Филиппа - Смолл Бертрис 8 стр.


Розамунда глубоко вздохнула и, развернув письмо, прочитала в третий раз. С той самой минуты, когда она привезла Филиппу ко двору, было ясно, что она потеряна для матери. Недаром она держала дочь дома до двенадцати лет. Все это время Филиппа совершенствовала греческий, латинский и французский, сражалась с иголкой, пока не овладела искусством вышивания, выучила все возможные танцы, пела, играла на лютне и маленькой ирландской арфе так, что окружающим ее музыка казалась ангельской. Мылась куда чаще, чем остальные дочери Розамунды, и ухаживала за своим лицом, как за редкостным сортом роз. Заставляла Люси утром и вечером расчесывать длинные рыжеватые пряди, проводя по ним щеткой сто раз, готовилась к придворной жизни и своему положению фрейлины королевы. И в пятнадцать лет ей предстояло обручиться со вторым сыном графа. Филиппа жила именно так, как ей хотелось. До последнего времени.

- Вижу, ты выдержала шторм, - хмыкнула Мейбл, садясь рядом.

- С трудом, - покачала головой Розамунда. - Она очень сердита. Я сказала, что она не вернется ко двору, пока не изменит своего поведения. А она ответила, что вернется, даже если придется идти туда пешком. Я никогда не была такой упрямой!

- Была, и еще какой, но тогда дело касалось Фрайарсгейта и тех, за кого ты, как хозяйка, отвечала. А Филиппа превратилась в эгоистку. Может, она всегда была такой, но мы этого не замечали, потому что она была ребенком. Она заботится только о жизни при дворе и о себе. Если бы ты видела, как она презирает Бесси, которая так любит эту землю!

- Я должна поговорить с Томом, - коротко бросила Розамунда.

- Не с Логаном? - удивилась Мейбл.

- Нет. Пусть Логан мой муж, но он никогда не понимал меня во всем, что касается Фрайарсгейта. Это его единственная слабость, - улыбнулась она. - А вот Том поймет и подскажет, что делать с Филиппой. Логан же выдаст ее за первого попавшегося подходящего жениха, которого только сможет найти, а остальное не его забота. Мой муж не станет мириться с дурным поведением падчерицы. Нет, Том должен приехать как можно скорее, ибо, если я останусь здесь надолго, появится Логан и тогда начнется ад. Как отчим, он имеет право даже побить ее и, вне всякого сомнения, если посчитает необходимым, возьмется за ореховую розгу. И, между нами говоря, она давно на это напрашивается.

- Но как мужчина может пороть дочерей?! - в ужасе пробормотала Мейбл.

- Он человек грубый, хотя и не жестокий, и пару раз задал трепку Александру да и моему маленькому Джейми. Оба ужасные озорники, как тебе известно. Не то что Джон, милый тихий мальчик. Так что скорее посылай за Томом.

Уже. Эдмунд одновременно отправил гонцов за тобой и за Томом. Он должен быть если не сегодня к вечеру, то уж утром наверняка. С мистрис Филиппы сойдет спесь, когда она увидит нашу Бэнон, самую красивую из твоих девочек. Раньше я думала, что она, как и Филиппа, вырастет похожей на вас, но девочка также многое взяла от Оуэна, упокой Господи его добрую душу. С такими голубыми глазами она вполне могла быть дочерью нашего лэрда!

- Почему же? У моих дядюшек тоже голубые глаза. Но ты права, и если Бэнон в тринадцать так прекрасна, что же будет через два года?

- Еще одна, которой потребуется муж, - мрачно предсказала Мейбл.

- Предоставлю это Тому, - отмахнулась Розамунда. - Она его наследница, и пусть сам выбирает мужчину, который станет мужем Бэнон и следующим хозяином Оттерли. Это не моя забота, хотя, конечно, с моим мнением тоже не мешает считаться.

За ужином все были невеселы. Филиппа почти все время молчала и открывала рот, только чтобы в очередной раз уколоть младшую сестру. Элизабет Мередит была не из тех, кто способен спокойно сидеть и слушать язвительные реплики в свой адрес. Сначала Розамунда пыталась сохранить мир между дочерьми, но наконец и она сдалась.

