- Нет, не думай, я не считаю, что с нашей сестрой кому-то будет скучно, но просто если уж мама прицепится… Слова не даст никому сказать. Нужно спадать и Дафну, и Макклесфилда.
- Совершенно верно, - подтвердил Колин. - И даже нашу маму… от нее самой.
Однако Саймон заметил, что при этом никто из братьев не сдвинулся с места ни на дюйм.
- Что же вы стоите? - спросил он.
- Энтони самый старший, - ответил Колин. - На худой конец пускай идет Бенедикт…
- Пойдем все вместе, - решил Энтони, не делая ни одного шага.
- Да, вместе, - согласились два других брата, оставаясь стоять где стояли.
- Вы что? - громким шепотом спросил Саймон. - Так боитесь матери?
- Именно так, мой друг, - сокрушенно признался Энтони. - Это у нас с детства.
Бенедикт подтвердил его слова кивком, а Колин улыбнулся извиняющейся улыбкой, как бы прося прощения за всех.
Ну и ну, подумал Саймон с легким презрением, а выглядят такими молодцами - сильными, уверенными в себе. Но вспомнил, что никогда не знал матери (и отца, впрочем, тоже) и что ему трудно, если вообще возможно, судить. И почти оправдал их.
- Если только посмею вмешаться, - попробовал объяснить Энтони, - мать возьмет и меня в клещи и начнет водить от одной незамужней девицы к другой. Брр… Я такого не вынесу!
Саймон живо представил себе эту картину и не мог удержаться от смеха, за ним расхохотались все братья.
- Да, Саймон, - добавил печально Бенедикт, - мы здесь между двух огней: с одного фланга атакуют мамаши с дочерьми, с другого - собственная родительница
- Но вы, Гастингс! - воскликнул Колин. - Вы вполне могли бы вмешаться и вызволить нашу любимую сестру. Вам почти ничто не угрожает.
Саймон бросил взгляд на леди Бриджертон, которая в этот момент что-то говорила молодому Макклесфилду, крепко ухватив того за рукав, и решил, что лучше прослывет трусом, чем попытается бороться с этой маленькой, но такой решительной женщиной.
- Нас не представили друг другу, - пробормотал он, - и будет невежливым с моей стороны, если я вдруг…
- Ты же герцог, черт тебя возьми! - сказал Энтони. - Многое в твоей власти.
- Ты почерпнул это из уроков истории? - спросил Саймон.
- Нет, просто думаю, что мать простит любое нарушение приличий, если ценой этого будет знакомство ее дочери с герцогом.
- Ну, знаешь, - возмутился Саймон, - я вам тут не жертвенное животное, которое кладут на алтарь вашей матушки.
- А в Африке вы тоже были? - спросил Колин, чтобы перевести разговор, но Саймон не ответил.
- Кроме того, когда я видел вашу сестру, она говорила, что и сама может…
- Вы уже познакомились? - почти одновременно поинтересовались братья. - Когда? Где?
Саймон с удивлением обнаружил металл в голосах, лица напряглись, и, переведя взгляд с одного брата на другого, он подумал, что при таких ярых защитниках традиций и семейной чести их сестре не страшны все Найджелы, вместе взятые. Но с другой стороны, не распугали бы эти преданные родственнички вообще всех до одного потенциальных женихов.
Однако надо было что-то отвечать им - они смотрели на него с некоторым подозрением, которое ему не слишком нравилось.
- Если это вас так интересует, - сказал он, - я столкнулся с ней почти в прямом смысле слова, когда пробирался в залу. И сразу понял… - он смерил взглядом всех братьев, - что она из вашей семьи. Поэтому осмелился представиться ей.
Энтони повернулся к Бенедикту:
- Наверное, когда она удирала от Бербрука.
Бенедикт взглянул на Колина:
- А где же он сам?
Колин пожал плечами:
- Понятия не имею. Наверное, где-нибудь залечивает свое израненное сердце.
Или губу, подумал Саймон.
- Но почему ты ничего мне не сказал? - спросил Энтони.
