Тот пронзительно закричал и схватился за звезду, глубоко воткнувшуюся в глаз, оставшиеся два горели ненавистью. Тэй замахнулась стэнгом, чтобы отрубить Краучеру голову, но тут заметила краем глаза какое-то движение и развернулась в его сторону. Джанет как-то неестественно споткнулась и грудой осела на землю. На месте, где она только что стояла, был Круэнтус, из костлявой груди которого раздавалось рычание.
- Твою. Мать. - Тэй сделала кинжалом выпад назад, одновременно замахнулась стэнгом в сторону Круэнтуса. Ей не надо было оглядываться, чтобы удостовериться в том, что кинжал вошел глубоко в горло Краучера.
Один в минусе. Один остался.
Золотое лезвие стэнга нашло свою цель и оставило тонкий разрез на животе Круэнтуса. Чертово отродье отшатнулось, прикрывая рукой живот, будто бы боясь, что из него вывалятся внутренности. Тэй с разворота ударила демона ногой по почкам.
Существо врезалось в лестницу, Тэй кинулась к нему, замахиваясь стэнгом. Неожиданно Круэнтус взмахнул когтями и полоснул ими по плечу Джанет.
- А-а! Ублюдок. - Джанет достала из-под куртки свое любимое оружие - томагавк. Демон уклонился от ее атаки, и лезвие только слегка задело его голень.
- Эй, придурок! - Тэй замахнулась, но внезапно закричала и оступилась. Ее правая нога онемела, мускулы превратились в кисель. Рука тоже окоченела, и стэнг с лязгом ударился о землю за секунду до того, как в мутную жижу рядом с ним упала девушка.
Только не снова. Не сейчас!
- Тэйла! - Джанет закричала, когда когтистые пальцы демона сомкнулись на ее горле.
Сцепив зубы, Тэй поползла к демону, который тряс ее напарницу, будто терьер, поймавший крысу.
- Эй! - пальцы Тэйлы сомкнулись вокруг осколка кирпича. - Ты, мерзкий сукин сын, посмотри на меня.
Она швырнула кирпич здоровой рукой, и острый камень врезался в затылок отродья. Из раны хлынула черная жидкость. Зарычав, демон отпустил Джанет и развернулся, его глаза от ярости горели оранжевым цветом.
- Шлюха! - проскрежетал демон. - Мерзкая человеческая шлюха. Я буду пировать на твоих внутренностях, я высосу их из твоей щелки, пока ты будешь орать. - Он просунул между клыками узкий язык и непристойно причмокнул.
- Мужчины, - процедила Тэй, попытавшись дотянуться до валяющегося стэнга. - Неважно, к какому виду вы принадлежите, все, что вы делаете, связано с сексом.
Обнажив зубы в улыбке, от которой сморщилось его тупое, безволосое рыло, демон поднял томагавк Джанет:
- Не с сексом. Со смертью.
Он замахнулся. Звук, глухой звук лезвия, входящего в тело, пронзил Тэйлу подобно когтям вервольфа. Голова Джанет, которую почти до конца отрубили собственным томагавком девушки, склонилась вбок, уперлась в плечо и держалась только на тонкой полоске мышц и кожи. В голубых глазах Джанет застыло удивление, после чего их заволокло дымкой смерти.
= Джанет! Нет!
- Нет!
Тэйла распахнула глаза. От ужаса ее тело сотрясала дрожь. На висках выступили капли пота, которые стекали в волосы, пока до ее сознания доходило, что в затемненной прохладной комнате стоит больничное оборудование. Она в безопасности.
Нет, не в безопасности. После того, как Круэнтус убил Джанет, он напал на нее. И она попала в какое-то заведение, которым управляли демоны. Ее зашили. Помыли. И, о Боже.
Она занималась сексом с демоном.
Тэйла сглотнула желчь и попыталась сдержать рвотные позывы. Ей нужен душ. Лучше душ-шарко. Может, даже имеет смысл окунуться в кипяток, чтобы продезинфицировать кожу.
Не то, чтобы она могла сделать что-то из этого списка, учитывая, что ее пристегнули ремнями к кровати. И она провела в таком виде уже несколько дней.