- Немедленно идите в постель. Обе! Не желаю слушать ваши препирательства! Если не можете быть вежливыми друг с другом, не хочу видеть вас за столом!

Сестры, перебраниваясь на ходу, направились в спальню. Розамунда с тяжелым вздохом закрыла глаза. Жизнь была такой мирной до появления Филиппы!

Неприязнь ко второму сыну графа Ренфру росла с каждой минутой. Во всем виноват только он! Если та жизнь старшей дочери, которую она себе представляла, непоправимо разрушена, то и Розамунде отныне не будет покоя. Девушка ведет себя просто недопустимо!

- Я иду спать! - бросила она, ни к кому в особенности не обращаясь, и покинула зал.

Утром со стороны холмов донесся сигнал рога, и на тропе показались всадники: Томас Болтон и Бэнон Мередит. Впереди скакал молодой человек, трубивший в рог. Рядом с лошадьми бежали худые серые борзые и овчарка. Лорда Кембриджа и его наследницу сопровождали шестеро солдат. Они подъехали к самой двери, и Розамунда сбежала вниз, чтобы приветствовать их. Лорд Кембридж спешился и снял Бэнон с седла.

Бэнон Мэри Екатерина Мередит была прелестной девочкой на пороге юности, готовой вступить во взрослую жизнь. Темно-синяя шелковая амазонка оттеняла голубизну глаз. Рыжеватые волосы были убраны под остроконечный капюшон, с которого свисала тонкая батистовая вуаль.

- Мама! - воскликнула она, выскальзывая из объятий Томаса и горячо целуя Розамунду. - А где Филиппа? Мне не терпится ее увидеть!

Она улыбнулась, удивительно напомнив Розамунде ее мать, которую она едва знала.

- Подожди, дитя мое, - посоветовала Розамунда. - Филиппа очень изменилась. Она сейчас несчастная и сердитая.

- Вернее, эгоистичная и злобная, - фыркнула Бесси Мередит, услышав слова матери. - Бэнон, как чудесно ты выглядишь!

После этих слов она повернулась и бросилась Тому на шею.

- Дядя Томас! Что ты мне привез?

- Бесси, - мягко пожурила дочь Розамунда, но Том только рассмеялся и, сунув руку за пазуху элегантного камзола, вынул спящего котенка удивительного оранжевого цвета.

- Это сойдет, мадам?

Бесси, восхищенно взвизгнув, взяла котенка и, прижав к себе, заглянула в золотистые глазки и поцеловала в носик.

- Откуда ты узнал, что я хочу именно котенка?

- Тебе всегда требуется какое-нибудь живое существо, а я привез тебе достаточно щенят, чтобы хватило на охотничью свору. Вот и подумал, что для разнообразия неплохо бы котенка. Может, он удовлетворит твою алчную натуру.

- О, спасибо! - пылко поблагодарила Бесси, взяла под руку Бэнон и отвела в сторону, что-то горячо шепча ей на ухо.

- Так что же случилось, дорогая моя? - осведомился лорд Кембридж.

f - С Филиппой беда, - пожаловалась Розамунда, уводя гостя в дом. - Она приехала домой в дурном настроении, постоянно ругается с Бесси, которую ни в чем не одобряет. Я встревожена, Томас, и мне нужен твой совет. Что делать с моей старшей дочерью? Я совершенно растерялась.

- А где Логан? - спросил кузен, беря чашу с вином, поднесенную слугой.

Они прошли в зал и уселись у огня.

- В Клевенз-Карне с нашими мальчиками, и пусть остаются там как можно дольше. Он непременно выпорет Филиппу, если та ответит грубостью, а она грубит всем и каждому. Заявляет, что терпеть не может Фрайарсгейт, и почти ненавидит меня за то, что я люблю его больше, чем своих детей. Боюсь, ее не урезонить.

- И все из-за парня Ренфру?! Да, семья у них приличная, но не представляю, как кто-то из них может пробудить такую страсть в женской груди! Тут что-то не так, - заметил Том Болтон, пригубив вино.

- Ее отослали домой, Том, - призналась Розамунда. - О, ее просили вернуться, когда она оправится от своего разочарования, однако решение оставили за мной.

- Но почему ее отослали домой? - с любопытством допытывался Томас.

