- Диана, вы выглядите великолепно. Скажите, - добавил он, пряча улыбку в уголках рта, - вы всегда подбираете одежду под цвет ваших чудесных глаз?
- Чаще да, чем нет, - сказала она небрежно. Он засмеялся и попросил официанта принести бутылку шампанского.
- Шампанское? - удивилась она. - Появились новости о Дрю? Есть что праздновать?
- Никаких новостей, но я думаю, что мы все равно выпьем шампанского, чтобы отметить событие, - объяснил он, в то время как официант открывал бутылку "Вдовы Клико".
- Какое событие? - спросила Диана, когда официант ушел.
Нортон, одетый в легкий светлый костюм, в белой рубашке и с красным шелковым галстуком, очевидно, также приложил немало стараний, чтобы выглядеть хорошо. Он посмотрел на Диану с обескураживающей откровенностью, без тени улыбки, которая могла бы смягчить суровые черты его лица.
- Диана, вы красивая, умная женщина, и я наслаждаюсь вашим обществом. Но завтра я, вероятно, очень огорчу вашу юную сестру, и когда это случится, у меня будет мало надежды на последующие встречи с вами. Так что сегодня особый случай, единственный в своем роде, и потому вполне заслуживающий шампанского в качестве увертюры к произведениям кулинарного искусства шеф-повара отеля и вечеру с женщиной, с которой я хотел бы познакомиться при иных обстоятельствах.
Он поднял свой бокал.
- За ваши прекрасные зеленые глаза, Диана Клеаринг!
Диана сидела, молча, пока он пил шампанское, затем подняла свой бокал, ощущая учащенное биение пульса.
- За ваше здоровье, Нортон Брент!
- Спасибо, - сказал он, - ну а теперь расскажите мне о своем впечатлении о Венеции.
Диана искренне призналась, что благодаря ему она получила гораздо большее удовольствие от этой экскурсии.
- Одна я чувствовала бы себя более скованной и уж, конечно, не пообедала бы так по-королевски, - сказала она, улыбаясь. - Спасибо за чудесный день.
- Который еще далеко не закончился, - подчеркнул Нортон и наполнил ее бокал.
Диана рассказала ему, что она перелистала путеводитель, пока сушила волосы, отыскивая названия зданий, которые произвели на нее наибольшее впечатление.
- Хотя, кроме собора святого Марка и Дворца дожей, наиболее ярко я запомнила палаццо со спиральной лестницей.
- В Венецию нужно возвращаться снова и снова, - сказал Нортон. - Сегодняшняя экскурсия - это не более чем скольжение по поверхности.
- В следующий раз я бы хотела прокатиться на гондоле и осмотреть галереи и церкви, - сказала она. - Но лишь Господь знает, когда это осуществится.
- Вы говорили, что должны посетить три отеля. Куда вы поедете после Виваро?
- В Парону. Это город, где Маркус Фишер написал свою драму "Все проходит". Я остановлюсь на вилле "Чезаре", где он когда-то жил и даже принимал в качестве гостьи одну августейшую особу, - объяснила Диана. - Мой босс имеет обыкновение сам осматривать столь романтические места, но в этот раз он доверил составление отчета мне.
- А после этого?
- Вернусь в свою квартиру в Илинге. Это достаточно близко от агентства, так что я хожу на работу пешком. Мой отец живет недалеко от Челтнема, и Китти, когда она не в колледже, проводит время то с отцом, то со мной. В этом году она была здесь, и, конечно, мы ужасно скучали без нее.
Внезапно она оборвала рассказ и замахала рукой, отказываясь от шампанского, которое предлагал Нортон.
- Больше не надо, а то я не смогу держать вилку и нож!
- Тогда идемте есть, - немедленно отреагировал он.
Они сели за столик у окна, сквозь которое был виден освещенный парк и отражающаяся в бассейне луна. Ужин в обществе Нортона действительно превратил этот вечер в особенный, совершенно не сравнимый со вчерашним. Двадцать четыре часа назад она еще даже не была с ним знакома. Их первая встреча была далека от идиллии. Если бы кто-нибудь сказал ей тогда, что она примет приглашение на ужин от этого неприязненно настроенного мужчины, который был так резок с ней, она бы не поверила. И вот они вместе за столом при свечах, и ей приятно находиться в обществе Нортона Брента, приятно настолько, что это граничит с безрассудством.
