– Объясни, пожалуйста, – попросил Франко после продолжительного молчания.
Лекси обернулась и посмотрела на него. Франко вытянулся на кровати и был похож на великолепную бронзовую скульптуру, и его не портили даже синяки. Высокомерный, уверенный в своей мужской привлекательности.
– У нас был сказочный летний роман и отвратительный зимний брак. – Она снова отвернулась. – Я даже не уверена, что ты заметил, когда я уехала отсюда.
– Я заметил, – пробормотал он.
– Между делом? На обратном пути к своей прежней жизни? Ответь, – Лекси снова заставила себя посмотреть на него, – сколько времени прошло, прежде чем в твоей постели оказалась другая женщина?
– Я не думаю, что эта тема сейчас уместна.
– Уместна для чего?
– Мы стараемся примириться с прошлым.
Что ж, Лекси не чувствовала смирения – ей было больно.
– Значит, это еще одна тема из твоего черного списка, Франческо? – раздраженно спросила она. – Мы не можем поговорить о газетах, на страницах которых ты щеголял в Лиссабоне с любовницей через месяц после того, как я ушла? Конечно, это была первая из женщин, о которых пронюхала пресса, что вовсе не означает, что она была первой, оказавшейся в твоей постели! Возможно, у тебя хватило совести тщательнее скрывать своих предыдущих любовниц…
– А ты сразу же переехала к Дейтону, – в ответ обвинил ее Франко. – Это ты мне ответь, Лекси. – Он поднялся с кровати и направился к ней, несмотря на очевидную боль, которую причиняло ему каждое движение. – Долго ли ему пришлось тебя уговаривать, прежде чем ты оказалась в его постели?
Глава 9
– Это отвратительно, – прошептала побледневшая Лекси.
– Ты считаешь? – Презрение исказило его привлекательное лицо. – Я тоже так подумал, когда этот ублюдок бросил мне факты в лицо. В тот день я был достаточно глуп, чтобы отправиться в его квартиру для того, чтобы увидеть тебя.
– Ты врешь! – запротестовала Лекси.
– Да неужели? – Франко выдернул свою одежду из ее ослабевших пальцев и, скомкав ее ночнушку, сунул мятый шелк обратно ей в руки. – Иди спать, – бросил он и направился в ванную. – В свою собственную чертову кровать.
Лекси не могла двинуться с места. Холодное, тошнотворное отвращение словно сковало ее.
– Брюс не стал бы лгать подобным образом. Зачем ему это?
– Конечно, – зло рассмеялся он. – Ты всегда доверяла Брюсу действовать в твоих интересах. – Франко остановился на пороге ванной. – Он показал мне доказательства.
– Он – что?
– Сначала он попытался отделаться от меня словесными описаниями, но, когда я отказался ему поверить, он продемонстрировал мне доказательства. – Франко с отвращением передернул плечами.
– Он не мог показать тебе никакие доказательства, потому что ничего не было!
То, как она выкрикнула это, заставило Франко обернуться. Его лицо словно окаменело.
– Твои вещи валялись повсюду… Ты всегда была самой неаккуратной женщиной из всех, что я встречал. В то лето, когда мы жили вместе, ты просто сводила меня с ума тем, что никогда не подбирала за собой вещи. На яхте, на вилле, которую мы снимали в Сан-Ремо… Пока я наблюдал за ним, он поднял с пола твой бюстгальтер. Он посмел… – Лекси услышала, как дрогнул его голос, – он посмел посмотреть на меня так, как будто мы старые добрые друзья и отлично понимаем друг друга. А потом он бросил этот проклятый бюстгальтер на стул поверх твоей остальной одежды.
– Этого не было. – Лекси шагнула к нему, но Франко напрягся так сильно, что она остановилась.
– Я был там! – крикнул он. – Я видел чертову лягушку на твоей подушке.
Лекси моргнула, пытаясь разобраться с мыслями.
– Но это была моя комната.
– А в шкафу висели его вещи?
– Да! – закричала она. – Одежда Брюса висела во всех шкафах. Ты же знаешь, какой он пижон. У него, наверное, сто костюмов и двести рубашек. Я прожила у него чуть больше месяца, поэтому он не стал убирать из моей комнаты свои вещи.
