После рентгена Марк был возвращен ей живой и почти невредимый - только с пластырем на носу и злой как черт.
- Нет ни переломов, ни сотрясения мозга, но мистер Ленокс должен сегодня полежать в постели, и пару дней ему нельзя водить машину, - сообщила медсестра. - После этого он будет в полном порядке.
- Она что, решила, что у меня язык сломан? - раздраженно спросил Марк, когда они шли к машине.
Габби мило улыбнулась.
- Вовсе нет. Она просто заподозрила - и совершенно правильно заподозрила - что мужская гордость не позволит тебе рассказать мне о твоих болячках.
- Как же, сохранишь в такой компании мужскую гордость! - проворчал он и, с негодованием отвергнув помощь Габби, уселся в машину.
Когда Габби, сбросив скорость, свернула на извилистую подъездную аллею "Блу Пайнс", Марк помрачнел еще пуще.
- Я думал, ты везешь меня в "Стоунс".
- В таком-то состоянии? - фыркнула она. - Не глупи.
- Я вполне способен сам улечься в кровать!
- А в твоей сторожке есть кровать?
- Когда я ночую там, то сплю на диване, - помедлив, ответил он.
На том самом диване, где ты проводил свой маленький опыт, зло подумала Габби и твердо объявила:
- Сегодня ты никуда не поедешь. Погоди, сейчас я выйду из машины и помогу тебе выбраться.
Марк ее не послушал и, выйдя из джипа, тяжело облокотился о капот. Вид у него был - краше в гроб кладут.
- Да брось ты ради Бога! - сердито сказала Габби, взяв его за руку. - Пойдем. Мама наверняка захочет узнать, что с тобой, а мне еще нужно забрать из школы Ники и Люси. Можно взять твою машину?
- Как же я могу отказать? - проворчал он.
Габби проигнорировала его недовольство, встревоженная тем, что Марк опять позеленел.
- Тошнит?
- Нет, - солгал он, отирая со лба крупные капли пота.
Хилари вышла им навстречу и обеспокоенно оглядела Марка. Выслушав дочь, она твердо взяла пострадавшего за руку.
- Ники звонила и предупредила, что заночует у подруги, так что если ты, Габби, съездишь за Люси, я присмотрю за Марком.
- Мне бы посидеть немного, - пробормотал он невнятно, - а потом Габби отвезет меня в "Стоунс".
- Ну-ну. - Хилари усадила его в удобное мягкое кресло. - Посиди, отдохни, а там посмотрим.
Габби постояла, молча глядя на Марка, потом заметила, что мать не сводит взгляда с ее испачканного кровью свитера.
- Пойду переоденусь, - быстро сказала она. - Увидимся позже, Марк.
- Да, конечно, - согласился он, не открывая глаз. - Извините, что так вышло.
- Чепуха! - бодро отозвалась Хилари. - Ты ведь искал нашу собаку. Приготовлю-ка я чаю.
Когда мать вышла, Габби коснулась руки Марка.
- Как ты себя чувствуешь? Только говори правду.
- Голова кружится, - пробормотал он и, открыв глаза, в упор взглянул на Габби. - Знаешь, Габби, там, на плато, мне на секунду почудилось, что ты за меня испугалась.
- Конечно, испугалась. - Она слегка покраснела под его пристальным взглядом. - Ты ведь мог разбиться… из-за моей собаки.
- Ну да, из-за собаки. Кстати, о собаке. Что ты скажешь Люси?
- Правду, наверное.
- Бедняжка. Она будет вне себя от горя.
- Знаю. - Габби тяжело вздохнула.
Глаза Марка похолодели.
- Во всяком случае, Брокси не написал ей, что она ему больше не нужна.
Габби взглянула на него почти с ненавистью.
- Тебе так нравится сыпать мне соль на рану?
- Разумеется. Я ведь всего лишь человек.
- Я тоже!
- Да ну? - Марк устало прикрыл глаза. - Вот бы никогда не подумал.
11
Как и ожидалось, Люси была безутешна, когда Габби, осторожно подбирая выражения, сообщила ей о пропаже Брокси. Почти всю дорогу из школы девочка проплакала, и единственным лучиком света во мраке горя оказалось известие, что дома ее дожидается Марк. Стремясь убедить Люси, что взрослые предприняли все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы отыскать ее любимца, Габби рассказала о своих бесплодных поисках, а затем красочно описала, как отважно спускался со скалы Марк, чтобы поискать внизу Брокси.
