Джастин вздохнув, закрыл глаза.
- Да. Я до сих пор не могу простить ему потерю всех наших денег. Не могу простить за то, что подверг опасности наше будущее; за то, что Летиции пришлось пожертвовать собой – своим счастьем, своим будущим, чтобы обеспечить наше, - он открыл глаза. – Это то, что стоит между нами, то, что все еще терзает меня. Каждый раз, когда я его вижу.
Кристиан рассеяно кивнул.
Несколько минут прошли в молчании. Маркиз собрался отодвинуться от стола, чувствуя потребность выбраться отсюда, когда Джастин, молча изучавший его, сказал:
- Вы знаете, я беру свои слова обратно. Я понимаю, почему Летиция ничего не сказала вам. Вы должны были догадаться об этом сами. Ведь она любила вас. Единственное, что могло заставить ее поступить так, это долг перед своей семьей. Вы должны были знать это.
Эти слова привели его в замешательство. Он не знал, что из-за…
Независимо от этого, недоверие с его стороны не оправдывает рассказанную Джастином историю. Он глубоко вздохнул.
- Я…понимаю.
Кристиан едва мог говорить, не мог ни о чем думать. Шквал эмоций, бурлящий внутри него был настолько сильным, что он даже не был уверен, что сможет устоять на ногах. Он оттолкнулся от стола.
- Надеюсь вы извините меня…увидимся утром.
Довольно озадаченному, снедаемому любопытством, Джастину было достаточно одного взгляда на его лицо, чтобы согласно кивнуть.
Когда Аллардайс достиг двери, Джастин окликнул его:
- Вы можете привести сюда завтра и Летицию. Она будет рада увидеть меня.
Кристиан поднял руку в прощальном жесте, ничего не ответив. Он понятия не имел, придет ли Летиция сюда завтра утром.
Возможно, он просто ее задушит.
Оставив охотничий домик, маркиз быстро зашагал, направляясь обратно Нанченс – Холл.
Глава 7.
Летиция услышала шаги Кристиана за мгновение до того, как он распахнул дверь в ее комнату. Находясь по одну сторону двери, он застал ее, сидящей на стуле возле туалетного столика и удивленно обернувшейся на него. Маркиз шагнул в комнату и захлопнул за собой дверь.
Кристиан приблизился к ней, в его взгляде была ярость. Она еще никогда не видела его настолько сердитым, и не могла вообразить, что он может быть настолько зол. Лицо его было бледно, ноздри гневно раздувались. Когда он приблизился, она обратила внимание, что его глаза метали молнии, яркие и опасные.
- Почему, черт возьми, ты не сказала, почему вышла замуж за Рэнделла?
Слова прозвучали с такой неистовой силой, что могли бы заставить вздрогнуть более слабую женщину.
Однако на нее они не произвели ни малейшего впечатления, и Летиция, встав, оказалась лицом к лицу с ним, приподняв бровь.
- И что толку, чтобы ты сделал? Особенно теперь, когда прошло столько времени? – она поняла откуда он узнал об этом и спокойно продолжила. – Я так понимаю, ты нашел Джастина? Где он?
Остановившись перед ней, Аллардайс посмотрел на нее сверху вниз.
- В охотничьем домике в парке.
Летиция нахмурилась.
- Черт! Я совсем забыла о его существовании. Я думала, что он заброшен. Джастин единственный из нас, кто проявлял к нему какой-то интерес. Конечно, за последние годы он провел здесь больше времени, чем я.
- Не меняй тему.
Летиция посмотрела в его глаза.
- Я думала, что Джастин является предметом. Или объектом? Наших поисков. Теперь мы нашли его.
Кристиан схватил ее за плечи и приподнял, чтобы их лица оказались на одном уровне.
- Почему, почему, почему? Почему, черт возьми, ты не послала за мной? Почему, дьявол, вместо этого ты вышла замуж за этого прохвоста? – его рев эхом пронесся по всей комнате. – Почему ты не дала мне шанс сразиться за тебя, за нас?
Летиция увидела в его взгляде боль и ярость, обвинения, почувствовала едва сдерживаемый гнев в руках, крепко ее держащих. Неожиданно она почувствовала, как застарелая злоба, которую она подавляла в течение многих лет, затопила ее.
Летиция задрала подбородок и спокойно спросила:
- Почему я не сказала тебе?
Девушка удивленно посмотрела на него.
- Но именно так я и поступила. По крайней мере, я пыталась. Я писала тебе, посылала за тобой. Умоляла тебя о помощи. Но мои письма вернулись нераспечатанными. В твоей гвардии ничего не знали о тебе.
Ее последние слова холодком прошли через Кристиана, эффективно погасив его гнев. Он пытался поймать ее взгляд. Понимая, насколько сильно он схватил ее за руки, ослабил свою хватку. Одновременно с этим он пытался вспомнить, что много лет назад…он никогда не говорил ей, что на самом деле делал на континенте. Никогда не говорил ей, что те, кто служил в его гвардии, не смогут вспомнить его, так как его не было ни в одном из полков.
- Джастин даже спрашивал в конной гвардии, - ее голос звучал ровно. – Они сказали, что у них когда-то был такой офицер, но он выбыл, и они не знают, где он находится сейчас.
Кристиан посмотрел в ее глаза, в которых было расплавленное золото с зеленью, и почувствовал ее ярость. У него голова пошла кругом, во рту пересохло. Он облизнул пересохшие губы.
- Я…
- Так что я пыталась, - она говорила с ним таким равнодушным тоном, будто не обсуждала событие, которое трагически повлияло на ее судьбу. – Если я соглашалась выйти замуж за Рэнделла и притворяться, что это брак, основанный на любви, я спасала свою семью от нищеты. Если я не соглашалась…
Летиция встретила его взгляд, ее собственный был жестким и неумолимым.
- Скажи мне, какой выбор я должна была сделать? Мой любовник, мой возлюбленный, мой самый близкий друг, который признавался в любви, покинул меня. Исчез с лица земли. Преднамеренно. Мы связались с твоими людьми, но даже они не знали, как связаться с тобой.
Только адвокат отца знал, к кому обратиться, но она не знала об этом человеке. Потому что он ей не сказал. Он беспечно предполагал, что сможет написать ей, но как только он оказался в тылу врага, в центре Франции, он понял, что выполнить это невозможно.
Губы Летиции растянулись в горькой улыбке:
- После этого, пожалуйста, не утверждай, что я предала тебя. Я знаю, что ты думал обо мне все эти годы. Ты можешь купаться в жалости к себе столько, сколько захочешь, но не думай, что я буду поощрять тебя в этом. Я никогда не предам тебя, - она подняла голову, улыбка увяла на ее губах, задержала дыхание. – Если кто-то и был предан тебе, так это я.
Кристиан сглотнув, отпустил ее, опустив руки. Осторожно сделал шаг назад. Его взгляд не отрывался от нее, в его голове крутились разные мысли. Все, в чем он был уверен , так это то, что тлеющий огонек его гнева испарился, все его представления в буквальном смысле перевернулись с ног на голову. Он не знал, как оправдать себя, не понимал, как он мог так поступить.
Маркиз сделал еще один шаг назад.
Ярость загорелась в глазах Летиции, и она последовала за ним. Она ткнула пальцем в его грудь.
- В то время я рассчитывала на твои поддержку и внимание. Ты не дал мне ничего этого, - ее голос звучал громче, и все набирал силу. – Ты даже не поговорил с отцом, так что я не могла обратиться к нему за помощью. Не смогла найти никакого выхода, кроме как выйти замуж за Рэнделла.
Кристиан вытянул руки вдоль тела.
- Ты знаешь, почему я не поговорил с отцом, мы это обсуждали. Меня могли убить, а ты была так молода, так привязана ко мне, что долго потом бы оплакивала меня и носила траур, - он выдержал ее взгляд. – Господи, я отдал бы, что угодно, чтобы обладать тобой.
- В самом деле? Оказывается, ты все делал мне во благо, - ее глаза блестели, она продолжала наступать на него. – Где ты был Кристиан? Где ты был, когда я нуждалась в тебе?
Подняв одну руку, Летиция остановилась.
- Нет, подожди, не говори мне. Я думаю, что знаю, - ее глаза горели яростным пламенем. – Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Разве не этого принципа вы придерживались? Не этим занимались несколько лет назад?
Маркиз перестал отступать.
- Все было совсем не так.
Летиция закрыла глаза.
- Ах, да, все было не так. Ты решил пойти поиграть не только в солдата, но и в шпиона, чтобы быть поближе к противнику. Ты оставил ради этого своих друзей, оставил меня. Ради острых ощущений и азарта.
Летиция продолжала удерживать его взгляд.
- Даже не думай отрицать. Если ты помнишь, я знаю тебя достаточно хорошо. Мы не так уж сильно отличаемся друг от друга, ты просто спрятал свою страстную натуру под маску холодной невозмутимости, тогда, как я не скрываю ее. Ты слышишь, именно это в первую очередь сблизило нас, и именно поэтому, когда некий господин сделал тебе столь заманчивое предложение, ты ухватился за этот шанс и воспользовался им. И воплощал его в жизнь в течение двенадцати лет.
- Я не делал ничего такого все эти годы.
- О, я уверена, что не делал, - она начала ходить туда-сюда, напоминая тигра, который нервно хлещет себя хвостом по бокам. – Я совершенно уверена, что ты отдавался охотничьему азарту до самого конца. Но ты не доверял мне, поэтому и не рассказал о своей новой временной жизни. Вместо этого, ты оставил меня здесь одну, ненужную, неготовую к тем бурям, которые судьба могла послать мне. А именно так и произошло, судьба послала мне Рэнделла.
Кристиан глубоко вздохнул, нервно провел рукой по волосам. Он почувствовал, как сдавило грудь, будто кто ударил его. Он смотрел на ее выразительное лицо, видел все, что она держала все на протяжении многих лет, все, что чувствовала эти долгие годы, и смог наконец разглядеть ту стену, что она возвела между ними, и теперь не знал, как разрушить ее, как добраться до нее.
Только знал, что обязан ее разрушить, смести все преграды на их пути.
Летиция опустила ресницы, скрыв блеск своих глаз. Она тоже глубоко вздохнула, задержав дыхание. Он чувствовал, что она пытается обуздать свой гнев, несмотря на то, что Вокс не привыкли сдерживать себя, она не хотела потерять контроль. Особенно сейчас, при нем.
И это было странно. На данный момент она почти достигла вершины в своем гневе. В вопросе, который они обсуждали сейчас, она была абсолютно права, тогда как он – нет.
Но вместо того, чтобы наброситься на него с упреками, Летиция просто отвернулась. Что заставило его еще больше впасть в отчаяние. Она медленно направилась обратно к туалетному столику.
- Вот еще что, - ее голос звучал холодно, ясно; она не оглянулась, чтобы взглянуть на него. – Я не буду никого обвинять в том, что уже сделано. Ни тебя, ни кого-либо еще.
Дойдя до него, Летиция села на стул.
- Не забудь закрыть за собой дверь.
Кристиан пристально изучал ее в течение нескольких минут, затем медленно приблизился к ней, пока не остановился у нее прямо за спиной. Он разглядывал в зеркале ее лицо, лицо, которое он знал лучше собственного, которое преследовало его в снах столько лет, что он сбился со счета.
Лицо, которое теперь было закрыто для него непроницаемыми ставнями.
Маркиз даже не предполагал, что она способна на это. Раньше, до того, как он оставил ее двенадцать лет назад, он мог поклясться , что она не сможет скрыть от него свои чувства.
Но годы, которые она провела с Рэнделлом, научили ее скрывать непроницаемой завесой свое внутреннее "я", свои чувства, чтобы защитить свое сердце. Сердце, которое когда-то безоговорочно принадлежало ему.
- Мне жаль.
Слова исходило прямо из его сердца.
В глазах Летиции снова вспыхнули огоньки гнева. Она подняла глаза, и в зеркале встретилась с ним взглядом.
- Жаль? – гнев, отвращение и недоверие звучали в ее голосе, в ее глазах полыхала ярость. – Жаль тех лет, которые я вынуждена была делить с ним постель? Жаль, что все ночи мне приходилось мириться с его прикосновениями? – ее голос изменился. – Ты хочешь услышать, каким отвратительным любовником он был? Потому что все было именно так. Ты в свои двадцать три года знал гораздо больше, чем он когда- либо мог узнать за всю свою жизнь.
Кристиан ничего не мог сказать ей на это, ничем не мог защититься от обвинений в ее глазах. Он заставил себя выдержать ее взгляд, и надеялся, что она сможет увидеть, как сильно ранили его ее слова, сколько боли они ему причинили, как его сердце обливается кровью.
Летиция заметила. Она снова глубоко вздохнула, задержав дыхание, и отодвигаясь от края пропасти, которая грозила ее поглотить. Летиция перевела свой взгляд на собственное отражение, ее лицо снова окаменело, она протянула руку и вытащила шпильку из своей прически. Целое мгновение он не был уверен в том, что именно она хотела сказать. Он пытался найти какие-нибудь слова, когда она нервно вздохнув, заявила голосом, лишенным каких-либо эмоций:
- Ты ушел от меня. Оставил пустой мою кровать, и я вынуждена была делить ее с Рэнделлом.
Кристиан не собирался задавать ей этот вопрос, но ему просто необходимо было это знать. В прошлом, они всегда были открыты друг для друга.
- Сможешь ли ты простить меня?
Летиция не сразу ему ответила, продолжая вытаскивать шпильки из своей прически. Он скорее почувствовал, чем услышал, как она вздохнула.
- Сказать по правде, я, честно говоря, еще не знаю.
Кристиан понял, что она говорит правду, и она привела его в ужас. Волна ледяного страха прокатилась по его телу.
Обрести ее, чтобы снова потерять…он знал, что просто не вынесет этого. Не сможет с этим жить. Что он просто обязан найти какой-нибудь способ, чтобы вернуть утраченные мечты – свои и ее.
Летиция вытащила последнюю шпильку, и ее волосы темно-красным водопадом упали на ее плечи. Ее вид завораживал его; он наблюдал, как она, взяв щетку для волос, стала расчесывать свои шелковистые пряди.
Прошло несколько минут, прежде чем он смог оторвать от нее взгляд и отвернуться. Он знал, что если оставит ее сейчас, откажется от ее откровений, то навсегда потеряет ее. Остановившись возле стула, маркиз снял свое пальто и повесил его. Затем Кристиан расстегнул жилет и стал развязывать свой галстук.
Продолжая расчесывать волосы, девушка внимательно посмотрела на него, нахмурилась, открыла рот…и спустя мгновение снова закрыла его, так и не сказав то, что собиралась. Какое-то мгновение она изучала его, затем поднялась, и, со щеткой в руке, подошла к окну. Медленно расчесывая пряди волос, Летиция стояла и смотрела в ночь.
Развязав галстук, Кристиан снял его, также как и жилет, и, сев на стул, принялся снимать сапоги. Отставив их в сторону, он поднялся, выдернув рубашку из пояса бриджей, ослабил ворот. Взглянув на нее, Кристиан расстегнул манжеты и молча направился к девушке. Остановившись за ее спиной настолько близко, насколько это было возможно, маркиз подождал, пока она закончит причесывать длинную прядь, и, взяв щетку из ее рук, положил ее на комод рядом с окном.
Летиция ничего не сказала, не попыталась, что-то сделать.
Потянувшись к ней, Кристиан заключил ее в кольцо своих рук, просто обнимая ее. Потерся своей щекой о ее шелковистые волосы, пока она, наконец, не расслабилась, откинув голову на его плечо и приникнув к нему всем телом. Кристиан сильнее обнял ее, поклявшись своими сердцем и душой, что никогда больше не отпустит ее.
Склонив голову, маркиз прижался губами к ее виску и прошептал:
- Хочу задать тебе последний вопрос. Когда ты пришла просить меня о помощи, почему ты ничего не сказала? Почему ты не упомянула о том, какая стена в шесть дюймов в толщину стоит между нами?
Кристиан не был уверен, что она ответит, не мог настаивать на ответе. Ее руки лежали поверх его рук, которыми он обнимал ее за талию, девушка продолжала смотреть в окно.
Затем Летиция пожала плечом.
- Гордость, я полагаю. Это все, что осталось у меня.
Маркиз попытался сдержать, рвавшиеся наружу слова, но не смог.
- Неужели это так просто – ненавидеть меня?
Кристиан произнес это слово, используя его полное значение, так как знал, что она ничего не делает наполовину.
Девушка вздернула подбородок.
- Это стало привычкой.
- Остановись, - не просьба, не команда. Предложение.
- Почему?
Кристиан ждал этого вопроса. Не размыкая объятий, он развернул ее лицом к себе. Посмотрел в ее глаза.
- Вот поэтому.
Склонил голову и поцеловал ее, так как знал, что у него есть только один шанс. Одна ночь, чтобы убедить ее снова дать им шанс. Одна ночь, чтобы снова заставить ее поверить ему. Одна ночь для того, чтобы возродить надежду на то, что она будет снова доверять ему. Когда-нибудь. Что когда-нибудь она снова станет такой же, какой была когда-то давно. Будет его. Бесспорно. Неопровержимо. Безвозвратно.
Кристиан знал ее достаточно хорошо, поэтому не пытался ее подавить и заставить, а нежно поцеловал ее уговаривая. Она слабо и неохотно ответила на него, как будто еще не приняла решение пустить его в свою кровать, хотя они оба знали, что она уступит.
Маркиз не видел, чтобы девушка плакала, но ощутил солоноватый вкус слез на ее губах, на ее языке, когда он, раскрыв ее губы своим языком, проник в пещерку ее рта. Он прижал ее ближе к себе и углубил поцелуй, давая ей почувствовать, какое удовольствие она доставляет ему, а он ей.
Давая ей почувствовать, как много она для него значит.
Без всяких барьеров. Без всяких преград. Без всяких отговорок.
Оставляя все это в прошлом.
Летиция, как всегда, в его руках была жидким огнем, но на этот раз пламя было под контролем. Языки пламени лизали, опьяняли, соблазняли, но не выходили из-под контроля. Она не сгорала и не пыталась обжечь его, не пыталась передать ему этот огонь, как это она обычно делала, не боролась за главенство, не пыталась перехватить поводья. Девушка не спешила, медлила, позволяя ему контролировать их огонь.
Кристиан позволил своей страсти расти, но медленно, шаг за шагом, так что их не захватил огненный вихрь, унося прочь. Они вдвоем, рука об руку, шагнули навстречу желанию, позволяя ему перерасти в страсть. До тех пор пока она не стала необходимостью.
Летиция позволила ему убедить ее. На этот раз он вел ее не спеша по знакомой тропе, она не рвалась вперед, так что ему в этот раз пришлось уговаривать, а не сдерживать. Девушка позволила ему целовать до тех пор, пока ее чувства не смешались, позволила терзать свои губы, заставляя ее жаждать большего.
Позволила ему соблазнить себя.
Не потому, что простила его.
Не потому, что приняла какое-либо решение, касающееся его, а потому, что чувствовала, что должна это сделать.
За все долгие годы одиночества, наполненных горем, она заслужила награду за жертву, которую она была вынуждена принести несколько лет назад.
Поэтому Летиция подставила ему свои губы, позволяя заявлять на нее права, отдала свое тело, позволяя ласкать его. Искусные пальцы Кристиана гладили, сжимали, мяли ее тело, пока у нее не перехватило дыхание, пока ее нужда не стала слишком сильной.
Летиция позволила ему позаботиться о ней.
Кристиан снял с нее платье и нижние юбки; она вздохнула и почувствовала, как сорочка соскользнула вниз по ее телу. Летиция ощутила прохладный ночной воздух на своей коже – давно забытое ощущение, которое только усиливалось, сначала было нежным, затем мучительным, усиленное прикосновением его горячих рук. Его горячие губы переместились с ее рта на горло, переместились на ее грудь, двинулись вниз по ее животу, оставляя огненную дорожку, и, в конечном счете, стали ласкать ее мягкую плоть между бедер.