэтти. Не может же быть… не может же быть, чтобы ты испытывала ко мне физическое отвращение? - Он взял ее за плечи и легонько встряхнул. - Я противен тебе, Кэтти? Противен, как мужчина?
- Джонатан! Умоляю тебя, перестань!
- Ответь на мой вопрос! Я хочу, чтобы ты сказала об этом открытым текстом!
Кэтрин почувствовала себя на грани истерики. Умом она понимала, что должна сказать "да, противен", чтобы Джонатан наконец оставил ее в покое. Но она не могла заставить себя произнести такие ужасные слова. Это было бы слишком гадко, слишком подло по отношению к Джонатану. И конечно же несправедливо. Как и все остальное, что она делает в течение последней недели!
- Ну что же ты молчишь? Отвечай, черт тебя подери! Не надо меня жалеть, хуже, чем есть, мне уже не будет.
- Отпусти меня, Джонатан, - бесконечно несчастным голосом простонала Кэтрин. - Ну пожалуйста, отпусти ты меня, а?!
С его губ сорвался глубокий, обреченный вздох, и вдруг он резко притянул к себе Кэтрин и впился в ее губы неистовым, каким-то одержимым поцелуем, в котором смешались любовь, желание и безграничное отчаяние.
От пламенного поцелуя Джонатана у Кэтрин перехватило дыхание. Захватывающее, невыразимо сладкое ощущение пронзило все ее существо, по спине заструились десятки огненных ручейков. Не в силах противиться властному напору Джонатана и своему стремительно растущему желанию, Кэтрин начала отвечать на жаркие поцелуи любимого, подставляя его губам свое лицо, шею и грудь. Ее пальцы зарылись в непослушные пряди его волос, скользнули за ворот рубашки… Она чувствовала, как дрожат руки, ласкающие ее спину, слышала, как бешено колотится сердце в его груди. Волнение сдавило ей горло; казалось, что она вот-вот лишится сознания от избытка чувств. Она так сильно любит Джонатана! Так хочет заняться с ним любовью, что ей даже становится больно от желания! От желания, которое она никогда не сможет утолить…
Когда, спустя целую вечность, Джонатан разжал объятия и переместился на водительское сиденье, Кэтрин почувствовала себя полностью опустошенной. Только где-то в глубинах ее сознания билась тревожная мысль: она не смогла сдержать своих эмоций, и теперь Джонатан будет знать, что он вовсе не безразличен ей. Что из этого выйдет, Кэтрин было даже страшно подумать. Возможно, Джонатан станет настойчиво преследовать ее, и в один прекрасный момент Рон увидит их вместе. И тогда он поймет, что она ему солгала, сказав, что Джонатан бросил ее. Он поймет, что она дорога Джонатану, и…
- О боже, нет!.. - простонала Кэтрин, спрятав лицо в ладонях. - Нет, только не это!
Она замолчала и испуганно покосилась на Джонатана. Но по его лицу сейчас ничего нельзя было прочитать.
- Послушай, Джонатан, - начала Кэтрин, немного собравшись с мыслями, - это совсем не то, что ты подумал. Просто я… я очень устала за прошлую неделю… И поэтому у меня такие неадекватные реакции…
Она растерянно осеклась, сообразив, что несет чепуху. Наверное, сейчас Джонатан посмотрит на нее обличающим взглядом и с нескрываемым сарказмом скажет: "Да, понимаю. Ты так устала, что у тебя начало перехлестывать через край сексуальное желание. Настолько, что ты завелась от простого поцелуя. О да, Кэтти! Это самая естественная реакция на усталость!" Но Джонатан ничего такого не сказал. Какое-то время он смотрел на Кэтрин пристальным, изучающим взглядом, потом ничего не выражающим голосом произнес:
- Да, Кэтти, ты действительно выглядишь невероятно усталой. И… очень-очень несчастной.
А потом завел мотор и поехал по направлению к дому Кэтрин. Там Джонатан помог ей выйти из машины и вежливо простился.