- Понимаешь, Люси, - заключила она, уже подъезжая к дому, - Брокси сейчас, наверное, играет с другой собакой, и ему так весело, что совсем не хочется идти домой. Он скоро вернется. Вот увидишь.
Девочку эти слова не слишком-то убедили, и, едва машина затормозила перед домом, Люси опрометью бросилась к Хилари. Когда ее утихомирили, сняли с нее шапочку и куртку, малышка тотчас огляделась, нахмурилась и гневно сверкнула глазами на Габби.
- А ты говорила, что здесь будет Марк!
- Так оно и есть, - заверила ее Хилари, - но он сейчас отдыхает в комнате Чармиан. Он сильно ушиб голову, когда лазил по скале, и я уговорила его лечь в кровать.
Габби воззрилась на мать с почти священным трепетом.
- Господи, да как тебе это удалось?
- Я знаю волшебное слово. - Хилари улыбнулась. - Но, по правде говоря, Марк к тому времени так ужасно себя чувствовал, что уже не в силах был спорить.
- Можно мне его повидать? - живо спросила Люси.
- Сладкая моя, Марк сейчас спит. Навестишь его потом, после того как выпьешь чаю и сделаешь уроки.
Девочка тяжело вздохнула и с надеждой покосилась на Габби.
- Ты мне поможешь сделать арифметику?
Какой суровый урок смирения получила в этот день Габби! Сидеть в кухне, пить чай с матерью и утешать несчастную Люси - и это когда все ее существо рвалось наверх, к Марку! Да, глупо было думать, что ей удалось заглушить в себе прежние чувства. Семь лет прошло или семьдесят - какая разница! Все эти годы, проведенные вдали от дома, Габби обманывала себя, считая, что ее любовь к Марку Леноксу умерла в тот злосчастный день. И вот, стоило ей лишь на миг подумать, что Марк сорвется со скалы, - и давние чувства вспыхнули с новой силой.
- Знаешь, Габби, Люси сейчас займется уроками, а ты можешь тихонько-тихонько подняться наверх и спросить у Марка, не хочет ли он что-нибудь выпить, - предложила Хилари. - А еще узнай, готов ли он принять одну маленькую гостью.
Габби кивнула нарочито небрежно и лишь усилием воли заставила себя вначале собрать чашки и отнести поднос к мойке. Потом она встретилась взглядом с матерью и поняла, что разоблачена. Смущенно улыбнувшись, Габби пообещала Люси, что, когда вернется, поможет ей справиться с арифметикой.
Поднявшись на второй этаж, Габби тихонько постучала в дверь спальни Чармиан и вошла. Марк полулежал, закрыв глаза, опираясь спиной на подушки в кружевных наволочках. Какими неуместными казались эти кружева рядом с его мускулистыми обнаженными плечами! Лицо его было пугающе бледным, под глазами залегли тени.
Габби на цыпочках подошла к кровати и замерла - Марк открыл глаза и в упор смотрел на нее. Ей сразу припомнилось то время, когда по утрам они просыпались в одной постели. Кровь бросилась в лицо Габби, когда она осознала, что Марк, судя по выражению его глаз, вспомнил то же самое.
- Как ты себя чувствуешь? - нарочито вежливым, безличным тоном осведомилась она.
- Неловко. Хотел помочь, а вместо этого доставил вам хлопоты.
- Тебе еще повезло, что ты не упал и не сломал себе шею, - строго сказала Габби, борясь с опасным и безумным искушением лечь рядом.
- Повезло, - согласился Марк. - Впрочем, в итоге даже мой нос не слишком-то пострадал. Брокси, как я понимаю, так и не нашелся?
- Увы. - Габби тяжело вздохнула. - Зато вернулась из школы Люси и очень хочет видеть тебя. Ты не против?
- Конечно нет. Боюсь только, ее испугает моя физиономия.
- Ни в коем случае! Ты для нее - раненый герой. Она тебя и прежде обожала, а уж теперь, когда ты рисковал жизнью, чтобы отыскать Брокси, - она твоя навеки!
- Лучше бы я рисковал не напрасно, - пробормотал Марк, - и не причинял вам лишних хлопот.