Она постаралась отогнать от себя эту мысль и приступила к омару, который был подан вслед за дыней и сырокопченой ветчиной. Ее вспугнул неожиданно прямой вопрос Нортона о том, есть ли в ее жизни мужчина.
- Нет, - помедлив, сказала она.
- Вы ответили не сразу. Почему?
- Я хотела добавить - не сейчас.
- В жизни такой женщины, как вы, тем более достигшей вашего возраста, должны были быть мужчины, - сказал он, откидываясь на спинку стула.
- И каков же мой возраст, по вашему мнению? - весело отреагировала она.
- Вы говорили, что Китти сейчас двадцать и что, когда вам было девятнадцать, ей было десять. Почему вы так удивлены?
- Я не ожидала, что вы так внимательны к деталям, - сказала она, улыбнувшись. - Впрочем, я все равно не стала бы скрывать. Если хотите знать точно, в сентябре мне будет тридцать, но мой возраст волнует меня в последнюю очередь.
- Вполне возможно. Я старше вас на девять лет, но еще не считаю себя развалиной.
Эти слова невольно развеселили ее, лишь только она взглянула на его долговязую фигуру.
- Что вас так рассмешило? - спросил он.
- Я просто подумала, что трудно вообразить что-нибудь менее разваливавшееся.
- Спасибо, мада-ам, - сказал он, нарочито растягивая слова, и наклонился вперед. - Скажите, Диана, почему, когда я спросил вас, всегда ли вы носите зеленое, на вашем лице появилось такое странное выражение?
Она помедлила с ответом.
- Один близкий мне человек верил в одну-единственную плохую примету. Он насмехался по поводу пятницы тринадцатого числа и проходил под лестницей, но был твердо убежден, что зеленый цвет приносит ему несчастье. Однажды он попал в тяжелую аварию, когда ехал на зеленой машине, и с тех пор возненавидел зеленый цвет.
- А как насчет ваших глаз? - с любопытством спросил Нортон.
- Поскольку их цвет нельзя было изменить, он примирился с ними, - с иронией сказала Диана, - но устраивал скандал, если я покупала что-нибудь зеленое, поэтому мне пришлось от этого отказаться, что облегчило нашу жизнь. Я думаю, что теперь я ношу зеленое отчасти как символ своей независимости.
- Вы любили этого парня?
- Да, когда-то.
- А сейчас?
- Нет.
- Вы еще встречаетесь с ним?
- Нет.
- Другими словами, это не мое дело!
- Не совсем так. Просто я не люблю обсуждать эту тему. Ну а вы? - решительно спросила она. - У вас есть кто-нибудь?
- Сейчас нет. В течение нескольких лет рядом со мной была одна женщина, но потом мы решили расстаться. Конечно, после этого у меня были другие, не столь долговечные связи, я ведь не монах, да и мой бродячий образ жизни не способствовал постоянству. Теперь, разнообразия ради, я решил обосноваться в штаб-квартире в Британии и посылать в командировки других, вместо того чтобы ездить самому. В последнее время у меня появилось желание пустить корни, жить на одном месте и не открывать чемодан от отпуска до отпуска.
- Вам не будет скучно?
- Пока не знаю. Время покажет.
Подошел официант, предлагая им десерт.
- Я буду только кофе, - сказала Диана. - Не могли бы мы выпить его здесь?
- Если хотите, то да, - заверил ее Нортон, оглядывая зал, который к этому времени был почти пуст.
- Вы полагаете, они предпочли бы, чтобы мы пили кофе в баре?
- Не знаю, - спокойно сказал он. - Если вы хотите пить кофе здесь, мы останемся за этим столиком так долго, как вам будет угодно.
