Маршал, начавший уже выезжать со стоянки, вдруг хмыкнул и вернулся на место. Я подняла голову. Форд стоял, открыв свою машину, и говорил по телефону. Потом он снова пошел к нам, и у меня зародились неприятные подозрения. Они еще усилились, когда Маршал открыл свое окно, и Форд наклонился к нам. В глазах у психиатра читалась тревога.
- Это Эдден, - сказал Форд, закрывая телефон и возвращая его в кармашек на поясе. - Гленна избили.
- Гленна? - Я перегнулась к нему над приборной доской, глубоко втянув насыщенный красным деревом аромат Маршала. Гленн - сотрудник ФВБ, сын Эддена и один из самых близких мне людей. Его избили… Не из-за меня ли? - Что с ним?
Маршал напрягся, и я снова выпрямилась. Форд покачал головой, глядя на реку.
- Он не был при исполнении. Наверное, сунул нос куда не следует. Его нашли без сознания. Я поеду в больницу, посмотрю, насколько сильно досталось его голове.
Голове, то есть мозгу. Кто-то избил Гленна до потери сознания.
- Я тоже еду, - сказала я, расстегивая ремень.
- Я могу тебя отвезти, - предложил Маршал, но я уже замотала шарф и взяла сумку.
- Не надо, но за предложение спасибо, - сказала я, потрепав его по плечу. Пульс у меня зачастил. - С Фордом доеду. Я… я тебе потом перезвоню, ладно?
В карих глазах Маршала видна была тревога; черные короткие волосы почти не шелохнулись при кивке. Он их отращивал всего пару месяцев, зато брови уже отросли хорошо.
- Ладно, - согласился он, не проявляя недовольства таким поворотом событий. - Береги себя.
Я вздохнула с облегчением, покосилась на нетерпеливо ожидающего Форда, снова повернулась к Маршалу.
- Спасибо, - тихо сказала я и, движимая порывом, поцеловала его в щеку. - Ты отличный парень, Маршал.
Быстрыми шагами я пошла следом за Фордом к его машине; мысли путались, живот крутило от страха перед тем, что может ждать меня в больнице. Гленна избили… Ну да, он сотрудник ФВБ и все время рискует нарваться на неприятности, но у меня было скверное чувство, что здесь не обошлось без меня. Точно не обошлось. Я просто черная птица несчастья. Вот хоть Кистена спросите.
Глава вторая
- Мы поедем на следующем, - лучезарно улыбаясь, сказала подтянутая дама, отдергивая растерявшуюся подругу назад. Серебристые двери захлопнулись перед нашими глазами.
Ничего не понимая, я оглянулась по сторонам. Здоровенный лифт был рассчитан на каталку, а стояли в нем только мы с Фордом. Все объяснил свистящий шепот "Черная ведьма", просочившийся в закрывающиеся двери.
- Поворот их возьми, - пробурчала я, поддергивая сумку.
Форд попятился в сторону, морщась от силы моих эмоций. Я не черная ведьма! Да, аура у меня покрыта демонской копотью. И - да, в прошлом году телевизионщики засняли, как демон волочет меня по улице за шиворот. А еще всему миру известно, что я вызывала демона в суд по просьбе ОВ, свидетельствовать против Пискари - бывшего главного в Цинциннати вампира и мастера моей соседки. Но я белая ведьма. Белая же?
Я удрученно уставилась на матово-серебристые стенки больничного лифта. Форд маячил сбоку, опустив голову, - пережидал мою вспышку. Я не демон, меня не затянет в безвременье с восходом солнца, а вот детей моих может - спасибо незаконному генетическому самоуправству ныне покойного Каламака-старшего. Он по своему невежеству сломал заслонки и противовесы, магически встроенные эльфами в демонский геном за тысячи лет до нашего времени, в результате чего у демонов выживать стали только туповатые в смысле магии дети. Новую расу эльфы назвали колдунами и ведьмами, нагородили нам с три короба вранья и уговорили принять участие на их стороне в войне с демонами. Когда мы узнали правду, мы плюнули на всех - и на эльфов, и на демонов, ушли из безвременья и очень постарались забыть свое происхождение. Это нам удалось с блеском, вплоть до того, что в данный момент только я одна из ведьм знаю правду.
