- Что - обошлось? - вежливо уточнил шеф, слегка пригубив коньяку и взяв бутерброд с сыром. Он давно понял: если будет пить со всеми посетителями, скоро станет пациентом нарколога. Потому с нижестоящими сотрудниками Арнольд Германович обычно не пил. А вот с боссами и олигархами принимал на грудь будьте-нате, как положено. Увиливать в тех случаях было никак нельзя. Решат, что не уважает, и денег не только на газету, вообще на жизнь не дадут.
- Я имею в виду то, что заварила ваша сотрудница Кузнецова, - пояснил Васька и, не дожидаясь приглашения, налил себе еще.
- Разве ты не за рулем? - удивился шеф.
- Да не смогу я сегодня машину вести, понимаете? - заорал Васька так, что Ленка за дверью вздрогнула. - Или не хотите понять! Герман Арнольдыч!
- Арнольд Германович, - совсем тихо поправил шеф. Он оглянулся, словно ища посторонней помощи, и портрет президента, как показалось Ленке, ободрил его лукавым взглядом.
- Ну, это уже не важно, - продолжал Васька, смелея с каждым глотком благородного напитка. - Так вот, Германыч, засечь меня в машине сейчас легче, чем в метро. Потому что эти гады знают: да я на моей красавице, на "мерседес"-душеньке моей, даже в туалет езжу.
- Да кто они-то? - спросил шеф, равнодушно откусывая от бутерброда изрядный кусок.
- Те, кому ваша Кузнецова на хвост наступила. Вся эта чертова банда. Сказали, мол, не утихомиришь свою малолетку, пеняй на себя.
- И что это за банда? - спросил шеф, невольно обернувшись в сторону комнаты отдыха.
На резном столе резко зазвонил телефон, хозяин кабинета жестом прервал Ваську.
- Да, Владимир Иванович, я вас понимаю, ваши претензии совершенно справедливы. Вы помогли газете в трудный час и вправе выдвигать свои требования. Да, да, полоса о культуре выходит завтра. Там есть ссылка на ваш банк. По-моему, все получилось солидно, без бульварщины и клубнички. Ну да, мы же с вами чтим высокое искусство. Оперу, балет… Личная просьба, говорите? С превеликим удовольствием. Какая балерина? Ах, та самая… Да, мила. Ну, я хотел сказать, талантлива. Такое дивное, нестандартное, я бы даже сказал, крупное дарование… Нет, что вы, я нисколько не издеваюсь. Не волнуйтесь, ваша просьба для нас закон, дадим большой очерк о ней в следующем номере. Решили не спешить, чтобы материал вышел побольше, повесомее, знаете ли. Говорите, есть что-то еще? Ну-ну, Владимир Иванович, не томите! Сын? Чей сын? Ваш? Ой, а я и не знал, что он в ветеринарной академии учится. Думал, он уже в ваших помощниках ходит. Надо же! Какой особенный мальчик! Любит братьев наших меньших, вот добрая душа! Не пошел ни в банкиры, ни в политики, как вы… Будет работать в конном бизнесе? Да что вы говорите! Не волнуйтесь, никаких пасквилей, как вы выражаетесь, у нас в газете не будет. Я прослежу. - И, простившись с Маркиным-старшим, шеф повесил трубку.
- Уф, - выдохнул Васька и под шумок махнул еще одну стопку. - Я же говорил, что тут большие люди замешаны. Ну, вы, наконец, тоже это поняли? Сынок члена совета директоров банка, Володька Маркин, блин. И сынок депутата в одном флаконе. Между прочим, папаша числится в ваших учредителях. А студент третьего курса ветеринарки и черный букмекер Володька - его наследничек. Вот такие дела, Германыч, человечище вы мой дорогой. А ваша Кузнецова разоблачать его вздумала. Ду-ра! Не та весовая категория. Да его папаша любого прокурора купит. А ее в асфальт закатает вместе с кроссовками и фотокамерами! Между прочим, я только что честно пытался ее предупредить, но эта дурочка из переулочка ничего не слушает. Видно, о славе папарацци мечтает. А того не хочет понять, что о ее же благе, как друг, пекусь. Все-таки учились вместе, в одних компаниях тусовались… Слава богу, хоть вы-то быстро в ситуацию въехали.
