* * *
Спустя несколько часов они снова были на травянистом берегу Темзы и уже заканчивали сытный завтрак, заботливо приготовленный кухаркой Бриджертонов.
Как и во время вчерашнего обеда, Саймон больше молчал и слушал. Тем более что вести себя таким образом было намного легче, чем пытаться вставить хоть одно слово в беспрерывный поток детских возгласов и увещевательных речей взрослых членов семьи.
Один из этих возгласов был адресован и ему.
- Какой прекрасный день, ваша светлость, не правда ли? - обратилась к нему Гиацинта самым светским тоном, несомненно, позаимствованным от матери. - Вам понравилось в обсерватории?
- Разумеется, мисс Гиацинта, - ответил он. - А вам?
- Ужасно интересно! - Она уже сбилась со светского тона и продолжила самым обыкновенным:
- Вы так здорово рассказывали про всякие меридианы и другие штуки. Прямо как настоящий учитель.
- Я не хотел никого учить, - виноватым голосом сказал Саймон. - Так уж получилось. Извините меня.
С другого конца покрывала, на котором все расположились и где была разложена еда, Дафна с улыбкой смотрела на собеседников.
Гиацинта снисходительно тряхнула головой.
- Ничего. Мне понравилось. - Она кокетливо взглянула на него. - А спорим, вы не знаете одну амурную… ну, романтическую историю про это место?
- Конечно, не знаю. Расскажите, если можете.
Девочка постаралась, чтобы ее взгляд сделался еще более завораживающим.
- Могу. Вот послушайте. Как раз в этом месте сэр Уолтер Рэли бросил на землю свой плащ, чтобы королева Елизавета могла пройти по грязи и лужам и не запачкать туфли.
- Неужели прямо здесь? - с сомнением спросил Саймон.
Он даже встал с покрывала и начал вглядываться в травянистую почву, словно надеялся обнаружить там следы королевских туфель. Или на худой конец отпечатки плаща сэра Рэли.
- Что вы делаете?
Гиацинта тоже вскочила с места. К ней присоединился Грегори:
- Что вы ищете?
Саймон с деланным удивлением уставился на детей:
- Как что? Лужи и грязь, конечно.
- Откуда? Сегодня сухо.
Саймон с сомнением покачал головой:
- Это только кажется. А вдруг в траве найдется ямка, заполненная водой?
- Ну и что с того?
Девочка была явно заинтригована. Мальчик же делал вид, что ему и так все ясно и не о чем говорить.
- Я хочу знать заранее, - сохраняя полную серьезность, начал объяснять Саймон, - встретятся ли на нашем пути обратно лужи и грязь, и подготовить свой плащ, чтобы бросить на них.
- Зачем? - в отчаянии спросила Гиацинта. - Ну зачем?
- Чтобы вы не промочили туфли.
- Но у вас нет плаща, сэр! - закричала она.
- Значит, брошу рубашку.
- Но здесь нет никаких луж!
Саймон издал вздох облегчения:
- Тогда я спасен.
Гиацинта смотрела на него с подозрением:
- Вы смеетесь надо мной, сэр?
- А как вы сами думаете?
- Думаю, да… - Она в самом деле ненадолго задумалась. Потом сказала:
- Но вы мне нравитесь. Если вы женитесь на моей сестре…
Дафна чуть не подавилась бисквитом и закашлялась.
- И что тогда? - глядя только на девочку, спросил Саймон.
- Тогда знайте, я не против.
Он продолжал смотреть на нее. Еще немного подумав, она прибавила:
- Но если не женитесь на ней, тоже будет неплохо… Тогда дождетесь меня.
Что ответить на первое и на второе предположения, Саймон не знал и был весьма благодарен Грегори, когда тот дернул сестренку за косу и кинулся бежать, а она - за ним.
- Насколько я понимаю, - со смехом сказала Дафна, - Грегори бросил вам спасательный круг.
- Он здорово меня выручил. Я совершенно не умею обращаться с детьми… Сколько лет Гиацинте?