Пробелы в моем учебнике истории для шестого класса заполнила Кери - она была фамилиаром у демона, пока я ее не вытащила. Она там немало узнала в промежутках между оргиями и стряпанием зелий. Правду не знал никто, кроме меня и моих партнеров по бизнесу. Ну, еще Ал, демон, с которым мы встречаемся по субботам на уроках-свиданиях. И демоница Тритон, самая могущественная среди демонов безвременья. И Дали, надзирающий за Алом, отпущенным на поруки. А, не забыть еще Трента и тех, кому рассказал он - хотя он наверняка никому не рассказал о глупости собственного папаши, сломавшего генетический "кирпич". Неудивительно, что в Поворот всех генетиков поубивали. Жаль только, что пропустили Трентова родителя.
Форд помялся с ноги на ногу, а потом с виноватым видом вытащил из кармана фляжку вороненого металла, открутил крышку, задрал подбородок к потолку и глотнул. Посмотрев, как ходит у него кадык, я состроила вопросительную гримасу.
- Лекарство, - сказал он, очаровательно краснея, и неловкими пальцами попытался закрутить крышку.
- Ну да, мы ж в больнице, - сухо ответила я и выхватила фляжку. Не слушая возмущенные протесты Форда, я понюхала содержимое, а потом осторожно лизнула. Глаза у меня округлились. - Русская водка?
Смутившись еще сильней, бедолага выхватил флягу из моих не сопротивляющихся пальцев, закрыл и спрятал с глаз долой. Лифт звякнул, двери скользнули в стороны. Перед нами лежал коридор, ничем не отличимый от любого другого: ковровое покрытие, белые стены, лестничная клетка.
Меня снова охватила тревога за Гленна, я рванулась вперед и столкнулась в дверях с Фордом. Отчего почувствовала себя виноватой - я знала, как плохо он переносит чужие прикосновения.
- Можно, я буду держаться за твой локоть? - тут же спросил он, и я покосилась на карман, куда он бросил фляжку.
- Слабак, - оценила я, и взяла его под локоть, проследив, чтобы касаться его только через пальто.
- Да не пьян я, - мрачно сказал он, продевая руку под мою движением, лишенным даже намека на романтику - скорее в нем читалось отчаяние. - Здесь столько острых эмоций… С алкоголем легче. Я уже перегружен, так что лучше я твои чувства буду ловить, чем все подряд.
- А… - Чувствуя себя польщенной, я с Фордом под руку пошла вперед, мимо двух санитарок, толкавших каталку с бельем. Мой подъем тут же испарился, стоило только услышать шепот:
- Может, охрану вызвать?
Я уже развернулась сказать им, что и о них думаю, но Форд ухватил меня за руку, и санитарки бросились прочь, словно от чудовища.
- Они просто перепугались, - сказал Форд, сжимая мой локоть.
Мы пошли дальше; я раздумывала, не выкинут ли меня отсюда. В голове начинала пульсировать боль.
- Я белая ведьма, черт бы их всех побрал! - заявила я в пространство. Шедший навстречу тип в лабораторном халате удивленно на нас посмотрел.
Форд был бледен, и я постаралась успокоиться, а то еще его не пустят. Надо попробовать найти ему хорошую глушилку - вместо алкоголя, в смысле.
- Спасибо, - сказал он, уловив мою заботу, и уже громче добавил: - Рэйчел, ты вызываешь демонов и делаешь это хорошо. Смирись и направь это себе на пользу, потому что все равно оно не прекратится.