- Я вообще парень способный, - ехидно уточнил шеф.
- За тебя, Аргер! - И Васька недолго думая плеснул остатки коньяка в хрустальную стопку, украшенную двуглавым орлом, и выпил до дна.
Президент на портрете крякнул и недовольно поморщился.
Агнешка захлопнула крышку мобильника - такого крошечного, что он терялся даже в ее миниатюрных ручках, - и медленно потянула коктейль из запотевшего бокала. Она нежилась в шезлонге на солнышке, как кошка, запрокинув изящные загорелые руки за голову, поглядывала на бирюзовую гладь бассейна и лениво размышляла: "Все-таки Кшиштоф сегодня какой-то странный. Плоско шутил, куда-то торопился, раздражался… "Отдыхаю после бурного секса", - не мог придумать что-нибудь пооригинальнее. Хорошо хоть, что я здесь, а он со своими бесконечными творческими муками и депрессиями - там, в другом полушарии. Посвятить свою молодую жизнь психу, пусть даже очень талантливому, - ну нет, это слишком. Все-таки для жертвы я еще очень и очень неплохо выгляжу".
Агнешка и впрямь была из тех миниатюрных, как говорят, карманных женщин, которые легко пленяют сердца мужчин. Маленькие кисти, крошечные ступни с точеными пальчиками… Хрупкая шейка с красиво посаженной головкой. Рядом с такой Дюймовочкой любой замухрышка чувствовал себя настоящим гигантом и даже героем. Правда, ей самой всегда нравились большие и красивые самцы. Веселые и спокойные. Не такие, как ее щуплый и нервный Кшись. Удивительно, что он вообще когда-то смог покорить ее сердце!
"Ну, буду честной хотя бы наедине с собой, - думала Агнешка. - Я тогда была слишком молода, успешный столичный музыкант охотно подставил плечо маленькой растерянной девушке из провинциального городка…"
Агнешка потянулась в шезлонге так, что хрустнули косточки, а у ног заворочался, заворчал лучший друг - йоркширский терьер Мрожек. Дама грациозно поднялась и направилась к бассейну. Ее хрупкая загорелая фигурка была похожа на статуэтку из темного дерева, Агнешка кожей почувствовала на себе взгляды сразу нескольких мужчин: садовника, охранника и адвоката, которого пригласила позагорать на вилле вместе с женой.
С недавних пор ее день делился на две половины. В первой - поездки к нотариусам и адвокатам, разбирательства с наследством, во второй - сладкое ничегонеделание у бассейна. Поначалу она долго не верила своему счастью. Точнее - целых два месяца. После суматошной, многолюдной Варшавы, вечных проблем и безденежья - попасть в рай! Вот это подарок судьбы! Однако уже через три месяца Агнешка привыкла и к вечному теплу, и к океану за окном, и к собственной вилле, а через полгода отчаянно заскучала.
- Теперь понятно, почему отпуск дается всего на две недели! - жаловалась она Мрожеку, когда они коротали вдвоем вечера у телевизора. - Чтобы люди ждали его с нетерпением весь год. А теперь, когда вся жизнь - отпуск, так хочется каких-то необыкновенных событий. Понимаю, почему британских принцев вечно вылавливают где-нибудь в барах, в обществе каких-нибудь подвыпивших девиц. Они, как и я, устают быть хорошими! Вон Кшиштоф никогда не жалуется на скуку, ему вечно не хватает времени. Интересно, и зачем это он собрался ехать в Россию? Там сейчас и искусства-то нет, одна мафия, ее без конца по телевизору в новостях показывают. Да взять хотя бы пана… как там его, Дубчека? Нет, кажется, его зовут пан Березняк… Вот уж кто король мафиози! Скольких замочил, если верить ящику, а самому - хоть бы хны. Ни яд, ни пуля не берут. В общем, честно говоря, Кшиштоф мог бы выбрать маршрут побезопаснее. Например, в Японию можно попасть через Франкфурт-на-Майне… Нет, все это неспроста. Русские женщины очень красивы. То-то он говорил со мной сквозь зубы. Вообще-то ему следовало бы быть поласковее. Как-никак я все еще его жена. Давно ли Кшиштоф умилялся этими крошечными ступнями, целовал каждый пальчик на ногах. А теперь охотно мирится с тем, что его маленькая женушка одна, как Ума Турман в "Убить Билла", сражается за свои кровные денежки. Мог бы хоть из вежливости поинтересоваться, как мне живется на краю света, среди потомков ссыльных каторжников и кенгуру. Нет, он не должен был так быстро вешать трубку, тем более что за все телефонные разговоры теперь плачу я. И не только за разговоры…
"М-да, местные нотариусы и адвокаты - и впрямь потомственные бандиты, похлеще русской мафии", - неожиданно подумала Агнешка и кокетливо помахала адвокату, который, невзирая на присутствие жены, послал ей самый пылкий взгляд, на какой был способен.