"Какой зануда! Все-таки очень хорошо, что у меня нет старших братьев", - решил Саймон.
- Потому что к тебе было не пробиться сквозь строй твоих поклонниц и их родительниц! - рявкнул он. - А вскоре и меня лишили свободы передвижения.
- У вас, видимо, нет ни одной сестры? - сочувственно спросил Колин.
- Нет, слава Богу!
Про братьев он добавлять не стал.
- Дафф далеко не худшая из возможных сестер, я думаю, - сказал Бенедикт, не желавший, чтобы Саймон не правильно истолковал слова Колина. - И у нее не так уж много поклонников.
Саймон перестал уже понимать, хорошо это или плохо, и потому ничего не произнес. За него это сделал Колин.
- Почему ты так думаешь? - спросил он Бенедикта.
- Уж во всяком случае, не потому, - ответил за того Энтони, - что она недостаточно хороша собой.
Саймон мог бы по свежим следам подтвердить мнение друга, ибо совсем еще недавно испытал неудержимое желание схватить Дафну в объятия, прижать к стене и целовать, целовать… если не что-нибудь иное…
- Хороша или не хороша, - произнес он, решив наконец закончить все разговоры на эту тему, - но я не собираюсь выручать ее, поскольку вспомнил, как она сама сказала мне, что ваша мать запретила ей находиться в моем обществе.
- Неужели? - весело воскликнул Колин. - Как пикантно! У вас такая дурная репутация?
- Видимо, да, мне трудно судить. - У Саймона не было особого желания выступать в собственную защиту. - Впрочем, хочу думать, что большая часть обвинений в мой адрес незаслуженна. Надеюсь, это может подтвердить мой старый друг Энтони.
- Жаль, - рассмеялся Колин, - а я так надеялся поучиться у вас чему-нибудь плохому.
- Обратитесь к своему старшему брату, мой дорогой. Он вполне достойный учитель.
- Ладно, - сказал Энтони, кладя руку на плечо Саймона. - Пойдем все-таки, мой друг, к этой страшной женщине, которая родила нас всех на свет. Ручаюсь, она не укусит тебя.
Саймону ничего не оставалось, как подчиниться. Тем более что рядом с их матерью была Дафна, общение с которой после недавней атаки на него семейства Фезерингтон не представлялось таким уж невыносимым. И вот они приблизились к леди Бриджертон.
- Матушка, - возгласил Энтони, - я не видел вас весь вечер!
Ее лицо озарилось улыбкой, и Саймон понял: честолюбива она или нет, тщеславна ли или сверх меры настойчива, но она искренне любит своих детей. Это ясно как день.
- Энтони! - воскликнула она. - Как приятно, что ты подошел. Мы как раз беседуем с лордом Макклесфилдом.
- Я это заметил. - Энтони сочувственно взглянул на приятеля.
Саймон встретился глазами с Дафной и едва заметно покачал головой. Она поняла его безмолвный вопрос и ответила тем же движением.
- А кто с тобой, Энтони? - спросила мать. - Простите, я не знакома с вами.
- Это новоявленный герцог Гастингс, мама. Вы должны помнить Саймона со времен моей учебы в Итоне и Оксфорде.
- Конечно, - вежливо согласилась она. Макклесфилд, получивший передышку, умело воспользовался ею и воскликнул:
- О, я вижу моего отца!
Энтони тут же отреагировал:
- Так иди же к нему. Я забыл сказать, он тебя всюду ищет.
Дважды повторять не нужно было - молодой человек исчез с быстротой молнии.
- Мне казалось, у него с отцом серьезная размолвка, - с недоумением произнесла леди Бриджертон, глядя ему вслед.
- Так оно и есть, - сказала Дафна.
- И репутация далеко не из лучших, - продолжила мать. Кого бы она ни имела в виду - отца или сына, - Саймону показалось это забавным, и он еле удержался от смеха: значит, не у него одного подмочено доброе имя - уже легче.