- Около десяти. По-моему, вы прекрасно сходитесь с ними. Почему вы спросили о возрасте?
- Иногда она рассуждает совсем как взрослая. Как ваша мать.
- Не бойтесь. Это просто обезьянничанье. Вам ничего не грозит, ваша светлость. Ни от нее, ни от меня.
Теперь его спас от ответа возглас леди Бриджертон:
- Собираемся! Уже поздно.
Саймон достал карманные часы:
- Еще только три.
Дафна беспомощно передернула плечами:
- У мамы свое понятие о времени. Она считает, что леди должна к пяти часам обязательно быть дома.
- Но почему?
- Объяснить это сложно. Просто одно из незыблемых правил, усвоенных с детства и передаваемых по наследству. Я привыкла не задавать лишних вопросов, потому что бесполезно… Идемте.
Они направились к пришвартованной у пристани яхте. Дафна заметила, что с лица Саймона исчезло оживление, появившееся во время разговора с Гиацинтой, оно снова стало замкнутым, даже печальным. Совсем другое лицо. Ей стало его жаль, она попыталась весело улыбнуться и произнесла:
- Вы говорили, что не общались с детьми. Но у вас просто природное умение делать это.
Он ничего не отвечал. Она ласково потрепала его по рукаву:
- Из вас получится прекрасный отец, я уверена. Дети любят и понимают шутки.
Он так резко повернулся к ней, что она испугалась.
- По-моему, я уже говорил вам, что не имею намерения жениться. Никогда.
- Но я…
- Поэтому нет никакого смысла разговаривать о моем отцовстве.
- Я… простите.
Она постаралась выдавить улыбку перед тем, как отвернуться, и надеялась, что он не заметил, как у нее задрожали губы. Разумеется, она прекрасно знала, что их ухаживание друг за другом - всего лишь игра, однако не могла сдержать охватившего ее чувства разочарования. Словно на что-то надеялась. Чего-то ожидала. Хотела…
Они подошли к причалу, где собрались остальные. Несколько человек были уже на борту яхты. Грегори, приплясывая, подпрыгивал на узких сходнях.
- Грегори! - крикнула леди Бриджертон. - Прекрати сейчас же!
Он утихомирился, но остался на сходнях.
- Сойди оттуда! - вновь закричала мать. - Иди на палубу или спускайся на берег!
Саймон отошел от Дафны и поспешил к яхте.
- Мальчик может поскользнуться, - пробормотал он. - Доски сейчас сырые.
Грегори опять начал отплясывать воинственный танец.
- Эй! Что тебе мама сказала?
Это крикнула Гиацинта, но в ответ брат показал ей язык.
Дафна поспешила вслед за Саймоном, говоря:
- Какой упрямый… Надеюсь, с ним ничего не случится.
- Если помешают канаты, на которые он свалится. А если нет…
Саймон был уже почти рядом с разыгравшимся мальчиком.
- Пройди на палубу, Грегори, - окликнул он его, - и дай мне пройти!
- А почему вы без Дафны? - спросил тот. - Помогите ей. Я и сам взойду.
Саймону захотелось схватить его за шиворот и стащить с опасной доски, изменив тем самым мнение Дафны о себе как о человеке, умеющем достойно обходиться с детьми.
С палубы к попытке унять Грегори присоединился Энтони. Перегнувшись через борт, он грозно закричал:
- Эй, ты! Сейчас же марш на борт!
Дальше все произошло почти мгновенно, но в глазах наблюдавших растянулось, как это бывает, на более длительное время, за которое они (те, кто наблюдал) успели увидеть несколько картин, сменивших друг друга.
Сначала Грегори поскользнулся на сходнях и беспомощно взмахнул руками. Затем ему на помощь с обеих сторон кинулись Саймон и Энтони. Грегори, резко повернувшись, толкнул брата, и тот, совершенно не ожидая этого, взмахнул протянутыми для помощи руками и начал падать в воду. Но перед этим столкнулся с бежавшим снизу Саймоном, который тоже не смог удержать равновесия и тоже оказался в Темзе… А что же Грегори? Каким-то чудом он удержался на скользкой доске и ползком, как краб, влез на борт.
