Они молча смотрели друг на друга. Ей казалось, что какие-то неуловимые нити колышутся между ними в спокойном воздухе, сплетаются вокруг них. Наконец он улыбнулся - короткой удовлетворенной улыбкой, выпрямился и вышел.
Как это могло случиться? - в отчаянии спрашивала себя Саманта. Я ненавижу его, он презирает меня, и тем не менее из этого антагонизма вырастает взаимное притяжение.
Говорят, что любовь и ненависть - две стороны одной медали. Этот человек был ее врагом. То, что она могла почувствовать к нему хоть отдаленное подобие любви, казалось совершенно невозможным. Но ей было интересно знать - действительно ли обратной стороной ненависти могут быть желание, страсть, влечение, вожделение - любое из этих слов годилось.
Очень спокойно она прошла в ванную, где воздух был пропитан запахом цитрусов.
Выйдя в холл, Саманта увидела Люсию - та сказала, что проводит ее в комнату для завтраков. Эта комната оказалась меньше обеденной, но зато была залита солнечным светом.
Рауль уже сидел за столом с чашкой кофе в одной руке и пачкой бумаг в другой. Рауль небрежно взглянул на Саманту и тут же глаза его сузились. Он поставил чашку на стол.
- Подойдите сюда.
Она подошла, безнадежно желая теперь, когда уже было слишком поздно, подчиняться впредь инстинкту самосохранения.
Рауль с яростью смотрел на ее свободную белую тенниску с большой зеленой довольной лягушкой посередине и с надписью, которую он прочитал вслух: "Поцелуй меня, я могу быть принцессой".
Его патрицианский рот скривился, словно от запаха гнилого болота.
- Моя тенниска еще лучше сзади, - хихикнула Саманта.
- Повернитесь.
Она повиновалась. Рауль молча посмотрел на вторую лягушку, еще более самодовольную, и надпись: "Я обманула тебя".
Он выглядит совершенно больным, подумала Саманта со смесью удовлетворения и беспокойства.
- Почему вы не надели что-нибудь из вещей Лолиты? - холодно спросил он.
- Потому что они мне не подходят. Я тощая, ясно?
Она надменно выставила вперед подбородок.
- А что-нибудь другое из ваших собственных вещей?
- Мне нравится эта тенниска, - отрезала она. - Одна из подружек Роджера подарила ее ему. Но это не его стиль, а мой, поэтому он отдал ее мне. И переодеваться я не буду. - Она смотрела на Рауля вызывающе, засунув руки в карманы джинсов. - Я в отпуске - напоминаю на тот случай, если вы забыли об этом, - а во время отпуска я ношу именно такие вещи.
Он тяжело вздохнул:
- Я надеялся, вы получили хороший урок, чтобы не продолжать свои детские попытки спровоцировать меня.
Саманта действительно получила урок. Воспоминания о вчерашнем дне все еще были свежи в ее памяти, и она решила больше не препираться с испанцем по любому поводу. Но сейчас почему-то именно эта тенниска явилась для нее формой протеста, который она просто не могла не продемонстрировать.
- Кофе?
Рауль взял пустую чашку и посмотрел на девушку, сведя брови.
Саманта была в замешательстве. Что происходит? Разве он не собирается потребовать, чтобы она переоделась? А может, просто стянет с нее тенниску?
- Э… да, пожалуйста, - пробормотала она и уселась за стол, изо всех сил стараясь не допустить появления удовлетворенной улыбки на своем лице.
Она выиграла, она действительно выиграла сражение! А если выиграла сражение, то, вполне вероятно, сможет выиграть и войну.
После завтрака они спустились во двор к гаражу, где в нескольких блоках стояли машины. Рауль вывел из одного блока блестящий серый "феррари". Саманта уселась на сиденье с великолепной обивкой, стараясь держаться так, будто ездит на подобных машинах всю жизнь.
5
Покинув территорию замка, они подъехали к загону, где паслись с полдюжины лошадей, чья прекрасная стать была заметна даже неопытному глазу Саманты.
- Это мои кони для поло, - пояснил Рауль.
- Очень красивые.