Я фыркнула, собираясь поинтересоваться, кто дал ему право с такой высоты мне советовать, но вспомнила, что сам он именно так и поступил: превратил пассив - свой дар - в актив. Я стиснула его руку и вздрогнула - заметила Айви, мою соседку. Она перегнулась над столиком медсестры посмотреть на экран компьютера, нисколько не беспокоясь, что проходящий мимо санитар, заглядевшись на нее, впечатался в стену. На ней были черные обтягивающие джинсы с низкой посадкой, но она могла себе это позволить - фигура у нее как у модели. Короткий хлопковый свитерок открывал ее поясницу, а прихваченный по случаю холодов черный кожаный плащ она бросила на стол. Айви - живой вампир и выглядит соответствующе: стройная, мрачная и молчаливая. Жить с ней в одном доме нелегко, но и я не подарок, и мы научились не наступать друг другу на мозоли.
- Айви! - крикнула я. Она повернула голову и выпрямилась, взметнув позолоченными кончиками коротких черных волос. - Откуда ты знаешь про Гленна?
Форд заметно успокоился, будто напряжение из него вытекло. Держа меня под руку, он казался едва ли не счастливым.
Впрочем, так и было, учитывая, что он перенимает мои эмоции, а я была счастлива увидеть Айви. Может, в следующий раз, когда я приду на беседу к Форду, надо затронуть вопрос об Айви. Его оценка наших нелегких отношений может оказаться полезна.
Я не тень Айви, я ее друг. Для вампира с кем-то дружить - дело не обычное, но у нас есть еще и дополнительная сложность. Айви нравятся и мальчики, и девочки, она питье крови смешивает с сексом. Она ясно дала понять, что хочет меня во всех смыслах, но я натуралка - ну, если не считать мутное время, когда мы с ней вдвоем пытались отделить экстаз крови от половых предпочтений. Айви не один раз уже меня кусала, что не упрощало дела. В то время это казалось неплохой идеей - их разделить, но во-первых, приход от вампирского укуса слишком близок к сексуальному наслаждению, а во-вторых, я резко отрезвела от ужаса, когда мне на миг показалось, что я привязана к убийце Кистена. Слишком страшно это - стать чьей-то тенью. Айви я верю, я ее жажде крови не доверяю.
Так что мы живем вместе в церкви, которая для нас и дом, и бизнес-офис, спим дверь в дверь и прилагаем все силы, чтобы не нажимать друг другу на кнопки. Но если кто-то подумал, что Айви зла на напрасно потраченный в погоне за мной год, то он ошибся - Айви обрела тихое блаженство, которое нечасто выпадает на долю вампирам. Видимо, только мое твердое заявление, что я никогда не дам ей еще раз запустить в меня зубы, и могло убедить ее, что она мне дорога сама по себе, а не из-за тех ощущений, которые она может мне доставить. А меня до чертиков восхищает, что при своей невероятной силе она настолько сурова по отношению к себе. И я ее люблю. Спать с ней я не хочу, но я по-настоящему ее люблю.
Айви пошла к нам, поджав губки и бесшумно ступая по ковру; обычно спокойные черты чуть исказились. Двигается она с непревзойденным изяществом. Овальное лицо красиво немного азиатской красотой: маленький носик, ротик сердечком. Улыбается Айви редко - боится потерять выстраданный самоконтроль. Подозреваю, что именно поэтому мы так сдружились - я смеюсь за двоих. Да, и еще Айви надеется, что я найду способ спасти ее душу, когда она умрет и станет нежитью. Правда, прямо сейчас у меня совсем иные проблемы: где взять денег на квартплату. О душе своей соседки я побеспокоюсь попозже.
- Эдден сначала позвонил в церковь, - сказала она вместо приветствия и подняла тонкую бровь, заметив руку Форда, просунутую мне под локоть. - Привет, Форд.
От намека в ее тоне бедняга покраснел, но я не дала ему выдернуть руку. Нравится мне быть нужной.
- Он страдает от фоновых эмоций, - объяснила я.
- Лучше пусть страдает от твоих?
Н-да.
- Ты уже знаешь, где здесь Гленн? - спросила я.
Она кивнула; ее темные глаза не упускали ничего.
- Вот там. Он еще не приходил в сознание.
Мы пошли за ней по коридору, но когда мы поравнялись с сестринским постом, дежурная медсестра встала с решительным выражением на серьезном лице:
- Прошу прощения. Посещения запрещены, допускаются только родственники.