- Насколько могу припомнить, леди Бриджертон, - обратился он к ней, - до моего отъезда из страны мы не встречались. Зато теперь я счастлив выразить вам свое почтение.
- Рада видеть вас, - отвечала она. - Это моя дочь Дафна.
Саймон дотронулся до затянутой в перчатку руки, которую протянула ему девушка, и прикоснулся легким вежливым поцелуем к костяшкам пальцев.
- Мне доставляет честь официальное знакомство с вами, мисс Бриджертон.
- Официальное? - удивленно спросила ее мать. Дафна уже приоткрыла рот, чтобы ответить, но Саймон опередил ее:
- Я уже рассказывал Энтони о нашем мимолетном знакомстве сегодня вечером.
Леди Бриджертон недовольно сдвинула брови:
- Почему же ты ничего не сказала об этом мне, милая?
- Потому, мама, что мы обе были страшно заняты. Сейчас с лордом Макклесфилдом, до него с лордом Уэстбро, а до него с…
- Я поняла тебя, Дафна, - холодно прервала мать.
И снова Саймону нужно было сделать немалое усилие, чтобы сдержать приступ смеха, который мог оказаться не слишком к месту.
Забыв о своем недовольстве дочерью, леди Бриджертон повернулась к Саймону, одарив лучшей из своих улыбок, из чего он заключил, что о его дурной репутации уже нет и речи и все его прежние грехи, если и были, прощены.
Но, как ни странно, именно этот вывод заставил его подумать о побеге. Пускай не таком молниеносном, какой удался Макклесфилду, но таком же успешном.
Энтони угадал его намерение, потому что успел прошептать ему на ухо:
- Извини меня, старина, но ты попался.
На что Саймон процедил сквозь зубы:
- Я убью тебя.
Дафна, как видно, поняла, о чем состоялся обмен репликами, так как слегка улыбнулась. А леди Бриджертон почти ничего уже не видела и не слышала - в ее голове мелькали картины предстоящей свадьбы, которая будет грандиозной, как и подобает, если дочери предстоит сделаться герцогиней.
Однако радостные картины будущего были безжалостно прерваны вторжением настоящего в образе все той же вездесущей миссис Фезерингтон, на сей раз с двумя, а не тремя дочерьми. Но от этого всем стало не намного легче. Они направлялись к ним, как магнитом притягиваемые присутствием герцога Гастингса.
Значит, необходимо принимать срочные меры. Какие? В голову Саймону пришло только одно. Повернувшись к Дафне, он произнес:
- Мисс Бриджертон, могу я пригласить вас на танец?
Глава 5
Вы, конечно, побывали прошедшим вечером на балу у леди Данбери? Стыдитесь, если нет! Ибо тогда вы не стали свидетелем очередной сенсации… Какой? Вашему автору, да и всем присутствующим сделалось совершенно ясно в тот вечер, что мисс Дафна Бриджертон привлекла значительное внимание и, не побоюсь этого слова, интерес новоиспеченного герцога Гастингса, только что вернувшегося из дальних странствий.
Можно себе представить, какое чувство облегчения испытала ее мать, леди Бриджертон! И как печально было бы, если бы Дафна осталась невостребованной до начала следующего сезона! А у леди Б., не забудьте, на очереди еще три дочери. Ужас!
"Светская хроника леди Уислдаун", 30 апреля 1813 года
Отказать ему Дафна не могла.
Во-первых, потому, что мать смотрела на нее с "Не-капризничай-я-твоя-мать-и-делаю-все-для-твоего-счастья" выражением на лице.
Во-вторых, отказ мог вызвать у братьев новую волну разговоров и подозрений по поводу их тайного знакомства с Саймоном. И не только у братьев.
И наконец, ей самой куда больше хотелось танцевать с ним, чем пускаться в беседу с миссис Фезерингтон и ее дочерьми.
Разумеется, этот нахальный, самовлюбленный тип даже не предоставил ей возможности, как положено в приличном обществе, ответить на приглашение какими-нибудь вежливыми словами вроде: "С удовольствием", "Буду чрезвычайно рада" или, наконец, простым "Да", а вместо всего этого сразу повел на середину залы. Но что с него взять?