Она с любопытством наблюдала за двумя жеребятами, которые, размахивая хвостами, легко и быстро носились один за другим. Рауль вытащил пакет с лакомствами.
- Давайте подойдем поближе.
Лошади подбежали к изгороди. Одну из них, пегую кобылу, Рауль погладил по морде. Она негромко заржала и потянулась губами к руке хозяина. Тот сказал ей по-испански что-то нежное и дал кусок сахара.
- Это Агни.
- Та, чьим кремом вы смазывали меня прошлой ночью?
- Да, верно. Между прочим, как ваша шея?
- Хорошо, спасибо.
- Разрешите посмотреть.
Рауль наклонил к себе ее голову и, расставив пальцы, провел ими от подбородка до ключицы. Он стоял очень близко к ней - Саманта ощущала исходящие от него токи каждой клеточкой тела. И, конечно, он мог слышать ее прерывистое дыхание.
- Мне очень жаль, что все так получилось, - вздохнул Рауль. - Вам больно?
Их глаза встретились, и прошло несколько долгих секунд, пока она не отвела взгляд.
- Н-нет, нисколько. Это… это, должно быть, действительно чудесный крем… - Она сделала шаг назад. - Какая прекрасная лошадь эта Агни! Можно, я дам ей сахар?
- Нет, лучше не надо. Она очень ревнует меня к женщинам.
- Ревнует? Но это же лошадь!
Рауль усмехнулся, показав крепкие белые зубы:
- Не нужно, чтобы Агни слышала ваши слова. Она считает себя моей единственной возлюбленной.
- О!
Саманта в замешательстве посмотрела на него.
- Но вы можете дать сахар другим лошадям. - Он вручил ей пакет. - Вот это, например, ее жеребенок. Положите сахар на ладонь, вот так.
Морда маленькой лошадки приблизилась к ладони Саманты, и бархатные губы нежно взяли с нее кусочки сахара.
- О, малыш очаровательный!
Она похлопала по шелковому носу, смеясь от удовольствия, и оглянулась на Рауля. Он внимательно наблюдал за ней, и выражение его глаз было такое, что пульс девушки забился быстрее. Она отвернулась.
Сев в автомобиль, они несколько минут ехали молча мимо высоких кипарисов. Наконец Саманта решила нарушить молчание.
- Где вы играете в поло?
- О, возле Гранады. И в Южной Америке, особенно в Венесуэле.
- Вы когда-нибудь играли в Англии?
- Довольно часто, в Ноттингеме. И Шеффилде, конечно.
- В Шеффилде? - Ее глаза блеснули. - Вы имеете в виду… аристократические спортивные клубы?
- Естественно, - ответил он серьезно. - Вы теперь уже достаточно хорошо меня знаете, чтобы быть уверенной в том, что я пользуюсь всем самым лучшим.
Снизив скорость, он повернул на другую дорогу и опять поехал быстрее.
Саманта смотрела на пролетающие мимо картины сельской местности с поблекшей от летней жары зеленью и чувствовала странную освобожденность от физического и душевного напряжения прошедших суток. Вчера в это же время они ехали совсем по другому шоссе, ведущему в неизвестность. Поэтому она тогда и сопротивлялась, к тому же способность управлять своей жизнью была у нее отобрана. И вот что странно - эта мысль ее больше не пугала, наоборот, каким-то образом придавала сегодняшнему дню некое волнующе-сказочное значение.
Далеко впереди показалось море, темно-синее под белесым бездонным небом. Постепенно море приближалось, и несколько миль они ехали по прибрежному шоссе. И вдруг Рауль повернул машину на боковую узкую дорогу, которая поднималась в горы. На первом же повороте перед ними открылся великолепный вид.
Они остановились над узкой долиной, почти отлого спускавшейся к морскому берегу. По долине протекала речушка. Преодолевая несколько запруд, спущенных в это время года, она бежала дальше, навстречу морю. Однако эта идиллическая картина не сопровождалась столь же безмятежной тишиной. В долине кипели строительные работы. Воздух наполняли грохот и скрежет камнедробилок, бульдозеров и самосвалов.