Тэй сжала руки в кулаки, пошевелила пальцами на ногах. Ну, по крайней мере, она опять может ими действовать. Но как долго это продлится? Такие отключки происходили все чаще, из-за них погибла Джанет, и чуть не умерла она сама.
В следующий раз удача может и отвернуться.
- Добрый вечер. - Изящная блондинка в богомерзкой медицинской форме цвета фуксии стояла рядом с койкой. Как она тут оказалась, а Тэй этого не услышала, оставалось загадкой. - Вы выглядите намного лучше, чем при поступлении. Не то, что со всеми этими укусами, кровавыми подтеками и ошметками Круэнтуса по всему телу. И вам действительно надо отказаться от одежды из красной кожи. Она сливается с вашими волосами.
- Красный цвет скрывает разводы крови, и кто вы, черт возьми, такая? Полиция моды? - голос Тэй с непривычки звучал хрипло.
Девушка покачала головой в ответ на легкомысленный упрек, будто Тэй говорила всерьез.
- Сестра Аллен. Я принесла вам поесть, но вы не можете приступить к трапезе, пока доктор Призрак не снимет с вас ремни. - Она улыбнулась, блеснув клыками. - Очевидно, оковы вам необходимы, учитывая, какая вы безжалостная убийца и все такое.
Тэйла пристально на нее посмотрела:
- Горшок, познакомься с чайником.
- Спасибо, Нэнси. Дальше я. Ступай домой. Увидимся завтра. - Мужской голос отозвался в Тэйле дрожью запретного удовольствия. Он был для нее, как водка для алкоголика. Как чизкейк для диабетика. Как оргазм для монаха. - Здравствуй, Тэйла.
- Привет, доктор Зло. - Она не стала смотреть на него. Что, если ей только приснилось то, как привлекательно он выглядит? Что, если у него есть рога, копыта и иглы, как у дикобраза?
Нэнси пошла к двери, пытаясь сдержать смех. Что это за вампир, если она хихикает и болтает, как безмозглая девушка из группы поддержки? Хотя, неважно. Она умрет дождем из пепла и тлеющих углей, как и все остальные кровососы. Единственно, о чем Тэй мечтала, так это, чтобы останки вампов не были такими засаленными. Затрахаешься потом оттирать их с одежды.
Но такой была жизнь любого из воинов "Эгиды", невоспетых в гимнах защитников всего мира. Тайных хранителей человечества. Истребителей демонов и прочих созданий ночи.
И прочее дерьмо, которое должно было вдохновлять Тэйлу, но лишь напоминало, что она не нашла ничего лучше, чем проводить жизнь на заполненных монстрами переулках, пахнущих застоялой мочой.
В конце концов, очень тяжело найти приличную работу, имея привод за убийство.
Опять же, будь у нее безупречная биография и долбаная докторская степень рядом с фамилией, ничего не изменилось бы. Она все равно проводила бы ночи, патрулируя подземные коммуникации Нью-Йорка, которые знала лучше, чем кто бы то ни было. Продолжала бы истреблять нечисть.
Такую нечисть, как этот доктор, чьи шаги становились громче по мере его приближения. Тэй закрыла глаза, все еще не желая смотреть на него. Только когда девушка почувствовала, что он приподнял изголовье койки, она отважилась взглянуть.
По ее коже пробежал озноб. Одетый в зеленую униформу, он был точно таким, как она запомнила: эти мускулы, заостренные черты лица и карие глаза, в которых светились ум и непоколебимость. Сексуальная татуировка на его правой руке мерцала, ее четкие закругленные линии расплывались, стоило посмотреть на них чуть ближе.
Тэй боролась с демонами восемь из двадцати четырех лет жизни, но никогда еще не сталкивалась с таким, чье невероятно мощное присутствие наполняло бы ее благоговейным трепетом. Создавалось впечатление, что он был воплощением сексуальной энергии, заключенной в гладкую, загорелую кожу. Проклятье, демон не должен выглядеть, словно модель с обложки.
Тем более обидно, что придется подпортить ему физиономию хуком справа.
