– А бал для него будет прекрасной возможностью обыскать и этот дом, – подхватил Эдвард.
– Да. Нужно никоим образом не выпускать его из поля зрения.
Кэро слушала, соглашалась, когда к ней обращались, но больше молчала. У нее и без того было полно дел с подготовкой к балу, чтобы волноваться еще и о Фердинанде. Кроме того, было ясно, что подобные дела разумнее предоставить Майклу и Эдварду.
Солнце уже скрылось за верхушками деревьев, когда Майкл поднялся. Кэро тоже встала, дождалась, пока он попрощается с Элизабет и Эдвардом, и с легкой улыбкой подала ему руку:
– До свидания.
Разговор о бале напомнил ей, сколько всего еще нужно сделать. Несмотря на их решение стать любовниками, сейчас ей нельзя отвлекаться.
Он сжал ее руку, поднес к губам и поцеловал.
– Я заеду к вам завтра днем.
– Завтра я буду очень занята, – покачала головой Кэро, провожая его до двери, и, понизив голос, добавила: – Не стоит забывать о бале и празднике. Еще так много не сделано, а я в последнее время совсем разленилась.
Остановившись у двери Майкл упрямо повторил:
– Тем не менее я приеду к полудню.
В голосе звенело нескрываемое обещание, подчеркнутое многозначительным взглядом. Он снова поцеловал ей руку, прежде чем отпустить.
– Жди меня.
Все с тем же многозначительным взглядом и кивком он ушел. Кэро осталась в дверях, прислушиваясь к удаляющимся шагам, и без конца задавалась вопросом: на что она решилась, соглашаясь на связь с ним?
Вопрос звенел в голове и на следующий день, до самого приезда Майкла. И сейчас она, подбоченившись, стояла на террасе, сверля гостя яростным взглядом. И уже открыла рот, чтобы…
Но он бесцеремонно упер палец ей в грудь.
– Без споров. Помнишь?
Кэро что-то раздраженно прошипела сквозь стиснутые зубы.
– Я…
– У тебя ровно пять минут, чтобы переодеться в амазонку. Я с лошадьми жду у крыльца.
С этими словами он повернулся, спустился вниз и направился к конюшне, оставив ее с открытым ртом и растущим сознанием того, что у нее нет выбора, кроме как повиноваться.
Ей в жизни никто не отдавал приказаний!
Круто развернувшись, бормоча проклятия в адрес всего мужского пола, она наскоро переговорила с кухаркой и миссис Джадсон и поспешила наверх. Десять минут спустя, вспомнив и раздав все возможные указания, она поспешила к выходу, но загляделась в окно на Майкла, решительно шагавшего к дому. Испугавшись, что он сейчас потащит ее силой, Кэро принялась натягивать перчатки и не заметила, как столкнулась именно с тем, кто день и ночь занимал ее мысли.
– Иду, иду, – запротестовала она, отскакивая.
Майкл удержал ее, схватив за руку.
– Как раз вовремя, – проворчал он.
Кэро удивленно моргнула, но не успела ответить: он уже повернулся и зашагал к двери, таща ее за собой. Ей пришлось бежать за ним, чтобы не отстать. Лихорадочно подхватывая юбки, она буквально скатилась по ступеням.
– Да это бред какой-то, – отбивалась она, пока он безжалостно подталкивал ее к Калисте.
– Не могу не согласиться.
Остановившись, он повернулся, чтобы подсадить ее в седло. Сжал ее талию и вдруг застыл. Она подняла глаза, встретилась с его взглядом и, как всегда, едва не лишилась чувств от его близости. Впрочем, похоже, она постепенно привыкает к его воздействию на нее.
– У тебя были любовники раньше?
Вопрос явно застал Кэро врасплох.
– Нет! Конечно, нет, – вырвалось у нее, прежде чем она успела опомниться.
Но он только кивнул, правда, очень мрачно.
– Я так и думал.
С этим он посадил ее в седло и придержал стремя.