Меня пронзил страх - не из-за того, что меня к Гленну не пустят, а из-за того, что к нему никого не пускают - настолько он плох. Но Айви не замедлила шаг, и потому я тоже не стала останавливаться.
Сестра бросилась за нами. У меня застучал пульс, но другая сестра махнула нам проходить и обернулась к первой:
- Это же Айви, - сказала она так, будто это все объясняло.
- Та вампирша, которая… - начала первая сестра, но ее отдернули обратно к столу, не дав мне услышать остальное.
Я глянула на порозовевшую Айви.
- Вампирша, которая что? - спросила я, припоминая, как она отрабатывала здесь в костюме карамельки.
Айви выпятила подбородок.
- Палата Гленна здесь, - сказала она, не отвечая на мой вопрос. Ну, ладно.
Айви резко свернула влево и скрылась за громадной дверью, а мне вдруг опять стало страшно. Тихое гудение медицинских приборов напомнило, как когда-то давно я сидела возле папы, слушая его последние агонизирующие вдохи, а недавно - возле Квена, глядя, как он борется за жизнь. И от этого страха я остановилась как вкопанная. Форд у меня за спиной споткнулся, словно под дых получил.
Блин. Я вспыхнула, огорчившись, что от моих эмоций ему больно.
- Прости, - буркнула я неразборчиво.
Он поднял руку - дескать, все в порядке, а я возблагодарила бога, что Айви уже за дверью и не видела этой сцены.
- Ничего. - С измученными глазами он опять подошел ближе, с опаской - пока не убедился, что я задвинула старую боль вглубь. - Можно мне спросить, кто?
Я проглотила ком.
- Мой папа.
Опустив глаза, он проводил меня к двери.
- Тебе лет двенадцать было?
- Тринадцать.
Тут мы вошли, и я увидела, что палата совсем другая.
И у меня медленно расслабились напрягшиеся было мышцы плеч. Моего отца спасти было невозможно. А Гленн, сотрудник полиции, получит всю возможную помощь. Рядом с кроватью в кресле-качалке сидел его отец, выпрямившись как на параде. О Гленне позаботились, страдать досталось Эддену.
Приземистый, коренастый человек попытался улыбнуться, но не сумел. За несколько часов с той минуты, как он узнал о нападении на своего сына, на лице у нею проступили морщины, раньше едва заметные. В руках он сжимал зимнюю шапку, пальцы вертели и вертели ее за околыш. Он встал и вздохнул, и я всем сердцем ему посочувствовала - столько страха и тревоги было в этом вздохе.
Капитан Эдден командовал отделением ФВБ в Цинциннати. Бывший военный, он принес на службу упрямую, всем-врагам-назло, решительность, которую приобрел в армии. Тяжко было видеть его настолько упавшим духом. Эддену даже в голову не приходило заподозрить меня в "удобной" амнезии насчет смерти Кистена, как прочим сотрудникам ФВБ. Он мне доверял, и потому я ему тоже доверяла абсолютно - как очень немногим из людей. Вторым таким человеком был его сын, в беспамятстве лежавший на кровати.
- Спасибо, что зашли, - машинально сказал он. Хриплый голос сорвался, и я едва удержалась от слез, глядя, как он откровенно нервным жестом приглаживает рукой короткие седеющие волосы. Я шагнула его обнять, и меня окутало знакомым запахом множества выпитых чашек кофе.
- Вы же знаете, что мы не оставим вас одного, - сказала Айви, забившаяся в угол, - она там села на мягкий табурет, молчаливо выражая всю поддержку, на какую была способна.
- Как он? - спросила я, повернувшись к Гленну.
- Ничего определенного не говорят, - голосом тоньше обычного ответил Эдден. - Его здорово избили. Черепно-мозговая травма… - Голос у него сорвался.
Я посмотрела на Гленна: очень темная кожа резким контрастом выделялась на белых простынях. Голова перевязана, в тугих черных кудряшках выбритая проплешина. Лицо в синяках, губа разбита, синяки и ссадины полосой уходят от плеча под простыню, рука с опухшими пальцами, лежащая поверх простыни.
