Ей не было нужды в этом признаваться: он прекрасно звал, что она целиком в его власти. Сначала она безвольно плыла по течению, бездумно принимая все происходящее, но постепенно поняла, что Джордан не захвачен страстью так, как она. Конечно, он желал ее, в этом сомнений не было. Но временами его взгляд вдруг становился отчужденным, в манерах появлялась необычная настороженность - и это тревожило ее. Можно было подумать, что он пытается переделать ее на свой лад, и эта мысль будила гнев и страх. Она знала, какая у Джордана сильная воля, - но она не станет той покорной любовницей, которую он пытается создать.
- Неважно, что я чувствую. Важно, кто я такая. - Она поколебалась, а потом стремительно добавила: - Я хочу, чтобы ты меня отпустил. Я решила, что это не может продолжаться.
Его взгляд стал холодным:
- Это будет продолжаться. Она повернулась к нему.
- Сколько? Пока я тебе не наскучу?
- Я такого не могу себе представить.
- Я могу назвать по крайней мере шесть женщин, с которыми ты расстался без сожаления, - и это только за то время, что я провела в Камбароне.
Джордан нахмурился:
- Это совсем другое.
- Это то же самое! Зачем я тебе? Ты - человек не постоянный. Пройдет месяц - и ты привезешь сюда новую женщину, и…
- Замолчи, слышишь? Ради Бога; я же сказал тебе, что это совсем другое!
- Да. - Она пригладила пальцами волосы. - Я согласна… это что-то другое. Но именно это другое для меня невыносимо!
- Я тебя не понимаю. Тебе невыносимо наслаждение?
- Не знаю… Мне кажется, я задыхаюсь.
- Чепуха.
- Тебе что-то от меня нужно, - запинаясь, проговорила она. - Может, я тебе уже наскучила. Может, ты просто притворяешься, чтобы получить от меня Джедалар. Это так?
- Ты прекрасно знаешь, что ты мне не наскучила. И прекрати наконец устраивать сцены!
- Откуда мне знать? Ты человек умный. Может, леди Карлейль тоже не заметила того момента, когда перестала привлекать тебя. - Она сделала глубокий вдох и проговорила ровным голосом: - И я не устраиваю сцены. Я говорю, что думаю. Хотя ты мог заметить, что в последнее время способность мыслить меня оставила.
Гнев внезапно исчез с его лица, и он откинулся на высокую спинку кресла.
- Совершенно верно. Я и добивался, чтобы ты не думала - а только чувствовала. Мысли в данной ситуации совершенно некстати. - Он негромко добавил: - Хочешь вытянуть из меня признание? Хорошо! Я буду с тобой откровенен. Джедалар не имеет к этому никакого отношения. - Он помолчал. - Я хочу, чтобы ты полностью принадлежала мне.
Марианна с недоумением уставилась на него:
- Принадлежала? Я не рабыня, чтобы быть чьей-то собственностью!
- Очень жаль, что нет. Я был бы счастлив сделать тебе чудесную клетку, ключ от которой хранился бы у меня одного. Мне не по вкусу обычные способы, которыми мужчина владеет женщиной. В таких случаях связь недостаточно прочна.
Марианна ошеломленно тряхнула головой:
- Я тебя не понимаю.
- Я и сам себя не понимаю. Уже очень давно я понял, что глупо пытаться кого-то удержать. Рано или поздно все от тебя уходят. Лучше уйти первому и не оглядываться. Именно это я и собирался сделать с тобой, но что-то произошло. Ты до меня дотронулась… и поймала. - Он криво улыбнулся. - Уверяю тебя: я сопротивлялся изо всех сил.
- Тогда отпусти меня.
- Не могу. - В его голосе вдруг зазвучали бессильный гнев и отчаяние. - Не могу, черт подери! - Он глубоко вздохнул и, овладев собой, уже спокойнее продолжал: - Поэтому я решил найти способ заставить тебя остаться. Легче всего было бы тебя подкупить, как обычную женщину, но я знал, что это невозможно. Однако у меня в запасе есть еще одно оружие. - В его глазах заплясали веселые искорки. - У тебя необычайно чувственная натура. Наверное, ты заметила, что я пытался заставить тебя отдаваться мне всякий раз, как я того хотел - и именно так, как я хотел. Такая покорность становится привычкой, которая действует не хуже самых прочных цепей.
