- Не могу сказать, что мне это нравится, - признался Майкл. - Моим первым порывом было посоветовать ей найти хорошего адвоката, но ее письмо обеспокоило меня. Мне показалось, что тетя Мод просит о помощи. Вероятно, она слишком горда, чтобы написать об этом прямо. - Он сделал паузу. Направив машину в первый ряд, обогнал три грузовика, идущих цепочкой, и продолжил: - У меня сложилось впечатление, что письмо и просьба в нем - только предлог для восстановления сожженных мостов между членами семьи. Поэтому я написал ей, что нахожусь за границей, но приеду, как только у меня появится время. Это и есть мой первый отпуск.
- Так ты проделал такой путь назад в Великобританию, чтобы помочь старой тетушке, которую не видел много лет?
- Эмма и я - все, что у нее осталось, - сказал Майкл, - и, с тех пор как наш отец умер, она тоже единственная наша родственница. Я не могу игнорировать это.
- Разумеется, нет. - Розалинда обернулась взглянуть на мирно спящего Джейми. - Я понимаю, что ты имеешь в виду. Я думала, что смогу игнорировать Джейми, но, когда все так получилось, не смогла.
Он посмотрел на нее недоверчиво.
- Ты не хотела знать собственного брата?
Розалинда медлила с ответом. Она сжала руки и смотрела на переплетенные пальцы.
- Мне кажется, я ревновала, - медленно произнесла она. - Я знаю, это звучит ужасно. Я не любила Наташу, и она меня тоже, и, когда они с отцом поженились, я почувствовала себя такой покинутой, что переехала из их дома в мой собственный. Когда родился Джейми, все стало только хуже. - Ее голос был веселым и насмешливым, но Майклу слышалась в нем скрытая обида. - Я привыкла быть папиной маленькой девочкой, а тут вдруг появился новый ребенок…
- И к тому же мальчик. Ничего удивительного, что тебе пришлось отойти на задний план.
- Да, именно это и произошло. - Румянец залил ее лицо. - Папа был просто очарован сыном. - Ее нижняя губа задрожала, и она прикусила ее. - А на самом деле мне следовало радоваться за него. Я и хотела радоваться, - продолжала она низким извиняющимся голосом. - Я бы хотела, чтобы он увидел меня с Джейми сейчас…
Майкл посмотрел в зеркало заднего вида и спросил:
- Ты чувствуешь себя виноватой?
- Нет. - Она села прямо. - Джейми много значит для меня. После смерти папы все стало таким сложным, - попыталась объяснить Розалинда. - Его дела оказались невероятно запутанными, и потребовалась бы бесконечность на то, чтобы разобраться с ними. Я унаследовала контрольные пакеты акций в целом ряде компаний. И, если сказать начистоту, мало что смыслю в этом, но каждый день меня просят подписать документы и поддержать решения, в которых я ничего не смыслю. Сначала и Джейми воспринимался мною как еще один предмет, требующий подписи и решения. Но однажды я пошла повидаться с его няней, чтобы обговорить размер ее зарплаты, и увидела Джейми. Мальчик ничего не делал - просто сидел посреди детской комнаты, держа в руках медвежонка, и выглядел таким маленьким и одиноким…
Ее глаза продолжали смотреть прямо перед собой, но Розалинда видела себя поднимающейся по лестнице. Вот она заглядывает в дверь и внезапно останавливается как вкопанная, застигнутая врасплох порывом нежности, который испугал ее своей силой и внезапностью. Ею давно было усвоено: любви нельзя доверять, и она думала, что выработала иммунитет против этого чувства, но в конце концов вся ее защита испарилась при виде маленького мальчика с медвежонком в руках.
- Он напомнил мне меня, - сказала Розалинда, и Майкл удивленно взглянул на нее.
- Тебя?
- Я знаю, что такое вырасти без матери, - тихо проговорила она. - Большая часть моего детства прошла под бесконечную дискуссию нянек по поводу того, сколько им должны платить, чтобы они присматривали за мной. Когда я в тот день увидела Джейми, то вдруг со всей ясностью поняла, что он мой брат и что у него есть только я и больше заботиться о нем некому. - Она сглотнула. - Я даже хотела объяснить ему, почему не любила его раньше, и пообещать, что возмещу все те дни, что он провел в одиночестве. Но Джейми было всего три, вряд ли он мог меня понять.