- Мы все тебе очень благодарны, - заверила его Габби. - Кстати, тебе надо бы что-нибудь выпить. Что ты предпочитаешь?
- Я предпочел бы убраться отсюда и не действовать тебе на нервы своим обществом, - проворчал он и привстал было, но тут же сморщился от боли.
- Поскольку ты и шевельнуться-то не можешь, это желание придется счесть невыполнимым. Голова болит?
- Ужасно, - признался он, судорожно сглотнув.
- Ладно. - Габби направилась к двери. - Принесу тебе болеутоляющее и что-нибудь запить таблетки. И скажу Люси, чтобы долго тебе не досаждала.
Когда Габби вернулась с подносом в руках, Люси восседала на краю кровати и обсуждала исчезновение Брокси.
- Наверное, он ушел жить к какой-нибудь другой девочке, - уныло говорила она.
- Ни в коем случае, - твердо заверил Марк. - Брокси принадлежит тебе, и только тебе. Должно быть, он просто заблудился. Кто-нибудь непременно найдет его и приведет домой или в полицейский участок.
Люси с безутешным видом слезла с кровати.
- Поскорее бы он вернулся! Уже темнеет, и он может простудиться. - Лицо девочки вдруг просветлело. - Знаешь, Марк, мама говорит, что ты сегодня будешь ночевать здесь.
Марк изумленно взглянул на Габби, и та, наливая в стакан минеральную воду, утвердительно кивнула.
- Совершенно верно. Люси, у Марка очень болит голова, давай оставим его в покое, пусть отдохнет.
- Ладно! - Малышка заметно приободрилась. - Марк, перед сном я приду почитать тебе на ночь.
- Буду очень рад, - заверил он веселым тоном, хотя побледнел сильнее прежнего.
- Беги вниз, милая, решай задачки, - велела Габби, - а я спущусь и проверю.
Люси осторожно чмокнула больного в щеку, трогательно поблагодарила за то, что он так старательно искал ее собаку, и с явной неохотой удалилась.
- Я полагал, что меня уложили в постель ненадолго, - проворчал Марк.
- Ты не можешь вести машину, - напомнила Габби, протягивая ему таблетки. - И даже если я отвезу тебя в "Стоунс", что из того? Думаешь, моя мать позволит тебе вернуться в сторожку, где нет даже кровати и некому за тобой присмотреть?
Марк запил таблетки и снова откинулся на подушки. Вид у него был измученный.
- Пожалуй, ты права. - Он окинул Габби испытующим задумчивым взглядом. - Ты, должно быть, уже всей душой жалеешь, что приехала домой.
- Вовсе нет, - живо возразила она. - Наоборот, я рада… хотя бы из-за Дерека. И еще я рада, что наконец узнала всю правду о Пруденс. Ты был прав вчера, уже поздно что-либо исправить… но мы можем хотя бы остаться друзьями.
- Ч-черт! - Он вдруг напрягся, задышал неровно и часто. - С дороги, Габби, меня сейчас стошнит…
Марк кое-как выбрался из кровати и бросился в ванную.
Пока его не было, Габби поправила постель. Наконец Марк, пошатываясь, вернулся в спальню.
- Еще одно слово о возвращении в "Стоунс" - и я сама отвезу тебя в больницу и попрошу, чтобы тебя неделю не выпускали из палаты, - пригрозила она, помогая больному лечь.
- Еще чего! - Марка била крупная дрожь. Улегшись, он окинул Габби неприязненным взглядом. - По-моему, все это тебя явно развлекает.
- Вот уж нет! - огрызнулась она. - Голова не кружится?
- Нет! - отрезал Марк. - Меня больше не тошнит, голова не кружится, и я не намерен возвращаться в больницу!
- Ладно-ладно, поступай как знаешь. - Габби проворно укрыла его одеялом. - Таблетки ты, похоже, глотал попусту, но новых я тебе пока не дам. Выпей воды, да побольше.
- Слушаюсь, мэм, - пробормотал он устало и закрыл глаза.
- Вот и славно. А теперь постарайся уснуть.
12
Когда Алекс Смолл вернулся домой, Люси только и говорила о пропаже Брокси. То, что Марк Ленокс останется на ночь в доме Смоллов, было для нее лишь малым утешением. К тому времени, когда Алекс выслушал подробный рассказ о бесплодных поисках Габби, злосчастном спуске Марка со скалы и о переговорах Хилари с полицией и с собачьим приютом, Люси пришла пора укладываться спать.