Дафна прикрыла рот рукой не то от ужаса, не то от приступа дикого смеха.
Леди Бриджертон заподозрила ее во втором и осуждающе сказала:
- На твоем месте я не стала бы так веселиться. Дафна с трудом подавила смех и ответила:
- Мне кажется, мама, ты сама предпринимаешь героические усилия, чтобы оставаться серьезной. Я ошибаюсь?
Сквозь стиснутые зубы ее мать еле слышно выдавила:
- Да, ошибаешься, - и отвернулась, чтобы окончательно не выдать себя.
Тем временем Энтони и Саймон выбрались из воды, промокшие до нитки и взирающие без всякого одобрения друг на друга. Им было не до смеха. А тот, кто стал невольной причиной всего этого, благоразумно спрятался где-то на яхте.
- Может, тебе следует вмешаться, дочь моя? - сказала леди Бриджертон, чем вызвала недоумение Дафны.
- Мне? А зачем?
- Все выглядит так, будто Энтони и наш гость вот-вот вцепятся друг в друга.
- Но почему? Во всем виноват Грегори.
- Разумеется. Но они ведь мужчины, а значит, не любят попадать в смешное положение, - мудро рассудила леди Бриджертон, - и будут искать из него выход. Не драться же им с двенадцатилетним мальчиком?
Она как в воду глядела, потому что как раз в эти минуты Энтони со злостью взирал на Саймона и ворчал:
- Я бы сам справился, если б не ты… Твой прыжок на сходни только напугал мальчишку.
- По-моему, ты первый прыгнул, - парировал Саймон.
Их слов ни леди Бриджертон, ни Дафна не слышали, но по раздраженному выражению мокрых лиц и угрожающим позам промокших фигур можно было легко понять, что оба они отнюдь не обмениваются любезностями и выражениями сочувствия.
- Сейчас займутся поисками виноватого, - шепнула леди Бриджертон. - Я бы советовала тебе приблизиться к ним.
Дафна не стала спорить - она и сама чуяла опасность.
Однако, подойдя к ним вплотную, поняла с беспощадной ясностью, что ничего сделать не может, ибо тут бессильны все действия и слова. Все же со смелостью отчаяния, зная, что навлечет этим на себя и на Саймона еще больший гнев брата, схватила мокрого герцога за плечо (рука сразу стала холодной) и решительно сказала:
- Помогите же взобраться на этот корабль!
Саймон взглянул на Энтони. Энтони взглянул на Саймона. Оба уставились на Дафну. Она тряхнула Саймона за плечо.
- Наш разговор еще не закончен, Гастингс, - прошипел Энтони.
- Далеко не закончен, Бриджертон, - отозвался тот.
Из чего Дафна поняла, что отношения между друзьями дошли до точки кипения и пар вот-вот вырвется наружу.
Чтобы этого не случилось, она усилила нажим на плечо Саймона, понуждая того идти.
- Вам обоим нужно скорее обсохнуть, - сказала она. - Идемте.
Напоминание о речной ванне не вызвало у купальщиков поневоле приятных ощущений. Они еще раз обменялись взглядами, не сулящими ничего хорошего, и разошлись.
* * *
Обратный путь показался всем долгим и томительным. Ближе к ночи, когда Дафна уже готовилась ко сну, ею овладело странное беспокойство. Сон все не шел, поэтому, накинув пеньюар, она отправилась на нижний этаж в поисках теплого молока и хоть какого-нибудь собеседника. Если не первое, то второе в их большой семье она рассчитывала обязательно обрести. Но кругом было тихо и безлюдно.
Однако на полпути в кухню она услышала кашель и недовольное хмыканье из кабинета Энтони. Что он делает там в такой поздний час?
Она осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Старший брат сидел, нагнувшись над столом с бумагами, и что-то писал. Пальцы его были перепачканы чернилами. По всей видимости, он отвечал на деловые письма, но отчего в такой неурочный час?