Солнце нещадно припекало. Прервав размышления, миниатюрная хозяйка виллы нырнула с бортика бассейна в прохладную бирюзовую воду.
- Ну, ты все слышала, Кузнецова? - грозно спросил Ленку шеф, когда за Васькой закрылась дверь и она вновь оказалась у него в кабинете. - Что скажешь?
- Что Васька - журналист-оборотень! - выпалила Ленка. - Продался банде за крутые бабки.
Президент одобрительно посмотрел на нее с портрета.
- Ну, твой Головачев мне совсем не интересен. Пусть им милиция займется, если сможет доказать, что он бандит или пособник бандитов. Тут другой важней. Тот, кто только что звонил. Поняла? - с ходу наехал на Ленку Арнольд Германович.
- Поняла, не дура, - проворчала Ленка. - Наш главный спонсор, он же банкир, он же депутат и он же - поклонник прекрасного, точнее - балерин.
- Ну, это тебя не касается. А кто у него сын, ты, надеюсь, тоже усекла?
- А то! Володька Маркин, черный букмекер.
- И что я теперь сделаю, догадываешься?
- Побоитесь ставить съемку в номер.
- Правильно. А что еще я сделаю?
- Ума не приложу, - вздохнула Ленка и на всякий случай взглянула на президента. Ей показалось, что тот тоже пожал плечами.
- Вот потому я главный редактор, а ты, Кузнецова, рядовой корреспондент, - назидательно сказал Арнольд Германович, косясь на портрет президента. - Дальше своего объектива ничего не видишь. А я скажу тебе так: дуй, Кузнецова, пулей в свою бульварную газетенку, где якобы тайно подхалтуриваешь, и тащи туда свою съемку. Но, главное, никому об этом не докладывай и по пути не попадайся. А я пока позвоню их главному и объясню, что к чему.
- И что к чему? - спросила Ленка, удивляясь все больше.
- Много будешь знать - главным редактором станешь, - строго сказал Арнольд Германович и указал ей рукой на дверь.
Антон уже не знал, что думать. Он давно занял пост за стеклянной дверью возле приемной шефа и без конца поглядывал на часы. Черт! Ленка ушла к Арнольду минут сорок назад - и как в воду канула. Потом он увидел, как в кабинет ворвался Васька, и чуть сам не рванул следом. Наконец Васька вышел, но какой-то странный.
"Моряк вразвалочку сошел на берег", - отчего-то вспомнил Антон слова из песни.
Василий что-то насвистывал себе под нос и два раза качнулся у лифта. Наконец он ввалился в кабину, и лифт поехал вниз с песней типа русский шансон. А Ленки все не было. Не придушил же ее этот мерзавец прямо в кабинете главного? И сам главный вряд ли замуровал Ленку в стену за строптивость.
Господи! Вот и она! Наконец-то!
- Лен, ну ты даешь, чего так долго? Ты в порядке?
- Спасибо зарядке! - буркнула Ленка и, схватив Антона за руку, потащила за собой к лифту.
- Ты что, повредилась? А криминальный репортаж в номер? - заорал на нее Антон. - Сама всю кашу заварила, а теперь - в кусты?
- Не в кусты, а в машину, - поправила Ленка. - Давай быстрей, нас ждет "Скандальная газета"!
Чем больше Агнешка старалась не думать про Кшиштофа, тем настырнее мысли о муже лезли в ее маленькую хорошенькую головку.