Кэро расправила юбки и, подождав, пока он вскочит в седло, пробормотала:
– И что все это значит?
Майкл собрал в руке поводья и, пожав плечами, заметил:
– Ты сильно усложняешь мне задачу.
– Я же говорила…
Лошади побежали по аллее.
– Нужно готовиться к балу, к празднику… я очень занята.
– Вовсе нет. Просто трусишь и ищешь предлога оттянуть неизбежное.
Кэро, не отвечая, уставилась на дорогу.
– Ты – воплощение деловитости и умения, Кэро, и хочешь меня уверить, что не можешь пожертвовать двумя часами своего времени? Ведь этот бал – довольно скромное, по твоим меркам событие.
Он был прав, по крайней мере насчет последнего, Кэро потихоньку вздохнула. Неужели прав и насчет остального? Беда в том, что ею по-прежнему владеет глубоко въевшийся страх. Но неужели он настолько непобедим, что она бездумно, инстинктивно, как и предполагал Майкл, избегает всякой ситуации, которая могла бы бросить ему вызов?
Она повернула голову. Майкл наблюдал за ней. Но она видела, что он не собирается настаивать на своем. Скорее всего пытается понять ее, но пока не в силах.
Ее сердце тревожно подпрыгнуло, сжалось, но она продолжала смотреть вперед, не уверенная в том, что хочет быть понятой.
Проскакав с милю, она все же решилась. Откашлялась, глубоко вздохнула и гордо вздернула подбородок.
– Я могла бы изобретать всяческие препятствия, но, уверяю, у меня и в мыслях не было ничего подобного. Хотя бы потому, что я уже решилась и обратной дороги нет.
– О, на этот счет не стоит волноваться, – с чисто мужским самодовольством заверил он. – Я готов игнорировать все твои препятствия.
Кэро, презрительно фыркнув, отвернулась, немного успокоившись, только когда они оказались в пронизанном золотым сиянием лесу. Несмотря на все глупые колебания, вызванные старыми страхами, он не допустит никакого сопротивления. Похоже, на этот раз она обрела союзника в борьбе с преследующими ее демонами.
Только подъезжая к поляне, она сообразила, что все это время они ехали к Камню Руфуса.
Они оказались на широком пространстве, покрытом пестрым ковром травы и цветов. Странно, почему Майкл выбрал именно это место и что именно задумал?
Они остановились. Майкл спешился, стреножил лошадей и медленно снял ее с седла. Но когда ее ноги коснулись земли, не разжал рук.
Кэро подняла глаза. Их взгляды скрестились. Знакомое голодное желание мгновенно разгорелось между ними.
Майкл коснулся губами ее виска, обвел языком раковинку уха, чуть прикусил розовую мочку. Вдохнул, наслаждаясь запахом, исходившим от ее волос, и почувствовал, как возбуждается.
– Должен признать, – начал он и, вместо того чтобы договорить, привлек ее к себе.
– Что? – прошептала она, вздрогнув.
– Я в любом случае игнорировал бы все твои препятствия, – закончил он, улыбаясь.
И, завладев ее ртом, почувствовал, как она сдалась и прильнула к нему. Несколько мгновений он просто наслаждался поцелуем и ее капитуляцией. И все же уединенность поляны не была причиной их приезда сюда. Просто завладеть ее вниманием, дать хотя бы небольшое представление о том, как все будет между ними, было совсем неплохой мыслью.
Наконец он отстранился и поднял голову.
Кэро открыла глаза.
– Почему ты выбрал это место?
Он мог бы сказать неправду, но Кэро сразу бы его разоблачила. Поэтому он взял ее под руку и повел к камню.
– Когда мы были здесь в последний раз, я дразнил тебя. Хотел увидеть твою реакцию и увидел, но истолковать ее до сих пор не могу.
Кэро застыла на месте. Он тоже остановился, но ее руки не выпустил.
– Помнишь, мы обсуждали жизнь жены посла и обязанности, которые на ней лежат.