Цепи. Так вот к чему он стремился. Овладеть ее душой так же, как он овладел ее телом, управлять ею по своей воле. Возможно, с зависимостью, которой он начал ее опутывать, пришло бы и доверие. Может быть, наступил бы момент, когда она отдала бы ему Джедалар только для того, чтобы сделать ему приятное. Эта мысль ее испугала.
- Почему ты мне это говоришь? - прошептала она.
Джордан пожал плечами:
- Мои чувства по отношению к тебе всегда были очень сложными. Может быть, мне надо, чтобы ты начала сопротивляться, пока я не уничтожил в тебе все, что я ценю. Я понял: нельзя поработить - и самому не быть порабощенным. - Он улыбнулся, но улыбка вышла невеселой. - У меня тоже болезнь. Я не могу видеть тебя - и не хотеть тебя.
Желание, необузданное, мощное и не прикрытое никаким другим чувством. Ну а чего же она ожидала? Что еще существует между ними? И все же мысль об этом почему-то причинила ей острую боль. Надо покончить с этим хаосом чувств, пока он не стал невыносимым. Ей надо найти способ расстаться не только с Джорданом, но и с Камбароном.
- Я хочу видеть Алекса.
Он пожал плечами:
- Тогда ты его увидишь. Нам не надо никуда ехать. Я пошлю записку Грегору, чтобы он завтра привез его в Дэлвинд.
- Он так близко?
- Достаточно близко. - Джордан помолчал. - Положи свой резак.
Она покачала головой:
- Я же сказала, что не хочу идти гулять.
- И я тоже. Иди сюда.
Она повернулась и посмотрела на него.
Он уже не откидывался небрежно на спинку кресла, а сидел, напряженно выпрямившись. В ответ на ее взгляд он улыбнулся:
- Раз ты намерена меня оставить, воспользуемся последними часами наслаждения. Тебе еще многому предстоит научиться.
Марианна возмутилась:
- После всего, что ты мне сказал, неужели ты думаешь, что я соглашусь?..
- А почему бы и нет?
Его длинные изящные пальцы медленно гладили полированные подлокотники кресла.
Кресло!
- Подойди ко мне, Марианна. Ты помнишь? Я не могу подойти к тебе.
Он говорил о том своем сне - о сне, который столько раз заставлял ее просыпаться среди ночи.
Его зеленые глаза пристально смотрели на нее, губы стали тяжелыми и чувственными. Краска залила его бронзовые щеки, ноздри чуть заметно расширились.
- Хочешь убежать назад к Дороти и всю свою оставшуюся жизнь проводить, как она? Разве ты не испытываешь соблазна узнать и попробовать все на свете? - Он сжал руки на подлокотниках. - Я жду, Марианна!
Она слышала, как бешено стучит его сердце. Казалось, сам воздух бился ему в такт. Она так привыкла удовлетворять все его желания - ведь при этом она удовлетворяла и свои собственные! В бессильном ужасе Марианна ощутила, что ее тело готово принять его. Его циничная откровенность ничего не изменила. Ее бросило в жар, а внизу живота возникла привычная уже сосущая пустота, которую надо было заполнить - и которую мог заполнить один только Джордан. - Ты тоже хочешь этого, - сказал он. - Еще одно воспоминание. Еще одно наслаждение. Их было уже так много - какая разница, если ты прибавишь еще одно?
Он был воплощением красоты, элегантности и соблазна. Даже сам сатана, совращая Еву, не мог быть более обольстительным!
- Ты боишься? Почему? Ты не можешь решиться?
- Я не боюсь.
- Тогда иди ко мне.
Марианна медленно направилась к нему.
Джордан удержал ее взгляд.