- Она с подругой и три молодых джентльмена забрались на крышу Наклонной башни, где напились и стали играть в кости. Моя дочь проиграла все деньги и принялась ставить на кон предметы своей одежды. Сняла туфли, чулки, корсаж и как раз избавлялась от юбки, когда на сцену выступили король и граф Суффолк, вознамерившиеся в ту ночь изучать созвездия.

Томас Болтон разразился смехом.

- Дорогая моя девочка, я и не подозревал, что в Филиппе сидит дьявол! И смех, и грех!

- О, Том, тут не до веселья! Не считайся я подругой королевы, репутация Филиппы была бы погублена. К счастью, незадолго до того все оставили двор на лето, не желая переезжать из одного охотничьего угодья в другое и вспомнив о собственных землях, иначе бы несчастья не избежать! Нужно срочно найти другого жениха для Филиппы, а я не знаю, с чего начать.

- Ах, кузина, - покачал головой Томас, - я давно не видел тебя такой расстроенной. Значит, дело действительно серьезное. Думаю, неплохо бы поговорить с Филиппой и выслушать ее, прежде чем решать, как поступить в этом случае. Надеюсь, Логан на все это время останется по ту сторону границы. Твой коварный шотландец - человек вспыльчивый и несдержанный, а если Филиппа действительно так необузданна, эти двое поубивают друг друга. Розамунда кивнула:

- Сейчас велю служанке сбегать за Филиппой, а сама уйду, ибо последнее время мы с ней не можем перемолвиться словом, чтобы не поссориться. Я ношу третьего сына для Логана и стараюсь поменьше волноваться. Если захочешь поговорить со мной перед обедом, я буду в саду.

Томас посмотрел вслед кузине и вздохнул. Какая жалость, что он не из тех, кто женится! Лучшей жены, чем она, ему не найти! Они сразу же поладили, и она всегда старалась прийти к нему за советом, только теперь это случалось все реже. И немудрено: в конце концов, жене пристало исповедоваться своему мужу. Но очевидно, возникшая проблема требует особой деликатности, а Логан Хепберн этим качеством не отличается.

- Дядюшка!

Подняв глаза, Томас увидел стоявшую перед ним Филиппу.

- Дорогая моя девочка! - обрадовался он. - Хотя я на седьмом небе от счастья видеть тебя, твое платье - настоящий кошмар! Надеюсь, новые моды при дворе не таковы?

Легкая улыбка коснулась губ девушки, но исчезла так же быстро, как появилась.

- Я оставила придворные туалеты в лондонском доме. Не стоило привозить их сюда. Они совершенно не подходят для здешней обстановки, и, кроме того, путешествие по длинным пыльным дорогам окончательно бы их испортило.

- Но что же ты носишь, дорогая? Абсолютно непривлекательный вид!

- Велела переделать оставленные здесь платья, - объяснила девушка.

Том устало покачал головой:

- Твоя фигура… скажем так, налилась за время отсутствия. Такое впечатление, будто на платье пожалели ткани. Нет, дорогая, так не пойдет. Нужно немедленно шить новые наряды, не такие, которые можно носить при дворе, а специально для визита в деревню, по крайней мере они будут прилично на тебе сидеть. Кровь Христова, дорогая, то, что на тебе надето, делает плечи широкими, как у деревенской девки, которая тянет плуг для своего мужа.

Том брезгливо передернул плечами. Филиппа невольно рассмеялась:

- Дядюшка, наконец-то у меня появилась причина радоваться своему возвращению! Почему ты, при всей любви к веселью и развлечениям придворной жизни, так стремишься запереться в этой уединенной Камбрии?

- Ах, дорогая девочка, ты права, когда-то и я наслаждался забавами двора. Впервые приехав во Фрайарсгейт, я был поражен любовью твоей матери к этим землям. Но со временем блеск двора бледнеет, особенно когда видишь зимний рассвет с вершины холма, или первые весенние цветы, пробивающиеся сквозь снег, или привлекающие взор сполохи красок. Возможно, все дело в возрасте, дорогая Филиппа, но теперь я предпочитаю Камбрию, иначе не продал бы свой дом в Кембридже.

- Но сохранил дома в Лондоне и Гринвиче, - напомнила Филиппа.