Энтони устроил в их доме деловой кабинет и часто проводил в нем время, приходя из своего холостяцкого жилища, однако обычно делал это днем. И Дафна никогда еще не видела его с пером в руке.
- Почему ты не поручишь эту работу своему секретарю? - негромко, чтобы не напугать его, спросила она. Он поднял голову.
- Чертова кукла решила зачем-то выйти замуж, - сказал он, - и умчалась в Бристоль.
- Что ж, - с улыбкой произнесла Дафна, - такое случается с молодыми женщинами. Но разве из этого следует, что хозяин должен до рассвета торчать за письменным столом?
Энтони взглянул на часы.
- Еще только полночь. Но все равно ты права. - Он отодвинул от себя бумаги, потянулся в кресле. - Дела могут подождать до утра. А ты почему не спишь?
- Совершенно не клонит ко сну. Спустилась сюда в поисках горячего молока, а вместо него обнаружила тебя. Вернее, услышала твою ругань.
- Что?.. А, да. Это чертово перо! - Энтони взглянул на свои пальцы. - Почему-то мажется, будь оно проклято! - Он виновато улыбнулся. - Я стал часто ругаться и поминать черта, да?
Дафна рассмеялась. Она уже давно привыкла к довольно прямолинейному языку старших братьев, они не очень-то сдерживались при ней, и это было даже приятно - значит, считали ее своей, доверяли, были откровенны.
Она посмотрела на разложенные по столу бумаги.
- Полностью вошел в дела семейства?
Он кивнул с кислой миной:
- И тоже захотелось горячего молока от всего этого. Почему ты не позвонила, чтобы принесли?
- У меня более смелая мысль, Энтони. Отчего бы нам не попробовать самим? Все слуги давно спят. Правда, - добавила она немного растерянно, - я не имею ни малейшего понятия, как его кипятить.
- Думаю, кипятить совсем не обязательно, - тоже не слишком уверенно сказал брат. - Пойдем, там разберемся. В кухне было совершенно темно, сюда проникал только лунный свет.
- Отыщи лампу, - скомандовала Дафна. - А я попробую найти молоко. Ты сумеешь зажечь свет?
- Попробую, - не очень уверенно сказал Энтони.
Дафне было приятно это полуночное общение с братом - сейчас он выглядел гораздо спокойнее, чем всю последнюю неделю, когда почти не разговаривал, а только рычал, и все больше на нее. Хотя на Саймона тоже. Но тому что - пришел и ушел, а Дафна все время под рукой у раздраженного брата.
Она продолжала в полутьме греметь посудой, искать кувшин - или куда его наливают? - с молоком.
Позади затеплился свет, Дафна обернулась, чтобы увидеть победоносное выражение лица Энтони.
- Я зажег ее! - воскликнул он.
Это звучало почти как у Юлия Цезаря: "Пришел, увидел, победил!"
Ее слова прозвучали не так триумфально:
- Молока нигде нет.
- Что ж, - весело сказал Энтони, - пойду искать корову.
- Не надо коровы! Вот оно! Под самым носом. Как я раньше не увидела? Искала кувшин, а оно в бутыли.
- Нужно во что-то перелить и подогреть, - сообразил Энтони.
Они подошли к плите.
- Она холодная, - разочарованно произнесла Дафна. - Как ее разжечь?
- Понятия не имею.
- Я тоже.
Они радостно рассмеялись, словно сообщили друг другу что-то неимоверно веселое.
- Знаешь, - сказал потом Энтони, - я слышал от умных людей, что холодное молоко гораздо полезнее горячего.
- Ты не поверишь, я сейчас подумала о том же!
Энтони взял с полки две кружки.
- Наливай!
Они сидели на табуретах возле кухонного стола и с удовольствием пили свежее молоко. Энтони налил себе еще.
- А тебе, Дафна?
- Спасибо, мне достаточно.
Она облизнула губы, поерзала на табурете, устраиваясь поудобнее, повернулась лицом к Энтони. Сейчас самый подходящий момент поговорить с ним, чего ей хотелось все эти дни. Ну, вперед, Дафна! Освободи свою душу, если сумеешь. Спроси, что хочешь, и скажи сама.