- Правильно, - прошептал он. - Отдайся мне. Позволь мне дать тебе блаженство.
Она остановилась перед ним. Она видела, как на виске у него бьется жилка. Ей отчаянно хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему.
Какая разница, если прибавится еще один раз? Все равно скоро она покинет его и убежит из этой ловушки, которая стала такой привлекательной. Но сейчас она должна показать ему, что роли переменились, она уже не прежнее безвольное существо, игрушка его страсти.
- Я не буду твоей, - ясно выговорила она. - Ты не можешь мной овладеть.
Он застыл, впившись в нее взглядом.
- Но сейчас я тебя приму. Не потому, что ты этого хочешь, а потому, что этого хочу я.
Джордан улыбнулся:
- Вызов? У тебя слишком мало опыта, чтобы победить меня в этом бою. Но, конечно же, попробуй.
Его сновидение требовало, чтобы она прикоснулась пальцами к его губам. Она не стала. Она протянула руку и развязала ленту, стягивающую его волосы, и высвободила их.
- И если мне в твоем видении что-то не понравится, оно изменится так, как захочу я.
Он ничего не ответил, только пристально наблюдал за ней.
Она провела пальцами по его волосам, наслаждаясь их шелковистыми густыми прядями. Она дрожала и знала, что он это видит. Но как долго ей удастся сохранять иллюзию превосходства? Колени у нее подгибались, она еле держалась на ногах. Она знала, что он ее хочет. Тогда почему же он сидит неподвижно?
- Ну? - нетерпеливо спросила она. Он приподнял брови:
- Ты от меня чего-то ждешь? Но ты ведь сказала, что я не должен тобой овладеть. Я не собираюсь оскорблять тебя неповиновением. - Повернув голову, он прижался губами к ее запястью. - Пока ты не дашь мне позволения.
По руке ее пробежал огонь, во рту пересохло. Она только смогла сказать:
- Джордан, я…
- Это уже позволение. - Он рывком притянул ее к себе на колени. Впиваясь губами в ее шею, он рвал застежку на платье. Потом он поднял голову: в глазах его сверкала страсть. - Встань. - Не дожидаясь, пока она послушается, он поставил ее на ноги. - Это достаточно не похоже? - Он сорвал с нее платье и рубашку, и их обрывки упали к ее ногам. Потом посадил на колени, лицом к себе, поудобнее устраивая ее ноги на широких деревянных подлокотниках кресла.
Он обнажил себя, и его могучая плоть встала, готовясь войти в нее. Но он не торопился. Двумя пальцами он проник в ее лоно, нашел заветное место - и резко надавил.
Она ахнула, запутавшись пальцами в густых прядях его волос.
Он отклонил ее немного назад и жадно прильнул губами к ее правой груди, проводя языком по соску в такт движению своих ищущих пальцев.
Она закусила нижнюю губу, удерживая крик. Охватившие ее ощущения невозможно было описать. Ее бедра широко раздвинулись на твердом гладком дереве, а его пальцы…
Джордан приподнял голову:
- Ты принадлежишь мне?
Она почти не понимала смысла его слов и могла только ошеломленно смотреть на него.
Его пальцы выскользнули наружу, он нацелился и вонзился в нее, наполнив ее до отказа.
- Ты принадлежишь мне? - повторил он. Ее руки судорожно впивались ему в плечи.
- Джордан, я не могу…
- Ты хочешь, чтобы я двигался?
- Да! - прошептала она.
Он сидел абсолютно неподвижно, и только грудь его вздымалась от прерывистого дыхания.
- Тогда скажи, что ты мне принадлежишь!
Ах так! Он пользуется ее слабостью. Марианна пришла в ярость.
- Не скажу!
Он не шевелился, и она ощущала исходящие от него волны желания и бессильного гнева, словно это была физическая сила.
- Будь ты проклята!
И он начал двигаться внутри ее, поднимая и опуская бедра, в необузданном, яростном, неудержимом ритме.