- Я собираюсь расстегнуть ремень, сдерживающий твое запястье, чтобы ты могла поесть. Не пытайся бороться со мной. Больница находится под защитой заклятия от насилия.
Конечно. Тэй дождалась, когда он освободил ее руку. Потом улыбнулась. И двинула ему в челюсть.
Боль была такая, будто ей снесло полголовы. Девушка откинулась на подушку, сжимая голову руками.
- Я предупреждал.
- Черта с два, - простонала Тэй. - Ты хотел, чтобы я выкинула что-нибудь подобное.
- Только чуть-чуть.
Когда боль немного утихла, она кинула на доктора хмурый взгляд:
- Поэтому-то я все еще жива, да? Заклятие. Наверное, хочешь меня прикончить, но не можешь?
Он пожал плечами и что-то написал в карте.
- А еще я хочу снова оказаться в тебе, так что на твоем месте я не стал бы обсуждать мои инстинкты.
Тэй чуть не поперхнулась собственной слюной:
- Не мог не напомнить.
Интересно, он серьезно? Насчет того, чтобы снова оказаться в ней? Не то, чтобы такое было возможно, так как ясно, что придется убить его при первой удобной возможности.
- О, - произнес доктор, и от его рокочущего голоса дрожь прошла по таким частям тела, которые вовсе не должны были на него реагировать. - Ты и сама все прекрасно помнишь. - Он отложил в сторону карту и положил пальцы на ее запястье, чтобы почувствовать пульс. - Ты не кончила, но хотела этого. А я хотел, чтобы ты кончила. Хотел почувствовать, как ты сжимаешь меня в себе.
Его глаза потемнели, когда взгляд прошелся по ее лицу, горлу, груди под больничной рубашкой:
- Я все еще чувствую запах того, чем мы занимались, запах твоего желания. - Он сильнее надавил на запястье, там, где пульс бился все быстрее с каждым произнесенным им словом. - Я чувствую твое желание.
Тэй тоже чувствовала. Чувствовала боль между ног, пощипывание в напрягшихся сосках, то, как увлажнилась ее нежная плоть.
- Интересно, - его голос был похож на урчание, - каково твое желание на вкус.
Боже.
То, как он на нее влиял, как заставлял желать того, что ей никогда не было нужно… так не должно быть. И дело не только в том, что он враг, но это вожделение… его не должно быть. Секс всегда был оружием, инструментом, единственной валютой, которая никогда не подводила. Секс никогда не был для удовольствия. Каждый раз, когда она пыталась получить разрядку, все заканчивалось раздражением, крушением надежд и пустотой. Она фальшиво кончала, как другие фальшиво смеялись над тупыми шутками.
- Прекрати меня трогать, - выдохнула Тэйла, - или единственным, что ты почувствуешь на вкус, будет мой кулак. - Тщетная угроза, учитывая глупое заклятие, но она все равно почувствовала себя лучше, пригрозив доктору.
К облегчению Тэй, он отпустил ее руку и отошел, его возбужденный член натянул спереди ткань униформы. Избегая взгляда дока, она потянулась к ремням, сдерживающим ее щиколотки, но он покачал головой.
- Оставь их. Я освободил тебе руки, чтобы ты могла поесть, но свободы передвижения у тебя пока нет.
- Хорошо, Хеллбой, - ответила Тэй. - А если мне надо будет в туалет?
- Тебе поможет медсестра, - его голос наполнился мрачным весельем. - Если только ты не хочешь, чтобы помог я.
- Спасибо, я пас. - Она провела рукой по волосам и с тоской посмотрела на еду, которую принесла медсестра-вамп. - Я могу поесть или как?
Он передал ей поднос, и, хотя в ее животе заурчало при виде чего-то, похожего на сэндвич с яичным салатом, Тэй застыла в нерешительности.
- Какие в этом салате яйца?
- Могут быть какими угодно. Русалки. Гарпии. Черта.
Тэйла подозревала, что он просто изводит ее, но это не имело значения. Она была не в состоянии положить в рот и маленький кусочек. До тех пор пока не задаст вопрос, который крутится в ее голове с того мгновения, как она очнулась.