- Я думал, ты не веришь в любовь, - сказал хрипло Майкл.
Он вспомнил это! Да, Розалинда услышала собственные беспечные слова, произнесенные когда-то, и его выражение лица тогда.
- Я не верила, - пояснила она, - и до сих пор не верю.
- Но ты любишь Джейми, - возразил Майкл. В его голосе слышались странные нотки, которые можно было принять за ревность.
- Иногда мне хотелось бы, чтоб это было не так, - вздохнув, призналась она. - Меня пугает, что я постоянно думаю о нем.
- Думать о ком-то все время - это не для тебя, - произнес Майкл с одной из своих сардонических ухмылок.
Но Розалинда проигнорировала ее.
- Это не так. Я имею в виду другое. Как правильно воспитывать его. Надо ведь быть таким осторожным с детьми. Их следует правильно кормить, правильно купать и учить прилично вести себя… Может, это приходит само собой, если у тебя есть дети, но я никогда не делала ничего подобного и не знала даже, с чего начать.
Майкла ее слова не впечатлили.
- Уверен, это не так уж сложно, раз все справляются, - сказал он.
- Я не очень хорошо справляюсь, - хмуро выдавила Розалинда. - Эмма смеялась надо мной, когда я купила книгу об уходе за ребенком. Но я так нервничаю, так боюсь сделать что-нибудь не то… Например, когда у Джейми насморк, я бросаюсь к книге и открываю раздел о простуженных носах. - Она с вызовом взглянула на Майкла. - Считаешь меня дурой, да?
Он странно посмотрел на нее, и Розалинда вдруг пожалела, что так много рассказала ему. Может, ей и не слишком нравилось, что он запомнил ее как красивую бессердечную стерву, но это лучше, чем предстать сейчас перед ним беспомощным существом.
Она привыкла думать, что может получить все, что хочет, но Джейми показал ей, что это не так. Теперь она научилась принимать то, что не всегда бывает права или может быть некомпетентной или испуганной, но ведь вовсе не обязательно сообщать об этом Майклу! Где ее гордость, когда она так нуждается в ней?
Розалинда ждала, что Майкл скажет что-нибудь язвительное, но он, пристально глядя на дорогу, всего лишь спросил:
- У Джейми нет больше родственников, которые могли бы позаботиться о нем?
- Мать Наташи живет в Лос-Анджелесе. Она приезжала на похороны и предлагала взять Джейми. Но она намеревалась нанять ему няню, а я не могу позволить брату расти так, как росла я.
- Разве ты не была маленькой девочкой, у которой было все?
- Все, кроме матери. - Розалинда уставилась в окно. - Моя мать бросила меня, когда мне было четыре года.
- Она тебя бросила? - Майкл стремительно повернулся к ней. Он выглядел шокированным. - Как это произошло?
- Моя мать была актрисой, - Розалинде удавалось говорить легко и свободно, - не особенно хорошей, но очень красивой. Когда она получила предложение из Голливуда, она решила, что станет знаменитостью. А маленький ребенок и муж не сочетались с ее новым имиджем, поэтому она просто бросила нас.
Возникла пауза.
- Почему ты не рассказывала мне об этом раньше?
- Думаю, у нас были более интересные темы для разговора. К тому же это не стало большой трагедией. У меня был папа. Хотя он большую часть времени был занят и я редко видела его, но, по крайней мере, я знала, что он у меня есть. У Джейми нет даже этого. Конечно, я не могу заменить ему настоящих родителей, но я буду с ним столько, сколько потребуется.
- И как Саймон Хангерфорд вписывается во все это? - спросил Майкл. - Ему предстоит заменить отца Джейми?
Розалинда немного заколебалась. На самом деле Саймон не интересовался Джейми, он даже не мог запомнить его имя. Чаще всего он говорил о нем как о "том мальчике". Но она хотела верить, что когда-нибудь Саймон полюбит Джейми.