Марианна могла только цепляться за его плечи, отдаваясь неистовой буре чувств. Казалось, это длилось бесконечно долго. Она как будто со стороны слышала, как с губ ее срываются невнятные приглушенные крики, она принимала и принимала его…
Он уткнулся лбом в ее грудь, все еще сотрясаясь после извержения. Она не двигалась, ощущая, как по телу ее разбегаются волны экстаза.
- Скажи, что ты мне принадлежишь, - тихо проговорил он. -Отпусти меня.
-Нет!
- Когда-нибудь ты мне это скажешь. Ей захотелось вырваться, уйти от него:
- Мне неловко. Дай мне встать.
Он поднял голову и бесшабашно улыбнулся:
- Но мы же еще не кончили!
Она изумленно уставилась на него. Не может быть, чтобы он хотел ее после этого бурного наслаждения!
Но он уже пересаживал ее к себе на колени, меняя позу, так что обе ее ноги оказались через подлокотник. Все еще оставаясь в ней, он наклонился и начал ласкать губами ее сосок.
- Разве тебе это не нравится?
- Что ты делаешь?
- Жду. Было бы глупо не воспользоваться твоим уязвимым положением, когда ты так жестоко собираешься меня покинуть. Кто знает, будет ли у меня еще такая возможность?
Она почувствовала, что он снова возбуждается.
- Сдвинь ноги и дай мне ощутить, какая ты узенькая. - Он прикоснулся губами к ее уху. - Я рассказал тебе только начало моего сновидения. Впереди еще очень много.
Марианна с отчаянием поняла, что совершила ошибку. Она считала себя достаточно сильной, чтобы взять то, что хочет, не уступив еще какую-то частицу себя. Ей следовало бы знать, что это невозможно. Он овладел ситуацией, и сейчас она всецело в его власти.
- Сожми меня, - прошептал он, и его пальцы начали искать - и нашли…
Когда началось наслаждение, она невольно обхватила его, давая то, чего он требовал.
Она совершила ужасную ошибку.
* * *
- А по нему можно прокатиться? - Алекс подъезжал к берегу озера и остановился, глядя на сверкающий лед. Он ударил носком ботинка по звенящей поверхности. - Здесь чудесно! Мне можно остаться с вами, Марианна?
- Нет, лед еще слишком тонкий, - ответила она на его первый вопрос, отталкивая подальше от опасного края. - И я была бы очень рада, если бы ты остался со мной. Почему бы тебе не спросить об этом у Джордана?
- Джордан, можно?
Джордан прервал разговор с Грегором и покачал головой:
- Нам нужно, чтобы ты помогал Грегору охранять Камбарон в наше отсутствие.
Алекс нахмурился:
- Тогда я хочу, чтобы Марианна вернулась со мной.
- Но Марианне нужно отдохнуть. Поэтому-то я и привез ее сюда, - мягко ответил Джордан. - Она очень устала, пока делала этот прекрасный Купол цветов. Ты ведь не хочешь, чтобы она заболела, правда? Алекс быстро возразил:
- Марианна никогда не болеет! - Потом, встревожено посмотрев на сестру, добавил: - Но она действительно… бледная.
- Я себя прекрасно чувствую, - Марианна, бросив на Джордана возмущенный взгляд. Не хватало еще, чтобы он тревожил ребенка! - И я так быстро вернусь в Камбарон, что ты даже не заметишь, как пролетело время.
Но Алекса, очевидно, не устроило это объяснение, и он продолжал настойчиво спрашивать у Джордана:
- А почему ей нельзя отдыхать в Камбароне?
Джордан улыбнулся:
- А ты когда-нибудь видел, чтобы она там отдыхала? Нам пришлось бы запереть ее мастерскую. Алекс рассмеялся:
- И кладовую при конюшне, и бальную залу, и…
- А если я дам слово, что не буду работать? - Марианна вызывающе посмотрела на Джордана. - Тогда нет причины сегодня же не вернуться в Камбарон.
Джордан снова посмотрел на Алекса:
- Как ты думаешь, мы можем ей поверить?
Алекс покачал головой.