В напряженной тишине Лекси смотрела на сердитое лицо Франко и боялась пошевелиться.
– Ты… ты приезжал, чтобы увидеть меня?
Едва кивнув в ответ на этот запоздалый вопрос, Франко опустил глаза.
– Через месяц после того, как ты уехала, – с трудом выдавил он, как будто слова тянули из него клещами. Временной промежуток, названный им, не укрылся от слуха Лекси. Она задрожала и обхватила себя руками. – Тебя не было. Он сказал, что ты на кастинге, пытаешься возобновить свою карьеру. Сказал, что тебя манит Голливуд и что тебе будет лучше, если я…
Франко мог и не заканчивать фразу, Лекси все поняла. Брюс пытался убедить ее вернуться к актерскому ремеслу, говоря, что это будет лучшим способом справиться с разбитым сердцем. Он даже устроил для нее пару кастингов у известных режиссеров, но Лекси отказалась. Когда все попытки Брюса вернуть ее в кинематограф провалились, он предложил ей работу в своем агентстве.
И она согласилась. Брюс был полон решимости на этот раз удержать ее рядом с собой любыми способами. Когда она съехала из его квартиры, он злился на нее несколько недель…
– Боже мой, он… – Лекси прижала пальцы к губам.
Когда Франко обвинял Брюса в тотальном контроле над ней, он вовсе не преувеличивал. Он лишь озвучивал тот факт, что Брюс пытался полностью контролировать ее жизнь. Она вспомнила и другие обвинения, которые Франко бросал в адрес Брюса, и ее замутило. Лекси больше не могла стоять посреди комнаты, ей необходимо было на что-то опереться, но вместо этого она просто бессильно сползла на пол около кровати. В последние десять лет Брюс всегда был рядом с ней, спокойный, надежный. Он всегда наблюдал за ней – или просто ждал, пока она вырастет?
Все еще стоя в проеме ванной комнаты, Франко жалел, что не смог держать рот на замке. Он не хотел говорить ничего из этого, а теперь он просто раздавил Лекси своими словами. Дейтон десять лет ждал, пока Лекси увидит в нем потенциального любовника. Франко видел в глазах Брюса желание каждый раз, когда тот смотрел на Лекси, и ему каждый раз хотелось ударить его.
Но ничто из этого не оправдывало Франко и то, как он бросил ей правду о Дейтоне в лицо. Потому что он сделал это, чтобы задеть ее, сделать ей больно. Ему хотелось что-нибудь разбить. Как он теперь расскажет ей о Марко? Франко подошел к Лекси и взял ее за руку, чтобы помочь подняться на ноги. Он притянул ее к себе и крепко обнял.
– Я не должен был этого говорить, – покаянно произнес он. – После того как мы расстались, у тебя было полное право начать строить жизнь заново так, как ты считала нужным…
– Но того, о чем ты говорил, никогда не было…
– Теперь я это знаю. – Франко еще крепче обнял ее.
– Почему все были против нас, Франко? – Лекси ладонью вытерла слезу со своей щеки. – Неужели то, что мы делали, было так ужасно?
– У всех были свои цели, Лекси. – Он нежно погладил ее по волосам. – У Клаудии, Дейтона и… То, чего они хотели, не так уж важно для нас. – Франко взял ее за подбородок и посмотрел в глаза. – Мы здесь, мы вместе, несмотря ни на что.
– Нас сюда привела жуткая авария и смерть Марко, – с грустью сказала она. – Не случись аварии, наши адвокаты сейчас обговаривали бы детали развода.
– Неправда. – Он крепче прижал к себе Лекси, когда она попыталась высвободиться. – Я уже говорил тебе, что принял решение поговорить с тобой еще до аварии.
– По какой причине?
– Потому что я провел последние три года в поисках предлога, чтобы сделать это. – Когда она замерла от удивления, Франко наклонился и поцеловал ее теплые трепещущие губы. – Я скучал по тебе, по тому, что у нас было. Ответь мне честно: ты тоже скучала?