За беспечной беседой, поддержанной хором сверчков, стрекотание которых доносилось из благоухающего ночными ароматами парка, Диана совершенно расслабилась. Наконец ей стало жаль официантов, ожидающих, чтобы убрать со стола, и она предложила прогуляться.
Они медленно шли по освещенной фонарями аллее парка, украшенной статуями, белеющими среди зелени.
- Сегодня такой чудный вечер, что было бы обидно сразу идти спать, - сказала она.
- Скажите, у себя дома, в своей квартире, вы живете одна? - спросил Нортон.
- Да.
- И вам никогда не бывает одиноко?
Они вошли в круг света, падающего от фонаря, и она посмотрела на него с безмятежной улыбкой.
- Конечно, бывает. Но никогда настолько, чтобы возникло желание вновь разделить с кем-нибудь жизнь. Кроме того, меня навещает папа, да и Китти тоже. И потом у меня есть друзья.
- Для женщины вроде вас все это звучит очень грустно, - отметил Нортон.
- Что вы имеете в виду?
Нортон немного помолчал, пока они пересекали темный участок между двумя пятнами света.
- Вы очень красивая женщина, Диана, и к тому же умная. Мужчины должны просто увиваться вокруг вас.
Диана внимательно посмотрела на него.
- Да, у меня есть друзья-мужчины, которые время от времени приглашают меня пообедать или поужинать. Я плачу им тем, что иногда угощаю обедом у себя дома, но этим все и ограничивается.
- Я говорил не об этом. Мне кажется очень странным, что такая привлекательная женщина, как вы, ведет жизнь, которая более подошла бы для дамы лет на сорок постарше.
Диана откинула голову и засмеялась.
- Поверьте, меня вполне устраивает моя жизнь.
- И вы никогда не думали о замужестве?
- Нет, - сказала она и, пожав плечами, добавила: - Поскольку после того, что произойдет завтра, мы вряд ли когда-либо встретимся снова, я думаю, что не будет ничего страшного, если я скажу, что умолчала об одной важной детали, касающейся человека, который ненавидел зеленое. Я была замужем за ним.
- Были? Вы разведены?
- Нет. Я вдова.
- Черт, простите, - сказал он, нахмурившись, и взял ее за руку. - Я не думал, что пробужу печальные воспоминания.
- Вы этого и не сделали, - сказала она откровенно. - Замужество было катастрофой. Мы поженились поспешно и почти сразу начали в этом раскаиваться до такой степени, что, когда Энтони умер, я испытала лишь чувство избавления.
- Это случилось недавно? - спросил Нортон.
- Четыре года назад, - ответила Диана. - Я никогда не верила, что легче открывать душу перед незнакомым человеком. Но это правда. Обычно я не могу заставить себя говорить об этом, - призналась она и добавила. - Возможно, вы упустили свое предназначение. Из вас бы вышел хороший священник.
- Сильно сомневаюсь! - сказал он, крепче сжимая ее руку. - Обычно люди вовсе не считают, что мне легко излить душу. А остальные аспекты этого занятия меня совсем не привлекают.
- Аскетизм? Послушание?
- И то и другое, - согласился он, - но обет безбрачия - это главное возражение. Не волнуйтесь, вам нечего бояться меня.
- Знаю, - согласилась она, и они продолжили прогулку. - Если бы я думала иначе, то не была бы сейчас здесь с вами.
- Что вовсе не означает, что вы не самая очаровательная женщина, которую я встретил впервые за долгие, долгие годы. Пожалуй, я сверну Дрю шею!
- Почему?
- Если бы мы встретились и познакомились обычным, нормальным образом, я попросил бы у вас номер телефона и разыскал бы вас по возвращении в Англию. Но после того, что должно случиться завтра, вы вряд ли захотите иметь дело с семейством Брент.
- Это не ваша вина.
- Спасибо. И все же, Диана Клеаринг, после того как я отловлю Дрю с вашей сестрой, отношения между вами и мной вряд ли будут сердечными.
- Это правда, - честно признала она, затем, после некоторого колебания, спросила: - Хотите, чтобы я подвезла вас до виллы "Канторини" завтра утром?