- Итак, хм, где именно я нахожусь? И что ты планируешь со мной делать?
- Ты в Центральной Больнице Преисподней. Как ты можешь догадаться, мы специализируемся совсем не на лечении людей. Месторасположение засекречено, так что не спрашивай.
- ЦБП? Эта больница называется почти как ЦКБ? О, это сильно. - Доктор Несмеян посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом, и Тэй вздохнула. - Как я сюда попала?
- На скорой помощи. У нас есть такое отделение.
- Ну конечно же. - Ей хотелось вспомнить хоть какие-нибудь детали поездки до больницы, но память была похожа на черную дыру. - А как там Круэнтус? Умер?
- Сегодня его выпишут.
Ярость вскипела в ней, выжигая внутренности подобно кислоте.
- Он убил мою подругу.
- Твои соратники убили много моих друзей, - парировал доктор.
Тэйла стиснула зубы и попыталась взять эмоции под контроль. Если быть совсем честной, она никогда не считала Джанет подругой - она много лет назад научилась не привязываться к людям, которые каждый день рискуют жизнью, но если он хочет поговорить о потерях, тут она могла говорить с ним на одном языке. Сейчас же надо было вести себя по-умному. По-умному, значит- думать головой. Тэй надеялась, что Хранители уже нашли тело Джанет. От мысли, что боец "Эгиды" разлагается где-то в канализации, сводило живот.
- Ну и где вы учитесь, чтобы тут работать? Потому что не думаю, что многим из вас удастся пробраться незамеченными на урок анатомии.
Загудел пейджер, но док его проигнорировал.
- Кто угодно в человеческом обличии может учиться в обыкновенной медицинской школе. У меня, например, диплом с ученой степенью, полученный в Гарварде. А уже дипломированные специалисты учат остальных.
Он провел пальцем по медицинской эмблеме, вышитой на кармане его униформы, будто пытаясь убедить самого себя, что говорит правду. По крайней мере, она приняла этот символ за медицинский. Вместо привычной хрени с крыльями, вокруг которой обернулись две змеи, был зловещего вида кинжал. Гадюки, обвившие его, выглядели так, словно в любой момент могли сделать выпад и укусить. Покрытые перьями крылья были заменены крыльями летучей мыши, на которых выделялся узор, похожий на татуировку на руке дока. Тэй нахмурилась, она уже видела этот символ раньше…
Его кулон.
Дизайн кулона полностью повторял вышивку на униформе.
- Это несколько видоизмененный кадуцей, - ответил он на незаданный вопрос, и Тэйла отвела взгляд от вышивки, потому что ее сознание заполнили картины того, как его кулон ласкал ее кожу, когда док двигался в ней. - Дизайн разработал мой младший брат. Мы не могли использовать человеческий медицинский символ.
- Я все еще не могу понять, каким образом демоны умудряются поступить в медицинскую школу. Разве не надо для этого иметь аттестат колледжа или - эй, надо запатентовать идею - доказать, что являешься человеком?
- Не все, кто выглядят как люди, ими являются, Тэйла. Друзья наверху могут помочь в чем угодно. Даже устроить в медицинскую школу демона, выросшего не среди людей.
Сама идея, что демоны могут объединить усилия для того, чтобы сделать нечто нормальное, а не чудовищно злое, не укладывалась в ее голове. Из-за этого она почти забыла, что он не ответил на второй вопрос. Почти.
- И? Что будет со мной? Собираешься оставить меня здесь привязанной к койке, и использовать в качестве сексуальной забавы?
- Должен напомнить, что это ты умоляла меня о сексе. Не наоборот.
Ну вот, опять он суется с ненужными напоминаниями.
- Ну и что? Ты не смог сопротивляться раненной, ослабевшей женщине, бредящей о сексе?
Во взгляде дока промелькнуло нечто жаркое, что отозвалось неуместной волной тепла в ее теле.
- Считай это особенностью моего вида. Я не мог сопротивляться твоему аромату. У тебя была потребность. Я на нее отозвался.