Лекси не могла отрицать этого. Но она все еще не могла смириться с тем, что сделал Брюс, поэтому лишь слегка пожала плечами. Франко притянул ее к себе и просто держал в своих объятиях. Только заметив, как она дрожит, он осознал, что они оба все еще голые.
– Ты замерзла. Давай вернемся в постель.
– Но ты сказал…
– Я знаю, что я сказал, – перебил он. – Я передумал.
– Я не хочу.
– Это был не вопрос.
Раскрыв ее ладонь, в которой Лекси все еще сжимала ночную рубашку, Франко взял ее, надел на Лекси через голову и повел ее к кровати. Лекси не могла отвести взгляда от него.
– Как ушибы? – спросила она.
– Болят, – сказал Франко, устраиваясь рядом с ней в кровати. Он щелкнул выключателем, и спальня погрузилась во тьму. – В следующий раз сжалься надо мной и возьми все в свои руки.
– А у тебя так хорошо получалось. – Лекси не смогла удержаться и провела пальцами по его груди.
Приподнявшись на локте, Франко сверху вниз посмотрел на нее. Ее глаза сверкали в темноте, и он прикусил ее за нижнюю губу.
– А ты ненасытная, – пробормотал он.
– Конечно, если ты не уверен в своих силах…
Франко резко перекатился на спину и увлек за собой Лекси, так что она оказалась сверху его. Несмотря на ушибы, у него все еще было полно сил.
– Ладно, моя красавица, – произнес он, растягивая слова. – Бери все, что хочешь. Я твой.
Четыре дня спустя Лекси сидела на бортике бассейна, свесив ноги в воду, и мечтательно наблюдала, как Франко рассекает воду мощными гребками.
Завтра похороны Марко. За прошедшие четыре дня они старались не касаться тем, способных нарушить гармонию отношений, которые сложились между ними с той ночи, но это не могло продолжаться вечно. Лекси нужно было купить что-то подходящее для похорон, но, как только она обмолвилась об этом, Франко сказал, что Зета купит все, что ей нужно, и резко сменил тему.
Сегодня должен был вернуться Сальваторе. Лекси слышала, как Франко говорил по телефону с отцом все тем же тоном, каким он высказался против ее поездки по магазинам. За все дни, что Лекси провела здесь, Франко не ответил ни на один телефонный звонок, оставляя это Зете и Пьетро. По сути, он превратил дом в своего рода крепость, и они жили здесь, словно не было ни аварии, ни трех с половиной лет, проведенных в разлуке.
Франко плавал уже минут пятнадцать без остановки и совершенно не выглядел уставшим. Синяки заметно посветлели, а от раны на бедре остался лишь тонкий фиолетовый шрам. Он до сих пор иногда вздрагивал, если Лекси слишком сильно порой надавливала на его грудную клетку, но в остальном он выглядел почти здоровым человеком. За исключением того, что он по-прежнему наотрез отказывался говорить о Марко.
Он подплыл к Лекси, подгадав момент, когда она соскользнула в воду с бортика бассейна. Он быстро обхватил ее за талию и привлек к себе.
– М-м-м… я поймал настоящую русалку, – пробормотал он ей на ушко и попытался поцеловать.
– Это банально, – увернулась от него Лекси. – Нам нужно поговорить о завтрашнем дне.
– Ты любишь банальности, – сказал он и приник к ее губам в долгом, чувственном поцелуе. – Тебе нравится гулять в лунном свете и ходить, держась за руки, даже если мы просто спускаемся по лестнице. Ты обожаешь романтические банальности, дорогая.
– Нам нужно поговорить о завтрашнем дне, – не поддалась на уловку Лекси. Она взяла в ладони его вмиг помрачневшее лицо. – Послушай меня, пожалуйста. Ты не можешь больше игнорировать тот факт, что завтра Марко будет погребен, а все те, кого ты так старательно избегал с момента аварии, тоже будут там.
– Нет, могу, – мрачно буркнул он.
– Значит, я не могу это больше игнорировать, – изменила тактику Лекси. – Мне нужно купить что-то, чтобы надеть на похороны. Я должна знать, что отвечать на вопросы о том, что мы снова вместе.