Лицо ее окаменело. Она попыталась выдернуть руку, но он крепче сжал пальцы.
– Ты предупреждала, что каждому послу необходима достойная жена-помощница. Я заметил, что это также относится и к министрам. А потом добавил, что Камден был блестящим послом.
Несколько мгновений Кэро не шевелилась. Не смотрела на него. Глаза зловеще блестели. Но она продолжала молчать.
– Я решил приехать сюда, – продолжал Майкл, – чтобы спросить, что так расстроило тебя тогда. И почему.
Пальцы Кэро дрогнули, и он заметил, как бешено бьется пульс в ложбинке на шее. Она снова разнервничалась, но уже по-другому, вернее, по тому же поводу, только еще сильнее.
Наконец она тяжело вздохнула, мельком глянула на него, но тут же отвела глаза.
– Я… – Она снова вздохнула, подняла голову и уставилась на деревья. – Камден женился, потому что видел во мне идеальную хозяйку, олицетворение всех достоинств жены посла, – бесстрастно пояснила она, так и не дав ему шанса прочитать ее мысли.
– Он был настоящим карьерным дипломатом, очень опытным и расчетливым, особенно к тому времени, когда женился на тебе, – напомнил Майкл и, помедлив, добавил: – Он был прав.
– Знаю, – выдавила она.
Он сжал ее руку, пытаясь заставить взглянуть на него.
– Кэро…
Она не двигалась.
– Кэро… я не узнаю, если ты мне не скажешь сама, – тихо сказал он.
– Но я не хочу, чтобы ты знал! – взорвалась она, пытаясь вскинуть руки к небу; осознала, что пальцы в плену, и резко дернулась. – О, ради всего святого! Отпусти меня! Я никуда не убегу!
Значит, она это понимает! Уже хорошо!
Он разжал пальцы.
Кэро, упорно глядя в землю, несколько раз обошла камень. Она так и бурлила странным возбуждением. По лицу было видно, что она борется с чем-то. Только вот с чем? Оставалось гадать.
– Зачем тебе это знать? – выкрикнула она, не замедляя шага.
– Потому что я больше не хочу ранить тебя, – вырвалось у него. Кэро ошеломленно взглянула на него, помедлила, но снова отошла на другую сторону камня-памятника, теперь разделявшего их.
После очередной небольшой паузы она снова заговорила, тихо, но очень отчетливо:
– Я была молода. Очень молода. Всего семнадцать. Камдену было пятьдесят восемь. Подумай об этом. – Она возобновила свое кружение. – Подумай о том, как пятидесятивосьмилетний мужчина, светский, опытный, все еще красивый, бесконечно обаятельный, но совершенно безжалостный пятидесятивосьмилетний мужчина убеждает семнадцатилетнюю ни разу не выезжавшую девочку выйти за него замуж. Ах, как легко ему было заставить меня поверить в то, чего на самом деле просто быть не могло!
Его словно ударило. Не кулаком, а острым ножом. С размаху. Он вдруг почувствовал, как кровоточит душа.
– О, Кэро…
– Нет! – вскрикнула она, и ему показалось, что из ее глаз вырвались серебряные молнии. – Не смей жалеть меня! Я просто не знала…
Взмахнув рукой, она отвернулась. Постояла, резко выпрямилась, вскинула голову.
– Кроме того, все в прошлом.
Он хотел объяснить, что раны прошлого, если залечить их должным образом, не станут ныть так отчаянно, как те, что время от времени вновь открываются. Но не смог найти слов, по крайней мере таких, которые она сумеет принять сердцем.
– Обычно я не настолько чувствительна в подобных вопросах, – добавила она, словно извиняясь. – Но эта история с тобой и Элизабет… – Она осеклась, глядя куда-то далеко, на волнующиеся кроны деревьев. – Итак, теперь ты знаешь. Счастлив?
– Нет.
Майкл обошел камень и осторожно приблизился к ней.