Оркестр в это время как раз производил те ужасные звуки, которые носят название "настройка", так что им пришлось немного подождать, прежде чем заиграла настоящая музыка.
- Благодарю, что не отказались, - сказал Саймон не то вполне серьезно, не то с иронией - она не могла разобрать.
- Как будто у меня был выбор, - ответила она с усмешкой.
- У вас есть выбор сейчас.
- Позволите им воспользоваться? И что тогда?
- Тогда я повторю приглашение, - сказал он, и вид у него был при этом совершенно мальчишеский.
В какие детские игры мы играем, подумалось ей. Но игра была не лишена приятности.
- А что, - спросил он, - молодые девушки, как и прежде, должны получать сейчас разрешение от своих матерей на танец?
- Сколько лет вас здесь не было? - вместо ответа поинтересовалась она.
- Около шести. Так должны или нет?
- Думаю, у нас ничего не изменится и за шесть веков, - с легким вздохом ответила Дафна.
- Вы получили это разрешение?
- Да.
- Тогда вперед!
Он подхватил ее, и они вступили в круг танцующих. Только когда они оказались в другой стороне залы, Дафна сказала:
- Хотелось бы знать, что именно вы поведали моим братьям о нашей первой встрече?
Он молча улыбался.
- Чему вы улыбаетесь, черт возьми?
- Просто удивляюсь вашей выдержке.
- Не понимаю, о чем…
Он приблизил губы к ее уху, как бы сообщая секрет.
- Вы не из самых терпеливых молодых леди, насколько я успел заметить, - сказал он. - Но почему-то только сейчас, в другом конце залы, поинтересовались моей беседой с вашими церберами.
Она покраснела. Не оттого, что он назвал церберами ее братьев, а совсем подругой причине - он оказался хорошим танцором, и ей действительно не хотелось думать ни о чем другом, а просто наслаждаться плавными движениями и чувствовать его руки на своей талии.
- Однако поскольку вы спросили, - услышала она вновь, - сообщаю, что им известно всего лишь то, что мы случайно столкнулись в холле и, заподозрив, что вы из семейства Бриджертон, я взял на себя смелость представиться вам.
- Они поверили?
- Почему бы и нет? Разве я рассказывал небылицы?
- По-моему, нам вообще нечего скрывать, - смело заявила она.
- Разумеется, мисс Бриджертон.
- Если кто-то и должен стыдиться, так это негодник Найджел.
- Вполне согласен с вами.
- Как вы думаете, сэр, он до сих пор валяется там?
- Не хочу об этом думать…
Они сделали еще несколько кругов, не выходя к центру залы, стараясь не смотреть друг на друга, ничего не говоря. За них говорили сейчас соединенные руки и движения тел.
Первой нарушила молчание Дафна:
- Вы давно не бывали на лондонских балах и сразу натолкнулись на малоприятную сцену.
- В этой сцене один из персонажей был вполне приятен, другой - не слишком.
Она с улыбкой приняла комплимент и через короткое время заговорила вновь, считая, видимо, нужным, как ее учила мать, поддерживать светский разговор во время танца:
- Не считая этого происшествия, вы довольны сегодняшним вечером?
Он так выразительно затряс головой, что она не удержалась от смеха.
- Настолько противно?
- Еще больше.
- Но почему? Вас никто ни к чему не принуждает. Побыть бы вам хотя бы минуту на моем месте!
Он в ужасе прикрыл глаза.
- Не говорите так, это ужасно! Я бы не вынес.
- Если можно эти слова считать выражением сочувствия, то благодарю вас, сэр.
Ее смех, так ему показалось, прозвучал очень красиво на фоне продолжающейся музыки, и он хотел бы попросить, чтобы она не переставала так смеяться.
- Все-таки мы довольно грустная пара, не правда ли? - спросила она после новой паузы. - Не поговорить ли о чем-то совсем другом?
Он не ответил.