– Ты не поедешь на похороны. – Он внезапно разжал руки и отпустил ее.
– Нет, поеду!
– Ты останешься здесь. – Он собирался снова нырнуть в воду, но Лекси поймала его за руку.
– Это не тебе решать. Марко был и моим другом тоже, и он мне нравился.
Высвободив свою руку, Франко отвернулся от Лекси и просто уплыл. Ощетинившаяся от злости, Лекси вылезла из бассейна, схватила полотенце с шезлонга и, обернувшись им, стремительно зашагала к дому. Пройдя прямо в кухню, она обнаружила там Пьетро, наслаждавшегося ланчем, и спросила, не отвезет ли он ее через полчаса в Ливорно.
Разумеется, он не мог ей отказать, но по его лицу Лекси с легкостью прочитала, что он с удовольствием сделал бы это. Он быстро глянул поверх ее плеча, и Лекси мгновенно поняла, почему Пьетро выглядел таким настороженным: Франко стоял у нее за спиной. Обернувшись, Лекси заметила, что мужчины обменялись многозначительными взглядами.
Хмуро поджав губы, Лекси оттолкнула его плечом и вышла из кухни. Что ж, если понадобится, она уедет на такси!
Лекси вошла в свою комнату и открыла шкаф в поисках подходящей одежды, чтобы отправиться в город.
Дверь ее спальни распахнулась, и она поняла, что вошел Франко.
– Я больше не играю в эти игры, – сказала она, не оборачиваясь. – Я и так слишком долго позволяла тебе это.
– Я знаю.
– Несколько дней назад ты уверял меня, что не будешь делать глупости. Может, тогда хватит уходить от ответа? В чем дело, Франко?
– Ты не сможешь выдержать общения и с половиной людей, которые там будут.
– Я хочу выразить свои соболезнования не им, – возразила Лекси.
– Это будет больше похоже на цирк, чем на похороны: пресса будет кружить над кладбищем, как стервятники, и тебе придется быть милой с Клаудией.
– Я умею быть милой, когда это нужно, – сухо сказала Лекси. – Я была чертовски мила с Клаудией, когда она рыдала здесь на твоей груди. Я понимаю, что она только что потеряла брата.
– Ладно… – Он вытер влажные волосы полотенцем. – Я не хочу, чтобы ты ехала туда.
Лекси побледнела, словно получила удар под дых.
– Ты… стыдишься меня?
Он должен был немедленно возразить, но он молчал, и его молчание вонзалось в ее сердце, как нож. Лекси повернулась к шкафу и наугад вытащила какую-то одежду. Ее пальцы тряслись так сильно, что она уронила вешалку на пол и наклонилась, чтобы поднять ее.
– Дело вовсе не в этом, Лекси, – внезапно проговорил Франко. – Я просто хочу защитить тебя от безобразных сплетен, которые немедленно поползут.
– Сплетен о тебе и твоих женщинах? Ну, поскольку этот вопрос, наряду с другими, тоже находится в черном списке, должна сказать тебе, что у меня богатое воображение. Я уже давно поняла, что половина женщин, которые будут на похоронах – включая Клаудию, – знают тебя так же близко, как и я.
– Черт возьми, я имел в виду вовсе не это!
– Тогда попробуй говорить яснее! – завелась Лекси. – С тех пор как я вернулась в Италию, ты говоришь какими-то недомолвками. Как я должна тебя понимать? О, хотя я прекрасно помню, как ты был красноречив, говоря о моих отношениях с Брюсом!
– Не приплетай его к разговору, – раздраженно проворчал Франко. – Я должен тебе кое-что рассказать, но я изо всех сил стараюсь отложить этот разговор на время после похорон. Дело в том, что я не знаю, сколько еще людей в курсе, поэтому я предпочел бы не ставить тебя на линию огня.
– Тогда скажи сейчас.
– Нет.
– Почему? – настаивала Лекси.