Джордан невозмутимо улыбнулся Марианне:
- Как хорошо он тебя знает! Думаю, нам придется держать тебя здесь, пока ты не отдохнешь как следует. - Он снова повернулся к Алексу, - Но теперь, когда ты вернулся из своего путешествия, ты сумеешь навещать ее почаще. Грегор может снова привезти тебя сюда через несколько дней. Мы достанем коньки, и если лед будет достаточно прочным, надо будет поучить тебя на них кататься.
- Мне можно будет учиться кататься на коньках? - У Алекса радостно вспыхнули глаза. - А Марианне тоже?
- Я уверен, что она сможет прекрасно кататься, - медовым голосом отозвался Джордан. - Но нам придется за ней присматривать. У нее всегда была склонность ходить по тонкому льду.
Марианне захотелось его ударить. Она стремительно отвернулась.
- Давай прогуляемся по берегу, Алекс. - И подчеркнуто холодно обратилась к Джордану: - Тебе нет нужды идти с нами. Я уверена, что вам с Грегором необходимо очень многое обсудить.
К ее великому удивлению, Джордан кивнул:
- Мы будем смотреть на вас отсюда. Не упадите - скользко. Под плотным снегом лежит слой льда. - Он улыбнулся Алексу. - А после прогулки тебя будет ждать чашка горячего шоколада, а потом мы, может быть, сыграем партию в шахматы. Как тебе захочется!
- О да!
Марианна взяла Алекса за руку и повела вдоль берега. Снег хрустел у нее под ногами, солнце ослепительно блестело на белом покрывале озера. Постепенно морозный воздух и быстрая ходьба немного сгладили ее ярость и ощущение собственного бессилия. Она не допустит, чтобы раздражение на Джордана испортило ее отношения с братом.
- Я по тебе скучала. У тебя все хорошо?
Он кивнул.
- Мы с Грегором здорово покатались на "Морской буре". Я видел капитана Брайтуэйта. У него теперь в волосах стало намного больше седины.
- Но сейчас ты снова в Камбароне?
Он опять кивнул:
- Жалко только, что ездить верхом почти нельзя было. Дороги слишком заледенели. - Он минуту помолчал, а потом прошептал: - Ты ведь на самом деле не больна, правда? Не как мама? Ты ведь не…
- Нет! - Марианна остановилась и опустилась перед ним на колени. Порывисто обняв его и прижав к себе, она с тревогой заглянула ему в глаза. Он уже давно не вспоминал маму и никогда не говорил о той ночи, когда она умирала. Марианна не знала, что сохранилось в его памяти об этом страшном событии. - Я просто немного устала. Я вернусь, как только смогу.
- Только если от этого тебе не будет хуже, - быстро откликнулся он.
Черт подери этого проклятого Джордана!
- Со мной ничего не случится. - Она обхватила его щеки ладонями. - И, может быть, когда я вернусь, мы с тобой куда-нибудь поедем вдвоем, одни. Тебе бы хотелось?
У него радостно вспыхнули глаза:
- А куда?
- Это нам надо будет решить позже. - Она поцеловала его в лоб. - А сейчас пусть это останется нашей тайной.
- А мою лошадь мне можно будет взять?
Марианна встала:
- Это мы обсудим, когда придет время ехать. - Взяв его за руку, она пошла дальше. - Как поживает Дороти?
- Хорошо, - рассеянно ответил Алекс. Он начал смотреть на озеро. - Может, мы пока подождем уезжать? Мне хочется побывать здесь еще раз. - Он поспешно добавил: - Конечно, нам будет очень весело вдвоем, но не надо обижать Джордана, раз он все так хорошо придумал.
- Ну, конечно, мы не станем обижать Джордана. - Марианна постаралась говорить без иронии. Джордан - обольститель, волшебник, сплетающий такую сверкающую сеть, что хочется оставаться в ней вечно! Даже Алекс не может перед ним устоять.
- Марианна!
Обернувшись, они увидели, что Грегор машет им рукой.
- Шоколад!
Алекс повернулся и бросился к дому.
- Осторожнее! - крикнула она ему вслед.