- Только для тебя, дорогая девочка. Я с первого взгляда увидел, что ты рождена для двора.

- О, дядя, я знала, что ты поймешь! - вскричала девушка. - А вот мама не понимает, ибо Фрайарсгейт - весь смысл ее жизни. Как жена Джайлза Фицхью, я могла бы оставаться при дворе. А что со мной будет теперь? Королева примет меня обратно, но надолго ли? А Сесилия скоро выйдет замуж, да и остальные подруги тоже, только я останусь старой девой.

- Так вся проблема в этом? - уточнил лорд Кембридж.

- Не только. Как мне найти мужа, если мои имения так далеко на севере, что это практически уже Шотландия? Сам Джайлз утверждает, что не мог бы жить в такой Богом забытой глуши. А мама никогда не одобрит моего замужества, если жених не сумеет управлять этими землями. Единственная моя мечта - быть рядом с их величествами!

- Уверена, что Фрайарсгейт тебе не нужен? Пусть климат здесь суров, зато наследство достаточно велико.

- Я не могу получить и Фрайарсгейт, и жизнь при дворе, - вздохнула девушка. - И если приходится выбирать, я выбираю двор. Мама считает, что я говорю сгоряча, под влиянием минуты, но это не так. Просто я не питаю к этим землям такой страсти, как она, и с радостью уехала бы хоть сейчас. Я удрала бы в столицу в день своего десятилетия, и то время, которое мама заставила меня выждать, было пыткой. Я жила в постоянном страхе, терзаясь мыслью, что мама может передумать.

Томас все понял. Даже то, что сердце Розамунды будет разбито. Но ничего не поделаешь: Филиппа исполнена такой же решимости вернуться ко двору, как Розамунда - провести всю жизнь в этих краях.

- Я должен подумать, дорогая Филиппа, - кивнул он, - и надеюсь, что сумею помочь тебе и твоей матушке справиться с этой, казалось бы, неразрешимой проблемой. Ты мне доверишься?

- Разумеется, дядя, - улыбнулась Филиппа.

Глава 5

Логан Хепберн во главе членов своего клана перебрался через границу. Бок о бок с ним на одинаковых черно-белых пони скакали два старших сына - Джон и четырехлетний Александр. В седле перед ним гордо восседал младший - Джеймс. Джейми только начинал учиться верховой езде и очень разозлился, узнав, что старшие братья совершат поездку во Фрайарсгейт на собственных лошадках, тогда как ему придется ехать с отцом. Озорник лягался и визжал, но увесистый шлепок по пухлой попке быстро его урезонил. Он не видел улыбки отца, довольного столь взрывным характером сына. В то время как Джон унаследовал спокойный характер своей матери Дженни Логан, первой жены Хепберна, Алекс и Джейми были куда более необузданными. Логан всегда знал, что Розамунда подарит ему сильных сыновей. Так оно и вышло. А в середине зимы на свет появится еще один Хепберн!

И Логан снова улыбнулся.

Он не любил надолго разлучаться с женой. Его единственная слабость, ничего не поделаешь. Получив сообщение о том, что старшая дочь неожиданно вернулась домой, она немедленно удрала во Фрайарсгейт. Он долго терпел, но ее не было уже месяц, и хотя время от времени он получал короткие послания, никаких признаков ее скорого возвращения не наблюдалось. Логан желал видеть жену рядом с собой, а вразумительного объяснения столь долгого отсутствия до сих пор не получил. Лето вот-вот закончится, поэтому Логан приехал, чтобы отвезти жену назад, хотя в глубине души подозревал, что это окажется не так легко, как он надеялся, и поэтому захватил с собой мальчишек. Возможно, если все дети, от самой старшей до последнего малыша, соберутся под одной крышей, сердце жестокой красавицы немного смягчится? Розамунда, если ей взбредет в голову, может быть ужасно упрямой.

Логан улыбнулся. Это была одна из причин, по которым он так горячо ее любил.

Розамунда предвидела его приезд, зная, что долго он без нее не вынесет. И когда прибежавшая Бесси сообщила, что с холма спускается отчим во главе отряда и везет с собой детей, мать только весело хмыкнула.