Эдден рухнул обратно в кресло, глядя на разбитую руку сына.
- Меня не хотели пускать, - тихо сказал он. - Не верили, что я его отец. Расистские сволочи. - Он осторожно взял в руку ладонь Гленна, укачивая, будто птенца.
При виде такого проявления любви я проглотила ком. Эдден усыновил Гленна, женившись на его матери - по меньшей мере двадцать лет назад, - и хотя внешне между ними никак не найти было ничего общего, они совпадали как раз в том, что было важно - оба принципиальные и строгие в убеждениях, оба постоянно рискуют жизнью ради борьбы с несправедливостью.
- Вот же… - едва выдавила я, чувствуя его горе.
Форд на пороге привалился к дверному косяку, зажмурившись и стиснув зубы. Я схватила стул и отволокла его по линолеуму туда, где могла видеть сразу и Эддена, и Гленна. Сумка свалилась на пол; я положила руку на плечо капитана ФВБ.
- Кто это сделал?
Эдден медленно вздохнул. Айви села прямей.
- Он работал над одним делом по собственной инициативе, - сказал капитан. - После службы, на случай, если всплывет что-то такое, чего не хочется заносить в протокол. У нас на прошлой неделе умер один полицейский после изнурительной болезни. Он был Гленну другом, а Гленн узнал, что он изменял жене. - Эдден глянул на нас: - Об этом не распространяйтесь.
Айви поднялась со стула, заинтересовавшись:
- Она отравила мужа?
Капитан ФВБ пожал плечами.
- Так решил Гленн, судя по его записям. Сегодня утром он пошел поговорить с любовницей. Именно там… - Голос его прервался, и мы терпеливо дождались, пока он овладеет собой. - Рабочая гипотеза состоит в том, что ее муж оказался дома, вышел из себя и напал на Гленна, а потом они оба сбежали и бросили его умирать в своей гостиной.
- О господи, - прошептала я, покрываясь мурашками.
- Он был не на дежурстве, - продолжал Эдден, - и потому пролежал там больше часа, пока мы не спохватились, что он не пришел на работу. Он мальчик умный, так что сказал одному приятелю, чем занимается и куда идет.
У меня перехватило дыхание, когда Эдден повернулся ко мне с глубокой мукой в карих глазах.
- Иначе мы бы его не нашли. Вовремя не нашли бы. Они его бросили. Могли бы позвонить 911 и сбежать, а они бросили моего мальчика умирать на полу.
К глазам жаркой волной прилили слезы, я неловко обняла несчастного капитана.
- Все будет хорошо, - прошептала я. - Я знаю. - Взгляд упал на подошедшего к кровати Форда. - Правда же?
Форд схватился за спинку, словно ему трудно стало держаться на ногах.
- Можно мне ненадолго остаться с Гленном одному? - попросил он. - При вас я не могу работать.
Я мгновенно встала:
- Конечно.
Потрогав по пути бугор под простыней - Гленнову ногу, - Айви скрылась за дверью. Эдден медленно поднялся, с видимой неохотой выпуская руку сына. Наклонившись над Гленном, он прошептал очень серьезно:
- Я сейчас вернусь. Не уходи никуда, молодой человек. Слышишь?
Я потащила Эддена из палаты.
- Пойдемте, я вам кофе раздобуду. Где-то здесь должен быть автомат.
Я оглянулась, выходя. Выглядел Гленн кошмарно, но если мозг не поврежден, все обойдется. Форд сейчас это поймет и нам скажет. Правильно? Идя с Эдденом по коридору вслед за Айви, я на миг испытала виноватое облегчение: Гленн хотя бы не потому пострадал, что кто-то пытался убрать меня. Пусть это звучит самонадеянно с моей стороны, но так уже бывало. Прежний мастер-вампир Айви ее изнасиловал, пытаясь заставить ее меня убить, а Кистена ради того же отдал на смерть. Пискари уже мертв, Кистен тоже. Я жива, и не хочу, чтобы кто-то еще из-за меня пострадал.