- Ну, что вы думаете о моем детище? - спросил Рауль, наклонившись вперед и не выпуская рулевое колесо.
- Это все ваше?
- Да, каждый клочок. Эта земля принадлежала еще моему далекому предку. А с тех пор, как ее унаследовал мой прапрадед, она по женской линии принадлежит семье Гонсалесов, то есть моей, в которой я единственный наследник. Я построил этот дом. - Он указал на солнечную сторону долины, и Саманта увидела там наполовину скрытую среди деревьев низкую белую виллу. - Но я занят множеством дел и приезжаю сюда так редко, что решил найти лучшее применение для этой земли.
- Вы имеете в виду застроить ее? - спросила она. - Но если вы не будете бережно относиться к природе, то можете разрушить всю эту неповторимую земную красоту.
Она смутилась от собственной смелости, а Рауль рассмеялся.
- Мог бы, если бы действовал опрометчиво. Но я намерен учитывать чужие ошибки, поэтому не беспокойтесь. Все в долине будет на уровне - как бы это сказать? - хорошего вкуса и с учетом природных особенностей этого уголка. И в конце концов, почему бы мне не поделиться подобной красотой, - он сделал рукой широкий жест, - с другими людьми, которые тоже смогут оценить ее?
- И которые будут в состоянии за это платить, - лукаво добавила Саманта.
Он покосился на нее.
- Конечно. Мои поместья требуют больших средств на содержание. Я покажу вам все позднее, а сейчас, - он взглянул на часы, - у меня совещание, поэтому я должен вас покинуть. Вы можете провести время на вилле в плавательном бассейне.
- Нет, спасибо. - Саманту взбесил его покровительственный тон. - Я лучше проведу его здесь.
Он, казалось, слегка удивился, а потом пожал плечами.
- Как хотите. Если будет скучно, можете пойти на пляж.
- Благодарю вас, сеньор Гонсалес. Мне не будет скучно, - ответила она вежливо, открыла дверцу машины и потянулась за своей сумкой. Но Рауль решительно перехватил ее руку.
- Пожалуй, я подержу это у себя, так будет надежнее.
Она бросила на испанца свирепый взгляд, но он добавил вполне серьезно:
- Пожалуйста, не пытайтесь сделать что-нибудь такое, о чем потом придется жалеть. Здесь есть защитные ограждения и охрана - в первую очередь, конечно, для того чтобы не впускать нежелательных лиц, но задачу охранников легко можно изменить на противоположную.
Саманта выскочила из машины, хлопнув дверцей, и отвернулась.
Рауль не спеша вышел вслед за девушкой и еще раз предупредил:
- Будьте осторожны.
Махнув рукой, он сел в машину и уехал.
Саманта осторожно прошла через строительный участок под любопытными взглядами рабочих и остановилась на ровной площадке между стройкой и берегом моря. Профессиональным взглядом она сразу оценила великолепие этого места. Вероятно, это был земной рай до того, как сюда пришли рабочие, - укрытая от ветров зеленая долина, поросшая пальмами, кипарисами, бамбуком, и маленький пляж с серебристым песком.
Рауль сказал, что очень занят… Почему-то эта мысль огорчила ее. По мостику девушка перешла через речушку и села под пальмой.
Какое раздолье для фантазии дизайнера! Она почувствовала зависть к тем людям, которых Рауль выбрал для составления планов застройки и оформления ландшафта. Как они с этим справятся? Эта узкая долина, на взгляд Саманты, требовала обустройства в мавританском стиле, что, конечно, польстило бы фамильной гордости высокомерного владельца этого уголка. Аккуратные домики поднимались белыми ярусами по обоим склонам долины, сжатой горами.
А что бы сделала она хотя бы вот с этой речушкой?
Нужны карандаш и бумага, но у нее их нет. Саманта закусила губу от досады. Но тут же, поддавшись творческому порыву, встала на колени, осторожно разгладила перед собой песчаную землю и, взяв палочку, начала делать наброски…
- Строите замки на песке?
Едва насмешливый голос достиг сознания девушки, как перед ее глазами появились две ноги с аристократически узкими ступнями.