- Нечего задирать нос, дорогая девочка, - одернул ее Томас. - И вид у тебя чересчур самодовольный. Этот несчастный всегда сходил с ума по тебе, и ты это знаешь. Но хотя я ему рад, все же следует подумать о том, как не допустить ссоры между ним и Филиппой. Из всех твоих девочек он больше всего любит Бесси и не допустит никакой грубости по отношению к ней.

- Логан приехал, чтобы увезти мен в Клевенз-Карн, а я не смогу поехать, пока не решу, что делать с Филиппой. Прежде всего он отведет меня в сторонку и станет уговаривать отправить ее обратно ко двору. Когда никакая лесть не поможет, он начнет подыскивать ей жениха среди своих дружков. О, Том, неужели ты не можешь ничего придумать? Мне не хотелось бы спорить с Логаном.

- Есть кое-какие мыслишки, но я еще не вполне уверен. Сначала, пожалуй, примем нашего дерзкого приграничного лэрда с распростертыми объятиями. Сейчас не время объясняться. Кроме того, Филиппа тоже должна согласиться с моим планом. А вдруг она решит остаться на севере и изъявит готовность выйти за кого-нибудь из рода Невиллов, Перси или за шотландца, как ее мать?

- Никогда! - пылко воскликнула Филиппа, входя в зал. - Мама, Логан приехал. Значит, ты скоро покинешь нас? В таком случае можно, я отправлюсь к своей госпоже в Вудсток?

- Я не стану ссориться с тобой. Особенно теперь, когда Логан вот-вот появится в доме, - процедила Розамунда сквозь стиснутые зубы. - Я должна обсудить с отчимом, что делать с тобой дальше.

- Значит, ты написала ему? - допытывалась Филиппа.

- Разумеется. Ведь твое будущее нам небезразлично. Мы с Логаном должны поговорить о нем с глазу на глаз. И только потом уведомим тебя о нашем решении.

Поднявшись со своего места у очага, Розамунда вышла навстречу мужу.

- Ничего, Логан убедит ее отправить меня назад, - злорадно предрекла Филиппа.

- Ее не уговорить, пока она сама не посчитает, что сделала для тебя все возможное, - возразил лорд Кембридж.

- Логан хочет вернуть ее в Клевенз-Карн. Они в разлуке уже несколько недель. Только поэтому он будет из кожи вон лезть, чтобы отделаться от меня. И наверняка сумеет ее улестить, - усмехнулась девушка.

- Иди поздоровайся с отчимом, а потом возвращайся, и мы потолкуем о твоих делах. Пойми, дорогая, я единственный, кого послушает твоя мать. И только я смогу осуществить твои заветные желания.

- Правда, дядюшка? - с любопытством спросила она.

- Иди! - резко бросил он.

Филиппа повернулась и поспешила к выходу. Сердце забилось чаще, и она вдруг испугалась, что лишится чувств. Сколько она помнила себя, именно Томас Болтон считался добрым волшебником этой семьи. Как она могла забыть? Если не он, кто ей поможет?

Филиппа широко улыбнулась.

- Логан! - воскликнула она, привстав на цыпочки и целуя его обветренную щеку. - Похоже, я слишком взрослая, отчим, чтобы называть тебя папой. Как по-твоему, я выросла?

Она кокетливо повертелась перед ним.

- Ничего не скажешь, девица, ты стала настоящей юной леди. Я бы не узнал тебя, не будь ты так похожа на мать, какой я впервые ее увидел, - признался Хепберн, целуя Филиппу в лоб.

- Ты, конечно, захочешь поговорить с мамой, - учтиво сказала Филиппа.

- Да, девочка, но сначала пойди поздоровайся с братьями. Они не помнят тебя, если не считать Джонни, которому было всего три года, когда ты уезжала. Алекс тогда еще едва научился ходить, а наш Джейми даже не родился. Эй, парни! Вот ваша старшая сестра Филиппа. Покажите, что не забыли хорошие манеры, которым учила вас матушка!

Джон Хепберн торжественно промаршировал к Филиппе, взял ее руку и, поклонившись, поцеловал с изяществом истинного придворного.

- К сожалению, сестрица, я почти не помню тебя, хотя ты очень похожа на нашу маму.

- А ты, Джонни Хепберн, - на ту, что родила тебя. Дженни Логан была такой красивой и доброй женщиной!

Назад Дальше