- Но не смог ее удовлетворить. - Жестокий выпад, рассчитанный на то, чтобы причинить боль, потому что она не могла задеть его каким-нибудь другим способом. Но док всего лишь слегка нахмурился.
- Должно быть, что-то с твоим организмом. Я могу сделать анализы… попытаться снова…
- Нет! - Тэй было интересно, сможет ли он своим очевидно обостренным обонянием почувствовать, что ее подвел дезодорант. Она знала, почему не может получить оргазм, но не собиралась делиться своим знанием. - Просто ответь на мой вопрос. Что ты собираешься со мной делать?
Док наконец посмотрел на пейджер, потом снова взглянул на нее.
- Кое-кто из моих коллег хочет забрать тебя отсюда и пытать, пока ты не заговоришь. - То, как он это сказал - между делом, как что-то, само собой разумеющееся - напугало ее больше, чем то, что он сказал. - Я бы не хотел, чтобы они это сделали. Слишком много сил я потратил на то, чтоб тебя спасти.
Тэй оттолкнула таинственный сэндвич, понимая, что теперь точно не будет его есть.
- Ага, понимаю, пытки и убийство после всех твоих усилий - реальный облом.
- Тогда дай мне хоть что-нибудь, истребительница.
- И что? Ты дашь мне выйти через главный вход в ритме вальса?
- Я сделаю все, чтобы тебя никто не пытал.
- Если считаешь, что я тебе скажу хоть слово об "Эгиде", ты явно под кайфом. - Тэй опустила взгляд на руки. - Где мое кольцо?
- Изъято в счет частичной оплаты за твое лечение.
- Ты… ублюдок, - прошипела девушка. - Оно для меня бесценно.
Вступая в ряды "Эгиды", каждый Хранитель выбирал какое-нибудь ювелирное украшение: кольцо, часы, кулон - что-нибудь личное, и этот предмет заговаривали. Кольцо Тэй раньше принадлежало ее матери.
- Большинство из того, что "Эгида" отняла у меня, тоже было бесценно.
Великолепно. Просто великолепно. Если врагу удастся выяснить, каким образом действует магия, заключенная в кольце, и какими талантами она награждает носящего его, демоны смогут найти способ нейтрализовать заклятие "Эгиды".
Сжав руки в кулаки, Тэй принялась проклинать заклятие против насилия.
- Я ничего тебе не скажу.
- Расскажи о своих родителях.
Она моргнула, застигнутая врасплох вопросом на эту тему.
- Зачем?
- Если ты не хочешь рассказывать об "Эгиде", расскажи о себе. Кому от этого будет плохо?
Наверняка это был какой-то трюк, но Тэй не видела ничего страшного в рассказе о людях, которые давно умерли.
- Я никогда не знала отца. Мама умерла, когда мне было шестнадцать.
- А ты когда-нибудь видела отца? Может, на фотографиях?
- Что, черт возьми, за вопросы? И хотя это не твое дело, но нет. Мама даже не сказала ни разу, как его звали.
Тэйла сомневалась, что мама знала имя парня. Мать сидела на героине, когда родила Тэй, так что ее стариком мог быть любой из неудачников, с которыми мама трахалась ради дозы.
Хеллбой стоял с задумчивым выражением лица, будто ему было интересно слушать ее рассказ. Наверное, вся его жизнь была скудна на события и состояла только из лечения демонов и секса с человеческими пациентами.
- Как умерла твоя мать?
Воспоминания, с которыми Тэй боролась долгие годы, проснулись и начали ворочаться в ее голове, подобно живому организму. Она даже не стала подавлять ярость. Горечь была так приятна на вкус, Тэй как раз нуждалась в напоминании, почему ей надо ненавидеть этого мужчину.
- Она была убита, - произнесла девушка. - Демоном.
Нэнси Аллен не собиралась забирать жизнь у мужчины, стоящего на пересечении тенистой подъездной дорожки и темного переулка, хотя он и заслуживал смерти за собственную глупость. Его дорогой плащ, слаксы и ботинки только что не кричали: "Ограбь меня, избей меня, а потом пырни меня ножом в печень".