- Нет, - ответила она резко и села, отбросив кудри со лба.
Спина у Саманты ныла от усталости, так как она была поглощена своим занятием, вероятно, не один час. Прикрыв рукой глаза от солнца, она посмотрела на Рауля и с замиранием сердца увидела, что он недовольно хмурится.
- Ч-что случилось? Я ничего не сделала, - попыталась она защититься.
- Да, на этот раз ничего. - Он еще сильнее нахмурился, пнув ногой обломок дерева.
- Что случилось, Рауль? - повторила она.
Он мрачно пожал плечами.
- О, проблемы, проблемы.
- Вы не хотите рассказать мне о них? - спросила она нерешительно. - Порой это помогает. Роджер всегда…
- Не сомневаюсь, - фыркнул он. - Но мне не о чем вам рассказывать. Все дело в том, что я неправильно судил о вас. - Причесывая пальцами волосы, он сердито дышал. - Что вы делали? И что это за чертежи?
- О, ничего. - Она поспешно отбросила палочку. - Делала то, что вы мне сказали, - развлекалась.
Она встала и скривилась, наступив босыми ногами на колючки, а потом начала ногой стирать чертежи на песке. Но Рауль схватил ее за руку.
- Не нужно. Что это такое?
- Ну, - она смущенно засмеялась, - это чертеж застройки долины. Кстати, как она называется?
- Валье-де-Флорес, что означает Долина цветов, - горделиво ответил Рауль, не отрывая глаз от чертежей на песке. - Поясните мне, что это?
- О нет…
- Скажите же! - Встав на корточки, он властно указал пальцем на место рядом с собой, и она неохотно тоже присела.
- Ну, это две стороны долины, а это ряды, соединяющие корпуса построек по обеим сторонам. Я сделала вокруг корпусов узкие дорожки. А вот высокие внутренние стены. Здесь будет много всевозможных растений вокруг, так что образуется ряд маленьких тенистых двориков, в мавританском стиле, понимаете?..
Саманта взглянула на узкое смуглое лицо рядом с ее лицом, но оно ничего не выражало, и она продолжила:
- Вы должны - имею в виду, я бы так сделала - использовать воду. Надо иметь запасную цистерну, насос, конечно встроенный у края холма, вот здесь. - Она указала пальцем на конкретное место склона, но глаза Рауля не отрывались от чертежа. - И я бы пустила эту воду по склону холма, так чтобы образовались маленькие прудики и ручьи среди скал.
- А это что? - Худой палец указал в центр чертежа.
- О, это рыночная площадь, опять же мавританская. - Она искоса посмотрела на Рауля. - Здесь может быть облицованная плитками беседка - эти зеленовато-синие плитки так хороши! - фонтан, мощеный внутренний двор, маленькие таинственные аллеи среди деревьев и кустарников.
- А это?
- О, это место, где мы теперь сидим. Здесь будет большой пруд, как оазис. Мы сохраним…
- Мы? - Он вопросительно поднял брови.
- Нет, я имею в виду… - она покраснела, - я бы сохранила эти пальмы и, конечно, добавила бы еще ряды бамбуков. А эти бунгало, там, - на этот раз он посмотрел наверх, где стояли полузаконченные здания, - я бы поставила их балконы на сводчатые опоры и устроила перед ними еще один пруд…
Его взгляд опять буравил ее.
- Ну, вот что бы я сделала, - закончила Саманта, улыбнулась и встала, отряхивая от песка джинсы.
- Кем вы работаете?
Она не смогла удержать смущенной улыбки.
- Я дизайнер, во всяком случае, овладеваю искусством оформления на практике.
- Понятно, значит, все это не просто так.
Он прислонился к дереву, внимательно наблюдая за девушкой. Раздраженная его испытующим взглядом, она ответила резко:
- Не говорите мне ничего! Вы один из тех мужчин, которые не одобряют женщин, делающих карьеру. По-моему, вы считаете, что место женщины на кухне, в спальне и детской.
- Нет, - ответил он без улыбки. - Я так не считаю.