- Пойдем, милая, - сказал Алекс девочке, - я провожу тебя в спальню, а по пути мы заглянем к Марку и поблагодарим за хлопоты.
- Заодно спроси его, как он себя чувствует и не хочет ли поужинать, - вмешалась Хилари. - Если жареный цыпленок ему не по душе, могу предложить омлет.
Для Габби присутствие Марка в родительском доме стало нешуточным испытанием, хотя от ужина он отказался, попросил только чаю с галетами. После ужина Хилари отнесла ему поднос с чаем.
- Выглядит он просто ужасно, - сообщила она, вернувшись. - Впрочем, надо сказать, Марк еще легко отделался - он ведь мог сорваться, упасть и покалечиться.
Та же мысль весь вечер терзала Габби, изрядно подпортив ей аппетит.
- И ведь, несмотря на все усилия, Брокси мы так и не нашли, - со вздохом проговорила она. - Бедная Люси!
- Он непременно отыщется! - твердо заявил Алекс. - Кто-нибудь найдет его и вернет нам.
- Брокси ведь породистый, - озабоченно вставила Хилари. - Может быть, его украли?
Такое и Габби приходило в голову, и эта мысль долго не давала ей заснуть. Перед тем как лечь, она заглянула к Марку и с разочарованием обнаружила, что он спит. Она с минуту постояла над ним, глядя на его измученное, исцарапанное о камни лицо, затем тихонько выключила ночник и отправилась проведать спящую Люси. Сердце ее болезненно сжалось при виде горестного заплаканного личика.
Что мужчины, что собаки - все хороши, мрачно думала Габби. Что проку отдавать им свое сердце, если потом оно разрывается от боли?
Ночью Габби вдруг вскинулась, не понимая, что же потревожило ее и без того неспокойный сон. Потом она услышала сдавленный детский плач и, вскочив, опрометью бросилась в спальню Люси, едва успев набросить халат.
- Не плачь, родная моя, не надо плакать, - шептала она, крепко обнимая девочку. - Слезами горю не поможешь.
- Мне п-приснился сон… - всхлипывала Люси, судорожно вцепившись в Габби.
- Ты видела страшный сон, милая?
- Нет, с-совсем не страшный, т-такой чудесный сон! Мне с-снилось, что Брокси иг-грает со мной в саду, а потом я проснулась и вспомнила…
Люси зарыдала горше, и Габби крепко прижала ее к себе. Потом она принесла девочке напиться, сходила с ней в ванную и долго сидела у ее кровати, гладила мягкие спутанные кудряшки Люси и нашептывала ласковые слова. Вскоре девочка наконец успокоилась и задремала. Габби на цыпочках вышла в коридор и увидела Марка, стоявшего в дверях спальни Чармиан. На нем был халат, который Алекс надевал иногда по выходным.
- Что случилось? - прошептал Марк. - Ей плохо?
Габби поспешно втолкнула его в спальню, плотно прикрыла дверь и лишь тогда шепотом объяснила ему, в чем дело.
- Не дай Бог Люси услышит, что ты не спишь, я ведь едва ее успокоила. Как ты себя чувствуешь? Принести еще таблеток?
Марк тяжело опустился в кресло.
- Нет, сейчас меня мучает не головная боль, а самая обыкновенная жажда. Я уже прикончил все, что оставила мне Хилари, и хотел отправиться за водой в ванную, когда услышал твои шаги.
- Сейчас принесу тебе бутылку минеральной воды. Не двигайся с места, пока я не вернусь. Если свалишься в обморок, мне тебя до кровати не дотащить.
Марк одарил ее недружелюбным взглядом, но подчинился - главным образом, потому что не в силах был долго держаться на ногах. Когда она вернулась, встал было, но тут же покачнулся, и Габби поспешила усадить его на кровать.
- Какой ты неугомонный! Ради всего святого, Марк, сиди смирно!
Она налила в стакан минеральной воды.
- Вот, выпей.
- Слушаюсь, мэм, - с иронией пробормотал он и жадно осушил стакан до дна. Вид у него был, мягко говоря, неважный.