- Я надеюсь на это.
- И поэтому ты выходишь замуж? - Слова звучали так, как будто их силой вытянули из Майкла.
- Это одна из причин.
- Каковы же другие? - допытывался Майкл.
Розалинда не стала отвечать сразу. Она размышляла о том, что бы он ответил, скажи она ему, что после него отчаялась встретить еще одного такого же мужчину.
- Мы понимаем друг друга, - беззаботно произнесла она наконец. - И Саймон принадлежит к тому же классу, что и я. Нам нравятся одни и те же вещи. Я думаю, мы будем прекрасной парой.
- Теперь понятно, почему ты не вышла за меня. - В голосе Майкла прозвучала горечь. - Ты ведь не можешь сказать ничего подобного о нас, не так ли?
- Да. - Розалинда сжала пальцы, надеясь, что сказала это хладнокровно. - У нас с тобой не было ничего общего.
Кроме того огня, который вспыхивал между ними, стоило только прикоснуться друг к другу. Кроме смеха, с которым он относил ее на кровать после очередного спора. Кроме той радости, которую они получали друг от друга так недолго.
- Я должен был предвидеть, что ты ищешь кого-то из своего круга. Только такой богач, как Саймон Хангерфорд, достаточно хорош для тебя.
- Дело не в деньгах, - возразила Розалинда.
- Сомневаюсь. А Саймону известно, что ты не веришь в любовь?
- Да, он даже знает, что я не люблю его, - сказала она наконец.
- А он любит тебя?
- Нет, - вздохнула Розалинда, - не любит, но он уважает меня. Мы хорошо ладим. Нам удобно вместе.
- Удобно? - засмеялся Майкл. - Что с тобой случилось, Розалинда? - шутливо произнес он. - Ты была такой страстной. Я всегда думал о тебе как о диком создании, а оказалось, все, чего ты действительно хочешь, - это чашка какао и пара домашних тапочек.
- Может, я повзрослела?
- Повзрослела? Звучит так, будто ты из колыбели прыгнула сразу в кресло-качалку.
Нет, она не позволит ему издеваться над их с Саймоном отношениями!
- По крайней мере, я переросла тот период, когда была настолько глупа, что могла связаться с кем-то вроде тебя, - бросила Розалинда. - Страсть - это неплохо, но она не длится вечно.
- Разумеется, ты права, - произнес Майкл с усилием. - Но сейчас испытываете ли вы страсть в такой же степени, в какой вам удобно вместе и в какой вы уважаете друг друга?
Розалинду взбесил его сарказм.
- А вот это не твое дело!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
- Так, - протянул Майкл после паузы, - ты ему рассказала о нас?
- Нет, - ответила Розалинда, все еще злясь. Она дерзко вздернула подбородок и взглянула на него. - Здесь не о чем говорить. Саймона не интересуют мимолетные связи, которые были у меня в юности. Когда-то между тобой и мной возникло простое сексуальное влечение. Ничего больше. Наши же с Саймоном отношения - это совсем другое.
- Наверняка. - Майкл изобразил улыбку, больше похожую на гримасу. - Может, между нами и было мимолетное влечение, но я бросил бы все, чтобы защитить тебя, если бы ты оказалась в опасности, как сейчас. Мне кажется, Саймон был счастлив остаться дома и предоставить другому сделать грязную работу за него.
Щеки Розалинды залил румянец. Майкл проницателен, как всегда.
- Я уже объяснила: Саймон для меня лучше всех.
- А как он отнесся к тому, что ты собираешься провести следующий месяц, изображая чужую жену?
- Саймон понимает: это необходимо, - произнесла Розалинда, вспоминая последний с ним разговор. На самом деле его ужаснула эта идея - он боялся, что газетчики все разнюхают и обнаружится, что она живет с другим мужчиной. Он считал, что ей лучше остаться в Лондоне и целиком довериться полиции. Но когда она настояла на своем, Саймон неохотно согласился, умоляя ее не вызывать скандала. - Он знает, что ему не надо ревновать к тебе, - добавила она раздраженно.