– Но по крайней мере кое-что понял, – шепнул он, обнимая ее за талию.
Она оглянулась. Нахмурилась.
– Не представляю, зачем тебе это надо.
Он повернул ее к себе, сжал руки и кивнул:
– Понимаю, представить это трудно.
"Ничего, когда-нибудь и ты поймешь", – подумал он, целуя ее. Не жадно. Нежно, маняще, словно уговаривая. Она ответила, не с обычным пылом, но все же ответила. На этот раз дорога в огонь была более долгой, более трудной, и все же он вел, шаг за шагом, а она покорно шла за ним.
Пока оба не запылали. Пока жара губ, близости тел не оказалось недостаточно для обоих.
Захваченная мгновением, поверившая его обещанию, жаждавшая тепла, способного прогнать холод прошлого, Кэро едва не заплакала, когда он отступил, сбросил сюртук и расстелил в тени под гигантским дубом.. А когда потянулся к ней и увлек на землю, она пошла охотно, с радостью, томясь желанием, отчаянно нуждаясь в безмолвных заверениях, получаемых с каждым поцелуем, с каждой дерзкой лаской.
Как обычно, он не спросил разрешения расстегнуть лиф, распахнуть сорочку и обнажить груди. Просто сделал, как хотел. И долго пировал, осыпая ее чувственными восторгами, оставляя последнее наслаждение на потом.
И снова, не спрашивая, потянулся к ее юбке, откинул подол… Ищущие пальцы нашли колено, обвели, прежде чем скользнуть вверх и долго ласкать нежные внутренние поверхности бедер, пока она не вздрогнула, не прижалась к нему, молчаливо требуя…
Она знала, чего хочет, но когда он коснулся завитков, едва не задохнулась. Не только от восторга. От предвкушения. Он смело развел ее бедра, продолжая теребить кружево волос, едва дотрагиваясь до мягкой влажной плоти, пульсирующей желанием. Постепенно прикосновения стали тверже.
Отпустив ее грудь, которую до этого жадно посасывал, Майкл поднял голову, взглянул на нее из-под тяжелых ресниц и одновременно погрузил палец в глубь истекающей соками пещерки.
Кэро едва не потеряла сознания, зато уж разум потеряла точно. Такого с ней еще никогда не бывало. Он проникал все глубже, лаская ее с уверенностью опытного любовника. Целуя, словно завоеванную им гурию.
Она ответила так, словно была ею, алчной, требовательной, бесстыдной, властной, будто дразнящей. Их губы сливались снова и снова, языки соприкасались, его рука между бедер доводила ее до исступления.
Цепляясь за его плечи, она льнула к нему в страхе, что, если он прервет поцелуй, сможет увидеть… понять, какими новыми, какими неописуемо волнующими оказались те ощущения, которые он сумел в ней пробудить.
В страхе, что он вдруг остановится.
В стремлении достичь некоего чувственного пика, способного разбить вдребезги растущее в ней, сжимающееся тугой спиралью возбуждение.
Ей хотелось кричать. Но даже в этом состоянии она успела заметить, что его рука шевельнулась.
Кэро попыталась отстраниться… запротестовать, но он не дал. Пойманная в капкан поцелуя, она вдруг ощутила, как к первому пальцу присоединился второй, неожиданно, пугающе усилив давление. Напряжение поднялось еще выше. Она мучительно напряглась.
Он придержал ее. Рука снова шевельнулась. Большой палец коснулся особо чувствительного бугорка. Погладил, нажал одновременно с движениями двух других пальцев.
Она разлетелась, как хрустальная ваза от удара об пол. Раскаленные осколки наслаждения вонзились в нее, острые, ранящие, мгновенно уничтожившие напряжение, позволяя ему вылиться в золотистое озеро покоя, сияющее, пульсирующее… его тепло входило в нее, проникало под кожу, в кончики пальцев, в сердце.
Чудо продолжало держать ее в объятиях, лелеять… Впервые в жизни оно оторвало ее от реального мира и погрузило в экстаз.