Еще несколько туров вальса, и тогда он откровенно сказал:
- Мне ничего не приходит в голову.
Это опять вызвало ее смех, который снова чудесным образом соединился с музыкой и снова подействовал на него завораживающе.
- Тогда сдаюсь, - сказала Дафна. - Но что вас так угнетает здесь?
- Что или кто?
- Кто? - повторила она. - Это становится интересным. Вы можете объяснить, кто эти "кто"?
- О, все, с кем я сегодня столкнулся. Для их описания не хватает слов.
- Вы имеете в виду - приличных слов?
- Пожалуй.
Она поджала губы.
- Это звучит довольно грубо, сэр. Вы не находите? Значит, мне просто показалось, что вы не без удовольствия разговаривали с моими братьями?
Его рука чуть сильнее сжала ее талию. Еще несколько танцевальных па, и он ответил:
- Прошу прощения, мисс. Ваша семья исключается из группы "кто".
- Какое облегчение для всех нас, ваша светлость. Приношу вам благодарность от лица всей семьи.
"Ну и язва! Ей палец в рот не клади. Да и я хорош - мелю первое, что приходит в голову", - подумал Саймон.
- Еще раз прошу извинить за неясность мыслей, мисс Бриджертон. Я не хотел вас обидеть.
- Ладно, вы прощены. Но если серьезно - что вас привело в такое уныние?
- А как бы вам понравилось, - с горячностью произнес он, - если бы вас подвергли знакомству со всеми незамужними женщинами в этой огромной зале? Если бы требовалось что-то сказать каждой из них и их матерям и, в свою очередь, выслушать всех?.. Вы смеетесь, мисс Бриджертон?
Да, она смеялась. Ее красивые глаза даже немного увлажнились.
- Хорошо ли смеяться над своим партнером по танцу? - спросил он с улыбкой, на что она отрицательно замотала головой, с трудом выговорив:
- Нехорошо.
- Однако вы продолжаете смеяться.
- Да, продолжаю. Потому что сама прошла через это, несколько в ином роде, но прошла и, как видите, осталась жива. Хотя немалого это стоило.
Его лицо сделалось серьезным.
- Но почему вы давно не вышли за кого-нибудь замуж и не прекратили свои страдания? - спросил он. - Разве никто не просил вашей руки?
- Должна я понимать так, что это сейчас делаете вы?
Кровь отлила от его лица. Он молчал.
- Не пугайтесь, милорд. Я неловко пошутила. Можете снова дышать спокойно. И простите еще раз за неудачную шутку. Но ваш вопрос тоже был не из самых удачных.
Ему хотелось ответить как-то поироничнее, пошутливее, но, как назло, ничего не приходило на ум.
Она заговорила первая.
- Чтобы ответить на ваш вопрос, сэр… - голос ее звучал не так звонко, как раньше, в нем не стало прежних мягких нот, - должна напомнить, что любая девушка находится перед выбором, и это, поверьте, самое трудное. Вам уже повезло увидеть Найджела, одного из кандидатов. Не слишком подходящий, верно?
Саймон молча кивнул.
- А до него мне делал предложение лорд Чалмерз. Видите, как я с вами откровенна. Сама не знаю отчего. Он тоже не знал, но сейчас его поразило другое.
- Чалмерз? - воскликнул он. - Но ведь ему…
- Далеко за шестьдесят. Верно. И поскольку я не оставила намерения иметь детей…
- У некоторых мужчин такого возраста тоже бывают дети, - решил Саймон вступиться за пожилых. - Я знаю случаи…
- Но мне не хочется рисковать, - прямолинейно объяснила Дафна. - Кроме того, и это главное, я не хотела бы иметь детей совместно с ним.
Разыгравшееся воображение Саймона нарисовало ему не слишком приглядную картину пребывания лорда Чалмерза в одной постели с Дафной, и он разозлился, даже не понимая на кого. Скорее, на самого себя…
- До этого старика, - продолжала Дафна, - уж если вам так интересно… До него было еще двое, тоже малосимпатичных… А перед ними…