Нортон остановился перед ярко освещенным входом в отель, пристально глядя на нее:
- Вы хотите сказать…
- Я крайне редко говорю не то, что хочу.
- Вы прекрасно знаете, что я хочу ехать с вами! Даже рискуя остаться без головы, я все равно попросил бы вас об этом.
- В таком случае, я избавила вас от хлопот, - небрежно сказала она, втайне сожалея, что поторопилась с предложением, вместо того чтобы подождать, когда он попросит об этом сам.
- Я заплачу свою долю за прокат машины.
- Не надо, это забота моей фирмы. И потом, вы платили за обед и за ужин, - подчеркнула она.
Они вместе прошли через холл сквозь неосвещенную колоннаду и в молчании поднялись наверх.
- Спасибо за ужин. Спокойной ночи, - слегка задыхаясь после подъема, сказала Диана.
Она повернула ключ в замке и протянула ему руку. Нортон взял ее руку и задержал в своей, пристально глядя на Диану. Неожиданно он поднес ее руку к губам, затем привлек ее к себе и поцеловал в приоткрытые от удивления губы.
- После завтрашнего дня я, может быть, никогда не увижу вас, - прошептал он, целуя ее еще.
Пугающее открытие, что ей ненавистна сама мысль о предстоящем расставании с ним, подавило всякое сопротивление со стороны Дианы. Руки Нортона все крепче сжимали ее, его ищущие губы возбуждали в ней горячую волну, заполнявшую все ее существо до кончиков пальцев ног. Не ощущая времени, не замечая ничего вокруг, они стояли, не разжимая объятий, пока голоса на лестнице и приближающиеся шаги не оторвали их друг от друга. Диана с горящими щеками, смущенная, как девчонка, пробормотала что-то бессвязное и проскользнула в свой номер.
4
В номере Диана принялась с яростной быстротой упаковывать вещи. Ей было необходимо занять себя чем-нибудь, чтобы успокоиться. О чем она только думала? - с горечью спрашивала она себя. Это пылкое прощание было столь не похоже на дружеский поцелуй с пожеланием спокойной ночи, что она не представляла, как будет смотреть Нортону в лицо завтра утром, особенно если учесть, что именно она предложила ему ехать вместе. Нет ей прощения за то, что вела себя, как Китти. Сестре только двадцать, ее действия можно оправдать незрелостью. Но вы, Диана Клеаринг, обратилась она к своему отражению в зеркале ванной комнаты, будучи почти на десять лет старше и имея за плечами неудачное замужество, вы должны были вести себя с большим благоразумием.
Телефонный звонок прервал ее самобичевание. Она бросилась в комнату и схватила трубку.
- Китти? - спросила она, задыхаясь.
- Нет, это Нортон.
Диана, как подкошенная, упала на кровать.
- Вы меня слышите? - спросил он, не дождавшись ответа.
- Да, да, конечно.
- Я позвонил не для того, чтобы извиниться, - сообщил он.
- О-о.
- И не для того, - продолжал он с иронией, - чтобы просить вас впустить меня в свой номер. Вы не потому так тяжело дышите?
- Я была в ванной. Я бежала.
На мгновение наступило молчание, затем Нортон сказал:
- Диана, вы были явно расстроены, когда скрылись за дверью.
- Расстроена? Я была рассержена!
- На меня?
- Нет, на себя.
- Я не хотел целовать вас, то есть, боже мой, конечно, я хотел этого весь день. Ручаюсь, что нет мужчины, который, увидев вас, ваше лицо, ваши губы, не захотел бы поцеловать вас. Но это не было спланировано. Просто так случилось.
- Вы говорите мне все это потому, что боитесь, я откажусь от обещания подвезти вас завтра?
- Как ни странно, я об этом не подумал, - сказал он холодно. - Вы были в замешательстве. Я хотел вас успокоить. Видимо, мне это не удалось.
- Почему же, удалось, - сказала она, смягчившись. - Вы правы. Я действительно была в замешательстве.
- Почему?