Много-много времени прошло с тех пор, как она вернулась в этот самый реальный мир. К сомнениям и страхам. К сознанию того, что такое истинное наслаждение и сколько она потеряла за все эти годы. Чего ждала и что он подарил ей.
Майкл молча наблюдал за Кэро.
С ленивой улыбкой она удовлетворенно потянулась, насытившись впервые за всю свою жизнь. Нежась в новообретенном счастье.
Ее улыбка без слов сказала все. Майкл упивался ею, решив, что она даже лучше той улыбки, которой Кэро озарила его, когда узнала, что он больше не претендует на руку Элизабет.
Эта улыбка стоила всех усилий, которые он намеревался предпринять. И он в который раз мысленно поклялся сделать все, чтобы видеть ее каждое утро и каждый вечер. Улыбка, которой она заслуживает не меньше, чем он сам.
Он отнял руку. Какая она тугая! Странно… тугая и тесная. Впрочем, Камден уже два года как в могиле и перед этим долгое время был нездоров. Но, опуская ее юбки, он заметил в ее глазах нечто вроде недоумения. Серебристое сияние словно потухло. Майкл поднял бровь в немом вопросе.
Кэро нахмурилась еще сильнее.
– А ты? – пошептала она. Ее рука нашла его твердую как гранит плоть. И такую же неподатливую. Если бы он в это время стоял, эта легкая ласка подкосила бы его колени.
Он поймал ее пальцы, но все равно пришлось отдышаться, прежде чем найти слова.
– Не сейчас.
– Почему нет?
В голосе, кроме очевидного разочарования, таилось еще что-то, пока что неясное Майклу.
– Потому что у меня другие планы, – коротко объяснил он.
Планы, которыми он, очевидно, не собирался с ней делиться. При ее способности возводить препятствие за препятствием… Чем меньше она будет знать, тем лучше для обоих.
– Какие еще планы? – спросила она с подозрением. Упав на спину, Майкл обнял ее и притянул к себе.
– Пока тебе знать необязательно, – прошептал он и, притянув ее голову к своей, поймал зубами полную нижнюю губку и осторожно потянул. – Но ты вполне можешь попытаться проникнуть в мои тайны.
Кэро усмехнулась; он снова вспомнил, что она смеялась нечасто. Но сейчас она прижалась к его губам, чтобы заставить смеяться его. И рассеять те облака, которые, несмотря на внешний блеск, так долго омрачали ее жизнь.
Поэтому она прижалась к нему еще сильнее, вложила в поцелуй сердце и душу, забыла обо всем на свете и просто отдалась ласкам.
Несмотря на все усилия, ей так и не удалось узнать подробнее о планах Майкла.
По возвращении в Брэмшо-Хаус пришлось вспомнить о тех обязанностях, которыми она до сих пор пренебрегала. Их оказалось столько, что лишь перед сном, в постели, у нее появилась возможность подумать о случившемся сегодня на поляне. О том, что он хотел, узнал, что заставил ее почувствовать.
При этой последней мысли ее плоть вновь затрепетала в незабытом восторге. От ее тела, познавшего наслаждение, до сих пор словно исходило розовое свечение. О да, Камден тоже ласкал ее, как муж, как мужчина, но она давно постаралась выбросить из памяти то, что происходило в супружеской постели, а время окончательно затуманило детали. И все же она никогда не испытывала с Камденом того возбуждения, которое пережила с Майклом, не говоря уже о подаренном им блаженстве.
Несмотря на тайную тревогу, все еще не оставившую ее, – что если что-то пойдет не так и в самом конце выяснится, что она мечтает о несбыточном, – Кэро изнемогала от предчувствий, стремления идти вперед, узнать и изведать все возможное. Все, что он ей покажет. Чему научит.
Каковы бы ни были планы Майкла, она последует за ним.
И что бы то ни было, есть одна жизненно важная тайна, которую она просто должна знать.