- Разумеется, нет, - согласился Майкл так же сердито. - Мой банковский счет не настолько велик, чтобы соблазнить тебя, не правда ли, Розалинда?
- Давай просто договоримся, что ты не мой тип, - сказала она сдавленно, не показывая, как его слова ранят ее.
Почему никто не может понять, что деньги - последняя вещь, которая интересует ее? Да, у нее полно денег, и иногда она ненавидела их. Как часто она хотела верить, что кто-то может интересоваться ею самой, а затем в очередной раз обнаруживала, что многочисленных поклонников больше привлекают ее деньги.
По крайней мере, ей удалось задеть Майкла.
- Может, я не твой тип, Розалинда, - произнес он, - но, по крайней мере, я здесь. Чего нельзя сказать о твоем драгоценном женихе.
- Или о твоей невесте, - вырвалось у нее неожиданно.
- Моей невесте? - удивленно переспросил Майкл.
- Эмма говорила, что ты подумываешь о женитьбе, - произнесла она хмуро, надеясь, что он не догадается, с какой осторожностью она выспрашивала у Эммы о его жизни за последние пять лет.
- Когда она сказала тебе об этом?
- После того, как навестила тебя на Ближнем Востоке в прошлом году.
Розалинда не добавила, как потрясла ее эта новость. Эмма ничего не знала о том, что они с Майклом встречались. Она уехала на лето во Францию после того злосчастного дня рождения. А потом Розалинда не хотела говорить ей, как она обидела Майкла, и надеялась, что он тоже ничего не расскажет.
Эмма и понятия не имела, что ее восторг по поводу девушки брата был словно нож, поворачивающийся в сердце Розалинды, - сердце, которое она так старалась заморозить после разлуки с Майклом. Кэти, как выяснилось, была и красивой, и отзывчивой, и веселой. "Я не удивлюсь, если мой брат попросит ее руки", - счастливо закончила Эмма.
Розалинда посмотрела на Майкла. У него было странное выражение лица.
- Это правда, не так ли? - спросила она, в глубине души надеясь, что он даст отрицательный ответ.
- Мы не помолвлены официально, - ответил он после долгой паузы. - Кэти не видит смысла в узаконивании отношений. Да и я тоже. Мы и так счастливы.
- Настолько, что она отпустила тебя на месяц одного?
Майкл пожал плечами.
- Почему бы и нет. У нее своя работа.
- А твоя девушка знает, что ты проведешь целый месяц со своей бывшей любовницей?
- Нет, - сказал он, - но, если бы знала, это не взволновало бы ее. Она довольно наслышана о тебе, ей известно, что ты последний человек, к которому меня можно ревновать.
- Ты обсуждал меня с ней? - возмутилась Розалинда, потрясенная.
- Я встретил Кэти вскоре после прибытия на Ближний Восток, - начал объяснять он. - Мне было тогда так плохо из-за тебя. После того как девушка в ответ на предложение руки и сердца смеется тебе в лицо, ты чувствуешь себя… В общем, я был оскорблен, зол и унижен, и Кэти стала для меня спасением.
- Очевидно, ты не столь сильно любил меня, если так быстро нашел замену.
- Я не любил тебя, - отрезал Майкл.
- А говорил, что любил, - пролепетала она.
- Я ошибался - это была только влюбленность. - Он резко повернул руль, чтобы обогнать идущую впереди машину. - И в этом ничего удивительного нет, - продолжил Майкл рассудительно. - Я был молод, а ты очень красива. Устоять перед твоей красотой трудно. Но, к счастью, я пережил это. - Сделав паузу, он взглянул на Розалинду, ухмыльнулся. - Ты не веришь в любовь, а Кэти верит, и она показала мне, что это такое.
- Звучит превосходно, - выдавила из себя Розалинда.
- Согласен, - кивнул Майкл.
Они остановились на ланч у придорожной закусочной.
- Пора перекусить, - сказал Майкл, выключив мотор и отстегнув ремень.
Он открыл дверцу и выбрался наружу. Повернувшись, чтобы ее закрыть, Майкл увидел, что Розалинда даже не пошевелилась. Она сидела, сжав руки, и ее застывшее лицо напугало его.