- Почему? - переспросила она. Было слышно, как она дышит. - Обычно я не… я имею в виду, вы застали меня врасплох и… и я…
- Дали волю совершенно естественному порыву, который оказался столь приятным, что мы оба забыли, что находимся в общественном месте, - резюмировал он.
Его слова неожиданно рассмешили Диану, но она прикусила губу.
- Именно так. Спасибо за звонок.
- Я хотел прийти лично, - сдержанно сообщил он, - но подумал, что вы можете превратно истолковать мои намерения.
Она засмеялась.
- Пожалуй. Я не очень доверчива.
- Вы можете доверять мне, - сказал он без выражения.
- Хорошо. Тогда увидимся завтра утром.
- Ровно в восемь, - распорядился он, и добавил: - Пожалуйста!
Диана вновь рассмеялась:
- Так гораздо лучше! Спокойной ночи.
Диана положила трубку и широко зевнула, почувствовав себя гораздо спокойнее после этого звонка. Отложив дальнейшие сборы до утра, она забралась в постель и почти мгновенно уснула, лишь только ее голова коснулась подушки.
Когда утром Диана, одетая по-дорожному, в оливкового цвета брюки из хлопка и белую в зеленую полоску тенниску, спустилась вниз, последние следы неловкости были развеяны оживленной дискуссией на тему футбола, которую вели Нортон и два официанта, сервировавших завтрак.
Диана по-итальянски поздоровалась с официантами и улыбнулась Нортону.
- Доброе утро, - сказал он, отодвигая для нее стул. - Вы хорошо спали?
- Гораздо лучше, чем ожидала, - честно призналась она, наливая ему и себе кофе. И добавила: - Спасибо за звонок.
Нортон намазал булочку маслом и поднял глаза на Диану.
- Я хотел сделать это сразу, как пришел в номер, но тут позвонила Ханна, требуя новостей. Я признался, что провел день в Венеции, вместо того, чтобы прочесывать окрестности в поисках Дрю. Мне пришлось ее успокаивать.
- Должно быть, вы с радостью отправились спать, - сказала Диана насмешливо.
- Не сразу, - без улыбки ответил он.
- Беспокоились о Дрю?
Нортон нахмурился и, глядя ей прямо в глаза, сказал:
- И об этом тоже.
Кровь прихлынула к щекам Дианы. Она налила себе кофе и достала карту, спрашивая совета, как лучше ехать в Виваро.
- Не беспокойтесь об этом, - сказал он небрежно, - я знаю эти места. Я сяду за руль.
- Очевидно, вчера вы были разочарованы моим умением водить машину, - сказала она колко.
- Да нет. Это недалеко, но вы меньше устанете в дороге, если за рулем буду я. Вероятно, вам потребуются силы, - добавил он хмуро.
Диана вздохнула и наполнила кофе его пустую чашку.
- Признаться, я не очень радуюсь предстоящей встрече. Китти должна будет возненавидеть меня за то, что я открою ей глаза насчет вашего брата.
- Возможно, Ханна будет единственная, кто пострадает. Может быть, Дрю настолько увлечен вашей сестрой, что он упрется, и не бывать его свадьбе с Ханной.
- Этого не случится, - убежденно возразила Диана. - Как только Китти узнает о Ханне, она расстанется с Дрю.
- В самом деле? - спросил он, и их глаза встретились.
- Разумеется!
Не выдержав, Диана встала из-за стола.
- Мне нужно расплатиться по счету. Встретимся у машины через пятнадцать минут.
Вилла "Канторини" резко отличалась от "Флавии". Она находилась гораздо дальше от города, чем ожидала Диана. Основное здание было сильно модернизировано, и к нему было пристроено новое крыло, сочетающееся по архитектуре с самой виллой. Здесь также был впечатляющий въезд с колоннами и статуями, но часть территории была отведена под стоянку машин, скрытую за рядом деревьев. Когда они приехали, было еще утро. Нортон припарковал машину в тени и вынул из багажника сумку Дианы и свои вещи. Часы на колокольне местной церкви пробили одиннадцать.
- Сколько дней вы пробудете здесь? - спросил он, когда они шли к главному входу в отель.