- О! - Она посмотрела на него в замешательстве, но сразу же овладела собой. - Вы удивляете меня, сеньор.
- Понимаете, сеньорита, - он слегка передразнивал ее, - в моем положении я могу позволить себе держать на кухне и в детской обслуживающий персонал.
- Я знаю, что можете.
Она уже ругала себя за то, что вступила в этот спор.
- Какое у вас образование?
- У меня диплом проектного института в Манчестере.
- Какие-нибудь заказы вы уже получили?
- Ну, не особенно много для первого года. - Она улыбнулась. - Я, главным образом, заставляла своих родных и друзей разрешить мне перепланировать их внутренние дворики и сады.
- Вы хотите сказать, что уговаривали их делать по-вашему?
В его голосе звучала ирония.
Она посмотрела на него холодно.
- Может быть, и так, но все были довольны результатами. Во всяком случае, с того времени я стала больше работать. Сделала проект садово-паркового комплекса для большой компании, конечно, совместно с другими проектировщиками.
- Вы могли работать с другими людьми? Удивительно.
- И только сейчас, - она сделала вид, что не заметила насмешку, - закончила проектировать парк для нового отеля в Оксфорде.
- В Оксфорде! И его одобрили?
- Думаю, что да. - Она сделала язвительную мину. - Насколько я знаю, мне дали бы знать, если бы моя работа не подошла.
- Да, пожалуй, - сказал он сухо. - Хорошо, пойдем.
- Куда? - спросила она со страхом.
Он снова нахмурился.
- На виллу, конечно, обедать. Куда же еще?
- Нет, я бы лучше осталась здесь, на открытом месте, поближе к рабочим, которые сейчас отдыхают под тенью деревьев, вон там. Здесь, где я в безопасности от…
- Вы невыносимы! - перебил Рауль девушку, еле сдерживая гнев. - От вас только и слышишь: нет, нет!
- Я же не навязываюсь…
- Почему бы хоть раз не улыбнуться и не сказать: конечно, Рауль, да, перестаньте сражаться со мной. Но ведь я не перестану. Потому что, если когда-нибудь перестану воевать с вами, то могу в вас влюбиться, и очень сильно, а это именно то, что я не намерен делать.
Эти слова до того поразили Саманту, что она могла только изумленно смотреть на этого странного потомка мавров.
- Ну! - сердито зарычал он. - Нет ответа?
- Я… - Она с трудом сдерживала волнение и, не найдя что сказать, пролепетала неуверенно: - Да, нет ответа.
- О! - Его свирепое рычание прекратилось, и он продолжал, как бы рассуждая сам с собой: - Что она делает со мной, эта Саманта Браун! Невероятно! Все люди одинаковы, все состоят из воды, крови, костей, мускулов. И в то же время никогда в истории этой планеты не было другой Саманты Браун. Я клянусь в этом!
- Конечно нет. - Она отбросила назад свои ярко-медные кудри. - Я уникальна.
- Надеюсь.
Рауль поднял руку и слегка прикоснулся к ее лицу, потом провел пальцами по губам, щекам, потрогал кончик прямого маленького носа, будто исследуя его, словно никогда раньше не прикасался к женскому лицу.
Саманта стояла как оглушенная, приоткрыв рот от изумления. Рауль, нахмурившись, заглянул ей в глаза и встретил ее завороженный взгляд. Его пальцы успокоились. Они продолжали смотреть друг на друга, и ее сердце бешено колотилось. Наконец он медленно опустил руку и, повернувшись, зашагал по узкой дорожке.
Рауль ожидал ее на широкой террасе виллы, сидя в кресле и нетерпеливо постукивая пальцами по подлокотнику.
- Мы здесь будем обедать? - спросила она, поднявшись по мраморным ступеням. - Мы…
- Обедать? О, позднее. Пойдемте со мной. - Хозяин встал и провел гостью через большую гостиную в комнату с плотно закрытыми ставнями. Он открыл их, распахнув широкие окна, за которыми открывалась величественная панорама изумрудного моря. Широким жестом испанец обвел комнату: - Это мой кабинет. Вот только бываю здесь редко.