Последние месяцы не были легкими для нее, сочувственно подумал он. Потерять отца в катастрофе, взять на себя ответственность за маленького ребенка, да еще получать угрозы неизвестного преступника - всего этого более чем достаточно для одного человека.
- Вылезай, тебе станет лучше, если ты что-нибудь поешь, - миролюбиво произнес он. - Не стоит нервничать, я смотрел в зеркало - никто не следил за нами, когда мы сворачивали с шоссе.
- Ты уверен?
- Да, - сказал он. - Обрати внимание: никто не смотрит на нас. А если бы и смотрел, то видел бы обычную семью в обычной машине.
- Да, конечно. - Розалинда разжала руки и вытерла их о джинсы. - Извини, это просто нервы.
Джейми пошевелился и открыл глаза. Она вышла из машины и, достав мальчика через заднюю дверцу, поправила на нем одежду. Он был взволнован, с любопытством озирался по сторонам. Оказавшись в закусочной, Джейми, стоя на цыпочках, исследовал ассортимент блюд, выставленных на прилавке.
Майкл принес подносы и предложил Розалинде выбрать еду для себя и мальчика. Она, должно быть, никогда и не стояла в очереди с подносом, подумал он. Даже сейчас, с перекрашенными волосами, в простом джемпере и джинсах, Розалинда выглядела все-таки девушкой с другой планеты.
Как только они заплатили, Джейми бросился выбирать столик возле окна.
- Восхитительно, какой вид! - выдохнула Розалинда, опустив на стол поднос.
Ее брат моментально запихнул в себя сосиски с горошком и прижался носом к оконному стеклу.
- Роз, посмотри! - Джейми, взволнованный, дернул сестру за рукав и показал в окно. - Грузовик!
- Я вижу. Здорово, не так ли? - Она улыбнулась, и у Майкла пересохло в горле: как хорошо он помнил эту милую улыбку!
С трудом оторвав глаза от ее губ, он сказал:
- Если Джейми будет нашим сыном, то нам следует подобрать объяснение, почему он зовет тебя "Роз" вместо "мама".
- Ты прав, а я даже не подумала об этом! Может, мы представим себя прогрессивными родителями? - предложила она.
- По-моему, мы на таких не похожи, - сухо ответил Майкл. - Почему бы нам не сказать, что он приемный ребенок?
- Хорошо. - Розалинда подперла подбородок руками. - Кстати, дорогой, здесь есть о чем подумать, не так ли? Мне казалось, все уже выяснено, но мы еще не договорились, какую историю будем рассказывать людям.
- Это просто. Если кто-то спросит тебя, каково это - жить в археологической экспедиции, скажи, что там жарко и пыльно. И не надо притворяться, что ты разбираешься в археологии. Говори всем, что присматриваешь за Джейми. Это удовлетворит даже самых любопытных.
- Надеюсь, - не очень уверенно произнесла Розалинда. - А если кто-нибудь захочет узнать, где мы встретились, или поженились, или еще что-нибудь подобное?
Тень нетерпения мелькнула на лице Майкла.
- Скажи правду - ну, не всю, разумеется. - Он холодно взглянул на нее. - Мы познакомились через Эмму, ты подруга моей сестры. Мы встретились, влюбились и поженились. Сыграли скромную свадьбу. Кстати, мы забыли и о другом. - Майкл порылся в кармане, достал кольцо, которое утром ему дала Эмма, и сказал: - Подозреваю, что первым вопросом тети Мод будет: "Почему у тебя нет кольца?".
- Ну конечно! Мне тоже надо было подумать об этом, когда я вчера снимала обручальное кольцо! - воскликнула с досадой Розалинда.
- Я рад, что тебе хватило ума оставить его дома, - успокоил ее Майкл. - Оно слишком роскошно для жены простого археолога. Вот, надень это.
Он протянул ей кольцо, она взяла его и положила на ладонь.
- А где Эмма достала его?
- Оно принадлежало нашей матери. Ну так ты наденешь его?
- Я не думаю, что имею право, - медленно произнесла Розалинда.
Он скривился.
- Почему это?