- Понимаешь, Мрожек, - делилась она однажды вечером с песиком сокровенными мыслями, - он вообще-то мне даром не нужен, этот самонадеянный музыкантишка. Но, согласись, мой друг, обидно, когда ты отдала мужчине лучшие годы, а он даже говорить с тобой не хочет. - Агнешка медленно, со вкусом потягивала коньяк, чтобы согреться после купания, и гладила крошечного друга с умными глазками по серебристой шелковой спинке. - А ведь, случись что со мной, это ничтожество унаследует все мои деньги. Нет, надо с ним решительно обо всем договориться, поставить свои условия. И вообще, дать понять, что я уже не та деревенская простушка, которую ему посчастливилось встретить много лет назад. Только как это сделать? Я здесь, в Австралии, он в Японии.
На расстоянии, милый Мрожек, такие дела не делаются, - назидательно сказала она песику. - Ой, совсем забыла! Сегодня же суббота. Наш традиционный день икс. Семейное виртуальное совещание. А Кшись не звонит. Странно! Прежде он никогда не забывал об уговоре. Что ж, придется напомнить о себе этому неблагодарному индюку, заболевшему звездной болезнью.
Раскрасневшись от коньяка, Агнешка решительно набрала номер мужа.
- Ольгушка, это ты, привет, милая! - пробормотал Кшиштоф сонным голосом.
- Какая еще Ольгушка? Это я, Агнешка! - вспылила дама и чуть не запустила пустым бокалом в камин. Неужели это та Ольгушка, из-за которой у них с Кшисем все пошло наперекосяк? Худшие предположения, похоже, начинали сбываться. Верный песик, почуяв угрозу, ощетинился и зарычал.
- Ой, прости, дорогая, мне снился такой хороший сон, - сказал Кшиштоф совсем другим, грустным голосом. - Ты хоть знаешь, сколько сейчас у нас времени?
- Не знаю и знать не хочу, - объявила Агнешка. - Ты даже забыл, что сегодня суббота и тебе стоило бы побеспокоиться о своей бедной жене. Что ж, все ясно. С этой Ольгушкой тебе интереснее…
- Не придирайся, дорогая, - терпеливо попросил Кшиштоф. - Ты в своем уме? Какая Ольгушка в Японии? Здесь одни Чио-Чио-сан. Я очень устал, милая. Ну, давай говори, что хотела, все равно разбудила, - покорно согласился супруг-заочник.
- Нам надо немедленно встретиться, Кшись, - объявила жена тоном не допускающим возражений.
- К чему такая спешка, милая, ты еще недавно не больно-то хотела меня видеть, - удивился Кшиштоф.
- Ладно, Кшись, обо всем поговорим при встрече. Решай быстрее, в какой стране нам лучше увидеться. А то по телевизору начинается мой любимый сериал.
- Ну, только не в Японии. Я здесь очень занят.
- Чио-Чио-сан? - не удержавшись, съязвила жена.
- Не надо злиться, дорогая. Это тебе не идет. Пойми, прослушивать по двадцать часов в сутки молодые дарования и давать мастер-классы японским вундеркиндам - не кнедлики кушать… Потомки самураев все соки выпьют, пока не оправдают все, до единой иены, которые на меня затратили. О, я кое-что придумал. Давай-ка, Агнешуся, встретимся в России! А что? Я все равно полечу обратно через Москву. Остановлюсь не на сутки, как в прошлый раз, а дня на три. И ты, дорогая, заодно там побываешь, город посмотришь. Москва теперь настоящая европейская столица! Правда, и цены такие же. Но ничего, у тебя, моя коханая, денежки нынче водятся…
- Что ж, пожалуй, это будет прикольно, - согласилась Агнешка после короткого раздумья, - а то я от этих адвокатов и их бумажек скоро совсем зачахну. Да, учти, я приеду не одна, а с Мрожеком.
- Твой новый любовник? - вежливо поинтересовался Кшиштоф.
- Нет, мой старый друг, - обиделась Агнешка.
И, словно подтверждая слова хозяйки, песик оглушительно тявкнул в трубку.
Ленка вела машину, петляя по переулкам Сретенки и напряженно вглядываясь в зеркало заднего вида. Слава богу, хвоста не было. Антон сидел рядом, не решаясь нарушить затянувшееся молчание. На крутом повороте машину зверски тряхнуло, и сосед невольно навалился боком на Ленку, невольно схватив ее за коленку.