- Энтони, - начала она нерешительно. - Могу я спросить?..
- Разумеется, сестрица. О чем?
- О герцоге Гастингсе.
Кружка со стуком опустилась на стол.
- Что, о нем?!
- Только… сохраняй спокойствие, Энтони. Я знаю, ты не любишь его…
- Это не совсем верно, Дафна, - ответил Энтони, подавляя вздох, - он один из моих ближайших друзей. Брови ее поднялись почти в изумлении.
- Не сказала бы, если судить по твоему поведению.
- Просто у меня не вызывает доверия его отношение к женщинам. В частности, к тебе.
- Ты говоришь глупости, Энтони! - горячо возразила она. - Я не собираюсь играть роль его адвоката и могу вполне поверить, что он, как ты говорил, шенапан , даже распутник, но твердо знаю и верю, что эти свои качества он никогда не проявит по отношению ко мне. Хотя бы потому, что я твоя сестра.
Энтони сидел с каменным лицом, и видно было, что слова сестры его нисколько не убедили.
Она продолжала:
- Не будь таким упрямым, Энтони. Ведь даже если предположить, что ему чужды всякие нормы мужской чести и морали, он должен понимать, что ты просто убьешь его, если он преступит их.
И это предположение Энтони пропустил мимо ушей и ничего не ответил, а только поинтересовался:
- О чем ты хотела спросить меня?
- Спросить? - Она наморщила лоб, делая вид, что совсем забыла свой вопрос, поскольку не придает ему никакого значения. - Ах, да. Мне было любопытно узнать, отчего Гастингс так настроен против женитьбы. С ним что-нибудь случилось?
Энтони снова стукнул кружкой об стол, на этот раз так, что остатки молока выплеснулись на скатерть.
- Черт возьми, Дафна! Ведь мы, кажется, договорились, что вся эта дурацкая затея - просто розыгрыш! А выходит, ты подумываешь о нем как о муже? Это немыслимо!
- Какие глупости, Энтони! - с искренним (в чем она не была до конца уверена) возмущением воскликнула Дафна. - Я просто любопытствую.
- Лучше всего, - резко проговорил он, - если ты вообще выкинешь эту мысль из головы! Из любопытства она пришла к тебе или нет - не важно. Заруби себе на носу: этому не бывать! Ты поняла меня, Дафна? Он никогда не женится на тебе!
- Чего уж тут не понять? - ответила она. - Я же не совсем еще выжила из ума. Поняла, даже если бы ты не кричал на весь дом.
- Вот и прекрасно. И закончим на этом.
- Нет, не закончим. Ты все-таки не ответил на мой вопрос.
Энтони в недоумении уставился на нее:
- О Господи! Какой вопрос?
- Почему Гастингс упорно не хочет жениться?
- Зачем тебе это знать? - устало спросил брат.
По правде говоря, самые разные мысли бродили в ее голове, вплоть до самых фантастических, но она сумела найти, как ей казалось, естественную форму их выражения.
- Во-первых, - сказала она, - мне просто любопытно, как я уже говорила тебе, а во-вторых, ты должен понять и согласиться, что для будущих претендентов на мою руку и для общественного мнения вообще может быть очень важным знать, что за человек этот герцог… После того, как он откажется от меня.
- Мы же договорились, что это ты откажешься от него! - рявкнул Энтони.
- Конечно. Так и будет. Но разве кто-нибудь поверит?
- Поверят! Зная тебя, все поверят! Ей была приятна уверенность брата, но сомнения не оставляли ее.
- А вообще, - продолжал Энтони, - я тоже не понимаю, откровенно говоря, почему Гастингс так настроен против брака. Но помню, он всегда придерживался такого мнения. Хотя, между нами…
Он замолчал.
- Что "между нами"? - живо подхватила Дафна.
- Нет… ничего.
- Говори, я не отстану!
- Ох… я только хотел сказать, что к женскому полу он всегда проявлял достаточный интерес.
- Как и ты, братец?
Энтони не сдержал смеха: