- А разве не все знают его? - ответила она вопросом на вопрос.
- Росс Фалкон глава семейства, Тамара. Все знают это. Все знают его как честного человека, который понимает, какое место он занимает в обществе и чего от него ждут. Но я хочу сказать о другом. Ты ведь знала его лично, не так ли?
Тамара обернулась, но в это мгновение дверь комнаты бесцеремонно распахнулась и на пороге появился мужчина - высокий и стройный, смуглый, темноглазый и темноволосый, с резкими и твердыми чертами лица - именно такой, как говорила Эмма. Он был одет в темные брюки и темную автомобильную куртку. Его непокорные волосы закрывали лоб, несмотря на то что он их все время откидывал. Он быстро оглядел комнату и остановил взгляд на Тамаре. Он грубо выругался.
- Так и есть! Кинрейвен не солгал!
Тамара почувствовала, как кровь прихлынула к ее щекам. Именно Росс Фалкон - из всех! Старше, чем она помнила. Конечно, ему теперь, должно быть, около сорока, но он выглядел таким же могучим, подвижным и высокомерным.
Отец Донахью, казалось, взволновался:
- Росс, что вы здесь делаете?
Росс Фалкон бросил на него дерзкий взгляд:
- Вы шутите! Я должен был сам убедиться, что это Тамара Шеридан!
Отец Донахью стиснул свои руки:
- Ну а теперь, когда вы убедились, разве не надо поздороваться?
Тамара отшатнулась - такая жестокая ненависть горела в темных глазах, устремленных на нее.
- Что я должен сказать, отец? - резко спросил он. - Вы считаете, что я должен приветствовать ее возвращение? Может быть, вы даже думаете, что я рад видеть ее?
Тамара замерла. Это было хуже, чем она могла себе представить.
- Росс! - воскликнул отец Донахью с осуждением. - Это ведь Божий дом, дом любви, а не ненависти!
Глаза Росса Фалкона обратились на священника.
- Да, отец, это так. Но эта деревня принадлежит мне, не так ли? Поэтому я имею право… - Его лицо исказила гримаса. - Я имею право знать, кто ее посещает! - В каждом слове, которое он произносил так, будто бил хлыстом, звучало презрение.
Он выпрямился во весь свой рост:
- Но, как вы говорите, этот дом - Божий, и я не смею нарушать его святость! - И, не говоря больше ни слова, он повернулся и быстро вышел из комнаты.
После его ухода в комнате повисла ужасная напряженная тишина. Тамаре хотелось, чтобы пол под ее ногами немедленно разверзся и она провалилась бы вниз. Она не раз проигрывала в воображении, как встретится с Россом: встреча будет холодно-вежливой, она поведет себя по отношению к нему так же, как и он привык вести себя с другими. Но никогда, даже в самых ужасных снах, она не представляла себе, что он прореагирует именно так. Он ее ненавидел, по-настоящему ненавидел! Но почему? Что она сделала, чтобы вызвать такое презрение? Да, сейчас она действительно почувствовала его неукротимую ненависть. Теперь у нее не осталось никаких иллюзий по отношению к этому человеку. Как и всегда, Росс Фалкон был непредсказуем, так же необуздан и непредсказуем, как его древние предки-испанцы, которые давным-давно осели на этом западном побережье, когда их корабль налетел на скалы, высившиеся у берега.
Отец Донахью медленно пересек комнату, тихо прикрыл дверь. Он давал ей время собраться, прийти в себя после потрясения. Тамара была ему за это благодарна.
Она порылась в своей сумочке, достала сигареты и дрожащими пальцами зажгла одну. Глубоко затянувшись, она подошла к огню и внезапно, как ребенок, протянула к нему ладони.
Отец Донахью прислонился к двери и наблюдал за ней. Наконец он тяжело вздохнул.
- Мне очень жаль, Тамара, - сказал он глухо.
Тамара обернулась.
- Вам жаль? Вы извиняетесь? - воскликнула она. - Но это не ваша вина. Мне не следовало никогда приезжать сюда. Все явно не так, как я себе представляла.
Священник тоже подошел к камину и потер руки.
- Может быть, может быть, - сказал он задумчиво. - Фалконы очень гордые люди.
Тамара покачала головой.
- Он говорил с такой горечью! - прошептала она почти про себя.
- Да. - Отец Донахью беспомощно поднял плечи. - У Росса много оснований испытывать горечь.
- Почему? - удивленно уставилась на него Тамара.
Отец Донахью покачал головой:
- Ты уехала, Тамара. Ты решила это самостоятельно. Ты оторвалась от наших здешних дел. Ты действовала по своим соображениям, я полагаю. И все же я думаю, что, даже несмотря на твою такую долгую связь с этой деревней, сейчас ты в ней только, что называется, проездом. И не мое дело воскрешать личные обстоятельства, касающиеся человека, которого я уважаю и которым восхищаюсь.
Щеки Тамары горели.
- Вы, конечно, правы, - грустно произнесла она, - мне не следовало спрашивать вас. - Она сжала губы.
В дверях появилась миссис Лири с известием, что обед подан.
Обед был накрыт в маленькой столовой, и, хотя суп, форель и салат из свежих фруктов были великолепны, Тамара едва прикоснулась к блюдам. Из вежливости она с трудом проглотила кусочек рыбы и две ложки салата. Но даже вода, которой она запивала чуть ли не каждый глоток, не принесла ей облегчения. Она чувствовала, что горло ее стиснуто и она не может расслабиться.
Когда обед был наконец закончен и они встали из-за стола, Тамара сказала:
- Я думаю, что, пожалуй, будет лучше, если я сегодня же вернусь в Лимерик.
Отец Донахью решительно покачал головой:
- О нет, мое дорогое дитя, пожалуйста! Не уезжай из-за Росса. Я уверен, что позже он извинится за свой поступок.
- Нет! - воскликнула Тамара. - Я в этом сомневаюсь, отец. - И она добавила спокойнее: - Он ведь убежден, что я не должна была возвращаться сюда, и, честно говоря, я, кажется, согласна с ним.
- Зачем же ты приехала, Тамара? - внезапно спросил он. - Ты ведь мне так и не сказала!
Она пожала плечами.
- Мои причины действительно глупы, - прошептала она. - В Лондоне есть мужчина - Бен Гастингс, он хочет на мне жениться.
- Да?
- Да. - Тамара закусила губу. - Я никогда вообще не собиралась выходить замуж за кого бы то ни было. Я его не люблю. Я не думаю, что могу полюбить кого-нибудь еще.
Отец Донахью проницательно взглянул на нее:
- Кого-нибудь еще, Тамара?
- Да, я думаю, что я стала холодной.
Отец Донахью ответил ей полуулыбкой:
- При таких волосах? Я сомневаюсь.
Тамара улыбнулась немного грустно:
- И все же это место меня преследует. У меня есть картина - вы помните ее? Это пейзаж, который я сделала перед тем, как уехать, на утесе "Фалкон-Хэд". Я думаю, что я хотела приехать сюда, прежде чем начать новую жизнь. - Она вздохнула. - Вы можете понять это?
Отец Донахью нахмурился:
- Ты считаешь, что тебя преследует это место, Тамара? Или, может быть, Росс Фалкон?
- Я не понимаю, что вы имеете в виду.
Отец Донахью произнес вполголоса:
- Боже, прости меня. Ты, конечно, простишь меня! - Он ударил кулаком по ладони своей руки. - Разве не я сейчас был свидетелем того, как ты встретилась с ним?
Тамара сжала кулаки. Ей нравился отец Донахью, он был единственным человеком в Фалкон-Уэрри, с которым она могла быть сама собой, но даже он не мог знать глубины одиночества, которое она когда-то пережила из-за Росса Фалкона.
- Вы не правы, отец, - сказала она, тщательно подбирая слова. - Моя реакция на поступок Росса Фалкона была естественным ответом на действия человека, который выразил по отношению ко мне такую бешеную ненависть. Я не знаю, почему Росс Фалкон ненавидит меня, но если ненавидит, то мне, право, лучше уехать. Я не хочу быть причиной каких-либо неприятностей.
Отец Донахью нетерпеливо взглянул на нее:
- Тамара, неприятностей было уже достаточно семь лет тому назад. Хорошо, уезжай! Убегай во второй раз, но не говори мне тогда, что Росс Фалкон тебе безразличен, потому что я тебе просто не верю. - Он сердито посмотрел на нее, выведенный из своего обычного хладнокровного равновесия. - Ты тоже можешь его ненавидеть, насколько я понимаю, но то, что я видел, находясь в этой комнате, называется как угодно, только не безразличием.
Тамара отвернулась:
- Вы ошибаетесь, отец.
Отец Донахью скептически улыбнулся.
- Хорошо, хорошо, - сказал он, - но если так, почему ты хочешь уехать? Твои действия противоречат твоим словам?
Тамара стиснула руки. Конечно, отец Донахью был прав. Если она сбежит во второй раз, она уже никогда не вернется и никогда не сможет до конца разобраться в своих чувствах.
Но что она хочет выяснить? Не страшится ли она втайне от самой себя того, что может обнаружить? А если она уедет, "Фалкон-Хэд" навсегда останется на картинке и будет ее преследовать. Неужели она была такой слабой и прежний опыт ничему ее не научил? Ведь она должна уметь защищаться от таких ситуаций! Она глупа и слаба, и отец Донахью прав - она уезжает потому, что боится!
Она обернулась.
- Мне негде остановиться! - сказала она.
- Это слабое извинение. Ты можешь остановиться здесь, по крайней мере на время. - Он оглянулся. - У меня достаточно места. И мы сумеем найти тебе домик или коттедж, который ты смогла бы нанять. Там, на берегу, есть один коттедж старого Флинна. Он уехал навестить свою сестру в Корке еще в марте и не вернулся.
Тамара почувствовала, что нервы ее напряжены до предела. Она глубоко вздохнула и пожала плечами.
- Хорошо, - наконец устало сказала она. - Я остаюсь.
Отец Донахью одобрительно кивнул:
- Вот и хорошо. Не выпить ли нам по стаканчику вина, чтобы это отпраздновать?
Глава 3
В доме священника Тамаре отвели маленькую и скромную, но очень уютную комнатку. На полу были расстелены тканые коврики, а железная кровать оказалась мягкой и удобной. В комнате стояли старомодный умывальник с кувшином и тазом и комод с ящиками, такой вместительный, каких Тамара никогда не видела. Гардероб тоже был большим, и она смогла развесить свои особенно мнущиеся платья.
Во второй половине дня отец Донахью занялся своими делами, а Тамара оставалась дома, и только в самом начале вечера, когда, как она рассчитывала, в деревне сидели за трапезой, она рискнула снова выйти. Накинув легкое пальто поверх шерстяного платья, она прошла к набережной, слегка дрожа под холодными порывами поднявшегося ветра. На почти безоблачном небе ярко мерцали звезды, вскоре поднялась бледная луна.
Тамара шла медленно, обхватив плечи руками, запахнув пальто. Выходя из дома, она пригладила волосы, но под сильным ветром они в беспорядке рассыпались. И все же, несмотря на все страхи, которые она испытывала днем, несмотря на ее возвращение сюда, на родину, и безобразную сцену с Россом Фалконом, сейчас она чувствовала себя спокойнее. Тишина, нарушаемая лишь резкими криками птиц, и одиночество возвращали ей покой и уверенность. Возможно, Фалкон-Уэрри и считалась захолустьем, но эта уединенная деревенька дарила Тамаре то, что она никогда не могла найти в великолепии цивилизованного Лондона, - ощущение, что принадлежит этому.
Полоска воды, по которой лодки выходили из гавани, плавно огибая скалы, вела к замку "Фалкон-Хэд". Внизу, под его мрачным фасадом, находился уже давно пустовавший коттедж, весь обвитый ползучими растениями, опутавшими его стены и проникавшими в каждую щелочку. Это был домик ее деда, принадлежавший, как и все прочие коттеджи в деревне, поместью Фалкон, но теперь покинутый и беззащитный перед дикими животными и растениями.
Тамара не пошла прямо к коттеджу. Ее туфли не годились для каменистой дороги, и, кроме того, это место вызывало в ней слишком много воспоминаний. Она удивилась, что домик брошен на разрушение, а не сдается кому-нибудь. С тех пор как умер ее дед, а сама Тамара уехала, домик явно не видел ни одного постояльца.
Она повернула назад, торопясь, спотыкаясь и ни на миг не теряя из виду огни дома на вершине утеса. Она пыталась угадать, там ли сейчас Росс и, если да - чем он занят. Конечно, там были и Вирджиния, и их ребенок. Интересно, кем он оказался, девочкой или мальчиком? Она должна спросить отца Донахью о ребенке. Право, это не было просто любопытством. Хотя отец Донахью не хотел обсуждать с ней семейство Фалкон, она, в конце концов, могла узнать все сплетни в доме О’Коннора или в таверне Уэрри. И все-таки не хотелось услышать о семье Фалкон от кого-то другого.
Возвращаясь вдоль набережной, она вспомнила мать Росса. Бриджит Фалкон, самая надменная из всех Фалконов! Ведь она уже очень стара - ей должен был идти восьмой десяток. Глаза ее потеплели, когда она вспомнила, как относился к Бриджит Фалкон ее дед. Он не боялся ее единственный во всей деревне.
Она вернулась на извилистую улицу, которая вела к домику отца Донахью, и вздрогнула от неожиданности, услышав совсем рядом чей-то голос:
- Хэлло, Тамара!
В сумерках Тамара не увидела никого, но, приглядевшись, различила силуэт мужчины. Она взглянула на него и почувствовала, как тепло мягкой волной окутало ее. Тамара внезапно узнала его.
- Стивен! - воскликнула она удивленно. - Это ты, Стивен, да?
Молодой человек улыбнулся, и зубы его сверкнули в сумерках.
- Я собственной персоной. А ты - сенсация в деревне, как я слышал!
Тамара тихо рассмеялась, и ее напряжение рассеялось. Она вздохнула с облегчением. Ей показалось в темноте, что это Росс, но теперь она разглядела: стоящий перед ней человек был моложе, стройнее, менее агрессивен. Стивен Фалкон, младший брат Росса!
- Ну, это вряд ли, - возразила она, со смехом качая головой. - Но почему ты здесь? Это что - совпадение?
- Нет, конечно нет. Я искал тебя. Росс сказал мне, что ты здесь.
Он произнес это довольно сухо, и она поняла, что он знает об отношении брата к ее появлению.
Тамара сжала губы:
- Да, я уже видела Росса. Он приходил к отцу Донахью. Я остановилась у него.
Они пошли рядом, направляясь к дому священника.
Стивен спросил:
- Зачем ты вернулась? Я не думаю, что ты хочешь остаться здесь?
Тамара отрицательно покачала головой:
- Мне просто был нужен отдых, и я подумала о Фалкон-Уэрри.
- Черт! - воскликнул с недоверием Стивен. - Можно подумать, что знаменитая мисс Тамара Шеридан не нашла для отпуска более интересного места, чем Фалкон-Уэрри.
Тамара пожала плечами.
- А почему бы мне не вернуться? - спокойно спросила она. - Это моя родина.
- О да. Была, - произнес он с ударением на последнем слове. - Честно говоря, мы совершенно поражены, - добавил он, помолчав. - Мы никогда не думали… я, по крайней мере… Ну ладно, как бы там ни было, расскажи мне о себе. Как тебе жилось? Как мне известно, твой отец умер вскоре после того, как вы переехали в Англию.
- Верно, он умер. - Тамара закусила губу. - Я думаю, что мне повезло. У отца были связи. Собственно, он и сам некоторым образом художник. - Она вздохнула. - Я имею в виду, когда он мог заставить себя делать что-то. Он представил меня Бену Гастингсу. Бен - сын Аллена Гастингса, ты о нем, вероятно, слышал.
Стивен кивнул.
- Бен не является, строго говоря, меценатом или чем-то в этом роде, но у него есть деньги, и он умеет разглядеть талант, по крайней мере, мне так кажется, - скромно добавила она. - Во всяком случае, он свел меня со всеми нужными людьми, и я получила несколько выгодных заказов. Я делала обложки книг, иллюстрации, все тому подобное и при этом набиралась опыта для моей собственной карьеры в свободное время. Бен был великолепен! - Голос Тамары звучал с особенной теплотой, когда она говорила это, и Стивен поднял брови.
- Так, значит, - заметил он равнодушно. - Я слышал, что у тебя была выставка.
Тамара уставилась на него:
- Да, верно. Откуда ты узнал?
- Ну, мы здесь не такие уж отсталые люди, - возразил Стивен холодно, и Тамара покраснела.
- Я не имела это в виду, извини, просто…
- Знаю, знаю. Но во всяком случае, мы слышали.
Тамара задумчиво кивнула:
- Это было очень сложное время для меня, очень утомительное. Мне кажется, что я просто потеряла свою индивидуальность за это время. Ты можешь это понять?
Стивен поморщился:
- Возможно.
Они подошли к воротам, которые вели к церкви и домику священника.
- Ты не пойдешь? - спросила Тамара, кивая на дом.
Стивен поднял плечи.
- Нет, лучше нет, - смущенно пробормотал он. - А мы не можем пройтись еще немного?
Тамара нахмурилась:
- Я очень устала, Стивен. В другой раз.
Стивен поймал ее за руку:
- Ты долго пробудешь в Фалкон-Уэрри?
- А это имеет значение?
- Да.
- Почему?
Стивен отпустил ее и покачал головой:
- Просто так.
Но Тамара понимала, что причина существует. Внезапно она почувствовала нетерпение. Даже здесь столько умалчиваний, столько интриг! Как это мучительно!
- А ты, как я вижу, все еще здесь! - заметила Тамара.
Стивен вздохнул:
- Да, я все еще здесь. Несколько лет тому назад я уезжал в Дублин, но вернулся.
- Ты женат, Стивен? - задала она внезапный вопрос.
Он кивнул:
- Да, Тамара, женат. Я женился на девушке из Дублина, Шейле Донаван.
- Настоящее ирландское имя, - сухо заметила Тамара. - Я, естественно, ничего об этом не знала. А дети у вас есть?
- Нет, к сожалению, нет. - Стивен отвернулся, засунув в карманы руки. - Ну хорошо, иди. Мне не хочется, чтобы отец Донахью подумал, что я тебя задерживаю.
Тамара почувствовала, что он смущен, и не стала возражать. Стивен был старше ее на пять лет, но она всегда чувствовала себя сильнее, хотя и у него характер был не из слабых. Он отличался от Росса, как мел от сыра.
- Я бы хотела снова увидеть тебя, - неловко сказала она. - Конечно, если ты захочешь.
Стивен взглянул на нее.
- Ты очень изменилась, Тамара, - сказал он. - Ты забыла, что это Фалкон-Уэрри, а не Найтсбридж. Здесь надо соблюдать обычаи. Если меня будут видеть в твоем обществе слишком часто, пойдут перетолки.
- О да. - Тамара открыла калитку, вошла во двор и оглянулась на Стивена. - Я забыла, Стивен. Ты ведь теперь женатый человек!
- Черт возьми! Тамара, почему ты уехала? Вы не могли поладить с Россом, но мы с тобой поладили бы! Я всегда считал, что мы подходим друг другу!
Пораженная, Тамара замерла.
- Стивен! - воскликнула она. - Честное слово, я никогда не подозревала…
- Как же ты могла подозревать? Около тебя всегда был Росс. Я никогда не встречал женщины, которая так волновала бы моего брата! Ведь он всегда казался мне настолько старше, таким далеким и потом, потом…
- Забудь об этом, Стивен, пожалуйста. Я не хочу говорить о Россе.
- Почему? Ты боишься?
- Росса?
- Да.
Тамара покачала головой:
- Чего мне бояться?
Стивен отошел на несколько шагов от калитки и оглянулся.
- Если ты не знаешь чего, я могу тебе объяснить, - произнес он загадочно и быстрым шагом пошел прочь по дорожке, оставив Тамару недоумевающей и взволнованной.