– Потому что, черт побери, сейчас не время! – вспылил Франко. – Господи, – он воздел руки вверх, – могу я пережить следующие сутки без того, чтобы ты злилась на меня? Почему ты просто не можешь поверить, что я знаю, что делаю? Неужели я прошу слишком многого – подождать всего один день?
– Хорошо, – смирилась Лекси. – Я больше не буду тебя ни о чем спрашивать, пока ты сам не решишь все мне рассказать.
– Ты можешь поехать на похороны, если хочешь. Но я тебя предупреждаю: отойдешь от меня хоть на дюйм, и я сделаю то, о чем мы потом оба пожалеем, поняла?
Лекси молча кивнула, борясь с желанием спросить, почему он изменил свое мнение. Франко попятился к двери с мрачным выражением лица. Час спустя к дому подъехал автомобиль с целой коллекцией черных платьев, из которой Лекси предстояло выбрать себе наряд для похорон.
Франко заперся в своем кабинете, и остаток дня Лекси его не видела. К тому времени, как они снова встретились за ужином, приехал отец Франко, и обстановка за столом была очень напряженной.
Мужчины встали из-за стола, как только с едой было покончено. Они закрылись в кабинете, и по многим причинам она порадовалась, что осталась одна. Хоть Франко и разговаривал с отцом, его голос был сухим и напряженным, а Сальваторе был либо слишком уставшим после многочасового перелета, либо, как и Лекси, полагал, что его сын слишком эмоционально нестабилен, чтобы спорить с ним.
В ту ночь Лекси легла в своей комнате. Она сама толком не понимала, почему решила сделать именно так, но, когда Франко не пришел к ней, она решила, что он рад тому, что она предоставила ему личное пространство и возможность побыть одному. Однако сама Лекси была этому не рада.
Полночи она провела без сна, беспокоясь о Франко, потому что он снова стал холодным и отстраненным. Она услышала, как хлопнула дверь его спальни еще несколько часов назад, и теперь, поддавшись тяге, снедавшей ее весь вечер, она бесшумно прокралась в его спальню и скользнула в кровать рядом с ним. Франко не спал.
– Т-ш-ш, – прошептала она. – Не нужно ничего говорить. Я просто хочу обнять тебя.
Франко молча обнял ее за талию и притянул к себе. Так они и провели остаток ночи в ожидании тяжелого испытания, которое им предстояло.
Глава 10
Марко оплакивали всем миром. Люди толпились в церкви, на улице, они выходили из машин. Многие знали и любили Марко, и трагедия, унесшая его жизнь в столь молодом возрасте, многократно усиливала скорбь.
Лекси тихо стояла рядом с Франко, по другую руку от него стоял Сальваторе. Позади них стояла команда "Белая полоса", хотя поначалу Лекси не узнала их в строгих траурных костюмах. Мужчины по очереди подходили к Франко, чтобы выразить соболезнования, бросая любопытные взгляды в сторону Лекси, прежде чем отойти.
Перед ними стояли члены семьи Клементе. Родители Марко, его сестра и другие родственники были раздавлены горем, но все они выражали свое сочувствие Франко, потерявшему лучшего друга. Когда они вошли в церковь, мама Марко бросилась Франко на грудь и разрыдалась. Он крепко обнял ее и охрипшим голосом пробормотал какие-то слова поддержки.
Все спрашивали Франко о его самочувствии. Лекси начинала понимать, почему он заперся в доме, не желая никого видеть. Чувство вины оттого, что он выжил, а Марко – нет. Она физически ощущала напряжение Франко, когда он мрачно отвечал на одни и те же вопросы.
Она знала, что ему не нужно сочувствие и соболезнования этих людей, хотя он должен был принять их. Католическая погребальная месса была тяжелым испытанием, и Лекси опасалась, что Франко может не выдержать и просто уйти.
Отец Марко повернулся к нему и попросил сказать несколько слов о Марко. Видимо, Франко ожидал этого, потому что встал со скамейки, не колеблясь ни секунды, и все же Лекси почувствовала, как он вздрогнул. Он с тихой печалью говорил о своей дружбе с Марко, продлившейся двадцать лет, и новая волна скорби облетела церковь, даже Сальваторе был потрясен его речью.