- Эй, Шумахер, полегче на поворотах! - проворчал парень.
- Надо было пристегиваться, трепетный мой! - огрызнулась лихачка.
- Слушай, водила, не скотовозом рулишь! - шутливо прикрикнул он и слегка коснулся тонкой белой руки, усыпанной веснушками.
- Да все вы, мужики, - скоты! - буркнула водила и прибавила газу. Она поймала кураж и теперь вела машину так легко и вдохновенно, словно снимала сенсационный фоторепортаж в номер.
Когда Ленка рулила своей "ласточкой", она менялась до неузнаваемости. Включалась какая-то другая, мужская часть ее мозга, отвечавшая за скорость, быстроту реакции и безопасность. И видимо, за мужской способ выражать особо важные мысли. За рулем Ленка могла завернуть такой трехэтажный оборотец, так послать дорожного хама, что даже бывалые водилы раскрывали рот и частенько забывали его закрыть. Наверное, так она пыталась спрятать комплекс женщины за рулем, который в России есть даже у самой отчаянной лихачки. Ведь в обычной жизни Ленка не добавляла в речь перца и даже осуждала сквернословов, которых в любой редакции всегда больше, чем на овощной базе.
Антон сразу почувствовал, что с Ленкой Кузнецовой произошла какая-то загадочная перемена. Теперь рядом с ним сидела не закадычная подружка, не смешной зеленый и юный Кузнечик, а прелестная женщина со стальным стержнем, кое-что повидавшая на своем веку. Ее новый, "железный" облик так контрастировал с трогательными веснушками на белых руках, с пухлыми и яркими, какие бывают у рыжих, губами, с тонкой шеей и стриженым рыжим затылком… А еще со свежим детским запахом ее кожи, который он теперь жадно вдыхал, сидя рядом. Антон невольно притих и задумался. Неужели у этой прелестной юной женщины столько разных обликов? А он-то, самонадеянный дурак, думал, что хорошо знает ее!
- Не описайся, штурман! - предупредила Ленка приятеля и лихо крутанула руль влево.
Черт! Антон не успел заметить, как из подворотни прямо на них вылетел "ниссан" и, едва не протаранив дверь со стороны Антона, рванул следом. "Ласточка" дернулась, рука Антона случайно коснулась Ленкиной груди. Эта маленькая твердая округлость, не защищенная никакой тканью, кроме легкой бирюзовой маечки, мгновенно лишила Антона способности соображать. Бандиты, погоня, опасность - все как-то разом отошло на второй план, словно происходило не с ним, Антоном Смирновым, а с героем какого-то второсортного боевика. Вопреки всякой логике больше всего на свете ему захотелось коснуться другой, далекой от него левой груди. И еще - круглой правой коленки, упакованной в плотную джинсу. Но Ленка, к счастью, не заметила произошедших с ним перемен. Вернее, не могла заметить. Все ее внимание было устремлено на дорогу. "Ниссан" не отставал, предугадывая все Ленкины маневры. Получалось, что в своих маленьких руках Ленка сейчас держала не только руль, но и две жизни: свою и Антона.
- А вот тебе хрен моржовый, чудила грешный! - вдруг пробормотала она и подала назад. В отличие от большинства женщин за рулем Ленка прекрасно ездила задом и парковалась не хуже опытных водителей-мужчин. Въехав задом в ту же подворотню, откуда только что вылетела иномарка, Ленка развернулась и, проутюжив двор насквозь, выскочила на соседнюю улицу.
Машина вырвалась на Бульварное кольцо, промчалась несколько десятков метров и встала намертво. Пробка была такой безнадежной, что, наверное, начало и конец ее можно было увидеть лишь с вертолета.
- Вот тебе, бабушка, и юркнула в дверь! - усмехнулся Антон. - Если будем плестись в таком темпе, к сдаче номера в "Скандальной газете" точно не успеем. Так что, Кузнечик, можно расслабиться, а некоторым даже закурить. Везет пешеходам! Сразу двух зайцев убивают: и от гиподинамии спасаются, и нервы сберегают. О, гляди-ка, вон там наш старый знакомый! Неутомимый пропагандист здорового образа жизни и верный овощеносец Аллы Матвеевны!