- Погоди, дай помогу, - торопливо сказала Габби, когда Марк приподнялся, чтобы снять халат.
- Не бойся, я не нагишом, - ворчливо заверил он и поспешно сел на край постели. - Твоя мать дала мне пижамные брюки Дерека. Новенькие, ненадеванные.
- Я и не знала, что Дерек носит пижамы. - Габби слабо улыбнулась, с тревогой глядя на Марка. - Как ты себя чувствуешь?
- Терпимо. Иди спать, Габби, у тебя усталый вид.
- Денек выдался не из легких, - со вздохом заметила она.
- Да еще и я прибавил тебе хлопот, - сумрачно заметил Марк. - Мне так жаль, что Брокси не нашелся.
- Мне тоже. - Голос Габби опасно дрогнул, и ей вдруг отчаянно захотелось, как в детстве, уткнуться в кого-нибудь и выплакаться всласть.
- Поди сюда, - велел Марк, похлопав по кровати рядом с собой.
Габби послушно села на край, роясь в кармане халата в поисках носового платка.
- Извини, - жалобно прошептала она.
Марк бережно обнял ее за плечи.
- Ничего, Габби. Даже большим девочкам нужно иногда поплакать.
- Я знаю. - Она сердито смахнула непрошеную слезу. - В Европе в таких случаях тоже говорят: поплачь. Никто не говорит: "Не плачь, ты уже большая".
- Европа! - Марк поспешно отдернул руку. - Ну да, конечно. Весьма своевременное напоминание. Нечего запускать пальцы в чужой горшок.
Габби одарила его гневным взглядом.
- Можно подумать, что я - горшочек с вареньем!
Глаза Марка опасно блеснули.
- И то верно, - негромко, вкрадчиво согласился он, не сводя с нее взгляда. - При чем тут варенье? Скорее уж мед…
Мед! У Габби перехватило дух, сердце застучало гулко и часто. В тот памятный день, семь лет назад, они завтракали в постели и губы Марка оказались вымазаны медом. Марк целовал ее груди, а потом нарочито медленно слизывал с кожи липкие золотистые следы, и это так возбудило Габби, что она едва с ума не сошла, ожидая, когда Марк перейдет к более решительным действиям. Сейчас глаза его вспыхнули, и Габби поняла, что он тоже вспомнил тот день. Ей стало трудно дышать.
Марк наклонился и медленно, очень медленно привлек ее к себе, крепко обнял - и Габби прильнула к нему, даже и не думая сопротивляться. Прошлой ночью, в сторожке, поцелуи его были унизительны, почти грубы, но сейчас Марк едва касался ее губ, легонько обводя их кончиком языка. Постепенно его поцелуи становились все настойчивее, жарче, и помимо воли Габби отвечала на них с тем знакомым пылом, которого никогда не могла, да и не хотела сдержать.
- Я был прав, - жарко прошептал Марк, обжигая дыханием ее припухшие приоткрытые губы. - Ты - чистый мед. Сладкий, соблазнительный мед.
Габби затрепетала всем телом, когда он властно распахнул ее халатик и принялся сквозь тонкую сорочку ласкать полные упругие груди. Она невольно вскрикнула, когда ее тело мгновенно и жарко отозвалось на ласку, но Марк тотчас запечатал ей губы жадным поцелуем, и они разом упали на кровать. Они целовались все неистовее, и Марк уже крепко стиснул ладонями трепещущие бедра Габби, пальцы его и сквозь ткань обжигали нежную истомившуюся плоть…
- Так нельзя! - с отчаянием выдохнула Габби, цепляясь за остатки здравого смысла. - Марк, не надо… мы не должны…
- Не то твой любовник обидится? - зло и хрипло прошептал он.
Габби оцепенела. Она даже ни разу не вспомнила об Отто!
- Нет, не в этом дело… хотя и в этом тоже. А ты, между прочим, нездоров. Забыл? - Злясь на собственную слабость, она резко вырвалась и встала, с ожесточением затянув потуже поясок халата. - Кроме того, прошлой ночью ты ясно дал мне понять, что в наших отношениях уже поздно что-либо исправлять.
Глаза Марка заледенели.
- Хорошо, что напомнила. Что ж, Габби, благодарю за акт милосердия… хотя сиделка из тебя так себе. Спокойной ночи. Я тебя больше не побеспокою.